Шерлок Холмс и секрет золотого медальона (джен)

Потянуло меня на английские названия глав — в данном случае это отсылка к эпизоду "Скандал в Белгравии", где Шерлок называет любовь "опасным недостатком".

— Честно признаюсь, леди Мэри, ваш визит стал для меня неожиданностью, — сэр Ричард Карлайл зажег сигару и, откинувшись на спинку кресла, смерил гостью долгим внимательным взглядом, по которому было понятно, что ее приход не только удивил его, но и доставил ему удовольствие.

— Вы же знаете меня, сэр Ричард — я полна сюрпризов, — любезно проговорила леди Мэри, держась со своей обычной царственной невозмутимостью.

— О да, это я помню, — с улыбкой покивал головой газетный магнат.

С тех пор как леди Мэри почти десять лет назад расторгла их помолвку, они с сэром Ричардом практически не встречались. Она знала, что он все-таки нашел Хэксби хозяйку и даже обзавелся потомством, а его бизнес продолжал процветать. Пару раз она видела его на светских приемах в Лондоне, где с удовлетворением отметила, что он не держал на нее зла. Если подумать, в этом не было ничего удивительного. Сэр Ричард прекрасно понимал особенности ее характера — пожалуй, даже лучше, чем ее родители, — и было бы странно, если бы он продолжал спустя столько лет упрекать ее в том, что она сделала. Поэтому сейчас леди Мэри и пришла к нему — она знала, что в данной ситуации только он сможет ей помочь.

— И какой же сюрприз вы приготовили мне на этот раз? — насмешливо поинтересовался Карлайл, не отводя от нее взгляда.

Леди Мэри слегка переменила позу, чтобы сесть еще прямее, и мягко проговорила:

— Скажите, сэр Ричард, что вы знаете о семействе Холмсов?

— О каком конкретно, леди Мэри? Холмсов в Британии пруд пруди.

— Я имею в виду мистера Шерлока Холмса, его брата, сестру и невестку.

Глаза сэра Ричарда слегка округлились, и он присвистнул.

— Ничего себе, леди Мэри! Я знал, что вы отважны, но чтобы настолько… — он покачал головой, стряхивая пепел с сигары в дорогую именную пепельницу.

— Что вас смущает? — спокойно поинтересовалась леди Мэри, хотя на самом деле его реакция ее насторожила.

— Да ничего, кроме того, что эта семья является одной из самых влиятельных в Британии.

Леди Мэри сморщила нос.

— Никогда бы не подумала, — сказала она.

— Вот-вот, я об этом и говорю! — с азартом воскликнул сэр Ричард. — Аристократы, подобные вам и вашим родным, леди Мэри, даже не подозревают, что реальная власть в государстве давно уже утекла из их рук. Мы живем в трагические времена — сумерки богов, не больше и не меньше. Древние фамилии разоряются и теряют всякую власть, и им на место приходит средний класс. Помяните мое слово, леди Мэри — через пятьдесят лет править этой страной будут дети лавочников и школьных учителей.

— Какая увлекательная футурология, сэр Ричард — не знала, что вы подвизаетесь на почве туманных предсказаний, — леди Мэри не затем пришла, чтобы слушать всякие глупости — ей нужна была конкретика. — Но все-таки давайте покинем на время заоблачные эмпиреи и спустимся на нашу грешную землю. Что вам известно о Холмсах?

Карлайл снова стряхнул пепел.

— К тому, что знают все, — сказал он, — я могу добавить лишь следующее. Старший брат, Майкрофт Холмс, формально занимает небольшую должность в аппарате британского правительства. Насколько мне известно, его устроил туда дядя, брат матери, ныне покойный. Однако знающие люди в Уайтхолле полагают, что в действительности он является кем-то вроде… аналитического центра в человеческом обличье. Вряд ли вы знакомы с трудами Чарльза Бэббиджа(1), леди Мэри, так что аналогия с вычислительной машиной не будет вам понятна, но, я думаю, вы поймете, если я скажу, что Майкрофт Холмс благодаря своему выдающемуся уму способен контролировать все области государственного управления в нашей стране.

— Потрясающе, — без всякого выражения сказала леди Мэри. На самом деле старший Холмс был ей безразличен, поэтому она даже пропустила мимо ушей ироничное замечание Карлайла о вычислительной машине.

— Да, тут вы правы, — согласился Карлайл, сделав вид, что не заметил ее тона. — Что касается его личной жизни, пять лет назад он женился на некоей Молли Хупер. Кажется, она работала медсестрой в больнице Святого Варфоломея. Ничего примечательного — ни денег, ни приданого, одна только любовь. Насколько мне известно, мать Холмсов была не слишком расположена к подобному браку, но младшие дети сумели ее убедить. Как я понимаю, она питает к ним слабость, особенно к дочери.

