Свой выбор (джен)

— Что это? — насторожилась девочка.

Гарри пожал плечами и направился к двери, собираясь выглянуть в коридор. Увидел он только тень, но тут же нырнул обратно в туалет, захлопнул дверь и отступил от нее подальше.

— Что там? — напряглась Грейнджер, заметив, как Гарри мгновенно побледнел.

— Там какое-то огромное существо… — прошептал мальчик. — Похожее… на тролля. Оно идет в эту сторону.

Гермиона вздрогнула и тоже отступила подальше от двери.

— Что… что делать? — выдохнула она. — Оно дойдет сюда?

Гарри взглянул на девочку и попытался взять себя в руки, видя испуг на ее лице.

За два месяца в магическом мире Поттер успел многое, но даже и не думал, что стоит почитать какие-нибудь книги по опасным существам, вроде троллей, оборотней или вампиров. Казалось, для этого еще будет время, ведь в школе детей вряд ли подвергнут опасности. И теперь выяснилось, что рассчитывать Гарри может лишь на то, что прочел когда-то в маггловских сказках.

— Ты знаешь что-нибудь о троллях? — спросил он девочку, но та перепугалась настолько, что вообще не услышала вопрос Поттера. — Нужно выбираться отсюда.

Гарри быстро прикинул свои шансы одолеть опасное создание и тут же отбросил идею вступить в бой. Даже если повезет, и они выживут, в лучшем случае обоим грозит разбирательство с учителями, которое затянется, а в худшем — оба попадут в Больничное крыло. И Поттер никак не сумеет выбраться из Хогвартса после отбоя, как планировалось. О том, что произойдет, если ему и Гермионе не повезет, мальчик старался не думать.

— Что делать? — отвлекла его от раздумий Грейнджер. — Я ничего не знаю о троллях! Как его победить?

— Ты собралась сражаться с троллем? — опешил Гарри.

— А что делать, если он нас обнаружит? — истерично спросила девочка.

— Сделать так, чтобы не обнаружил, — ответил Поттер, выхватил палочку и решительно бросил на дверь запирающие и заглушающие чары. Потом, немного подумав, прибавил сверху свою волшебную сетку, закрепив ее так, чтобы она закрывала не только дверь, но и стену по бокам.

— И как это сделать? — уточнила Грейнджер, не замечая действий юного мага. Казалось, Гермиона вся ушла в себя, пытаясь найти ответ в собственной памяти. — Я столько прочитала за эти недели, но даже не представляю…

Гарри не ответил, обернулся вокруг своей оси и, на миг прикрыв глаза, громко позвал в пространство:

— Моя Леди! Я, студент Рейвенкло, прошу вашей помощи!

Несколько секунд ничего не происходило, Гермиона, переборов страх, даже скептически вздернула бровь, но потом сквозь пол, поднимаясь к детям, скользнул призрак прекрасной темноволосой девушки в старинном платье.

— Кто звал меня? — рассеянно спросила она, рассматривая стену поверх голов детей.

— Студент Рейвенкло, — повторил Гарри.

— Студенты Рейвенкло под моей защитой, — подтвердила Серая Дама, переведя взгляд на Поттера.

— Сюда идет тролль, а мы не знаем, что делать, — быстро проговорил юный волшебник. — Мы первокурсники и не умеем сражаться с троллями.

Призрак Елены Рейвенкло безучастно выслушала его и ответила:

— Щетка и Метелка.

В этот миг что-то с силой ударилось о дверь, но та выстояла, хотя на пол посыпались щепки. Дети вздрогнули, Гермиона запищала от страха. Серая же Дама спокойно перевела взгляд на потолок и плавно скользнула вверх, чтобы через миг покинуть студентов.

— И что это было? — в истерике спросила Гермиона, когда раздался новый удар в дверь. — А! Что это за помощь?

Гарри недоуменно взглянул на девочку, а потом решительно и громко проговорил:

— Щетка, Метелка, появитесь, пожалуйста!

Через секунду перед детьми возникли два домовых эльфа, облаченных в полотенца с гербом Хогвартса на левом плече.

— Простите, пожалуйста, что отвлекаем, но не могли бы вы перенести нас отсюда в любое безопасное место? — обратился к ним Гарри. — Например… на этаж или два выше.

