Тень мракоборца (джен)

Today is just an other day

of my life too short to live

I should have some kind of meaning

a destiny to believe in

before I go to sleep

I find some pictures of a time

when everything was still so fine

although the years have passed by

I will give it all I have inside...everything

Im away lost in my thoughts

everyday my life goes by

at the speed of light

Stratovarius “Speed of light”

Гул бушующего в подземельях раскаленного ветра. Даже в центральном зале дворца на площади королей он не смолкал окончательно. Стоило только прикрыть глаза, и проклятое жужжание тут же ввинчивалось в череп.

Грохнув кулаком по каменному столу, Гарри отбросил на центр столешницы перо и едва дописанную до середины книгу. Когда Гриммболг с фон Берном закрылись в кузнице в конце апреля, он решил, раз уж практика волшебстве невозможна, немного систематизировать собственные знания по тактике применения простейших заклинаний в дуэлях. Чудовищно скучное занятие, а может быть, просто постоянное копошение в собственных мозгах, сделало его чересчур раздражительным...

На обложку будущему трактату пошел алхимически обработанный кусок шкуры дромарога, серебряный замок и углы Гарри выковал на основной территории фабрики, гоблины ничего не имели против. А вот с содержанием были проблемы. Достаточно сложная задача написать собственное пособие: с одной стороны, запрещено было упоминать «семейные» приемы и наработки, а с другой, уложить в стройную систему собственные размышления и общедоступные знания, да еще соединить их так, чтобы отсутствовали явные пробелы. Скучнейшая книженция получалась, сплошные формулы и пояснения. Место нашлось и для иллюстраций, но вместо забавных картинок одни только точки и векторы. И ни одного заклинания. Точнее, заклятий-то в тексте упоминалось множество, вот только предполагалось, что взявший в руки данный талмуд и так должен их знать.

У Гарри были большие планы на данную работу, во-первых кое у кого в июне, как раз, день рождения, и первый экземпляр монографии от «Мальчика, который отправил к Хель полсотни троллей» имела все шансы стать неплохим подарком. а во-вторых, ее можно было издать, если не в полном объеме, то по главам в каком-нибудь «Дуэлянте», или «Боевом Чародее», принадлежавшем Малфоям. Конечно же, под псевдонимом. Автором книги значился некий Оскар Зороастр Фадриг Исаак Норман Хенкель Эммануэль Амброуз Диггс*, это был одновременно и легкий укол в сторону любителей длинных имен, и намек тем, кто поймет, что автор — не совсем тот, за кого себя выдает. Похоже, привычка делать несколько дел одним махом, плавно перешла и к нему. Хорошая привычка, если подумать. Гарри все меньше и меньше нравилась суета.

В перспективе пособие сулило несколько сотен галлеонов, пусть сумму не такую уж крупную, но на кружку-другую эммм... сока, должно было хватить. Оставалось только определиться, сколько же именно троллей «убить» в подписи: полсотни — преуменьшение, сотня — ложь, а если написать «шестьдесят восемь», со стороны это может показаться мелочным. Мда... проблема. На всякий случай Гарри решил посоветоваться по этому поводу с отцом.

Вообще, едва ли не на треть монографии приходилась критика других дуэлянтов, а если ничего плохого не удавалось сказать о технике, нужно было просто называть их косорукими, ничего не смыслящими в магии дилетантами. Не то, чтобы Гарри действительно так считал, но если не поливать остальных грязью, к «работе» никто не отнесется серьезно. Своеобразная традиция научного сообщества, зародившаяся, по всей видимости, задолго до появления первых полисов Древней Греции, в магическом мире обрела поистине чудовищные масштабы.

В остальном жизнь текла своим чередом. Волшебник несколько раз заходил к алхимику, научился примерно определять цену камней у ювелира, в зависимости от огранки и чистоты, попутно приводя в порядок собственные воспоминания. Рутина...

Можно бы было сказать, что он рад сложившемуся положению вещей, но в начале июня, когда на памяти осталось всего несколько блоков, только в одном из которых Гарри несколько сомневался, случилось странное. Проснувшись в одно прекрасное утро, точнее вечер, но у гоблинов была смена именно в этот момент, волшебник вдруг обнаружил, что ему скучно.

