Маргоша - 4 (гет)

1. Редакция «М&Ж». Услыхав претензии Радуловой, Эльвира пытается откреститься:

— Юридические документы у юристов, а бухгалтерские в бухгалтерии… Я тут причем?

Но именно Мокрицкая сидела на финансах при последней проверке, так что Радулова неумолима:

— Эльвира Сергеевна, в то время вы были здесь финансовым директором, потому спрос в первую очередь с вас! Еще меня интересуют все документы, связанные с проверкой УБЭП осенью прошлого года. Пары дней вам хватит?

Гончарова крестится:

— Слава богу, при мне никаких проверок УБЭП не было.

2. Редакционная кухня. Когда кофе готов в него булькуются капли из флакончика с зельем. Руки дрожат т и Наташа замирает, стараясь успокоиться: «Так… Возьми себя в руки и действуй!». В дверях появляется Андрей, и Егорова едва успевает спрятать стеклянный пузырек среди посуды. Повисшая пауза прерывается ее предложением выпить по чашечке крепкого напитка:

— Андрюш, я кофе тебе сварила.

— Что? А, кофе…

— Присядем?

— Извини, некогда, давай так, на ходу.

Андрей, озабоченно-рассеянный, быстро проглатывает содержимое чашки и только потом переводит взгляд на лицо Егоровой:

— У тебя все в порядке? Ты какая-то напряженная.

Наташа опускает глаза, боясь что их испуганный блеск ее выдаст: «Слава богу, выпил и не заметил». Напоив Калугина кофе, она остается на кухне сложить грязные чашки в раковину и помыть, но в этот момент у нее звонит мобильник. В трубке слышится голос Алисы:

— Привет, Наташа.

— А, Алиса. Я очень рада, что ты мне позвонила.

— Я тебя с Борькой жду в субботу. Придете?

— А что такое? Я ничего не знаю.

— Разве папа тебе не говорил? У меня день рождения!

Егорова в задумчивости — Калугин ни разу не упоминал о предстоящем событии, видимо не особо горя идеей «семейного» празднества. В ее голосе звучит сожаление:

— Здорово! Я бы очень хотела тебя поздравить… Только не знаю, захочет ли твой папа.

Алиса с готовностью обещает сама уговорить отца:

— Ну, я это беру на себя. Главное ты пообещай!

Повеселев, Наташа сдается:

— Обещаю.

— Хорошо! А я уже для Борьки достала свои старые игрушки!

— Ну, ты прямо как нянька… У него этих игрушек — девать некуда.

Алиса хихикает:

— Скорее как сестренка. Папа мне давно братика обещал…

3. Наумыч и Шульгин шумною толпой вываливаются из кабинета Егорова. Шеф все еще жаждет познакомить приятеля со своим ближайшим помощником:

— Федя, а теперь я тебя познакомлю с нашим главным редактором.

— С Марго кажется? Ты мне уже это тысячу лет назад обещал.

— Нет, Маргарита Александровна у нас сейчас директор. Она приболела, но я вас обязательно познакомлю. А главный редактор у нас ее муж, Игорь Семенович.

Они заглядывают в кабинет к Ребровым, но там никого не оказывается. Наумыч, тем не менее, тянет гостя внутрь, дожидаться там:

— Заходи, Игорь сейчас придет. Это такая пара, ты не представляешь!

Он нажимает на кнопку интеркома:

— Люся! Где Игорь Семенович? Пусть идет в свой кабинет!

— Да, Борис Наумович.

Егоров еще топчется с минуту, потом не выдерживает:

— Пойду сам поищу.

Шульгин, оставшись один, бродит по кабинету, а потом начинает просматривать лежащие стопкой на полке журналы «Мужчина и женщина». В его руках оказался первый выпускной номер, от взгляда на обложку которого, он даже трясется — там она, его вражина:

— Васильева?

Именно эту фамилию слышит входящий в кабинет Гоша. От неожиданности он цепляется ногой за собственную ногу и буквально падает в объятия Федора Ивановича, успев пискнуть:

— Я, тут.

Федор Иванович ловит падающего Игоря и помогает ему удержаться:

— Вы кто? Хозяин кабинета?

— Я? Д-да... Да…, а вы?

— Шульгин Федор Иванович, меня сюда Борис Наумович привел.

Игорь, выпрямившись, оправляет и отряхивает на себе пиджак:

— Понятно…. А я…, черт…, главный редактор я.

— А как вас величать?

Представляясь, Гоша судорожно пытается вытащить из отшибленной ситуацией памяти свою нынешнюю фамилию.

— Э-э-э…, Ребров… Игорь… Семенович…

Тыкая пальцем в обложку, Шульгин пытается выяснить, кто на ней и как найти сию легкомысленную девицу:

— Игорь Семенович, подскажите, пожалуйста, откуда здесь эта профурсетка?!