— Вот как? — безразлично отозвалась леди Мэри.

Карлайл усмехнулся, отдавая должное ее самообладанию.

— Эвр Холмс — что понятно даже по рассказам доктора Ватсона, если внимательно их прочитать — в семье всегда была любимицей. В отличие от братьев, она могла вообще ничем не заниматься, но все-таки умудрилась получить университетское образование. Насколько я знаю, она много путешествует и пишет под псевдонимами заметки в разные газеты и журналы. И да, разумеется — благодаря деньгам своего семейства она является одной из самых перспективных невест в стране. Очень жаль, что ни одному кандидату пока не повезло.

Леди Мэри еле заметно вздрогнула — как рыбак, который понял, что рыба клюнула на наживку.

— Неужели? — сказала она. — Мисс Холмс настолько придирчива?

— Этого, леди Мэри, я не могу сказать, — с усмешкой покачал головой сэр Ричард. — Кажется, несколько лет назад один из моих коллег пытался раскопать какую-то историю… Вроде бы, там был замешан американец — неудивительно, мисс Холмс довольно часто туда ездит. Возможно, он и является причиной ее матримониальной неуступчивости.

— Возможно… — прищурилась леди Мэри, а после в упор посмотрела на собеседника. — Сэр Ричард, а не могли бы вы разузнать для меня побольше об этой истории?

Губы Карлайла растянулись в улыбке.

— Так вот оно что, леди Мэри, — он выпустил дым и снова стряхнул пепел. — Мисс Эвр Холмс имела неосторожность перейти вам дорогу, и вы пришли к вашему отвергнутому жениху, чтобы он покопался для вас в ее грязном белье?

Леди Мэри крепче сжала сумочку, которую держала в руках, и заставила себя улыбнуться в ответ.

— Скажем так, сэр Ричард: мисс Эвр Холмс каким-то образом прознала об одной истории, случившейся еще до войны, о которой я поведала вам много лет назад. Мне хотелось бы… понять, откуда ей это известно. И у меня есть все основания полагать, что определенная информация из ее собственной биографии может оказаться в этом деле весьма полезной.

Карлайл внимательно смотрел на нее несколько секунд, после чего потушил сигару и встал.

— Что ж, теперь я понимаю, — сказал он, и на этот раз в его голосе не было ни иронии, ни насмешки — только необычайная серьезность, от которой леди Мэри стало не по себе. — Но я должен вас предупредить. Я не зря сказал вам, что мистер Холмс-старший фактически определяет политику этой страны. А его брат во время войны вовсе не месил окопную грязь — есть все основания полагать, что он был британским агентом на вражеской территории. Перейдя дорогу их сестре, вы рискуете оказаться в таком положении, из которого вам не помогут выбраться ни ваши родители, ни ваш супруг, ни даже я. На вашем месте я бы очень хорошо подумал, леди Мэри, прежде чем ввязываться в это дело.

Она внимательно его выслушала, после чего медленно встала и посмотрела на него взглядом, от которого на мгновение стало не по себе даже прожженному цинику сэру Ричарду Карлайлу.

— Я благодарю вас за заботу, сэр Ричард, — промолвила она, — но вынуждена настоять на своей просьбе. Понимаете, если люди, подобные Эвр Холмс, смогут безнаказанно шантажировать меня и мою семью, царство лавочников сметет нас с вами гораздо раньше, чем вы думаете. И тогда будет совершенно неважно, насколько выдающимися являются способности мистера Холмса-старшего в государственных делах — их просто не к чему будет больше применить.

Карлайл смерил ее долгим взглядом, после чего сказал:

— Хорошо, леди Мэри. Пусть будет по-вашему. Я наведу справки. Но учтите: я не стану вам сочувствовать, если ваша затея окончится провалом.

— О, не переживайте, сэр Ричард, — холодно рассмеялась леди Мэри. — Сочувствовать вам придется вовсе не мне.

* * *

— Мама! Мама, хочешь, я прочитаю тебе стишок на французском, который я сочинил, пока вас не было?

— Почему ты хочешь прочитать его только маме? А как же мы?

— А вы будете над ним смеяться!

— Вот еще! Зачем нам смеяться?

На это четырехлетний Уильям ничего не ответил. Он с улыбкой помотал головой и уткнулся личиком в материнское плечо, оставляя вопрос тети без ответа.