— Студентам грозит опасность, — запричитали эльфы разом и схватили себя за уши. — Студентам здесь не место! Тролль! Тут тролль!

Но, даже причитая, эльфы ухватили детей за рукава мантий и вмиг перенесли в коридор пятого этажа, который Поттер сразу же узнал по парочке пейзажей и портрету молчаливого волшебника, чем-то очень похожего на профессора Снейпа. Гарри всякий раз задумывался над тем, чтобы узнать его имя, но постоянно забывал.

— Вам стоит отправиться в свои гостиные, — пискнул один из эльфов. — Мы можем перенести вас туда, Гарри Поттер, сэр.

— Нет, ничего, мы дойдем сами, — заверил Гарри, глянув на Грейнджер. Даже в ярком свете факелов она казалась ужасно бледной и перепуганной. Если ее такую сейчас оставить одну в гостиной или спальне Гриффиндора, то хорошо это не кончится.

Эльфы переглянулись, но спорить с Поттером не стали. Поклонились и исчезли.

— Гермиона? — позвал мальчик, делая шаг к девочке. — Ты в порядке?

Секунду гриффиндорка стояла как вкопанная, глядя в пол, а потом всхлипнула и разрыдалась. Платок она успела потерять, так что Гарри пришлось отрывать еще одну пуговицу и трансфигурировать новый.

— Я… Я… — почти икая, прошептала Гермиона, ничего не замечая.

— Давай присядем, — предложил Гарри. Он взял девочку за локоть и повел ее к небольшой нише за гобеленом, которую не так давно обнаружил. Пусть место и было темноватым, но там стояла довольно удобная каменная скамья.

Несколько раз быстро моргнув, громко шмыгнув носом и приняв платок, Грейнджер кивнула и позволила усадить себя на лавку.

— Ты как? — спросил Поттер, заглядывая в заплаканное лицо. — Может… тебе нужно к мадам Помфри?

Он и сам изрядно перепугался, но все же ему уже доводилось сталкиваться с опасностью. Пусть его тролли были гораздо мельче, но они нападали стаей. Вот и сейчас мальчик вспомнил, что первым делом оценил свои шансы в противостоянии, а уже потом обдумал побег. Жизнь рядом с Дадли слишком сильно приучила Поттера к тому, что порой убежать нельзя и нужно защищаться. Но Гермиона была девочкой и вряд ли росла в тех же условиях, что и Гарри. Да и предварительного знакомства с неприятной стороной магического мира у нее не было. Девочка приехала в Хогвартс как в сказку, не ожидая от него ничего дурного.

— Я в порядке, — икнув, ответила девочка, утирая слезы. Она плакала, но успокаивалась довольно быстро. Гарри порадовался, что Грейнджер не видела даже тени тролля, как он сам.

Подумав с секунду, Поттер обшарил свои карманы и из обрывка пергамента наколдовал стакан, который тут же наполнил водой при помощи заклинания.

— Спасибо, — снова икнув, поблагодарила Гермиона и мигом выпила всю воду.

Они помолчали пару минут, пока девочка приходила в себя. Видя, что она уже успокоилась и не икает, Гарри предложил:

— Давай я провожу тебя до входа в башню Гриффиндора.

Оказалось, Грейнджер на самом деле пришла в себя, потому как вскинулась и удивленно ответила:

— Но ведь нужно держать в тайне расположение своей гостиной!

Поттер пару раз моргнул, осмысливая услышанное.

— В тайне? Зачем?

— Ну как же? — возмутилась девочка. — Никто не должен проникнуть на территорию чужого факультета! Нам велели тщательно хранить пароли, ни в коем случае их никому не сообщать. И уж тем более, не говорить, где расположен вход в гостиную. А вам — нет?

— Гостиная Рейвенкло расположена в башне Рейвенкло, — пожал плечами Гарри. — У нас нет постоянного пароля. Зато есть дверь, которая загадывает загадки каждому, кто к ней подходит. Отгадал — можешь пройти. И это не тайна. К нам иногда ходят хаффлпаффцы, а по вечерам заглядывает девушка одного семикурсника, она слизеринка.

— Что? — опешила Гермиона.

