К востоку от Ада (гет)

Muse — Undisclosed Desires

Ее вынужденное заточение в четырех стенах малфоевской комнаты сводило Джинни с ума. Пока Драко был непонятно где, она старалась хоть чем-то себя занять: читая книгу, играя в шахматы, раскладывая пасьянс или, что случалось чаще всего, нервно меряя шагами комнату.

Но все это происходило лишь в то время, пока Малфоя не было в его апартаментах. Как только он, уставший и вымотанный, показывался на пороге комнаты, Джинни замирала на своем краешке кровати, уставившись невидящим взглядом в пустоту, внутренне подобравшись и подготовившись отбиваться, сколько хватит сил. Она, словно затаившийся зверек, цепенела, зорко следя сквозь прикрытые ресницы за его передвижениями по комнате. Вот он открыл шкаф, привычным жестом призвал к себе одежду, и, закинув ее на плечо, отправился в душ. После душа он по обыкновению устраивался на своей стороне кровати, листая книгу, просматривая какие-то свитки или, на худой конец, газеты, после чего Малфой заваливался спать, абсолютно не обращая на свою пленницу никакого внимания.

И это его поведение успокаивало и бесило Джинни одновременно. Успокаивало потому, что по мере того, как выравнивалось его дыхание, когда он засыпал, страх и напряжение постепенно отпускали Джинни, и она могла, наконец, вздохнуть полной грудью, расслабиться и тоже прилечь, устраиваясь ко сну. Но сон зачастую не шел, ведь, по сути, она ничего не делала целехонький день, и тогда в ее душе начинало подниматься дикое раздражение. Какого черта он держит ее здесь? Почему не предпринимает никаких попыток сделать хоть что-то? Хотя бы показать свои намерения? Лучше б уже издевался, но эта неизвестность и вечное напряжение с каждым днем все больше и больше сводили Джинни с ума. Ей казалось, что так продолжаться больше не может, ведь терпение и так уже на исходе. Но на следующий день он вставал, пока она усиленно делала вид, что все еще видит десятый сон, и уходил, а пытка начиналась снова.

На третий вечер Малфой не выдержал:

— Да прекрати уже испепелять меня взглядом, Уизли, я не превращусь в камень, как бы ты ни старалась.

Джинни даже дернулась на кровати от неожиданности, а потом уже без опаски подняла на него глаза:

— Чего тебе от меня надо, Малфой?

— Конкретно в этот момент или вообще? — все еще не глядя на нее, поинтересовался Драко.

— И то, и другое, — сквозь зубы прошипела Джинни.

— Конкретно сейчас — чтобы ты прекратила сверлить меня глазами, я, конечно, неотразим и все такое, но я ведь не на выставке. И я чертовски устал сегодня, — он, наконец, левитировал из шкафа одежду и, даже не взглянув на Джинни, отправился в душ.

И как можно разговаривать с этим человеком?

Джинни от злости даже вскочила с кровати, принявшись расхаживать туда-сюда по комнате.

Выйдя из душа и увидев ее, нарезающую круги вокруг кровати, Малфой только в фирменном жесте вскинул бровь и, хмыкнув, направился к столу за книгой.

— А вообще?

— Что? — он обернулся на полпути, но, встретив ее напряженный взгляд, вспомнил о прерванном разговоре и пожал плечами: — Если ты думаешь, что у меня есть подробный поминутно расписанный план твоих мучений, Уизли, то придется тебя разочаровать.

— Какого лешего ты держишь меня здесь? — Джинни даже уперла руки в бока, отчего сейчас жутко походила на свою мать.

— Ты — моя собственность, где тебе еще быть? — будничным тоном отозвался Малфой, устраиваясь на кровати с книгой в руках.

Джинни задохнулась от возмущения и наглости, с которой он говорил о ней, о ней, живой девушке, как о какой-нибудь вещи, будто она новая модель метлы или блестящий кубок, выставленный на полочку и призванный иногда радовать глаз.

Она снова начала мерить шагами комнату, и спустя десять минут Малфой гаркнул со своего места:

— Прекрати мельтешить перед глазами, Уизли.

— Не нравится, не смотри, хорек, — рыкнула в ответ Джинни.

