Гарри Поттер и Путь Светлого (гет)

— Пойми, Гермиона, ты не можешь...

Вот уже десять минут одна упрямая гриффиндорка напирала на старика, который ушёл в глухую оборону. До сего дня (пока ей не запретили ввязываться в опасную авантюру) она ни разу не перечила старшим. Наоборот — всегда послушная девушка заглядывала взрослым в рот и действовала по указке «мудрых и опытных».

Однако чем старше человек, тем сильнее меняется его характер. Так почему Гермиона Грейнджер должна быть исключением? Тем более, если часть детства и юность провела в компании Рона Уизли и Гарри Поттера. Один — первый лодырь на де… в Хогвартсе, а другой постоянно ищет приключений на свою пятую точку, нередко нарушая все мыслимые и немыслимые правила. Словом, оба серьёзно на неё повлияли. И теперь, когда любимого забрали «погостить» у Тёмного лорда, Альбусу выпал шанс увидеть другую «сторону медали» — упрямство и напор.

— Почему же, директор Дамблдор? Я отнюдь не инвалид, и способна дойти до логова ублюдков. Могу и дойду! И буду сражаться! И если надо, покромсаю Пожирателей голыми руками! — воскликнула темпераментная девушка, теряя терпение, и для наглядности взмахнула этими самыми руками. И её ни капельки не беспокоили словечки, которые она употребила в запале.

В её пальцах мелькнул тот самый кулон, который предупреждал об опасности, которая грозила другой половинке. Вот артефакт поймал лучик солнца и на пару секунд ослепил директора. Тот проморгался и потер переносицу.

— Зубами, когтями – неважно... они ответят за всё! Пусть только пальцем к нему притронутся – из каждого душу выдеру! — стиснув ладонями колени, ведьмочка тяжело дышала.

— Лимонную дольку?

Разъярённая собеседница вспыхнула ещё сильнее. Где-то рядом с сердцем словно размотался огненный клубок, и отдельные нити понесли по венам бурлящие потоки магии. В общем, вазочку сдуло в угол, по пути приложив о дверцу шкафа. Последствия оказались плачевны — ни в чём неповинная посудина разлетелась осколками, которые теперь не «склеят» никакие чары. Резко выдохнув и устыдившись порыва, Гермиона так сильно сжала кулаки, что до крови расцарапала ладони. А потом виновато уставилась на дубовую столешницу. Впрочем, не впервые она почувствовала «ту самую» силу и не впервые её магия вышла из-под контроля. А ведь зарекалась...

Дамблдор же проявил поразительную невозмутимость. И даже бровью не повёл, когда его любимая, столько повидавшая вазочка улетела «на свидание» со шкафом. Лишь безразлично глянул на осколки. В конце концов, с эмоциональными всплесками буйных подростков он знаком не понаслышке. Вон, после трагического инцидента в Министерстве Гарри разве что стены директорского кабинета оставил нетронутыми. Ну, относительно...

«Как же он обрадуется Сириусу с Ремусом, когда мы его освободим!» — с внезапно нахлынувшей нежностью подумала девушка. Она хотела доставить любимому эту радостную новость лично. И немедля. Прямо сейчас.

— Пойми, девочка моя… — От такого обращения Гермиону аж перекосило – будто разом десяток пресловутых лимонных долек съела. — Несмотря на негласный статус лучшей ученицы школы, тебе ещё слишком рано сражаться. Война — не твоё поприще, ты еще слишком молода. Чего уж таить – я всегда восхищался твоим интеллектом. Так прислушайся к нему! Это ведь не ссора в школьном дворе. Я отвечаю за твою жизнь и не вправе ею рисковать.

— Я совершеннолетняя! — процедила гриффиндорка, доставая из рукава последний козырь. — Согласно своду указов Министерства от тысяча восемьсот двенадцатого года, по достижении семнадцатилетнего возраста я сама отвечаю за свои поступки. Значит, Рон примет участие в операции, а мне — красный свет? Ну уж нет!

— Артур и Молли дали добро скрепя сердце. Это их право. Я не осуждаю, но и не одобряю. Уверен, твои родители всецело бы меня поддержали. И пока учишься в Хогвартсе, ты — моя ученица, а я — твой директор. Всё ясно? — похоже, даже у Альбуса Дамблдора терпение небесконечно, и девушка только что достигла границы.

— Прекрасно, сэр, — холодно ответила она и свела тонкие брови к переносице. В голове разом созрел план. Значит, осталось набраться решительности. Наверняка самый нелёгкий выбор в ее жизни. — Что ж, тогда... Вы просто не оставляете мне выбора.