В просторный лондонский дом, который Майкрофт купил накануне женитьбы, Холмсы вернулись всего полчаса назад. Конечно, по приезде братья сразу же уединились в кабинете (внезапное появление мисс Адлер в Даунтоне внесло значительные корректировки в их планы, и теперь им еще раз нужно было обсудить дальнейший алгоритм действий и сделать несколько звонков), в то время как Молли и Эвр сидели в гостиной вместе с Уильямом и Филиппом. Первый страшно обрадовался приезду взрослых и теперь наперебой рассказывал о том, что происходило в доме в их отсутствие, а второй забрался на колени к матери и сидел, обняв ее за шею, с таким напряженным видом, будто боялся, что кто-то в любой момент может ее у него отнять.

— Филипп, а у тебя как дела? — мягко обратилась к нему Молли. — Чем занимался, пока нас не было? Играл с братом, да?

Маленький Холмс ничего не ответил, не разжимая хватки. Все уже давно заметили, насколько разными по характеру они были со старшим братом: если из Уильяма фонтаном била энергия экстраверта, Филипп своей интровертностью превосходил даже своего отца.

— Филипп по вам скучал! — с готовностью заявил Уильям. — Очень сильно!

— А мы по вам скучали, — Молли взъерошила волосы младшего сына и несколько раз поцеловала его в головку. — Но сейчас мы снова дома и никуда не уедем, обещаю. Будем вместе, да?

— Да, — тихо сказал Филипп. — Не надо уезжать, мама.

— Мы и не уедем, обещаю, — повторила Молли. Эвр без особых эмоций созерцала эту семейную картину, думая о том, как сдержаться и не достать сигарету. Излияния чувств были ей чужды, но она уважала невестку и с симпатией относилась к племянникам. В конце концов, в их жилах текла и ее кровь.

— Так, кажется, кто-то задолжал мне десять объятий…

— Дядя Шерлок! — воскликнул Уильям и, сорвавшись с места, побежал к Шерлоку. Тот подхватил его на руки и чмокнул в макушку.

— Вижу, твое настроение заметно улучшилось, — с усмешкой заметил ему Майкрофт. Потрепав сына по волосам, он прошел в гостиную и сел рядом с женой. Филипп, продолжая держать Молли за платье, прислонился к его плечу, и Майкрофт легонько коснулся губами его лба.

— Мое настроение всегда на высоте, когда рядом мои дорогие племянники, — Шерлок опустил Уильяма, и тот, схватив его за руку, повел его в центр комнаты, к остальным. — Хотя, ты прав — в остальном поводов для радости нет, — он сел рядом с сестрой, и Уильям забрался к нему на колени.

— Что, американское посольство делает вид, что не имеет к миссис Нортон никакого отношения? — заранее зная ответ, все же поинтересовалась Эвр.

— Американское посольство мы даже беспокоить не стали, — сказал Шерлок. — Смысла в этом никакого. В конце концов, французы устраивают прием в первую очередь для наших заокеанских друзей, так что ничего удивительного в том, что они приглашают на него американца вроде Нортона. Меня больше беспокоит другое. Майкрофт связался с нашими агентами в США. Они и понятия не имеют о том, что миссис Нортон работает на правительство.

— Разве не в этом их работа — ничего не знать? — фыркнула Эвр.

— Конечно, — кивнул нимало не уязвленный ее комментарием Майкрофт. — Однако, когда дело касается миссис Нортон, в девичестве Адлер, ловушки обычно подстерегают там, где мы меньше всего ожидаем их увидеть.

— Ловушки? — с интересом повторил Уильям. — Что за ловушки?

— Ловушки, расставленные для того, чтобы поймать очень жирную куропатку, — пояснил Шерлок. — Ты любишь куропаток?

— Не очень, — скривился мальчик.

— Когда ты их только пробовал? — покачала головой Молли. — И что же вы будете делать? — она посмотрела на мужа и деверя.

— Придерживаться первоначального плана, — ответил Майкрофт.

Брови Эвр слегка выгнулись.

— Значит, мистер Бренсон остается в игре? — с сомнением проговорила она. — Против Ирэн Адлер? Боюсь, дорогие братья, я недооценила вашу кровожадность. У древнееврейского агнца было больше шансов, чем у него.

— Возможно, дорогая сестра, ты и права, — задумчиво сказал Шерлок. — Но не забывай — мистер Бренсон не будет один. К тому же, что-то мне подсказывает, что те координаты, что нам передал мистер Эллис и что мы пока так и не расшифровали, имеют несколько иное значение, чем мы предполагали изначально. Только я пока не могу понять, в чем конкретно оно состоит.

— Интуиция? — усмехнулась Эвр. — Не слишком ли рискованно полагаться в таком деле на глубинные чувства? Они ведь могут и обмануть.