— Как ты меня только что назвала?

— Как слышал.

— Я запрещаю тебе говорить обо мне, используя это слово.

— Отлично, пушистик, — голос Джинни сочился ядом.

— Уизли, ты нарываешься.

— Ой, очень страшно, — Джинни скорчила рожицу и зашагала еще быстрее.

— Уизли, последний раз предупреждаю, прекрати, — тон Малфоя был спокойным и приказным, а голос тихим, что придавало его фразе крайне опасный оттенок.

Но Джинни было плевать, она так устала от этой напряженной неизвестности, что теперь только еще больше подливала масла в огонь:

— А то что? Ударишь меня? Унизишь? Запытаешь до смерти? — она сама не заметила, как повысила голос, уставившись на Малфоя полным ненависти и отвращения взглядом.

Драко нарочно медленно отложил книгу и поднялся с кровати, размеренными шагами приближаясь к застывшей посреди комнаты Джинни. Он остановился прямо перед ней, глядя в ее карие, полные откровенной злобы, глаза:

— Нет, Уизли, это слишком примитивно для такого человека, как я, — растягивая слова, произнес он, насмешливо рассматривая ее лицо. — Хочешь знать, зачем ты здесь? Для того, чтобы мне не было скучно, чтобы было, чем развлечься после трудного дня. Ведь ты — никто, Уизли, ты хуже домового эльфа, потому что у эльфов хотя бы есть занятие, предназначение, а ты — просто игрушка, твое дело — молчать, быть послушной и исполнять мои пожелания, когда попросят.

Окончание своей речи Драко проговорил уже спокойно, с каким-то сочувствием или даже сожалением, но его слова оглушающим смертельным приговором прозвучали для Джинни. Возможно, потому что были правдой, а еще больше потому, что она и так уже понимала это. Джинни вдруг почувствовала, что ее жизнь теперь совершенно ничего не значит. Она сама теперь ничего не значит, ведь она больше не принадлежит себе, она — собственность этого мерзкого слизеринского ублюдка и, по сути, уже только ему решать, жить ей вообще или умереть.

Пораженная этим осознанием, Джинни даже не сразу заметила, что Малфой давно вернулся в кровать, а потом и вовсе улегся на подушки и потушил свет. Кто знает, возможно, она простояла бы так до утра, но его тихий голос, уже лишенный всякого презрения или насмешки, прозвучал в комнате почти дружелюбно:

— Уизли, иди спать, утро вечера мудренее.

Она только согласно кивнула, эту поговорку часто озвучивал папа. Джинни поплелась к кровати, бесшумно опустилась на нее и провалилась в беспокойный сон.

Следующий день она провела в своих тяжелых мыслях, будто в прострации, она едва заметила, как взошло, поднялось, а потом и село солнце. Как на землю опустились сумерки, наступил вечер, и взошла луна, заглядывая в окно ее клетки. Джинни все это пропустила, ее мысли, словно патока, медленно тянулись в голове, а легкое головокружение сигнализировало о том, что она окончательно себя извела.

Малфой появился уже заполночь. Он скинул мантию, костюм и ботинки и, даже не сказав ни слова, сразу завалился спать. Джинни едва ли заметила это. Она понятия не имела, когда ее хмурые мысли превратились в не менее хмурый сон, но разбудил ее звук льющейся воды.

Джинни сонно захлопала ресницами, пытаясь определить ночь сейчас или день. Судя по занимающемуся рассвету за окном, было раннее утро. Малфой вышел из душа в одном только полотенце, обмотанном вокруг бедер, и прошагал к шкафу, размышляя, видимо, что надеть.

Джинни проследила за его движениями, краешком сознания подумав о том, что ее мучитель слишком уж хорошо сложен для такого подонка. Она отстраненно рассматривала его подтянутую фигуру, мускулистую спину и жилистые руки. Еще мокрые после душа светлые волосы небрежно падали ему на глаза, и он привычным жестом отбросил их, слегка наморщив свой ровный нос. Черты его лица, выглядевшие раньше непривычно заостренными и оттого нескладными, теперь придавали ему мужественности.

