Лекарство для демона (джен)

— Немедленно впусти меня! — строго заявила Милагрос, уперев руки в бока, недовольно глядя на Анцифера, спиной загораживающего двери комнаты Алессиона.

— Нет, — решительно сказал демон.

— Я знаю, что он вернулся. Я хочу его видеть,— настаивала юная леди.

— Он отдыхает. И просил его не беспокоить,— ответил Анцифер, виновато отводя взгляд.

— Все три дня,— не поверила Милагрос.

— Он просил его не беспокоить, — тихо повторил демон.

— Да я и не собираюсь. Я просто взгляну на него и уйду, — упрашивала княжна.

Альдо строго на строго запретил всем домочадцам говорить девушке о состоянии Алессиона, и Анцифер, как мог выполнял его распоряжение.

— Поговори об этом с отцом. Он распорядился, чтобы к нему никого не пускали, — ответил Анцифер.

— Обязательно поговорю, — недовольно надув губки, произнесла она и, развернувшись на каблуках, пошла прочь.

Разговор с отцом в его кабинете в поместье ничего не дал. С тех пор, как его семью постигло несчастье, он работал дома, чтобы быть ближе к жене и детям. Он всего лишь повторил требование не тревожить старшего княжича.

— Очень скоро ты его навестишь. Обещаю, — пообещал Альдо со слабой надеждой, что так и будет.

Милагрос почувствовала сомнение в его голосе, но ничего не сказала. Тут дверь в кабинет князя резко распахнулась, и в дверях появился Альберт.

— Кармин очнулся! — сообщил он радостную новость.

София, вытирая редкие слезы, сидела на краю постели наследника.

— Милый, как ты себя чувствуешь? — спросила она у сына.

— Не...знаю. Где Алессион? — еле слышно спросил Кармин. Слабость еще была слишком велика, и боль, разливаясь во всем теле, заставляла издавать еле слышные стоны. Вызванный срочно врач дал ему лекарство от боли. И она немного утихла. Он предупредил, что принимать его следует не чаще раза в день и не превышать дозу, как бы того не хотелось.

В комнату вошёл Альдо.

— Как он? — спросил тот у жены. Кармин заснул после приема лекарства.

— По крайней мере, он жив. А вот Лесси...Он спрашивал про него, — София разразилась едва сдерживаемыми рыданиями. Альдо вывел её из комнаты Кармина, боясь, что она разбудит сына.

— Всё будет хорошо, — сказал он, обнимая её.

Никогда прежде он не чувствовал себя настолько беспомощным. Ни титул, ни происхождение, ни состояние не способны повлиять на превратности судьбы. Возможно, это испытание, ниспосланное богами за какой-то проступок. Но что можно было совершить, чтобы заслужить такое.

"Быть может, провидение испытывает меня. Видимо, моя жизнь была слишком беззаботная и праздная. Боги ведь не посылают человеку испытание, которое он не может вынести, так ведь. Но как вынести такое, когда страдают твои дети. Мы выдержим, мы вместе выдержим", — думал он, прижимая к себе Софию, гладя по светлым волосам, в которых уже начинала поблескивать седина.

Анцифер медленно направлялся в свою комнату, снедаемый тревожными мыслями. Он до мельчайших подробностей пытался вспомнить последний разговор с Алессионом в башне. Его спокойное выражение лица, когда демон достал из кисета пилюлю. Почему он ни словом, ни делом не намекнул, что снадобье опасно для жизни. Ему даже на мгновение показалось, что он обрадовался, увидев его.

"Неужели Лесси хотел умереть. Что же с ним намеревались сделать? " — думал он, и эта мысль не давала ему покоя. Выяснить это было не лишним, но он не был уверен, что это не будет опасным. Связываться с Верховным Архимагом — себе дороже. И печальный опыт с Алессионом — лишнее тому подтверждение. Почти дойдя до дверей своей комнаты, он увидел, как ему навстречу торопливым шагом шла блондинка с пышными формами и ослепительно синими глазами. Она позвала его по имени и, счастливо улыбнувшись, направилась к нему.

— Ханна, — произнёс он, и через пару секунд она уже обнимала его за шею, прильнув к нему всем телом.

