Плохие мальчики - моя слабость (гет)

— Что у вас с Логаном? — спросил Дик, когда мы отъехали от его дома.

— А сам-то как думаешь? — огрызнулась я.

— Не знаю, потому и спрашиваю, — не повёлся на подначку Дик. — Если честно, я никогда не понимал ваших отношений. Вы не подходите друг другу, слишком разные. Я знаю, он любит тебя — всегда любил, — но без тебя ему лучше.

— Спасибо, Дик, ты настоящий друг.

Я в курсе, что никогда не нравилась Дику, но не ожидала, что он скажет что-то подобное прямым текстом.

— Пойми меня правильно, Вероника, я вовсе не против ваших отношений. Когда вы вместе и у вас всё хорошо — Логан счастлив. Но когда ты его в очередной раз бросишь… Это ведь мне приходится вытаскивать его из депрессии, неприятностей и постелей разных шлюх. Ты его наркотик, Вероника. И без тебя его так ломает, что это страшно.

— Я не собираюсь его бросать.

В словах Дика был резон, с этим было бы глупо спорить. Но он не знал, что у нас с Логаном всё взаимно: он тоже мой наркотик, и хотя я легче переношу синдром отмены, наркоман — всегда останется наркоманом, и то, что я сейчас в Нептуне — лучшее тому подтверждение.

— Подожди в машине, — попросила я, когда машина остановилась перед моим домом. — Я быстро.

Обычные средства слежения не казались мне подходящими в данной ситуации. Пиз не был гением криминального мира, но даже если опустить многократно возросший уровень знаний населения о разнообразнейших жучках, за годы наших отношений Пиз от меня самой узнал массу не афишируемых деталей. И эти знания могут сыграть против меня. Нельзя было нацепить примитивный микрофон на лифчик; от того, как пройдёт эта беседа, зависело наше с Логаном будущее и его жизнь вообще, а потому нельзя было отнестись к Пизу без должного уважения.

К Дику я вернулась через пятнадцать минут, успев переодеться, сделать причёску и нанести лёгкий макияж.

— Отлично выглядишь, — оценил он, окинув меня внимательным взглядом. — Расскажешь, какова моя роль?

— Не дай ему меня убить — это единственное, что от тебя требуется.

— Хм.

— Дик, я серьёзно. Как бы ни повернулся разговор — не вмешивайся. Вряд ли Пиз просто выложит всю правду. Скорее всего, мне придётся его провоцировать, и его реакцию теперь уже я не возьмусь предсказывать. Даже если он будет мне угрожать… Чёрт! Да даже если ударит — не вмешивайся до появления прямой угрозы жизни. У нас лишь один шанс и его нельзя упустить.

— Если он тебя ударит, Логан сначала убьёт меня, за то, что допустил это, потом его, а затем и себя — подставившись под смертельную инъекцию за преднамеренное убийство, — Дик хмуро посмотрел на меня и покачал головой. — Так что давай-ка без рукоприкладства.

Я хмыкнула, и дальше мы ехали молча. Мне нужно было сосредоточиться на предстоящем разговоре.

Совсем недавно казалось, что я отлично знаю Пиза и с лёгкостью просчитаю его слова и поступки почти в любой ситуации. Он смог меня удивить.

Мы припарковались в квартале от нужного дома и вышли из машины. Логану я бы не позволила идти со мной, потому что ни на мгновение не поверила бы в то, что он сможет сдержаться, если ему покажется, что меня обижают. С Диком всё было иначе. В этом вопросе я могла ему довериться: убить меня он вправду не позволит, потому что знает, как Логан мной дорожит. Однако сам он относится ко мне достаточно прохладно, чтобы спокойно наблюдать и не вмешиваться до того, как ситуация станет критической.

— Пока не будет признания — не вмешивайся, — напомнила я и указала на густой куст во дворе дома Пиза, за которым можно было прекрасно спрятаться и в то же время быть достаточно близко, чтобы в случае необходимости своевременно вмешаться. — Отключи звук у телефона, сюрпризы нам точно не нужны. Ну что, готов?

— Удачи, — с чувством сказал Дик и по примеру Логана поцеловал меня в лоб. — Вытащи Логана из этого дерьма, и я стану твоим самым лучшим другом, перестав быть стариной засранцем-Диком.

— Ну ради этого точно стоит постараться, — хмыкнула я и, вытерев вспотевшие от волнения ладони о джинсы, зашагала к двери.

Заставить себя постучать оказалось проще, чем мне думалось. Когда-то у меня были ключи от этой двери, и мне не приходилось стучаться, чтобы войти в наш с Пизом дом. Когда-то… да, не так уж давно.

