Свой выбор (джен)

В момент, когда последний сложный вензель, выплетенный сразу тремя спицами, лег в канву полностью переписанного сплетения ритуалов, Гарри обессиленно упал на колени, а инструменты со звоном посыпались на пол.

«Перестарался», — только и смог подумать юный волшебник, прикрывая веки и опираясь руками, чтобы не впечататься носом в алтарь.

Хватит и того, что он нарушил целые разделы правил, не только вломившись в чужой ритуальный зал, но и заляпав тут все кругом кровью.

«Хотя стоит признать, что слово «чужой» здесь не подходит, — вяло поправил себя мальчик. — Если бы я на самом деле был чужим, магия рода Блэк меня бы и на порог не пустила. Даже в нынешнем состоянии родового камня. Чужого человека к камню Блэков может провести только Блэк, а я прошел сам. Да и эльф меня послушался...»

Мысли текли вяло, а время, казалось, и вовсе остановилось. По крайней мере, камень рода сейчас пульсировал гораздо медленнее, чем в миг, когда Поттер ворвался в зал.

Покачнувшись, юный волшебник все же упал, перекатился по звякнувшим стилусам и замер, глядя в высокий потолок. Очень хотелось прикрыть глаза и провалиться в спасительное забытье, — еще никогда Гарри не ощущал себя настолько вымотанным! — но чутье подсказывало, что так уснуть он может очень и очень надолго, а место и момент сложно назвать подходящими.

«И как я во все это влип?» — спросил себя Поттер и растянул губы в слабой улыбке. Еще полгода назад его главным развлечением были книги из библиотеки возле школы, а самым опасным занятием — выход на улицу в то время, когда Дадли шатается по округе со своими дружками. А теперь он ломает настроенные магом крови ритуалы в доме, где нет ни одной вещи моложе самого Гарри.

Но именно столкновения с Дадли во всяких подворотнях помогли Поттеру совсем недавно. Привыкший к внезапным нападениям, Гарри не испугался свалившегося на загривок домовика. Сработала привычка сначала бить, выворачиваться из захвата, а уже потом думать. Это сохранило юному волшебнику рассудок. Иначе бы он за пару секунд свихнулся в темноте с чем-то тяжелым, холодным и верещащим на спине.

Подняв дрожащую ладонь, Гарри провел пальцами по лбу, брови и глазу, стирая начавшую подсыхать кровь — последствия падения с лестницы и удара о дверь. Еще немного ныла ушибленная нога, но с этим Поттер собирался разобраться попозже.

— Волшебники и эльфы — живучие существа, — признал мальчик с усмешкой и повернул голову, чтобы увидеть лежавшую совсем рядом волшебницу. Она походила на сломанную куклу, если бы не слабо вздымавшаяся грудная клетка под черным платьем с кружевной отделкой.

Несколько минут с болью понаблюдав за ней, Гарри едва не выругался. Почти десять лет эта волшебница силами рода, силами родственников и своими собственными поддерживала то, что в магическом зрении предстало перед мальчиком двумя гигантскими переливающимися сердцами, сплетенными из нитей разного цвета. Нити тянулись к камню рода, пульсировали, вспыхивали и искрили, вытягивая едва ли не последние крупицы силы из людей и вещей. Еще год или даже меньше — и этот бесчеловечный ритуал выпил бы досуха тех немногих, кто носил фамилию Блэк. Выжили бы, разве что, узники Азкабана, но лишь потому, что на тюрьме стоят сильнейшие ограничители, почти не дающие как поступать внутрь, так и выходить наружу, да те, кто ушел в другой род по браку.

Гарри действовал практически наугад. Даже знания Певереллов помогали лишь отчасти. А Поттеры, похоже, сталкивались с подобным еще реже. Мальчик чувствовал себя сапером-дилетантом, но не вмешаться не мог. Что-то внутри дергало и болело от одной мысли переждать, набраться опыта.

Сейчас запутанная пульсирующая вязь над родовым камнем превратилась в сложный, но упорядоченный зеркальный рисунок, связанный в самом центре неснимаемой печатью-блоком. Теперь вмешаться в происходящее сможет только сам Гарри. Но и он не планировал трогать получившееся аккуратное плетение как минимум несколько месяцев.

— Пока не найду способ по магическому каналу отыскать скрытое от посторонних глаз место, — полюбовавшись своей работой еще с секунду, решил Поттер и со стоном сел. — Проще найти подходящий материал для нового родового камня и напитать до уровня, когда он сам начнет поглощать энергию, чем провернуть что-то подобное.

Безвыходность ситуации не вогнала мальчика в уныние. Он уже понял, что при желании можно найти способ. Или создать новый. Чем и занимались когда-то предки, пока кто-то не додумался до мысли, что у магии есть ограничения, преодолеть которые никому не под силу.

Из карманов были извлечены фляжка с чаем и шоколадка, и Гарри, не замечая тихого недовольства эльфа, вдумчиво перекусил, прислонившись спиной к алтарю. Раз уж сегодня день нарушения приличий, то хуже уже не будет, решил мальчик. Тем более, ему нужны были силы на то, чтобы выбраться из ритуального зала и вынести из него леди Блэк.

— Придерживай голову, — велел Поттер, поднимаясь, собирая спицы и вынимая из ножен волшебную палочку. — У тебя хватит сил переместить свою хозяйку в более удобное место, как только мы окажемся за порогом?

