Летние мальчики (джен)

Когда Гермиона очнулась, то очень сильно удивилась, увидев вокруг себя целую толпу — маму, папу, Гарри, Дадли и какого-то огромного дядю со скорбным лицом. Оглянувшись по сторонам, Гермиона удивилась ещё раз — она была в своей собственной гостиной. Попыталась вспомнить — когда она приехала домой? — и не смогла. Вопросительно глянула на мальчиков. Слово взял Дадли; почесывая левую культю, он придирчиво спросил:

— Ты зачем нас телепортировала?

— Я что?.. — изумилась Гермиона. Гарри закивал и вставил свои пять пенсов:

— Ну да. Парни только-только хотели познакомиться с нами, так ты заора… закричала и ка-а-ак перенесла нас прямо к нашему Дереву. Папа говорит, что это называется трансгрессия, а ты сама, оказывается, волшебница.

— Я кто?..

Гермиону, кажется, заклинило, больше ничего путного она не могла спросить. Тут унылый дядя поднял перед собой какую-то длинную тонкую палочку и взмахнул ею. Диван под девочкой дрогнул и поднялся над полом на целых два фута, после чего медленно проплыл по гостиной, пролетел над креслами и столиком, обогнул удивленных родителей и дико обрадованных мальчиков и вернулся на место, приземлившись с легким стуком. Ошарашенная девочка онемела надолго. И разумеется, она долго ещё не могла поверить в то, что она волшебница. Будучи реалистом, Гермиона цеплялась за старую версию своих даров, она считала себя медиумом. Но шло время, дружба продолжалась, Гарри делал всё новые открытия в себе и в ней, и в конце концов Гермионе пришлось поверить и принять тот факт, что её способности всё-таки сильно отличаются от экстрасенсорных.

Это было дивное время. Они всегда были втроем, но иногда их компания разбавлялась Яном и Терри, а ещё чаще к ним присоединялся Рейми Стоунхендж со своей неизменной гитарой. Время безоблачного детства, теплого лета и беззаботных игр, перемежающихся осенними красками и дождями, вьюжными зимами с метелями и морозами и новогодними праздниками.

Время очень близкой и очень верной дружбы...

* * *

С начала лета и с самого раннего утра пунктуальный и обстоятельный Ранкорн занялся Гарри, а чтобы тот не ленился, позвал еще и Гермиону, и началась муштра — гимнастика для тела, гимнастика для рук, «гимнастика для мозгов». Он выложил перед детьми толстые тома и принялся рассказывать о традициях, законах и этикете мира магии. Это были бы зануднейшие лекции, если бы человек с вечно кислой рожей не придумал игровую форму преподавания и не использовал множество примеров. Особенно Гарри долго смеялся от истории о волшебнике, перепутавшем столовые приборы на приеме. Это же надо, десертным ножиком пытаться что-то разрезать!

Кроме того — запрещено было открыто демонстрировать свои эмоции, особенно негативные. На том же балу нужно улыбаться и поддерживать светскую беседу. В каждом танце беседа имела свою тему, темп и настроение. И поди запомни. Запрещено протирать вилку носовым платком, а шпагу — разрешается. Запрещено использовать открытые углы в качестве туалета, а закрытые разрешается. Если дама пользуется французским балконом, к ней запрещено подходить ближе, чем на 10 шагов…

Гермиона очень хорошо понимала необходимость изучения правил и законов, а вот Гарри пытался лениться. Дадли иногда слушал с ними о правилах этикета особенно. Как к кому подойти, как поклониться, кому кивнуть, от кого отвернуться. Законодательство магов было размытым и зачастую противоречивым. Например, несовершеннолетним колдовать вне школы нельзя, но дома, где все волшебники — можно. Заклинание быстрой смерти запрещено, а заклинание потрошения — нет. Есть формальное деление на черное и белое, но нет никаких объяснений того, что это такое. И все у этих магов так… невнятно. Горестно задумавшись, папа Альберт тяжко вздохнул, написал на доске несколько слов и начал пояснять, глядя на замерших детей:

— Простите, ребята, задачка и в самом деле сложновата для ваших умов… — тихо бурчал учитель Ранкорн своим трем ученикам. — Я немного забежал вперед в обучении. Ну, а теперь к решению задачи. Разница между ними в следующем. Нижние три заклинания — непростительные, верхние — обычные. Но!.. Давайте подумаем вот над чем. Что случится с человеком, у которого больное сердце, если на него наслать щекотку или бесконечные танцы? А если удалить весь позвоночник? А теперь перейдём к непростительным. Как думаете, от Империо может быть польза? Может. Пример? Да пожалуйста! Представьте, девушка влюбилась в мистера Х, а он её отверг. От неразделённой любви она решила спрыгнуть с восьмого этажа. Если вы с ней заговорите, она испугается и вылетит в окно. Выход? Взять самоубийцу под Империо. Далее — Круцио. Вы знаете, как в маггловских больницах запускают остановившееся сердце? С помощью разряда электричества. А у большинства волшебников нет электричества. Выход? Слабенькое Круцио. И последнее. Бывают болезни, которые причиняют невыносимые боли, и никакие лекарства не помогают. И что же? Обрекать родных, любимых, друзей испытывать адские муки? У магглов это называется эвтаназия, у магов — Авада Кедавра. Выводы? Даже вроде бы простенькая и безобидная подножка на лестнице может привести к смерти. А такое непростительное как Круцио или Империо — спасти. Вот то-то же…

