Тень мракоборца (джен)

Dancing with danger right until dawn

The sin that you buy and you sell

Mom and daddy said "the life that you've led,

You'll party you're way straight to hell"

On Your knees,You shall be on your knees

Cos I want you on your knees

You shall be on your knees

And I need you on your knees

You shall be on your knees

Cos I want you on your knees

You shall be on your knees

W.A.S.P. “On your knees”

— И так, аппарация. Большого ума эта наука не требует. Чтобы переместиться требуется представить место, в котором хочешь оказаться, и просто сделать это. Для того чтобы повысить вероятность перемещения, на первых порах можешь вспоминать ощущения, которые при ней возникают. Ты их хорошо запомнил? — Заложив руки за спину, Аластор с крайне назидательным видом расхаживал взад-вперед по берегу реки в Черной долине, нервируя ученика пристальным взглядом.

— Да уж, такое забудешь, — мрачно нахмурился Гарри, вяло постучав по стенке хрустального ящика. — Пап, не напомнишь, зачем нужна эта штука? А то у меня какие-то нехорошие предчувствия.

— Все просто. Способности к волшебству определяются двумя параметрами: сила и контроль. Сила с рождения практически не изменяется, и существует лишь несколько ритуалов по её увеличению. Впрочем, обычно её с избытком даже у последнего сквиба, так что чаще всего противостояние сводится именно к умению управлять волшебством.

— Не всегда? — Гарри прекрасно умел слышать оговорки. Обычно в них заключалось все самое важное.

— Верно. Том Риддл довольно активно наращивал свои силы посредством черномагических ритуалов, так что ты можешь себе представить, к чему приводит злоупотребление подобными методами, — Гарри тут же представил себя лысым, покрытым чешуей и налитыми кровью глазами. Картинка ему не понравилась, и он тут же решил, что воспользуется чем-то подобным лишь в самом крайнем случае.

— Однако, это не единственный путь. Есть еще магия рода. Она существует вне времени и пространства, и если замкнуть её на себе, твои возможности в высшей магии увеличатся многократно. Впрочем, плата за такой ритуал немногим меньше: у рода, лишенного силы, больше не будет потомков. Это даже хуже, чем предатели крови, если магия последних утекает постепенно на протяжении многих поколений, и при определенных условиях этот процесс можно остановить, или даже повернуть вспять, то в первом случае дети попросту не родятся. Ни сквибы, ни магглы. Вообще никто. В общем, разница между этими двумя путями лишь в том, что замкнув магию на себе, ты не становишься похож на... кхм, короче говоря, внешность не меняется. И на разум, теоретически, второй вариант тоже влиять не должен.

— Но есть и другие способы?

— В точку. В третьем случае платить придется не чужими жизнями или собственными потомками, а болью, кровью, потом и прочими малоприятными, но зато вполне восполнимыми вещами. Нужно подойти к своему пределу так близко, как только сможешь и давить, пока глаза из орбит не полезут. Тогда, может быть, при феликсовой удаче, ты станешь немного сильнее.

Кто бы сомневался, Гарри в очередной раз убедился, что все Моуди, начиная с Беовульфа, сплошные жулики, и платят чем-то материальным только тогда, когда нет другого выхода. То есть, вообще не платят.

— А я-то думал, ты просто садист... — Хмыкнул он, изобразив на лице язвительную ухмылку.

— Есть немного. Но сейчас не об этом. Так вот, силы у тебя в избытке, и контроль неплох, даже, как для четырнадцатилетнего. Вся загвоздка в том, что сознательно аппарировать большинство может только к совершеннолетию. Но, если не хватает контроля, всегда можно обойтись мощью.

— Ты говоришь о стихийной магии, — хмуро кивнул отцу Гарри.

— Да, если удастся сделать это один раз, и понять, как именно ты аппарировал, дальше сможешь это делать уже сознательно, — заметив на лице мальчика совершенно непередаваемую гамму чувств, Аластор поспешил успокоить сына.

— Да не волнуйся ты, Гарри, это вполне безопасно.

— Ну-ну, — мальчик, наверное, с тех пор как себя помнил, знал, что «вполне безопасно» по мнению отца, всего лишь означает, что его телу не будет нанесено непоправимых повреждений. — Может, лучше попробовать аппарацию года так через три? Обойдемся тогда без всяких пыточных ухищрений.

Мальчик, наконец, вспомнил, где раньше видел подобный стеклянный ящик. По Discovery недавно как раз крутили сюжет об известном маггловском фокуснике Гарри Гудини. Отец был так добр, что подарил ему на день рождения спутниковую тарелку. Очень нужный подарок на пятилетие, мда. Впрочем, от бабушки с дедушкой в этот раз он ждал острова, а получил какой-то браслет... этот год нес для него сплошные разочарования.

— Можно и так, но тогда тебе придется пару лет заниматься, в основном, только теорией. Ты же не хочешь, чтобы очки стали тебе действительно необходимы?

