Шерлок Холмс и секрет золотого медальона (джен)

Прием во французском посольстве, описанный в данной главе, является плодом воображения автора (поскольку в 1928-м году был заключен так называемый пакт Бриана-Келлога об отказе от войны как орудия внешней политики, я считаю, что такое мероприятие вполне могло состояться). Таковым же является и подсюжет с сэром Артуром Конан Дойлом, работающим на британскую разведку, и с ирландской республиканкой Изабеллой Моран (надеюсь, что сэр Артур, которого я лишила его самого знаменитого литературного творения и дала ему вместо этого другое дело, на меня не обидится).

Все возможные совпадения с реальной жизнью являются случайными.

---

Величественное здание французского посольства на Найтсбридж, не лишенное грации и изящества, в тот ясный январский вечер выглядело особенно торжественно. Огромные окна сияли тысячей огней, и когда к парадному входу подъезжали автомобили с джентльменами во фраках и дамами в сверкающих бриллиантах, вечерняя тьма отступала на задний план, и собравшиеся у посольства репортеры и зеваки на несколько мгновений слепли от окружающего их блеска. Меньше десяти лет минуло с окончания самой разрушительной войны в истории Европы, и европейцы вновь вели себя как ни в чем не бывало, будто бы это не они были свидетелями и современниками «прекатастрофы» двадцатого столетия. Их не стоило в этом обвинять — в конце концов, они просто хотели начать все заново и даже прикладывали к этому определенные усилия, о чем свидетельствовал хотя бы этот прием, который французский посол в Лондоне, Эме-Бенжамен де Флёрио, граф де Бельвю, давал в честь своего коллеги, американского посла Алансона Бигелоу Хоутона.

— Так я и знал — нам следовало остаться дома, — вполголоса заметил обеспокоенный Берти Пелэм своей жене, когда они поприветствовали посла и его супругу и прошли в большой сверкающий зал, где приглашенные вели светскую беседу и угощались изысканными блюдами и напитками. — Ты слишком бледна, дорогая.

— Скажешь это еще раз, и я опрокину вон тот бокал с шампанским прямо тебе на голову, — не разжимая губ, предупредила мужа леди Эдит. Его паникерство начинало действовать ей на нервы — а они ведь только приехали. Ей и так пришлось терпеть самодовольную физиономию леди Мэри все то время, пока они сидели в автомобиле друг напротив друга. Ее драгоценная сестрица сегодня выглядела слишком уж высокомерной, почти торжествующей, и леди Эдит это совсем не нравилось. Если Мэри вздумает выкинуть какую-нибудь глупость, будет лучше, если она будет рядом и сможет сразу же исправить причиненный ущерб.

— Какое великолепие, вы только посмотрите! — вполголоса одобрительно заметил Роберт, окидывая оценивающим взглядом зал. Его глаза на несколько секунд с завистью и нескрываемым сожалением задержались на столе с напитками, но, к его чести, он сразу же взял себя в руки, а в следующее мгновение воскликнул:

— О, а вот и Холмсы!

Остальные члены семьи проследили за его взглядом и тоже заметили своих недавних гостей. Леди Эдит улыбнулась, увидев миссис Холмс, и вместе с отцом и матерью первой пошла их поприветствовать.

— Лорд и леди Грэнтем, большое спасибо, что пришли, — Майкрофт Холмс, во фраке и белоснежной рубашке, выглядел необычайно торжественно, словно это он, а не французский посол, был хозяином сегодняшнего вечера.

— Вам спасибо за приглашение — мы сто лет никуда не выбирались, — с энтузиазмом проговорила леди Кора.

— Да уж, это точно, — пробормотал Том Бренсон. Несмотря на то, что он уже привык к подобным мероприятием, создавалось впечатление, что во фраке ему было столь же неуютно, как и в охотничьем костюме. Генри Талбот, что сразу же это заметил, ответил на это замечание понимающей усмешкой. Леди Мэри так и не сказала ему, зачем она поехала тогда в Лондон, однако он понимал, что у него есть все шансы узнать об этом после сегодняшнего приема, и поэтому сейчас он наблюдал за происходящим с почти научным интересом.

Следуя принятым в подобных ситуациях правилам приличия, Грэнтемы и Холмсы завязали непринужденную светскую беседу. Леди Эдит и Берти, разумеется, заговорили с миссис Холмс, Роберту и леди Коре, как старшим в семье, в собеседники достался Майкрофт, а мисс Эвр Холмс вовлекла в разговор Тома. Генри тем временем отошел к столу с напитками (в отличие от своего тестя, он не был ограничен в этом вопросе медицинскими предписаниями), так что леди Мэри оказалась ненадолго предоставлена сама себе, что, судя по ее удовлетворенному виду, ничуть ее не смутило.

— Леди Талбот, позвольте еще раз поблагодарить вас за ваше согласие посетить этот прием.