Пугающее ощущение, честно говоря, ведь исследовать под плащом-невидимкой город, зарыться в книги, или даже отрабатывать приемы с мечом ему совсем не хотелось. Да, Гарри прекрасно знал, чего ему не хватает: он мечтал снова услышать хруст костей, увидеть, как льется кровь, вновь ощутить, как клинок рассекает податливую плоть противника, как магия кипит в жилах, а сердце вырывается из груди...

Первым порывом стало немедленно уничтожить неуместные желания, но хвала Мерлину, он никогда не поддавался желаниям, заранее все не просчитав. Гоблины ведь как-то с жаждой крови живут. Не то, чтобы Гарри так уж мечтал в чем-то быть похожим на гоблина, но и отец и остальные предки считали определенную долю кровожадности качеством вполне полезным, главное, чтобы она не мешала думать.

Гарри мешала, а с другой стороны, способа «настроить» ее до адекватного уровня, не ввязавшись при этом в драку, он не знал. Так что приходилось терпеть и отвлекаться. К счастью, его мучения продлились не долго: уже пятого июня двери кузни открылись, и из нее кое-как выползли кузнец с учеником, невероятно усталые, но совершенно счастливые.

* * *

— Аксиома, да? — ухмыльнулся Гарри, с веселым прищуром разглядывая сияющее серебром лезвие шпаги.

Чистый металл без каких-либо узоров или травления. Даже следов ковки ни на самом клинке, ни на витой гарде Гарри не удалось обнаружить, так что если не знать, как именно создавалось это оружие, в нем можно было бы предположить изделие каких-нибудь инопланетян. Да и спектральный анализ, буде подобный клинок достанется магглам, дал бы достаточно интересные результаты...

Гарри немного завидовал приятелю, создавшему собственное оружие, и возможно, отчасти именно потому его так и подмывало назвать шпагу «оружием для калек и девчонок», но пока он героически сдерживался. Плохой тон смеяться над чем-то настолько прекрасным.

И пусть крепость клинка вместо толщины обеспечивали структура металла и магия, из-за чего при столкновении с более тяжелым мечом шпага могла сломаться, она, в конце концов, для рубки не предназначалась. Так или иначе, обоюдоострое четырехгранное лезвие около ста двадцати сантиметров длиной, являлось истинным произведением искусства, вполне способным пробить, как драконью шкуру, так и латы из гоблинского серебра. Хотя каролинг все равно казался Гарри как-то надежнее, проверять на практике ему не доводилось, но по слухам, это очень неприятно, когда меч разлетается у тебя в руках прямо посреди схватки.

— Довод, который не требует иных доказательств, — пряча клинок в ножны, довольно кивнул фон Берн. — Ты все еще твердо намерен вновь спуститься вниз? Это же настоящее безумие.

— Там остались мой шлем и моя дубина, — резко дернул щекой Гарри, отстраненно обозревая панораму города. — Глупо упускать такие трофеи.

— Тебе золота мало? На нижних уровнях только смерть.

— О нет, не только. Уж мне-то об этом известно получше некоторых, — криво усмехнувшись, сощурился Поттер. Как единственный смертный, за, гоблины знает, сколько веков, спустившийся на нижние уровни Свартальфхейма, и что важнее, вернувшийся оттуда живым, он не без оснований предполагал, что имеет кое-какие основания говорить, что можно встретить внизу, а что нет.

Поморщившись под надменным взглядом приятеля, Дитрих тяжело вздохнул.

— Хорошо, как знаешь. Только в этот раз я пойду вместе с тобой.

— Там ведь жутко опасно? — с деланным недоумением приподнял бровь Гарри, рассеяно перекатывая попавший под ногу камешек.

— Ну, если ты выбрался без волшебства...

— Ох-ох, с этого и стоило начинать, — ухмыльнувшись, брюнет протянул приятелю ладонь. — Когда будешь готов выступать?

Почесав затылок, Дитрих бросил осторожный взгляд на дом, затем перевел его на часовую башню и затем, что-то решив для себя, уверенно качнул головой.

— Дай мне два дня.

Согласно кивнув, Гарри продолжил обозревать уже давно опостылевшие окрестности.

— Договорились. Только копье с собой захвати.

* * *

Кухня Малфой Мэнора 3 июня 1988

— Сэр, а почему вы отказываетесь от пищи, приготовленной домовиками? Неужели боитесь, что вас здесь отравят?