— Я так счастлива видеть вас, Ваша Светлость. Как жаль, что это происходит в нелегкое для вас время, — произнесла она.

"Наверняка в княжестве уже знают, что случилось с Кармином. Однако о Лесси, возможно, никому ещё ничего не известно. Князь решил хранить это в тайне",— подумал Цири.

— Надеюсь, тебе понравилось как вас здесь разместили, — произнес Анцифер.

— Да, нас поселили в доме для прислуги, в просторной комнате. Я сразу, как освободилась, хотела найти вас, но на мужскую половину замка никого не пускают. Еле удалось прошмыгнуть мимо камердинера, когда тот отвлекся, — объяснила она.

— В таком случае тебе следует уйти, пока тебя здесь не заметили. Иначе у тебя могут быть большие неприятности, — сказал демон.

— Но я так хотела вас видеть, — чуть не плача, оправдывалась девушка.

— Я не ругаю тебя. Просто нарушать запреты князя нельзя, — объяснил Цири.

Девушка, виновато потупив взгляд, кивнула, соглашаясь с его доводами. Он осторожно разорвал круг её объятий, чтобы это не выглядело так, как-будто он её отталкивает. Осторожно взял её за руку и повел к выходу с мужской половины.

— Мы ещё увидимся? — с надеждой спросила Ханна прежде чем уйти.

— Конечно. Может быть даже погуляем. Покажу тебе поместье, — пообещал демон, не уверенный, что сможет сдержать слово.

Ханна удалилась. В следующее мгновение на лестнице появилась Милагрос и прошла мимо него, сделав вид, что его не существует. Это, как правило, означало крайнюю степень недовольства и обиды юной княжны.

Недовольно пыхтя, Милагрос шла по коридору мужского крыла поместья. Услышала, как её окликнули. Она обернулась и посмотрела на Анцифера, как-будто только что его увидела.

— К Кармину идёшь, — догадался он.

— Хочешь сказать, и этого мне нельзя,— недовольно посмотрев на названного брата, произнесла она.

— Нет, я просто хотел пойти с тобой. Не думаю, что Кармин будет рад меня видеть, но с тобой, по крайней мере, есть шанс, что не выгонит сразу, — произнес Анцифер.

Он заметил, как взгляд синих глаз Милагрос смягчился.

— Ладно, пошли, — сказала она. И они продолжили путь вместе.

Осторожно постучав в дверь, Милагрос вошла в комнату Кармина после дозволения.

— Как ты себя чувствуешь, братец, — поинтересовалась она, присев на край его постели. Девушка не могла не заметить, как помрачнел его взгляд, когда за её спиной он увидел Анцифера.

— А ты что здесь делаешь? — слабым голосом произнёс наследник. Меньше всего он хотел сейчас видеть демона.

— Не ругайся, Кармин. Цири так волновался за тебя. Не надо его прогонять, — просила Милагрос.

— Где Алессион? Ему стыдно показаться мне на глаза после того, что он пытался сделать, — с досадой произнес Кармин.

— Ты о чём? — не поняла девушка.

— Алессион пытался убить меня, — уверенно сказал Кармин.

В комнате повисла гробовая тишина. Анцифер напряженно отвел взгляд. Милагрос застыла на месте, не веря в то, что услышала.

— Я не верю. Это неправда, — тихо произнесла девушка.

— Не веришь в то, что я видел собственными глазами, — начинал злиться наследник, и это придало ему сил.

— Ты мог ошибиться. Алессион никогда бы этого не сделал. Я ни за что в такое не поверю, — настаивала княжна, вскочив с его кровати.

— Не поверишь! Благодаря ему я больше не могу ходить. Или по твоему я это тоже придумал! — с яростью выпалил он.

Милагрос замерла, как громом поражённая. Слезы крупными каплями скатились по лицу. Она развернулась и выбежала из его комнаты. Девушка спустилась вниз и покинула дом, прихватив с собой один из мягких стульев из вестибюля.

— Зачем ты так. Она же тебе не враг, — сказал Анцифер, когда девушка скрылась за дверью.