Гоша выхватывает у Шульгина журнал и смотрит на обложку, судорожно пытаясь что-нибудь придумать:

— Какая? Вообще — то тут я.

5. Эльвира прибегает в кабинет к Зимовскому с вытаращенными глазами — она в шоке:

— Антон, это конец!

— Солнышко, ну что случилось? Конец рабочего дня, скоро поедем домой.

— Радулова потребовала все бухгалтерские и юридические документы по «Мужскому журналу»! И по проверке его УБЭПом!

Оказывается, Софья Андреевна интересуется старой проверкой управления по борьбе с экономической преступностью и всеми документами того периода. Зимовский равнодушно отмахивается:

— Ну, а ты то, что так переживаешь? Это пусть мутанты дергаются.

Увы, спокойствие Антона Эльвиру не утихомиривает, она по-прежнему вся на нервах:

— А если всплывет счет Реброва? Когда он был в Австралии?

— Ну, а нам то, что? Если Софья Андреевна Ребровых любит…, так сказать и душой, и телом…, то отмажет… Ну, а если не любит…, накажет по всей строгости…

— Антон я боюсь! А если она все раскопает? Я не хочу, чтобы наш ребенок рос без отца!

Зимовский кривится:

— Почему это без отца? Может без матери?

Тем не менее он обещает надавить на Гальяно и переключить внимание кризис-менеджера на решение других задач:

— Да ладно, не трясись. Я позабочусь, чтобы Гальяно вразумил свою протеже в нужном направлении.

6. Кабинет главного редактора. Шульгин тычет пальцем в изображение Марго на обложке:

— Вот эта!

Гоша изображает оскорбленное возмущение — это не профурсетка, а руководитель организации!

— Что вы себе позволяете! Это директор издательства и моя жена Маргарита Александровна Реброва!

Федор Иванович в шоке и начинает растерянно оправдываться:

— Но как… Маргарита Александровна? Ничего не понимаю… Одно лицо…

Игорь бестолково сыплет железными доводами — может быть, жена и похожа на некую Марию Ивановну Васильеву, но это не она, сто процентов:

— Уверяю вас, она тут совсем на себя не похожа! Это все фотошоп! Когда вы с ней познакомитесь, то поймете, что это совершенно разные люди!

Шульгин ошалело мотает головой:

— Кто? Что-то у меня голова кругом… Пожалуй, я пойду.

В кабинет вваливается Егоров:

— Ну что? Смотрю, вы уже познакомились? Может быть, сходим в ресторанчик, посидим, пообщаемся?

Федор Иванович, обрадовано переключается на привычные рельсы:

— Пожалуй, я соглашусь… Да, Борь, ты же после ремонта у нас еще не был? Поехали. И твоего главного редактора познакомим с «Кальяри».

Игорь от тесного общения отказывается, напоминая про завал на работе:

— Борис Наумович, у меня центральная статья.

— Статья это святое… Чтоб утром лежала у меня на столе. Да! А «Кальяри» посмотрите вместе с Марго, в следующий раз.

7. Квартира Калугиных. Вечером Алиса ластится к отцу, обнимает, целует. Все это неспроста:

— Папочка, ты уже придумал, как мы отпразднуем мой день рождения?

Андрей готов выполнить любое желание дочери, в пределах разумного, конечно:

— Котенок, а как ты хочешь?

— Пообещай, что выполнишь!

Дочь требует предварительных клятв — ее просьбу не должны отвергнуть. Но Андрей осторожен:

— Ну, как я могу пообещать заранее? Может, ты нас с бабушкой марафонский кросс заставишь бежать?

— Нет, праздник будет дома. Ну, пообещай!

Калугин, под напором дочки, сдается:

— Хорошо, хорошо. Обещаю.

— Я хочу, чтобы ко мне пришли девчонки с мальчишками, с которыми я училась раньше. А еще, чтобы пришла Наташа и привезла Борьку.

Просьба оказывается не очень комфортной, но отказ будет странен и Калугин соглашается:

— Маленькая шантажистка, а вдруг они не захотят?

— Захотят, захотят!

— То есть ты уже все устроила?

8. Гостевой дом «Ковчег» » в Козельске. Поужинав, Марго звонит Сомовой:

— Привет подруга. Я возвращаюсь завтра. К обеду подрулю домой…. Хотелось бы встретиться и поговорить.

У нее есть важные новости и желание их обсудить с Анютой — с толком, чувством, расстановкой. Но той невтерпеж:

— Ты с Миланой виделась? Что она сказала?

— Ань, это не телефонный разговор. Там все очень сложно. Но выход есть.

— Аборт?

— Дура, что ли? Конечно, нет. Но посоветоваться с тобой очень надо.