— Покидая дом, самурай должен быть готов к смерти в любой момент, юный Малфой, — очень торжественно и серьезно кивнул фехтовальщик, поднимая со стола нож. В отличие от домовиков, он готовил, не применяя магии. По крайней мере — явной.

Хмыкнув при виде застывшего с отвиснувшей челюстью мальчика, японец продолжил с невероятной ловкостью разделывать рыбу на деревянной доске.

— Видите ли, Драко, готовка — в некотором роде, тоже искусство. И если вы хотите действительно насладиться изысканным вкусом пищи, следует, либо научится готовить самому, либо нанять толкового повара, и повсюду водить с собой, что для боевого мага не слишком удобно. Как бы там ни было, в высоком искусстве кулинарии, как и в любом другом серьезном начинании, что от домовиков, что от женщин — сплошные беды.

Пару минут понаблюдав, как наставник с рассеянной улыбкой нарезает нори, Драко подошел к столу с кухонными принадлежностями, попутно шуганув пару попавшихся под ноги эльфов, и, прихватив с собой филейный нож, вернулся к месту для разделки.

— Я... присоединюсь? — неуверенно спросил блондин, остановившись неподалеку от доски. Почему-то в этот момент его охватила, в общем-то, несвойственная наследнику благородного дома, робость.

— Не имею ничего против.

* * *

Пара кинжалов на бедра, подаренная кольчуга поверх рубашки, а сверху — композитная кираса из драконьей кожи и серебрянной сетки. Наручи, наплечники, наголенники...

Надев полный комплект доспехов, и накинув на плечи плащ, Гарри стал похож на эдакого древнегреческого воителя... хе-хе в миниатюре. Только коринфского шлема до абсолютного соответствия не хватало. Остался в зале славы.

С другой стороны все эти ксифосы и махайры по сравнению с каролингом... спартанцы бы были обижены. Да и вообще, Гарри здорово сомневался, что это хваленое «Агогэ» включает в себя хотя бы десятую часть того, через что уже прошел он.

Конечно, Спарта распалась примерно за четыреста лет до Беовульфа, и за шестьсот с лишним до Мерлина, так что многого о них знать Гарри, по идее не должен бы. Впрочем, в четыреста пятьдесят пятом Зигмунд захватил из Рима в качестве трофея наложницу из агиадов. Одного из лучших военачальников Гейзериха чем-то пленила тринадцатилетняя девчонка, попытавшаяся наколоть его на копье... с тех пор среди Моуди стали популярны греческие имена.

Вообще, если бы кто из маггловских генетиков взглянул на родовой гобелен почти любой волшебной семьи, наверняка бы сошел с ума. По женской линии у Моуди встречались римлянки, гречанки, египтянки, персиянки, японки, русские, африканки, китаянки, индианки, ирландки, темные существа... и, тем не менее, дети всегда были высокого роста, светловолосыми, голубоглазыми и белокожими. Доминантные гены, ха-ха.

К тому же, от греков осталась не только система магии и форма доспехов: триста человек в гвардии, которая позже стала авроратом, законы, да и сама структура общества в волшебном мире была ближе к греческим полисам, нежели к феодализму. «Граждане» заседают в Визенгамоте и ходят на войну по решению правительства, по крайней мере — так было до статута.

Сейчас же сложилась забавная ситуация: правом объявлять и вести войну наделен лишь король, вот только не по чину магглу приказывать владыкам стихий. Нет, если за магглом стоит кто-нибудь наподобие Мерлина, а в руках «жалкого простеца» сверкает Экскалибур, никаких проблем, тут не то, что магглу, даже гоблину начнешь подчиняться. Только вот не было у Виндзоров таких родственников.

Блэки не занимали трон еще со времен первых Пендрагонов, Пруэтты — ирландцы, Певереллы правили чужими руками, Моуди после пожара и сокращения населения в тысяча шестьсот шестьдесят шестом, к власти никто не подпустит, а остальные даже призрачными правами на трон не обладали.

Казалось бы, статут был принят триста лет назад, и события такой давности должны давным-давно стать седой древностью, вот только в отличие от магглов, среди волшебников до сих пор оставалось немало очевидцев его принятия: только в Визенгамоте больше двадцати человек, а на всю страну, сотни, наверное, так полторы «совсем долгожителей». Впрочем, любому чистокровному немало интересного о делах своей молодости всегда могли поведать портреты предков, привидения или летописи.

