Гарри Поттер и Архимаг (гет)

Следующий день тянулся мучительно медленно. Дурсли сидели дома и никуда не выходили. Кроме трёх стандартных приёмов пищи, они ещё несколько раз пили чай, на который приглашали и Гарри. За завтраком, обедом, ужином и чаем его каждый раз спрашивали, не связался ли с ним Дамблдор. Гарри отвечал, что нет. Дурсли отводили взгляд, вздыхали и снова утыкались в телевизор. Дадли постоянно украдкой бросал взгляды на сумку, которую Гарри так и не снимал с плеча. Один раз он хотел уже задать какой-то вопрос, но Вернон его перебил.

В новостях рассказывали всё о том же. Купол находился на прежнем месте, в нём все ещё пытались найти проходы, проделать дыры и даже прокопать под ним подкоп. Для этого по одной из дорог подогнали специальный кран-грушу, который используется для сноса малоэтажных зданий: диктор довольно долго перечислял заслуги водителя этого крана, его высокую квалификацию и большой опыт, но потом сказал, что толку от крана всё равно никакого не было. Вроде как, в момент удара купол начинал еле заметно мерцать и, может быть, даже на миллиметр прогибался, но проверить это не представлялось возможным. Больше никакими успехами спецслужбы, занимающиеся вопросом купола, похвастаться не могли. Интерес аудитории к происходящему падал, выпуски специальных новостей стали очень короткими и выходили уже не каждый час, а каждые два.

В это же время жители Литтл-Уингинга атаковали все возможные инстанции по телефонам. В одном месте у края купола организовали зону психологической помощи, где психологи успокаивали родственников погибших и пострадавших. А рядом с этим местом, за кое-как возведёнными из подручных материалов перегородками, страдали трое пострадавших, находящихся в тяжёлом состоянии. За ними ухаживал единственный врач, оказавшийся по эту сторону купола. Накануне он пропустил все события, отсыпаясь дома после суточной смены в больнице, и теперь очень переживал, что не проспи он вчера весь день до позднего вечера, несколько человек могли бы остаться в живых. Поэтому сейчас, кроме консультантов по медицинской части, которые помогали этому врачу ухаживать за его вынужденными пациентами, в импровизированном полевом госпитале, разделенном на две части невидимой преградой, находился ещё и психолог, который следил за состоянием самого врача.

Только в обед в очередном выпуске новостей рассказали нечто интересное. На одной из окраин Литтл-Уингинга, в ста метрах от края купола, происходило что-то странное. До появления купола там работала бригада строителей, они возводили очередной квартал городка, уже были заложены фундаменты для нескольких десятков домов, везде громоздились стройматериалы, присутствовала строительная техника. И вот сейчас, сторонние наблюдатели сообщали, что на стройке заметна удивительная активность.

Во-первых, большинство строителей проживали не в Литтл-Уингинге, но, как уже успели выяснить корреспонденты, вчера они в полном составе приехали на место работы раньше обычного и все оказались под куполом.

Во-вторых, стройка сильно изменилась. Были уничтожены фундаменты нескольких домов, а на их месте началось возведение двух прямоугольных зданий. Одно из зданий явно было ангаром из четырёх стен, а вот второе имело более сложную конструкцию.

В-третьих, ночью стройка не прекращалась, при свете прожекторов строители продолжали работу, продвигаясь ударными темпами. Наблюдатели не могли понять, что именно они строят, но за минувшие сутки была проделана работа, которую обычно выполняли бы никак не меньше недели.

Гарри не понимал, почему на это обратили внимание только сейчас, если подозрительная активность началась ещё вчера, но об этом диктор не говорил. Зато он рассказал, правда уже в самом последнем выпуске новостей, который Гарри застал за вечерним чаем, почему про стройку не удаётся выяснить никаких подробностей. Ситуация складывалась абсурдная — в Литтл-Уингинге не было никаких представителей власти, и из-за купола никто из уполномоченных лиц не мог попасть на место событий. Несколько жителей городка проявили инициативу и сходили на стройку, но им никто ничего не стал объяснять. Их не выгоняли, на них не нападали, с ними просто никто не разговаривал. Строители занимались своим делом, если посетители мешали им, их достаточно вежливо просили отойти в сторонку и всё. На вопросы никто не реагировал, требования позвать старшего игнорировались, и посетители ушли, ничего не добившись.

