К востоку от Ада (гет)

Джинни, которой уже осточертело сутки напролет просиживать в малфоевой комнате, днем выбиралась втихаря погулять по поместью. Она была предельно осторожна, всегда ходила тихо и прислушивалась к звукам дома, поэтому ее вылазки до сих пор оставались незамеченными. В очередной раз, покинув комнату Драко, Джинни отклонилась от привычного маршрута и, пройдя по незнакомому коридору, очутилась возле высоких дверей. Воровато оглянувшись, Джинни толкнула их, оказавшись в библиотеке Малфой-мэнора. Помещение было огромным, с высокими сводчатыми потолками, а запах книг и пергамента навевал мысли о хогвартской библиотеке. Джинни, стараясь ступать бесшумно, прошла между несколькими стеллажами, рассматривая бессчетное количество книг на полках. Несколько томов привлекло ее внимание, и Джинни смелее приблизилась к ним, восхищенно разглядывая корешки книг.

Она как раз просматривала томик Шекспира, когда прозвучавший рядом голос, заставил ее подскочить и выронить книгу:

— Уизли, по какому праву ты расхаживаешь здесь?

Джинни испуганно оглянулась, встречаясь с такими же серыми глазами, как у Драко. Но во взгляде Люциуса Малфоя, в отличие от его сына, сквозили лишь гнев и презрение. Перед глазами Джинни замелькали воспоминания из Отдела тайн, и она застыла, пораженно уставившись на главу клана Малфоев, не в силах вымолвить ни слова.

— Вижу, мой сын плохо объяснил тебе правила пребывания в поместье, или вы были слишком заняты, чтобы тратить время на разговоры? — его губ коснулась холодная противная усмешка, от которой щеки Джинни вспыхнули. Опасность, волнами исходившая от Люциуса, казалось, витала в воздухе, и Джинни непроизвольно сделала шаг назад, стараясь оказаться как можно дальше от этого непредсказуемого человека.

— Куда ты собралась, Уизли? Если мой сын не способен указать тебе на твое место, это придется сделать мне.

Люциус изящным движением выхватил волшебную палочку из трости, пока Джинни пыталась незаметно отойти от него еще на несколько шагов. Страх, парализовавший ее, мешал думать, и все, что она могла делать — это в ужасе наблюдать за Малфоем-старшим.

Держа ее под прицелом палочки, Люциус приблизился, надменно рассматривая ее с головы до ног.

— Что же такого Драко в тебе нашел, а, маленькая дрянь? — он схватил ее за руку, выкручивая ее и поворачивая к себе спиной.

Джинни передернуло от отвращения, когда она почувствовала, как он лизнул ее шею:

— Неужели ты такая сладкая, мелкая сучка? Сейчас мы проверим, что в тебе такого особенного.

Джинни закричала, дергаясь в его руках, пытаясь вырваться или ударить его.

— Кричи-кричи, рыжая шлюха, тебя все равно никто не услышит!

Она изловчилась и, наконец, нанесла Люциусу существенный удар по голени. Он зашипел, и Джинни, почувствовав, что он отпустил ее руку, рванула было вперед, но Малфой ухватил ее за волосы, приставив край волшебной палочки к ее горлу:

— Не смей драться, жалкое отродье, сейчас я проучу тебя.

Перед глазами Джинни все поплыло от слез, пока он тащил ее за волосы к проходу между стеллажами.

Она попыталась подняться на ноги, но Люциус ударил ее рукой с палочкой, крепко сжимая ее пряди в кулаке:

— Прекрати дергаться, тварь!

Джинни показалось, что искры посыпались из глаз. На мгновение все вокруг померкло.

— Не смей терять сознание! Енервейт!

Глаза Джинни сами по себе распахнулись, чтобы в следующее мгновение снова закрыться, Люциус толкнул ее на дубовый стол, и Джинни задохнулась от боли, врезаясь животом в его край.

Он навалился на нее сзади, и Джинни из последних сил забилась в его руках и заколотила локтями:

— Пусти меня! Ублюдок! Пусти! Сволочь! Пусти! — ожесточенно сопротивляясь, закричала она, пока на голову не обрушился еще один удар. Слезы застилали глаза, и Джинни почувствовала, как сознание затуманивается.

