Чудесная Зетерра: смертельная игра (джен)

> Идентификационный код Вселенной: [СКРЫТО], (состояние: выжила)

> Номер боя: 3 (параметры: домашний, выигран)

> Пилот: Сергеева Василиса (фамилия-имя, локальный, мертва)

> Враг: Шива (параметры: уничтожен)

Зетерра исчезла так же, как и появилась. Вслед за ней пропал и Шива, точнее, те обломки, которые от него остались. Тем не менее, прочие признаки того, что тут была битва гигантов, оставались на месте. Поваленные деревья, огромные следы от ног исполинских роботов, яма посреди лагеря на том месте, где в землю вонзился кристальный меч гигантской куклы.

Теперь ни у кого не было сомнений. Это всё было на самом деле. Девочка-робот, сражающаяся с врагами, которые вроде бы как угрожают Земле. Их видели сотни людей, от сотрудников лагеря до агентов СБ УНР. Десятки видели появление и исчезновение Василисы, слишком очевидно как-то связанное с роботами. Ещё несколько десятков — как после окончания боя в разных местах из воздуха появились двенадцать подростков, одна из которых, та же самая Василиса, тут же упала замертво. Эта странная игра, в которую ведьма втянула ничего не подозревавших детей, эта игра была реальностью. Игра, для победы в очередном раунде которой надо платить жизнью победителя.

И да, полностью скрыть инцидент теперь точно не получится. Это было серьёзной проблемой для Службы Безопасности.

У детей-пилотов были немного другие проблемы. Кураж драки быстро сходил на нет, оставляя подростков с пониманием того, что их ждёт, а слова Навозника, а также труп Василисы напоминали им об их будущем. «Вы все умрёте… В ближайшие этак полгода».

— Я не хочу умирать! Не-е-ет! Я так молод! — повторял Кирилл. Кажется, он был готов заплакать.

Анна начала с того, что пробубнила про себя очередную молитву. Другие не демонстрировали своё замешательство таким бурным образом, но явно были шокированы знанием своей судьбы.

— Всех задействованных в инциденте, — Биленко назвал код инцидента, соответствующему видео, которые сняли Тимур и Алексей, — немедленно задержать, — он отдавал команды агентам СБ УНР. — Приготовиться к доставке на ближайшую военную базу.

* * *

Напуганные люди понемногу продолжали выезжать из оцепленного лагеря. Агенты в чёрном проверяли каждый выезжающий автобус и автомобиль и каждого, кто пытался выйти из оцепления. СБУшники были немногословны, ограничиваясь короткими фразами вроде «чрезвычайная ситуация», «аномальная активность» и «мы сделаем всё возможное», но шокированные люди и так понимали, что случилось нечто из ряда вон выходящее. Кто-то молчал, кто-то нервно расспрашивал — агенты службы безопасности игнорировали всех, поручив немногих буйных местной полиции. Всех, кроме одиннадцати подростков.

— Вот теперь вашу дочь точно придётся задержать, — Биленко лично проследил, чтобы отец Валерии не забрал её с собой. Пришлось, конечно, дать депутату Синецкому переговорить с людьми из генерального штаба вооружённых сил, чтобы наконец убедить его.

— Эй, а она тоже была с нами! — сказала Елена, показывая на Настю.

— Ах ты! Не твоё дело! — возразил недовольный Дмитрий.

Впрочем, он и сам перед этим подумывал, как бы взять Настю, не желая бросать её. Планы незаметно слинять отсюда или затаиться провалились, не начавшись, так что с другой стороны он был в итоге не так уж и зол, что их забрали вдвоём.

* * *

Вскоре все одиннадцать детей были собраны на военной базе под Львовом. Для предстоящей встречи был выделен зал для совещаний. Юных смертников вместе с Димой и Настей посадили на передний ряд, сзади расположились офицеры вооружённых сил УНР и агенты службы безопасности. Всеволод Синецкий, пользуясь своим положением депутата, тоже как-то смог добиться разрешения присутствовать на встрече, сев где-то на заднем ряду. Остальных приехавших родителей в зал не пустили, задержав в других местах по разным поводам.

Впрочем, в зале присутствовал ещё один родственник. Не родитель, дядя. Капитан военно-воздушных сил Палеев Игорь, дядя Алексея.

— Итак, — начал говорить полковник Биленко. — Я Биленко Ермолай Филимонович, полковник службы безопасности Украинской Народной Республики, директор отдела по необъяснимым явлениям. Думаю, вы догадываетесь, по какой причине вас сюда собрали.

Дети напугано смотрели то на полковника, то по сторонам. Лишь один Дмитрий как бы безразлично поглядывал куда-то вниз в сторону.