Третий день под куполом прошёл в напряженном ожидании. Специальные новости снова стали выходить раз в час. Вся страна с замиранием сердца следила за непонятной стройкой.

А спецслужбы усилили напор на купол, изучая его свойства и пробуя пробить его всеми возможными способами. Было выяснено, например, что попавшим под купол людям не грозит задохнуться — барьер пропускал естественно движущийся воздух и даже не являлся препятствием для ветра. А вот какой-нибудь специальный газ уже не пропускал. Так же он не пропускал огонь из огнемёта и воду из брандспойта. И даже лазер.

Каждый час диктор сообщал о прогрессе стройки. Репортёров, как и зевак, всё так же не пускали к границе купола, поэтому все данные об исследовании и попытках его пробить подавались голосом без картинки. Даже изображения места оказания психологической и медицинской помощи не было. Но стройка была крупным объектом, поэтому её удавалось снимать с большого расстояния и показывать в эфире. Час за часом телезрители могли наблюдать за тем, как меняются очертания строящихся зданий. Пятиметровый ангар построили довольно быстро и в нем ничего примечательного не было, а вот растущее рядом с ним здание меняло свои контуры с каждым включением в эфир.

Сначала это напоминало дом в своеобразном Испанском стиле — первый этаж имел форму квадрата, в стенах было много окон, а в некоторых местах вместо стен перекрытия следующего этажа поддерживались сложенными из кирпича колоннами. Второй этаж по площади был значительно меньше первого, со всех четырёх сторон его окружала терраса шириной два с половиной метра. Но дальше началось что-то совсем странное. Третий этаж оказался ещё меньше второго, у него тоже была терраса точно такой же ширины, как и на втором этаже. Здание стало напоминать пирамиду. А когда строители начали прилаживать со стороны ангара лестницы и строить четвёртый этаж, снова с террасой, внешний вид строения окончательно сформировался — больше всего оно было похоже на пирамиду Инков, только уровни были очень большими, высотой в целый этаж. Наибольшее сходство придавали лестницы, которые после окончания строительства должны были обеспечить возможность подняться с земли на самый верх пирамиды, не заходя внутрь.

Гарри совсем свыкся с хорошим отношением Дурслей и спокойно перемещался по дому, не стесняясь спускаться вниз к каждому выпуску новостей. Конечно, вопросительные взгляды, с которыми его каждый раз встречали, несколько нервировали, но это не шло ни в какое сравнение с былой ненавистью и беспричинным раздражением.

Его даже не прогнали, когда в гости пришла миссис Коулс. Эта женщина выглядела почти точной копией Петунии — длинное худое тело, длинная шея, вытянутое лицо и огромная любовь к сплетням. Она рассказала, что Дурсли стали пятыми, кого она сегодня посетила, ведь не может же она сидеть дома, когда её муж пропал таким трагическим образом. И было непонятно, какие эмоции преобладают в голове этой женщины — то ли переживание за мужа, то ли восторг от того, что с ним приключилась настоящая беда, и этим теперь можно поделиться с соседями.

Выяснилось, что мистер Коулс работал на той самой стройке, к которой было приковано внимание всей страны. Утром в день появления купола он ушёл на работу немного раньше обычного и с тех пор больше не возвращался. Когда миссис Коулс узнала, что со стройкой что-то не так, она развила бурную деятельность, которая по непонятным причинам не включала в себя посещение строительной площадки и попытки найти мужа. Зато она дала несколько телефонных интервью корреспондентам разных телеканалов и газет, лично встречалась с выпускающим редактором «Уингинг Таймс» и ещё посетила почти всех соседей.

В новостях, которые смотрели в доме Дурслей, о мистере Коулсе не говорилось ни слова. Но это миссис Коулс смогла объяснить. Поджимая губы и всем своим видом демонстрируя недовольство работой некоторых корреспондентов, она сказала, что на центральных каналах ей просто не верят. По каким-то там причинам им не удаётся проверить, существует ли вообще мистер Коулс и работает ли он в той строительной фирме, которая ответственна за возведение новых кварталов Литтл-Уингинга.

