Принцип бумеранга (гет)

Гермиона надеялась, что гости уедут до ужина, но все остались на ночь. Ужин прошел спокойно, а после дамы разошлись по своим комнатам, а мужчины отправились в охотничью, еще выпить и обсудить охоту, которая намечалась на завтра. Гермиона как раз несла туда коньяк, когда услышала тихий плач за углом. Быстро пристроив на ближайшем подоконнике поднос, она заглянула в коридор и увидела рабыню, подаренную Драко Волдемортом.

— Элиза, что случилось? — девочку было искренне жаль. Всегда такая жизнерадостная и улыбающаяся, сейчас она была похожа на маленького испуганного ребенка.

— Господин Забини... Он обещал выкупить меня у хозяина, а я не хочу! Он отправит меня в свой бордель, и мне придется обслуживать его клиентов, — она вдруг кинулась Гермионе в ноги и обняла их. — Пожалуйста, уговори хозяина не продавать меня! Я буду послушной, я буду делать все, что он прикажет, я буду...

Гермиона опешила.

— Да с чего бы ему слушать меня? Я ведь такая же рабыня, как и ты.

Но Элиза только качала головой и повторяла: "Пожалуйста, пожалуйста..."

— Ну хорошо, хорошо... Я попробую поговорить с Мал... с милордом, — сказала Гермиона, лишь бы успокоить девушку, и та мгновенно повеселела.

— Спасибо, — выдохнула она и вытерла слезы, едва улыбаясь. — Ты такая добрая. Я думала сначала, что ты сердишься на меня, потому что он спит со мной, а не с тобой. Но хозяин сказал мне, что ты... ну... для другого. В смысле, для него, но не для секса. Я глупая, ничего не понимаю. А он иногда... Ой, нет, это нельзя рассказывать. Но я знаю, он тебя послушает, вот увидишь! Только надо, чтобы вы говорили наедине, не среди этих ужасных мужчин.

— А женщины тебя не пугают? — Гермиона ничего не поняла из сумбурных объяснений девушки.

— Нет, у них нет борделей, и они сами предпочитают мужчин. Мисс Астория хочет хозяина. И мисс Панси тоже. Они даже спорили, кто пойдет к нему ночью.

— Откуда ты знаешь? — удивилась Гермиона. Ее каким-то чудом обходили стороной все сплетни, и теперь она была в шоке.

— Так они, не скрываясь, говорили об этом в коридоре, у дверей своих спален. А хозяин велел мне прийти сюда, чтобы показать меня друзьям. Вот тогда мистер Забини...

— Понятно. А ночью ты будешь с Малфоем? Ох... с господином?

— Не знаю, он пока не звал меня.

— Хорошо. Ступай пока к себе, мне нужно отнести господам коньяк. Если я что-то узнаю — зайду к тебе.

— Спасибо! — еще раз горячо поблагодарила Элиза и убежала, а Гермиона направилась в охотничий зал.

Гости, развалившись на диванах, обсуждали лошадей и женщин. Они подтрунивали над Драко, обсуждая, каково ему будет справляться сразу с двумя кобылками — Панси и Асторией. Малфой только усмехался.

Подавая ему бокал, Гермиона наклонилась и как можно тише попросила его выйти следом за ней под любым предлогом. Он отпустил ее, но тут же Нотт, будто бы вспомнив о каком-то письме, которое ему принесли в комнату, вышел в коридор. Драко пришлось подождать минут пять, чтобы выйти, не привлекая к себе внимания, сославшись на необходимые распоряжения на завтра.

Выйдя, он оглянулся, пытаясь понять, где его могла ждать Гермиона, и вдруг услышал звук пощечины. Мигом поняв, что происходит что-то нехорошее, он двинулся на звук в сторону оконной ниши. Оттуда, из-за тяжелой шторы, раздавалось сдавленное шипение, всхлип и возня, а потом Драко услышал голос Тео.

