Раван, Сита, Рам (Рамаяна кункнов) (гет)

В одном лесу жил аскет со своей женой. Он учился у двенадцати гуру, а его жена — у четырнадцати. Почти всё время они проводили за чтением ученых книг или оттачивая свои способности творить чудеса. Детей у них не было.

Однажды они пришли к богу и попросили его о детях:

— Господь! Мы посвятили свою жизнь получению знаний. Сейчас мы бы хотели иметь детей. Пожалуйста, скажи нам, как мы можем обрести их.

Бог позвал Сайдева и обратился к нему с этим вопросом. Сайдев открыл свою книгу и нашел там нужное место.

— В человеческом облике эта пара не сможет родить детей, — сказал он, закончив читать.

— Что же им нужно сделать, чтобы у них появились дети? — спросил бог.

— Они должны превратиться в оленей и найти в лесу плоды дерева шиваны. Поев их, они почувствуют влечение друг к другу. Если они не упустят этот момент, то у них родится замечательный ребенок.

Пара вернулась в свою хижину в лесу. Силой аскез они превратились в оленей и отправились на поиски плодов шиваны. Шивана очень редко плодоносит, но однажды им повезло, и они нашли такое дерево. Съев все его плоды, они действительно почувствовали влечение друг к другу и пустились в брачные игры, как это бывает у оленей.

В том же лесу жила Рукхмаи, младшая из двух сестер Дашратха, вместе со своим мужем по имени Васудев, их сыном по имени Шраван и женой сына по имени Чангона. Васудев очень любил мясо и в этот день пошел на охоту за дичью. Он увидел того оленя, который на самом деле был аскетом, но не разглядел возле него олениху. Васудев прицелился из своего лука и выстрелил без промаха. Олень свалился на землю у ног оленихи. Она, испугавшись, отскочила в сторону и увидела, что ее муж бьется в предсмертной агонии. Она посмотрела вокруг и заметила Васудева, бегущего к своей добыче с луком в руке. Поняв, что ее муж был убит, она завыла от горя, а потом прокляла Васудева.

— Злодей! — прокричала она ему. — Ты убил оленя во время его брачных игр! Разве ты не мог подождать хотя бы до тех пор, пока я не получу его семя?! Раз ты охотишься, не зная правил охотничьего дела, то ты не охотник, а преступник! Ты совершил грех, и за него тебя постигнет расплата! В следующий раз, когда ты соединишься со своей женой, вы оба ослепнете! Это мое проклятие!

Васудев не принял всерьез слова оленихи. Из ветки дхамана он сделал веревку, обвязал ею мертвого оленя, взвалил его на плечи и отнес домой. В этот вечер вся семья Васудева смогла полакомиться вкусным оленьим мясом, совсем не думая о том, что где-то в лесу сейчас рыдает несчастная олениха.

Эту ночь Васудев и Рукхмаи провели вместе, и когда через несколько часов они проснулись, то вокруг была темнота. Думая, что рассвет еще не наступил, они заснули снова. Еще через несколько часов они снова открыли глаза. Во дворе щебетали птицы, но вокруг было темно как ночью. Проклятие оленихи исполнилось!

Васудев обнял жену, и они заплакали. Их плач услышали сын и невестка и бросились к ним, чтобы узнать, что произошло. Когда Васудев рассказал о случившемся, Шраван тоже заплакал, а Чангона подумала: «Они стареют и больше не хотят ничего делать по хозяйству. Они притворились слепыми, чтобы только сидеть дома и есть досыта, не утруждая себя».

* * *

Шраван как мог пытался облегчить жизнь своим потерявшим зрение родителям. Однако они всегда останавливали его.

— Мы должны сами научиться жить в темноте, — говорили они. — Пожалуйста, не помогай нам.

Однажды Васудев сказал Шравану:

— Сынок, ты же знаешь, как мы любим мясо. В лесу живет много вкусной дичи. Если ты хочешь нам помочь, то ходи теперь на охоту, как раньше делал я, а невестка потом приготовит твою добычу.

С того дня Шраван каждый день стал уходить в лес на охоту, а его родители и Чангона оставались дома.

— Чангона, моя дорогая жена, хорошо заботься о моих старых слепых родителях, — всегда говорил Шраван перед уходом. — Пока я буду весь день бродить в джунглях, ты должна следить за тем, чтобы они ни в чем не нуждались.

— Тебе не о чем беспокоиться, любимый, — уверяла его Чангона. — Я всегда здесь и сделаю всё, что им будет нужно.

