Червь (джен)

Самые красивые закаты бывают после плохой погоды. Сегодняшний не был исключением. После наказания в виде полутора суток проливного дождя небо раскрасилось в яркие цвета, от оранжевого до тёмно-красного, с фиолетовыми бликами на редких облаках, которые быстро двигались из-за сильного ветра. Особенно потрясающий вид открылся, когда мы приблизились к водам залива, но ни у кого из нас не было настроения оценить эту картину.

Мы словно превратились из группы друзей, которые шли от рынка до лофта, в группу чужих людей. Мы не говорили, не шутили, не было никакой видимой связи между нами. Мы все думали об одном и том же: что-то не так, что-то случилось. Никто не высказывал вслух этих подозрений, будто между нами было молчаливое соглашение, что мы лишь сделаем их реальными, если озвучим.

В молчании мы сели на автобус у парома и вышли у депо, у той части доков, которая находилась напротив набережной.

Все вместе мы прошли половину квартала от автобусной остановки, обошли дальний конец брошенного здания и скинули обычную одежду. Склад был в квартале от депо. Через ограждение из сетки я увидела брошенные товарные вагоны, отсюда они казались гипертрофированными, облезлыми надгробными плитами, заросшими сорняками в окружении брошенных бутылок и самодельных укрытий. Район был унылым и пустынным. Трудно сказать, зачем вообще автобус ходил в этом направлении. Я предположила, что, возможно, здесь иногда бывала группа рабочих, которые поддерживали в нормальном состоянии рельсы для изредка проходящих поездов.

Мы все глубже заходили в лабиринт. Каждое хранилище было размером примерно три на три метра, их тут были сотни, они стояли рядом друг с другом в упорядоченных и неупорядоченных рядах по десять или двадцать кирпичных будок. Это было достаточно обыденным зрелищем — места вроде этого были рассеяны по всему Броктон Бей. Несколько десятилетий назад, когда резко увеличилась безработица, люди начали использовать эти хранилища в качестве жилья. Некоторые предприимчивые люди уловили выгоду, и блоки хранилищ, похожие на этот, появились вместо обветшалых складов и автостоянок. Это было самое дешёвое жилье, которое только можно было найти, и место для хранения самого ценного имущества для тех, у кого были собственные квартиры и дома.

Но всё обернулось плохо. Эти склады стали логовом наркоманов, местом для сбора банд и просто придурков. Эпидемии гриппа и острого фарингита прокатывались через кварталы скученных, немытых и плохо питающихся людей и оставляли за собой трупы. Те, кто не умирал от болезни, погибали, защищая своё имущество, или просто от голода, и трупы гнили за закрытыми дверями арендованных ими хранилищ. В конце концов, город принял меры и эти хранилища перестали использоваться. К тому времени, в местной промышленности произошёл настолько большой спад, что бездомные и нищие смогли переселиться в заброшенные склады, фабрики и многоквартирные дома. Те же самые проблемы были и там, но, по крайней мере ситуация была не такой взрывоопасной.

В результате хранилища остались рассеянными по всему городу, особенно много их было в доках. В основном они не использовались. Ряд за рядом стояли идентичные развалюхи с поблекшими или неразборчивыми номерами, нарисованными на дверях, с рифлёной стальной крышей, наклонённой так, чтобы люди не смогли по ним свободно ходить или спать на них.

— Мы ищем номер тринадцать ноль шесть, — заговорил Мрак, нарушая тишину, которая длилась уже полчаса. Нам потребовалось несколько минут, чтобы найти это место. Не было никакого порядка или закономерности расположения хранилищ или нумерации. Вероятно, предположила я, хранилища ставились там, где оставалось свободное место, и им присваивался первый неиспользованный ранее номер. Единственная причина, почему мы нашли хранилище так быстро — Брайан уже бывал здесь раньше вместе с Рейчел. Необъятность пространства и царящий тут хаос были главной причиной, по которой мы спрятали деньги именно здесь. Если даже у нас возникли проблемы с поиском, при том, что мы знали, куда шли, значит любой, кто узнал бы номер хранилища и заполучил наш ключ, искал бы нужное хранилище ещё дольше.

