Поцелуй смерти (джен)

* * *

Несмотря на накопившуюся усталость, Снейп долго не мог заснуть. Ему никак не давали покоя слова Джин. В чём-то она действительно была права. Для их таинственного убийцы зелья — это не рутинная работа. Это акт творения, отражение чего-то личного, а значит, в них должна быть спрятана и частичка его самого. Только как её разглядеть? Как понять намёки, которые наверняка спрятались в списке ингредиентов, в выбранном сочетании трав, в том, как работает это зелье? Как отыскать ту единственную ниточку, что приведёт его к убийце?

Снейп перевернулся на другой бок и уставился невидящим взглядом на зашторенное окно.

Костерост, сказал Поттер. Костерост наоборот. В чём-то Поттер наверняка был прав — без Костероста здесь точно не обошлось. И всё же, как это зелье умудрилось сломать все кости разом? Снейп сел на кровати, зажёг свет и, вытащив из кармана сложенный вчетверо лист пергамента, пробежал взглядом список ингредиентов, который он примерно набросал, пока работал в лаборатории. Многое из списка и правда входило в состав Костероста: рыба-собака, китайская жгучая капуста, скарабей… вот только сочетание всех этих ингредиентов совершенно точно неспособно было дать подобный эффект. Магический всплеск, вырвавшийся изнутри? Выброс? Мерлин, откуда бы ему взяться у магла?

Снейп положил пергамент на тумбочку, снова лёг в кровать и погасил свет. Нужно было найти способ посмотреть на эту проблему иначе, под каким-то другим углом. Как бы он поступил, если бы выкинул из головы все правила, которым обучил его когда-то Слизнорт? Как бы он сварил это зелье, если хотя бы на мгновение на самом деле позволил себе пожелать убить.

* * *

В три часа ночи Снейп проснулся и снова сел на кровати. Что-то в его голове щёлкнуло, и пазл сложился. Он встал, быстро оделся, пересёк коридор и решительно постучал в номер главного инспектора. Спустя несколько минут дверь открыла совершенно заспанная Джин.

— У вас есть ещё фотографии с места преступления? — требовательно спросил он.

Джин с трудом разлепила глаза, окинула Снейпа сонным взглядом и, ни капли не смущаясь, демонстративно зевнула.

— Вам они понадобились в три часа ночи? — с лёгким осуждением в голосе спросила она. — И до утра это никак подождать не могло?

— Это важно, — настойчиво сказал Снейп.

— Заходите, — Джин посторонилась, включила свет и поплелась к креслу, на спинке которого висел небрежно брошенный накануне плащ. — Что такого важного вы рассчитываете там найти, если подхватились в три часа ночи?

— Ответ на вопрос, как наш убийца сделал это.

— Что это?

— Как он сварил зелье, убившее Ферла.

Джин достала из кармана плаща маленький мешочек размером с ладонь, развязала плотно стянутые бечёвки и тут же засунула в мешочек руку, утонув в нём по самый локоть.

Ишачья кожа с заклятьем незримого расширения — мгновенно догадался Снейп.

— Не спрашивайте, — поймав его взгляд, сказала Джин, — это подарок сестры.

Она порылась немного в мешочке и наконец достала ещё один бумажный конверт.

— Это снимки с первого осмотра.

Джин протянула конверт Снейпу и опустилась в стоящее рядом кресло, поджав под себя босые ноги. Вид у неё был по-прежнему заспанный и не очень довольный.

Снейп высыпал фотографии прямо на пол, торопливо разложил их на ковре и произнёс:

— Энгоргио!

Снимки увеличились в несколько раз, Северус опустился на колени и стал внимательно их рассматривать, водя пальцами по глянцевой поверхности фотографий.

— И что мы ищем? — спросила Джин.

— Мы ищем подтверждение моего предположения.

— Вы знаете, что говорите загадками? — Джин снова зевнула.

Снейп просматривал фотографию за фотографией, чувствуя, как его постепенно начинает охватывать злость. Несмотря на большое увеличение, все снимки были бесполезны — нигде не было нужного ему ракурса.