— Нет, пусти, — не в силах больше сопротивляться попыталась крикнуть она, но с губ сорвался едва слышный шепот.

— …Мерзкая потаскуха, мелкая дрянь, сейчас ты узнаешь… сейчас ты у меня покричишь, — возился позади нее Люциус, придавливая ее сильнее к столу и пытаясь сорвать с нее плотные брюки. — Этот щенок, наверно, и оттрахать тебя нормально не может, но я… Я покажу тебе, что значит унижение…

Джинни услышала треск рвущейся ткани и, попытавшись увернуться, получила еще один удар, сжавшись от боли и чувствуя на губах соленый привкус крови.

— Ты запомнишь этот день на всю свою жизнь, мразь!

— Ступефай!

Волна заклинания пролетела чуть выше распластанной на столе Джинни, и руки Люциуса, до этого шарившие по ее телу, вмиг пропали с него.

Сквозь слезы Джинни разглядела бледного Драко, с перекошенным от гнева лицом глядящего куда-то за ее спину. Снейп, стоявший в дверях библиотеки, с каменным выражением наблюдал за развернувшейся картиной.

Драко, в несколько шагов преодолел расстояние до нее, набросил ей на плечи свою мантию и направился дальше. Джинни сползла со стола, поворачиваясь вслед за ним. У стены на полу лежал Люциус с расстегнутыми штанами и уничтожающе смотрел на собственного сына, замершего напротив него с палочкой в руках.

— Драко, — пораженно произнес он, замечая, что волшебная палочка Малфоя-младшего направлена на него.

— Какого черта здесь происходит, отец? — в голосе Драко звучало негодование.

— Она предложила мне себя, — невозмутимо ответил Люциус.

Драко выдал истеричный смешок, свирепо глядя на отца.

— Да неужели, может, и лицо попросила себе разбить?

Люциус с отвращением взглянул на Джинни, отмечая стекающую из разбитого носа кровь. Он снова повернулся к Драко, изучающее глядя на него своими холодными глазами.

— И что же, сын, проклянешь меня из-за гриффиндорской шлюхи? — его губы искривились в усмешке.

— Если ты еще раз хоть пальцем ее тронешь, клянусь, ты пожалеешь об этом, — зло произнес Драко и, не желая больше продолжать этот разговор, вернулся к Джинни, помогая ей подняться.

— Да как ты смеешь, щенок?! — протянул Люциус, вскочив на ноги и дотянувшись, наконец, до своей волшебной палочки, валявшейся в стороне. — Экспелиармус! — бросил он заклинание Драко в спину, и палочка младшего Малфоя вылетела из его рук. — Ты не будешь приказывать мне в моем же доме, я проучу и тебя, и твою паршивую суку. Круцио!

Едва только Люциус начал произносить заклинание, время для Джинни будто замедлилось. Она дернулась, закрывая Драко собой и чувствуя такой мощный прилив магии, какого не ощущала никогда прежде. А в следующий миг, заклинание Люциуса отбилось от мощного магического потока, высвободившегося из ее рук. Книги повалились со стеллажей, послышался грохот падающих полок, а Люциуса отбросило потоком магии в противоположную стену.

Первым пришел в себя Снейп:

— Экспелиармус! — обе палочки оказались в его вытянутой руке, и Драко с Джинни обернулись к нему, будто только что вспомнив о его присутствии. — Драко, отведи мисс Уизли в свою комнату, — не терпящим возражений тоном скомандовал он, возвращая крестнику волшебную палочку. — Я тут разберусь! — кивнул он в сторону лежащего без сознания Люциуса.

Драко потянул ее за руку, и Джинни, все еще шокированная собственным всплеском магии, послушно зашагала вслед за ним.

* * *

Драко довел, будто находящуюся в прострации, Джинни до комнаты, поддерживая её одной рукой. Видя, что она не в состоянии сообразить, что происходит, он сам умыл ее, пригладил всколоченные волосы и помог переодеться, выбросив разорванные вещи.