— Значит, Малфой не пользует тебя как сучку? А я вот не побрезгую, трахну тебя прямо тут, или в твоей комнате. Не смей сопротивляться, грязнокровка! Еще со школы мечтал вставить в твой грязный рот, чтобы ты заткнулась и перестала защищать своих дружков. Им повезло, что они сдохли! Иначе Темный лорд и их продал бы, и мы пустили бы их по кругу, а после продали в самый дешевый бордель, чтобы их затрахали до смерти. А ты будешь сосать... Я сказал — рот открыла, быстро! — Снова послышалась пощечина и Драко не стал больше ждать. Он рывком распахнул шторы и увидел Гермиону со связанными за спиной руками, стоявшую на коленях. Рядом стоял Нотт, схватив ее за горло и тыкаясь ей в губы своим членом. Девушка отворачивалась, как могла, а на ее щеках горели следы от пощечин.

Зарычав, Драко отшвырнул Тео от Гермионы с такой силой, что тот, не ожидавший такого, ударился о стену головой и замер на полу.

Малфой, не оглядываясь на него, рывком поднял Гермиону с колен и расколдовал руки. Она тут же принялась стягивать порванное на груди платье, но Драко было не до этого. Он быстро ощупал ее руками, обхватил лицо ладонями и заглянул в глаза.

— Ты цела? — встревоженно спросил он, и Гермиона испуганно закивала.

— Как он?..

— Я ждала тебя у статуи, он вышел и сразу связал заклинанием руки, а потом отволок сюда и... ты видел...

— И слышал. Мио, прости, я не думал, что он решится...

Гермиону начало мелко потряхивать, весь ужас произошедшего только теперь накрывал ее с головой, слезы потекли по горящим щекам.

Малфой вдруг наклонился и коснулся ее щеки губами. Она дернулась, не понимая, что он делает.

— Прости, — еще раз прошептал он, наложил исцеляющее и взмахнул палочкой. Через минуту рядом с ними вырос Карл.

— Карл, на Мио напали, ее нужно проводить... — он на секунду задумался, — в мои комнаты. — Драко повернулся к Гермионе, — Не подумай ничего, просто там он тебя искать не будет. Никто не будет. А выгнать сейчас я его не смогу, прости. Я приду, и мы поговорим. Но будет лучше, если ты примешь успокоительное зелье и уснешь. Ты должна успокоиться. Карл?

— Я понял, милорд. Будет сделано, — Карл взял Гермиону за руку и потянул за собой, но она вдруг остановилась.

— Мал... Милорд, подождите, — вспомнила она. — Элиза...

— Что Элиза? — напрягся Драко.

— У нее была истерика. Забини сказал ей, что выкупит ее для своего борделя. Она боится, что ты... вы...

Драко облегченно выдохнул.

— Карл, после того, как устроишь Мио, зайди, пожалуйста, к Элизе и скажи ей, что я обещаю ее не продавать. Никогда. Даже когда она состарится. Особенно тем, у кого есть бордели. Хорошо?

— Конечно, милорд, — одобрительно улыбнулся Карл, и они с Гермионой ушли.

Малфой подошел к Нотту, валяющемуся на полу без сознания, и с досадой пнул его острым носком сапога в ребра. А потом, вздохнув, привел в чувство заклинанием.

Нотт застонал и приподнялся, держась за ушибленную голову.

— Что произошло? И где девка? — хрипло спросил он.

Драко присел перед ним на корточки и заглянул в глаза, направив на него палочку. То, что он увидел в мыслях Тео, соответствовало рассказу Гермионы. Она и правда не ожидала никого, кроме Драко, и не пыталась привлечь внимание Тео. Он сам напал на нее. Значит, и выходил он вовсе не за письмом. Драко вынырнул их его мыслей и наложил заклятия забвения. А потом помог Нотту подняться, заботливо поддерживая его под локоть.

— Какая девка, Тео? Ты кого-то здесь видел? — участливо спросил он.

Тот потряс головой, приходя в себя.

— Да вроде была тут какая-то служанка, я хотел зажать ее в углу... Ну, ты понимаешь, я выпил и мне захотелось... — наткнувшись на ледяной взгляд Драко, Нотт испуганно забормотал: — Я ничего такого не сделал бы, дружище, я не хотел, я помню, что ты не любишь, когда насилуют твоих слуг, я хотел предложить денег, ну, чтобы зашла ко мне в комнату попозже...