— Здесь ничего не видно! — наконец, отталкивая от себя последнюю фотографию, в сердцах воскликнул Северус. — Одевайтесь!

Он быстро поднялся с колен и, с явным нетерпением глядя на Джин, добавил:

— Мне нужно срочно попасть в морг.

— В наш морг? — удивлённо переспросила Джин. — В смысле, в Суррей?

— Я смогу нас аппарировать, — сказал Снейп.

— Хорошо, — покладисто согласилась Джин, при этом не двигаясь с места. — Но, во-первых, мы не можем просто взять и вломиться в морг в три часа ночи. Не знаю, как принято это у вас, но у нас так дела не делаются, и мне нужно будет предварительно сделать несколько звонков. А во-вторых, я никуда не пойду, пока вы мне всё внятно не объясните.

Снейп посмотрел на неё с раздражением — на её голые ноги, торчащие из полосатой пижамы, заспанное лицо и совершенно невозмутимый вид, и решил, что несмотря на пижаму, она всё ещё главный инспектор Атертон. А значит, с ней лучше не спорить. Он покорно взмахнул палочкой, собирая разбросанные фотографии, и уселся в кресло напротив.

— Думаю, наш убийца совместил два зелья, — сказал Снейп. — Вы знаете, что такое Костерост?

Джин кивнула.

— Это хорошо, но думаю, вы вряд ли представляете, как он работает, — он на секунду задумался, а затем сказал: — Я попробую объяснить вам это как можно проще. Когда у волшебника ломается кость, её не вправляют, не соединяют вместе и не накладывают гипс для жёсткой фиксации. Всё это делает сам Костерост. Это небыстрый и довольно болезненный процесс. Сначала Костерост запускает обратный процесс: он «размягчает» сломанную кость, делая её слабой и податливой, затем «склеивает» её, превращая в единое целое, и только после этого она начинает «затвердевать». На самом деле, всё это, конечно, происходит не настолько буквально, но думаю, главный принцип из моих объяснений вы всё же уловили.

Костерост — достаточно сложное в приготовлении зелье, и если его сварить неправильно, допустив на последней стадии ошибки, то кость может не только не срастись, но даже стать ещё более хрупкой. Я думаю, именно это наш убийца и сделал — недоварил зелье до конца, остановив его приготовление перед последним этапом. И всё же, для того эффекта, что мы с вами наблюдаем, — Снейп кивнул на пачку фотографий, — неверно сваренного Костероста недостаточно. Чтобы разрушить кость, нужен толчок, мощный выброс изнутри. Я долго пытался понять, что же это могло быть, пока не вспомнил об одном зелье. В пятидесятых-шестидесятых годах многие зельевары пытались решить проблему сквибов. В то время ещё считалось, что их можно вылечить. Было изготовлено много экспериментальных зелий, они довольно широко продавались и были популярны в определённых кругах. Одно из этих зелий называлось «Поцелуй смерти».

Никакого отношения к смерти оно, конечно же, не имело, да и эффект от него был весьма сомнительный. И всё же в чистокровных семьях, где стало рождаться много сквибов, им пользовались достаточно часто. Главным ингредиентом, входившим в состав этого зелья, была сердечная жила фестрала. Дело в том, что в сердце фестрала содержится очень много магической энергии, которая сохраняется в нём даже после смерти животного. Но эта энергия крайне нестабильна, поэтому жилу фестрала почти никогда не используют для изготовления волшебных палочек. Так вот, основной принцип действия зелья был построен на том, что оно разом высвобождало всю магическую энергию из сердечной жилы фестрала, и получался магический взрыв. Магическая энергия напитывала сквиба, и он какое-то время мог колдовать. Длилось это, как правило, крайне недолго, от силы пару часов, но те, кто продавали это зелье, утверждали, что у зелья есть накопительный эффект. Естественно, это было неправдой, и сквибам оно не помогало, ведь оно никак не стимулировало развитие их собственной магии, а лишь на время, взаймы, давала им чужую магическую энергию. Думаю, наш зельевар совместил два этих зелья, чтобы получить нужный ему эффект. Не до конца доваренный Костерост размягчил кости, сделав их хрупкими и достаточно восприимчивыми к магии, а мощный магический выброс из «Поцелуя смерти» просто разорвал их на куски.

