Эволюция доверия (гет)

Никогда в детстве Драко не любил сказок. Его учили, что всё в жизни достигается не верой в добро и справедливость, а упорным трудом. Но была одна, особенная сказка, которую он читал время от времени. Сказка о Дарах Смерти. Она казалась ему жуткой и взрослой. А ещё в ней учили быть умным и хитрым, и Драко с каждым прочтением лишь крепче убеждался в том, что исключительно хитростью и умом он сможет добиться высот.

В новой сложившейся ситуации не помогало ни то, ни другое.

Казалось, что может быть проще, чем притвориться скучной, до тошноты правильной девицей? Там улыбнуться, тут заикнуться — образ готов.

Иллюзия контроля, однако, быстро испарилась, стоило в комнате для девочек появиться Эвелин Рей, одной из его недавних последовательниц.

— Драко Малфой — придурок! — сообщила когтевранка с ходу и плюхнулась на свою кровать.

Драко, до того бездумно пялящийся в потолок, вскочил на постели. Однако находиться в стане врага оказалось полезно. Выяснялось много интересного и неожиданного. Эвелин всегда казалась ему девушкой конкретной, уверенной и прямолинейной, а теперь выходило, что он, тот, с кем она пыталась водить дружбу, придурок?!

Как бы на эти слова отреагировала фурия? Подала бы она голос в принципе или просто промычала что-то нечленораздельное? Да плевать! Ему нужно было узнать, за какие такие заслуги он удостоился подобного эпитета. Виноват ли в том он сам, либо фурия уже развлекалась в его образе по полной?

— И что он сделал? — начал Драко и, посомневавшись, добавил: — В этот раз.

Эвелин фыркнула. Задел её заданный вопрос, либо же дело было в недавних воспоминаниях, Драко не понял.

— Этот… Этот… Придурок, — рыкнула Эвелин, — вломился в комнату, когда мы с Максом… Просили нас не беспокоить.

Драко не хотел смеяться, но невольно прыснул в кулак. Когтевранка перевела на него раздражённый взгляд.

— Тебе смешно, — скривила она губы, — но мне вот было совершенно не до смеха. Хорошо хоть мы не зашли слишком далеко, не то бы…

Не выдержав, она тоже зашлась смехом, но, отсмеявшись, повторила сердито:

— Он просто придурок.

Драко не мог не согласиться. Фурия посягнула на мужскую солидарность — это было вопиюще непорядочно. Даже у него, привыкшего жить исключительно своими интересами, были принципы. Если бы он держался за дружбу с Максом, то даже, возможно, переживал бы из-за произошедшего. Однако он всё равно не планировал общаться ни с кем из участников проекта после выпуска, так что смог по достоинству оценить попытку пуффендуйки соответствовать образу. По всей видимости, она и правда старалась. Нужно было и ему перетащить пару цветочных горшков с места на место, дабы не вызывать подозрений.

— Ну, чего ты ожидала от Малфоя? — протянул он, снова откидываясь на подушку. — Он живёт так, как ему удобно. И пока все потакают ему, он считает, что поступает правильно. Спорим, вы даже не возмутились?

— Мы… Нет. — Эвелин также легла, заложив руку за голову. — А ведь, пожалуй, стоило. Хватит ему быть королём положения. Его общество давно непрестижно, сам он почти нищий, его семья в опале. А без денег и влияния кто он? Просто придурок.

В Драко словно пружина сработала. Он вскочил на ноги, сжав ладони в кулаки. Диалог принял совершенно не тот поворот, на который он рассчитывал. Слова о семье больно резанули слух. Да и вообще… Ещё не хватало настроить против себя всю группу.

Драко закусил губу. Или?.. Настроить против его временной копии всех, включая Анри и Баума? Заставить её ежесекундно сожалеть, что отняла его личность? Эта идея пугала и манила одновременно. Терять ему было нечего. Всё, что могло, уже было испорчено. Репутация едва ли могла пострадать ещё больше.

— Придурок и есть, — сказал Драко, изогнув губы в улыбке. — Одна лишь выходка с Абигейл чего стоила.

— Это точно, — согласилась Эвелин, прикрывая глаза, она явно не ощущала подвоха. — Неприятнейший тип.

Выходя из комнаты, Драко чувствовал триумф. Игра началась, интересно было взглянуть, как фурия станет расхлебывать последствия.