— Вы всегда защищаете его. Вы все на его стороне, что бы он ни натворил. Вы его оправдываете. Вы все против меня. И нет никого, кто бы был на моей стороне. Ты, наверное, рад больше всех. Тот кто тебя ненавидел, теперь калека, — с горечью в голосе говорил Кармин.

— Ты не прав. Я не рад тому, что случилось с тобой и Лесси. Ведь вы мои братья, — возразил Анцифер.

— Ты мне не брат, — в очередной раз заявил Кармин.

— Думай, что хочешь. Я всегда буду считать вас братьями и помогу, если это будет в моих силах, — заверил его демон.

— И как с этим ты сможешь помочь, — сказал Кармин, откинув одеяло, демонстрируя парализованные ноги.

— Ты молодой, здоровый и сильный. Твоё тело рано или поздно поправится. Просто не надо отчаиваться и опускать руки, — сказал Анцифер.

— Тебе не понять. Князь-калека...— еле слышно произнес Кармин, и предательская слеза скатилась по щеке. Он быстро оттер лицо рукавом ночной рубашки. Больше всего он боялся одиночества из-за своей травмы. Что все его, пусть даже и мнимые, друзья отвернуться от него и он останется совсем один.

Анцифер смотрел на него и видел, как отчаяние шаг за шагом овладевает наследником, и он не знал, как поддержать его, так чтобы тот не отверг его помощь. И что бы он сам чувствовал, случись с ним что-то подобное.

— Кармин...— начал было демон.

— Почему, — перебил он его. — Почему он не придет и не объяснит всё. Значит, он виновен и ему стыдно. Или он сидит в тюрьме.

— Не совсем так, — ответил Анцифер, сомневаясь, стоит ли Кармину знать правду об Алессионе.

— Что это значит? — потребовал объяснений Кармин.

— Я не могу тебе сказать, — произнёс, наконец, Анцифер, помня запрет князя. — Но знай, Алессион не приходит не потому, что не хочет, а потому, что не может.

— Говори, я приказываю! — настаивал Кармин.

— Ты мне не князь, а я тебе не слуга, — усмехнулся Анцифер. Затем покинул его комнату.

Уже вечерело. И Дамиан недоумевал, зачем его так поздно вызвали в поместье князя. Какая была в этом срочность. Он вошёл в мастерскую и увидел сидящую за широким столом Милагрос. Она что-то размашисто чертила на листе бумаги и изредка вытирала лицо широким манжетом свободной рубахи. По изредка вздрагивающим плечам девушки он понял, что княжна всеми силами старалась сдержать рвущиеся наружу рыдания. Она вздрогнула, услышав скрип двери.

— Милагрос, — окликнул он девушку.

Она обернулась к нему, и он заметил красные заплаканные глаза. Девушка подошла к нему почти вплотную и заглянула в алые глаза демона. Тот был почти такого же роста, что и Цири. Рога были светло коричневого оттенка, прямые с хитиновым рисунком ближе к острым кончикам. За его спиной не было огромных перепончатых крыльев, так как он давно уже мог их прятать, в отличие от Анцифера.

— Дамиан, помоги мне, — тихо сказала она, отводя взгляд, пряча выступившие на ресницы слезы.

Сердце Дамиана болезненно сжалось. Он вспомнил, как в первый день в школе увидел её в тёмно-синем бархатном строгом платье. Как она вошла в их класс на перемене вместе с другими девочками и направилась к Анциферу. Ванесса, которая пришла вместе с ней, что-то говорила ему, но он не слышал её, не сводя взгляда с этой серьезной не по годам девочки. После этого, как только он видел её, сердце начинало биться чаще. Он так и не смог подойти к ней и заговорить, считая себя ей не ровней. Пока Ванесса сама не познакомила их. Она некоторое время не сводила с него внимательного взгляда синих глаз, и ему казалось, что стук его взволнованного сердца слышит вся школа. Потом княжна сказала, что надеется, что они станут друзьями. Дамиан с готовностью согласился и густо покраснел, что вызвало едкие замечания у его названной сестры. Девочки, улыбаясь, переглянулись. С тех пор она общалась почти со всем классом, не обходя вниманием никого и разговаривая со всеми, кто этого пожелает. Но он, кроме короткого "привет" ничего из себя не мог выдавить. Сотни раз он представлял их разговор, но когда она подходила к нему, слова напрочь исчезали из его сознания, и он пристыженно замолкал. И когда княжеский посыльный пригласил его в поместье по её просьбе, он не верил своему счастью. Видеть её почти каждый день. Об этом он даже не мечтал. Из хрупкой на вид девочки она превратилась в интересную девушку с непростым характером. Но это вовсе не охладило его пыл, скорее еще больше подогрело интерес к ней. Иногда он жалел, что Милагрос не из мещан или крестьян. Хотя крестьянки с таким характером, по его мнению, не рождались.