Драко обернулся, почувствовав на себе ее взгляд, и Джинни поспешно закрыла глаза.

— Уизли, не притворяйся, я же вижу, что ты не спишь, — заметил он спокойно и даже не зло.

Но Джинни продолжала ломать комедию, просто не желая беспрекословно подчиняться ему. Малфой подошел к ее стороне кровати, высматривая на ее лице признаки притворства. Джинни же сохраняла невозмутимое выражение, даже дышать стараясь медленно и ровно.

— Уизли-и, — нараспев произнес Драко, приседая на краешек постели. — Не такая уж ты хорошая актриса, Уизли.

Но она не сдавалась, продолжая делать вид, что спит. И тогда Малфой приблизил к ней руки и неожиданно легко ткнул ее под ребра, щекоча. Джинни дернулась и попыталась увернуться, но Драко продолжал щекотать ее, намереваясь пересчитать все ребра. Джинни задергалась, пытаясь вырваться, и непроизвольно засмеялась, но он не выпускал ее из рук, продолжая щекотать, залезая на кровать, преследуя ее и тоже посмеиваясь. Джинни уже вовсю хохотала, извиваясь под его руками и стараясь перехватить его ладони. Но Малфой не позволял ей, не давая возможности увернуться от его пальцев, пока она сама не кинулась в атаку. Он, не ожидавший от нее такой прыти, со смехом упал на подушки, перехватывая ее руки, и Джинни бросилась за ним, но потеряв равновесие и, не закончив свой маневр, свалилась прямо на него.

Все еще улыбаясь, Джинни застыла, рассматривая его лицо так близко. Она заглянула в серые глаза, пробежалась взглядом по высоким скулам и остановилась на губах с легкой улыбкой. Это было так странно: оказаться так близко к своему врагу, на расстоянии нескольких дюймов, оглушающе близко. Джинни запоздало осознала, что на нем практически нет одежды, и что она чувствует, как вздымается при дыхании его грудная клетка.

— Я бы, Уизли, с тобой еще полежал, но, к сожалению, мне надо идти, — прозвучал неожиданно прямо над ухом его насмешливый голос.

И прежде чем Джинни первой сумела среагировать или оттолкнуть его, Драко легко спихнул ее с себя, и, невозмутимо поднявшись с кровати, снова вернулся к шкафу.

Щеки Джинни запылали, и она запоздало сообразила, что не сделала совершенно ничего. Она, которая обещала себе биться и сопротивляться до последнего, если этот мерзавец посмеет хотя бы прикоснуться к ней, абсолютно ничего не предприняла. Ошарашенная этой мыслью, Джинни подняла взгляд ровно в тот момент, когда Малфой скинул полотенце и начал переодеваться. Она тут же возмущенно выдохнула, и, прикрыв для надежности глаза рукой, рванула в ванную.

Закрыв дверь, Джинни посмотрела в зеркало, встречая там свое отражение с всколоченными волосами и пылающими щеками.

"Молодец, Джиневра Молли Уизли, ты поступила как достойная дочь своих родителей”, — саркастично отозвался внутренний голос, и Джинни, стараясь заглушить его, открутила кран и умывалась ледяной водой до тех пор, пока не услышала, как закрылась за Малфоем дверь его комнаты.

Драко вернулся из Министерства в обед, своим появлением снова застав Джинни врасплох. Она еще не успела отойти от утреннего инцидента, как тут — на тебе, он снова здесь, расхаживает по комнате с независимым видом.

— Уизли, ты в метлах разбираешься? — спросил он, роясь в ящиках стола.

Джинни пожала плечами, она всю жизнь летала на стареньком Чистомете, так что сравнивать было особо не с чем.

— Нет? Поттер не прокатил тебя на знаменитой Молнии? Вот жмот! — насмешливо добавил Малфой, найдя, наконец, то, что искал — кожаные перчатки без пальцев.

— Я и не просила! — выдавила Джинни. Да уж, а Рон попросил, и еще три дня потом не мог заткнуться, расхваливая на все лады преимущества полета, торможения и скольжения Молнии. Джинни ждала, что Гарри сам предложит ей полетать на его метле, но куда уж там.