* * *

Кэти собиралась быть честной. Все требования Макгонагалл она решила исполнять неукоснительно. Что касалось учёбы Драко, хоть и представляло для неё дремучий лес, всё же должно было изучиться ею от корки до корки. В ситуации, в которую они попали, можно было надеяться исключительно на честность друг друга. Если она сама хотела получить высокий балл в аттестат, то и предметы Драко должна была сдать как можно лучше. А что касалось внеклассной жизни — тут у неё была полная свобода. Драко в её исполнении мог стать трусливым, смешным, раздражающим. В её руках был он сам, оставалось лишь решить, каким именно она его сделает.

И всё же Кэти отмела мысль о подобной мести. Она не хотела становиться объектом пересудов или насмешек даже в чужом теле. Тот Драко, каким она собиралась его представить, должен был разозлить настоящего Малфоя сильнее всего, только его одного. Она планировала сделать его добрым.

Начать решено было с Абигейл. То, как слизеринец обошёлся с бедной девушкой, было крайне гнусно, изменить же это могла буквально пара фраз.

Поднимаясь на астрономическую башню, Кэти проговаривала нужные слова, заранее готовясь к любой реакции когтевранки.

Абигейл оказалась там. Читала, обложившись картами, и лицо её выражало глубокую сосредоточенность.

Анри и Ли были тут же, изучали макет звёздного неба, витающий под потолком.

Каждый из присутствующих обратил на «Драко» внимание, но никто не попытался даже заговорить с ним. Было ясно: в стане слизеринца произошёл разлад. Глупый вспыльчивый характер не давал Малфою надолго удерживать возле себя товарищей. Хотел хозяин личины или нет, Кэти планировала разительно поменять ситуацию. И начать она собиралась прямо сейчас.

— Привет, — сказала она, подходя к Абигейл. — Отойдем на две минуты?

Подбирать слова нужно было тщательнее — слишком мягкий Драко вызвал бы подозрения. Однако даже такой безобидный и безэмоциональный вопрос заставил когтевранку сдвинуть брови и опасливо отодвинуться подальше.

— Чего тебе? — не скрывая неприязни спросила она. Кэти было жаль девушку, Малфой поступил как минимум по-свински. Она поняла бы, если бы та в принципе не стала отвечать. Но Абигейл на контакт шла, пусть и неохотно, у Кэти был шанс довести задуманное до конца.

— Нужно поговорить, — сказала она, стараясь не выдать волнения. — Я не займу много времени.

— Всё давно уже сказано, — отозвалась Абигейл, ещё ниже опускаясь к картам. — Мне нужно готовиться, ты мешаешь.

Кэти никогда не проявляла особой настойчивости. Если ей ясно давали понять, что её присутствие нежелательно, она уходила. Но сейчас она не была собой, а Малфой бы явно не удовлетворился отказом.

— Вот потому, что было сказано слишком много, я и хочу поговорить сейчас, — сказала она, как можно более равнодушно перекатываясь на пятках. — Осталось кое-что, требующее объяснений.

По Абигейл было видно, что она готова к контакту: голову она подняла, развернулась так, чтобы лучше слышать, и хоть глаза её всё ещё были прикованы к переливающимся точкам на бездонной черноте небесного полотна, Кэти не сомневалась — девушка вот-вот примет решение удовлетворить её просьбу.

— Пойдём, — подтолкнула она. — Всего несколько слов.

Абигейл сдалась. Отложив учебные свитки, она поднялась с кресла и, не говоря ни слова, вышла за двери. Кэти нарочито медленно прошла следом. Она не знала, насколько хорошо у неё выходит копировать Малфоя, но надеялась, что заклятье Макгонагалл скрадывает некоторые погрешности.

Абигейл всё так же молчала, развернувшись лицом к арочному окну с видом на озеро. Летом из окна можно было разглядеть зелень трав и яркую россыпь цветов, а солнце щедро окрашивало прозрачную воду в золотистые оттенки, сейчас же мир сковал лёд. Снег выпал ещё в середине ноября, и теперь снежные шапки покрывали все деревья, а контуры озера поблёскивали от затянувшей их тонкой ледяной плёнки. Приближался новый год, праздничная пора, в которую не хотелось вступать с багажом неприятелей за спиной.

— Я хотел извиниться, — сказала Кэти, становясь рядом с когтевранкой. Игра в доброго Драко начиналась прямо сейчас. — Всё, что я сказал тебе — я просто не видел другого выбора. Просто, знаешь, я — Пожиратель. И пусть я ничего не помню, но уверен, что делал много плохих вещей. А потому я просто не могу ответить тебе взаимностью. Ты заслуживаешь чего-то большего, и своими словами я хотел тебе об этом напомнить.