— Не знаю, кто придумал, что надо что-то скрывать, — пожал плечами Гарри. — Хотя… вы же гриффиндорцы. Может вам это по специфике факультета положено? У вас же даже вход в гостиную портрет охраняет. По логике это должен быть портрет Прекрасной Дамы, раз уж основатель Годрик был из рыцарей, но ваша охранница пусть и Полная, но хотя бы Дама.

— Так все знают? — упавшим голосом спросила Гермиона и поднялась со скамьи.

— Знают. Но лично у нас это воспринимают как традицию. И только. У вас — портрет и сменяемые пароли, у нас — задачки для умников, у барсуков — вход за бочками, а вместо пароля верное исполнение короткой мелодии.

— А у змей?

— У них тоже пароль и тоже портрет, но он сдвигается вместе с частью стены, а пароль они меняют едва ли раз в год, — пожал плечами Поттер.

— Но как же… А если кто-то захочет навредить? — идя рядом с мальчиком, спросила юная волшебница.

— А деканы нам зачем? — спросил Гарри. — Именно они должны защищать студентов своего факультета.

Гермиона нахмурилась, а Поттер продолжил:

— Например, у нас на входе установлены специальные чары, позволяющие профессору Флитвику, не появляясь в гостиной, знать обо всех студентах не с Рейвенкло, приходящих к нам. В гостиной же висит портрет одного из прежних деканов, в обязанности которого входит отслеживать конфликты и сообщать об этом. Еще установлены чары, улавливающие слишком сложное колдовство и вредоносные заклинания. Но за эти два месяца я ни разу не видел, чтобы что-то из арсенала понадобилось.

Гермиона помалкивала, только очень сильно хмурилась и кусала губы. Она так увлеклась, что не замечала, что Гарри ведет ее в башню Гриффиндор.

— Мне нужно будет расспросить старосту… — пробормотала девочка, а громче спросила: — А эльфы? Это ведь были эльфы, да? И призрак… Я не думала, что студенты могут вызывать призрака факультета!

Теперь была очередь Гарри удивиться.

— Подожди, вам что, не говорили, что призрак факультета — такой же защитник студентов факультета, как и декан? — спросил он.

Грейнджер покачала головой.

— Тогда… Что вам вообще объясняла декан в приветственной речи и о чем говорили старосты?

— Приветственная речь? — фыркнула Гермиона. — У нас ее не было. Профессор МакГонагалл очень занята и заходила в гостиную всего раз за эти два месяца.

Похоже, лекция Гарри о магическом мире немного пошатнула веру девочки в своего декана.

— Нам профессор Флитвик на одном из вечерних занятий прочел лекцию о технике безопасности, — стал пояснять то, чего не знала Гермиона. — В школе много студентов. Учителей и старост не хватит, чтобы отслеживать все. А мы тут все волшебники. Пусть при помощи магии и зелий можно вылечить почти все и очень быстро, но действовать нужно сразу. А как, если Хогвартс — огромный замок. Для этого и нужны призраки факультетов. Они услышат, если их позвать по форме, и сообщат тому, кому нужно, если нужно действовать срочно. Это главная их обязанность. Семикурсников учат вызывать Патронуса. Это очень сложные чары, но зато Патронус может передавать голосовые сообщения даже в пределах школы. Учителя, например, всегда передают так послания друг другу, если нужно сообщить что-то срочно. Но мы так не сможем. Поэтому нам помогают призраки.

— А эльфы?

— В школе живет и работает более сотни эльфов. Это самая крупная община в стране, — рассказывал дальше Гарри. — И раз эльфов так много, то они разделены на группы, в каждой из которых есть главные. Так есть четыре старших эльфа, отвечающих за кухню. За каждым из них закреплен свой стол факультета. Есть группа эльфов, занимающихся только стиркой и уборкой в гостиных и спальнях. Они тоже разделены по факультетам и есть четыре главных по уборке. Есть те, которые служат только преподавателям. По эльфу на учителя. А есть эльфы, которые убирают коридоры и классы. Серая Дама просто назвала имена эльфов, которых я мог позвать на помощь. Это или те, кто был поблизости, или те, кто был свободен в тот момент. Вот и все.