— Эти глубинные чувства, сестра, уже не один раз спасали Британскую империю, так что лично я склонен довериться им и в этот раз, — сказал Майкрофт и встал. — А сейчас предлагаю провести время за более приятным занятием и немного отдохнуть, — он протянул руку Филиппу, и мальчик тотчас за нее схватился. — Кажется, Уильям собирался рассказать, как они с братом безобразничали, пока нас не было? Предлагаю перевести этот разговор в детскую и дать возможность отдохнуть нашим дамам.

Уильям встрепенулся.

— Мы вовсе не безобразничали! — заявил он. — Мы читали про животных! И строили замок!

— Так значит, нам пора его увидеть, — Шерлок поставил племянника на пол и встал. — А то вдруг вы допустили какую-нибудь ошибку при строительстве фортификационных сооружений? Мы должны все проверить.

Уильям засмеялся и вприпрыжку помчался в детскую. Шерлок, Майкрофт и Филипп последовали за ним.

Когда их шаги стихли на втором этаже, Эвр потянулась и изрекла:

— Что ж, они правы. Я, пожалуй, приму ванну, — она уже собиралась встать, как вдруг заметила задумчивость невестки и прищурилась. — Или ты хотела о чем-то поговорить, воспользовавшись отсутствием наших героических мужчин?

— Вообще-то, ты права, — кивнула Молли и, чуть понизив голос, продолжила. — Миссис Рид передала мне письмо от миссис Холмс. Я еще не открывала его, но могу представить его содержание.

Эвр усмехнулась, снова с удобством располагаясь в кресле.

— Еще бы. С возрастом матушка стала донельзя предсказуемой. Готова поспорить, что она прознала про визит сэра Артура и его подопечной в Даунтон и теперь ждет от моего старшего братца решительных действий. Непонятно только, зачем она вовлекает в это тебя.

— Я думаю, миссис Холмс спрашивает моего мнения на этот счет, — сказала Молли. — Конечно, я не считаю себя вправе его высказывать, учитывая всю деликатность ситуации, но мне хотелось бы понять, что мне следует ей сказать.

Эвр покачала головой.

— Молли, чем мы только заслужили такого внимательного к нашим заморочкам человека, как ты? — в ее словах не было сарказма. — Просто скажи ей все как есть. Шерлок не предпринял никаких решительных шагов, потому что случившееся в Париже выбило его из колеи. Мама и так это знает — зачем еще мучить людей своими письмами? — она закатила глаза.

— Наверное, миссис Холмс считает, что мы можем помочь ему изменить мнение, — предположила Молли. — Убедить его в том, что иногда сердцу нужно доверять больше, чем разуму.

Эвр снова усмехнулась, но на сей раз черты ее лица приняли жесткость, которая была слишком хорошо знакома Молли и все же неизменно ее печалила.

— Мой брат и так это знает, поверь, — сказала она. — Просто он привык строить из себя рыцаря в сверкающих доспехах — в конце концов, разве не таким изобразил его небезызвестный доктор Ватсон? Шерлок думает, что жизнь можно разыграть как по нотам, лишь сведя воедино недостающие кусочки мозаики, и каждое отклонение от его выверенного плана кажется ему трагедией. Но из-за этого он лишь мучает окружающих его людей. Сколько уже длятся его отношения с мисс Коулсон — четыре года? И все это время он просто топчется на месте, боясь вызвать этими отношениями хоть малейшее колебание в окружающей среде. Конечно, мисс Коулсон ему подходит, даже я не могу с этим не согласиться. Она умная, спокойная, принимает взвешенные решения и умеет ждать — а видит Бог, с таким мужчиной, как мой брат, ждать приходится немало. Но ни ты, ни я, ни Майкрофт, ни даже наши драгоценные родители не заставят его принять на себя эту ответственность, если Шерлок сам не убедится в том, что риски сведены к минимуму. Вот это и можешь написать моей матушке, — Эвр встала, и по ее раздраженному виду было понятно, что ей надоела собственная отповедь — обстоятельство во многом примечательное.

— Хорошо, — Молли ограничилась лишь этим ответом, но, после того как Эвр уже давно скрылась в ванной комнате, еще долго сидела в гостиной и размышляла, положив руку на живот, будто бы самый маленький ее ребенок мог дать ей ответ на вопрос, перед которым были бессильны остальные члены ее семьи.

* * *

Мисс Бакстер положила две пары туфель леди Коры на стол в обувной и, взяв нужные щетки, принялась за чистку. Уже завтра должен был состояться прием во французском посольстве, и Грэнтемы готовились к нему со всей тщательностью, так что никто из слуг не мог позволить себе их подвести.