— Это — генерал-лейтенант Короленко Павел Андреевич, командир базы военно-воздушных сил Львовской провинции, — Биленко представил сидевшего за столом седовласого генерала. — Он будет тоже присутствовать на нашей встрече. Это майор службы безопасности Марина Корнеева, — Биленко представил стоявшую рядом с ним рыжеволосую женщину. — Она будет заниматься вашим делом.

Кирилл посмотрел на Корнееву. Короткая юбка в половину бедра открывала атлетические, но по-женски стройные ноги. Ей было лет тридцать, но выглядела она довольно свежо. И привлекательно. Эх, а он всегда пытался произвести впечатление на девушек… И как часто он фейлил. Как он выглядел сейчас?

* * *

— Здравствуйте, дети.

Кирилл вспомнил, кого ему напомнила эта женщина.

— Сегодня мы будем учиться плавать на природе.

Три года назад он ходил на секцию по плаванию. Тогда, когда у мальчиков начинал просыпаться интерес к девочкам, его больше всего впечатлила не ровесница. А эта женщина, Камилла Николаевна, руководитель их секции по плаванию.

* * *

— В общем, молодые люди, всё дело в вашем роботе, — начала говорить майор. — В этой вашей кукле, которую вы назвали Зетеррой. Вы наверняка понимаете: что-то, что вы делаете, очень опасно. В последнем вашем бою могло погибнуть много человек. К тому же, двое из вас уже умерли. И потому, вам следует передать её нам.

— Вы нас спасёте? — спросила Света.

— Мы… бы отдали, но мы, похоже… не можем, — возразила Алиса.

— Да, тогда Зетерра нас сама вызвала… телепортировала, — добавила Елена.

— Почему?

— Господин полковник, госпожа майор, — ответил Алексей, — господин генерал-л… — он чуть не забыл сидевшего в стороне генерал-лейтенанта, — видите ли, мы сами её не почти не контролируем. Как вы, возможно, знаете из предварительных допросов и ещё кое-каких данных, — Алексей вспомнил, что он ходил показывать место, где раньше жила Нимидора, — мы заключили контракт с той бабулей на участие в игре, которая оказалась не совсем игрой, пусть это и кажется странным. Я понимаю, вам может быть в это тяжело поверить, но теперь, когда начинается бой с враждебными пришельцами, Зетерра нас сама телепортирует внутрь себя, в Кокпит. Его вы могли видеть на видео. Перед этим один из нас избирается пилотом. После чего он управляет Зетеррой. И Тимур, и Василиса, которые погибли, уже были пилотами.

— Спасибо, но нам бы хотелось иметь больше данных касательно той ведьмы, касательно всего, — сказала майор. — Знаете, наше расследование подтвердило возможные признаки наличия аномальной активности на том месте, где стоял странный домик. То есть, пусть всё, что случилось, кажется странным, но мы вам верим, — майор улыбнулась, стараясь быть дружелюбной. — И всё-таки, не могли бы вы для начала рассказать здесь нам больше об этой вашей Зетерре? Например, как вы ей управляете? Не стесняйтесь… Хотите, я вам сама расскажу, что нам удалось узнать?

Изучение того места, где должен был быть домик ведьмы, подтвердило, что там как будто бы кто-то вынул большой фрагмент почвы, заменив его другим. К указанному сайту странных мест по-началу было мало доверия среди агентов службы безопасности, тем более что СБ УНР сами нередко размещали там ложные данные. Однако когда пробили базу данных, то вскоре оказалось, что информация о странном, внезапно появившемся здании не была размещена отделом по дезинформации. Более того, она ранее была обозначена самими агентами СБ УНР, как возможно имеющая отношение к настоящей аномальной активности, хотя этому сообщению был присвоен низкий приоритет. Здесь майор Корнеева извинилась, что агенты Службы Безопасности не отправились к домику первыми — кто знает, может, тогда всё сложилось бы иначе. К тому же у СБ УНР были фотографии со смартфона Тимура, которые заставляли их с доверием относится ко всем показаниям детей.

Слушая рассказ майора, полковник понял, что он, кажется, чуть не упустил нечто важное. Однако Всеволод Синецкий его опередил.

— Что случается с тем, кто управляет роботом? — вмешался присутствовавший депутат. — Вы, простите, конечно, — обратился он к полковнику и майору, — но понимаете, я считаю, этот вопрос серьёзный.

— Он умирает после пилотирования, — ответил Алексей.

— Что?

— Умирает, — громче повторила Валерия.

— В смысле? Почему умирает? — переспросил полковник.

— Да помрут они все! — вмешался Дмитрий. — Дурацкой кукле нужна человеческая душа, а они заключили с Говновозом контракт на управление, который нельзя расторгнуть.

— Это правда?