Внезапно Гермиона схватила лежавший на краю стола вчетверо сложенный лист пергамента. Тот оказался чист, и лишь на уголке красовались непонятные формулы с завитушками. Затем она (по-прежнему без разрешения) «похитила» магловскую авторучку и яростно застрочила. Заправив за ухо прядь волос, девушка в последний раз перечитала и, слегка нахмурившись и прикусив губу, прикоснулась палочкой к листу. Альбус слишком поздно сообразил, что она задумала, и не сумел предотвратить практически непоправимое — настолько опешил от подобной наглости. Хотя… а что он мог поделать? Приставить охранника, который будет отбирать у мисс Грейнджер пишущие принадлежности?

— Теперь я свободна, — снова процедила она сквозь зубы и сунула пергамент Дамблдору в руки. — Отказ учиться в Хогвартсе я скрепила магией, сэр. Что вы там говорили? Ответственность? Опасность? Да вы просто старый лицемерный ублюдок! — воскликнула Гермиона, но в голосе сквозила горечь. — Отправить Гарри сражаться с Квиреллом — как вручить ребёнку хрупкую игрушку! Гарри уже сто раз мог погибнуть, и вы ещё смеете твердить об опасности? А стычки с Волдемортом и прочей нечистью?! Хватит с меня! Думаете, буду отсиживаться здесь, в его замке, и ждать возвращения любимого? Ошибаетесь! Пусть даже Волдеморт встанет у меня на дороге – не раз пожалеет, что не отрастил себе крылышки и не улетел. Если вы успели забыть – я уже убивала, и прекрасно могу за себя постоять. Надеюсь, вы помните «подарок» Гарри после выходки Малфоя? Всего хорошего, господин директор. — Гермиона хлопнула дверью, оставив за спиной одобрительно бормочущие портреты Серых.

Размышляя, Альбус скормил фениксу несколько кусочков мяса.

— Что же ты наделала, что же... — бормотал старец. — Ты ещё поймешь, Гермиона... Общее благо... как можно лучше... Ведь так, Фоукс?

Тот согласно курлыкнул, а маг вздохнул. И уже через десять минут стучался в дверь комнаты Грюма. Бывший глава авроров с каждым днём себя чувствовал всё лучше.

* * *

— Привет, Ремус, — по-прежнему потрясённая Гермиона зашла лазарет с натянутой улыбочкой. Хотя чему тут удивляться? Столько лет упорно учиться, и всё коту под хвост. Не закончит Хогвартс — не поступит в академию – не возьмут на работу в Министерство. Но о своём решении она не жалела: сначала надо помочь Гарри, а уж вдвоём они что-нибудь придумают...

Вяло тявкнув, к ней кинулась здоровенная псина и чуть не сбила с ног. В детстве девушка часто мечтала о собаке. Хотя бы маленькую – о большой и не заикалась. Однако все мечты разбились о суровую реальность – аллергию отца на собачью шерсть. А вот против котов семья ничего не имела: завидев усатого книззла, Джейн Грейнджер только поморщилась, и уже спустя пару часов на полу стояли две новые миски.

— Фу, Бродяга! — спасаясь от шероховатого языка, Гермиона отстранилась и невольно улыбнулась уже по-настоящему. И потрепала «страшного зверя» за уши. — И тебе привет, Сириус.

Блэк перевоплотился и уселся на краешек кровати друга.

— Извини, — буркнул он виновато и поднял на гостью смущённый взгляд без единой смешинки. — Не всегда могу себя контролировать – разум-то звериный.

— Теперь-то можете рассказать? — поудобнее устроившись на подоконнике, девушка выжидающе посмотрела на обоих. — Пообещали просветить, так давайте уж... Вы не находите, что три... хм, мертвеца внезапно воскресли... даже слова трудно подобрать. Странно всё это.

Двое переглянулись, а потом одновременно усмехнулись. Ремус махнул рукой и начал первым:

— Да чего уж там... Помнишь миссию Хагрида? Великан должен идти к великанам, кентавр – к кентаврам, а оборотень — к себе подобным. Вот я добровольно и отправился в Трансильванию...

— На родину вампиров? — девушка нервно хихикнула. — Извини. Продолжай, пожалуйста.