Погрузившись в привычную работу, доведенную до автоматизма, мисс Бакстер задумалась о событиях последних дней, и ее лицо осветила улыбка. Вчера, когда семья только прибыла в Лондон, она на час отпросилась у леди Коры и вместе с мистером Мозли встретилась с издателем журнала, которого ему посоветовал во время литературного вечера в Даунтоне сам Артур Конан Дойл. Мисс Бакстер до сих пор не могла без радости и воодушевления вспоминать этот момент. Когда писатель обратился к мистеру Мозли, тот чуть дар речи не потерял и был так ошеломлен этой честью, что поначалу лишь с большим трудом отвечал на вопросы сэра Артура. Потом, однако, под влиянием безукоризненной вежливости и добродушия писателя, мистер Мозли осмелел и, к большому облегчению мисс Бакстер, рассказал ему о собственных литературных начинаниях, на что Конан Дойл ответил предложением помочь ему с их публикацией. Тут уж мистер Мозли едва не упал в обморок от восторга, так что закончить беседу ему помогла мисс Бакстер. Конан Дойл сказал, что поговорит со своим знакомым издателем, и сдержал слово. Вчера мистер Мозли передал ему несколько своих рассказов, и мисс Бакстер еще долго заверяла его в том, что все предприятие обязательно окончится успехом — как многие начинающие авторы, сделав первый шаг, мистер Мозли принялся наперебой хулить собственные произведения и убеждать себя в том, что их непременно отвергнут. Однако мисс Бакстер все же доказала ему, как правильно порой бывает дать шанс самому себе, и радость, которую она ощутила, когда он успокоился и признал ее слова справедливыми, не покидала ее до сих пор.

В таких чувствах ее и застал мистер Барроу. Мисс Бакстер уже давно заметила, что после приезда в Даунтон Холмсов он как-то разом постарел на несколько лет. Он перестал отпускать саркастичные замечания, машинально, без толики прежней важности, исполнял свои обязанности, а его лицо осунулось и словно превратилось в уродливую посмертную маску, которую впору было выставить в музее. Мисс Бакстер довольно долго знала мистера Барроу, так что она не стала расспрашивать его сразу же и просто дала ему время осмыслить и переработать собственные чувства, прежде чем вмешиваться в них самой. Однако теперь, когда они оказались наедине, она не считала себя вправе и дальше откладывать этот разговор.

— Мисс Бакстер, Анна просит вашего содействия наверху, — без всякого выражения сообщил ей дворецкий. — По-моему, у нее возникла какая-то проблема с вечерним платьем леди Мэри, и ей нужен ваш совет.

— Спасибо, мистер Барроу, — поблагодарила его горничная. Он уже собирался уйти, как она окликнула его:

— Мистер Барроу?..

— Да, мисс Бакстер? — он посмотрел на нее своим пустым взглядом.

Она встала и, отложив туфли, подошла к нему. В прошлом они уже несколько раз говорили по душам, так что ей нечего было опасаться.

— Мистер Барроу, я вижу, что вас что-то гнетет, — тихо сказала мисс Бакстер. — Может быть, вы хотите этим поделиться?

Дворецкий попытался спрятать свои чувства за неуклюжей полугрубостью.

— Я понимаю, мисс Бакстер, что вы считаете себя кем-то вроде универсальной утешительницы всех страждущих, но должен вам напомнить…

— Пожалуйста, мистер Барроу, не пытайтесь оттолкнуть меня показной жестокостью — я знаю, что она ненастоящая, — мягко прервала его мисс Бакстер. — Просто скажите, что случилось. Вы же знаете, что мне можно доверять.

Мистер Барроу поджал губы, и она увидела, как на секунду сжались в кулаки его руки в белоснежных перчатках. Но все-таки он понимал, кто стоит перед ним, и поэтому решился довериться.

— Возможно, вы помните… — хрипло проговорил он. — Прошлым летом в свите короля Георга в Даунтон приехал мистер Ричард Эллис. Он был его камердинером.

Мисс Бакстер кивнула.

— Так вот, я… — мистер Барроу тяжело вздохнул. — Холмсы сообщили мне, что он… что он умер. Я не могу сообщить вам никаких подробностей, но, наверное, этого будет достаточно.

— Да… — проронила мисс Бакстер. — Этого действительно достаточно…

Она вдруг так сильно ощутила охватившее мистера Барроу горе, что ей стало стыдно за то счастье, что она испытывала всего несколько минут назад. Бедный мистер Барроу. Судьба вновь и вновь посылает ему такие тяжелые испытания и дарит ему так мало радости. Если бы только их мир не был столь жесток.

— Примите мои соболезнования, мистер Барроу, — она на секунду сжала его предплечье, и он в ответ сумел лишь кивнуть. — И, пожалуйста, помните: если вам нужно будет с кем-нибудь поговорить, вы всегда можете ко мне обратиться.