Джинни, словно кукла, поддавалась его движениям, будто сторонний зритель, наблюдая за происходящим. Драко пришлось несколько раз встряхнуть её за плечи, спрашивая, все ли нормально.

— Он, он чуть не… хотел надругаться… — с трудом проговорила Джинни охрипшим голосом, сдавливаемым рвущимися наружу рыданиями.

Драко притянул ее к себе, обнимая за плечи и чувствуя, как она всхлипывает. Он гладил ее по волосам, шепча что-то успокаивающее, а Джинни хваталась за его спину, пряча лицо на его груди и дрожа всем телом.

Малфой сидел на кровати, держа на ее руках и качая, будто маленького ребенка, когда в спальню вошел Снейп. Он выразительно посмотрел на крестника, и Драко ответил красноречивым взглядом, словно прося воздержаться от комментариев. И Снейп послушался, сдержав язвительную реплику, готовую было сорваться с языка. Он прошел к креслу возле камина и тяжело опустился в него. Драко усадил Уизли рядом:

— Может, хочешь прилечь?

— Я хочу остаться, — твердым, хотя и все еще сдавленным голосом проговорила она, вытирая рукавом мокрые от слез щеки.

Малфой лишь обреченно вздохнул, поворачиваясь к Снейпу.

— Твой отец, Драко, приносит свои извинения.

— Сомневаюсь, — фыркнул тот, поднимаясь с кровати и подходя к столу, в попытке скрыть свою злость.

— Он был поражен способностями мисс Уизли, думаю, как и мы все, — невозмутимо продолжал Северус, изучая Джинни внимательным взглядом.

Драко и сам взглянул на нее: сейчас она казалась просто расстроенной маленькой девочкой, но он прекрасно знал, что это далеко не так.

— Это было… Это действие заклинания повиновения? — спросила Джинни, поднимая на Снейпа свой открытый взгляд.

Малфой только удивился ее твердой решительности разобраться во всем.

— Да, — кивнул Северус. — Хотя, стоит признать, я был поражен его силой. Зачастую в первый раз защита хозяина от опасности больше похожа на обычное Протего, но вы, мисс Уизли, смогли создать приличный магический поток.

— Но ведь… отец Драко бросил непростительное заклинание, разве щиты способны противостоять им? — будто вспоминая прочтенный когда-то давно параграф из учебника, медленно проговорила Джинни.

— Щиты нет, но защитные магические потоки — способны, — сдержанно кивнул Снейп.

— И… я могу вызывать их даже без палочки? — задала резонный вопрос Джинни.

— Если Драко грозит прямая опасность, как сегодня, то, бесспорно, можете. Думаю, со временем вы будете способны создать и несколько других заклинаний без помощи палочки, видимо, вашего магического резерва для этого достаточно.

— Моего… чего? — Джинни наморщила лоб, пытаясь вспомнить, где еще она слышала подобное словосочетание.

— Если вы знакомы с историей древней магии, вам должно быть известно, — нравоучительным тоном начал Снейп, — что раньше волшебники не применяли волшебные палочки в качестве проводников магии. Они использовали внутренний магический резерв, присущий каждому магу, а также всевозможные ритуалы и артефакты, способные усилить их могущество. Более слабые колдуны не могли направленно использовать волшебство, поэтому они и изобрели волшебные палочки, являющиеся проводником магии, и позволяющие творить заклинания намного более точно и направленно. Но сильные волшебники, хоть и также со временем предпочли пользоваться палочками, в принципе, способны были колдовать и без них. Безпалочковая магия — стихийная и менее точная, хотя при регулярных тренировках и достаточной внутренней силе волшебника, она может превосходить заклинания, созданные при помощи волшебной палочки даже довольно сильными магами, поскольку имеет немного другую структуру.

Именно поэтому вам удалось сегодня обезвредить заклинание Люциуса.

— Волдеморт в курсе, что ритуал дает возможность колдовать без палочки? Почему-то мне кажется, что именно ритуал сыграл в этом какую-то роль, — озвучила свое предположение Джинни, и, заметив, как переглянулись Снейп и Малфой, уже тверже добавила: — Все девушки, подвергнутые ему, теперь смогут колдовать?