— В последние годы эти две расы прилично перемешались. Теперь уже и непонятно, чья там историческая родина. Гонимые оборотни сбежали в скрытое от магов и маглов княжество, где каждый может преспокойно подкрепиться кровушкой и сырым мясцом. И те и другие спокойно живут с семьями и не беспокоятся за свою жизнь. К слову, там довольно мирное местечко, несмотря на природу местного населения… Туда трудно попасть, но я сумел. Никакая магическая связь там не действует, Патронус не наколдовать, а совы дорогу просто не находят. В конце концов, все решили, что меня постигла неудача с летальным исходом. А Дамблдор быстро сочинил некролог и придумал легенду об эпическом сражении с превосходящими силами Пожирателей.

— Но зачем?! — изумилась Гермиона. — К чему эта ложь?..

— Тебе процитировать Дамблдора? Пожалуйста, — Ремус говорил медленно, с окаменевшим лицом. — «Следовало направить гнев Гарри в нужное русло и не морочить мальчику голову мифами».

— Какой ещё гнев? Он и так ходил как зомби! А убивал с таким лицом, будто резал яичницу на завтрак...

— Ты в точности повторила слова Дамблдора. Одно время его беспокоило душевное равновесие Гарри, но потом он пришёл к каким-то выводам и стал более терпеливым к… своеобразным методам своего ученика...

— И давно ты вернулся?

— В начале лета, — оборотень пожевал губами. — Не сказать, что я добился большого успеха, но Непреложный Обет от предводителей кланов — уже плюс. Вмешиваться в нашу войну оборотни не будут.

— Это же замечательно! Теперь у Волдеморта нет преимущества в физической силе.

— Как сказать... А у нас — лишней поддержки, — молчавший доселе Сириус хмуро забарабанил пальцами по стеклу.

Он определённо изменился. Попади Гарри в плен года два назад, или узнай Бродяга о планах директора в отношении крестника – тысячу раз вытряс бы из Дамблдора душу. А сейчас — преспокойно сидит, хоть и с мрачной физиономией.

— Ставка на помощь других рас была слишком наивна. Великаны присоединились к Тёмному лорду, а оборотни и вампиры посчитали, что безопаснее отсидеться в норах. И упрекать мы их не вправе. В конце концов, что хорошего для них сделали волшебники? Правда, мы вступили в союз с кентаврами, но что они поделают с двадцатифутовым громилой? Закидают стрелами? Или примут эликсир роста, вымахают до размеров молодого дракона и затопчут?

— У нас есть Гарри – он что-нибудь придумает. Увидишь, как он изменился. Против него сейчас даже у Волдеморта кишка тонка.

— Жду не дождусь, — сухой голос Блэка резанул слух. — Ну что, теперь моя история? Что тебе известно про Арку Смерти?

— В Средние века в неё отправляли приговорённых к смертной казни. В дальнейшем вокруг неё выстроили Министерство, и Арку передали невыразимцам.

— Верно. С одной поправкой. Может, слышала, как маглы примерно в те время устраивали испытание огнём или водой? — Вспомнив, как читала что-то такое несколько лет назад на каникулах, девушка кивнула. — Арка — тот же принцип. Если подозреваемый действительно виновен — его постигнет незавидная участь. Видимо, этот, хм, артефакт, решил, что Азкабана мне хватило с лихвой.

— Жаль, не Белла туда упала...

— Наоборот – у Арки хоть несварения не случилось, — заметил Люпин. — Она была той еще су... Авада Гарри — быстрая и безболезненная смерть. Пусть радуется, что в Министерстве за неё не взялся Грюм.

Сириус продолжил выбивать дробь по стеклу.

— А что сказал Дамблдор?

— Собирался запереть в четырёх стенах, пока вы будете рисковать жизнью. Только у меня другие планы, а «нет» он не принимал. Пришлось прибегнуть к экстренным методам. — Два вопросительных взгляда, и бывшая гриффиндорка вздохнула и пояснила: — Разорвала контракт с Хогвартсом.

— Сумасшедшая, — пробормотал Сириус, а Ремус покачал головой. — Я знаю, ты тысячу раз подумала, но стоило ли?

Гермиона уверенно кивнула.

— Я избавилась от надоедливой опеки. Определённо стоило.

— А заключить новый контракт со школой? — Сириус нахмурился, и его лицо потемнело – за окном набежали тучки, хотя ещё час назад на небе не было ни облачка. Погода в этих краях нестабильна (Флитвик ссылается на повышенный магический фон из-за замка), и выпади в середине лета снег, многие бы только пожали плечами.

— Заключается один раз — в одиннадцать лет, – и на всю жизнь. И случай расторжения, насколько я помню, беспрецедентный. Без договора она школу найдёт, но вот войти... Но Сириус прав – должен быть выход. В конце концов, гости из Шармбатона и Дурмстранга каким-то образом расхаживали по коридорам Хогвартса как у себя дома.