Драко рывком впечатал Тео в стену и прижал за горло.

— Тео, что ты видишь у меня на руке? — холодно спросил он.

Его левый рукав задрался и метка была на виду.

— Метку... Темную метку... — прохрипел Тео испуганно.

— И что она означает?

— Ближний круг...

— Правильно, Тео. И это дает мне возможность жить так, как я хочу. Лишь бы я честно служил Темному лорду. А я служу, Тео. Честно. И преданно. И он это знает. И потому в доме моем нет шлюх, нет предателей, нет недовольных. Даже Грейнджер не пытается сбежать от меня, потому что понимает, что лучше ее теперешнее положение, чем бордель Забини или пытки моей полоумной тетки Беллы.

Тео быстро-быстро закивал.

— Так почему же вы все никак не поймете этого? Темный лорд позволяет мне жить так, как хочу я. А вам завидно?

Нотт замотал головой, но выглядело это неубедительно.

— Значит, так. Сейчас ты вернешься в охотничий зал и скажешь, что завтра не сможешь участвовать в охоте, на которую мы собрались — тебя срочным письмом вызвали... мне все равно, куда, но ты уедешь прямо сейчас.

— Драко, но сейчас уже ночь...

— Трансгрессируй. Или камином. Но чтобы духу твоего здесь не было. Пришлешь потом за конем слуг, или его заберет Забини — решай сам.

— Лучше Астория...

— Да хоть Дафна. И давай быстрее. Камин в гостиной внизу открыт для тебя. Пока что...

Он выпустил горло Тео и отошел, вытирая руку платком и презрительно кривясь, а Нотт, растирая шею, быстрым шагом отправился в зал к друзьям. Через минуту туда вернулся Драко. Тео, сделав вид, будто только его и ждал, быстро попрощался и ретировался. А через пару минут Драко намекнул гостям, что неплохо было бы выспаться перед охотой — на завтра намечался ранний подъем. Парни разошлись по комнатам, а Драко отправился к себе, размышляя, что делать с Гермионой. Хоть Тео и убрался из дома, но страх за девушку не покидал Малфоя. Он злился на себя за то, что допустил эту ситуацию. И за то, что не сдержался и едва не выдал себя перед ней.

А еще этот рисунок, он весь вечер не выходил у него из головы. То, как она изобразило его, говорило о том, что в сердце ее не было ненависти. Она не сделала его уродом, не пририсовала рожки или бородавку. Он бы даже сказал, что в чем-то она приукрасила его внешность. И ему хотелось обсудить это с ней. Но он так боялся выдать себя. Элиза была хорошим прикрытием: мила и покладиста, она подстраивалась под настроение хозяина. Но в девушке не было настоящих чувств, эмоций. А Драко хотелось бури страсти, до дрожи в пальцах, до щекотки под ребрами. И он знал, что только Грейнджер — именно та, кто может дать ему это. Вот только признаться ей... О, он прекрасно представлял себе ее ответ. Что ж, время сейчас играет за него. Посмотрим, устоит ли она перед его обаянием, добротой, заботой и лаской. Драко хотелось верить, что у них все еще впереди.

Он тихо вошел в свои комнаты, думая, что Гермиона уже спит, но она сидела в кресле с книгой в руке, а перед ней на столике стоял чайный прибор и пирожные. Услышав, как еле слышно скрипнула дверь, она оглянулась, вскочила, спрятав книгу за спину, и покраснела.

Малфой устало улыбнулся и стянул камзол, оставшись в одних сапогах, бриджах и рубашке.

— Я думал, ты уже спишь, — он взял со столика маленький профитроль и целиком отправил его в рот.

— Могу я пойти к себе? — вместо ответа спросила она.

— Боюсь, что нет. Я все еще беспокоюсь за тебя. Тео я отправил домой, но остались еще трое, которые не прочь полакомиться такой добычей, как ты.

Она опустила голову и попятилась к книжному шкафу, явно пытаясь незаметно убрать книгу на место, но Драко не дал ей сделать это. Он быстро шагнул к ней, придержал за плечо и заглянул к ней в руки.

