Dangerous Freight - Опасный груз (джен)

Учитель явно устал от споров с пилотом. Кажется, пришло время для оружия точечного поражения — хотя мастер Йода сказал бы, что не точечного, а массового.

— Если он и дальше будет отпираться, — сказал учитель, имея в виду пилота, и положил руку Оби-Вану на плечо, — я натравлю на него тебя.

Оби-Ван горделиво выпятил грудь, улыбка расползалась от уха до уха, он покосился в отражающую переборку — выглядело действительно нахально и бандитисто. Чем конкретно, по мнению учителя, он должен досадить пилоту шаттла так, чтобы тот взвыл, он не озадачился: придумает что-нибудь на ходу.

— А пока он там делает вид, что занят делом, — добавил учитель, — мы обезвредим оставшихся тук.

— Каким образом, учитель? — спросил Оби-Ван: он-то уже готов был ринуться в бой — только командуй.

— Наденем маски, снизим во всем шаттле давление, туки уснут, и мы соберем их и спокойно вернем в отсек. В конце концов… они просто ни в чем не повинные… формы жизни.

Оби-Вану почему-то поплохело при этих словах, и он назвал бы это «предчувствием». «Формы жизни» прозвучало не сухой констатацией факта, а как-то мечтательно. На учителя это было совсем не похоже, но, тем не менее, Оби-Ван с готовностью кивнул. Потом подумал, догнал учителя, уже шедшего по направлению к кабине, и поинтересовался:

— А разве… разве от этого уснут только туки?

— Нет, — пожал плечами учитель. — Но это и прекрасно: никто не будет путаться у нас под ногами!

Оби-Ван не возражал, чтобы вредный пилот уснул тоже, но вспомнил еще кое-что.

— А есть, учитель, разве мы сегодня не будем?

— Обязательно будем. Но сначала — дело.

Оби-Вану хотелось не согласиться: он бы поел и до дела, и после, но, увы, время не ждет. Он первым подбежал к запертой кабине и замер. Учитель тоже подошел, встал и задумался. Казалось, что он что-то замышляет.

— Нам надо как-то осторожно переключить регулятор давления, — пробормотал он. — Но там сношаются туки, — при этих словах он покосился на Оби-Вана. — Значит, тебе придется очень аккуратно отвлекать их. Но сначала надень маску.

Оби-Ван послушно исполнил приказ. Учитель тоже нацепил маску, и у Оби-Вана мелькнула мысль, что пугливые туки могут и не понять, что за странные хари нарушили их уединение. Кроме того, учитель уже сделал попытку успокоить тварь Силой, и хорошо, что это была не тука, а обычная ящерица, случайно попавшая в шаттл…

Учитель осторожно приоткрыл дверь кабины, просунул в проем голову. Оби-Вану за его спиной ничего не было видно, и он страдал молча. Потом учитель поманил его рукой и неслышно проник в кабину.

Довольные туки дрыхли на пульте. Одна из них подняла голову, дернула хвостом. Оби-Ван приготовился совершенно негероически умереть, но на этот раз пронесло. Тука повела ушами, пристроила голову на своем пушистом партнере и вроде бы задремала — а они ничего, миленькие, и не скажешь, что опасные...

Учитель сделал шаг вперед. А Оби-Ван остался торчать в дверях, так, на всякий случай. Учитель шаг за шагом продвигался к панели управления, туки спокойно лежали, как вдруг та, которая была снизу, вылезла, встала на лапы, бесцеремонно прошлепала по панели, спрыгнула на пол, обнюхала учителя — тот застыл в нелепой позе, — потом отошла к стене и принялась скрести пол.

Учитель с поднятой ногой косился на туку, которую совершенно не смущало его присутствие. Затем по кабине пополз отвратительный запах. Тука посмотрела на дело рук своих… ну, допустим, совсем не рук, но это было неважно, — дернула хвостом, проходя мимо Оби-Вана, пометила и его и скрылась в коридоре.

Учитель опустил ногу и сделал еще один шаг. Оби-Ван про себя очень некрасиво выругался. В том, что тука испортила воздух и свалила, был плюс, потому что учителю, по крайней мере, была видна большая часть панели. И, к счастью, нужный переключатель был не под второй тукой.

Учитель довольно обернулся к Оби-Вану. В маске он вообще не понял, что изменилось, но, наверное, что-то произошло. Потому что спустя минуты две удары пилота по двери багажного отсека затихли.

Учитель осторожно пошевелил туку: та спала. От восторга Оби-Ван чуть не взвыл, а учитель поднял туку за шкирку.

