Петля Пространства (гет)

Гермиона Грейнджер сидела в раздумьях в своей спальне. В ее голове вертелось много мыслей. За последние часы случилось столько всего. Странное путешествие в параллельную реальность. Семейная пара Малфой-Грейнджер. В голове стоял сумбур, который никак не утихомирили даже объяснения ее старшего двойника. Как раз наоборот, некоторое слова Гермионы Малфой будто бы усилили его. Больше всего из рассказа взрослой Гермионы юную Грейнджер шокировали слова о любви между ней и Малфоем. И эти слова были тем обстоятельством, которое сложно было проглотить.

Гермиона вздохнула и приказала себе прекратить думать об этом. Сейчас нужно найти способ поскорее выбраться из этого мира, а не думать о природе личных отношений других людей. Ведь помимо этого странного брака была еще серьезная нерешенная задача. Она черт-те где, с Малфоем из своего мира, и совершенно не понятно, как отсюда выбираться.

Вдруг нечто странное промелькнуло в сознании Грейнджер, когда она вновь задумалась о возвращении.

«Так, — размышляла она. — Вообще-то мой двойник явно кое-что скрыла. Что-то очень важное. И мне необходимо выяснить, что именно. Например, что произошло за те тринадцать лет, что разделяют нас. Она мне тут про Шекспира заливает, а ведь на самом деле тринадцать лет — это огромный пласт времени, в котором наверняка произошло что-то важное. Эта Гермиона мне скажет только то, что сочтет нужным, но так дело не пойдет. Нужно узнать, что происходило. Например, посмотреть подшивки газет в их библиотеке, если они есть, конечно. И, черт возьми, теперь придется терпеть Малфоя. Хочешь — не хочешь, а этот засранец теперь со мной в одной лодке, так как он единственный из моего мира Придется позвать гада в союзники».

Гермиона оторвалась от своих мыслей, посмотрела на полотенце, лежавшее сверху стопки, которую ей принесла ее старшая визави, и решила, что успокаивающий душ будет в самый раз. Взяв с собой полотенце, она прошла в ванную комнату. Та была большой и очень красивой, отделанной в светлых тонах. Ванна и душ были раздельными. Здесь стояла даже тумбочка, видимо, для всего необходимого, и туалетный столик, на котором красовались бутылки шампуня, мыло и еще несколько флаконов чего-то. Положив полотенце на тумбочку, Гермиона подошла к душевой кабинке и включила воду. Забравшись в нее, она встала под струи воды. Все вокруг нее было идеально чистым. Вода действовала умиротворяюще.

Закончив принимать душ, Гермиона завернулась в полотенце и вышла из ванной. Она сразу же заметила на столе в спальне поднос с едой и поняла, что проголодалась. Рядом с подносом лежала свернутая записка. Гермиона развернула ее.

«Приятного аппетита. Ужин в восемь. Будем рады тебя видеть» — гласил текст.

Натянув на себя чистую футболку и трусики, снабженные надписью: «Не беспокойся, я их ни разу не надевала», Гермиона принялась за еду. Расправившись с обедом, она решила, что немного поспать сейчас было бы не лишним. Однако когда она забралась под мягкое одеяло, то не смогла уснуть. Мысли о происшедшем так и не отпускали. Она полежала в постели еще какое-то время, затем, пробормотав себе под нос: «Ладно, пора действовать» — поднялась с кровати.

* * *

Пятнадцатилетний Драко Малфой мерил шагами спальню. Мысли о происшедшем разговоре никак не хотели оставлять его. Совершенно нелепое обстоятельство — Драко Малфой женат на Грейнджер!

«Этого не может быть, просто потому что!» — повторял Драко про себя.

То обстоятельство, что его двойник женат на магглорожденной, вызывало у Драко боль, гнев и подавленность.

«Конечно, она ничего, — продолжал размышлять Драко, — но ведь думать же надо, в самом деле! Она все еще грязнокровка, и ничто это не изменит. Интересно, эта гриффиндорская задротка тоже, когда вырастет, станет такой же горячей? — внезапно промелькнуло в его голове. — Кто бы, черт возьми, подумал, что Грейнджер станет такой красивой».