— Что ты читала?

Она испуганно дернулась, и книжка чуть не выпала из ее рук.

— Прости. Я не знала, могу ли брать эти книги, но было так страшно, и я не могла спать, а сюда в любой момент мог кто-то войти, и мне надо было отвлечься, и я... — заговорила она так быстро и сбивчиво, что он отпрянул и удивленно посмотрел на нее.

— Конечно, ты можешь брать любые книги. Тебе не сказали?

— Что?

— Что ты можешь свободно входить в библиотеку и брать книги. Любые. Те, что защищены родовой магией, все равно не дадут себя прочитать, а остальные не содержат ничего запретного для... тебя.

— Для рабов, — тихо поправила она его.

— Да. И пока ты была здесь, ты тоже могла брать книги. Что такого ты там читала, что не хочешь мне показать? Это же моя книга?

— Наверное, твоя... Просто я...

Ему надоело слушать, и он просто выхватил книгу из ее руки.

— О, греческие мифы и легенды? Понравилось? — он с интересом смотрел, как ее щеки наливаются румянцем. Это было очень редкое, магическое издание самых откровенных пересказов древнегреческих мифов. Картинки в книге двигались, изображая, к примеру, как Зевс проник к Данае золотым дождем, да так, что она потом забеременела. Или оборотился лебедем. И как в Древней Греции и Риме любили мальчиков, там тоже откровенно показывалось. Эту книгу на один из дней рождения ему в шутку подарил Забини и приписал, что надеется, что после прочтения Драко станет частым гостем в его заведении, ведь там они воспроизводят большую часть всех мифов, описанных в книге. Драко тогда только посмеялся и сунул ее на полку. Как эта книга попалась на глаза Гермионе, он даже не представлял. — Не думал, что такую скромницу, как ты, могут увлечь приключения Аргонавтов в порнографическом пересказе. Там ведь не было женщин на корабле, Мио. И мужчинам приходилось несладко. Особенно когда юный Гилас покинул Арго. Или тебе больше приглянулся остров Амазонок, где царствуют женщины с членами? А Минотавр? Что творил монстр в лабиринте с теми, кого отправляли к нему, платя дань? — Драко стоял очень близко и, задавая вопросы, жарко шептал их прямо на ушко девушки, отчего у Гермионы мурашки бежали по коже. Но стоило ему коснуться ее щеки, как она, опомнившись, буквально отскочила от него, задыхаясь.

— Я не... Я просто никогда не видела таких книг, — она стояла вся красная от смущения, и Драко сжалился над ней.

Он положил книгу на полку и опустился в кресло, стаскивая с себя сапоги. А Гермиона поймала себя на мысли, что почти дернулась в его сторону — помочь. Что с ней? Она привыкла быть его служанкой? Эта мысль ужаснула ее и разозлила.

— Пожалуйста, могу я уйти? — снова попросила она.

— Я же сказал, что нет. Мио, не заставляй меня повторять все снова. Ты сегодня будешь спать здесь.

— Малфой, послушай, я не собираюсь…

— И не собирайся. Просто перестань, наконец, спорить. Это был сложный и тяжелый день. Я устал. А завтра мне еще рано вставать, охотиться с этими…

В дверь кто-то тихонько постучал, и Драко тихо выругался сквозь зубы.

— Я открою, — Гермиона шагнула было из спальни в гостиную, но Драко резким броском успел перехватить ее и оттащить от двери.

— Сиди здесь. Это или Панси, или Асти. Или обе сразу. Нет нужды, чтобы они тебя здесь видели.

Гермиона вспыхнула.

— Что, Малфой, боишься, что застанут тебя в спальне с магглорожденной рабыней?

Малфой зло посмотрел на нее, уже хотел что-то сказать, но стук раздался снова, уже настойчивее, и он вдруг резко притянул ее к себе и впился в губы, жадно целуя. Она опешила от его напора, уперлась ладонями в его широкую грудь и попыталась оттолкнуть, но он только углубил поцелуй, одной рукой удерживая ее голову, запутавшись пальцами в волосах, а второй рукой сползая по спине все ниже…

Гермиона почувствовала, как у нее предательски слабеют ноги. Мерлин свидетель, она не ждала от Малфоя таких ласк и не хотела их, но сейчас, чувствуя его напор и желание, сдавалась, не смея дальше протестовать, ослабев и теряя контроль.

