Игра Стражей. v2.0 Лестница сквозь небо (гет)

Тихий океан. Авианосец «Через радугу». Кацураги Мисато

Первыми Ангела заметили с эсминца охранения «Штеттин». Но, сопоставив незнакомую сигнатуру и параметры движения цели — махнули рукой. Дескать «этого не может быть, потому что не может быть никогда», и «это должен быть сбой оборудования». Следующим отметку цели заметил экипаж систершипа «Штеттина» — «Данциг». И тут стала замета разница между «родным» экипажем бывшего эсминца USS «Lassen», и экипажем немецким. Немцы, стоящие у приборов обнаружения — не стали заморачиваться, может быть то, что они видят на экране сонара, или не может. «Есть цель — докладываем и двигаемся на перехват для идентификации». Ордунг мусс зайн. И пусть в итоге эти решения спасли «Штеттин» и погубили «Данциг», для эскадры и всего человечества куда больше сделал погибший корабль, а не выживший… Да и насчет «выживания»… Корабль-то выжил… пока что, по крайней мере. А вот насчет его капитана и команды — все не так однозначно. И решение неизбежного трибунала я предсказывать не берусь.

После того, как «Данциг», доложив о «неизвестном свободно маневрирующем объекте под водой», взял курс на Ангела, тот резко увеличил и так немалую скорость и поднялся на поверхность, нанеся эсминцу таранный удар снизу-спереди*. Эсминец, который во времена войны с русскими сошел бы за крейсер, да еще и не из самых малых, этим ударом просто разрезало пополам по диагонали, через все отсеки. В такой ситуации герметичные переборки не помогли, да и не могли помочь, и боевой корабль мгновенно скрылся под водой, унося с собой почти четыре сотни человек.

/*Прим. автора: так же, как и автор, Мисато не является морским офицером, так что ошибки в использовании терминологии — простительны. Но если читатели подскажут, как это сказать правильно — буду править*/

— Что это за …? — военно-морская терминология несколько отличается от сухопутной… но суть сказанного адмиралом Шеером, однофамильцем «того самого Шеера», оставалась вполне понятной.

— Это Ангел, господин адмирал, — ответила я, поскольку в данный момент на любые вопросы субординации мне было как-то плевать. — Отдайте «Венчуру» приказ набрать максимальный ход и следовать в Йокосуку, а нам придется его прикрывать всем силами. Мы не можем потерять сразу двух пилотов. А принять бой в воде, без соответствующего оборудования — Ева не сможет.

— Вы считаете, что… — дернулся капитан авианосца.

— Да, эскадра обречена, — жестко отвечаю я. — Но наша задача — задержать Ангела, и дать транспорту, везущему пилотов и Еву возможность уйти.

— Не получится, — покачал головой адмирал. — «Венчур» и в лучшие годы больше 15 узлов* не делал, а сейчас так и вовсе… А эта штуковина и до 50 узлов разгоняется…

/*Прим. автора: По международному определению, один узел равен 1,852 км/ч (1 морская миля в час) или 0,514 м/с*/

На горизонте вспух еще один столб воды, знаменуя гибель еще одного корабля эскорта.

— Тогда… — я задумалась. — Дайте связь с Венчуром.

Офицер со знаками различия службы связи защелкал какими-то тумблерами, и через пару секунд произнес:

— Есть связь с «Венчуром».

Еще пара минут прошла в выяснении того, где сейчас пилоты. К счастью, оказалось, что они не только упаковались в Еву, но и уже успели синхронизироваться. Так что я смогла поговорить с ними.

— Синдзи-кун, Аска-тян. На нас идет Ангел. Убежать мы не сможем: ваш транспорт не развивает необходимой скорости. Придется сражаться. Но помните: падение в воду для вас — смерть. Ева герметична, но плавучесть у нее хуже, чем «никакая», а достать ее с глубины более полутора километров — мы не сможем. Все понятно?

— Понятно, — отозвались оба пилота, вызвав брезгливую гримасу на лицах моряков своим пренебрежением уставными нормами.

— Мисато-тайи, — обратился ко мне Синдзи, — можно…

Разумеется, я постаралась выполнить его просьбу.

— Капитан фон Рудов, мне нужна связь по протоколу «Древо диаграмм».

— Оберлейтенант цур зее ленц, активируйте протокол «Древо диаграмм», — приказал капитан авианосца.

И через несколько заполненных тихими чертыханиями связиста минут, была установлена связь Евангелиона с Командным, использующая авианосец как ретранслятор на спутник.

— Командный, — послушался голос Синдзи. Картинки у меня, правда, не было, но я и так представляла, как он сидит в дополнительном ложементе Евы-02, — Рей-тян на дежурстве?

— Икари-тюи, — ответила с Командного Акаги, — переключаю на Прототип…

— Мы что, — возмутился связист, — активировали протокол, сжигающий несколько тысяч долларов в минуту — чтобы мальчишка мог пообщаться со своей девочкой?!