Она обернулась. Шерлок Холмс стоял неподалеку, очень похожий на своего брата в этом фраке и со старомодно уложенными волосами, и пристально на нее смотрел.

— Это работа аристократии, — равнодушно промолвила она. — Мы поэтому и продолжаем существовать — кто-то ведь должен поддерживать престиж этой страны.

— Вы совершенно правы, — согласился Холмс и подошел к ней. В руках он держал бокал шампанского, но было видно, что он к нему не притронулся. — Однако в знак благодарности позвольте рассказать вам одну историю.

— Историю? — с безразличным видом повторила леди Мэри.

— Да. Не бойтесь, она не займет много времени. Возможно, вы знаете — мы с братом и сестрой выросли в родовом поместье. Оно называется Масгрейв. Конечно, великолепием и пышностью убранства ему не сравниться с Даунтоном, но это не помешало нам быть счастливыми в его стенах. Особенно же нас радовало то, что наши родители держали лошадей, поэтому мы трое с ранних лет стали неплохими наездниками. И самые впечатляющие успехи демонстрировала наша сестра.

Леди Мэри слушала его со своей привычной невозмутимостью. Шерлок Холмс выдержал паузу и продолжил свой неспешный рассказ.

— И однажды, когда ей было тринадцать лет, родители купили молодого жеребца. Он был еще необъезженный и считался очень опасным. Конечно, не было и речи, чтобы допустить к нему непрофессионального наездника. Однако, как вы имели возможность убедиться, моя сестра отличается досадным неприятием всяческих условностей и правил. Конечно, она вывела этого жеребца из загона и сумела его оседлать. Мои родители, мой брат и я сам были в ужасе. В течение долгих десяти минут разъяренное животное пыталось ее сбросить, и несколько раз моя сестра находилась на краю гибели, но она сумела выстоять. А через месяц после того, как она начала его объезжать, этот жеребец стал самым послушным конем в Масгрейве. Наш старый конюх говорил, что сестра его просто заколдовала — это казалось ему единственно возможным объяснением.

Шерлок Холмс замолчал, и леди Мэри позволила себе усмехнуться.

— Весьма увлекательная история, мистер Холмс, — протянула она. — Однако, молю вас, поясните, зачем вы мне ее поведали.

Он внимательно посмотрел на нее, и, к своему неприятному удивлению, леди Мэри поняла, что не может не ответить на этот взгляд.

— Затем, леди Талбот, — спокойно сказал Шерлок Холмс, — что вам следует понимать: если моя сестра и упала с лошади во время охоты в Даунтоне, то сделала она это только потому, что сама этого хотела. Подумайте об этом. На досуге, — он слегка кивнул ей и отошел к брату.

— Чего хотел от тебя младший мистер Холмс? — вполголоса поинтересовался у жены Генри. Он подал ей бокал шампанского, и леди Мэри не глядя сделала глоток.

— Да так, ничего особенного, — сказала она. Ей казалось невозможным это признать, но из-за рассказа Холмса она почувствовала себя крайне неуютно. Не может ведь быть, чтобы…

Додумывать свою мысль до конца леди Мэри не стала. Она в один присест осушила бокал и, посмотрев на мужа, начала его о чем-то спрашивать, поэтому она не заметила, как в зал для приемов в сопровождении двух мужчин во фраках зашла светловолосая женщина ослепительной красоты, лоб которой украшало драгоценное бандо.

* * *

Сэр Артур Конан Дойл и мисс Маргарет Коулсон приехали на прием одними из последних, так что они не имели удовольствия лицезреть появление в большом зале Изабеллы Моран в сопровождении двух ее близких друзей, один из которых, с большой вероятностью, был ее нынешним любовником. Однако они ничего не потеряли. Когда они присоединились к Холмсам и Грэнтемам, мисс Моран как раз начала беседовать с несколькими посланниками, среди которых был и представитель Германской республики.

— Как обстановка? — очень тихо поинтересовалась у Шерлока Маргарет, когда с формальными приветствиями было покончено, а сэр Артур отправился подбодрить слишком откровенно нервничающего Бренсона.

— Пока все спокойно, — младший Холмс, как и всегда в подобных случаях, представлял собой сплошной оголенный нерв и тем, кто его знал, напоминал пантеру, что долгие часы выслеживала добычу и готовится к решающему прыжку. — И это мне совсем не нравится.

— Я так понимаю, сейчас послы произнесут речи, а потом начнутся танцы? — Маргарет постучала кончиком пальца по нетронутому бокалу, что держала в руках.

— Да, именно. И после этого в игру сразу же вступают сэр Артур и мистер Бренсон.

— Да, я помню, — она слегка кивнула. — А где мистер и миссис Нортон? Что-то их не видно.

— Не видно, — нахмурившись, повторил Шерлок. — И это мне тоже совсем не нравится.