Пока Мрак пытался открыть замок, я мельком глянула на оба конца переулка, в котором мы находились. За исключением грузоподъёмника, припаркованного рядом, место было устрашающе тихим. Заброшенный город, подумала я. Если бы призраки существовали, они жили бы в этом месте, где было столько страдания, насилия и смертей.

— Дерьмо, — сказал Мрак как только распахнулась дверь. Моё сердце сжалось.

Я привстала на цыпочках, чтобы заглянуть внутрь. Внутри было только широкое пятно вытертого пространства в толстом слое пыли на полу, одна лампочка, свисающая на проводе и тёмное пятно в углу. Никаких денег.

— Голосую за её убийство, — сказал Регент.

Мои брови поднялись вверх.

— Ты думаешь, что это была Сука? Она бы стала так делать?

— Если бы ты спросила меня об этом пять часов назад, я сказал бы нет, — ответил Регент. — Я сказал бы тебе, что она, конечно непредсказуемая, бесшабашная, безумная, её легко разозлить, и наверняка те, кто её разозлил, попадут в больницу... но я бы сказал, что она преданная, даже если мы ей чем-то не нравимся...

— Ей никто не нравится, — перебила я.

— Верно, ей никто не нравится, включая нас, но мы для неё самое близкое подобие семьи и друзей, сразу после собак. Я не мог подумать, что она на всё это забьёт.

— Она этого не делала, — сказала Сплетница. — Это была не она.

— Кто это был? — спросил Мрак. В его потустороннем голосе звучали нотки гнева.

— Какой-то кейп, — ответила Сплетница почти рассеяно, будто она сосредотачивалась на чём-то ещё. — Кто-то, кто может вскрывать замки. Эта дверь не была взломана.

— Злодей? — спросила я.

— Злодей, — повторила за мной Сплетница. Я не могла сказать, соглашалась ли она со мной, или просто рассеянно повторяла мои слова. — Он был не один. И они всё ещё здесь.

Тихие аплодисменты ответили ей. Они были медленными, настолько вялыми, что передавали сарказм.

— Блестящая дедукция, — сказал тот же самый человек, что хлопал. Сплетница резко повернула голову, а я отступила от хранилища, чтобы лучше разглядеть двух человек, стоявших на крыше.

Они стояли, поставив одну ногу выше другой, чтобы не соскользнуть из-за уклона крыши, оба были одеты в одинаковые костюмы. Синие мужские трико с широкими поясами, облегающими белыми рукавами и узкими чулками. Их эластичные капюшоны полностью обтягивали головы оставляя открытыми только лица, на голове у каждого была белая антенна. Почему-то из всех существующих цветов для перчаток, ботинок и шариков наверху антенн они выбрали ядовито-розовый. Лица затенялись очками с очень большими тёмными линзами.

Если не считать костюмов, они не могли бы быть более разными. Один из них был худым, со слабо выраженным подбородком и сутулой осанкой. Второй был идеального телосложения, широкоплечим, высоким, обтягивающий костюм подчёркивал его рельефные мышцы.

— Убер и Элит, — поприветствовала их Сплетница. — Не могу даже передать, какое я испытала облегчение. Несколько секунд я думала, что у нас есть причина для беспокойства.

— Будь уверена, причина есть, Сплетница, — объявил Убер. Он принадлежал к тому типу людей, которые любят разглагольствовать, объявлять, вещать и провозглашать. Так же как сила Мрака меняла его голос, делая его потусторонним и нечеловеческим, сила Убера делала его голос похожим на голос диктора, который озвучивает трейлеры к боевикам и вечернюю рекламу. Эмоциональный, проникновенный вне зависимости от того, насколько приземлённым было то, о чем он говорил. Как кто-то, переигрывающий роль галантного рыцаря в детском фильме.

Я огляделась в поисках того, что я для себя называла снитчем. Наконец, я нашла его — маленькую круглую тень на фоне красного как закат неба, чуть выше солнечного диска. Это была камера, спрятанная в золотой сфере размером с теннисный мяч. Она была способна двигаться, как колибри, постоянно снимая с безопасного расстояния. Убер и Элит выкладывали всю свою костюмированную деятельность онлайн, чтобы люди могли увидеть, чем они сейчас занимаются. Я была уверена, что видео выкладывается после какой-то задержки, поэтому события, зарегистрированные камерой, будут доступны онлайн через полчаса-час.