Петуния выразила искреннее сочувствие горю подруги, то есть тому самому факту недоверия со стороны работников центральных каналов, которые не решаются давать в эфир непроверенную информацию. В подтверждение своих слов миссис Коулс заставила всех присутствующих, включая Гарри, посмотреть фотографии, сделанные всего месяц назад на барбекю в честь её сорокалетия, где присутствовал её муж. Гарри и раньше не раз видел мистера Коулса, и слова его жены не вызывали у него подозрений, но он был плохо знаком с магловскими технологиями. Если репортёры не могут проверить факт существования мистера Коулса и место его работы, значит на то существуют какие-то причины.

После ухода миссис Коулс, когда в гостиной снова остались только «свои», Петуния пошутила, что если бы она сейчас позвонила на центральный телеканал и рассказала, что в её доме живёт настоящий волшебник, которого хочет убить другой волшебник, который наверняка умеет устанавливать магические прозрачные и непроницаемые для обычных людей купола, но который не знает, в каком именно доме в Литтл-Уингинге живёт нужный ему мальчик… то от психушки её спас бы только этот самый купол, бригада скорой помощи просто не смогла бы приехать за ней, чтобы забрать на психиатрическое освидетельствование.

Гарри с опаской посмотрел на тётю, не понимая, с чего вдруг она решила пошутить на эту тему в его присутствии. Сделал вывод, что это от нервов и ушёл снова в свою комнату.

После ужина дом Дурслей удостоился визита ещё одного гостя — старой приятельницы семейства, миссис Фигг. Старушка пришла в сопровождении огромного чёрного пса и настояла, чтобы его пустили в дом.

Очутившись в доме, пёс понюхал воздух, быстро сориентировался и взбежал вверх по лестнице на второй этаж, там он ловко навалился на дверь одной из комнат и проскочил внутрь. Через секунду дверь закрылась.

Когда Сириус в виде пса ввалился в комнату, Гарри сидел на кровати. Ему не давала покоя история миссис Коулс. Он рассуждал, что если бы на мистера Коулса кто-то наложил заклинание подчинения Империо и приказал работать на стройке, не уходя домой, то картина совпала бы с происходящим в реальности на сто процентов. Появление Сириуса моментально выветрило из головы Гарри все мысли о судьбе пропавшего строителя. Он бросился на шею псу, обнял его и почесал за ухом. Но Сириус вырвался из объятий, отошёл в угол и там превратился в человека.

— Привет, Гарри. Вот теперь можно и обняться, — Сириус раскрыл объятия навстречу крестнику.

Выглядел он куда лучше, чем раньше — болезненная худоба пропала, волосы были подстрижены не очень коротко и не очень аккуратно, но вместе с недельной щетиной создавали образ какого-нибудь слегка пьющего представителя нижних слоев среднего класса. Из одежды на нём была мятая клетчатая рубашка из плотной ткани и самые обычные брюки, подвёрнутые снизу.

— Привет, Сириус!

Гарри не стал отказываться от объятий. Ему нечасто удавалось с кем-то пообниматься. Не в смысле девушек, из девушек он обнимался вообще только с Гермионой, и то, исключительно по-дружески. А в смысле вот как раз дружеских объятий. В его понимании объятия были либо ничего не значащим обозначением положительного отношения в массовом порыве — так его обнимали коллеги по квиддичной команде после того, как он ловил снитч, либо очень важным и ценным выражением максимального доверия — так он обнимался с Роном и Гермионой после каждого летнего расставания. И он был рад, что кроме двоих друзей у него теперь есть ещё и крёстный, которого тоже можно обнять.

— Но ведь Дамблдор запретил тебе превращаться в человека, — проговорил Гарри, отстраняясь от Сириуса и жестом приглашая его садиться на кровать.

— Запретил, — Сириус не стал садиться, а начал с интересом осматривать комнату. — Но, если не нарушать запретов, жизнь становится такой скучной.

Он посмотрел на Гарри, заговорщически подмигнул ему и продолжил.

— Если серьёзно, я решил, что во всей этой ситуации тебе необходимо поговорить с кем-нибудь по душам, иначе ты обязательно наделаешь глупостей.

Он взял в руки лежащий на столе учебник Истории магии и бесцельно пролистнул страницы.

— Читаешь Историю магии? Неужели Биннс сумел разжечь в тебе интерес к хронологии гоблинских восстаний?

— Я искал упоминания огромных магических куполов или пирамид.

Сириус резко стал серьезным.