Но на самом деле, когда Шравана не было дома, Чангона не давала родителям мужа вкусной еды. Им она пекла лепешки из шелухи, а вместо мяса клала им в тарелку кости и обрезки. Лепешки из муки отборного проса и хорошие куски мяса она откладывала, чтобы самой съесть с мужем, когда он вернется. Теперь для Васудева и Рукхмаи их любимые блюда остались только в воспоминаниях об их прекрасном прошлом, которое уже безвозвратно ушло.

Шраван подозревал, что его жена не дает мяса его родителям. Однажды он решил проверить, что происходит дома, когда его там нет.

— Я ухожу на охоту и буду только поздно вечером, — сказал он жене.

Но вместо того чтобы уйти в лес, Шраван спрятался возле дома и стал слушать, что говорят его родители и жена.

На обед Чангона как обычно принесла родителям мужа лепешки из шелухи — сухие и безвкусные.

— Мне тяжело это жевать, — сказал ей Васудев. — Ты не могла бы приготовить нам лепешки из хорошей муки?

— Почему я должна тратить на вас хорошую муку? — грубо ответила Чангона. — Вы сегодня сделали что-то полезное? Вы принесли в дом зерно? Ешьте то, что вам дают, а потом идите спать.

Шраван был поражен, услышав это. Он вышел из своего укрытия и принялся бить Чангону.

Поняв, что происходит, Васудев очень просил сына остановиться.

— Сынок, нам осталось жить всего ничего, а у тебя еще вся жизнь впереди со своей женой. Пожалуйста, не обижай ее и не ссорься с ней!

Но Шраван был в ярости. В конце концов он подбросил жену в воздух и оставил ее висеть на дереве вверх ногами. Он проклял Чангону, сказав:

— За то, что ты обижала моих старых слепых родителей, ты всегда теперь будешь жить летучей мышью — на деревьях головой вниз!

Вернувшись к родителям, он стал извиняться перед ними за случившееся и спросил у них, что ему сделать, чтобы порадовать их.

— Сынок, мы бы хотели совершить паломничество в Каши, — сказал Васудев.

Сын немедленно пошел к корзинщику и попросил его сплести из тростника две большие корзины. Когда они были готовы, Шраван соединил их бамбуковой палкой. Васудев и Рукхмаи сели в эти корзины, и сын, взяв палку на плечи, понес их в Каши.

* * *

В те дни паломничество в Каши считалось священным, а сопровождение в таком паломничестве родителей наделяло человека божественным могуществом. Когда Шраван отправился в это благое путешествие, земля задрожала. Боги принялись обсуждать это:

— Если Шраван успешно закончит свое паломничество, то мы должны будем признать его богом. А это значит, что у него будет право участвовать в наших собраниях в Дварке.

Однако это было невозможно, потому что Дварка тогда уже была полна богами. В собрании больше просто не было мест! Значит, был только один выход из положения — помешать паломничеству Шравана. Если это удастся, то земля перестанет дрожать и Шраван не станет богом.

Приняв решение не позволить Шравану добраться до Каши, боги позвали Сурьядева и спросили его:

— С какой силой ты обычно светишь?

— Обычно я свечу на две трети от своей полной силы, — ответил Сурьядев.

— Хорошо, тогда в том лесу, по которому Шраван сейчас идет со своими родителями, свети в полную силу.

* * *

Идя по лесу, Шраван время от времени рассказывал родителям какие-то интересные истории, чтобы им было не скучно. Вдруг всё вокруг наполнилось необычайно ярким солнечным светом. Казалось, что солнце спустилось на землю! Тропинка, по которой шел Шраван, стала такой горячей, что его ноги покрылись пузырями. Шраван продолжал путь, не обращая внимание на жару и ожоги. Вскоре родители попросили дать им пить, но в его бурдюке не осталось ни капли воды, и было не похоже, что по дороге им попадется река или озеро. Солнце палило так сильно, что в любом водоеме вода высыхала за секунду.

Шраван остановился и снял с плеч палку. Земля сразу перестала дрожать. Шраван залез на дерево и стал смотреть оттуда, в какой стороне можно найти воду. Везде было сухо, но далеко на западе он всё-таки разглядел блеск водяной глади. Шраван повесил палку с корзинами на дерево, чтобы на его родителей не напали дикие звери, взял горшок и пошел к тому месту, где он увидел воду. Он отмечал свой путь камнями, чтобы потом можно было быстро вернуться к родителям.