— Моя бедная-бедная хозяюшка… — выдохнул носатый домовик, осторожно касаясь легких как пух серебристо-белых волос. — Да, я смогу.

— Отлично, — сказал Гарри. — Тогда начали. Мобиликорпус!

Медленно поведя своей самшитовой палочкой, мальчик мягко подхватил Вальбургу Блэк чарами и принялся очень осторожно буксировать к выходу на высоте не более пары футов над полом. Руки тряслись, и Гарри цокнул, заметив это. Пришлось кое-как сунуть стилусы в карманы и перехватить руку с палочкой другой рукой за запястье. Кричер семенил рядом, бережно поддерживая голову хозяйки тонкими лапками. По его сухим, как старый пергамент, щекам катились огромные слезы.

— Быстрее, — сообразив, что сил почти не осталось, прохрипел Гарри. На счастье они уже были у самых дверей, которые так и остались распахнуты. А стоило леди Вальбурге оказаться за порогом лишь на дюйм, Кричер подхватил ее своей магией и мгновенно исчез. Поттер тут же выдохнул и прислонился боком к косяку, а потом и вовсе сполз на пол, привалившись к нему виском. Ужасно хотелось спать, и хоть Гарри сопротивлялся, глаза сами собой закрывались.

— Хозяюшка! — раздалось рядом, вырывая мальчика из столь желанной дремы. — Моя бедная хозяюшка. Ей нужна помощь!

Гарри поморщился и заставил себя раскрыть глаза. Кричер стенал рядом и заламывал руки.

— Так позови лекаря, — хмуро велел Поттер.

— Хозяюшка Вальбурга никому не доверяет! — со слезами на глазах ответил домовик. — Она будет недовольна старым Кричером, если он приведет кого попало.

— А если не кого попало? — вяло уточнил мальчик и ойкнул, когда домовик внезапно схватил его за рукав и ушел в перемещение.

Гарри успел только моргнуть, а потом оказался в просторной комнате, которую освещал лишь огонь в камине. Сырые дрова горели плохо, пламя скакало по веткам и бревнам бледными язычками, сквозь решетку вылетали искры, с шипением впиваясь в маленький прямоугольный коврик перед камином, и тут же гасли, исчезая, как в болоте, в потертом и прожженном ворсе. По углам затаились длинные черные тени, от которых, так и чудилось, веяло холодом и смрадом заброшенного кладбища. Темная старинная мебель не добавляла комнате уюта. Как и потертая, будто бы изъеденная молью обивка.

На широкой кровати, утопая в мягкой перине среди множества подушек, возлежала переодетая в свежее и чистое леди Блэк. В теплой батистовой сорочке с кружевными оборками, с заплетенными в свободную косу седыми волосами она казалась моложе. Но, шагнув ближе, Поттер рассмотрел и морщины, и невероятную худобу еще довольно молодой по меркам волшебников женщины.

Постояв немного и наблюдая за тем, как домовик бережно прикладывает к губам хозяйки фарфоровый поильник, Гарри подошел еще ближе. Внутри трепетало и билось, как птица, сердце. Не осталось ни единой мысли, лишь растерянность — может ли он… имеет ли он право находиться здесь?

Стараясь не побеспокоить хозяйку Блэк-хауса, мальчик присел на край постели, всматриваясь в ее изможденное лицо. Не лицо, а самая настоящая маска — черные тени под глубоко запавшими глазами, заострившийся, как клюв птицы, нос, тонкие растрескавшиеся белые губы.

— Леди Блэк, — чувствуя себя ничтожеством, беспокоящим измученную волшебницу, позвал Поттер. — Леди Блэк?

Женщина не отзывалась, но позволяла Кричеру вливать себе в рот воду глоток за глотком, так что мальчик знал, что волшебница еще жива.

— Леди Блэк? — снова позвал мальчик и осторожно тронул волшебницу за прохладную сухую ладонь. Под пальцами слабо бился пульс.

«Живая, — подумал мальчик, пытаясь успокоиться. — Еще живая».

— Леди Блэк, — еще раз позвал мальчик. — Я хочу вам помочь. Нужно позвать целителя, чтобы он вас осмотрел и прописал какие-нибудь зелья. И надо сделать это сейчас… Леди Блэк!

Женщина не откликалась. Кричер шептал что-то себе под нос, будто воркуя над своей хозяюшкой. Гарри в магическом спектре видел слабые токи эльфийской магии, окутывавшие леди Блэк коконом, от которого растекалось мягкое тепло — домовик, как мог, помогал волшебнице. Поттер и сам мог бы поделиться с женщиной магией, наложить согревающие, но опасался это делать, видя тяжесть состояния леди Блэк. Сейчас любое соприкосновение с сильным колдовством могло ей навредить, ведь несколько лет она варварски выкачивала из тела силу, почти став сквибом. Лишь родовой камень все это время сохранял в ней жизнь. И сейчас не стоило действовать опрометчиво.

— Леди Блэк? — сделал мальчик еще одну попытку, но волшебница лежала с закрытыми глазами, и это расстраивало Гарри практически до слез. — Бабушка!..

Слово вырвалось будто само собой, и Поттер с ужасом прихлопнул рот ладошкой. Кричер уставился на юного волшебника своими огромными слезящимися глазками-плошками и едва не пролил воду на подушку. А леди Блэк открыла потускневшие, но все еще синие глаза.