Что со мной не так? Я знаю, почему мы с Логаном разошлись, понимаю и его, и себя, и хотя теперь причины ссор видятся в ином свете, я по-прежнему прекрасно осознаю, что иначе мы оба просто не могли. Но с Пизом всё было по-другому. Мы не ссорились — никогда. Он был практически идеальным парнем, и мне было с ним… Удобно.

Чёрт! Отличная характеристика любовных отношений.

Я не любила его, хотя убеждала себя в обратном, а он утверждал, что влюбился с первого взгляда. Вряд ли, но дата возникновения чувств не особо важна, факт остаётся фактом: мы проводили много времени вместе потому, что он был соседом по комнате моего лучшего друга, так что невольно сдружились, ну а дальше всё получилось как-то само. Я рассталась с Логаном, мне было плохо, а Пиз был рядом… Они были непохожи настолько, что мне показалось хорошей идеей начать с ним встречаться. Но отношения были обречены с самого начала — мне всегда нравились плохие мальчики, а Пиз был не просто хороший — отличным, благовоспитанным молодым джентльменом.

И с ним я ощущала себя пенсионеркой. Как и Логан, он не одобрял мою страсть к расследованиям. Не осуждал и упаси боже не запрещал, но откровенно не одобрял и не собирался мне потворствовать. Несколько раз я попадала в опасные ситуации, и понимание, что я не могу позвонить своему парню, не лучшим образом сказывалось на моём к нему отношении. Ещё в школе, когда мы с Логаном едва выносили друг друга, он без сомнений и колебаний бросился меня выручать — без просьб, просто случайно услышав, как мне угрожают. Ждать подобного поведения от Пиза я не могла; нет, он бы не остался в стороне, конечно, но и не бросился бы на помощь. Стош Пизнарски позвонил бы в полицию.

И в конце концов наступил момент, когда я со всей отчётливостью осознала, что хороший парень Пиз категорически не тот человек, которого бы мне хотелось видеть рядом с собой.

Расстались мы мирно, без скандалов и взаимного недовольства. Нельзя сказать, что друзьями, но на дне рождения Уоллеса общались нормально и почти без неловкости…

Могла ли я предположить, что Пиз пойдёт убивать Мэддисон Синклер, чтобы подставить Логана?

Пиз открыл дверь и сразу улыбнулся.

— Вероника? Рад тебя видеть.

Я не смогла заставить себя ответить, и его лицо вытянулось.

— Вот как… Значит, ты всё знаешь?

— Я не знаю, зачем ты это сделал, — тихо сказала я. — Зачем, Пиз?

— Как ты меня вычислила?

Я пожала плечами, но затем мелькнула мысль, что его нужно разговорить, а значит, отмалчиваться плохая идея.

— Увольнение из клуба показалось мне подозрительным. Я хотела поговорить с официантом, но имя оказалось вымышленным, как и адрес.

— Но ты всё же смогла каким-то образом вычислить в нём меня, — едва ли не с восхищением протянул Пиз и посторонился. — Заходи… — Но я лишь покачала головой. — Понятно. Расстегни рубашку и дай свою сумку.

Я была права, Пиз понял, что я хочу записать его признание.

— Вот, значит, как ты обо мне думаешь, — нарочито-обиженно произнесла я и кинула ему сумку, а затем и рубашку оттянула, демонстрируя отсутствие проводов на теле.

— А чего ты ожидала? — безрадостно улыбнулся он. — Ты говорила, что с Логаном покончено, но смотри-ка: стоило ему тебя поманить — и ты сорвалась с места. Сколько времени ты потратила на расследование?

— Два дня.

Он был разочарован, и я решила смягчить информацию:

— Но ты действительно отлично замёл следы, найти тебя было непросто… Пиз, зачем? Ты понимаешь, что из ненависти к Логану убил ни в чём не повинную девушку?

— Ни в чём не повинную? — хмыкнул он. Бросил мою сумку на землю, не найдя в ней ни диктофона, ни других «шпионских» штучек, и серьёзно посмотрел на меня. — Не она ли была виновата в том, что тебя изнасиловали? Ты же ненавидела её, Вероника, считай, я оказал тебе услугу.

Самым ужасным было то, что Пиз выглядел, как отлично знакомый мне добрый и милый Пиз. Его лицо не приобрело зловещести, голос не звучал угрожающе, он не гримасничал и не пылал злостью. Он был всё тем же Пизом, что улыбался мне по утрам, что целовал меня при возвращении домой, что смеялся над глупыми комедиями, показываемыми по телевизору. В нём не было ничего, что могло бы сказать: «Да, он точно убийца».

— Мэддисон не знала, что отдала мне стакан с наркотиком, — беспомощно прошептала я. — Какими бы ни были наши с ней отношения, она не заслуживала смерти.