— Жуть какая, — сказала Джин, совсем по-детски поджав к подбородку колени, — и вы ещё спрашивали меня, не жалею ли я о том, что родилась маглой?

Она на секунду замолчала, а затем решительно поднялась из кресла:

— Что вы рассчитываете увидеть в морге и почему считаете, что патологоанатом это не заметил?

— Ваш Ферл магл, — ответил Снейп, — у маглов сердечная жила фестрала вызывает аллергию — она похожа на мелкую красноватую сыпь, которая появляется за ушными раковинами и под нижней челюстью, а ещё — под языком. За таким количеством гематом её легко можно было не разглядеть или просто не придать ей значения.

Джин посмотрела на него внимательно и наконец кивнула.

— Ну хорошо, я переоденусь и сделаю несколько звонков.

* * *

В Суррее лил дождь.

Снейп аппарировал их в тёмный переулок в паре сотен шагов от полицейского управления на Тимберс Хилл Роуд, и пока они добирались до входа в здание, то промокли почти насквозь.

— Здесь на каждом шагу камеры, — негромко сказала Джин, — не вздумайте здесь колдовать.

Снейп пожал плечами, незаметно вытащил кончик палочки из кармана и беззвучно наложил высушивающее заклинание.

— Ну конечно, и кому я это говорю! — возмутилась Джин.

Дежурный патологоанатом, заспанный и сердитый, встретил их в вестибюле первого этажа и отвёл в морг.

— Это вы проводили вскрытие тела? — спросила его Джин.

Патологоанатом отрицательно покачал головой и, сверившись со списком, выдвинул из холодильной камеры тело.

Труп выглядел как на фотографии — гематомы покрывали всё тело, кожа местами вздулась, лицо походило на изувеченную маску…

Снейп резко втянул носом воздух и отвернулся.

— Вы не могли бы показать нам, что у него за ушами? — спокойно попросила Джин.

Зашуршала ткань, что-то звякнуло о поддон.

— Думаю, мы искали именно это, — всё так же спокойно сказала Джин.

Снейп заставил себя обернуться. В ярком свете фонарика, который держал в руке патологоанатом, за ушной раковиной жертвы виднелась вполне отчётливая красная сыпь.

* * *

— И что нам это даёт? — выходя в коридор, спросила Джин.

— В Британии фестралов практически не осталось, — следуя за ней по пятам, объяснил Снейп. — Последняя известная стая живёт в Хогвартсе, под присмотром нашего лесничего Хагрида, и он совершенно точно не тот человек, кто будет поставлять фестралов на ингредиенты. А значит, свежую сердечную жилу фестрала в Британии не купить.

— А за границей?

— В Уругвае, в Кении, возможно, в Канаде. Но в международном реестре сердечная жила фестрала входит в перечень ингредиентов, находящихся под особым контролем, поэтому если его ввозили в страну, то должны были обязательно зарегистрировать. К тому же, это далеко не самый востребованный товар. Если он купил его официально, думаю, мы довольно быстро его найдём.

* * *

— Вы клюёте носом, — глядя на Снейпа и Джин на следующее утро, с явным осуждением в голосе сказал Поттер. Сам он выглядел, по мнению Снейпа, до отвращения идеально — отдохнувшим, гладко выбритым и даже причёсанным. Последнее с Поттером вообще случалось крайне редко.

— Это вы спали всю ночь, — с трудом сдерживая зевоту, сказала Джин, — а мы полночи шлялись по моргам.

— И зачем вам это понадобилось? — с любопытством спросил Гарри.

— Мы разгадывали секрет зелья, которое называется «Поцелуй смерти». Это было весьма познавательно, — она ещё раз зевнула и, с тоской посмотрев на Снейпа, спросила: — Вы умеете из ничего создавать кофе?

