Пламя в пустоте (гет)

Не желая поднимать шумиху, ещё и вокруг будущих представителей Земли на Гранде, дело свалили на самооборону и оперативно замяли. Несмотря на своевременную операцию, руки Эрики всё равно остались покрыты шрамами, которые будут всегда напоминать ей о том, что произойдёт, если она вновь потеряет контроль. За остаток недели Финвал был переоборудован и снабжён множеством разнообразных орудий, начиная от пулемётов и заканчивая крупнокалиберными осколочными пушками. Тичу наконец-то доставили его корабли.

* * *

POV Тич

Ну и почему так долго? Всего-то два гоночных корабля, почему их доставляли почти месяц?

— Где вас носило? — обратился я к выгружавшим упакованные в брезент корабли грузчикам, возившимся возле трапа огромного транспортника.

— Просим прощения, возле Канопуса строят трассу для финала Гранда, пришлось облетать через Процион, топлива было мало, останавливались для дозаправки.

— Надеюсь, мои птички в порядке?

— Полностью, сэр.

— Ладно, хорошо постарались. Главное, что успели до начала, — усмехнулся я, проводя кредиткой по протянутому одним из грузчиков наручному терминалу. — Распакуйте их, пожалуйста.

Выполняя мою просьбу, парни развязали узлы и стянули брезент с кораблей.

Вот они, мои малыши. Первый — Стриж. Неплохая максимальная скорость и божественная манёвренность. Этот кораблик мог проскочить где угодно, уклониться от чего угодно и протиснуться там, где другие застревали. Однако, ему всё же не хватало скорости, чтобы оставаться эффективным на длинных прямых участках. Его я обычно брал, когда меня ожидала гонка в астероидном поле или с резкими поворотами.

Второй — Грейхаунд. Мой любимый. Манёвренность на порядок хуже, чем у Стрижа, но спаренные ионные движки делали невозможное. Да, его частенько обходили на поворотах, но на ровных участках он мгновенно обгонял кого угодно, несясь на одной сороковой световой скорости. Единственным его серьёзным недостатком было отсутствие оружия. На Стриж были установлены четыре скорострельных пушки. По одной на каждом из боковых стабилизаторов и две — на рубке. В отличие от него, Грейхаунд был гол как сокол. Никакой защиты, никакого оружия, никакой брони. Квинтэссенция скорости. Это было необходимо, ведь ионки, в отличие от всем привычных импульсников, очень зависели от массы. Будь Грейхаунд хоть чуть-чуть тяжелее — и его скорость упала бы на треть, если не больше.

Размышляя о скорости и манёвренности, я вновь вспомнил пируэты, которые выделывала стерва на своём корыте. Я мог поклясться, что разнося полигон она в какой-то момент развила скорость не менее одной сотой световой. А ведь это — средняя скорость Стрижа. Гоночного корабля.

Эта мысль не давала мне покоя.

Неповоротливое шахтёрское корыто летает со скоростью гоночного истребителя. Мало того, на нём стоит устаревший потоковый движок на два ядра. Даже не импульсный, который обычно ставят на корабли, которым нужна скорость. Дешёвый двухъядерный потоковик. Такие ставят на небольшие грузовики и жестянки мусорщиков. Многие из них куда меньше и легче этого красноватого кошмарища, но всё равно едва ползут, а не носятся по сложнейшей трассе со скоростью истребителя, преодолевая каждый поворот.

Двигаться так, как двигалась она — просто невозможно. Этот движок не способен на такое. Так не пойдёт. Скорость — моя стихия. В ней не может быть ничего, чего бы я не понимал. Я обязан разобраться. Если я правильно помню, стерва сейчас ушла погулять. Наверняка сидит в парке и пялится на землю. Ну, или на Землю, — я улыбнулся дурацкой шутке.

Оглядевшись, я убедился, что поблизости никого нет. Подойдя к нелепому корыту, я открыл дверь своей ключ-картой и взобрался по трапу внутрь. В рубке было просторно и темно. Ужасающий минимализм. Решётчатый пол, открывавший вид на машинное отделение внизу, притаившийся в углу небольшой лючок, ведущий туда, кресло пилота, два рычага с кнопками для пушек, да пара экранов из странного материала. В рубке сильно воняло горелым, словно тут произошёл пожар, что, впрочем, недалеко от истины. Наверняка стерва не проследила за температурой и перегрела движок. Удивительно, что он не сдох.