— Не нашёл?

— Нет. Ничего даже близко похожего на то, что происходит здесь.

— Я тоже ничего такого не помню, — Сириус стоял у стола и смотрел в глаза сидящему на кровати Гарри. — Купол очень похож на обычный защитный, о котором рассказывает Флитвик на седьмом курсе. Только тот купол блокирует меньше магии, чем этот. Я кое-что пробовал и получается далеко не всё.

— Что ты пробовал?

— Связаться с Орденом, — Сириус помедлил, — и у меня не получилось. Странно, что аппарировать можно, но только внутри купола, а наружу никак.

— А нам Флитвик ничего такого не рассказывал.

— Так я же говорю, что это программа седьмого курса. Я ещё помню, что такие купола активно использовали во времена войны с Гриндевальдом. В Истории магии об этом не написано, это нам тоже Флитвик рассказывал, а не Биннс. Биннс, по-моему, тогда уже был привидением, а всё, что произошло после его смерти, его мало интересует.

Они помолчали.

— А вот упоминаний таких пирамид я нигде не встречал, — продолжил Сириус.

— Строители скорее всего под империусом, — Гарри думал, что удивит Сириуса своей осведомлённостью, но ошибся.

— Да, похоже на то. Работают очень целеустремлённо, никаких шуток, никакой ругани, чётко и быстро. Строят, строят, строят. Издалека они выглядят естественно, но если подойти поближе и понаблюдать за ними, то становится жутко — нормальные люди так работать не могут. Тот, кто накладывал империо и давал задания, особенно не старался, обозначил только главную задачу и всё.

Гарри с восхищением уставился на крёстного.

— Ты был на самой стройке?

— Да. До появления купола я гулял только по ночам, иначе на собаку без хозяина все смотрят с большой опаской. Однажды, ещё в Лондоне, мне даже пришлось убегать от работников какой-то специальной службы, которые пытались меня поймать. А я ведь в теле пса даже аппарировать не могу... Но теперь, под куполом, маглам уже нет никакого дела до одного бродячего пса.

Рассказывая об очередном рискованном поступке, которым бесспорно являлась прогулка по Лондону, Сириус стоял у окна и медленно, с непонятным выражением на лице листал оставленный там Гарри альбом с фотографиями. Пролистал до конца, вернулся на заложенную пальцем страницу, посмотрел на неё несколько секунд, затем решительно захлопнул альбом и подошёл к Гарри. Он обнял все ещё сидящего на кровати подростка за плечи и с силой прижал к себе.

— Всё, Гарри. Мне пора. Не выходи никуда из дома и помни, что в случае опасности я обязательно тебе помогу.

После этого Сириус отступил на шаг назад, и в тот же миг посреди комнаты появился чёрный пёс, активно виляющий хвостом. Хвост задевал какой-то хлам, валявшийся у противоположной стены, но пса это не беспокоило. Он подошёл к двери и потыкался в неё носом.

Гарри соскочил с кровати, пару раз погладил пса по голове и открыл ему дверь. Сириус сбежал вниз по лестнице и коротким негромким рыком дал понять миссис Фигг, что их визит подошел к концу. Временная хозяйка анимага уже через минуту закруглила чаепитие и попрощалась с Дурслями. Вернон, откровенно опасаясь Сириуса, протиснулся мимо него ко входной двери и открыл её перед дорогими гостями.

Не успел Гарри вернуться к себе и решить, чем ему заняться теперь, как дверь комнаты, только что закрытая им за собой, медленно и аккуратно начала открываться. За дверью обнаружился Дадли, он прикладывал палец к губам и косился в сторону первого этажа, явно стараясь скрыть факт своего визита к двоюродному брату от родителей. Когда дверь открылась достаточно широко, он весьма проворно для своих габаритов прошмыгнул внутрь и так же аккуратно, как открывал, затворил её.

— Это был твой крёстный? — громким шёпотом спросил он Гарри. — Тот самый, который маньяк и убийца? Ты упоминал, что он умеет превращаться в собаку.

Дадли частил и глотал слова. В его взгляде сквозил восторг и неподдельный интерес.

— А он в виде собаки умеет разговаривать по-человечески? Я подслушивал через стенку и слышал весь ваш разговор, но не было никаких посторонних звуков. Или превращение происходит беззвучно?