Абигейл слушала, не сводя взгляда с окна, не перебивая и не раздражаясь. Она слушала, плотно сжав пальцы на каменной кромке подоконника, а после того, как Кэти закончила, повернула наконец в сторону «Драко» лицо и робко сказала:

— Я бы не испугалась. Если дело только в твоём прошлом, я не побоялась бы принять его. Я и сама от чего-то бежала, помнишь? Если бы ты только объяснил… Ты ведь можешь. Умеешь. Говорить, не делая больно. Так что, если бы ты только сказал тогда, что дело не во мне…

Она замолчала, снова переведя взгляд на пейзаж за окном.

— Я — не герой твоего романа, — сказала Кэти осторожно. Меньше всего хотелось, чтобы Абигейл восприняла извинения как платформу для возможных отношений. Что-что, а заводить роман в личине Драко в её планы точно не входило. — Я не умею любить. Пробовал, не вышло.

Абигейл кивнула. Конечно, ей легко было поверить, что слизеринец холоден, как рыба. Или как та змея, что украшала герб его мантии.

— Теперь я бы тоже не смогла ничего почувствовать, — ответила когтевранка, поведя плечом. Конечно же, она хотела выглядеть сильной и независимой. Даже если она и чувствовала еще что-то, как истинная девушка никогда не призналась бы в этом. — Те твои слова разбили мне сердце. Мне было больно и обидно, и больше я не чувствую ничего к тебе. Но… — она подняла на Кэти глаза, — спасибо за этот разговор. Держать тебя в недругах мне было неприятно. И мы никогда не сможем стать снова друзьями, но знать, что дело не во мне, для меня важно.

Это была победа. Первый шаг Драко к однокурсникам. Шаг, который, по мнению Кэти, он давным-давно должен был сделать. И если, узнав об этом разговоре, он испытает злость — тем лучше.

* * *

Драко раздражало всё. Сперва — попытка Пирс утащить себя посекретничать — вывернуться из цепкой хватки гриффиндорки оказалось непросто. Затем этот азиат, имя которого никак не желало запоминаться, предложил попрактиковаться в трансфигурации на заднем дворе — едва удалось убедить его, что сейчас не лучшее время.

Драко не собирался любезничать с недругами, как и не собирался махать палочкой почём зря. Для него куда приоритетнее было подняться в привычную башню, к картам и звёздам, развернуть графики и планы, перекинуться парой слов с Анри. И то, что теперь в нём видели пуффендуйку, его намерений поколебать не могло.

Взлетев по ступеням башни, он буквально ввалился в помещение, преисполненный надежд часа два поработать с макетами. Могло же в фурии пробудиться желание познать звёзды, в конце концов? Объяснить присутствие было совершенно нетрудно, да и, в общем-то, кому какое дело? Он-то уж точно не стал бы обращать внимание на девицу, вздумай она приобщиться к астрономическим тонкостям.

Однако в башне Драко ждала неожиданность. Он увидел себя, склонившегося над картой и что-то выписывающего в небольшой блокнотик лебединым пером. Это было просто немыслимо — фурия решила загубить его учёбу каким-то совершенно непонятным ему образом?! Не учиться же она пришла, в самом деле.

Промаршировав через весь кабинет, Драко остановился у её стола и с удовлетворением отметил, как она вздрогнула. Конечно, он ведь поймал её с поличным. Что там она такого писала в своей жалкой тетрадке?

Подавшись чуть вперед, Драко скользнул взглядом по буквам, но не увидел ничего странного или неправильного — просто краткие выписки из учебника, разбавленные собственными замечаниями. Она… учила… Действительно учила.

— Что ты здесь делаешь? — зашипела копия его голосом и обернулась на остальных. Кажется, все были слишком заняты, чтобы замечать их.

— Пришел заниматься, если ты тупая и не понимаешь этого, — прошелестел Драко ей в самое ухо.

— Напомнить тебе, чем именно ты должен заниматься? Трансфигурацией с Шуном! Мы договаривались на сегодня.

Его копия начинала выходить из себя, на что Драко лишь скривил губы.

— Ты правда думаешь, что я буду возиться с твоими дружками и с твоими предметами?

Пуффендуйка отшвырнула перо в сторону и сверкнула на Драко его же глазами.

— Ладно. Не хочешь — не учи. Но тогда и ты сам завалишь все экзамены, я тебе это гарантирую. — Захлопнув блокнот, она вскочила со стула и шагнула к дверям, явив Драко его же затылок. В резкости её движений он видел уверенность. Вдруг пришло осознание — она не блефует. Она действительно готова уйти отсюда с концами. И тогда экзаменов Драко Малфой не сдаст.