— Эльфы делают всю работу? — удивилась Гермиона. — Я думала… только готовка.

— А как, по-твоему, становится чистой твоя одежда, а из углов гостиной исчезают фантики от конфет? — усмехнулся Поттер.

— Чары, — ответила девочка.

— Это слишком сложно для действия чар, — покачал головой мальчик.

— Но это неправильно! — возмутилась Гермиона. — Я читала про домовых эльфов. Они ведь работают бесплатно и… выглядят… у них даже нет нормальной одежды!

Гарри с интересом покосился на девочку, оценивая выражение ее лица. Она была искренне возмущена.

— Хочешь, чтобы эльфы не работали?

— Это не работа, это рабство! И ты так спокойно сообщаешь, что здесь, в школе, проживает сотня рабов!

— Ну ты можешь не пользоваться их услугами, — пожав плечами, ответил Гарри. — Стирай свои вещи сама, сама убирайся. Сама готовь себе поесть.

Грейнджер ошарашенно на него уставилась, будто он ей предложил что-то такое, что ей и в голову не приходило.

— Что? — спросил мальчик.

— Я… не умею, — выдавила Гермиона.

— Что не умеешь?

— Все это, — смущенно и удивленно отозвалась девочка. — Я ведь еще маленькая.

Гарри развернулся к юной волшебнице и уточнил:

— Хочешь сказать, что ни разу не держала в руках тряпку? Не пылесосила? Не загружала стиральную машинку? Не делала себе… я не знаю… пару горячих бутербродов с сыром в микроволновке?

— Нет, — покачала головой Грейнджер. — Мама все делала сама. И говорила, что я маленькая и должна учиться. А ты? Ты все это умеешь?

— Я… — Поттер хотел было ответить прямо, но вовремя оценил, как прозвучат его слова. — Я с ранних лет помогал тете. Я умею все это. И даже больше. Но мы сейчас в магической школе. Тут все бытовые вопросы и собственные нужды можно обеспечить бытовыми чарами. Другое дело, что мы для этого еще слишком слабы магически. Эльфы нужны именно для того, чтобы освободить наше время для учебы и тренировок. И они не считают себя рабами.

— Но это все равно неправильно, — не унималась девочка. — Эльфы…

Договорить она не успела — им навстречу, сильно прихрамывая, выбежал профессор Кеттлберн. Его неизменная бархатная шапочка съехала на бок, борода торчала во все стороны, а палочка в огромной изуродованной руке трещала от напряжения.

* * *

— Ну как? — с тревогой спросила Минерва встреченного в коридоре Снейпа. — Все в порядке?

— Да, — с сипом ответил зельевар, стараясь не выдать, что его мучает пульсирующая боль в ноге, становящаяся все сильнее с каждой минутой. — Что здесь?

Ответом был рев и грохот в другом конце коридора. Часть факелов валялась на полу, распространяя неприятный дым, которому некуда было деться. Но тех, что остались, с лихвой хватало, чтобы рассмотреть тень здоровенного существа, вооруженного дубиной.

— А ведь не раз и не два было говорено, что троллю не место в школе, — хмуро выдохнул Снейп, первым направляясь навстречу опасности. Минерва, хоть и считалась сильной волшебницей, не остановила его, пристроившись на шаг позади.

Церемониться с опасным созданием Северус не стал, первым делом направив на тролля яркий луч света, а после оглушив и связав его понадежнее.

— К.. коллеги, — раздалось рядом, и маги обернулись, обнаружив в десяти шагах позади Квиррелла. — А… Вы уже с… сами с-с-справились.

Северус скривился, видя облегчение на безвольном лице преподавателя ЗОТИ. Он многое хотел бы сказать этому волшебнику, и рана на ноге лишь подзадоривала его сейчас, но раньше, чем он открыл рот, в коридоре появился Дамблдор.

Выдавая то, что он не так уж стар, как хотел бы, Альбус быстро приблизился к магам и оценил поверженного тролля, а потом пристально осмотрелся, будто что-то выискивал.

— Проблем не возникло? — уточнил он. — Никто из детей не пострадал?

— Мы пока точно не знаем… — начала было МакГонагалл, но Снейп ее бесцеремонно перебил:

— На дубинке и одежде нет крови, так что можно смело заявить, что никто из студентов не ранен.