— Спасибо, мисс Бакстер, я… — на мгновение в его глазах сверкнула бессильная ярость, но тут же исчезла — горничная даже не успела испугаться. Больше ничего не сказав, мистер Барроу с поспешностью скрылся.

Мисс Бакстер вздохнула и вышла из обувной вслед за ним. Пусть пока она не могла помочь мистеру Барроу, для начала она поможет хотя бы Анне.

* * *

Январский Лондон, холодный и угрюмый, рано погружался во тьму, и его жители спешили поскорее скрыться в теплых гостиных, пабах и ресторанах, устав после очередного долгого дня и желая как можно скорее отогреться в знакомой, уютной обстановке.

Разумеется, такой человек, как Шерлок Холмс, и в этом, столь банальном и скучном обстоятельстве, отличался от большинства людей. Порой, действительно, в такую погоду и в такое время суток его нельзя было выгнать из дома и выстрелом из пушки, но когда он был занят важным делом, он не придавал погоде никакого значения и готов был провести на холодном промозглом воздухе столько времени, сколько понадобилось бы для раскрытия очередной загадки.

Впрочем, в этот вечер его заставило выйти на улицу не столько желание удовлетворить свой исследовательский голод, сколько гнетущее чувство незавершенности, не покидавшее его с тех пор, как они вернулись из Даунтона. А поскольку завтра вечером должен был состояться тот самый злополучный прием, после которого их жизни могли кардинально измениться, он не мог больше откладывать этот разговор.

— Не можете устоять перед искушением прогуляться зимним вечером по Лондону, верно, мистер Холмс?

Шерлок обернулся. Он стоял у входа в сквер, где была назначена встреча, и тусклый свет ближайшего фонаря осветил тоненькую фигурку Маргарет Коулсон.

— Мне казалось, это нас объединяет, — он приподнял шляпу, и Маргарет подала ему руку в перчатке, которую он пожал.

— Верно, объединяет, — она улыбнулась и взяла его под локоть, после чего они медленно пошли по центральной аллее сквера. Кроме другой парочки и безобидного пьянчужки, похрапывающего на одной из скамеек, в это время суток здесь никого не было.

Несколько минут они молчали, и Шерлок подумал о том, какими привычными стали для него эти прогулки. От близкого физического контакта он не испытывал ни раздражения, ни неловкости, а отсутствие необходимости вести отвлеченную светскую беседу вообще считал за благословение. С Маргарет ему было необычайно легко — несмотря на то, что она фактически принадлежала к миру его опасной и непредсказуемой профессии, ее присутствие неизменно создавало вокруг Шерлока стабильность, которой ему так не хватало всю его жизнь. В какой-то степени она была укротителем, способным успокоить самое строптивое и беспокойное животное, и Шерлок был совсем не прочь позволить себе немного забыться в ее присутствии.

Однако связи с реальностью он все равно не терял.

— Как сэр Артур, готов к завтрашней операции? — негромко спросил Шерлок.

Маргарет снова улыбнулась.

— Ты же его знаешь — он давно к такому привык, — сказала она. — Недаром ведь по первой профессии он врач. Хладнокровия ему не занимать.

Ее последняя фраза вызвала у Шерлока желание возразить, но он сдержался и вместо этого спросил:

— А что с шифром? У него есть какие-нибудь идеи?

Маргарет покачала головой.

— Боюсь тебя огорчить, но в данном вопросе мы с ним солидарны. Сэр Артур также полагает, что это загадка, но не представляет, что Эллис мог иметь в виду под этим стишком. Мы уже много всего пересмотрели — книги по истории Стюартов, библейские трактаты, новейшие математические труды. Но мы не смогли найти никакой связи ни с Ирландией в целом, ни с каким-либо конкретным городом. К сожалению, в этом вопросе мы зашли в тупик, — не без разочарования констатировала она.

Шерлок ничего не ответил. Его собственные усилия в этом направлении также не принесли никакого результата, хоть он и по-прежнему был уверен в том, что им следовало искать код к шифру, а не разгадывать загадки.

— Это весьма неприятно, — сказал он вслух. — Без координат мы ничего не сможем проверить, а значит, и доказать. В таком случае вся операция против Изабеллы Моран рискует оказаться бесполезной.

Они остановились у дальней скамейки и, отпустив друг друга, сели — достаточно близко для доверительной беседы и достаточно далеко для того, чтобы сойти за влюбленных.

— А что миссис Нортон? — спросила вдруг Маргарет. — Каков ее истинный интерес в этом деле?

Шерлок помедлил с ответом. При упоминании бывшей Адлер его вновь охватило плохо скрываемое отвращение.