— Так сказал Жук-Навозник, — ответил Алексей. — Он говорил, что для запуска такого робота, как Зетерра, нужна человеческая душа. Она для Зетерры вроде топлива, мол, самое калорийное топливо во Вселенной, единственное, что может пробудить её механизмы. Заодно это же даёт возможность пилоту управлять Зетеррой одной силой воли, как своим телом. Навозник также говорил, что контракт на участие в игре разорвать нельзя. Потому мы действительно все скоро умрём.

— Навозник — это та летающая плюшевая игрушка? — спросил Биленко.

— Он, — добавила Света. — Он сказал, что мы умрём. И Тимур умер. И Василиса. И теперь мы… все.

— Я не хочу умирать! — вскрикнул Кирилл. — Помогите! Я ещё так много не успел сделать в жизни!

* * *

Поплавав вдоль берега вместе с тренером, дети загорали на берегу. Плавание по-собачьи, плавание брассом, плавание кролем, плавание на спине, ныряние… все эти упражнения их изрядно утомили.

— А кому слабо речку переплыть? — спросил один из юных спортсменов, Илья. — Я у бабушки в деревне и реку переплывал, и озеро.

Илья был известным самохвалом. Впрочем, сил ему было не отнимать, так что, слушая его хвастовство, тяжело было сказать, насколько он сочинял, а насколько хвастался реальными достижениями.

— Не, ну она слишком широкая, — сказал другой мальчик, Ренат.

— Ну так что, поплывём? — вдруг спросил Кирилл.

Кирилл сам плавал довольно неплохо. Ему вообще нравились спорт и физическая активность. И хотя лучшим его было не назвать, он мечтал о карьере спортсмена. Заодно надеялся привлечь внимание родителей. И девушек.

— Ха! У меня папа бы легко доплыл! — продолжал хвалиться Илья. — А ты сам бы на середине утонул бы! Плакать начал бы: «Я тону, я тону, спасите!»

— Папа-папа, а сам поплыви! Слабо? — Кирилл решил не отступать. — Перед девчонками зассал?

— Слышишь! Сам ты зассал! — Илья был довольно агрессивным, и ситуация имела шанс перерасти в драку.

— Ну так что сам не плывёшь?

— Устал я. Отдохнуть надо. Я же плавал во всю, не то что вы, слабаки. А ты почему? Сам зассал!

— А спорим, что я переплыву реку! — Кириллу захотелось заткнуть за пояс этого задиру.

— Ты?

— Да!

— Врёшь!

— Нет!

— Ну так плыви!

Кирилл только что осознал, на что именно он согласился. Он ещё раз глянул на речку. Сколько она метров в ширину? Пятьдесят? Сто? Триста? Больше? Он не умел определять на глаз.

— Я… сейчас. Отдохну и поплыву.

* * *

— Позвольте, — вмешался генерал-лейтенант. Биленко кивнул ему в ответ. — А мы можем как-то встретиться с этим… Жуком-Навозником?

Дети замолчали на несколько секунд.

— Он может появляться не только на время боя с вражескими… роботами? — добавил генерал-лейтенант. — Из показаний господина Синецкого я знаю, что он появлялся не только внутри Зетерры.

— А если его просто… позвать? — вдруг сказала сидевшая до этого тихо Анна. — Ну, я подумала, раз он такой летает, телепортируется, может быть, он нас сейчас видит. Или слышит.

— Да, — ответил Алексей. Он не стал озвучивать свою догадку, что Анна сделала такой вывод, просто проведя аналогию между Навозником и духовными существами из христианской доктрины, а «позвать» предложила его по аналогии с молитвой. Аналогия, которая для неё самой хотя и звучала, с одной стороны, несколько кощунственно, но с другой — была абсолютно логичной. — Смотрите. Первое. Навозник сказал, что может телепортироваться в те места, которые он видит. Второе. Он может телепортироваться к нам, заключившим контракт. Значит, можно сделать вывод: он может видеть нас. А раз видеть, так наверняка может и слышать. А значит, его можно попробовать позвать.

— Да-да, позовите, пожалуйста, — ответил генерал.

— И как его звать сюда будем?

— Так, просто. Навозник! Жук-Навозник!

Девять подписавших контракт подростков-смертников наперебой стали звать Навозника. Только Дмитрий и Настя промолчали.

— Он ведь и к нам прилетал, — вдруг сказала Настя. — Жук-Навозник! Жук-Навозник! Друг Жук-Навозник!

Вьюить! И «плюшевая игрушка» появилась перед детьми.

— Ну что, здорова, юные смертнички. Что-то вы сегодня какие-то все невесёлые. Ах, да… Вы же недавно узнали, что вы смертнички. Ну что ж, сочувствую… — сказал Навозник, переключившись в конце с сарказма на показное сострадание.

