Раван, Сита, Рам (Рамаяна кункнов) (гет)

Жену царя Дашратха звали Горилакшми. Детей у них не было, а они так ждали, когда же наконец в их доме будет играть ребенок. Время шло, однако это счастье обходило их стороной.

Однажды Дашратх пришел к богу в Дварку.

— Приветствую тебя, могущественный царь Дашратх! Ты великий воин! Скажи, чем я могу помочь тебе? — спросил бог.

— Господь, и звери, и насекомые производят себе подобных. Даже у слепых и увечных людей рождаются дети. Но у меня до сих пор нет детей. Прошу тебя, будь справедлив ко мне! Скажи, что мне сделать, чтобы обрести потомков.

Бог позвал Сайдева и попросил его узнать будущее Дашратха. Сайдев заглянул в свою книгу и объявил:

— Царь Дашратх станет отцом только в том случае, если сможет убить одной стрелой трех животных — двух самцов и одну самку.

Дашратх был мастером в искусстве стрельбы из лука. Но убить одной стрелой трех животных — да еще и с условием, чтобы это были два самца и одна самка — очень трудное дело даже для самого умелого охотника. Тем не менее Дашратх решил, что обязательно справится с этим непростым заданием.

* * *

На следующий день Дашратх отправился на охоту в дремучий лес. Там ему почти не попадалось ни зверей, ни птиц. Тогда он подумал: «Пойду-ка я к пруду. Звери обязательно придут к нему на водопой».

Дашратх подошел к мутному пруду на опушке леса и стал ждать в засаде. Так случилось, что тогда же за водой для Васудева и Рукхмаи к этому пруду пришел Шраван. Он был рад, что нашел хотя бы такую воду и его родители смогут утолить жажду. Шраван сам очень хотел пить, но решил, что сначала он должен предложить воду родителям. Он опустил горшок в пруд. Спрятавшийся за деревом Дашратх услышал бульканье набирающейся в горшок воды и подумал, что какой-то зверь уже пришел к берегу и пьет воду.

Шраван так хотел побыстрее принести воду родителям, что вынимал горшок из воды раньше времени — когда тот еще не был заполнен доверху. Тогда Шраван снова опускал его в воду, и от этого царь Дашратх каждый раз слышал бульканье. Царь решил, что у берега собралось несколько животных. Это так его обрадовало, что он выпустил стрелу из своего лука, даже не пытаясь разглядеть, что за звери пришли к пруду и сколько их там на самом деле.

— Мама! Отец! — послышался крик. — Не Каши, а этот пруд и эти джунгли стали концом нашего паломничества… больше ничего не будет… я остаюсь здесь…

Дашратх пришел в ужас от того, что после его выстрела кто-то закричал человеческим голосом. Не медля ни секунды, он бросился к берегу посмотреть, кого же настигла его стрела. С еще большим ужасом он увидел, что это молодой человек и что рана его смертельна. Когда же Дашратх понял, что это его племянник Шраван, то чуть не лишился чувств. «О Боже, — подумал он, — что я наделал?! Я убил сына Рукхмаи, моей сестры!»

— Дядя! Вы остановили наше паломничество в Каши, — сказал Шраван слабеющим голосом. — Не тратьте время, сожалея о моей смерти. Возьмите этот горшок и отнесите его в лес моим родителям. Я отмечал дорогу камнями, когда шел сюда, поэтому вы легко найдете их. Они хотят пить и ждут, когда я вернусь. Я нес их в корзинах, потому что они ослепли и не могут сами идти. Сначала напоите их и только потом расскажите о том, что случилось. Они откажутся от воды, если узнают о моей смерти.

— Какие же грехи я совершил в своем прошлом рождении, если в этом желание иметь ребенка сделало меня убийцей моего племянника?! — воскликнул сквозь слезы Дашратх. — Бог не простит мне это преступление!

Дашратх взял горшок и пошел в лес, оставив на берегу Шравана, бьющегося в предсмертных судорогах. Слезы застилали глаза царя, и он с трудом различал дорогу.

— Как мне рассказать сестре о том, что произошло?! — рыдая, повторял он.

* * *

Благодаря тому что Шраван отмечал дорогу камнями, Дашратх смог найти в глухом лесу Васудева и Рукхмаи. Еще издали царь заметил висящие на дереве корзины, и тут же его тело охватила невыносимая тяжесть. Каждый шаг стал даваться Дашратху с трудом, ведь он приближал его к тому моменту, когда ему придется рассказать, что он натворил.