— Поскольку этот «мальчишка», — вызверилась я на него — один из трех наших пилотов. Всего трех на весь мир! То, если ему для нормализации настроения перед боем потребуется, чтобы Вы удовлетворились кактусом — будете удовлетворяться кактусом. Еще и оргазм будете демонстрировать! Наше дело не раздумывать «сколько это стоит», а обеспечить пилотам все, что им нужно. Их у нас слишком мало.

— Детишки… — скривился связист… видимо, воображая процесс удовлетворения кактусом… который я, признаться, уже готова была обеспечить.

— Если бы мы могли посадить в контактную капсулу Вас, — проехалась я по оберлейтенанту цур зее, — то эти детишки спокойно ходили бы в школу и игрались во дворе. Но Вы проживете в активированном Евангелионе секунд пятнадцать. Не более. А детям приходится драться, рискуя жизнями. И «драться» — это не «нажимать кнопки, истребляя противника где-то там, за горизонтом», а драться в прямом смысле: получая раны и терпя чудовищную боль.

— Капитан, оберлейтенант, — вмешался в перепалку капитан фон Рудов, — сейчас не время для ссор. «Шлезвиг» — погиб.

Я оглянулась. Линкор «Шлезвиг», ранее называвшийся «Айова», еще держался на поверхности… но, судя по всему, капитану фон Рудову было виднее. По крайней мере, крен боевого корабля не наводил на сколько-нибудь радостные мысли. У нас на глазах стальная махина быстро садилась носом, а потом — переломилась пополам, и исчезла в волнах.

Тихий океан. Транспорт «Венчур». Икари Синдзи

Сила, порожденная гибелью тысяч людей, потоком струилась через близлежащее пространство. И, внезапной вспышкой озарения я осознал, чем были действия проклятых Ангелов: это было жертвоприношение, а сами Ангелы… нет, они — не жрецы, они — жертвенные ножи, которыми неведомые, считающие себя священниками, приносят жертвы неизвестному божеству. Несомненно — во имя Всеобщего блага, ибо любому смертному, для удовлетворения самой разнузданной фантазии хватило бы и малой доли Силы, порожденной творящейся гекатомбой. Боль переломанных внезапно обретшими подвижность стальными балками, отчаянье запертых в медленно погружающихся, запертых бронированными дверями отсеках, смерть… Сила лилась сплошным потоком.

Что ж. Будь что будет, но этот нож я сломаю! Я поправляю на глазах повязку, и на ней вспыхивают невидимые смертным руны, славящие Архитектора судеб. Теперь Сила, заставляющая колыхаться саму ткань мира, льется и в меня тоже. Я забираю себе часть этого неизмеримого потока. Спите спокойно, храбрые воины: ваша смерть будет не напрасной, а Сила ее — пойдет на то, чтобы отомстить вашему убийце. И, клянусь, я не остановлюсь, пока не найду тех жрецов, руки которых направили этот нож! И даже не потому, что я — такой весь из себя Светлый Паладин, но потому, что они угрожают Рей! А значит, красота их еще непонятного замысла — столкнется с ужасной красотой варпа, их мечты — рассыплются прахом под Губительных сил, их сакральное Знание — станет пеплом, который развеют Изменчивые ветра, их кровь — прольется, а черепа — станут украшениями для Трона Черепов!

— И да не узнают они спасения и возрождения! Так будет!

— Икари! Что с тобой?! — Голос, раздающийся с основного ложемента, полон тревоги.

— Прости… — Почти неслышный выдох, но я точно знаю, что Аска меня слышит.

— Что?! Болван! Что ты…

Поздно. Начата синхронизация высшего уровня. Я, Аска и Красная обретаем новую степень единства. Теперь я вижу не своими глазами, слышу чужими ушами, в металлических руках вибрирует квантовый нож. Я слышу и знаю то, чего слышать и знать не должен. Изменчивые ветра летят надо мной, шелестящим шепотом рассказывая мне о том, чего не могло быть. И яростный рев Вызова сотрясает небеса.

— Синдзи! Аска! Что с вами? Черт, да ответьте же!

— Мисато… — Я вспоминаю не слышанный мной разговор на мостике «Радужного пути». — Передай капитану «Венчура»: курс зюйд, полный вперед!

— Но тогда… Тогда Ангел кинется к вам! — голос Мисато полон тревоги.

— ДА! Пусть приходит. Я жду его!

Немыслимыми чувствами я воспринимаю, как Духи машины, разбуженные огнем, пылающим в стальном сердце, начинают разгонять наш транспорт. И я знаю, не «верю», не «предчувствую» — просто «знаю», что Ангел сейчас, бросив недобитых жертв, поворачивает к нам. Что ж. Иди сюда. Иди! Я — жду тебя.