Жук-Навозник опустился пониже к одной из сидевших в первом ряду.

— Ну как можно не прийти, когда такая милашка тебя зовёт? В куколки любишь играть, а? А у меня ведь пилотов не хватает, — Навозник повернулся к Дмитрию, который с ненавистью смотрел на него. — А я ждал-гадал, позовёшь ты меня или нет. Да, — Навозник отлетел чуть в сторону, — за Говновоза мне всё равно, а вот мою умницу дурацкой называть не смей.

Затем Навозник пролетел над головами ахнувших офицеров вдаль зала.

— Как вас тут много… о, знакомые лица! — Навозник подлетел к депутату. — Что-то вижу, ты тоже какой-то невесёлый. Ты, кстати, вроде из правительства, вроде бы заботишься о благе народа. Что-то ты не счастлив, что твоей доченьке выпала великая честь погибнуть ради Родины.

— А ты вроде бы умный, а ведёшь себя, как клоун, — вдруг перебил его Дмитрий.

— Повидай с моё, а потом мне будешь указывать! — злобно ответил Навозник, хотя ясно было видно, что после этого он немного успокоился. — Хорошо, ладно, зачем позвали?

Однако, успокаивать пришлось не только Навозника.

— Невероятно! Настоящая левитация! Настоящая… телепортация! — слегка полноватый мужчина лет сорока подбежал к Жуку-Навознику, рассматривая его через очки, а потом попытался схватить.

— Эй! Уберите этого психа! — Навозник взлетел к потолку, а полноватый мужчина продолжал смотреть на него снизу, не сдерживая своего восхищения.

— Удивительная технология! Вот бы узнать, как оно внутри устроено!

— Я тебе как узнаю!

— Откуда у него звук исходит?

— Доктор Гонта, — сказал полковник Биленко, — я понимаю ваше удивление, но, пожалуйста, сядьте. Мы сейчас ведём переговоры с внеземной цивилизацией. Ваша несдержанность может их сорвать.

Доктор Василий Гонта, в молодости бывший неплохим физиком, имел в своё время несчастье заинтересоваться сообщениями о неопознанных летающих объектах. Куцая полезная информация, добытая им о летающих светящихся сигарах и разноцветных блюдцах, о странных радиопередачах и разделанных в поле животных с одной стороны тонула в потоках телевизионного бреда и газетно-интернетных сказок про аннунаков с Нибиру, а с другой — вызывала отторжение со стороны коллег и более скептически настроенной публики, которая интересовалась твёрдой наукой. Так бы он и пропал, отвергнутый бывшими друзьями и работодателями, если бы СБ УНР в своё время не заинтересовалась его трудами. Пришлось, правда, отказаться от публикации большей части своих исследований, но во всяком случае в отделе по необъяснимым явлениям он нашёл людей, которые относились к его исследованиям всерьёз.

— Простите, — Доктор Гонта сел обратно на своё место.

* * *

Камилла Николаевна, отдохнув, вошла в воду. Кирилл с интересом рассматривал её стройное тело в бикини-купальнике. Изящный изгиб талии, круглые упругие ягодицы… Её тело привлекало его куда больше несформировавшихся двенадцатилетних девчонок.

Видать, Камилла хотела поплавать. Вот если он тоже станет спортсменом, внимание со стороны таких девушек ему будет обеспечено!

А чтобы стать спортсменом, надо быть сильным. И упорным. И смелым.

Да, он же недавно безрассудно пообещал доплыть до другого берега.

Эта мысль заставила его вздрогнуть от страха. «Я не хочу умирать. Я так молод…» Мысль оказаться посреди реки, неспособным выплыть, заставила пробудиться инстинктивный ужас перед смертью. С другой стороны, страх опозориться перед Ильёй и стать жертвой его насмешек на ближайшие месяцы пугал не меньше.

— А Кирюха похвалялся, что до другого берега доплывёт! — тем более Илья недавно рассказал это девочкам. — Правда! Ренат подтвердит! Спорим, зассыт?

Это звучало особенно обидно. Девчонки, перед которыми он недавно сам пытался выставиться крутым дерзким парнем, будут смеяться с него и презирать.

Вдруг к нему в голову пришла идея. Он поплывёт рядом с Камиллой. Если он начнёт тонуть — она его вытащит.