— Это о-очень хор-рошо, — с вялой улыбкой подхватил Квиринус.

— Было бы еще лучше, если бы вы, профессор, справились с ситуацией сразу, а не сеяли панику, — почти прошипел Снейп, которому нестерпимо хотелось вернуться в свои подземелья и заняться искалеченной ногой. Сейчас же он не мог себе позволить даже такую минимальную слабость, как выпитое при других обезболивающее.

— Нужно поскорее убрать отсюда тролля, — решил директор. — Не хватало, чтобы его кто-нибудь увидел.

Разговор вновь прервался. На этот раз появлением Филча и Флитвика. Они сообщили, что на первом этаже разрушена часть перил и двери в некоторые помещения, но и только. А минутой позже появился взбудораженный преподаватель Ухода, для которого история с троллем была скорее приятным разнообразием в череде серых школьных будней.

— На верхних этажах все спокойно, — доложил он бодро. Голос мужчины до странности не подходил его довольно несуразному телу, наводя на мысли об оперном мэтре, а вовсе не о любителе опасных приключений. — Я только двух студентов встретил и отправил по гостиным.

— Студентов? — напряглась МакГонагалл. — Кого?

— Поттера и Грейнджер, — отмахнулся профессор. — Мальчик таки решился спуститься на ужин, но на четвертом этаже встретил твою заплаканную гриффиндорку, Минни. Ты бы выяснила, что в твоем львятнике случилось… В общем, он предложил ее проводить до гостиной Гриффиндора. Я их на пятом этаже встретил. Похоже, девочка родилась в рубашке. Она как раз здесь, на втором этаже, прорыдала не меньше часа в туалете и ушла незадолго до появления тролля.

— Уверены? — напрягся Снейп.

— Они не выглядели перепуганными, — пожал плечами Кеттлберн. — Да и пострадавшими. У девчонки лицо опухло от слез, а Поттер даже палочку не вытащил.

— Хорошо, что никто не пострадал, — отметил Флитвик. — Но сейчас важно вернуться в гостиные факультетов и успокоить детей. Помона уже умчалась к своим. Давайте, коллеги, быстро здесь разберемся и пойдем. Северус, у Поппи найдется достаточно успокоительного?

— Да, конечно, — кивнул зельевар.

— Думаю, наша дорогая мадам Помфри уже подготовила все необходимое и ожидает запроса, — сказал Альбус.

— Тогда… я с-сам здесь вс-се улажу, — предложил Квиррелл, посматривая на тролля с тревогой.

Северус сомневался в способности молодого учителя уладить хоть что-то, но не собирался предлагать свои услуги. Хватит и того, что он лично обезвредил чудовище.

— Да-да, Квиринус, мальчик мой, займись, — добродушно улыбнулся директор. — А всем остальным есть чем заняться. Я распоряжусь о том, чтобы в гостиные доставили еду и напитки. Думаю, это поможет успокоить детей не меньше, чем зелья.

Преподаватели покивали и уже собрались расходиться, как всех окликнул Филч:

— Простите, директор, профессора, но что-то не так с этой дверью.

Волшебники оглянулись на бессменного завхоза Хогвартса, который с несвойственной ему растерянностью дергал ручку двери в туалет для девочек. Створка изрядно пострадала от ударов дубиной, пол усеивали щепки, но с виду не такая уж прочная преграда не поддавалась Аргусу.

— Видимо, заклинило, — вздохнул Дамблдор и взмахнул своей волшебной палочкой. Снейп прекрасно знал, как Альбус не любит заниматься мелочами, но при этом обожает представать перед всеми спасителем. Добрым и мудрым магом. Великим и светлым волшебником. Вот и теперь директор решил продемонстрировать то, как внимателен он даже к мелочам. Северус поморщился, прекрасно зная, что после, в будущем, Альбус как-нибудь это использует.

В один взмах палочки директор исправил внешний вид двери, а после велел ей раскрыться, но та даже не шелохнулась. Обескураженный этим, великий и светлый волшебник применил к двери еще парочку отпирающих заклинаний. С тем же результатом.

— Да в чем дело? — стараясь не злиться, спросил директор тихо.

