Пламенное сердце (гет)

Начался второй год моего обучения в противопожарном спецучилище. Весенние каникулы я провела в общежитие с Артуром. Точнее, жили мы раздельно, но при этом виделись каждый день. Все остальные разъехались по домам и в течение месяца посылали нам письма.

С Артуром общаться было… сложновато. Нет, он был хорошим человеком, но, когда ты с ним один на один, его рыцарские загоны начинают раздражать. В компании всё это сглаживается за счёт наличия других людей и возможности поговорить с ними, пока у Артура очередной приступ рыцарства.

К слову, в его фантазиях я стала проклятой принцессой. Как я поняла, согласно легенде, меня прокляла злая колдунья, которая завидовала моей красоте, и теперь я была такой, какой была. То есть с пламенем в ногах, порой скверным характером, острыми зубами и пугающей улыбкой. Только рожек не хватало. И, согласно этой легенде, только поцелуй истинной любви мог разрушить обрушившееся на меня проклятье. А чтобы это произошло как можно позже, колдунья наслала второе проклятье, заставляющее меня бояться прикосновений мужчин. И Артур, как благородный рыцарь, взял на себя ответственную миссию. Нет, он не стал этим самым героем-любовником и полез целоваться. Он отправился в долгое странствие в поисках того, кто освободит меня от проклятия.

В первый раз услышав эту басню, я долго не могла понять, что мне делать: смеяться или бить себя ладонью по лбу. Принцесса из меня такая себе выйдет, а до любви мне как до луны пешком. Парням обычно не нравятся девушки, что сильнее их. Да и, опять же, характер у меня не сахар. Так что мне нужен кто-то терпеливый и, желательно, сильнее меня.

Когда я сообщила об этом Артуру, он важно кивнул и пообещал, что будет искать мою любовь только среди сильнейших магов. Я вновь не знала, что делать с воображением этого парня.

Но зато спарринг-партнёром он был хорошим. Правда, ссылая на всю ту же злую ведьму, мне пришлось вдолбить ему в голову, что именно её проклятье заставляет меня драться с ним. А если я драться не буду, то моя собственная сила, не найдя выхода, убьёт меня. Это был максимально тупой план, но он сработал!

Артур был быстрым и ловким. Атаки его Эскалибура были точны. Чем сильнее он погружался в свои рыцарские фантазии, тем мощнее он бил. Мы были на равных, в некоторых моментах он даже превосходил меня, но мне это было только на руку. Драться с более сильным противником — это отличный способ прокачаться самой.

С началом учебного года нам пришлось позабыть о наших спаррингах, но я пообещала Артуру, что со мной всё будет хорошо, поскольку драки мне обеспечат во время учёбы.

Я снова по утрам была совершенно свободна, а после обеда отправлялась на общую тренировку. Тренировались мы уже в другом корпусе, поскольку тот заняли новые студенты. Инструктор был доволен моими успехами и похвалил за достижения. Я всё-таки научилась сжимать пламя в ногах, благодаря чему возросла не только моя скорость, но и сила атак.

Теперь же я раздумывала над новыми приёмами, которые смогла бы использовать. Основная моя проблема была в том, что я — боец ближнего боя. На дальнюю дистанцию я не могу ну никак, а с этим надо что-то делать. Великолепная, как мне показалось, идея пришла мне в голову, когда я смотрела, как Артур и Огун играют в футбол. Тогда я подумала о том, что было бы неплохо так же что-то пинать. Можно даже мяч. Если я хорошенько его пну, то он полетит прямо к нужной мне цели. А ещё его можно было бы поджечь. Осталось придумать, что именно.

Мне нужно было что-нибудь не очень твёрдое, чтобы не причинять ногам боль во время пинка, и, желательно, лёгкое, чтобы было легче пинать. Но при этом такое, чтобы так просто не сгорало и било на убой. Задачка та ещё. Я хотела было повесить её на какого-нибудь инженера через инструктора, но тот покачал головой и посоветовал отложить мою идею до вступления в бригаду.

Я расстроилась, но смирилась. Причина отказа была понятна и чётко сформулирована: у инженеров дофига работы в своих бригадах. Создавать специальные примочки для девчонки, которая ещё даже не доучилась, им несподручно. Неприятно, но такова правда жизни.