— Беззвучно, — промямлил Гарри тоже шепотом. — И он не маньяк.

Дадли похоже взял моду этим летом шокировать Гарри. Раньше он никогда не проявлял интереса к магии, а наоборот демонстрировал искреннюю ненависть ко всему тому неправильному и необычному, чего всю жизнь старались избегать его родители. Да и оба контакта Дадли с магией нельзя было назвать позитивными. В одиннадцать лет Хагрид при помощи магии вырастил ему поросячий хвостик, который пришлось удалять хирургическим путём. А год назад дементор чуть не высосал из него душу, но так как для Дадли этот самый дементор оставался невидимым, то тогда он во всем обвинял единственного лично знакомого ему волшебника — Гарри. А теперь этого же Гарри он с восхищением расспрашивал о том, сопровождается ли процесс принятия анимагом своей звериной формы каким-нибудь звуком.

— Но ведь ты сам много раз нам говорил, что он убил тринадцать человек одним взрывом и отсидел за это десять лет в какой-то специальной магической тюрьме? — Дадли уцепился за новую тему.

— Его подставили. Тех маглов убил другой волшебник, но в Министерстве магии тогда все стояли на ушах из-за падения Волдеморта, и суд не стал подробно разбираться в деле Сириуса. Его просто кинули в Азкабан, практически не расследуя дело.

Гарри сам не понимал, почему рассказывает это Дадли. Уж с кем, с кем, а с ним он никогда не планировал обсуждать Сириуса или что-нибудь ещё связанное с магией.

— Обалдеть! — Дадли совершенно не обращал внимания на состояние собеседника. — И вы вот этот купол обсуждали и пирамиду. Это мы почти как в джуманджи, там тоже всё происходило в небольшом городке и тоже долго никто ничего не понимал. Слушай, а вампиры на самом деле существуют? Как бы нам из джуманджи не переместиться в от заката до рассвета!

В этот момент с первого этажа послышались звуки телевизионной заставки, предвещающей скорое начало очередного выпуска новостей. Дадли тут же развернулся и пулей вылетел из комнаты. Гарри сообразил, что это из-за того, что сейчас Петуния поднимется наверх и позовёт их обоих на кухню к последнему на сегодня чаю.

В этот день, утомлённый многочисленными визитами, Гарри заснул как младенец.

Четвёртый день под куполом прошел ещё более напряженно, чем третий. Правда, в доме Дурслей уже не было никаких гостей, но вот общая обстановка в Литтл-Уингинге и вокруг него накалилась до предела.

Ситуация с куполом так и не сдвинулась с мёртвой точки. В магазинах городка закончились продукты, а заодно и все предметы первой необходимости. Вернон ещё в первый день съездил и закупился по списку, выданному ему Петунией. Но многие другие жители оказались не столь расторопны и теперь атаковали пустые прилавки, выливая своё недовольство на ни в чём не повинных продавцов, которые вообще не были обязаны в сложившейся ситуации продолжать работать.

В новостях о магазинах не рассказывали, как и о мистере Коулсе. Но Петуния сходила в гости к одной из соседок и принесла оттуда несколько вестей, которые по каким-либо причинам не попали в эфир телеканалов. Кроме ситуации с магазинами она рассказала ещё о том, что на границе купола появилось большое количество военных. Она не видела этого своими глазами, но соседи рассказывали. Показания разнились от одной роты солдат с автоматами до сотни танков.

Гарри склонялся ко мнению, что правда где-то посередине, хотя ему всё равно ни о чём это не говорило. Конечно, он знал, что такое автомат, и что у каждого солдата в любой армии такой обязательно есть, но вот как выглядит современный танк — этого Гарри уже представить себе не смог бы.

В новостях же продолжали показывать пирамиду. Её уже достроили до пятого этажа, который оказался последним. Лестница, располагавшаяся на одной из сторон пирамиды, вела с земли прямо на ровную квадратную площадку на крыше. Эта площадка имела форму квадрата со стороной в пять метров. По углам площадки построили колонны, между которыми потом натянули непрозрачный материал. Сверху тоже натянули такой же материал и получилось, что пирамиду венчал шатёр. А по лестнице в этот шатёр вручную носили какие-то ящики и разнообразные строительные материалы. Работа на стройке однозначно подходила к концу, но последний этап работ был скрыт от наблюдения.