Легенда о красных ягодах (гет)

Остаток августа пролетел незаметно. Погода улучшилась, на смену череде холодных дождей пришло мягкое осеннее тепло. На деревьях начали появляться желтые листья, трава на бульварах пожухла, но слабенькое сентябрьское солнце все еще ярко сияло в бледно-голубом небе.

В третий день отпуска я проснулся рано и какое-то время лежал, глядя на то, как за окном золотятся в лучах осеннего солнца листья на деревьях. Почему-то я чувствовал себя как ныряльщик перед тем, как погрузиться в ледяную воду — сердце замирало от волнения, но в то же время хотелось сделать это как можно скорее. Эти смешанные чувства не отпускали меня все последние дни — с одной стороны, мне не хотелось ехать в поместье Рэдберри, менять свой привычный уклад жизни, но с другой стороны, я ждал этого с нетерпением, будто какого-то увлекательного приключения. В какой-то момент, я даже пожалел, что выторговал у Чарли себе два дня отдыха перед поездкой — в первый день отпуска я проснулся с желанием отправиться в поместье сейчас же, и в то же время… я не хотел туда ехать вообще никогда.

Как бы то ни было, этот день настал, и я со вздохом выбрался из своей теплой и удобной постели, гадая, когда же я теперь снова лягу в нее.

Тремя часами позднее я уже подъезжал к дому Чарли, по пути успел заскочить к маме; она нагрузила меня двумя большими пакетами, полными контейнеров с едой.

— Здорóво, Джордж, — Чарли пожал мне руку, открыл заднюю дверцу,

закинул на сиденье свою сумку с вещами, а сам уселся на пассажирское рядом со мной. — К маме заезжал уже?

— Да, только что, — я кивнул на пакеты, стоящие в багажнике. — Еды нам с собой наготовила, как будто на необитаемый остров!

— Да? — заинтересовался Чарли. — А что именно она приготовила?

— Не знаю, но пахнет вкусно, — хмыкнул я, трогаясь с места и вклиниваясь в неплотный поток машин.

Была суббота, пробок на дорогах практически не было, и мы довольно быстро добрались до выезда из города. Пересекли мост через реку Шиф и покатили по автомагистрали на юго-запад. «Бейкуэлл 21 миля» — почти сразу встретился нам указатель.

Я бросил взгляд на Чарли, подозрительно притихшего — он крутил в пальцах пачку сигарет и пристально всматривался в гряду невысоких гор, видневшуюся позади поросшей вереском равнины.

Я знал эту его привычку — когда он был чем-то озабочен, о чем-то сосредоточенно думал, ему необходимо было вертеть что-то в руках.

— Эй, Чарли, — негромко окликнул я его, — как настроение?

— Как-то странно, если честно, — признался он, не отрывая взгляда от пейзажа за окном. — Не знаю, почему, но меня что-то беспокоит, сам не могу понять, что именно. Как будто мы едем не в свой собственный дом, а в какое-то чужое и враждебное место.

— По сути дела, так и есть, — пожал я плечами. — Мы там не были никогда, не знали о нем, конечно, оно нам чужое! Да еще и мамины рассказы о том, какое оно мрачное, и как жутко ей там было! На тебя навалились все эти ощущения, поэтому ты и чувствуешь себя не в своей тарелке. Да и я, признаться, тоже.

— Дело не только в маминых рассказах, — медленно произнес Чарли, — но и в том, что во всей этой истории слишком много странного. Например, то, что Эллиот оставляет фамильное поместье не своим прямым потомкам, а внучатым племянникам, которых никогда в глаза не видел. Или его странная одержимость близнецами. А вспомни адвоката Кофмана, он явно был чем-то напуган и говорил гораздо меньше, чем знал. Ну и наконец, эти странные мамины увещевания о том, что мы не должны продавать дом, что это семейное наследие и так далее…

— Неужели ты думаешь, что мама тоже знает больше, чем говорит? — серьезно спросил я. Все, что говорил Чарли, и мне не раз приходило в голову, поэтому я был только рад возможности обсудить это с ним.

— Не знаю… — Чарли отвернулся от окна и взглянул на меня. — Она ведь бывала в поместье Рэдберри, была знакома с Эллиотом. Все может быть.

— Ну и что ты предполагаешь? Что в Бейкуэлле орудует секта, приносящая в жертву близнецов? — пошутил я, надеясь его отвлечь.

— Да вряд ли, — он с сомнением взглянул на меня. — Но все же, нам следует быть осторожными. Мало ли что.

Признаться, слышать подобные речи от обычно веселого и беззаботного Чарли было очень непривычно и даже жутковато, поэтому я тоже притих, погрузившись в раздумья, и остаток пути до Бейкуэлла прошел в молчании.

Впрочем, Чарли не умел надолго чем-то озадачиваться и мыслить пессимистично, поэтому, когда мы въезжали в город, от его дурного настроения уже и следа не осталось. Едва показались первые дома, он уже вовсю крутил головой по сторонам и комментировал все, что попадало в поле его зрения.

— Смотри, какие ветхие дома, неужели в них до сих пор кто-то живет?.. Супермаркет круглосуточный, надо запомнить… О, а девушки здесь очень даже ничего! — он проводил взглядом двух хорошеньких девиц, стоявших на автобусной остановке. — Может, познакомимся? Мы, как-никак, аристократы, имеющие свой особняк, — хихикнул он.