Надо было придумать что-то другое, и тогда я решила просто научиться стрелять сжатым пламенем. Этакие огненные пули из ног. Для этого мне понадобились тренировки, чтобы увеличить точность и силу удара. Градусом выше или ниже — и пуля полетит не туда, куда надо. В этом мне очень помогали игры в футбол с парнями. Наоми и Котацу, к слову, играли с нами, а вот Сузуми осталась в стороне.

Говорить ребятам о том, что для меня игры в футбол просто способ потренироваться, я не стала: они и так косо на меня смотрели из-за моего нескончаемого желания стать сильнее. Я просто делала вид, что внезапно заинтересовалась футболом, и всё. Мне, вроде как, даже поверили.

Также я продолжила играть на гитаре, и за год научилась действительно многому. Теперь я могу пойти на пикник с друзьями и сыграть им что-то простенькое по типу пары тройки аккордов, а могу и сложное забабахать. Я была очень довольна собой.

Тогда в голову пришла мысль о том, что просто играть скучно, надо научиться петь. В прошлой жизни я ходила в музыкальную школу, где пела в хоре. Занятие это было так себе, скажу честно, но зато ноты и пару дурацких песенок я знала. Научилась ли я за семь потраченных в пустую лет петь? Конечно же нет.

Но тут было другое. Тут со мной индивидуально занимался бы преподаватель. Желательно, женщина. Пусть после общения с Огуном и Артуром я даже привыкла к случайным прикосновениям, типа толчков плечом, помощи подняться и всё такое прочее, но с чужими людьми я так не могла. Если мы не дрались, конечно.

Я спросила у своей преподавательницы гитары, знает ли она кого, кто научил бы меня петь, и та подсказала мне нужного человека. Первое пробное занятие мне понравилось, и вскоре утро понедельника и утро четверга у меня были заняты уроками по вокалу. Высокие ноты я тянуть не собиралась, но так, чтобы чисто и хорошо спеть что-нибудь простое, уж очень хотелось.

Как-то так и начался очередной апрель в моей жизни.

Мне было уже шестнадцать лет. И, казалось бы, это самое то время, чтобы подростковые гормоны бушевали, чтобы я хотела творить всякую дичь и жить одним лишь мгновением, попробовать всё на свете и упиваться этим, но мне не хотелось. Была ли тому причина тому, что я помнила свою прошлую жизнь, или просто в моём характере — я не знаю. Но ни раньше, ни сейчас я не хотела отрываться на вечеринках и нарушать все подряд запреты. Я любила сидеть дома и заниматься чем-нибудь, что не заставит меня особо напрягаться. Например, смотреть фильмы или читать. Так что, в отличие от Наоми и Тамаки, которые постоянно рвались искать приключения на свои задницы, мы с Сузуми сидели в общежитии и занимали диван на первом этаже, пялясь в телевизор.

Каждую неделю по воскресеньям мы собирались нашей компашкой и играли в карты. Первым эту идею предложил Огун, остальные его поддержали. Вот тут-то мне и пригодились мои навыки, полученные в прошлой жизни скучными вечерами в деревне в компании двух бабушек-картёжниц. Я не мухлевала, но у меня за спиной был огромный опыт, так что я заранее понимала, как сходит противник и как лучше всего сходить мне. В большинстве случаев я выигрывала. Вторым по числу побед был Огун. Затем Наоми, Тамаки и Сузуми. Артур был худшим, но тут вина воображения Артура. Он, просто смотря на карты, уже представлял себе эпичные сражения на мечах между рыцарями, и ни в какую не желал отдавать королей и королев, чтобы отбиться от хода противника или ходить самому.

— Настоящий рыцарь не позволит своему королю вступать в сражение вместо него, — заявлял Артур и погружался в фантазии. И ему было плевать, что король в его руках вовсе не был козырным.

Летом, перед самыми каникулами, нас сводили в Четвёртую пламенную бригаду. Там мы лично смогли увидеть, как пламенные пожарные проводят свои будни, а они напоминали будни любого студента спецучилища, если никаких вызовов не было. Также нам разрешили побывать на вызове, но постоять в стороне и просто посмотреть на работу профессионалов со стороны. Набирались визуального опыта, так сказать.

Зато вот на третьем курсе, когда мне уже было семнадцать с половиной лет, нас отправили на стажировку в Четвёртую бригаду на две недели. Сначала отправляли девочек, а потом мальчиков.