— Не знаю, — сказал, наконец, он. — И это мне совсем не нравится.

Маргарет медленно кивнула, но ничего не сказала. Все ее отношение к данному вопросу вдруг вызвало у Шерлока стыд. Будь на ее месте другая женщина, она бы наверняка начала расспрашивать его о том, что связывает его с Ирэн Нортон, проявляла ли она к нему романтический интерес, ответил ли он ей взаимностью. Нет, разумеется, Маргарет интересовали все эти вопросы, но она предпочла оставить их за скобками их отношений, полностью ему доверившись. Она знала, насколько хаотичным может быть его внутренний мир, и приняла решение не вносить в него еще большую сумятицу — хоть это и означало, что она сама будет чувствовать боль.

— Послушай, у меня никогда ничего не было с этой женщиной, — Шерлок вдруг взял ее за руку и крепко сжал. — Я… Когда-то давно я хотел этого, не отрицаю, но ничего не было. Ты должна мне верить.

— Я верю, — тихо сказала Маргарет. — Ты бы никогда не подпустил так близко к себе столь опасного человека, если бы не был на сто процентов уверен в собственном преимуществе, — она улыбнулась.

Это были очень точные слова, которые Шерлок сам никогда бы не произнес, и из-за этого он почувствовал прилив благодарности, который, однако, очень скоро отступил, когда он напомнил себе, что он в действительности хотел ей сказать.

— В Даунтоне я хотел поговорить с сэром Артуром, — не отпуская ее руки, сказал он. — Появление…Нортонов спутало нам все карты, так что пришлось отказаться от этого разговора, но я намерен к нему вернуться. Чего бы это ни стоило.

— Сэр Артур не так уж и страшен, — рассмеялась Маргарет. — Ты всегда был склонен преувеличивать его суровость.

— Ты так считаешь? — в его голосе было сомнение. — Мне кажется, он с удовольствием утопил бы меня в каком-нибудь водопаде.

— И снова ошибка, — она со смехом покачала головой. — Если бы сэр Артур действительно хотел от тебя избавиться, он сжег бы тебя на костре. Так было бы надежнее, ведь из водопада можно и выплыть.

Шерлок не был в этом уверен, но не стал возражать.

— Но, кажется, мы отвлеклись от темы, — сказала вдруг Маргарет. — Ты говорил о том, что хотел побеседовать в Даунтоне с сэром Артуром.

— Да, хотел, — Шерлок кивнул, собираясь с силами. — И я думаю, ты знаешь, что должно было стать темой этой беседы.

Смех исчез из глаз Маргарет, и ему на смену пришло осторожное ожидание. Она явно не до конца понимала, как нужно будет отреагировать на то, что она сейчас услышит.

— Я собирался просить у него твоей руки, — тихо сказал Шерлок.

Маргарет на секунду задержала дыхание.

— О, — только и сказала она. Что бы она ни думала, она не смогла сразу сформулировать внятное предложение. Только спустя несколько мгновений она проговорила, явно стараясь выровнять сбившееся дыхание:

— Шерлок, это весьма… неожиданно, — в ее взгляде читалось смятение. — То есть, конечно, я имею в виду то, что в наше время мужчины все еще предпочитают в первую очередь обращаться к отцам и опекунам, игнорируя мнение тех, кого они должны бы были спросить раньше всех…

— Я не игнорирую твое мнение, — такой попыткой сменить тему Шерлока было не обмануть. — Я просто не хотел, чтобы после всего случившегося мое предложение выглядело так, будто я пытаюсь похитить тебя у родных, несмотря на все обстоятельства.

— Какие обстоятельства? — Маргарет с трудом верила его словам. — О чем ты говоришь? Разве не должно тебя волновать одно-единственное обстоятельство — хочу я стать твоей женой или нет?

Ее прямота поразила его, но от этого Шерлок лишь сильнее сжал ее ладони.

— Ты… — вымолвил он.

— Боже, почему ты так любишь все усложнять?.. — она отпустила его и спрятала лицо в ладонях. — Почему нельзя хоть раз в жизни сделать все просто?..

Шерлок не знал, что ей на это ответить. Майкрофт ведь правильно сказал — в их семье никогда ничего не бывало просто.

Он познакомился с Маргарет четыре года назад, когда его жизнь едва не закончилась в отчаянной попытке спасти лучшего друга от него самого. После этого Шерлок очень изменился. Цепляясь за жизнь, он вернулся в семью, стал больше внимания уделять брату и невестке, много времени проводил с племянником. И тогда же он познакомился с Маргарет. Он помнил, как не поверил инспектору Лестрейду, когда тот сказал ему, что на Скотланд-Ярд работает подопечная Артура Конан Дойла, который, как Шерлоку было известно, периодически оказывал незаменимые услуги королю и стране. А когда он узнал Маргарет поближе, он понял, что она не похожа ни на одну женщину, что он встречал до этого. Она просто была… необыкновенной. Очень хорошо его понимала. Относилась к нему как к человеку, а не как к живой легенде. Могла поддержать умный разговор, даже когда не разбиралась в его предмете. А еще она просто была одной-единственной. Его, Шерлока Холмса, одной-единственной.