Потратив пару минут на то, чтобы разобраться в примитивном управлении, я таки запустил это корыто в полёт. Покинув ангар, я попытался выжать из него максимум скорости, однако то, что получилось было крайне позорно и не шло ни в какое сравнение со скоростью, которую Эрика продемонстрировала на полигоне.

Затем я попытался проверить манёвренность, но как и ожидалось, Финвал едва поворачивал, идеально подтверждая ожидаемую мощность своего двигателя. Однако, как-то же чёртова стерва заставляла этот металлолом летать словно комета — и я обязан был понять, как именно.

Подумав, я вспомнил слова Митча про переключение потоков ядра. Стандартная процедура, применяемая при перегреве двигателя. Основное ядро отключается и набирает мощность, вспомогательное наоборот — подключается и держит напряжение, двигая корабль вперёд несмотря на перегрузки.

Я попробовал выполнить эту операцию, однако монитор показывал, что второе ядро неактивно. Вернее, его вообще нет.

Быть такого не может. Как же так?

В этот момент я заметил, что в рубке стало довольно жарко. Температура всё росла.

Стоп…

Решётки в полу, двигатель, способный нормально работать лишь при невероятных перегрузках, полу-лорентиец — пилот…

От осознания правды у меня мурашки по коже пошли.

Этот корабль — летающая духовка.

Секрет, благодаря которому корыто так летало крылся в температуре внутри, позволяющей чередовать подачу энергии с ядер почти непрерывно, тем самым накапливая её в огромных количествах. Фактически, Эрика брала дополнительную мощность из ниоткуда, просто накапливая её и прогоняя от одного ядра к другому. Затем, в нужный момент переключаясь с одного вида двигателей на другой, она резко высвобождала её, выполняя мощный рывок на огромной скорости.

Мне в голову сразу пришёл принцип передвижения кальмаров. Те же самые резкие рывки и внезапные повороты.

Я улыбнулся, но улыбка тут же пропала у меня с лица, по которому уже капельками стекал пот. В рубке было не просто жарко. Горячо. Вспомнив кошмар, который творился во время прибытия Эрики в ангар после испытания, я запаниковал. Перспектива запечься заживо посреди космоса сильно пугала меня.

Вцепившись в рычаги управления, я попытался развернуть корабль обратно, но те были уже настолько горячими, что я лишь с криком одёрнул руки. Затем я в панике начал метаться по рубке. Воздух вокруг рябил, кожа покрывалась волдырями.

Неужели это конец? Умереть здесь, в пустоте космоса, внутри украденного из ангара корабля за один день до начала Гранда? Неужели всё? Я… умру?

— Наигрался и захотел домой? — вдруг спросил меня знакомый женский голос.

Решётка машинного отделения открылась, и оттуда выбралась грязная, измазанная маслом Эрика. Одетая в какой-то дурацкий джинсовый комбинезон с подтяжками и розовую маечку, она смотрела на меня своими жуткими глазами. В них не было ни удивления, ни той злобы, что я видел в них тогда, в номере. Они были такими же, как когда она выходила из лифта. Холодными и безразличными. Я был для неё словно букашка, не заслуживающая внимания.

— Может, мне оставить тебя подыхать? — спросила она. — Потом скажу, что ты сам забрался ко мне в корабль и сгорел.

— О-откуда ты здесь?!

— После нападения я перестала доверять службе охраны этой станции. Теперь мне комфортнее спать здесь, в Финвале. Вчера я закончила техосмотр и заснула просто там, в машинном отделении. Теперь моя очередь, — её голос резко приобрёл угрожающий оттенок. — Как ты сюда попал?

— Использовал свою ключ-карту. Она работает с твоим кораблём, как и твоя — с моими.

— Зачем?

— Хотел узнать, как он так двигается.

— Поздравляю, теперь ты тут сдохнешь, — спокойно ответила она.

К этому времени температура стала совершенно невыносимой. При этом, она с невозмутимым лицом продолжала стоять передо мной. Лишь лёгкая дымка витала вокруг неё — продукт испарения термотонина.

— Может, мне спасти тебе жизнь? — притворно задумалась она, картинно почёсывая затылок.

— Пожалуйста!

— Умоляешь?

— Умоляю!

— А почему не на коленях? — она зверски улыбнулась.

Чудовище. Настоящее чудовище.