— Из ничего еду создать нельзя, — машинально ответил Снейп, выписывая на свиток список ингредиентов.

— Кофе это не еда, — сказала Джин, но настаивать ни на чём не стала.

Снейп закончил писать и протянул список Поттеру.

— Это рецепт зелья, которым убили Джима Ферла. Найдите, кто купил сердечную жилу фестрала, и вы найдёте его!

* * *

Большую часть дня Снейп провёл в работе над зельями, уединившись в «своей» лаборатории, но никаких новых прорывных результатов так и не достиг. Он сумел полностью разобраться с предназначением двух зелий, составил список ингредиентов, но все они, начиная от заунывника и заканчивая соком мурлокомля, выглядели на его взгляд до обидного обычными и наверняка в огромном количестве продавались в любой волшебной аптеке, в том числе и в аптеке Малпеппера.

Поставив настаиваться основу для третьего зелья, он решил вернуться в кабинет Поттера, в глубине души надеясь, что от перемены обстановки его на что-нибудь осенит.

Поттер и Джин сидели за двумя сдвинутыми вместе рабочими столами, зарывшись в ворох бумаг. На магнитной доске, разделённой теперь на две равные половины, висела карта Суррея с отмеченными на ней маркером местами преступлений. Ниже были развешаны фотографии трупов и домов обеих жертв, а ещё ниже, наклеенные в хаотичном порядке, пестрели разноцветные бумажки: списки фамилий, различные адреса…

— Что-нибудь нашли? — поднимая голову от отчёта, спросила Джин.

Снейп отрицательно покачал головой.

— От всех его зелий так и веет смертью, и в то же время все они до гениальности просты. Не представляю, как он это делает.

Джин кивнула и вновь погрузилась в свой отчёт. Сверилась со свитком, лежащим у нее на столе, и сделала пометку в блокноте.

— Что вы ищете? — заглядывая ей через плечо, c любопытством спросил Северус.

— Совпадения. К сожалению, большая часть полицейского расследования представляет из себя рутину. Мы пытаемся выяснить, что было у жертв общего, пересекались ли они в своей жизни. Проверяем список их знакомств, места работы, родственные связи, пользовались ли они услугами одних и тех же коммунальных компаний, ходили ли на общие кулинарные курсы…

— А если между ними нет ничего общего? Если всё, что их объединяет, это только он? — спросил Снейп.

— Всё возможно, — ответила Джин, — но и он как-то должен был их найти. Вряд ли он заприметил их просто на улице. Наш убийца знал, что Джим Ферл избивает жену…

Снейп кивнул и, вернувшись к доске, снова стал рассматривать разноцветные бумажки. Откуда он мог об этом узнать? Кто это — сердобольный сосед? Работник социальной службы? Но тогда как с ним связана вторая жертва? Что вообще может быть общего между маглом и волшебницей? Как случилось, что он встретил и выбрал именно их? Может, он живёт в двух мирах сразу?

В кабинет вошел Гавейн, что-то тихо сказал Поттеру и, положив ему на стол несколько свитков, с любезной улыбкой склонился над Джин. Снейп окинул их раздражённым взглядом и демонстративно отвернулся к доске. Когда Гавейн хотел, он мог быть чертовски очаровательным.

— Я посмотрю, что можно сделать с вашим запросом, — негромко пообещал Робардс, и Снейп спиной почувствовал, что тот улыбается.

Послышался шорох бумаг, пахнуло знакомым ароматом дорогого табака, смешанного с нотками амбры и мускатного ореха, и Гавейн встал рядом.

— Выяснил что-нибудь новое? — спросил он, рассматривая доску.

Снейп недовольно поджал губы, демонстрируя своё нежелание поддерживать беседу, и отрицательно покачал головой.

— Хватит злиться, — сказал Робардс. Он достал из кармана сложенный вчетверо фиолетовый министерский бланк и протянул Снейпу.

— Что это? — крайне сухо спросил Северус.