Снейп тяжело вздохнул, очевидно, размышляя, стоит ли посвятить ее в подробности, поэтому заговорил Драко:

— Эти способности связаны с ритуалом, но они не проявятся у всех девушек, Уизли. Не в таком объеме уж точно. Как сказал Северус, важна внутренняя магическая сила волшебника — то есть твоя, а также играют роль магические способности хозяина — то есть мои.

— Учитывая, сколько подробностей вам известно, вы знали о ритуале уже давно, возможно, еще до начала охоты, — задумчиво произнесла Джинни, внимательно следя за реакцией Драко. — И отсюда выплывает следующий вопрос, почему ты выбрал именно меня, Малфой?

— Уизли… — Драко начал было говорить, но встретив ее горящий взгляд, передумал.

— Почему ты решил, что я достаточно сильна для этого?

— Это очевидно, Уизли, я проверил.

— Ты что? — Джинни вскочила на ноги.

— Ты помнишь свою первую неделю в плену, Уизли? — жестко проговорил Драко, не сводя с нее глаз.

Джинни нахмурилась, вспоминая то, что она так усиленно пыталась забыть:

— Моя первая неделя в плену была сущим адом — я все время плакала и кричала, меня преследовали призраки погибших: Гарри, Гермионы, Рона, родителей, братьев. Мне казалось, что я схожу с ума, с трудом удавалось различить, где именно ужасающая реальность превращается в жуткие кошмары. А когда я просыпалась, меня мучили сомнения, действительно ли я проснулась или это страшное продолжение сна.

Джинни замотала головой, отгоняя от себя жуткие воспоминания, когда голос Малфоя подтвердил ее худшие опасения.

— Есть специальное зелье, разновидность сыворотки правды, оно заставляет человека переживать его самые страшные кошмары снова и снова, пока у волшебника не случается эпилептический припадок. Если вовремя не откачать его, человек может сойти с ума.

Джинни пораженно вскинула голову, она не понаслышке знала о чем он говорит, она сама чуть не умерла тогда в плену, чувствуя, как тело беспомощно бьется в конвульсиях, а воздуха отчаянно не хватает, пока ей не влили в рот какое-то зелье.

— Это был ты? — пораженно прошептала Джинни, снова садясь на кровать.

— Я испытал зелье на всех чистокровных ведьмах, которых держали в плену, и даже на тех, кого не держали. Редко кому удавалось выстоять наедине со своими кошмарами больше двенадцати часов. Кэти Бел выдержала сутки, Лавгуд — двое суток.

Джинни прикрыла рот рукой, стараясь не закричать.

— А ты, Уизли, продержалась пять дней.

Истошный крик вырвался из груди Джинни, и она с ненавистью уставилась на Драко.

— Пять дней, Малфой, ты хоть знаешь каково это? Я прожила в этом ужасе пять дней только потому, что ты искал себе служанку посильнее? — осипшим от крика голосом спросила Джинни.

— Я искал талантливую ведьму, Уизли, и я ее нашел, но, чтобы ритуал сработал, как следует, хозяин должен быть сильнее. Поэтому, да, я знаю, каково это, я продержался почти семь суток.

* * *

Джинни понятия не имела, как реагировать на его рассказ о выборе ведьмы для ритуала. Прошло уже два дня, а она так и не смогла заговорить с ним на эту тему снова, они вообще практически не разговаривали, отчего обстановка в комнате Малфоя напоминала немой бойкот. Вот только неясно было до конца, кто являлся его инициатором.

Драко снова вернулся к своей непобедимой стратегии: уходил-возвращался-ложился спать-просыпался и снова уходил. Джинни уже приготовилась было к длительным дням молчания, но в этот вечер Малфой явился раньше обычного и с порога объявил:

— Уизли, собирайся, мы сегодня идем развлекаться, — он бросил на кровать несколько пакетов с одеждой. — И постарайся, пожалуйста, выглядеть соблазнительно — это очень важно.