* * *

— Так, короче сразу… — как только все успокоились, Навозник, расположившийся рядом с полковником Биленко, начал речь. — Чтобы не тянуть облезлого кошака за хвост. Всё, что вам рассказали эти малолетки — чистая правда. А именно. Первое — война с монстрами настоящая. Смертнички уже выиграли чудом три боя, впереди ещё двенадцать врагов. Когда точно бои будут проходить, будут они проходить на вашей планете, или на других — ни они, ни я не в курсе. Но один проигрыш — и всё. Конец вам всем. Второе. Робот, кукла, гиноид, Зетерра, моя умница, как вы там её называете, для своего запуска требует от пилота, чтобы тот отдал ей свою душу. Потому в конце боя, когда связь с роботом разрывается, пилот непременно умирает. Третье. Отменить контракт нельзя. Нельзя — значит нельзя. Никак. Совсем никак. Вообще никак. Ну и четвёртое, добавлю от себя. Гениальный Я Зетеррой тоже не управляю. Так же, как и эти балбесы. И над правилами этой войны никто из нас не властен. А из вас — уж подавно.

Навозник выждал ещё несколько секунд, пока все присутствовавшие осознавали услышанное.

— Вопросы ещё есть?

— Да. Хотелось бы посмотреть на эту вашу… Зетерру поближе, — сказал генерал-лейтенант. — Ну вы понимаете, мы вынуждены это требовать.

Некоторые присутствовавшие офицеры, не сдержавшись, начали переглядываться и перешёптываться. Просьба — нет, не просьба, это было требованием. В общем, требование, с одной стороны, вполне логичное, а с другой — в адрес представителя внеземных сил звучало несколько дерзко. Доктор Гонта едва сдерживал радость от предвкушения посмотреть вблизи на инопланетную чудо-куклу.

— А?

— Кхм, — заговорил полковник Биленко. — Пожалуй, я присоединюсь к просьбе господина генерала. Видите ли, Навозник… уважаемый Навозник, поскольку в эту войну втянута наша страна, то, пожалуй, мы имеем право — и обязанность — знать о ней побольше.

— Так, по-моему вы меня не поняли, — слегка раздражённо ответил Навозник. — Если вы, военные морды, надеетесь её как-то разобрать, воссоздать, уничтожить или использовать для своих целей, или ещё что-то подобное, то даже и не думайте о таком. Вам, обезьянам, ни за что не понять сие великолепное божественное чудо! И потом, на кону ведь не ваша страна. На кону вся планета. Эти дети сражаются за Землю. Вы сейчас столкнулись с метафизическими силами, которые могут смести весь ваш жалкий мирок так же легко, как вы моргаете своими глупыми глазами. Будете делать глупости — сделаете лишь себе хуже!

— Хорошо. Господин Великолепнейший Жук-Навозник, — сказала майор Корнеева, — а не будете ли вы так добры всё же показать нам великолепную и чудесную куклу Зетерру, чтобы мы могли воочию убедиться в превосходстве её технологий над нашими?

— Чего? Как ты меня назвала, цыпочка? — спросил Навозник. — Великолепнейший? Что, серьёзно? У-ха-ха-ха…

Жук-Навозник принялся смеяться своим жутким смехом. На этот раз он смеялся — нет, просто безудержно гоготал — куда громче, чем обычно, подёргиваясь в воздухе, а его нарисованное лицо корчилось в отвратительных гримасах. В какой-то момент казалось, что он сейчас упадёт и будет кататься по полу. Но вот на три-четыре секунды «смех» сменился другим звуком, похожим на кашель, после чего Навозник ответил:

— Хорошо… убедила… хах, убедила. Ха-ха-ха… убедила, ха-ха. Сейчас, придумаю, как вам устроить экскурсию на мою Зетерру…

— Великолеп…

— Нет, хватит! Хватит! Всё! Можете меня называть просто Уважаемый Навозник. Не надо больше так! Ну, в качестве особого уважения — гениальный… Так, ты, Цыпочка, — обратился он к Корнеевой, — и ты, Псих. Да ты-ты, ты же хочешь знать больше, — на этот раз Навозник обращался к доктору Гонте, — идёмте со мной. Я смогу взять… м-м-м-м… троих. Кто третий?

— Разрешите мне! — Палеев Игорь, капитан военно-воздушных сил и дядя Алексея, тянул руку. — Раз мой племянник в этом замешан.

— Я не против, — генерал-лейтенант ответил после короткой паузы. — Вы не против? — спросил он формальности ради у Биленко.

— Нет.

— Ну, тогда идите сюда, становитесь рядом, — скомандовал Навозник.

Вьюить! Трое человек и Навозник внезапно пропали из зала.

* * *

Десять, одиннадцать, двенадцать…

Кирилл поплыл вслед за Камиллой Николаевной, считая в голове движения руками. Он плыл брассом — плавание в таком стиле получалось у него лучше всего. Вроде бы пока он шёл легко.

Тридцать один, тридцать два, тридцать три…

Берег уже заметно удалился, а противоположный казался всё таким же далёким. Впереди, за метров двадцать, нет, уже тридцать, плыла Камилла. Она двигалась куда быстрее.