Он вздохнул, прежде чем начать думать над еще одним важным для него вопросом. Разговор со старшим Драко вышел очень странным. Несмотря на шутливый тон, было понятно, что от него многое скрывают. Да еще эти странные слова про то, что нужно срочно осваивать окклюменцию, причем не у тети Беллы. Его двойник говорил об этом так, как будто и правда от навыка владения этим искусством зависит его жизнь. Старший Драко был очень, очень серьезен. И юному Драко было не по себе от этой серьезности. Если этот мир идентичен его миру, то, что же такого произошло за эти чертовы десять лет? Что?

В бессилии он бросился на кровать. Необходимо что-то сделать. Нельзя оставлять все на волю случая и решения их двойников. Он был так поглощен тем сумбуром, что творился в его голове, что не обратил внимания, когда домовой эльф Трикси поставил на стол поднос с едой.

«С чего же начать? — напряженно думал Драко. — Ну, для начала можно узнать, что произошло за тринадцать лет. А потом понять, что от нас скрывают и почему? И вообще, что за люди эти взрослые Грейнджер и Малфой? Кажется, мне пора в библиотеку, читать чертовы газеты. Так, если это поместье Малфоев и библиотека находится на том же месте, то проблем не возникнет. Вот только… Да вашу ж мать! Придется взять с собой чертову Грейнджер, хотя бы для того, что бы долбаная зубрилка не спутала мне все карты. Это ужасно, но эта грязнокровка — мой единственный союзник. Она, конечно, до невозможности глупа, но она единственная из моего мира».

Драко напомнил себе, что должен ее ненавидеть. Но, он также отметил, что, в конце концов, является ни кем-нибудь, а слизеринцем. Он заключит с ней временное перемирие, только для того, чтобы добиться своей цели — выяснить, что тут происходит. А затем они вернутся в свой мир и все будет по-прежнему. Кроме того, отец всегда учил его, что главное — добиваться поставленной цели. И когда надо, можно прикинуться тем, кем не являешься, если цель того стоит.

Драко выругался вслух и, поднявшись с кровати, осторожно вышел за дверь. Он не знал в каком крыле и на каком этаже поселили Грейнджер. И надеялся без лишнего шума найти ее и обсудить предстоящее сотрудничество. Однако силуэт в коридоре, в котором он в данный момент находился, и удивил его, и озадачил. Без сомнения, это была Гермиона Грейнджер. Он подошел к ней, испытывая неловкость и не зная, с чего начать.

— Малфой? — удивленно спросила Грейнджер.

— Доброго дня, заучка.

— Доброго, олух, — парировала Гермиона. — Какого черта ты здесь делаешь?

— Могу задать тот же вопрос.

Они одарили друг на друга раздраженными тяжелыми взглядами. Ни один из них не произносил ни слова. Если бы кто-то застал их двоих за этим странным занятием, то, несомненно, сказал бы, что эта сцена чистой воды дуэль, в которой противники сошлись не на жизнь, а на смерть.

— Грейнджер, — обреченно вздохнул Драко, разрушив оглушающую тишину, — по-моему, у нас странная ситуация…

— Поздравляю, ты открыл великую тайну! — саркастически произнесла Гермиона, перебив его.

— Дай закончить, — прошипел Драко и заметив, что его собеседница, хоть и воинственно, но все-таки смотрит на него, продолжил: — Мы с тобой, нравится нам это или нет, оказались в странной ситуации. Другой мир, который похож на наш, как две капли воды. Наши двойники, которые старше нас на десять лет. И вообще кругом какая-то хрень.

— Поразительное наблюдение, — иронично заметила Гермиона. — Одна только их женитьба — вообще странность из странностей.

Драко с готовностью кивнул головой.

— Ну, очевидно, твой двойник опоил моего Амортенцией. А как иначе?.. — высказался он.

— Эй, стоп! Кто кого опоил, это еще вопрос! Но в любом случае твоему двойнику сказочно повезло.

— Моему? — возмутился Драко. — На самом деле, это твоему повезло!

— Да что ты! — издевательски воскликнула Гермиона. — Можно подумать, Драко Малфой — такая уж удачная партия для девушки, особенно для Гермионы Грейнджер!