После еще нескольких отпирающих заклинаний и еще одного ремонтного Дамблдор не выдержал, шагнул к двери и подергал ручку. Дверь не поддалась.

Остальные преподаватели, не спеша расходиться, наблюдали молча. И это через какое-то время начало злить Альбуса, но он всячески старался это скрыть.

— Возможно… эльфы знают, что произошло? — кашлянув, предположил Флитвик. В его черных глазках плясали хитрые искры.

Дамблдор поморщился, но вызвал одного из хогвартских эльфов. Тот пристально глянул на дверь и тоненько пропищал:

— Дверь заблокирована магией.

— Это вы ее закрыли? — потребовал ответа Альбус.

— Нет, эльфы не смеют запечатывать двери школы, господин директор, — в ужасе вытаращив глаза, ответил эльф. — Школа может сама закрыть какие-то помещения, но мы не смеем! А тут не магия школы, магия волшебников.

Поклонившись, эльф счел, что ответил на все вопросы, и исчез, оставив магов перед закрытой дверью. Дамблдор недовольно выдохнул и попытался снова отпереть замок, но даже очень сложные чары не подействовали, а улыбка преподавателя Чар стала еще шире. Но стоило директору обернуться, Филиус тут же спрятал ее за щеткой усов.

— Думаю, это сейчас не так уж срочно, — стараясь ничем не выдать свое унижение, сказал Альбус. — Разберемся завтра, Аргус. Сейчас есть дела и поважнее.

Директор не стал предлагать и другим волшебникам попробовать свои силы, и Северус понимал его мотивы. Так или иначе, Дамблдор искренне считал себя самым сильным волшебником века и не допускал даже мысли, что кто-то из профессоров может знать то, чего он не ведает. Хватит и того унижения, что директор при всех не смог открыть какую-то дверь и уже намерился по-простому вынести ее Бомбардой.

Глядя на удаляющуюся спину директора, Снейп задумался над тем, знает ли Альбус, что не все даже в Хогвартсе считают его таким уж сильным волшебником.

Сам зельевар осознал это уже после того, как попал в директорские силки. А ребенком он искренне верил в тот образ, который Дамблдор сам себе создал за многие и многие годы. Но, повзрослев и находясь к директору настолько близко, Северус быстро распрощался с иллюзиями. А поглядывая на Помону или Филиуса, он видел тех, кто и не очаровывался, что весьма отрезвляло в моменты, когда молодой преподаватель Зельеварения подпадал под влияние старшего коллеги. Правда, за последние несколько лет подобного со Снейпом уже не случалось. Более того, он все больше убеждался, что во всей школе из взрослых по-настоящему преданными Альбусу оставались только Минерва и лесничий. Даже Сибилла Трелони, не столько преподававшая в Хогвартсе, сколько прятавшаяся в нем от окружающего мира, не превозносила Дамблдора, а ведь именно его стараниями у нее была крыша над головой и пропитание. Ей даже прощали непозволительную для преподавателя эксцентричность и пристрастие к алкоголю.

Но вот студенты в массе своей считали директора именно тем, за кого он себя выдавал — великим и мудрым учителем, старцем, знающим ответы на все вопросы, добрым дедушкой, готовым выслушать и помочь. Даже некоторые слизеринцы охотно поднимались в кабинет Дамблдора время от времени, чтобы выпить чашку чая в его компании.

С взрослыми магами было сложнее. Как бы Альбус ни старался выставить себя великим, светлым и мудрым, это не открывало ему двери Палаты лордов, куда мог попасть любой достаточно родовитый чистокровный волшебник и любой лорд магии. И пусть директор возглавлял Визенгамот и был председателем МКМ, это никак не помогало ему достичь главной цели — беспрепятственно диктовать свои правила сообществу магов. Да, он вершил суд, вводил законы, давал советы министру и влиял на умы школьников, так что значительная часть волшебников магической Британии была готова смотреть ему в рот, но Альбус не мог влиять на Палату, а как бы кто ни считал, но именно Палата была главным органом управления страной. Пусть формально всем руководил министр, но его должность была и всегда оставалась выборной, что означало возможность смещения в любой момент. Маги из Палаты лордов получали свои места по наследству и могли оказаться не у дел лишь в случае нарушения законов магии. Даже после войны с Темным Лордом те из Пожирателей Смерти из числа лордов, кто остался на свободе, не потеряли свои места в Палате. А те, кто сейчас сидели в Азкабане, сохранили свои места и могли вернуться в случае чего. Лишь прервавшаяся линия рода исключала семью из Палаты лордов. Не раз и не два Дамблдор и другие подавали требования в Палату об исключении тех или иных магов, а также о своем включении в число членов. Но всегда получали отказ. И даже для победителя Гриндевальда не было сделано исключения.