Наверное, потому Волдеморта и поддержали столь многие, что помнили времена, когда министерство четко выполняло возложенные на него Визенгамотом функции, когда казнокрадов с помощью трансмутации обращали в золотые статуи, а хамство каралось педагогическим круциатусом на пару минут...

Славные времена, когда воровали мало, люди были вежливы, а сливочное пиво еще не придумали. Если бы кто спросил об этом Поттера, он бы назвал достатутные времена золотым веком, ну, по крайней мере, от древних времен и до начала-середины XVII. Лордам-волшебникам никто не указывал, что им делать, в чужую магию, пока она не вредит окружающим, никто не смел совать нос, а чернь, вместо того, чтобы требовать каких-то там прав и чужого золота, вынуждена была работать, и если уж так хотели прав — добивались богатства и титулов сами.

Захлопнув сундук, Гарри набросил на плечо три сумки с пространственным расширением, и, плотнее натянув перчатки, со вздохом направился к выходу, не забыв об оставленном у двери копье. Поначалу неэффективное стосемидесятисантиметровое древко из обломка тролльей дубины и вырезанного в скале куска камня, напившись крови подземных существ, показало себя превосходным оружием, послушно находя бреши в броне и слабину у любых тварей. А теперь, когда он оковал пятку копья листом серебра, да еще и наварил металла на лезвия... от трех да пяти лет Азкабана за хранение, и за создание — от десяти до пятнадцати. Почему-то Гарри не слишком боялся, что его арестуют...

— Ты будто на войну собрался, — усмехнулся развалившийся на ступенях крыльца подросток, лениво разглядывая сбившийся на плече Поттера комплект из трех сумок.

— Это для дичи, — довольно похлопал по выделанной коже Гарри. — В прошлый раз не было возможности толком хранить добытые ингредиенты, но сейчас...

Прикрыв глаза, брюнет мечтательно причмокнул.

— Хочу домик на Лазурном Берегу.

— А у тебя до сих пор нет? — потешно округлил глаза Дитрих. — Говорили мне: все англичане — нищие, а я не верил...

— Да, да, а еще голодное детство...

— Вот значит, почему ты такой жадный!

— Конечно...

Так, обмениваясь подначками, двое спустились по монорельсу в город, и пару раз сменив тележки, выбрались на окраину.

— Нет, как все-таки жаль, что Певереллы растеряли свое наследие. Насколько бы все было проще, будь у тебя Экскалибур и старшая палочка, эх...

— Жаль? — после вроде бы невинно заданного вопроса Поттера, от мечтательности на лице блондина не осталось и следа. — С первым даже нетренированный маггл способен победить мастера, а со второй — сквиб сойдет за Великого Мага. По-моему, эти вещицы — настоящий кошмар для волшебника. Не знаю, чем Мерлин думал, когда создавал такой меч. А тому, кто сделал проклятую палочку, с удовольствием бы засунул ее... обратно.

— Когда защищаешь свой дом, разборчивым в средствах быть не приходится... — лениво протянул Дитрих.

— Может быть, но сражаться должен воин, а не оружие! — едва не рыкнул брюнет. — Если с клинком справится маггл, лучше ему такое «оружие» и доверить, а палочка — еще хуже, как джинн, что выполняет все, что угодно, стоит лишь пожелать. Какой смысл разбираться в том, как устроен мир, если все, что только захочешь, будет исполнено, стоит взмахнуть проклятой палкой?

У «Старшей Палочки» был, по мнению Гарри, еще один недостаток, который озвучивать он не стал: сколь бы она ни была могущественна, игрушка, колдующая за хозяина, никогда не сможет больше, чем в нее заложил создатель, кем бы он ни был. Возможно, такая палочка — настоящий подарок для человека, точно знающего свой «потолок» и уверенного, что выше головы он не прыгнет, но тому, кто желает большего, не следует рассчитывать на подарки небес.

— Хо-хо, не хочешь ли ты мне сказать, будто Моргана, похитив клинок, совершила благое дело?

— Вроде бы, именно так я и сказал, — хмыкнул Гарри. — Любое государство, которое держится только на заемной силе и фокусах, следовало бы уничтожить.

— Маньяк! — как-то даже восхищенно присвистнул Дитрих.

— Почему это сейчас звучит, как похвала?