— Отлично, сработало. Итак, одна в багажном отсеке, две взорвались, эта — четвертая. Нужно найти еще шестерых. Твоя задача, падаван, найти как можно больше. Они могут быть везде — действуй. Оби-Вану показалось, что учитель звучал особенно вдохновенно.

Он кивнул и выбежал из кабины: настал его час! Повезло ему просто сказочно, потому что туку-засранку он нашел спящей прямо в коридоре. Он схватил ее за хвост и понесся к багажному отсеку. Пилот, как и следовало ожидать, спал, обняв молоток, и вид у него был почти счастливый. Оби-Ван запихал в отсек туку, побежал обратно и по пути наткнулся на учителя, который вальяжно шел по коридору, только что не размахивая трофеем, и, похоже, его это все начало забавлять.

— Я нашел еще одну! — поделился достижением Оби-Ван.

— Еще пять тук, — напомнил учитель, — пять штук, — и прошествовал мимо.

Пять — это было уже проще.

Оби-Ван быстро обежал шаттл. Кроме каюты Оби-Вана и Квай-Гона, каюты Прии, кухни и каюты пилота, в шаттле было еще несколько помещений. По крайней мере, дверей было несколько, а вот куда они вели — загадка. Вряд ли в открытый космос, скорее чуланы или небольшие кладовые.

Впрочем, чего гадать — лучше заглянуть внутрь. Осталось открыть двери. И для этого у Оби-Вана уже созрел план (хитрый, как ему казалось). Кое-чему он успел научиться еще до того, как попал на свое первое задание.

Как-то, когда недавно вернувшийся из очередной миссии учитель не находил себе места от скуки и потому доставал недавно обретенного падавана тренировками, Оби-Ван сказал:

— Учитель, помните, вы говорили, что я недостаточно много времени уделяю занятиям с Силой? Я тут подумал... Мы недавно начали изучать «манипуляцию механизмами с помощью Силы»…

Пожалуй, кто-то мог бы сказать, что Оби-Ван нагло врал учителю, ведь никакие манипуляции на занятиях в Храме он изучать не начал. Но Оби-Ван с этим кем-то не согласился бы, он ведь сказал «мы», а то, что под «мы» он подразумевал себя и Гарена, так это зависело от точки зрения.

— Темнишь, падаван, — подозрительно прищурившись, сказал учитель. — Впрочем, твое рвение к знаниям греет мне душу. Отчего бы не позаниматься.

Оби-Ван чувствовал какой-то подвох в Силе — учитель точно его раскусил. Но, беззаботно отмахнувшись от беспокойства, он радостно приступил к занятиям — каким же наивным он был!

Учитель явно считал, что отжимания и приседания еще ни одному падавану не навредили, поэтому с удовольствием — вот точно с удовольствием — наблюдал, как Оби-Ван, уже порядком взмыленный и уставший, завершал восьмой подход. Оби-Ван и вправду учился манипулировать механизмами (в простонародье — «взламывать замки»), но получалось у него далеко не всегда. Поэтому, как только Оби-Ван заканчивал упражнения, учитель говорил:

— Что ж, а теперь опять попробуй разблокировать замок. У тебя двадцать секунд. И на этот раз за каждую лишнюю секунду — пять отжиманий. Время пошло, — и не дожидаясь, пока падаван отдышится, он запускал секундомер.

Тогда учитель занимался с ним до самого вечера. Оби-Ван даже пожалел, что слегка приврал: в сумме он присел двести тридцать пять раз, отжался — семьдесят три, простоял на голове (без поддержки Силы) полчаса, а также попрыгал и подтянулся.

Хотя толк от занятий всё же был: Оби-Ван научился взламывать замки, пусть не сразу и не всегда. И теперь он был полон надежд продемонстрировать всем свое умение. Потому что до сей поры оно довольно бездарно пропадало, но вот — пригодилось.

За первой вскрытой дверью не было ничего интересного, в основном какой-то хлам: запчасти от дроидов (вот уж чего он тут точно не ожидал найти), полки с бельем, какие-то консервные банки и никаких признаков тук. А тем временем минуты утекали, как воздух сквозь дыру в обшивке корабля. Оби-Ван не спросил, сколько времени и пилот, и туки, и — страшно подумать! — пассажир каюты владельца шаттла могут протянуть при сниженном давлении. Очевидно, не слишком много. Поэтому Оби-Ван закрыл дверь и занялся второй.

Эта комнатка была совсем маленькой и походила скорее на чулан, чем на склад. Ящики заполонили всё пространство внутри до самого потолка. Оби-Ван заглянул в ящики, но было темно, поэтому он почти ничего не разглядел. Казалось, внутри пусто. Одно было ясно — туками тут и не пахло. Ни в прямом, ни в переносном смысле.