Будь Шерлок не Шерлоком, а кем-нибудь совсем другим, он бы уже давно сделал ей предложение, но после случившегося с Джоном и Мэри он просто боялся впустить в свою жизнь дорогого человека, не будучи на сто процентов уверенным в том, что он сможет обеспечить его безопасность. В силу обстоятельств Маргарет принимала участие в нескольких его расследованиях, но все изменилось после их поездки в Париж. Тогда французская полиция попросила у Скотланд-Ярда содействия в поимке одного неуловимого убийцы, повинного в смерти граждан нескольких европейских стран, и Маргарет уговорила Шерлока взять ее с собой. Он знал, что не сможет ей отказать, хоть его и не покидало тягостное предчувствие — та самая интуиция, к которой столь скептически относилась его младшая сестра.

И, разумеется, в этот раз он оказался совершенно прав. Им удалось поймать преступника, но Шерлоку пришлось сделать выбор: придерживаться первоначального плана или прийти на помощь попавшей в беду Маргарет. И он его сделал, доверившись разуму и оставив сердце истекать кровью. Маргарет не винила его в случившемся — она могла за себя постоять и без особого труда выбралась из этой передряги — но это не было достаточным аргументом ни для сэра Артура, ни для самого Шерлока.

— Хорошо, — медленно сказал он. — Ты права, все действительно очень просто. Но я не представляю своей жизни без тебя, и если я тебя потеряю, ничто не сможет удержать меня на этой земле. Я просто хочу, чтобы ты понимала, на что идешь, вот и все.

Шерлок замолчал, и несколько долгих мгновений Маргарет ничего не отвечала и просто смотрела на свои ладони, безвольно упавшие ей на колени. Затем она подняла голову и посмотрела ему в глаза.

— Что ж, я понимаю, что с твоей стороны это большая жертва, и осознаю, как сложно тебе сделать этот шаг, — сказала она. — Но если тебе все-таки интересно мое мнение, могу тебя заверить: если сэр Артур воспротивится этому браку, я пойду против него. И если бы ты прямо сейчас предложил мне убежать с тобой и начать новую жизнь, я согласилась бы ни задумываясь, потому что, веришь ты или нет, я очень тебя люблю, — в ее глазах блеснули слезы, и Шерлок снова взял ее ладони в свои и привлек ее к себе.

— И я… тоже тебя люблю, — все-таки сказал он, касаясь губами ее волос. — И я, наверное, буду самым ужасным мужем на свете, но я клянусь тебе сделать все возможное, чтобы ты никогда не пожалела об этом решении.

— Уже жалею, дурачок, — прошептала Маргарет, слегка отстранившись, и они поцеловались. И в ту секунду Шерлок забыл обо всем — о неразгаданном шифре, об Ирэн Адлер и сэре Артуре, даже о предстоящей операции. Когда-то давно он считал, что чувства неизменно приводят к проигрышу, но любовь к Маргарет придавала ему сил и заставляла его двигаться вперед, так что он больше не мог вспомнить ту жизнь, в которой не было ее.

— Ну вот — не будь ты джентльменом, сегодня вечером затащил бы меня в какую-нибудь гостиницу, и у нас впереди была бы целая счастливая ночь, — отстранившись, Маргарет улыбнулась и провела тыльной стороной ладони по его щеке.

— В нашей семье принято делать женщин сначала женами, а потом любовницами, — Шерлок поцеловал сквозь перчатку ее пальцы. — Не хочу нарушать традицию.

— Обязательно передам это сэру Артуру, — шепнула ему Маргарет, а потом вмиг сделалась притворно серьезной. — Но, я думаю, тебе все же стоит придерживаться первоначального плана и попросить у него моей руки. Я думаю, он это оценит.

— Именно так я и поступлю, — отозвался Шерлок, снова привлекая ее к себе. Упоминание Конан Дойла неизбежно вернуло его к завтрашнему приему, и счастье, которое, казалось бы, он ощущал всего несколько секунд назад, начало таять. Если они переживут завтрашний день, все действительно будет хорошо. Но если что-то пойдет не так, Шерлок никогда себе этого не простит.

1 — Чарльз Бэббидж (1791-1871) — английский математик, изобретатель первой вычислительной машины.