Восемьдесят, восемьдесят один, восемьдесят два…

Вроде бы он уже преодолел треть расстояния… или только четверть? Где-то между третью и четвертью. В руках начала появляться усталость, а Камилла удалялась всё дальше. Но отступать нельзя. Засмеют.

* * *

— Невероятно!

Доктор Гонта смотрел широко раскрытыми глазами на оранжевое пространство. Бесконечно простиравшаяся пелена оранжевых оттенков заполняла всё вокруг. Снизу находился абсолютно прозрачный пол, на котором стояли трое: доктор, майор СБ УНР и капитан ВВС. Стояли они в центре круга, образованного четырнадцатью разными сидениями.

— А… это мы сейчас где? — Корнеева была куда менее восхищена увиденным. Если, не сказать, слегка напугана.

— В Кокпите, — ответил Навозник. — В центре управления Зетеррой.

— А конкретнее? — спросил капитан Палеев. — В смысле, географически где? На другой планете?

— Нет, — ответил Навозник. — На Земле. На вашей Земле. Но только под водой.

С этими словами оранжевая пелена отступила. Теперь перед глазами троих людей простиралась сине-зелёная толща воды. Очевидно, сейчас изнутри Зетерра выглядела прозрачной — было видно, как толща воды обрывается, описывая поверхность туловища исполинской куклы. Откуда-то сверху бил слабый свет.

— А нам можно как-то попасть на поверхность? — спросил Палеев.

— Да на здоровье…

* * *

Сто девятнадцать, сто двадцать, сто двадцать один…

Раньше дальше всего он заплывал на сто бросков вглубь и столько же проплывал назад, сильно уставая в конце. Сможет ли он добраться назад? Хватит ли сил? Камилла находилась далеко, берег тоже уже был далеко, а противоположный был ещё дальше. Кирилл надеялся отдохнуть на противоположном берегу, но хватит ли у него сил добраться до него? Инстинктивный ужас внезапно кольнул его душу.

Так, не бояться. У него хватит сил. А вдруг ему придётся в жизни переплывать широкую реку, как солдатам во время Второй Глобальной Войны из рассказов его прадеда?

Сто шестьдесят, сто шестьдесят один, сто шестьдесят два…

Руки, тело начали побаливать от усталости. Так! Не бояться! Бульк — и Кирилл нечаянно глотнул речной воды. Встречная волна была едва заметной, но ему, едва державшемуся на воде, хватило, чтобы нахлебаться.

* * *

— Бр-р-ш-ш-ш-ш! — доктор выплюнул воду, которой нахлебался, оказавшись в море. Сразу же после этого он опять погрузился под поверхность, захлёбывая новую порцию солёной жидкости. Плавал он, в отличии от лётчика и женщины-спецагента, мягко говоря, плохо.

— Эй, Навозник, верни нас назад! — крикнула майор.

Военных перспектива оказаться за много километров от берега посреди моря тоже не обрадовала. На воде они, конечно, держались, а вот доплыть до невидимой отсюда суши шансов было маловато.

Впрочем, тут недалеко торчал край огромной ленты из малинового металла. Видно было, что они оказались над Зетеррой.

— А пожалуйста? — Навозник висел в метре над поверхностью. — Эх, ладно, — увидев, как доктор снова уходит под воду, он вернул всех троих обратно в Кокпит.

* * *

Кирилл явно был где-то на половине пути. Глубина, очевидно, здесь была максимальной. Тело болело от усталости, а новая порция воды попала ему в нос и рот. Пытаясь выплюнуть её, он неосторожно вдохнул на следующем броске, поглотив следующую порцию речной жидкости, которая на этот раз вызвала острую боль в лёгком, заставив его кашлять.

Нет, плыть-плыть-плыть… Я утону… Нет… Я ещё молод умирать.

Оба берега были далеко. Страх опозориться, прекрасное тело Камиллы, желание славы спортсмена — всё отступало, уступая место инстинктивному ужасу.

Почему-то на момент в его голове вылезла мысль про судьбу. Мол, у разных людей есть судьба — как-то прожить, где-то умереть. И он умрёт здесь. По-началу холодная и рациональная, она мгновенно растаяла, обратившись в панику.

— А-а-а-а… спасите!.. А-а-а-а! — Кирилл пытался кричать, а свежие порции речной воды попадали ему в рот. — Я тону! Я не хочу умирать! — ему казалось, что его крик поглощается водой, а остатки не долетают до берегов.

Камилла была где-то впереди, плывя уже назад с противоположного берега.

* * *

— То вам туда, то вам назад. Определитесь уже… — саркастически сказал Навозник трём промокшим людям, снова оказавшимся в центре круга из сидений.