Когда он, наконец, отпустил ее, Гермиона чуть не упала, едва сумев удержаться на дрожащих ногах. Он усадил ее в кресло, приподнял за подбородок лицо и прошептал прямо в губы:

— Сейчас я выпровожу незваных гостей, вернусь, и мы продолжим выяснять, чего я там боюсь.

Он вышел, прикрыв за собой дверь, а Гермиона пыталась отдышаться и прийти в себя. Что это было только что? Малфой поцеловал ее? Малфой?! И этот поцелуй не был наказанием или желанием унизить, показать свою власть. Он что-то пытался ей доказать. Только что? А она — почему она не смогла оттолкнуть его? Почему не укусила, даже не попыталась? Почему у нее так сладко заныло внизу живота, и голова до сих пор слегка кружится? Гермиона не слышала, о чем говорили в гостиной. Только по интонации она могла судить, что Драко любезно от чего-то отказывается, отшучивается, смеется… Сердце вдруг предательски кольнуло — с ней он никогда так не разговаривал. Да и с чего бы? Она ведь просто служанка, а они — леди из высшего света. Что между ними общего? Боль не проходила. Неужели она ревнует? Ревнует Драко Малфоя, своего хозяина? Да что с ней такое сегодня?

Она так ушла в свои мысли, что не услышала, как дамы наконец удалились и Драко вернулся в комнату. Вид у него был слегка растрепанный, верхние пуговицы рубашки расстегнуты, шейный платок развязан… Казалось, что только сейчас его оторвали он женщины, с которой он собирался провести ночь. Гермиона удивленно подняла брови.

— Ну, мне нужно было дать понять этим хищницам, что место в моей постели уже занято. А кем — не их дело.

— Они что, обе собирались?.. — Гермиона не договорила, и так было понятно, что она имеет в виду.

— Да, собирались вдвоем. Мне даже самому стало интересно, как они потом хотели поделить меня, ведь не могут же они обе выйти за меня замуж, — хмыкнул Малфой, опускаясь на ковер у ее ног и опираясь спиной о кресло.

Гермиона удивленно наблюдала за его действиями, но молчала. Разве есть ей какое-то дело, как он предпочитает сидеть в своих комнатах?

— А они хотят за тебя замуж? Тоже обе? — спросила она, только чтобы не молчать. Эта тема была почему-то болезненной.

— Даже все трое. Отец хотел заключить договор с родителями Асти, договорной брак. Но я отказался, сославшись на юный возраст, желание нагуляться, построить карьеру… В общем, пока отец отступил, но боюсь — ненадолго.

Гермиона покачала головой, разглядывая его затылок. У шеи вилось несколько завитков белоснежных волос, и ей вдруг захотелось пригладить их. Он внезапно, словно почувствовав ее взгляд, откинул назад голову и посмотрел на нее снизу вверх.

— А почему тебя это интересует? — спросил он.

Она пожала плечами.

— Просто подумала, какая у вас нелепая жизнь. Нельзя дружить с кем хочешь, нельзя любить кого хочешь, нельзя делать что хочешь и жениться на ком хочешь. Ужасно.

— У кого это — у нас? У аристократов?

— Ну, да.

Теперь он пожал плечами.

— Обычная жизнь. Впрочем, любить мы как раз можем кого хотим, главное — не кричать об этом на каждом углу. А вот жениться — да, не выйдет. Хотя бывают же и у чистокровных магов браки по любви.

— Но ты ведь не любишь Асторию?

— С чего ты взяла? Она милая, не слишком наглая, не слишком жадная…

— Ты ее не любишь, иначе ты бы не… ты бы не повел себя так, как сейчас, когда она пришла с Панси…

— В смысле, я бы не поцеловал тебя? — он развернулся к ней и усмехнулся. — Любовь любовью, брак браком, а спать я буду с кем захочу. И она тоже, когда родит наследника. Впрочем, ты права, я не люблю Асторию.