Он покинул спальню, оставив ее недоуменно разглядывать покупки и теряться в догадках. Джинни вытащила из пакета два коротких платья, черного и темно-зеленого цвета, удивившись точно ли для нее он их покупал, платья вряд ли способны были прикрыть хоть что-то. Тут же она нашла темно-синий топ, к которому в комплекте шли черные короткие шорты. В дополнение к одежде имелись две пары туфель на шпильках и пакетик с косметикой.

Джинни растерянно оглядела наряды еще раз, решив, что шорты все-таки самый безопасный вариант, хотя их длина вряд ли превосходила мини-юбку. Синий топ выгодно оттенял бледность ее кожи, но завязывался на шее, практически полностью открывая спину. Осознав, что стесняться не стоит, Джинни сделала яркий макияж и подколола волосы так, чтобы они спадали огненной волной с одной стороны ее шеи, заманчиво открывая другую.

Оглядев себя в зеркале с головы до ног, Джинни довольно улыбнулась, хотя, по меркам ее матери, она выглядела сейчас как девушка сомнительной репутации. Она уселась на кровать, в ожидании Малфоя, после инцидента в библиотеке, у Джинни отпало всякое желание покидать пределы комнаты Драко.

Малфой появился через десять минут и, окинув ее удовлетворенным взглядом и не сказав ни слова, потащил ее к камину.

— Дьявольский шатер, — четко произнес Драко, и они исчезли в зеленом пламени.

Спустя пару секунд они оказались в полутемном помещении, подсвеченном только огнями многочисленных пузатых свечей и бликами занавесок, отделявших один диванчик от другого.

Драко уверенно повел Джинни в центр зала.

— Мистер Малфой, рад вас видеть, Ваши друзья уже ждут вас за нашим лучшим столиком, — к ним подскочил маг восточной внешности с длинной темной бородой и хитрыми глазами, жутко напоминающий джинна из сказки.

— Отлично, это поощрение за ваше понимание, — Малфой протянул колдуну увесистый мешочек и тот, расплывшись в довольной улыбке, закивал:

— С вами приятно иметь дело, мистер Малфой, пожалуйста, располагайтесь, я распоряжусь, чтобы Вам принесли лучшего огневиски и, полагаю, шампанского, — он взглянул своими чарующими черными глазами в сторону Джинни, — и не беспокойтесь, все будет исполнено в лучшем виде.

Драко лишь кивнул, увлекая Джинни вглубь помещения. «Столик» представлял собой широкий овальной формы диванчик с подставкой для напитков и отверстием посередине.

— Джинни, Драко, вы пришли! — своим звонким голосом воскликнула Луна, принимая сидячее положение. Джинни подошла к ней, крепко обнимая и улыбаясь, пока Драко, пожав ладонь Блейза, устраивался на другой стороне дивана, скинув туфли.

Джинни удивленно заметила, что все они были босиком, и тоже разулась, внутренне радуясь, что догадалась надеть шорты, а не платье.

— Сегодня должно быть занятное шоу, — сообщил Блейз, притягивая к себе Луну. Он полулежал на диванчике, опираясь на широкую спинку, и сквозь развевающиеся легкие шторки оглядывал присутствующих. — Довольно много народу.

Малфой тоже откинулся на спинку, выразительно взглянув на Джинни, все еще ровно сидящую на краешке дивана.

— Джинни, это восточное заведение, здесь не сидят, ты загораживаешь нам вид на сцену, — смеясь, заметила Луна, показывая куда-то в глубь зала. Джинни оглянулась, увидев небольшую сцену, и вынуждено придвинулась ближе к Малфою, продолжающему следить за каждым ее движением. Она оперлась о спинку рядом с ним, и Драко, ухмыляясь, покачал головой, но от комментариев воздержался.

Спустя минуту появилась официантка в легких оранжевых шароварах, такого же цвета лифе и с полупрозрачной повязкой, скрывающей лицо. Она поставила на столик огневиски и шампанское, а следом за ней высокий смуглый парень принес высокий кальян с двумя трубками, установив его в нишу в столе.