Глядя на ехидную усмешку отца, Гарри возвел глаза к небу и расстроено что-то промычал, забираясь в проклятый ящик. Топиться ему категорически не хотелось, но и тратить несколько лет на бесполезные занятия было бы роскошью. Разумеется, теория для мага важна, вот только для выживания боевая магия казалась ему предпочтительнее. Стоило его ногам шлепнуть по дну стеклянного «гроба», и лежащие на дне цепи с грузами, тут же опутали его тело.

— Ладно, давай уже.

Когда Гарри это сказал, на дне ящика стала стремительно прибывать вода. Сначала она затопила щиколотки, затем дошла до пояса, и он вдруг осознал, что сначала придется плавать, с грузом-то, а затем она и вовсе полностью заполнит емкость. Слова паника он не знал, читал как-то в словаре, но...

В общем, мальчик методично продолжал попытки, сосредоточив взгляд на ближайшем холме. Вода дошла до груди, а результата все не было. В конце ему пришлось задержать дыхание, упершись головой в прозрачную крышку, и вот, когда в глазах уже потемнело...

— “Ennervate!” Хм, странно. Не получилось. Но ничего, с первого раза мало у кого выходит. Завтра попробуем, и послезавтра...

Когда мракоборец ушел, оставив Гарри приходить в себя, мальчику захотелось завыть от тоски. С неба приветливо светило сентябрьское солнышко, птицы в ветвях приветствовали новое утро, а самому Гарри захотелось побыстрее изучить “Avada Kedavra”.

Пытка продолжалась неделю. Каждый день Гарри хотя бы раз пытался аппарировать из проклятого ящика, и всегда это заканчивалось Эннервейтом. Он знал, что может попросту отказаться, но так же ему было известно, что без этого умения он потратит несколько лет впустую. Годы, которых у него может и не оказаться. У него снова начала болеть голова, а в желудке прочно поселилось чувство, будто его выворачивают наизнанку, но к результату мальчика это ничуть не приближало.

— Ладно, последняя попытка. Не сможешь, будем пробовать через пару лет.

И вновь все закончилось пробуждающим заклинанием. Отец давно ухромал в направлении дома, а Гарри все стоял перед проклятым ящиком. Сейчас он его ненавидел немногим меньше, чем директора Хогвартса. Эта коробка его достала.

— Подойти к своему пределу так близко, как только сможешь, и давить на стену, пока глаза не вылезут из орбит, — задумчиво прошептал он, внимательно разглядывая свое лицо в стекле.

Пришлось вернуться домой, чтобы запереть дверь для проникновения из Моуди-хауса а также приказать домовику ни в коем случае не приходить на помощь, но Гарри справился со всем с этим быстро.

— И еще было что-то о смертельной опасности, — отражение, как всегда, поддержало его ехидной усмешкой, а вот сидящий рядом волчонок протяжно заскулил.

— Не бойся, Фенрир. Что может случиться с тем, кто будет жить вечно? — Потрепав за холку уже почти догнавшего его ростом волка, Гарри запрыгнул на крышку ящика и без промедления спустился вниз, при помощи магии закрыв её изнутри.

В этот раз он не стал пытаться подняться к поверхности. Когда вода укрыла его с головой, Гарри все так же продолжал сидеть на дне, изредка пуская пузыри. Он вполне мог задержать дыхание на несколько минут, и посвятил все это время концентрации на холме. Третий путь, все же не так уж хорош. У него был только один определяющий недостаток, который заметил мальчик: никогда не знаешь заранее, удастся тебе в очередной раз себя пересилить, или же у тебя просто начнут крошиться зубы.

Жжение в легких нарастало постепенно. Прошла, наверное, вечность, когда оно достигло такой силы, что больше не удавалось сидеть неподвижно. В глазах снова начало темнеть, но он по-прежнему не отрывал взгляда от поросшей травой возвышенности. Горло скрутил спазм, и в легкие мальчика хлынул противный поток холодной воды, и, наконец, когда Гарри уже терял сознание, его слух уловил громкий хлопок.

Тело скрутило непередаваемое ощущение, будто его пропускают через садовый шланг, и уже через мгновение мальчик в облаке брызг рухнул спиной на траву. С громким лязгом рухнули цепи и его конечности начали трястись в судорогах от пришедшейся на них нечеловеческой нагрузки. Прежде чем Гарри смог подняться на ноги, его несколько раз стошнило.

— Проклятье, мне это начинает нравиться! — Встав в полный рост, Гарри сплюнул, и, вытерев лицо рукой, криво усмехнулся. Если бы сейчас кто-то из граждан Волшебной Британии увидел горящие пламенем глаза на лице своего спасителя, этот человек бы наверняка крепко задумался, а не новый ли темный лорд стоит перед ним? Впрочем, кроме радостно виляющего хвостом волка, никого из разумных в округе не было на многие километры.

С громким хлопком Гарри оказался прямо напротив ящика, и в следующую секунду стеклянная стенка разлетелась, под веселый звон, осыпавшись градом осколков. Слизнув с кулака кровь, мальчик вытащил несколько засевших в нем стекляшек, и аппарировал на крыльцо. Нужно было обработать раны и сообщить отцу, что у него получилось.