Северус узнал обо всем от Люциуса, который спокойно заседал в Палате и до падения Темного Лорда, и после, и прекрасно понимал, что двигало Альбусом. Тот не зря вечно отказывался от поста министра и оставался директором школы. Как и любой достаточно осведомленный политик, Дамблдор знал, что министр решает в магической Британии многое, но не все, ведь Министерство Магии когда-то было образовано именно Палатой лордов, а не наоборот. И по сию пору многие законы в стране были составлены так, что Палата в любой миг могла вмешаться и повлиять на министра. Более того, из-за лордов очень многое в принципе не поддавалось коррекции.

Так именно Палата лордов решала то, как именно будут потрачены имеющиеся у Министерства деньги. В какой-то степени это было оправдано, ведь именно лорды вносили значительный вклад в бюджет. Именно Палата была главным управленческим органом для всевозможных гильдий, и каждый следующий министр мог лишь скрипеть зубами, понимая, что мастеров и магистров невозможно прижать, ведь те готовы подчиняться только Палате лордов.

Обычные же граждане часто и не понимали, что такое Палата и для чего она нужна. Но именно благодаря Палате все они могли покупать в лавках зелья работы подмастерьев, мастеров и даже магистров, не подозревая о том, что в какой-то момент Министерство хотело протащить закон, не только регулирующий деятельность зельеваров, но и налагающий на их товар дополнительный налог, из-за которого стоимость зелий мастеров стала бы неподъемной для среднестатистического волшебника. Или что именно стараниями Палаты штат Аврората пополняется только теми, кто закончил аврорскую академию, а не всеми, кто готов рисковать собой. А ведь к такому призывали еще лет пятнадцать назад, предлагая зачислять на службу любого отчаянного храбреца. Это спасло страну от наплыва бездарных магов с лицензией на применение многих опасных заклинаний. И именно Палата не дала разрушить медицинскую систему, обязав больницы и клиники брать на работу только профессиональных колдомедиков, а на должности ведущих врачей — только специалистов с родовым даром. Многие посчитали это дискриминацией, особенно выпускники медицинской академии, но даже главный целитель больницы Святого Мунго поддержал решение Палаты. Кому как не ему было знать, что лекарь с родовым даром мог справиться там, где пасовали и десять остальных колдомедиков.

Было и много других областей, где Палата или сдерживала действия Министерства, или вводила свои новые правила, что очень не нравилось и министрам, и Дамблдору. И если медики, авроры или что-то другое лишь задевало директора, то поддержка Палатой лордов гоблинов и всяческое торможение принятия законов по поводу других магических рас — невероятно бесило. А еще Палате не было никакого дела до многочисленных титулов Альбуса, которые он копил и оберегал с таким старанием.

Догнав похрамывающего Снейпа, профессор Флитвик пошел рядом с ним, то и дело с беспокойством посматривая на зельевара.

— Стоит обратиться к Поппи, — предложил он тихо.

— Я справлюсь, — поморщился Северус. — У меня есть все необходимое.

Он злился, но не на коллегу, а только на себя за то, что проявил неосторожность и попался на зуб трехголовой твари. Теперь придется долго и муторно лечить укус, ведь из-за слюны цербера он будет заживать очень и очень медленно. Модифицированные зелья и мази лишь немного облегчат страдания.

— Отдыхай сегодня, — посоветовал маленький профессор. — Пусть у тебя и дежурство, но лучше не патрулируй коридоры. Побереги себя.

Снейп поморщился. Он никогда не игнорировал свои обязанности, даже выходил на патрулирования не в свою смену, но сегодня на самом деле придется остаться в подземельях вопреки собственным принципам, нога ему еще понадобится.