— Эх, все приходится делать мне! Собирайся, пойдем испытывать новые американские метлы. Предпродажа, таких нет еще даже на выставках, — заявил Драко, поправляя застежки на протекторах. — Ну, чего застыла, Уизли?

Джинни разрывалась между желанием стремглав броситься переодеваться и опасением, что это очередная малфоевская уловка.

Он закатил глаза, верно истолковав растерянное выражение ее лица.

— Давай, Уизли, вдвоем летать веселее. Можно ловить снитч на скорость. Я не кусаюсь! — добавил он, чтобы разрядить обстановку.

И Джинни решилась, соскочила с кровати и направилась в ванную чуть ли не вприпрыжку.

— И собирайся быстрее, а то передумаю, — крикнул ей вдогонку Драко, но она уже захлопнула дверь.

Через десять минут они стояли на квиддичном поле, и Джинни восторженно рассматривала новую модель метлы. Та была намного легче ее Чистомета, с изящным череноком, покрытым специальным лаком, предотвращающим чрезмерное скольжение и защищающим от царапин, а также сбалансированным хвостом метлы, состоящим из прутиков неизвестного ей дерева.

— Уизли, на метле нужно летать! — раздраженно крикнул Малфой, нарезая уже десятый круг.

Не в силах больше стоять на ногах, Джинни ловко оседлала метлу и взмыла в небо. От сильного порыва ветра на миг перехватило дыхание, и волна чистейшего восторга накрыла ее, пока Джинни с упоением носилась вокруг поля, то набирая головокружительно скорость, то входя в опасное пике, поворачивая метлу лишь у самой земли. Ветер свистел в ушах, унося все тяжелые мысли прочь, оставляя только неповторимую легкость полета.

— Уизли, я выпускаю снитч, — крикнул Малфой откуда-то снизу, и Джинни пришлось накренить метлу, чтобы увидеть его лицо. — Приготовься, Уизли, через десять секунд мы стартуем.

Джинни лишь улыбнулась, неотрывно следя за золотым мячиком. Но снитч, набрав высоту, буквально пропал из поля зрения. Джинни облетела поле несколько раз, отмечая, что метла непревзойденно слушается малейшего ее жеста. Снова не удержавшись, Джинни полетела вверх, устремляясь в небо почти вертикально. Зависнув на высоте и выровняв метлу, она застыла в воздухе, а потом неожиданно начала снижаться, набирая скорость в свободном падении.

Когда до земли оставалось несколько десятков футов, Джинни заметила золотую вспышку слева и рванула туда, но Малфой был быстрее. Он заметил снитч намного раньше и теперь летел к нему на огромной скорости, которую позволяла развить новая метла.

Джинни разочарованно фыркнула, заметив, как пальцы Драко сомкнулись на снитче, и он в победном жесте вскинул руку.

— Ну, куда же ты улетаешь, Уизли, тебе разве не интересно, что за желание я тебе загадаю на правах победителя?

Джинни развернувшая было метлу, сделала плавный маневр, возвращаясь к Малфою и испепеляя его взглядом.

— Какое еще желание? Мы не договаривались играть на желания! — возмущенно выкрикнула она, подлетая ближе к Драко.

— Разве? А я думал, ты в курсе. Для самых рыжих повторяю: играем на желание! И вот мое: жутко надоела твоя голубая пижама, с сегодняшнего вечера будешь спать в моей рубашке, она белая и шелковая, что может быть приятнее? — гаденькая улыбочка появилась на его губах, но Джинни была слишком зла, чтобы придумать достойный ответ.

Кто дал этому чертовому хорьку право командовать?

Драко выпустил в небо еще один снитч и закружил над полем, дожидаясь истечения условленных десяти секунд. Теперь Джинни неустанно наблюдала за ним боковым зрением, все свое внимание сосредоточив на поимке золотого мячика.

— Уизли, серьезное выражение лица тебе не идет! — донесся до ее ушей голос Малфоя. — Как тебе метла, Уизли? Она стоит, наверное, дороже, чем весь ваш дом, представляешь? Ты хоть когда-нибудь летала на чем-то настолько дорогом?