Оби-Ван закрыл дверь и хотел было уже пройти в самый дальний конец коридора и проникнуть в третью комнату, как внезапно кое-что вспомнил и припустил к своей каюте. К счастью, последнее яйцо уцелело. Держать его без воды — идея та ещё, но лучше без воды, чем вообще лишиться. Так что Оби-Ван решил положить его в карман. Целее будет, потому что если тука доберется до последнего яйца…

В дверном проеме возник чем-то очень довольный учитель. Ему везло больше — он держал еще одну туку. Судя по всему, он развлекался от души и даже не рассердился на падавана, который вместо того, чтобы собирать тук, носился со своим последним яйцом.

— Осталось четыре, — сказал учитель и продемонстрировал туку. Оби-Ван воспринял это как личный вызов, но не спросить не мог:

— Как вы их так быстро находите, учитель?

Тот задумался.

— В Силе не пробовал искать их, падаван? — наконец проговорил он, явно подражая магистру Йоде.

— Их там не видно, — пробурчал Оби-Ван. Не то чтобы он не старался, но он действительно не видел в Силе ничего похожего на тук.

Учитель кивнул.

— Это правда. А как ты думаешь, почему туки легли на пульт управления?

Оби-Ван пожал плечами. Последнее, что ему пришло в голову, — что туки решили изменить маршрут.

— Там тепло, — подсказал учитель. — Они намерзлись в багажном отсеке, потому и сбежали оттуда.

И с этими словами он ушел, размахивая сонной тукой, и до Оби-Вана донесся его голос:

— Через пять минут я верну давление в норму! Иначе некому будет вести этот шаттл на Корускант!

Оби-Ван хихикнул. Хоть учитель и пытался поправлять координаты, но пилотировать самостоятельно рисковать не хотел. Он ощупал злосчастное яйцо, поправил его и пошел выяснять, где на шаттле остались теплые местечки.

Одно он знал точно: кухня. В кухне должно быть тепло, потому что работают холодильники, и деваться энергии особо некуда. Похвалив себя за находчивость, Оби-Ван открыл самую вожделенную дверь на этом шаттле и замер.

Туки… Нет, тук он не увидел, но точно понял, что кто-то тут есть. Правда, пока не разобрался, где именно. И даже не сразу сообразил, почему заподозрил неладное, просто стоял и осматривался, собирая картинку в одно целое.

Наконец он понял, что привлекло его внимание, и от гордости надулся как мячик. Да, вряд ли владелец шаттла или пилот стали бы разбрасывать пакетики с концентратами. То есть от пилота он, конечно, мог подобное ожидать, но зачем бы ему это делать?

Оби-Ван осторожно подтянулся на руках и заглянул поверх продуктового шкафа, с которого и слетели пакетики. Так и есть… чтобы не было перегрева, у стены оборудовали воздуховод, и оттуда тянуло теплом. Очевидно, со всего шаттла теплый воздух сгонялся в одно место насосами, там охлаждался, очищался и выходил через систему фильтрации.

Оби-Ван сунул голову в воздуховод, уперся ногами в стену и шкаф — учитель бы за подобное не похвалил и сказал бы, что стоит держаться на весу с помощью Силы, но учителя рядом не было, поэтому никто не мешал. Но Сила все равно пригодилась, потому что дотянуться до спящей туки Оби-Ван рукой не сумел, а вот Силой получилось как раз, и он, довольный, спрыгнул на пол, сжимая в руке сонную туку.

Медлить было нельзя. Оби-Ван был готов уже броситься в багажный отсек, как почувствовал, что что-то треснуло у него в кармане, и, бледнея, сунул туда руку и вытащил яйцо.

Оно стало более твердым, но испугало Оби-Вана другое. Яйцо треснуло. Очевидно, он придавил его, пока вытаскивал туку.

На одной чаше весов было яйцо, на другой — тука. Одна из оставшихся четверых, и Оби-Ван решил, что пока тук еще не переловили, учитель не станет повышать давление…

Или станет? А как же яйцо? А вдруг оно стало твердым из-за перепадов давления?

Но долг джедая перевесил, и Оби-Ван, положив яйцо на столик, со всех ног бросился к багажному отсеку. Несся он так быстро, что едва успел затормозить. Не будь он так проворен, то налетел бы на учителя, который был занят, очевидно, тем, что упорядочивал в отсеке тук, потому что из дыры торчали только его ноги.

— Я нашел, — поделился радостью Оби-Ван. Учитель вылез из дыры, укоризненно посмотрел на него и протянул руку.

— Это уже девятая, — веско заметил он. — А почему у тебя дрожит голос, падаван?