— А это и есть похвала. Пойми меня правильно, Гарри, ты самый отмороженный из всех, кого я только встречал. По-хорошему отмороженный, но все-таки... пока ты здесь не появился, мне казалось, будто живу в окружении кровожадных тварей.

— И о гоблинах с тех пор думать лучше не стал? — понимающе прищурился Поттер.

— Точно. Еще и догадливый. Ужасающее сочетание. — нарочито печально протянул блондин, забрасывая вещевой мешок в вагонетку на окраине пересадочной станции.

— Вообще-то, я пока никого из людей не убил.

— Вот-вот, именно это «пока» меня и нервирует.

Забравшись в вагонетку, фон Берн мягко, но настойчиво отогнал приятеля от рычага контроля скорости, и плавно начал наращивать скорость.

* * *

— Гм, какая интересная дверь, и когда только успели поставить? — задумчиво протянул Гарри, разглядывая неожиданно возникшее на пути препятствие.

Когда он здесь выбирался, это была узкая дыра в стене у пола, под углом уходящая в глубину, а сейчас в десятке шагов от колеи между двух газовых фонарей застыла высокая двустворчатая дверь из серебра, покрытая барельефами подземных тварей. Сколопендры, костистые крысы, кислотные слизни, сухопутные осьминоги... а многих из них Гарри и вовсе не узнавал. Жутковатое зрелище.

«Коль хочет кто, безвестно сгинуть,

добро пожаловать, кретины»

Торжественно продекламировал Дитрих поясняющую табличку над входом.

— Мда, чего у гоблинов не отнять, так это лаконичности и умения четко формулировать мысли. — уточнил свое отношение к поэзии зеленокожих блондин. — Я уже видел такие двери, стоит к ней прикоснуться, и тебя затянет на ту сторону, а обратно уже не выпустит. Серьезная штука, ее разве что “Fiendfyre” возьмет.

— Может быть, просто стену грохнуть? — Не задержался с решением Поттер.

— Не думаю, что поможет. Коротышки наверняка укрепили камень туннеля вблизи от прохода. Но вообще, можем идти и так. Конечно, если ты по-прежнему сможешь заставить копье показывать выход.

— Погоди. — жестом остановив приятеля, Гарри на секунду прикрыл глаза, будто бы к чему-то прислушиваясь. — Кажется, к нам едут гости.

— Звук? — удивившись, блондин даже стукнул по уху палочкой, но все равно ничего необычного не услышал.

— Земля дрожит — неопределенно пожал плечами Поттер.

— В нескольких километрах ниже — течет лава. Она здесь постоянно дрожит, — бросив рюкзак у стены, вздохнул Дитрих.

— Как знаешь, — флегматично повторил жест брюнет, вглядываясь в темноту туннеля. — Проверим минут через десять.

Как и предсказывал Поттер, ровно через шестьсот двадцать ударов сердца вдали раздался визг тормозов, а вскоре рядом с вагонеткой волшебников, отчаянно искря, пристроилась еще одна.

— Здравствуй, Хармворт. — добродушно кивнул Гарри, приветствуя облаченного в латные доспехи, покрытые длинными шипами, гоблина.

— И вам добрый день, юные господа, — учтиво кивнул гоблин, сжимая и разжимая закованный в латную рукавицу кулак. У волшебников отчего-то появились плохие предчувствия. — Дозволено ли будет презренному узнать, куда молодые сэры держат свой путь?

— Эээ... да мы так, жуков половить — как можно беззаботнее выдохнул Гарри, с долей опаски поглядывая на шипованную перчатку — а в чем собственно дело, Хармворт? Оставшиеся три недели нам все равно делать нечего.

— Да так, сидим мы значит с вождем на военном совете, радеем за Подземелья... — тут Гарри обратил внимание на чуть мутноватый взгляд гоблина из под рогатого шлема — как вдруг врывается к нам дозорный и начинает что-то лепетать о психованных магах. Будто бы взяли припасы и поехали куда-то на окраину города.

— О, стало быть, за нами все же следят? — задорно подмигнул Дитрих.

— Что вы, нет, конечно. Просто на Площадь Королей постоянно направлен расчет баллист, а над ней постоянно барражирует бомбометный дирижабль. — В следующий момент гоблин развел руками, будто бы извиняясь, впрочем, в его голосе не было слышно ни грана раскаяния. — Традиция, что здесь поделать. А то раньше бывали случаи...