— Я посчитал иначе, — покачал он головой. — Но если бы на её месте оказалась другая девушка, мне было бы намного сложнее решиться.

— Зачем ты вообще это сделал? Неужели ты настолько ненавидишь Логана, что ради его испорченной жизни убил Мэддисон? Что он тебе сделал?

— Ты шутишь, Вероника? — Пиз привалился плечом к дверному косяку и смотрел на меня со снисходительной жалостью. — Я даже не стану вспоминать, как он избил меня, или как презирал меня. Это не так уж важно.

— Тогда что важно?

— То, что ты его любила.

— Пиз… Я же ушла от него к тебе, а не наоборот!

Он коротко засмеялся и снова покачал головой.

— В этом всё и дело, Вероника. Ты ушла ко мне, но продолжала любить его.

— Я не… — я замолчала, поняв, что переубедить Пиза мне не удастся хотя бы потому, что это было правдой, и мы оба это отлично знали.

— Ты — да, — хмыкнул он. — Знаешь, сколько раз ты называли меня его именем? Во сне, когда я тебя обнимал, или во время секса? Я давно сбился со счёта. — Я прикусила костяшки пальцев, чтобы не закричать. — Или ты думаешь, я не замечал твоё разочарование? Ты была со мной, и я не сомневаюсь, что физически ты была мне верна, вот только думала ты вовсе не обо мне и любила совсем не меня.

У меня не было слов. Стоящий передо мной человек был кем угодно, но только не Стошем Пизнарски. Пиз просто не мог говорить все эти ужасные вещи…

— И это стоит того, чтобы засадить Логана в тюрьму до конца его дней за убийство, которого он не совершал?

— Твой Логан это заслужил, — равнодушно пожал он плечами. — Сколько раз он отмазывался от обвинений, за которые должен был сесть? Считай это кармическим воздаянием.

— Пиз!

— Я ненавижу его, уж прости. Я хотел, чтобы он оказался в тюрьме, потому что тогда ты больше не сможешь быть с ним.

— Мы не общались два года, — я шмыгнула носом, наконец-то заметив, что плачу. — И не общались бы и дальше, если бы ты его не подставил.

— Не важно, Вероника. Ну пообщаетесь вы неделю-другую, а потом его отправят до конца его дней в тюрьму, и даже ты ничего не сможешь с этим поделать. В отличие от Логана Экхолза, которого интересовало лишь твоё тело, я по-настоящему любил тебя. И внимательно слушал всё, что ты говорила, мне была интересна ты сама, твоя жизнь. А ты много говорила про свои чёртовы расследования. Я не оставил следов, Вероника. Ты не сможешь доказать, что я убил Мэддисон Синклер. В её доме нет моих следов, моих отпечатков нет на орудие убийства, на моей одежде нет следов крови… Я учёл всё.

— Как тебе удалось…

— Легко. В багажнике Логана всегда была сумка с вещами, знаешь, он ведь мог в любой момент спонтанно отправиться на сёрфинг или в клуб, так что я просто надел его майку, а потом снял её и одел на него. Он был в отключке, это оказалось проще, чем я думал.

— Чем ты опоил их с Диком?

— Рогипнол, — отмахнулся он. — Со времён нашей учёбы ничего не изменилось, в Хёрсте по-прежнему элементарно купить наркотики. Ну а машина Логана отлично известна охране, поэтому его пропустили на территорию без каких-либо вопросов… Это всё, что ты хотела узнать?

— Почти, — глотая слёзы, сказала я. — На что ты рассчитывал?

— На то, что ты осознаешь, каким Логан был ужасным человеком, и вернёшься ко мне. Зря, да? — он рассмеялся и сделал шаг ко мне. — Или, наоборот, я всё сделал правильно? Тебе ведь всегда нравились плохие парни, да, Вероника? Ну что, я уже достаточно плохой для тебя?..

Договорить он не успел — терпение Дика истощилось. Я не стала его останавливать, позволив избивать Пиза, который едва ли мог оказать серьёзное сопротивление. Впрочем, через минуту донёсся вой сирен, а ещё через две вызванные Диком копы растащили парней, заковали Пиза в наручники и засунули в полицейскую машину.

— Вы в состоянии давать показания? — спросил хмурый полицейский, смотря на мою заплаканную физиономию.

Я помотала головой и сняла заколку, в которой была скрытая камера.

Дик подогнал машину и взял общение с полицией на себя. А я сидела на пассажирском сиденье и рыдала. Логан был прав тогда, на альтернативном выпускном балу, наша с ним история легендарна. Годы, загубленные жизни, кровопролития… о примитивных отношениях никто не слагает стихи.

Ну почему же всё должно быть настолько сложно?..