Гонта, едва выплюнув воду, принялся снова с интересом рассматривать содержимое Кокпита.

— Так, — начала Корнеева, — мой телефон должен выдержать погружение в воду, — с этими словами она достала мобильник и набрала номер. — Господин полковник, это Корнеева… Мы в Зетерре… Вы можете отследить мой звонок?.. Робот в море под водой… Пришлите по адресу исследовательскую команду…

— А вы пока что, тут посидите? — спросил Навозник хозяйским голосом. — У меня, если что, здесь человеческая еда и питьевая вода припрятаны. На всякий случай! Испражняться можете на пол, я всё уберу. Горшков уж не завёз, извините. А так — даже диван и стол вон есть.

— Да, — ответил Гонта. — Я хочу тут посидеть и всё рассмотреть. Нав… Уважаемый Навозник, а можете мне принести кое-какие приборы?

— Э-э-э, я? Это с чего ещё я должен вам всякую ерунду тягать?

— Ну вы ж были так добры устроить нам экскурсию на вашу удивительную Зетерру, — улыбаясь, ответила Корнеева. — И гостеприимно предложили еду. Так может, вы поможете доктору Гонте с его исследованиями? По-дружески?

— Э-э-э-эх, — с напускной усталостью ответил Навозник. — Короче так. Как я понял, Псих тут единственный не против проторчать денёк в Кокпите. В общем, пусть Цыпочка и Дядя-лётчик отправляются назад, соберут нужное Доктору Психу барахло, и тогда я ему его телепортирую.

* * *

Как его вытянули, Кирилл не помнил. Очнулся он уже на берегу, кашляя и выплёвывая речную воду. Над ним стояла Камилла. Она явно была в гневе. Также он смутно помнил Илью, Рената, девчонок… некоторые бегали в суматохе, что-то возбуждённо говорили и кричали — что именно, он не помнил.

Кирилл не умер. Но из секции плавания пришлось уйти. Он помнил, что Камилла и другие тренера из спортивной секции о чём-то долго разговаривали с его бабушкой — родители, как всегда, были далеко от дома. Нет, Кирилл не оставил желание стать спортсменом. Он попытался начать всё с начала, ища себя в других направлениях спорта. Однако теперь он стал бояться воды. Конечно, он мылся в ванной без проблем, а на пляже был не против зайти в речку или море и окунуться и даже плавал пару раз на лодке. Но одна мысль своими силами отплыть от берега хотя бы на пару метров теперь вызывала у него панический ужас.

* * *

Тем временем одиннадцать юношей и девушек на военной базе были отправлены на медосмотр.

— Так, покажи руки.

Елена в кабинете нарколога неохотно закатила рукава кофты. Стало ясно видно, почему сейчас, в жаркую погоду, надев короткие шорты и незакрывающую живот футболку, она старалась прятать руки под одеждой.

— Ты кололась? — спросил нарколог. Престарелый врач равнодушно заполнял бумаги, едва выдавая своё сожаление.

— Да… один раз.

— Эх, — нарколог сделал пару отметок в своих бумагах, — один раз говоришь…

— Какое вам дело! Все равно я скоро умру! Что хочу, то и делаю!

* * *

— А гинеколог здесь, как всегда, мужик! — недовольно комментировала Алиса, выйдя из очередного кабинета.

— А уролог — молодая тётка, — попытался поддержать разговор Кирилл. — Нет, вот зачем вообще этот медосмотр? Вам тоже в задницу пальцем лазили? — было видно, что Кирилл чуть-чуть побаивался некоторых медицинских процедур, но с его паническим страхом перед глубокой водой и смертью их было не сравнить. На самом деле он просто пытался отвлечься от мыслей о скорой смерти.

Нет, их вон ещё девять, подписавших контракт, вряд ли следующая очередь будет его. А там — может, и врал этот Навозник, страшал, чтоб поиздеваться, не придётся ему управлять вообще.

— Военная бюрократия, — прокомментировал Алексей. — Или держат просто, чтобы мы никуда не убежали. Радуйтесь, что у нас пункцию брать не собираются, только анализы крови. Вот у моего дяди один раз брали.

— Да, я слышал, если сделают укол мимо, — добавил Андрей, — то инвалидность обеспечена, — он осмотрелся на момент. Света ещё не вышла из кабинета.

— То есть? — спросила Алиса.

— Повреждение позвоночника… — ответил Палеев, невольно напугав девчонок.

Попытки разрядить атмосферу разговорами и и отвлечься возмущениями по мелочам шли плохо. Всем девятерым уже было очевидно — их ждёт скорая смерть.

* * *

Катера военных сил УНР неслись через Чёрное Море, направляясь к указанному месту, везя с собой команду водолазов, а также заказанные доктором инструменты и материалы.