Стажировка мне понравилась, даже очень. Я увидела огнечеловека собственными глазами спустя много лет. Но теперь я не боялась его, как в детстве. Теперь я смогла отправить его на тот свет, пока сёстры читали молитву где-то позади.

Местную веру я до сих пор считала большой глупостью, но «латом» для успокоения нервишек других людей всё же произнесла. Хотя искренности в моих словах было ноль.

Также мы какое-то время повозились с бумажками, где нас научили правильно писать отчёты. Всё это время я довольно неплохо общалась с инструктором Паном. Он вёл практические занятия у парней и отвечал за нас во время стажировки. Он был хорошим и добрым человеком, который предпочитал общаться свистом, а не словами. Ну, всяко я его свист как-то, но понимала, так что мне было просто.

И мои хорошие с ним отношения заметила одна из секретарш. Она постоянно кидала на меня злые взгляды и разговаривала со мной сквозь зубы. Конечно, такое отношение было неприятным, но я ещё в приюте Хайджимы Индастриз научилась игнорировать его.

Скорее всего, всё дело было в том, что этой секретарше нравился инструктор Пан. Она банально заревновала и воспринимала меня, как соперницу, что было глупо. Я не обращала на неё внимания.

И, думаю, это было моей главной ошибкой.

Нет, она не портила мне стажировку. Да, мои отчёты иногда терялись, но не более. Проблемы наступили позже, когда разговор зашёл о выпуске и распределении по бригадам.

Я хотела попасть в Четвёртую. Во-первых, потому, что она казалась мне самой лучшей и самой адекватной. А, во-вторых, за три года обучения она стала для меня чуть ли не родной. Я полюбила здешних инструкторов, у меня здесь были друзья, с которыми я хотела бы остаться вместе.

Инструктор не раз говорил мне, что я — лучшая в выпуске этого года. Во всяком случае, среди девушек. Даже Асука, которая на первом курсе обогнала меня в соревновании на скорость, оказалась далеко позади на третьем. Среди парней особо отличился Огун, но это было ожидаемо. Артур… Ну, он — дурак. Этим всё сказано. Потому что если бы не его глупость, то он был бы вместе с Огуном в первых строчках рейтинга. А так… Он едва наскрёб нормальные оценки на итоговом экзамене.

Итоговый рейтинг составлялся, исходя из того, как мы сдадим практический и письменный экзамены. Все свои письменные, которые старшекурсники сдают в конце учёбы, я сдала ещё три года назад, и весьма хорошо. Так что спецучилище брало мои результаты трёхгодовой давности.

Что касается практики, то тут мы показывали, чему научились за три года. Демонстрировали свой контроль пламени, его силу и какие-нибудь техники. Тут я была лучшей, скрывать не буду.

В совокупности мои успехи дали мне первую строчку рейтинга среди девушек. Затем, три дня спустя, я узнала, что в смешанном рейтинге я тоже заняла первое место, поделив его с Огуном. Я была довольна.

Исходя из всего этого, меня должны были отправить в какую-нибудь хорошую пламенную бригаду. Я надеялась на Четвёртую, Огун пророчил мне Первую, на что я чуть ли не ядом плевалась. И в итоге в свои восемнадцать я была зачислена в Восьмую вместе с Артуром.

Такого сюжетного поворота я ну никак не ожидала.

Конечно же, я пошла к инструктору, чтобы разобраться, в чём дело. Он лишь развёл руками, мол, ничего не знаю, вот приказ сверху, и дал мне в руки этот самый приказ. Мне хотелось рвать и метать. А ещё резко захотелось выпить чего-нибудь покрепче.

Дело в том, что Восьмая бригада сформировалась только год назад. Она была очень, очень малочисленна и слаба. Там было всего четыре человека, одна из которых — сестра. Капитан не обладал никакой силой пирокинеза, как и сестра. Лейтенант, как и оставшийся офицер первого класса, были уже из второго поколения, но оба пришли из армии.

На тему армейских ребят у меня были свои стереотипы в голове. Я была уверена, что они уже установили в этой бригаде свой армейский режим и теперь давят на всех. Такое мне было не по нраву.

— Сегодня наш выпускной, Шинра. Не расстраивайся, ладно? — чуть улыбнулась мне Тамаки. Я едва сдержалась от закатывания глаз.

— Тебе легко говорить. Тебя определили в Первую. Сузуми, вон, Шестая досталась, а Огуну и Наоми — Четвёртая, куда я так хотела, — ответила я. — А теперь я должна сидеть в Восьмой. Боже, за что?