Джинни приняла из рук Драко бокал с шампанским, пригубив чуть-чуть и зачарованно наблюдая, как он курит кальян, вдыхая белый, пахнущий какими-то сладостями дым. Тот кружился вокруг его губ, пока Малфой делал еще один вдох, после чего выпускал его наружу белыми клубами.

Несколько раз затянувшись, Драко протянул трубку ей, и Джинни, никогда прежде не пробовавшая курить кальян, недоуменно взглянула на него.

— Давай, Уизли, это нестрашно, просто вдыхай дым.

Она взяла трубку из его рук и сделала несмелый вдох, почувствовав, как легкий чуть сладковатый дым клубится во рту, проникая в легкие. Джинни выдохнула, глядя на струйку белого дыма, вырвавшуюся из ее рта, и снова затянулась.

Драко наблюдал за ней с легкой улыбкой.

— Что? — поинтересовалась Джинни, запивая привкус дыма шампанским.

— Все хорошо, Уизли, просто отдыхай.

Это было легко. Откинувшись на спинку, Джинни почувствовала легкое головокружение и сделала еще несколько глотков шампанского. Было приятно вот так лежать тут, на мягком диване с бокалом в руках, забывая обо всем плохом.

Драко с Блейзом о чем-то разговаривали, но Джинни их не слушала, блуждая взглядом по залу. Тут и там на диванчиках отдыхали молодые люди, некоторые в компании девушек, другие — нет, жадно поглядывавшие на официанток в откровенных нарядах.

— Еще, Уизли? — Драко снова протянул ей трубку, и Джинни послушно приблизила ее к губам, вдыхая ароматный дым. — Иди сюда, — он притянул ее ближе к себе, обнимая. Теперь она спиной опиралась на него, ее голова покоилась на его плече, а ладонь Малфоя легла на ее бедро. Едва Джинни подумала, что выглядит слишком уж фривольно, как над ухом прозвучал тихий голос Драко:

— Не дергайся, Уизли, расслабься и веди себя естественно.

Джинни нахмурилась и хотела уже повернуться спросить, с какого это перепугу ей стоит вести себя так, когда заметила, что к единственному незанятому столику — прямо напротив них — приближается женская компания. Джинни хватило одного взгляда, чтобы распознать среди них Панси Паркинсон, Миллисент Булстоуд и Дафну Гринграсс. Рядом с Дафной умостилась еще одна девушка, похожая на нее: такие же светлые волосы и тот же разрез глаз, только на год или два младше. Джинни вспомнила и ее — она училась на курс младше — Астория, Астория Гринграсс.

Джинни тут же повернула голову к Малфою, пытаясь определить, заметил ли он компанию, но Драко выглядел так раскованно и соблазнительно, лежа здесь на диванчике в своей расстегнутой на две верхние пуговицы рубашке, что в голове у Джинни начали вырисовываться смутные догадки.

Она еще раз взглянула на Асторию из-под опущенных ресниц, делая вид, что медленно потягивает шампанское. Младшая Гринграсс была без сомнения красивой: тоненькая и хрупкая, с фарфоровой кожей и золотистыми волосами. Держалась она как настоящая леди, даже не подавая виду, что заметила Малфоя, а тем более не одного.

Мысли все быстрее вспыхивали в голове у Джинни, и тут, как нельзя кстати, вспомнились слова Люциуса о предстоящей женитьбе Драко. А что если тот действительно женится на Астории, что тогда будет с ней? Она не может покинуть его, не может убежать. Что он сделает? Запрет ее в комнате навечно, а сам будет проводить время с женой?

Джинни тряхнула волосами, отгоняя от себя навязчивые мысли, и откинулась на плечо Драко, снова беря у него из рук трубку кальяна.

— Тебе не кажется странным, что твоя будущая невеста сидит аккурат напротив нас? — скрывая разговор в клубах выдохнутого дыма, прошептала Джинни ему на ухо.

Драко лишь невозмутимо пожал плечами:

— Почему мне должно так казаться?

Джинни снова затянулась, продумывая свой следующий аргумент.

— После твоего любезного разговора с владельцем, — снова выдыхая, проговорила она.