— И все же, мы так и не услышали, что ты здесь делаешь, Хармворт? — решил вернуть разговор в продуктивное русло Гарри.

— О, дело в том, что наш уважаемый вождь, поимей его тролль, решил, что небольшая прогулка по нижним уровням будет неплохим испытанием мастерства и мужества молодых воинов. К тому же, относительно безопасным, раз уж с этим участком нижних уровней справится и дошкольник. — Замолчав на пару мгновений, карлик перегнулся через край вагонетки и выбросил на пол два объемистых рюкзака. — В общем, мне поручили разведать маршрут, а также установить памятную табличку у обрыва. Можешь гордиться, кстати, теперь, это место называется «Поттерфолл».

Расчувствовавшись, Гарри едва не пустил скупую слезу. Или, как минимум, сделал вид.

— Назвать в мою честь никому не нужный обрыв на краю света, у которого и названия никогда не было, это так... трогательно. Жаль, платочек не захватил.

— А в мою честь ничего такого не называли, — расстроено вздохнул Дитрих.

— Ну, зато став королем, ты сможешь отлить себе по памятнику на каждой площади и назвать в свою честь страну. — Весело сощурился Гарри.

— Только вот я — третий сын, и максимум, что мне светит — однажды возглавить гвардию, и то, лет через десять, как минимум...

— Перед тобой всего двое, к тому же у тебя меч... — мягко намекнул Поттер, проведя ладонью по горлу.

— Гарри, ты даже не представляешь, какой это геморрой, управлять страной. Постоянно сидеть, закопавшись в ворох бумажек, принимать жалобы от всех, кому не лень, общаться со всякой мразью из кабинета министров, просиживать зад в суде... нет уж, пусть в этом дерьме возятся старшие. А мне вместо них достанутся пиры, балы и дуэли.

— Хороший план. Пустые развлечения и бесцельное прожигание жизни — лучшее, что придумало человечество.

— Ладно, сопляки, вы, как хотите, а я вниз пошел. Раньше начнешь — раньше закончишь, — с этими словами гоблин провел указательным пальцем меж дверных створок.

Почти десяток секунд трое наблюдали, как с тихим стрекотом отдельные существа на дверях, складываясь в одно целое, расширяют проем.

— Как на космическом корабле — выдохнул Гарри, не отрывая взгляда от серебристых колонн у стен, в которые обратились створки.

— А ты сам-то видел хотя бы один? — хмыкнул Дитрих. — Ничего общего.

— Зато я смотрел Стартрек и Звездные Войны.

Сраженный таким аргументом, фон Берн промолчал и просто шагнул в темноту, зажигая ”Lumos” на конце палочки. Двое последовали за ним.

— Кстати, поскольку никто из вас здесь еще не был, мне, пожалуй, стоит вам объяснить несколько правил, — заметил Гарри, на ходу поудобнее перехватывая копье. — Первое, оружие всегда должно быть наготове. Второе — следите за стенами и потолком, иначе...

Прервавшись на полуслове, волшебник молниеносно ткнул копьем куда-то вверх.

— ...Иначе станете пищей. — уточнил брюнет, стряхивая на землю радиальную пасть, окруженную когтистыми щупальцами. — Ну и третье, самое главное: если хотите выйти отсюда живыми, во всем нужно слушаться Гарри Поттера.

— Так точно, вождь!

— Веди нас, вождь! — дружно состроили шутливые гримасы фон Берн и гоблин.

— То-то же. Ладно, идите не особенно торопясь, и вообще, двигайтесь осторожно. Встречу вас на развилке, — замолчав, Гарри извлек Мистлтейнн из ножен, и скрылся во тьме.

— Мда... — неопределенно протянул Дитрих, почесывая переносицу. — Ты как хочешь, Хармворт, но я с ним соревноваться больше не буду.

— Слабак! — гордо расправив плечи, проскрежетал гоблин. — Я убил столько, что вам, человекам, не хватит и пяти жизней! И только потому отказываюсь от глупого соревнования!

— А сколько тебе вообще, тысяча, или больше?

— Что? Ты, тролля отрыжка, смеешь сомневаться в Хармворте Молчаливом? Да я больше девяти сотен лет убиваю таких, как ты!

— Пари?