Должна признать, что пару раз я смотрела их видео, именно так я и узнала о «снитче». Каждый раз, когда я заходила на их сайт, я удивлялась, что у них были тысячи зрителей. Я перестала их смотреть, потому что это не доставляло удовольствия. Они были настоящими неудачниками, изо всех сил старались преуспеть, и это заставляло зрителей сочувствовать им, пока они не делали что-то гнусное. После этого зрители начинали смотреть на них в негативном свете, свысока, радуясь каждый раз, когда они терпели неудачу. То, что я чувствовала к ним, было слишком похоже на то, как Эмма, Мэдисон и София смотрели на меня, и это было главным отвращающим фактором.

Найдя камеру, которая, без сомнений, была специально расположена так, чтобы запечатлеть, как мы смотрим на злодеев снизу вверх, я вновь направила пристальный взгляд на эту пару. Используя свою силу я заставила собраться массу мух возле камеры. Прошло немного времени, как камера начала спазматически дёргаться на периферии моего зрения, будто пытаясь избавиться от них. Я улыбнулась под маской.

Элит нахмурился и повернулся к камере.

— Это действительно необходимо?

— Вы испортили нам день, — я испорчу его вашим зрителям.

Сплетница усмехнулась, а Регент хихикнул. Только Мрак молчал. Он стоял на месте, но темнота вокруг него клубилась, как разгорающееся пламя.

— Какая у вас сегодня тема? — спросил их Регент. — Ваши костюмы столь ужасны, что мне глаза режет, и я не могу долго смотреть на них, чтобы самому угадывать.

Элит и Убер сверлили его взглядами. Их фишкой были видеоигры. Для каждой авантюры они выбирали новую видеоигру или серию игр, создавали костюмы и совершали преступления в её стиле. Однажды Элит был одет в костюм Марио (тот, который кидал шаровые молнии), а Убер наряжен Боузером, вдвоём они ворвались в монетный двор, чтобы собрать «монеты». Неделю спустя их темой была игра GTA и они катались по городу в новеньком автомобиле, задирали АПП и били сутенёров.

Как я и говорила. Гнусные \"подвиги\".

Убер подошел к краю крыши и ткнул пальцем в направлении Регента.

— Ты...

Закончить он не успел. Регент махнул рукой, и Убер потерял равновесие. Я вместе с остальными отступила с траектории его падения, и он упал лицом на асфальт тротуара у входа в хранилище.

— Жаль, что ты испортила его камеру, — прокомментировал Регент, поворачивая голову в моем направлении. — Мне любопытно, сколько просмотров набрал бы этот ролик на ютубе.

— В следующий раз предупреждай меня заблаговременно, — сказала ему я. — Возможно, подашь сигнал рукой?

Мы отступили от хранилища когда Убер упал, и сделали ещё несколько шагов назад когда он поднялся. Элит спрыгнул вниз, чтобы встать рядом с ним.

— Деньги, — сказал Мрак. — Где они? Как вы их нашли?

— Пятый член вашей команды привёл нас прямо к ним. Действительно, удачное стечение обстоятельств, — усмехнулся Элит. — Что же касается того, как мы нашли её... — он оборвал фразу.

Мрак произнёс тихим голосом, чтобы его не услышал никто, кроме нас:

— Они сделали что-то с Сукой, они забрали деньги. Если мы не одержим здесь решающую победу, нашей репутации придёт пиздец.

— Сражаемся в полную силу? — шепнула Сплетница.

— Оставьте одного из них в состоянии, которое позволило бы его допросить. Пусть это будет Элит, Убера очень трудно удержать из-за его способностей. Дайте ему шанс, и он сможет найти способ освободиться, как будто он в этом настоящий эксперт, вероятно, это касается и освобождения от веревок и наручников. Понятно?

— Я в деле, — ответила я. Меня саму удивляло моё возбуждение. Это и было то, ради чего я надела костюм. Несомненно, контекст был не совсем тот, какой хотелось бы, но это ведь было сражение со злодеями?

Я улыбнулась под маской и мысленно потянулась к своим насекомым.