— Не понимаю о чем ты, — делая глоток огневиски, ответил Драко.

— А жаль, я могла бы подыграть, — пошла ва-банк Джинни.

Теперь настала очередь Малфоя задавать вопросы.

— И каким же образом?

— Очевидно, ты пытаешься ей показать, что занят и заинтересован в другой, — Джинни улыбнулась, ожидая его реакции, но лицо Драко осталось непроницаемым. — Я могу помочь тебе произвести правильное впечатление.

— А у тебя получится, Уизли? Выглядишь довольно скованно, — хладнокровно заявил Малфой.

— Что? — Джинни повернулась к нему, испепеляя взглядом, но встретившись с насмешливыми глазами Драко, умерила свой пыл. — Но не просто так.

Малфой удивленно хмыкнул, глядя на нее:

— Очень по-слизерински.

— С кем поведешься… — пригубив шампанского, пожала плечами Джинни.

— И что же ты хочешь?

— Выйти за пределы твоего поместья, Малфой. Увидеть аллею Диагон, Хогсмид и еще одно место…

— Какое еще одно? — изменившийся тон Джинни не ускользнул от его внимания.

— Узнаешь, когда согласишься на мои условия, — уверенно заявила Джинни.

— С чего ты взяла, что я соглашусь на сомнительную сделку с тобой, когда просто могу приказать, и ты исполнишь все, что я велю.

Джинни задумалась на секунду, но потом все же озвучила свою догадку:

— Потому что ты, Малфой, не приказывал мне ничего на протяжении всего этого времени, и, не считая язвительных шуток, не причинял мне вреда, как и обещал. А еще потому, что ты — не твой отец, — последние слова Джинни промолвила еле слышно, но Драко замер, услышав их.

Он помолчал несколько минут, прежде чем ответить.

— Допустим, я согласен, и что за последнее место, которое ты хочешь посетить?

— Мой дом, — выдохнула Джинни, закрывая глаза.

— Ладно, Уизли, будь по-твоему. А знаешь, как еще можно забавно курить кальян? — хитро ухмыляясь, спросил Малфой, втягивая белый дым. Он приблизил свое лицо к ее, почти касаясь ее губ, и Джинни улыбнулась, приоткрывая рот. Драко выдохнул сладковатый дым, в то время как Джинни вдохнула его, выпуская легким облачком наружу. Глаза Малфоя вспыхнули огнем, и Джинни заметила, что они совсем не такие холодные, как у Люциуса. Она сама потянулась к нему, касаясь его губ, скользя язычком в его рот, целуя маняще и неспешно, чувствуя сладковатый привкус дыма на губах.

Драко ответил на поцелуй со всей присущей ему страстью, разворачивая ее к себе и прижимая теснее. Его руки заскользили по ее обнаженной спине, и Джинни обняла его за шею, чувствуя электрические разряды, проходящие по коже там, где ее касались его ладони. Она позабыла обо всем: о сидящих рядом Блейзе и Луне, о расположившихся за соседним столом девушках, о куче посетителей, наполнявших сегодня это странное место. Джинни разом выкинула из головы их всех, поддаваясь настойчивым рукам Малфоя, подтягивающим ее ближе, таким образом, что Джинни оказалась верхом на нем.

— Тебе не кажется, что это уж слишком? — выдохнула Джинни, отрываясь на секунду от его губ, скользящих теперь по ее шее.

— В самый раз, — прошептал он, снова лаская руками ее бедра, поднимаясь выше, к спине, проводя пальцами по ее позвоночнику.

Джинни снова запустила пальцы в его волосы, опять целуя его, втягивая в рот его нижнюю губу и проводя по ней языком. Драко лишь улыбнулся, углубив поцелуй и заставляя ее отвечать со всем желанием, горячей волной поднимающимся внутри. Он прижимал ее к себе все сильнее, настойчиво поглаживая ее тело руками. Джинни одновременно хотелось и остановить его, и не останавливать, потому что это было так завораживающе неправильно и одновременно желанно, что она совершенно запуталась в своих чувствах. А потом ей пришло в голову заставить и его мучится. Она оторвалась от его губ, покрывая легкими поцелуями его шею и прижимаясь к нему сильнее, выгибаясь на нем, словно кошка.