— Ты ж в него не веришь, — подколола меня Сузуми. — И, кстати, Артур же будет с тобой, так что всё не так грустно!

— Это выражение такое. — И всё же я не сдержалась и закатила глаза.

У нас была церемония выпускного, когда нам вручали наши аттестаты и отправляли с миром на работу. Ну, вернее, давали вечер потусить с друзьями в общежитии, но на следующее утро уже активно из него выселяли. Так что мы с девочками уже собрали свои вещи, оставив всё только самое нужное.

Я закончила подкрашивать глаза, легонько мазнула светлым тинтом по губам и, поправив школьную юбку, которую впервые надела за три года, вышла с подругами из комнаты.

В большом актовом зале, который использовался только для общих сборов, мы нашли Артура с Огуном и поспешили к ним. Огун отвесил несколько комплиментов, Артур кивнул в знак приветствия.

Церемония началась. Инструктор зачитал долгую речь, в которой хвалил нас за все успехи и едва не расплакался. Потом мы с Огуном, как лучшие выпускники, произнесли свои речи, под конец пожелав всем удачи, и вернулись обратно на свои места.

Когда с выдачей аттестатов было покончено, началась развлекательная часть. Нам предоставили небольшой шведский стол, включили какую-то спокойную музыку и оставили веселиться. Я хмыкнула. Праздник был прямо в стиле дискотек в моей бывшей школе.

— Нам надо будет почаще собираться всем вместе, — заговорила Сузуми, когда мы, выйдя из актового зала, пошли на крышу здания и засели там. Наоми по пути отделилась от нас в поисках туалета.

— Для этого надо будет постараться сделать так, чтобы у нас выходные были в один день, — медленно произнесла я. — У вас это может получиться, но в нашей с Артуром ситуации я не уверена. Всё же мы там единственные пирокинетики третьего поколения, так что я не думаю, что капитан согласится отпускать сразу двоих.

— Но они же и без вас весь этот год как-то справлялись. — Огун пожал плечами. — Главное — попросите, а там уж как пойдёт.

Я пообещала ему, что сделаю всё возможное.

В этот момент вернулась Наоми. Она выглядела взволнованной, но от неё не исходил запах страха. Скорее, какое-то возбуждение, а на её лице чётко читалось желание рассказать нам что-то.

Я уступила Широнуме место, и та, сев рядом, схватила меня за руку. Её глаза пылали практически так же ярко, как если бы она использовала пламя.

— Ребята, я сейчас такое услышала, что вы мне просто не поверите! — Она говорила это взволнованным тоном, и я вся встрепенулась. — Вы же знаете, что Седьмая пламенная бригада целиком и полностью состоит из добровольцев? Даже после вступления в ряды империи они никогда не запрашивали у нашего училища новобранцев.

— Так это все знают, — хохотнул Огун.

— Да, так вот! — Наоми махнула на него рукой, чтобы он замолчал. — Я была в туалете, когда мимо прошли инструктор Пан и Фуко-сенсей. Они говорили о том, что Седьмая бригада послала официальный запрос, чтобы тебя, Шинра, отправили к ним!

Я замерла, поражённая. Мой рот удивлённо приоткрылся, и я не знала, что и сказать.

— Да ладно? — воскликнула Тамаки. — Кто его послал? Неужели сам капитан Шинмон? Чем же ты его так заинтересовала при встрече, что он аж запрос послал?

— Нет, это сделал лейтенант Конро, но сути это не меняет. Просто поразительно! Ты могла бы быть зачислена в Седьмую бригаду! Первая и единственная из новобранцев!

— Вау. — Это было единственное, что я могла сказать. Я до сих пор не верила услышанному. Чтобы быть в бригаде с сильнейшим пирокинетиком во всей Токийской Империи? Не верится!

— Инструктор Пан сказал, что им пришлось отказать Седьмой, поскольку ты уже была зачислена в Восьмую, — продолжила Наоми.

Я недовольно поджала губы. Я могла бы быть если не в Четвёртой, то хотя бы в Седьмой бригаде. Там, я так поразмыслила за два года, было неплохо, особенно если учитывать их взгляды на жизнь и империю в целом. Я их разделяла, так что легко могла найти единомышленников. Да и Асакуса сама по себе красивая. Но теперь…

Теперь же у меня было больше причин недолюбливать Восьмую бригаду.