Я улыбнулся, но ничего не ответил — я был рад, что Чарли снова пришел в хорошее расположение духа. Это и мне поднимало настроение.

— Почта… полицейский участок… надеюсь, он нам не понадобится… — продолжал он, — здание городского совета, паб… Туда, полагаю, я зайду… Ты смотрел по карте, как нам проехать к поместью Рэдберри?

— Да, — кивнул я, остановившись на светофоре и внимательно читая указатели с названиями улиц. Мы были уже почти в центре небольшого городка. — Нам нужно проехать город насквозь, придерживаясь главной улицы, а затем свернуть направо, добраться до Бертон-стрит и по ней до самого конца. А что ты говорил про паб?

— Да, я помню в документах был адрес дома — Бертон-стрит, 24, — кивнул Чарли. — А в паб, я думаю, надо будет наведаться. Может, подцеплю там кого-нибудь…

— Главное, что-нибудь не подцепи, — хмыкнул я.

Проехав город почти до самого конца (он действительно был совсем небольшой), я свернул направо по Хайфилд-стрит и медленно двинулся вперед, читая указатели. Однако я доехал до самого конца, где улица просто кончалась и упиралась в поросший бурьяном пустырь, но указателя с улицей Бертон так и не увидел.

— Может, пропустили? — предположил Чарли. — Поехали назад.

Я развернулся и поехал обратно, но проехав несколько улиц, нужной так и не нашел.

— Может, спросим у кого-нибудь? — я заозирался по сторонам и увидел возле одного из небольших ухоженных домиков девушку в легком летнем платье; она подметала метлой подъездную дорожку. — Вот у нее, например!

Чарли проследил направление моего взгляда, оглядел стройную фигурку девушки, и просиял.

— Ну-ка, подъедь поближе, — распорядился он, небрежно взлохматил волосы и опустил стекло. — Эй, мисс, простите за беспокойство… вы нам не поможете?

Услышав оклик, девушка прекратила мести, обернулась и внимательно посмотрела на Чарли. Спустя секунду на ее лице расцвела широкая улыбка и она, отставив метлу, с готовностью направилась к машине. Я понял, что она разглядела внешность Чарли, его небрежно зачесанные темные волосы и очаровательную улыбку. Я тоже мог бы так улыбаться. Только не хотел.

— Конечно, сэр, чем я могу вам помочь? — девушка приблизилась к машине, не переставая улыбаться, и будто невзначай поправила свои длинные волосы соломенного цвета.

— Мы, кажется, немного заблудились, — театрально разведя руками, пожаловался Чарли, — не подскажете, как проехать на Бертон-стрит?

— Это следующая улица, — девушка махнула рукой в ту сторону, откуда мы приехали, — вам нужно вернуться назад. Там на углу будет молочная лавка, у нее зеленый козырек и фасад, не ошибетесь.

— Спасибо огромное! — просиял Чарли. — Вы нас очень выручили, ведь мы первый раз в Бейкуэлле…

— О, так вы не отсюда? — интерес девушки, казалось, возрос еще больше, и

она принялась кокетливо накручивать на палец прядь своих волос.

Я бы уже развернулся и поехал дальше — ведь искомую информацию мы получили, но Чарли явно хотелось пообщаться с девушкой еще, поэтому он охотно ответил:

— Да, мы из Шеффилда.

— Шеффилд! — воскликнула девушка. — Прекрасный город, такой красивый!.. Кстати, меня зовут Мэри.

— Рад знакомству, Мэри! — снова расплылся в улыбке Чарли. — Меня зовут Чарли, а это мой брат Джордж.

— Приятно познакомиться, Джордж! — девушка наклонилась, чтобы заглянуть в машину и поприветствовать меня, при этом ее бюст в вырезе платья оказался в нескольких дюймах от лица Чарли. Кажется, она именно на это и рассчитывала.

— Взаимно, Мэри, — вежливо кивнул я.

Несколько секунд Мэри рассматривала нас, переводя взгляд то на меня, то на брата, и улыбка медленно сползла с ее лица. Теперь она выглядела настороженной.

— Простите, как вы сказали, вас зовут? — переспросила она, выпрямляясь и делая шаг назад от машины.

— Чарли и Джордж Блумфилды, — зачем-то Чарли назвал нашу фамилию, и в этот момент на лице Мэри отразился страх. Она отпрянула еще на несколько шагов назад и, отворачиваясь, бросила:

— Вам нужна следующая улица. Простите, больше ничем не могу помочь.

Она чуть ли не бегом кинулась прочь, и — я почему-то это заметил — не вернулась к своему занятию, а скрылась в глубине сада, захлопнув за собой калитку. Забытая ею метла осталась одиноко стоять, прислоненная к невысокой изгороди.

И именно в этот момент яркое сентябрьское солнце, сиявшее с самого утра, неожиданно скрылось за тучей, и разом стало как-то темно, тихо и жутко.

Я повертел головой. Действительно, почти все небо было затянуто серыми тучами — и когда они только успели набежать?

— Чего это она? — Чарли на перемену погоды не обратил внимания, его больше волновало неожиданное бегство девушки, сначала так охотно пошедшей на контакт.

— Понятия не имею, — я плавно отпустил педаль тормоза и вырулил с обочины. — Она как будто испугалась чего-то.

— Точно, — кивнул Чарли, — и произошло это в тот момент, когда я назвал нашу фамилию.

— Нет, братишка, чуть раньше, — я покачал головой. — В тот момент, когда она увидела, что мы — близнецы.