Ярость затопила Джинни с головой, и она, лихо развернув метлу, направила ее прямо в Малфоя, набирая скорость. Но Драко неожиданно поменял направление, снова рванув за снитчем. И хотя Джинни среагировала теперь намного быстрее, выравнивая метлу и догоняя Малфоя, она не успела, во второй раз пальцы Драко ухватили золотой снитч, и он развернул метлу, поворачиваясь к ней лицом.

— Второе желание, Уизли. Сегодня явно мой день, — самодовольно заявил Малфой, поигрывая снитчом в руках. — Думаю, я буду сегодня достаточно уставшим, поэтому мне не повредит массаж. Ты же умеешь делать массаж, Уизли?

Джинни выругалась сквозь зубы, и рванула вперед, желая одного — стереть эту довольную усмешку с его лица. Но Малфой, быстро разгадав ее порыв, увильнул, элегантно спланировав к земле.

— Пытаться скинуть с метлы радушного хозяина — дурной тон, Уизли, — крикнул он, раззадоривая ее еще больше.

Когда он в третий раз выпустил снитч, Джинни кружила над полем словно коршун, не оставляя Драко никаких шансов на победу. И она таки первой заметила его. Повернув метлу вправо и ощущая, как шумит в ушах ветер, Джинни неслась к снитчу, зависшему в нескольких дюймах над землей. Она слышала позади свист рассекающей воздух метлы Малфоя, но она опережала его на полкорпуса, а вожделенный снитч был совсем близко. Джинни потянулась вперед, выпуская из рук черенок метлы, вытянула руку, летя скорее по инерции. Два дюйма, один, и вот ее пальцы сжимаются на холодном золотом мячике, и уже не важно, что метла летит отдельно от нее, земля, удар, Джинни на секунду задохнулась от столкновения, проехавшись боком по зеленой траве. Но она поймала снитч!

Малфой спрыгнул со свое метлы в нескольких шагах от нее, и подбежав, опустился рядом на колени.

— Уизли, с ума сошла? — раздосадовано зашипел он, но она лишь продолжала улыбаться. Она поймала снитч, она победила. — Чего смеешься, балда, ты, наверно, себе весь бок исцарапала.

— Мое желание, — едва слышно прошептала Джинни, задыхаясь от смеха и радости, переполняющей ее, она победила хоть в чем-то, хоть в чем-то.

— Да-да, конечно, Уизли, что ты там хочешь? — кивнул Малфой, пытаясь поднять ее, но Джинни так хорошо было лежать на влажной зеленой траве, что она даже не захотела вставать, отбиваясь от рук Драко.

Он, будто поняв ее, тоже сел на траву, с улыбкой следя за каждым ее движением.

— Ты там что-то говорил о массаже, Малфой? Так вот, я хочу массаж ступней и немедленно! — голос Джинни прозвучал незнакомо и даже капризно, она не поверила собственным словам, все еще наслаждаясь восторгом, принесенным полетом.

— Хочешь, значит, получишь, Уизли, — задумчиво протянул Драко, хватая ее за лодыжки. Джинни, не сразу сообразив, что происходит, недоуменно подняла голову, но Малфой потянулся к ремешкам на ее ботинках, ловко расстегивая их. Джинни не поверила своим глазам, наблюдая, как он своими белыми аристократическими пальцами стаскивает с нее сначала обувь, а потом носки, и, усевшись на пятки на траве, кладет ее ступни себе на колени. Он начал тщательно растирать сначала правую ступню, а потом левую, перебирая пальчики на ее ногах, разминая ее стопы и аккуратно массируя подъем и пяточки. Джинни зачарованно следила за ним, лежа на траве и до конца не понимая, как такое вообще возможно. Но Драко продолжал умело массировать ее ножки, и Джинни расслабилась, довольно зажмурив глаза.

* * *

Драко был уже не рад, что заставил Уизли спать в его рубашке. Было около трех часов ночи, и Малфой должен был видеть сейчас десятый сон, но он не мог себя заставить оторвать взгляд от этой чарующей картины. Джинни спала, скинув с себя одеяло во сне. Она лежала на животе, согнув одну ногу в колене и обняв рукой подушку. Белая рубашка едва доходила ей до бедер, а теперь так вообще открывала завораживающий вид на ноги Уизлетты. Умопомрачительно стройные ноги. Драко снова тяжело вздохнул, но оторвать взгляда от открывшегося зрелища все-таки не смог.