Сам доктор Гонта времени не терял. Ощупывая пол, он определил, что тот был совершенно гладким и при этом совершенно не скользким. Разлитая на пол жидкость (не спрашивайте, что это была за жидкость, и где он её взял, и почему Навозника не пришлось просить лишний раз её убрать) подтвердила его догадки. Пол имел форму практически идеального и ровного круга, радиусом метров двадцать. Доктор методично ощупал края стены, определив, что они, закругляясь, поднимаются вверх. Сам Кокпит, очевидно, изнутри представлял собой полусферу — несколько раз подброшенная вверх ручка, лежавшая до этого в его кармане и отскакивавшая от полусферического потолка, убедила доктора в его выводах.

Четырнадцать сидений каким-то неведомым образом были закреплены на невидимой поверхности. Гонте удавалось мять и скручивать спортивный коврик погибшей Василисы, но он постоянно оказывался прилипшим к полу хотя бы одной точкой — у доктора не хватало сил его оторвать или сдвинуть. То же касалось и остальных сидений. Повредить или хотя бы поцарапать ни одно из них не получилось, ручка не оставляла на сидениях следов — несмотря на то, что на ощупь они казались совершенно обычными. Сдвинуть хотя бы одно из них тоже было невозможно. Краска, грязь — всё отлипало и отслаивалось от сидений под недовольные бурчания Навозника, который прибирал «всю эту фигню, которой тут загаживают его чистенький Кокпит».

Вскоре прибыла исследовательская команда. Василий Гонта радостно перебирал новые инструменты, как ребёнок — подаренные игрушки. Естественно, попытки взять пробу вещества с Зетерры не имели успеха. Металл малиновых оттенков, кое-где переходивший в красный, белый или чёрный, не поддавался попыткам даже поцарапать, не говоря уже о том, чтобы отколоть от него хотя бы кусочек. Подол кукольного платья, похожие на металлическую проволоку волосы, ленты бантов — одна из которых охватывала голову, а вторая была завязана под шеей — гнулись, но после непременно возвращались в исходную форму. Вот уже согнуть пятнадцати-двадцатиметровые пальцы на гигантских руках оказалось непосильным. Попытки проверить теплопроводность и удельное электрическое сопротивление вещества Зетерры показали, что если этот странный металл и проводит тепло и электричество, то лишь в ничтожных количествах. Обследование турелей на браслетах выявило, что они были совершенно пустыми, ничего не указывало на снаряды, появляющиеся в них во время боя. Клинок с зеркальной поверхностью состоял из чего-то, похожего не то на хрусталь, не то на полупрозрачный металл. Кроме того, он оказался идеально заточенным, без единой щербинки. Так, один из исследователей нечаянно разрезал перчатку водолазного костюма и повредил ладонь, неаккуратно взявшись за край меча.

Ещё одной примечательной чертой Зетерры оказался странный коричневый предмет в форме пятиугольника под шеей, на котором был выгравирован какой-то узор. Если остальное тело девочки-робота состояло из «металла», то материал этого предмета больше всего походил на камень.

Доктор Гонта с интересом светил лазерной указкой на стены Кокпита. Свет уходил вдаль, теряясь в оранжевой бесконечности. Обследование стен с помощью других инструментов показало, что хотя они и показывали либо странное безбрежное пространство оранжевых окрасов, либо то место, где физически находилась Зетерра, но состояли, вероятно, также из какого-то подобного металлу вещества.

— Эй, доктор, — Навозник обратился к Василию Гонте. — И вы тоже, — Корнеева и Палеев последние несколько минут опять находились в Кокпите. — Хотите ещё кое-что увидеть?

Сидения, расставленные по кругу, внезапно пришли в движение.

— О-о-о, что это? — спросил Гонта.

— Это Зетерра выбирает нового пилота! — ответил Навозник. — Смотрите… эй руками не трогать!

Василий Гонта отшатнулся, когда одно из движущихся по кругу сидений, до которого он неудачно попытался дотронуться, больно ударило его по пальцам.

Через пару минут вращение стало замедляться, а на полу загорелся странный символ.

— Кручу-верчу, кто следующий помрёт, догадаться хочу! — торжественно произнёс Навозник.

Сидения остановились. Одна из линий символа, доходившая до края Кокпита, указывала на пуфик.

* * *

Тем временем на военной базе…

— Не-е-ет! Не-е-ет! Я не хочу умирать!

— Что такое? — спросил Иван у истошно кричавшего Кирилла.

— Это у него задержанная реакция на боль от укола, — попытался пошутить Андрей.

Кирилл схватился за голову и упал на стоявшую в коридоре скамейку.

— Нет! Вы не поняли! Меня Зетерра только что позвала… Я, я следующий пилот!!!