Гермиона старательно всё записывала, Гарри сидел сбоку, читал написанное и переписывал к себе, ему так было проще — подсмотреть и записать. Дадли просто слушал, ему-то это было незачем.

Так проходило время, пока однажды во время занятий в окно не влетели две совы с письмами на лапках. Одно было для Гарри, другое для Гермионы. Сгорая от нетерпения, Гарри поспешно развернул свое письмо, вот что было в нём написано:

ШКОЛА ЧАРОДЕЙСТВА И ВОЛШЕБСТВА «ХОГВАРТС»

Директор: Альбус Дамблдор (Кавалер ордена Мерлина I степени, Великий волшебник, Верховный, чародей, Президент Международной конфедерации магов)

Дорогой мистер Поттер!

Мы рады проинформировать Вас, что Вам предоставлено место в Школе чародейства и волшебства «Хогвартс». Пожалуйста, ознакомьтесь с приложенным к данному письму списком необходимых книг и предметов. Занятия начинаются 1 сентября. Ждем вашу сову не позднее 31 июля.

Искренне Ваша, Минерва МакГонагалл, заместитель директора.

Первый же возникший вопрос Гарри вызвал улыбку Ранкорна:

— А зачем этому… который там написан… Зачем ему так много должностей? Он их коллекционирует?

— Не думаю, сынок, просто он заслуженный волшебник и действительно владеет всеми этими титулами, —ответил папа.

Гарри улыбнулся и развернул второй листок со списком предметов:

ШКОЛА ЧАРОДЕЙСТВА И ВОЛШЕБСТВА «Хогвартс»

Форма студентам-первокурсникам требуется:

Три простых рабочих мантии (черных).

Одна простая остроконечная шляпа (черная) на каждый день.

Одна пара защитных перчаток (из кожи дракона или аналогичного по свойствам материала).

Один зимний плащ (черный, застежки серебряные).

Пожалуйста, не забудьте, что на одежду должны быть нашиты бирки с именем и фамилией студента.

Каждому студенту полагается иметь следующие книги:

«Курсическая книга заговоров и заклинаний» (первый курс). Миранда Гуссокл

«История магии». Батильда Бэгшот

«Теория магии». Адальберт Уоффлинг

«Пособие по трансфигурации для начинающих». Эмерик Свитч

«Тысяча магических растений и грибов». Филлида Спора

«Магические отвары и зелья». Жиг Мышъякофф

«Фантастические звери: места обитания». Ньют Саламандер

«Темные силы: пособие по самозащите».Квентин Тримбл

Также полагается иметь: 1 волшебную палочку, 1 котел (оловянный, стандартный размер №2), 1 комплект стеклянных или хрустальных флаконов, 1 телескоп, 1 медные весы.

Студенты также могут привезти с собой сову, или кошку, или жабу.

НАПОМИНАЕМ РОДИТЕЛЯМ, ЧТО ПЕРВОКУРСНИКАМ НЕ ПОЛОЖЕНО ИМЕТЬ СОБСТВЕННЫЕ МЕТЛЫ.

* * *

В Литтл Уингинге тем временем творился балаган. Магически запрограмированные письма вот уже который день не могли попасть в руки адресату, то есть по адресу они прибывали точно, а вот абонент их почему-то не распечатывал и не читал…

Хагрид, которого сам великий человек Дамблдор попросил передать письмо тому самому Гарри Поттеру, ровно в полночь, в соответствии с инструкциями, постучал в дверь дома 4 на улице Тисовой. Ему ожидаемо никто не открыл, и тогда он выбил дверь. Великий человек Дамблдор рассказал ему, что Гарри живет в чулане под лестницей, и Хагрид двинулся туда. Навстречу ему выскочил какой-то жирный боров, в котором угадывалось что-то человеческое, пока он не завизжал на тему: «кто вы», «зачем вы» и «полиция»… Небрежным движением зонтика Хагрид заткнул эту сирену на ножках и выломал стенку чулана с криком:

— Гарри! Гарри Поттер! Выходи!

Из чулана ему под ноги выскочила вислоухая собачка. Махонькая совсем, но лаяла как большая.