Некстати вспомнился шестой курс, тогда он тоже не мог спать по ночам, страдая от бессонницы. Он ненавидел свой шестой год обучения в Хогвартсе. И тому было две причины. Первая — невыполнимое задание Лорда, дамокловым мечом зависшее над его головой и норовившее обрушиться всей силой расплаты в любой момент, едва иссякнет терпение Волдеморта. Вторая же причина была более прозаичной. И имя ей было Джинни Уизли. Именно тогда она начала встречаться с Мальчиком-Который-Выжил, и это окончательно добило Драко.

Он миллион раз убеждал себя, что ему все равно, и его совершенно не тревожит тот факт, что она обнимается с проклятым Поттером, целуется с ним по углам и дарит только ему свои солнечные улыбки. Малфой внушал себе, что это не имеет значения, но неустанно проклинал тот день, когда Уизли решили завести еще одного ребенка, и родилась девочка и подросла, и приехала в Хогвартс, видимо, только для того, чтобы изводить его день ото дня. Да он готов был сравнять с землей эту чертову школу, каждый раз, когда замечал в коридоре ее, светящуюся от счастья.

В итоге Драко все же уснул, но всю ночь ему снилась рыжеволосая девушка с зайчиками в ярких волосах и игривыми искорками, пляшущими в золотисто-карих глазах.

Суббота прошла на удивление дружелюбно: у Джинни почти не было поводов хмуриться, а Драко с самого утра пребывал в приподнятом расположении духа, не уставая подкалывать ее и комментировать все ее финты, удачные и не очень. В этот раз снитч даже не появлялся на поле, Джинни предложила сыграть на позициях вратаря и охотника. И Малфою пришлось напрячься, чтобы не ударить в грязь лицом, все-таки с квоффлом Уизли управлялась блестяще.

Он снова завис перед кольцами, пытаясь разгадать, в какое из них она попробует закинуть квоффл. На головокружительной скорости Джинни приближалась к воротам, замахнувшись рукой с красным мячом и отклонив корпус влево. Драко бросился вправо, предположив, что она целится именно туда. Но Джинни дернула метлу и направила квоффл в центальное кольцо, которое Малфой как раз оставил без защиты.

— Еще десять очков Гриффиндору! — засмеявшись, выкрикнула Джинни, кружа на метле недалеко от начавшего закипать от злости Драко. А потом бодрым голосом затянула знакомую песенку:

— Драко Малфой — наш король,

Драко Малфой — наш герой,

Перед кольцами дырой

Так всегда и стой.

Квоффл он поймать не может,

Победить он нам поможет...

Ругаясь сквозь зубы в порыве бешенства, Малфой бросился за ней, намереваясь скинуть с метлы и заставить заплатить за свои слова. Но догнать Джинни тоже оказалось непростой задачей. Она и на стареньком Чистомете отменно летала, что уж говорить теперь, когда у нее была лучшая в мире метла.

Джинни все время успевала увернуться, в последний момент изменить направление или войти в почти вертикальное пике, развивая колоссальную скорость. Драко уже отчаялся ее поймать, когда вдруг снова заметил это сосредоточенное выражение у нее на лице, появляющееся каждый раз, когда она собиралась взмыть вверх, после чего отправить метлу в свободное падение. Он знал этот финт, выполнить его было непросто, а еще сложнее было не свалиться во время снижения, потому что свободное падение предполагало полную потерю контроля над метлой.

Малфой приблизился к предположительной траектории ее снижения и с долей восхищения наблюдал, как Уизли эффектно набирает высоту и на миг зависает в воздухе. А потом она вместе с метлой рухнула вниз, с каждым футом развивая все большую скорость, и в этот момент Драко бросился ей наперерез. Они столкнулись на приличной скорости, и Джинни, явно не ожидавшая атаки, тут же выпустила из рук черенок метлы, продолжившей падение уже без нее. Глаза Джинни в ужасе расширились, и она по инерции схватилась за мантию Драко, махая ногами в воздухе.