— Кстати, насчёт иностранных друзей, — Гермиона была признательна этим двоим и не могла сдержать лёгкой улыбки. — Хоть от них мы дождёмся помощи?..

Увидев, как Рем и Сириус синхронно сжали губы и помрачнели, она даже не договорила.

— С сегодняшнего дня магическая Британия изолирована от внешнего мира. После происшествий во Франции и Бразилии почти все министры магии поддержали немецкое правительство и... в общем, образно говоря, совместными усилиями нас закупорили – словно бутылку пробкой заткнули. Аппарировать за границу или создать международный портал не сможет никто: ни Волдеморт, ни Дамблдор, ни сам Мерлин. Остаются магловские способы, но у волшебников нет документов, поэтому и выехать никто и никуда не сможет. Кроме того, на границах полно волшебников, и в случае подозрения на подделку или Империус они такой шум поднимут...

— И что теперь делать? Нас мало, а у Волдеморта – масса приспешников, — подумав о численном превосходстве противника, девушка вздрогнула.

— Этим вопросом и занимается Дамблдор. У него и так проблем по горло, а тут ещё ты подвернулась. Без обид... Надо понимать: старику тяжело, так что стоит проявить хоть капельку понимания...

* * *

От стен камеры отразился жалобный стон. Роза тут же разлепила глаза и подняла голову, которую удобно пристроила у Гарри на плече, как только заснула.

Того подёргивало, словно от электрического разряда, на лбу выступили бисеринки пота, щёки и тыльные стороны рук — неестественно горячие... Дышит хрипло, редко и прерывисто.

Заскрежетал железный засов, и в камеру шагнул прищурившийся Волдеморт, лениво покручивая палочку между пальцев.

— Как я погляжу, Гарри Поттеру всё лучше и лучше, — Его Темнейшество довольно улыбнулось. Он оперся о дверной косяк и, чуть склонив голову, заинтересованно разглядывал привалившегося к стене пленника. — Ох, бледный-то какой, несмотря на сильный жар. Не так ли, мисс Элизабет?

— Что ты с ним сделал, тварь? — прошептала она.

— Ничего особенного — яд, да и только, — насмешливо ответил «гость». — Да не беспокойся – госпожа Смерть явится за твоим сокамерником дня через три. Правда, для него они будут довольно неприятными и болезненными. Но мне интересно, на что способна дочка одного из лучших зельеваров современности. Поэтому дам вам, так сказать, шанс продлить своё никчемное существование на этом свете.

— Ты отвратительное создание со сгнившей душонкой! — презрительно бросила девушка, стараясь придать голосу твёрдость, и покрепче обняла Гарри. На первый взгляд её вызывающее поведение можно назвать бесстрашием, но Риддл буквально почувствовал «запах» смертельного ужаса, поэтому всего лишь безмятежно скривился. Насекомые и то опаснее, а эти двое... Так, безобидные букашки, которых он раздавит, когда надоест с ними играться.

— Интересно, — он склонил голову набок. — Но для меня это давно не новость: каждый смертник считал нужным высказать мне это в лицо. Раб принесёт тебе необходимые ингредиенты. И без фокусов, девчонка — сбежать отсюда не удастся. Лучше потрать драгоценное время на такого же драгоценного родственничка.

И снова посреди камеры появился домовой эльф, но на этот раз – со столом, куда свалили ингредиенты, котлы, ножи и прочие приспособления, чтобы сварить противоядие.

Первым делом нужно установить, что это за яд и как далеко он успел распространиться. Исправно ли «работают» органы? До визита Волдеморта она надеялась, что Гарри подхватил какую-то инфекцию, но теперь... Жар и бледность — нет, этого слишком мало! Хотя… Да, так и есть! Она проверила грудь Гарри и обнаружила проступавшие синеватые жилки, которые тянулись к рукам и ногам. Мерлин…

Как-то раз отец читал ей лекцию про один экзотический яд. Составные части она помнила смутно, но других идей в голову не приходило. Впрочем, хорошо, что без свежего воздуха мозги вообще работают. Придётся рискнуть и остановиться на этом варианте.

Она кашлянула и вытерла уголки рта футболкой.

Кровь. Она кашляет кровью.

И когда их успели отравить? Ладно, сейчас это неважно. Сосредоточиться на воспоминаниях и на основании составных частей яда составить противоядие — вот что главное.

Счёт пошел на минуты...