— Но это же мерзко!

— Что именно, Мио?

— Мерзко так относиться к женщине, с которой ты делишь все: дом, еду, постель… От которой у тебя дети. Это же… это… — у нее просто не хватало слов, чтобы передать свое негодование.

Малфой поднялся на ноги и протянул ей руку.

— Послушай, борец за справедливость, я и правда устал. А у меня к тебе еще есть серьезный разговор. Давай пойдем в постель и…

Гермиона вжалась в кресло и вцепилась изо всех сил в подлокотники.

— Я…, пожалуй, я останусь тут и еще почитаю, а ты иди, отдыхай, ложись спать…

— Эй, что с тобой такое? — удивился он. Оглянулся на свою огромную постель, потом перевел взгляд на Гермиону и внезапно расхохотался. — Ты решила, что я зову тебя, чтобы переспать? Что я собираюсь… О, Мерлин, Грейнджер, ну вот ты же вроде умная была? Я ей тут распинаюсь о том, как устал, а она… а может, ты сама этого хотела, да испугалась, что я подниму тебя на смех? — вдруг серьезно спросил он, наклонившись к ней. Она отрицательно замотала головой, но он вдруг резко выдернул ее из кресла, прижимая к себе и легко касаясь губами ее губ. — Признайся, Мио, после поцелуя ты осталась тут и мечтала, чтобы я не уходил, чтобы это продолжилось, чтобы я ласкал тебя руками и губами. Чтобы между нами не было этой преграды из дурацких тряпок, и чтобы я завалил тебя на эту огромную, мягкую кровать и довел до экстаза своими ласками… — он еще раз нежно коснулся ее губ и отодвинулся. — Если да, то я тебя разочарую. Сейчас ты переоденешься в одну из моих рубашек и заберешься под одеяло. Потом лягу я, мы потушим свет и будем спать. А утром я уеду на охоту, а ты спокойно вернешься в свою комнату.

Он прошел к шкафу, достал оттуда золотистую батистовую рубашку и бросил на кровать.

— Пожалуйста, не упрямься, Мио. Я выйду в гостиную, чтобы ты не боялась, что я буду подглядывать. И чтобы у меня не было соблазна посмотреть, как изменилась моя бывшая однокурсница. Не смущайся так, я шучу. И, кстати, должен сказать, что ты стала гораздо лучше выглядеть с того дня, как я тебя купил. Вкусности Сары явно пошли тебе на пользу, — он рассмеялся и вышел, прикрыв за собой дверь.

Несколько минут Гермиона стояла не двигаясь, прислушиваясь к звукам из гостиной, но там было тихо. Тогда она быстро стянула с себя платье и накинула рубашку, но едва успела застегнуть несколько верхних пуговиц, как дверь раскрылась.

— Вот Мерлин, все-таки я опоздал, — пошутил Драко, но глаза его жадно скользили по ее фигурке. — Я надеялся застать тебя без рубашки.

Гермиона, едва он открыл дверь, отвернулась и судорожно пыталась застегнуться, но от волнения пальцы дрожали и мелкие пуговки не желали попадаться в ловушки маленьких петелек. Она даже не услышала, как он подошел сзади.

— Давай помогу, я умею это делать, — тихо сказал он и накрыл ее пальцы своими. Она напряглась, ожидая, что сейчас он сдернет с нее рубашку, но он честно застегнул все пуговки и приподнял уголок одеяла, предлагая ей спрятаться под ним, чем она тут же и воспользовалась.

— Не благодари, — тихо сказал Драко и принялся раздеваться сам. Гермиона лежала к нему спиной и боялась дышать, но он спокойно достал из комода теплый плед, устроился на своей половине кровати прямо на одеяле и накрылся им. — Спокойной ночи, Мио.

— Спокойной ночи, — едва слышно отозвалась она.

Он заснул быстро, а Гермиона еще долго лежала без сна. Пережитый ужас будоражил кровь так же, как и странное поведение Малфоя. Она терялась в догадках и не понимала его мотивов. И ожидала от него уже чего угодно. Но он спал, и постепенно она тоже уснула.