Он, крепко держа ее за талию и не спеша усаживать на свою метлу, самодовольно поинтересовался:

— Так что ты там пела, Уизли?

— Малфой, ты совсем умом тронулся? Я же сейчас упаду, — паникуя, закричала Джинни, но Драко только посильнее прижал ее к себе, снова набирая скорость.

— Малфой! — в ужасе закричала Джинни, пытаясь надежнее ухватиться за его плечи.

— Я не слышу извинений, Уизли, — наслаждаясь ее беспомощностью, сладким голосом протянул он.

— Прости, извини меня, ты самый лучший игрок в квиддич, — речитативом заговорила Джинни, чувствуя, что ладони вспотели и начинают скользить по гладкой ткани его мантии.

— Так-то лучше, — хмыкнул Малфой и, подтянув ее повыше, скомандовал: — закидывай ногу на метлу, Уизли.

Джинни попыталась сделать, как он сказал, но, нервничая все сильнее, не смогла достать до черенка.

— Уизли, успокойся, я тебя держу, соберись и одним рывком закинь ногу на метлу, ты же можешь, — видя, насколько сильно ее захлестнула паника, спокойно и четко заговорил Драко.

Это подействовало, Джинни глубоко вдохнула и перекинув ногу через древко, оказалась на метле позади Малфоя, все еще цепляясь за него руками. Он направил метлу вниз, и уже через минуту они плавно приземлились. Джинни на дрожащих ногах слезла с метлы и едва не упала, потеряв равновесие. Драко снова перехватил ее за талию, удерживая на ногах, и почувствовал, как сильно она дрожит.

— Уизли, ты действительно решила, что я сброшу тебя с метлы? — пораженно заговорил Малфой. — Посмотри на меня!

Но она не хотела поднимать голову, рассматривая свою обувь и пытаясь хоть как-то успокоиться. Драко прикоснулся к ее подбородку, заставляя взглянуть ему в глаза.

— Уизли, это была просто глупая шутка, я не позволил бы тебе упасть, — глядя прямо в ее глаза, заверил он. — Ты слышишь меня?

Она кивнула, снова опуская взгляд.

— Я не причиню тебе зла, Уизли, когда ты это уже поймешь, наконец? — прошептал он куда-то ей в волосы и, все еще держа ее за талию, потянул за собой. — Пойдем, выпьешь чаю с успокоительным зельем.

Они зашли в дом, и Джинни удивленно вскинула голову, заметив, что они направляются в другую сторону от той, где находилась комната Малфоя. Драко же уверенно шагал вперед, остановившись лишь в конце коридора и открыв перед ней незнакомую дверь. Джинни вошла внутрь и огляделась, помещение было оформлено в строгих темно-синих тонах. Посреди комнаты стоял огромный письменный стол черного дерева, а всю левую стену занимал книжный шкаф с несколькими закрытыми отсеками. Справа в углу пылал камин, возле которого стоял темный кожаный диван и пара кресел. Все здесь выглядело элегантно и презентабельно.

— Чей это кабинет? — спросила Джинни, проводя пальчиком по гладкой поверхности стола.

— Мой, — будничным тоном сообщил Драко, но, заметив ее удивление, объяснил: — каждый Малфой, достигший совершеннолетия, получает в свое распоряжение кабинет, чтобы было, где заниматься делами.

— И какими же делами ты обычно здесь занимаешься? — недоуменно поинтересовалась Джинни.

— Честно говоря, обычно я здесь напиваюсь, — признался Драко, и Джинни громко хмыкнула, не сдержав смешок. — Иногда приходит Снейп, и мы играем здесь в шахматы или беседуем.

Драко щелкнул пальцами и приказал появившемуся домовому эльфу приготовить чай, сам же направился к шкафу и, вытащив один из ящиков, начал перебирать флакончики с зельями.

— И о чем вы обычно говорите со Снейпом? — подходя к окну, продолжила спрашивать Джинни.

Драко пожал плечами:

— Обо всем: о работе, политике, зельях, заклинаниях, Снейп очень начитанный и знает буквально обо всем. Не важно, нужен совет или решение проблемы, у него всегда есть свое мнение по любому поводу, и оно, стоит признать, зачастую оказывается наиболее правильным.