— Ты так говоришь, потому что ни черта не просекаешь! — начал заводиться Драко. — Сама посуди: богатый, чистокровный и красивый мужчина — мечта любой девушки. Кроме того, у него есть чувство юмора. Ты знаешь хотя бы одного придурка с Гриффиндора, у кого оно бы было?

— Конечно, — уверенно заявила Гермиона. — Рон, например.

Драко разразился хохотом.

— Ну, да, как же! Чувство юмора у Уизела! Если у него есть чувство юмора, то я — Макгонагалл. В любом случае, Грейнджер, Драко Малфой — это отличная партия. Особенно для такой, как ты.

— Такой, как я?! — вспыхнула она. — Ты что имеешь в виду, гаденыш?

— А то, — продолжал Драко, — что он выгодная партия — вот и все. Ну, и такая, как ты, то есть гряз... — Драко осекся, понимая, что если произнесет слово «грязнокровка», то поставит крест на их дальнейшей работе, а это будет некстати, совсем некстати.

«Спокойно, только спокойно, — приказал себе Драко. — Переживешь эту хрень, и отрывайся на долбаной Грейнджер как хочешь».

Он несколько раз вдохнул-выдохнул, прежде чем продолжить.

— Я хочу сказать, что мой двойник будет прекрасной и желанной партией для кого угодно, а уж для девушки без имени и денег — тем более.

Огонек гнева заплясал в глазах Грейнджер.

— Твой бедный маленький мозг, Малфой, — оскалилась Гермиона, — не в состоянии понять одну вещь: не всем нужно твое придурковатое имя и тем более деньги.

— Да что ты говоришь? — саркастически переспросил Драко. — Назови хоть одного человека, которому не нужны деньги!

— Конкретно мне твои деньги и деньги тебе подобных — не нужны. Кроме того, я не бедная девочка, чтобы ты знал! Моя семья вполне себе обеспеченная!

Внезапно посреди разгоряченного спора Драко неожиданно спросил ее:

— Она тебе что-то говорила?

— Кто? О чем? — спросила Гермиона, неожиданно сбитая с толку его вопросом.

— Кто-кто, — раздраженно повторил он. — Твой двойник. О них двоих. Что она сказала?

— Ну… — Гермиона замялась, затем, решив не заводить тему любви, растерянно проговорила: — Она ничего такого не говорила. А что тебе сказал этот взрослый Малфой?

— Да тоже ничего. Он ничего не сказал о них. И даже не намекнул, что тут произошло за последние тринадцать лет.

— Моя взрослая Гермиона на этот счет тоже ничего не говорила, но ясно как день, что она скрывает что-то очень важное.

Драко кивнул.

— Знаешь, Грейнджер, потому я тебя и искал. Мы с тобой ненавидим друг друга, и это вряд ли изменится, но сейчас нам придется действовать сообща, потому что я хочу знать, что происходит. Увы, мы в одной лодке, Грейнджер, нравится нам это или нет. Как я уже говорил, мы непонятно где, вокруг происходит что-то странное и этих людей, хоть они наши двойники, мы не знаем. А значит, не знаем, что от них ожидать. Сейчас нам стоит забыть о естественной неприязни и начать работать вместе. Вернемся в наш мир, и все будет, как прежде.

Гермиона согласно закивала.

— Впервые согласна с тобой, Малфой. Но у меня есть несколько условий.

— Слушаю тебя внимательно.

— Ты не будешь называть меня «грязнокровкой» или оскорблять как-то иначе, и не станешь унижать меня другим способом.

— Хорошо, — согласился Драко. — Но и ты в ответ не станешь оскорблять меня и называть «хорьком» и прочими эпитетами. Не волнуйся, вернемся домой — наверстаем.

— Идет, — согласилась Гермиона, затем вернула себе внимание собеседника. — Малфой, нам нужно пойти к тебе или ко мне в комнату, чтобы все обсудить.

Услышав это, Драко удивленно посмотрел на нее.

— Ну, не разговаривать же здесь, — немного смущенно пояснила Гермиона.

— Ладно, идем ко мне, что ли, обсудим план действий, — вздохнув, сказал Драко.

— Почему к тебе?

— У меня есть бумага и карандаш, — пояснил он.