— Ладно! — выкрикнул он ей в спину. — Ладно, Малфой, ты меня убедил.

Фурия притормозила. Она явно была открыта для переговоров, оставалось задурить ей голову, заставить учить его предметы. Сам он, разумеется, ни о какой трансфигурации и уж тем более о магозоологии и думать не собирался. Но ведь пуффендуйцы такие доверчивые — можно ли было этим не воспользоваться?

* * *

Слизеринцы не отличались честностью. Ожидать порядочности от Драко Малфоя и вовсе не приходилось, и потому, увидев собственную копию в астрономической башне в то время, когда та должна была заниматься с Шуном на заднем дворе, Кэти не удивилась. Напряглась, да, но не удивилась.

Ей было в общем-то всё равно, что он скажет, потому что верить или хоть как-то реагировать на его слова она не собиралась. Для себя Кэти решила одно: они в равной мере нужны для успеха друг друга, поэтому, вздумай Малфой артачиться, она без сожаления откажется от изъявлений доброй воли и оставит его без помощи ровно, как и он её.

Уходя прочь из башни, она всерьёз намеревалась никогда больше сюда не возвращаться. Смириться с тем, что аттестации по дополнительным дисциплинам ей не видать, и жить исключительно в своё удовольствие до самого окончания школы. Она смогла бы, ей не было бы стыдно.

Но Малфой её собственным голосом попросил остановиться. Он явно понял серьёзность её намерений и теперь всеми силами пытался избежать полного провала. Если так, то можно было ставить свои условия.

Кэти вернулась к столу, где он всё ещё ждал её. Дико было видеть себя со стороны, но она прекрасно помнила, кто скрывается за каштановыми волосами и голубыми глазами. Она помнила насмешливый изгиб губ и хитрый прищур серых глаз. Она помнила недавний инцидент и непоколебимое решение Малфоя оставить её умирать. Пара часов прошла, чтобы забыть ту ненависть, которую они испытывали друг к другу. Нет, если она намеревалась выиграть противостояние, нельзя было забывать, кто перед ней. Нельзя было проявлять мягкость исключительно потому, что она имела дело со своим двойником.

— Чего ты хочешь? — спросила Кэти грубо, даже не пытаясь смягчить тон. Для всех она была Драко Малфоем, в чьих привычках снобизм занимал первое место.

— Давай не здесь, — Малфой повертел её головой, убеждаясь, что они уже привлекли чересчур много внимания к своей беседе. — Выйдем?

— Не хочу, — равнодушно пожала плечами Кэти. Дразнить слизеринца ей нравилось.

Она и не думала, что умеет пускать молнии из глаз. Однако Малфой её глазами смог. Он припечатал её таким тяжёлым взглядом, будто хотел убить на месте.

— Я пойду на трансфигурацию, — недовольно проворчал он её голосом. — Надеюсь, что мы оба покажем хорошие результаты на экзаменах.

Его посыл Кэти поняла: полная капитуляция, согласие играть по правилам. Это было бы здорово, если бы Кэти хоть на миг поверила лжецу и манипулятору. Поверить на слово, бросить все силы на изучение его дисциплин, чтобы потом узнать, что он в свою очередь не делал того же для неё, она не хотела. Кэти требовались гарантии.

— Если ты хочешь изучать мои предметы, а я — твои, самым лучшим вариантом будет делать это вместе, — предложила она, подцепив пальцами ближайшую карту. — Сейчас учим астрономию, потом идём практиковаться в трансфигурации. И помогаем друг другу запомнить материал. Согласна, Девлин?

Собственное имя Кэти произнесла с насмешкой. Напомнить Малфою, в какие обстоятельства он их загнал, было не лишним. Предлагая учиться вместе, она выбивала для себя гарантии. Лишь так она могла быть уверена, что он посвящает время её дисциплинам.

Однако Малфой, кажется, скорее готов был остаться без диплома, чем допустить хоть на миг возможность работать вместе.

— Проводить время с тобой? — переспросил он, не скрывая отвращения. — Более идиотского предложения я не слыша… ла…

Снова оглядевшись по сторонам, Малфой заметил на себе заинтересованные взгляды, отчего нервозно подёргал рукава мантии.

— Нет, Малфой, — сказал он, снова сверкая на Кэти глазами. — Свою идиотскую идею оставь при себе. И делай… Что хочешь…

Не дожидаясь ответа, он покинул башню, очевидно, решив, что остаться без должного образования лучше, чем снизойти до общения с Кэти. Это, впрочем, было ожидаемо. И всё же она не сомневалась: он вернётся. Ради собственного будущего — вернётся. Оставалось лишь немного подождать.