Появившийся эльф, ловко пристроив на маленький столик поднос с чайничком и разлив чай по фарфоровым чашкам, поклонился и с громким хлопком исчез. Малфой взял одну из чашек и, добавив в нее три капли успокоительного зелья, подошел к Джинни. Она послушно приняла чашку из его рук и сделала несколько глотков, грея руки о горячую поверхность фарфора и задумчиво глядя в окно. В коридоре послышались шаги, и Драко тут же напрягся. А потом взмахнул палочкой и произнес дезиллюминационное заклинание, коснувшись кончиком палочки головы Джинни и надеясь, что она догадается молчать и вообще слиться с портьерами.

В следующую секунду раздался стук в дверь, и, не дожидаясь разрешения, в комнату вошел Люциус Малфой.

— Драко, я сегодня говорил с Телониусом Гринграсом, и, стоит заметить, он весьма заинтересован в тебе, как в зяте, — привычным нравоучительным тоном начал Люциус, и Драко закатил глаза, проклиная все на свете.

— Отец, — сквозь зубы проговорил он, подходя к столу и опираясь на него, чтобы скрыть злость. Взяв себя в руки, он продолжил уже более сдержанным тоном: — Мое почтение мистеру Гринграсу, однако я считаю, что вопрос женитьбы поднимать пока рановато. Я думаю…

— Драко, — перебил его Люциус, — такие выгодные тести, как Телониус Гринграсс, на дороге не валяются, ты хоть представляешь, какие возможности сможет открыть перед тобой этот брак? Что же касается Астории, так она — само совершенство! Не понимаю, к чему эти сомнения, сын? Пусть вы не поженитесь в этом году, но мы можем организовать помолвку. Я очень надеюсь, что ты понимаешь, насколько важен брак для чистокровного волшебника, — с нажимом произнес Люциус.

— Конечно, отец.

— Но что более важно — правильно выбранная партия, Драко. Я понимаю, ты увлекся девчонкой Уизли. Темный Лорд наградил тебя полной властью над ней, и это ударило тебе в голову. Пока все это в новинку, тебе может показаться, что она особенная. Но, поверь мне, Драко, это не так. Чувство пресыщения наступит довольно быстро, сын, и я уповаю на то, что ты способен победить слабость тела и руководствоваться исключительно разумом. Конечно же, я не хочу настаивать…

Драко едва сдержался, чтобы не фыркнуть.

— … но Астория — именно та девушка, которая тебе нужна: ведьма с безупречной репутацией и совершенной красотой...

«И широкими карманами отца», — тут же прозвучало в голове у Драко.

— ...ее с раннего детства готовили стать достойной спутницей жизни, и она даже ни в какое сравнение не идет с этой взбалмошной девицей Уизли. Я просто надеюсь, что ты будешь предельно рассудительным, сын. В конце октября у Астории день Рождения, и предложение руки и сердца смогло бы стать незабываемым подарком для нее.

— Но, отец…

— Драко, не заставляй меня, пожалуйста, напоминать тебе о твоем долге перед семьей, — строго проговорил Люциус, непроизвольно потянувшись к волшебной палочке.

— Конечно, отец, я понимаю. Репутация рода…

— Именно! У тебя есть еще несколько месяцев, полагаю, этого будет достаточно…

С этими словами Люциус Малфой покинул кабинет сына, так и не заметив замешательство последнего или легкое движение воздуха рядом с окном, где замерла, забыв как дышать, Джинни.

— Какого черта ему понадобилось тебя женить? — наконец, не выдержав, спросила она.

— Уизли, тебе лучше сейчас побыть благоразумной и заткнуться, — предостерегающе гаркнул Малфой, отворачиваясь и задумчиво глядя в огонь.

— Но…

— Уизли, я действительно не настроен продолжать этот разговор. И ты рискуешь разозлить меня еще больше, а тогда я за себя не отвечаю, хочешь рискнуть? — Джинни лишь растерянно покачала головой. — Я так и думал, поэтому замолчи и не мешай, мне надо собраться с мыслями.