И сейчас она была настолько подавлена, что он буквально чувствовал её боль. Может быть, это тот шанс, которого он ждал всё это время. Шанс объясниться с ней, рассказать о своих чувствах, о которых не в силах был больше молчать. Дамиан сделал пару шагов ей навстречу и заключил её в сильные крепкие объятия. В следующее мгновение он наклонился к ней и поцеловал. Поцелуй был осторожным и несколько неловким. Милагрос замерла от неожиданности. Слезы вмиг высохли на её лице. Она некоторое время не могла пошевелиться. Жар его крепкого тела был таким же, как жар тела Анцифера. Почему в этот момент она подумала о своём брате. Пусть даже на мгновение, но подумала.

Когда он, наконец, отстранился от неё, то наткнулся на её непонимающий взгляд. Демон вдруг испугался своей смелости и того, что своим поступком совершил то, что непозволительно по отношению к дочери князя и этим мог оскорбить девушку. Вдруг после этого она не захочет его видеть. Холодная дрожь пробежала по его телу.

— Прости, я не хотел тебя обидеть. Просто ты мне нравишься, очень. Очень давно. Я знаю, я тебя не достоин. Кто ты и кто я. И сейчас совсем не подходящее время. Но я хочу, чтобы ты знала, что я всё для тебя сделаю, чтобы ты не попросила, — скомкано говорил он, запустив пальца в светлые, пшеничного цвета короткие волосы.

Милагрос смотрела на него так, как будто впервые видела, вспоминая их разговоры с самого детства. Теперь все становилось на свои места. Все его взгляды украдкой, смущения, когда она подходила к нему и говорила с ним, спрашивая об учёбе и о том, нравится ли ему ремесло, которому обучает его приёмный отец. Даже когда он приходил в поместье, как её наставник, стоило ей назвать его по имени или коснуться во время разговора, чтобы обратить внимание на то, что она говорит, демон заливался румянцем смущения до самых ушей, отводя немного растерянный взгляд.

Дамиан немного испугано смотрел на неё, как-будто ожидая приговора. Ждал, что она прогонит его прочь и скажет, чтобы он не являлся ей на глаза.

— Спасибо, Дамиан. Я ценю твои чувства, но тебе следует держать их в узде. Мне жаль, но у них нет будущего, — произнесла она, наблюдая, как он заливается краской смущения.

Дамиан облегчённо вздохнул после её слов. Да, на его чувства не ответили, но и не прогнали.

— Я понимаю. Ты княжна, а я обычный ремесленник. Ты человек, а я демон, — сказал он.

— Не в этом дело. Пойми, я не вольна выбирать себе мужа. Я всего лишь средство заключения выгодных политических и экономических союзов, — немного печально улыбнулась она.

— Я понимаю, но я все равно тебя люблю, — наконец-то Дамиан осмелился назвать вещи своими именами.

— Надеюсь, это пройдёт. И чем скорее тем лучше. Надеюсь скоро ты встретишь девушку, которую полюбишь. Ты красивый парень и думаю с этим проблем не будет, — сказала она, шагнув к нему из коснувшись его лица, считая его чувства всего лишь детским увлечением маленькой принцессой.

Он накрыл её руку своей широкой ладонью и прикрыл глаза от удовольствия, затаив дыхание. Мечтая, чтобы этот миг продлился как можно дольше.

— Какая помощь тебе нужна? — напомнил он о деле, когда она убрала руку.