Наконец Дашратх подошел к Васудеву и Рукхмаи и решился поднести горшок к губам сестры. Но Рукхмаи отвернула голову и сказала:

— Сынок, ты ходил за водой под таким палящим солнцем. Ты, наверное, очень устал, и у тебя все ноги до крови исколоты колючками. Скажи, я права?

Дашратх ничего не ответил. Это молчание встревожило Рукхмаи.

— Сынок, почему ты не отвечаешь мне? Что случилось? — принялась допытываться она. — Я не буду пить, пока не услышу твой голос.

Сдерживая слезы, Дашратх поднес горшок к губам Васудева. Но тот тоже отказался от воды до того, как услышит сына. Дашратх не мог больше сдерживаться и снова зарыдал.

Рукхмаи поняла, что рядом с ними ее брат.

— Брат, где наш сын? — спросила она. — Почему ты принес нам воду? Где Шраван?

Дашратх рассказал о случившемся. Васудев и Рукхмаи горько заплакали. Так велика была их скорбь, что она охватила, казалось, весь лес.

— Ты совершил тяжкий грех, Дашратх! — воскликнула Рукхмаи. — Сейчас же отнесли нас туда, где лежит Шраван! К сыну сестры следует относиться как к воплощению бога! А ты убил своего племянника! Ты убийца! Ты тоже умрешь раньше времени! — в ярости прокляла она брата.

Царь взял палку, на которой висели корзины, и пошел к пруду. Шраван был еще жив. Дашратх положил его голову на колени Рукхмаи.

— Теперь приготовь погребальный костер для нас троих, — в слезах сказала она Дашратху. — Разве мы можем жить без нашего сына? Мы отправимся в последний путь вместе с ним.

Дашратх соорудил погребальный костер. Васудев и Рукхмаи положили тело Шравана себе на колени.

— Дашратх! Ты пришел сюда, чтобы убить одной стрелой трех зверей — двух самцов и одну самку, — гневно прокричала Рукхмаи с погребального костра. — Ты добился того, чего хотел. Теперь, когда ты отнял наши жизни, ты получишь сына. Но твоя жена умрет через двенадцать дней после его рождения. Твой сын станет образцом правдивости и благочестия, но твои родные будут видеть в нем соперника за власть и выгонят его в лес. Когда он уйдет, ты узнаешь, что значит потерять любимого сына! Ты пойдешь за ним, и на этом самом месте он повернется и посмотрит на тебя. От его взгляда ты умрешь. Это мое проклятие. Умирая, ты поймешь, как мы сейчас страдаем…

— Дядя Дашратх, вытащите стрелу из моей груди! — простонал умирающий Шраван. — Я больше не могу терпеть эту боль.

Шраван умер сразу же, как Дашратх выполнил его просьбу. В тот же миг Васудев и Рукхмаи упали замертво.

Так Дашратх убил одной стрелой двух мужчин и одну женщину.

* * *

Удрученный Дашратх вернулся в Дварку и рассказал богу о том, что произошло.

— Всё это было предначертано судьбой, — сказал Дашратху бог в утешение. — Теперь тебе нужно провести обряды, чтобы успокоить души родных. Сделай девять маленьких лепешек из пшеничной муки, пойди с ними к реке и пусти их по воде. Забери себе те из них, которые поплывут против течения. В них будет особая сила. Если женщина съест такую лепешку, то она забеременеет.

Дашратх сделал так, как сказал бог. Когда он пустил по реке девять пшеничных лепешек, шесть из них сразу унесла вода, а три лепешки поплыли против течения. Царь забрал их и пошел назад в Аюдху.

По дороге в небе над ним пролетал ястреб в поисках добычи. Увидев пшеничные лепешки в руках Дашратха, ястреб стремительно налетел на него, забрал одну из них себе в когти и опять поднялся высоко в небо.

Пролетая над тем лесом, где медитировала Анджана, закопавшая себя по пояс в землю, ястреб выронил лепешку. Анджана как раз закончила свою медитацию и протянула руки, прося у бога благословения. Лепешка упала в ее раскрытые ладони. Она подумала, что это дар бога, и съела лепешку. Так Анджана забеременела. Из-за того, что нижняя часть ее тела всё время была под землей, она не могла родить ребенка так, как рожают другие женщины, но однажды сильный порыв ветра вытолкнул ребенка через ее правое ухо. Это был мальчик, и его назвали Хануман.