Услышав, что он принес девятую туку — девятую! Из семи уцелевших и не сбежавших тук он достал только две — позор! — Оби-Ван задрожал уже весь. Учитель же отправил туку в отсек, кое-как заложил дыру, чтобы туки не удрали снова (надо сказать, из положения он вышел блестяще: прикрыл лаз пилотом), поднялся на ноги и посмотрел на падавана.

— Надо искать последнюю. Потом я включаю давление.

— Яйцо, — простонал Оби-Ван.

— Какое яйцо?

— Ваше. Ну, то есть то, которое вы мне дали, — сказал Оби-Ван. — От давления оно стало твердым и треснуло.

Учитель вздохнул. Наверное, он хотел сказать, что падаван перебьется и без яйца, а может, что у него руки не оттуда растут, и вообще он какая-то странная форма жизни, но или Оби-Ван ошибся в предположениях, или учитель на ходу передумал.

— Пойдем посмотрим.

Но на столике, куда Оби-Ван определил пострадавшее яйцо, было пусто. Учитель наклонил голову, потом вздохнул.

— Значит, — задумчиво сказал он, — одна тука где-то тут… А, тихо. Она проснулась и что-то жрет под столом.

Учитель присел, очень медленно, Оби-Ван — тоже. Ему опять ничего не было видно за учительской спиной, поэтому он осторожно переместился чуть влево, держа в голове мысль, что если тука взорвется, то он должен будет прикрыть собой учителя… спасти ему жизнь. И тогда магистр Винду произнесет торжественную речь, а магистр Йода, может быть, наградит. Может быть, даже посмертно.

Оби-Ван представил печально поникшие уши магистра и смахнул слезу. А потом у него отвалилась челюсть. Он покосился на учителя — тот тоже замер. Но дело было не в туке.

Яйцо трескалось. Действительно трескалось! И оттуда уже высовывался кто-то… с клювиком. Клювик то вылезал наружу, то прятался, потом показалась лапка, потом еще одна, а затем в одно мгновение из яйца выбралась ящерка, отскочила на несколько сантиметров и застыла.

— Тихо, — предупредил учитель. — Кажется, она не реагирует на давление. Посмотрим, что она будет делать.

Ящерка приходила в себя недолго. Она потянулась — и Оби-Вану показалось, что она увеличилась в размере, — а потом повернулась к скорлупе и деловито начала ее пожирать.

— Вот куда делось твое яйцо, — сказал учитель. — Та первая ящерица в коридоре. Она была красивая. Интересно, куда она сбежала, но это дело десятое, потом найдем. Однако как они быстро растут…

Оби-Ван помнил, что ящерица из коридора была уже довольно крупных размеров. Та, что только что вылупилась, доела скорлупу, и ее тело снова пошло волнами.

— Учитель, она увеличивается прямо на глазах, — прошептал пораженный Оби-Ван.

— Лучше бы они оставались яйцами, — вздохнул учитель. — Если это та, которую я видел в тоннеле на Венисиоле, то вымахает она ого-го… ничего, как-нибудь прокормим. Пусть сидит пока тут, времени не осталось. Я поищу последнюю туку, ты иди и включи давление. Помнишь, где это?

Оби-Ван кивнул. Учитель чуть ли не за шиворот вытащил его из кухни, плотно закрыл дверь, потом спросил:

— Ты здесь нашел туку?

Оби-Ван кивнул.

— В воздуховоде.

— Это плохо, — заметил учитель. — Эти ящерицы сидят даже на потолке. Ну ничего, разберемся. Включай давление.

Оби-Ван бросился к кабине пилота. Там было пусто, ни тук, ни ящерицы. Регулятор давления он нашел сразу — тот еще и мигал красным, давая понять, что что-то не так. Оби-Ван перевел его в положение «оптимально, люди» — наверняка арканианину тоже сойдет. Индикатор загорелся зеленым, и Оби-Ван с чувством выполненного долга вышел и закрыл за собой дверь.

Он был уверен, что учитель справится с последней тукой. На то он и учитель, и вообще.

И потому он не испугался, когда услышал приглушенный взрыв. И не очень-то удивился, когда на него налетел учитель. И даже то, что вид у учителя был какой-то бледный и растерянный, его не смутило.

— Ты слышал взрыв? — спросил учитель очень потерянным голосом.

— Да, учитель, — спокойно отозвался Оби-Ван, потому что беспокоиться было не о чем. Тука взорвалась, шаттл уцелел, можно было спокойно поесть и пойти искать ящериц.

— Этот взрыв, — очень тихо сказал учитель, и у Оби-Вана пол ушел из-под ног, — был в каюте нашего особо важного пассажира.