Не имея другого выбора, я, один из лучших гонщиков галактики, один из самых богатых людей, самый популярный землянин в галактике, встал на колени. Раскалённый пол жёг мне ноги, лёгкие горели адским пламенем, глаза почти высохли, а на коже не осталось ни одного здорового места. Гул двигателя нарастал, края одежды начали тлеть.

— Хороший мальчик, — довольно сказала она, пнув меня ногой. — Будешь ещё откалывать подобное?

— Никогда!

— Молодец. Брать чужое — нехорошо, — Эрика засмеялась. — Ладненько, так и быть, поиграю в благородного героя.

Нагнувшись, она отключила магниты на подошвах моих ботинок. Взяв за шиворот, она подняла меня над полом и начала активно дышать. У неё должна была закружиться голова от такого количества кислорода. Затем она резко выдохнула весь воздух из лёгких.

Задержав дыхание, она со всей силы ударила меня под дых.

Меня буквально скрутило. Я не мог вдохнуть, судорожно пытаясь поймать ртом раскалённый воздух. Происходящее напоминало изощрённую пытку. Зачем?! Зачем она это делает?!

Внезапно, Эрика подошла к люку и просто открыла его. Просто взяла — и открыла люк. Наружу. Разблокировала и открыла. В космос. В пустоту.

Безумным потоком, воздух рванулся наружу. Если бы она не держала меня за шиворот, а сама не держалась за поручень, нас бы мигом унесло в открытый космос. Теперь я понял. В космическом пространстве человек без защиты буквально взорвётся от закипания крови. Однако, если в лёгких не будет воздуха, то некоторое время тело продержится.

Стоило всему воздуху покинуть рубку, как она закрыла люк. Бросив меня на пол, от которого я тут же отскочил, будучи невесомым, она преспокойно подошла к панели управления и включила подачу воздуха из кислородных баллонов. Всего за несколько секунд я смог вдохнуть горячий, но терпимый воздух. Корпус также остыл.

— Что это было?! — с трудом выкрикнул я, пытаясь отдышаться.

— Я проветрила, — не отвлекаясь ответила Эрика, снова спускаясь в машинное отделение.

Внизу что-то лязгнуло. Частота работы двигателя изменилась. Поднявшись обратно, она села за штурвал и повела корабль обратно. Теперь он летел очень медленно, но температура оставалась нормальной.

— Что ты сделала?

— Вернула на место вспомогательное ядро. Теперь Финвал работает только от него, поэтому не перегревается.

Я осмотрел свои раны. Всё тело было багровым от ожогов, голос срывался. Мне едва удавалось оставаться в сознании.

— Слава богу, что ты вовремя проснулась.

— Я бы в любом случае это сделала. Как только термотонин начинает испаряться, я просыпаюсь, — она начала объяснять, не отрываясь от управления. — Это сделано, чтобы уберечь лорентийца от внезапной смерти во сне. На их планете регулярно происходят извержения подземных вулканов. В любой точке внезапно может политься лава. Поэтому, чтобы иметь возможность спастись, лорентиец просыпается, если начинает испытывать перегрев.

* * *

POV Эрика

Когда Финвал приземлился, я вызвала придурку скорую помощь. Его увезли в больницу. Надеюсь, к моменту когда ему надо будет выступать, он будет в состоянии летать.

Как только его забрали, я привалилась к стене и глубоко вдохнула. Затем выдохнула.

Конечно, я бы спасла его, что бы он не ответил. Всё же, он представитель Земли на Гранде. Это была моя маленькая месть. «Маленькая», хе-хе. Теперь он возненавидит меня ещё больше. Зачем я вообще это сделала? Почему при виде его мне сразу хочется унизить его? Заставлять? Ощущать своё превосходство? Что за непонятное чувство? Почему я так хочу выглядеть крутой рядом с ним? Это я таким образом подсознательно пытаюсь компенсировать разницу между сиротой из урановых шахт и одним из лучших гонщиков галактики? Или же это — что-то другое?

В голову вновь пришли убитые мной люди. То был уже второй раз, когда я убивала. Теперь это получилось ещё легче. Скоро я буду лишать других жизни даже не задумываясь, словно смахивая пылинку с одежды. И теперь я стала ближе к этому. Что же дальше? До чего я могу докатиться? В один день убиваю двенадцать человек, в другой — почти что пытаю человека, с которым мне нужно подружиться. Некрасиво.

Я снова вздохнула.

А, к чёрту. Надо поесть. Сегодня я, спасибо придурку, сожгла целую кучу термотонина. Время восстанавливать запасы.