— Что это? — ошарашенно спросил Хагрид.

— Это Гарри, — ответили ему.

Хагрид, ничего не понимая, полез в карман и, вынув конверт, сверился с адресом на нём:

«Мистеру Г. Поттеру, графство Суррей, город Литтл Уингинг, улица Тисовая, дом четыре, чулан под лестницей», — вот, что было написано на конверте. Ну да, всё верно, но почему же вместо мальчика на него умильно смотрит пёсик? На всякий случай Хагрид его позвал:

— Гарри Поттер?

В ответ собачка припала на передние лапки и завиляла куцей культяпочкой хвоста, всем своим видом подтверждая, что она — Гарри Поттер. Горячо и всеми нежно любимый Гарри.

— Да как же так?! Да что же это такое?! — расстроился Хагрид и торопливо вышел вон. Испуганный кокер-спаниель жалобно заскулил. Хозяйка подошла, подняла песика на руки и, сочувственно причитая, прижала к груди.

— Ах мой бедный Гарри! Какой нехороший дядя, пришел, нашумел, всё поломал и всех напугал! Не плачь, Гарри, сейчас мамочка тебе косточку даст…

Её муж, весьма полный, очень представительный джентльмен, недоуменно пробухтел:

— И что это было? Кто нам дверь и чулан починит?

Хагрид поднял своими новостями великого человека Дамблдора с постели. Громадное двуспальное ложе жалобно скрипнуло, Дамблдор вынул из ушей затычки и прислушался к истеричным воплям полувеликана.

— Беда! Гарри! Беда! Собака! Гарри! Магглы! Спасите! — кричал Хагрид.

Информативность его речи была таковой, что Дамблдор задумался и привычно попытался влезть Хагриду в голову. С первого раза не получилось, мозги у великанов, знаете ли, не расположены к легилименции… но директор очень старался пробиться сквозь эмоциональную кашу, и в конце концов это ему удалось. Однако, разглядев беленького спаниеля с рыжими ушками и расслышав его имя, Дамблдор почувствовал уходящую из-под ног землю и выскользнул из сознания Хагрида. Оказалось, что тот схватил директора за шиворот и трясет им в воздухе, продолжая кричать. Машинально сотворив Остолбеней, Дамблдор грустно повис в поднятой руке Хагрида. Этого-то он и не предусмотрел.

Отменив заклинание, он приказал Хагриду принести собаку к нему. Ну что делать… Сходил. Принес.

Дамблдор с интересом осматривал крутящегося у него на столе пса. Спаниель что-то грыз. Попытка отобрать закончилась укусом, рычанием, еще укусом и возвращением к прерванному занятию. Дамблдор махнул рукой на весело искрящий в зубах кокера артефакт.

— Вот этого-то мы и не предусмотрели, — задумчиво протянул Великий Светлый. — И как тебя так угораздило-то, Гарри? Учиться-то как будешь?

Спаниель, бросив изжеванный артефакт, суетливо забегал по столу, свесил голову и попытался спрыгнуть, но Дамблдор не дал ему убежать. Кокер с укором посмотрел на старого идиота и за неимением лучшего задрал лапу на подсвечник, сделав лужу прямо на столе. Артефакт, показывающий, что с Гарри Поттером все хорошо, от такого обращения почернел и осыпался невесомой пылью. Дамблдор вздохнул и попробовал еще раз превратить собаку в человека. Гарри превращаться отказывался, только жадно смотрел по сторонам, явно прикидывая, чего бы еще схомячить. В углу слышались тихие сдавленные звуки — это смеялись эльфы, зажимая себе рты.

— Интересно, в Книге-то ты еще есть? Надо посмотреть…

Внезапно в кабинет директора влетела МакГонагалл, но, увидев пса, зашипела.

— Знакомься, Минерва, Гарри Поттер, — показал на собаку директор.

— Здравствуйте, мистер Поттер, — чопорно сказала МакГонагалл, знавшая, что с психами спорить нельзя, а то вдруг буйные. — Как поживаете? — продолжила она.

Дамблдор еще раз вздохнул.

— Ты чего прилетела-то?

— Мне подруга жены приятеля сына тетки замминистра рассказала, что у нас будет учиться сын ликвидатора! — взволнованно доложила Минерва.

— Да, ликвидатор это не Фадж, — грустно проговорил Дамблдор.

— Виски есть? — неожиданно спросила МакГонагалл, Дамблдор икнул и свалился в кресло.

Радостный Поттер тут же вцепился ему в ухо. Директор завопил, заместительница начала ему подвывать. Кому-то из эльфов оказывали первую помощь. Всем было весело.

И никто из них не обратил ни малейшего внимания на собачий ошейник с медной табличкой, на которой было выгравировано полное имя собаки — "Гарри Оливер Освальд Пламптон-Поттер".