— Твой запрос на спектральный анализатор, — ответил Робардс. — Я его подписал. Можешь отправить сову Малпепперу.

Он ещё какое-то время помолчал, словно и правда ожидал, что Снейп скажет ему спасибо, а затем столь же сухо добавил:

— За последние два года никто не закупал сердечную жилу фестрала ни официально, ни в Лютном. Я перетряс всех.

Снейп закрыл глаза, чувствуя, как под сердцем жаркой болезненной волной разливается жгучее разочарование.

— Вот ведь блядство, — сказал он тихо.

— Оно самое, — так же тихо ответил Гавейн. Он сунул руки в карманы и, уже собираясь уходить, холодно добавил: — Найди мне что-то ещё, Северус, прежде чем эта мразь убьёт снова. Хоть одну зацепку. Чтобы ни творилось с нашими с тобой отношениями, это прежде всего моя работа, и я готов сделать всё от меня зависящее, чтобы чёртов маньяк-волшебник перестал наконец разгуливать по магловским улицам. Даже обманом притащить тебя сюда.

* * *

— Они не слишком ладят? — очень тихо спросила Джин, с невольным любопытством глядя поверх отчёта на напряжённо застывших перед доской мужчин.

— Когда как, — пожав плечами, так же тихо ответил Поттер, — они познакомились много лет назад. Тогда Робардс, будучи ещё простым аврором, пришёл, чтобы сопроводить профессора «на беседу». Они повздорили, и Снейп сломал Робардсу нос. С тех пор между ними постоянно что-нибудь взрывается. Но иногда они вполне нормально уживаются. Впрочем, ровно до тех пор, пока Робардс в очередной раз не попытается извлечь из Снейпа пользу.

— И часто это случается?

— Постоянно.

Джин улыбнулась.

— Только не говорите, что вам нравится Робардс! — проследив за её взглядом, с лёгким укором сказал Гарри.

Джин окинула главу Аврората задумчивым взглядом и покачала головой. Голубые глаза за сеткой длинных ресниц, мальчишеская, наполненная очарованием улыбка, умный, цепкий, внимательный взгляд.

— Боюсь, для меня он слишком хорош собой, — по-прежнему не сводя с Робардса заинтересованного взгляда, ответила она. — С такими, как Гавейн, постоянно влипаешь в сплошные неприятности. К тому же, мы с ним из разных весовых категорий, один его костюм стоит как моя полугодовая зарплата.

— А вот вы, похоже, Робардсу нравитесь, — сказал Гарри, — что-то он к нам зачастил.

— Думаю, он здесь не из-за меня, — с едва заметной насмешливой улыбкой ответила Джин.

* * *

Снейп вернулся в лабораторию и снова сел за стол. Новости Гавейна его расстроили. А ведь он так надеялся, что нащупал нужную ниточку, которая рано или поздно приведёт их к убийце. Он посмотрел на настоявшуюся основу и тяжело вздохнул. Нужно было начинать всё сначала. Зелье с которым ему предстояло разобраться, пахло соком древницы. Древницу использовали, чтобы высушивать бородавки, старая трава, капризная, почему он выбрал именно ее? Взяв очередной свиток, Снейп стал расписывать рецепт.

Он провозился почти до десяти вечера, когда в дверь постучали.

— Есть что-нибудь новое? — заглядывая в дверь, поинтересовалась Джин.

— Ничего, — он устало покачал головой.

— Может, на сегодня хватит? — спросила она.

— Вы идите, а я ещё немного задержусь, — ответил Снейп, не отрывая взгляда от разложенных на столе свитков.

* * *

Снейпа разбудил стук в дверь. Он с трудом выполз из кровати, натянул рубашку и брюки и по пути к двери выглянул в окно. На улице было темно, потрескивая, горел магловский фонарь, на тротуаре сидела кошка.

— Это что, ответная любезность? — спросил он, распахивая дверь и видя на пороге полностью одетую Джин.

— Одевайтесь! — сказала она без тени улыбки. — У нас третье убийство.