Малфой заметно напрягся и тяжело выдохнул:

— Уизли, у меня далеко не железная выдержка. И если не собираешься завершать начатое, то лучше тебе остановиться прямо сейчас, — он рывком подтянул ее выше, легко целуя в губы и глядя в ее довольные глаза. — Зря радуешься.

Джинни, все еще продолжая улыбаться, села ровнее, чувствуя его возбуждение.

— Как думаешь, твоей невесте понравилось представление? — невинно хлопая ресницами, поинтересовалась Джинни.

— О да, думаю она в восторге, — взглянув поверх плеча Джинни, хмыкнул Драко. — Неясно только одно — почему ты настолько заинтересована? Ревнуешь?

Джинни выразительно фыркнула:

— Вот еще.

Но Драко лишь покачал головой, изучая ее лицо.

— Нет, Уизли, ты бы просто так не согласилась,.. посодействовать, — он снова положил руки чуть ниже ее талии, удерживая ее на себе.

— У меня своя выгода, выше оговоренная, — напомнила Джинни.

— И довольно сомнительная. Признайся, тебе ведь тоже было приятно. Как тогда вечером, в кабинете.

Джинни предсказуемо дернулась, но Драко удержал ее на месте, не давая сбежать. Она опустила голову, но волосы, уложенные на одну сторону, не смогли скрыть замешательства на ее лице. И Драко снова притянул ее к себе, заглядывая ей в лицо.

— Тебе нравится, Джинни, признайся в этом хотя бы себе. В этом нет ничего ужасного, — он смотрел прямо в ее глаза, заставляя отвечать на этот изучающий горящий взгляд. — Даже Лавгуд поверила, неужто она не знает тебя достаточно хорошо?

Джинни скосила глаза на Луну, встречая ее понимающую улыбку, и тотчас же залилась краской.

— В чем дело, Джинни?

Он будто нарочно назвал ее по имени, отчего она почувствовала себя предательницей еще больше. А тут еще Луна, разве она поверила в то, что Джинни действительно наслаждается обществом Малфоя? Да она же, она….

Джинни закусила губу, пытаясь справиться с ураганом запутанных ощущений внутри, пока Драко продолжал внимательно следить за ее реакцией.

— Ты ведь винила ее, не так ли? Считала предательницей за то, что она теперь с Блейзом? Правда, Уизли?

Джинни сузила глаза, вскидывая голову. Ей хотелось врезать ему сейчас же, чтобы он замолчал, чтобы больше не смотрел на нее этим всезнающим взглядом.

— Она уже давно не та Луна Лавгуд, которой была в Хогвартсе. Впрочем, ты тоже теперь совершенно другая Джинни Уизли, — продолжал Малфой, будто главным его заданием было вывести Джинни из себя.

— Что за глупости ты говоришь? Это все не важно… — Джинни замотала головой, отказываясь прислушиваться к его словам, но Малфой, не смотря ни на что, продолжал.

— Знаешь, почему люди не меняются в одночасье? Потому, что мы меняемся каждый день. Открывая глаза утром, ты больше не та девушка, какой была вчера, и даже не та, кем станешь завтра, ты — кратковременная версия себя теперешней. Каждый день мы узнаем что-то новое, получаем новый опыт, становимся свидетелями новых событий, навсегда меняющих наше мировоззрение. Кажется, что мы все те же, но это самый большой в жизни самообман, нет никаких прежних нас, никто не стоит на месте, а тот, кто пытается — глупец. Мы все движемся вперед, ежедневно с нами происходят незначительные, почти незаметные изменения — но это суть нашей жизни. Ты больше не та, которой была прежде, и чем раньше ты это поймешь, тем легче тебе будет принять изменения в других людях. Ведь судить чужие поступки всегда легче, чем собственные, не так ли, Джинни?

Она сидела, глядя ему прямо в глаза на протяжении всей его речи, и пыталась придумать хотя бы один достойный аргумент против, но так и не смогла найти подходящих слов.