— Вот, посмотри, — сказала она, подойдя к столу, на котором лежал чёртеж.

— Стул на колесах. Это для наследника,— догадался Дамиан.

— Да. Как лучше сделать? Железные петли или отверстия в дереве. Что будет меньше стираться? — спросила она. Все происходящее немного выбило её из колеи.

Он задумчиво посмотрел на чертеж.

— Думаю, железные петли и деревянная ось. Так конструкция будет легче, — ответил столяр.

Через пару минут из мастерской уже доносились звуки металлического стука и работы пилы. За ночь им удалось сделать прототип инвалидного кресла. С помощью которого Кармин хотя бы частично мог сам передвигаться по поместью.

— Спасибо за помощь...и за всё. Ты можешь отдохнуть здесь, в доме для прислуги, если хочешь, — сказала княжна, которая сама валилась с ног.

— Нет, я, пожалуй, вернусь домой. Отец и Ванесса, наверное, волнуются. Надеюсь, Кармин скоро поправится, — сказал он, тепло улыбнувшись девушке.

— Я тоже на это надеюсь, — произнесла княжна.

Невероятную легкость в душе чувствовал Дамиан, возвращаясь домой. Ему наконец-то хватило смелости признаться. И пусть его чувства не нашли в юной княжне отклика, но то, что он всё-таки это сделал, невероятно радовало. Его снова поразило, насколько велика была сила воли в этой совсем молоденькой девушке. Сколько решимости в её синих глазах. Решимости бороться за своего брата до конца. И это вызвало ещё больший прилив восхищения в душе демона.

"Она теперь знает и будет смотреть на меня по другому. Не знаю, к худу это или к добру", — думал он, ловя потоки воздуха, подлетая к городу и боясь, что всё испортил.

Сонная столица медленно пробуждалась. Скоро наступит рассвет. То тут, то там появлялись на улице горожане. Торговцы на базаре спешили разложить товар. Через пару часов откроются торговые лавки и харчевни. Охотники покидали город, направляясь в ближайший лес, пока дичь ещё спала. Что бы ни произошло, жизнь в Лаведании шла своим чередом.

А по коридору мужского крыла княжеского поместья тихо шла Милагрос, держа фонарь в руках. Она на цыпочках прокралась мимо задремавшего слуги, который сидел на стуле возле дверей комнаты Алессиона. Девушка прошмыгнула внутрь. Непривычный полумрак царил в ней. Обычно Лесси освещал свою комнату магическим светом. Под потолком его спальни летали светящиеся пушистые шарики, которые так нравились Милагрос. Но в этот раз темнота.

— Лесси, ты спишь? — тихо произнесла она, подняв фонарь повыше и пройдя вглубь комнаты. Дойдя до кровати, она с изумлением обнаружила её пустой.

"Что это значит... Слуга охраняет пустую комнату", — насторожилась она.

Девушка развернулась и направилась было к выходу. Но свет фонаря выхватил из тьмы холодный блеск гладкой поверхности. Что-то стояло около стены на невысоких скамьях. Милагрос подошла ближе. Пламя свечи в фонаре осветило хрустальный гроб в телом Алессиона. Она замерла, смертельно побледнев, всматриваясь в родные и так любимые черты лица старшего брата.

— Лесси, — всхлипнула она, испугавшись. Крупные капли слёз скатились по её щекам. Она выронила фонарь, прикрывая рот рукой, чтобы не закричать в голос. Светильник со звоном разбился. Тут же в комнате появился слуга. Милагрос сидела на полу, закрыв руками лицо, не сводя испуганного взгляда с хрустального гроба.

— Миледи, вам нельзя здесь находиться, — строго сказал он, затушив свечу её фонаря.

На шум в комнату Алессиона прибежал Анцифер. Он обнял девушку, помог подняться и вывел её в коридор.

— Цири, что всё это значит,— уткнувшись в его плечо, произнесла она. Но тот только гладил её по темно-русым волосам и молчал. Анцифер завёл её в свою комнату и усадил на постель. Девушка с ожиданием и страхом смотрела на него. Он знал, что та не уйдет, не услышав от него объяснений, так как девушка была уверена, что Анцифер в курсе происходящего.