Приглашенные на прием гости непринужденно болтали еще минут пять, после чего прозвучал легкий, но достаточно громкий звон, призывавший всех обратить внимание на небольшое возвышение в дальнем конце зала. Голоса постепенно стихли, после чего слово взял хозяин приема, граф де Бельвю.

Его речь, как и ответное слово Хоутона, Шерлок не слышал. Его напряженный взгляд методично изучал всех присутствующих, не упуская ни одной детали. Изабелла Моран находилась приблизительно в десяти ярдах от них. Шерлок заметил, как она кивком поздоровалась с сэром Артуром, и знал, что по окончании речи она обязательно перемолвится с ним парой слов — учитывая то обстоятельство, что она обратила внимание на стоящего рядом с писателем Бренсона и за годы своей деятельности слишком хорошо научилась различать подобные знаки. В данный момент, не считая сопровождавших ее северных ирландцев, ее окружали посланники Германии, Швеции и, кажется, Королевства сербов, хорватов и словенцев(1). Неподалеку от нее Шерлок заметил также незнакомого ему дипломата, который, судя по всему, служил в Форин-офис. До начала выступления посла он перекинулся с мисс Моран несколькими весьма любезными репликами, и она одарила его своей очаровательной улыбкой, которую, как Шерлок знал по собственному опыту, она всегда берегла для особенно значительных людей.

Хоутон закончил говорить, присутствующие зааплодировали, а Шерлок, как можно аккуратнее огибая остальных гостей, подошел к Майкрофту.

— Брат, что это за человек разговаривает с лордом Галифаксом? Он ведь из Форин-офис?

Майкрофт слегка прищурился.

— Да, — медленно сказал он. — Да, все верно, это Валентайн Уолтер, полковник в отставке, — он наморщил лоб. — А почему ты спрашиваешь?

— Пока не знаю, — пробормотал Шерлок. Он увидел, как сэр Артур и Бренсон направились к Изабелле Моран. После привычных в таких случаях представлений они обменялись несколькими любезностями, после чего Изабелла пригласила их продолжить беседу в более приватной обстановке, и все трое покинули зал.

— Началось, — сказал сам себе Шерлок. Он уже хотел было вернуться к Маргарет и вместе с ней обсудить дальнейшие действия, как вдруг до него долетела реплика графа Грэнтема:

— Странно, Нортоны так и не появились. А он уверял меня, что они тоже получили приглашение.

— Возможно, их задержали непредвиденные обстоятельства, — предположила леди Эдит. — Когда мы ехали сюда, на Чарльз-стрит случилась авария, и нам пришлось прождать около десяти минут. Таков Лондон, ничего не поделаешь…

Роберт что-то ей ответил, но Шерлок его не слышал. В его мозгу, как на сломанном граммофоне, крутилась одна-единственная фраза леди Пелэм, которая внезапно все расставила по местам. Они перерыли весь дом, в то время как разгадка лежала совсем в другом месте — они просто не ожидали ее там найти. Пораженный, он посмотрел на Маргарет и понял, что ей тоже все стало ясно.

— Чарльз-стрит… — прошептала она. — Карл II… Веселый, но бесплодный король…

— Рядом пустой гроб, — Шерлок медленно подошел к ней. Он и не осознал, что говорит это вслух. — Кенотаф… Кенотаф(2), который находится рядом с министерством иностранных дел…

— А четырежды четыре это пять, потому что в доме номер шестнадцать…

— Находится штаб-квартира Ми-5, — пересохшими губами закончил за нее Шерлок. — Ты все-таки была права, это загадка… Но она указывала вовсе не на Ирландию, а на…

Шерлок в ужасе обернулся. Полковник в отставке Валентайн Уолтер продолжал непринужденно беседовать с лордом Галифаксом, и Шерлок наконец-то все понял. Мистер Ричард Эллис добыл вовсе не координаты ирландских верфей, на которых должны были строиться корабли для Германии. Нет, он не стал рисковать и говорить об этом прямо, но на самом деле он узнал, что агенты Изабеллы Моран провернули гораздо более грандиозное предприятие. Они сумели проникнуть в самое сердце Британской империи и готовились разрушить ее изнутри. И даже если на этом приеме они получат доказательства преступной деятельности Моран, даже если план сэра Артура увенчается успехом, она все равно опережает их на целый шаг и сможет использовать свои связи, чтобы снова выскользнуть из рук правосудия.

Шерлок в отчаянии посмотрел на Маргарет. И что, черт возьми, они должны были делать?

* * *

Том Бренсон старался выглядеть невозмутимым и бесстрастным, но ему казалось, что от предпринимаемых усилий у него вот-вот взмокнет лицо и все их предприятие пойдет коту под хвост.

Пока длились речи послов, он украдкой поглядывал на Изабеллу Моран, отчего ему стало немного совестно и стыдно перед мисс Люси Смит. Моран была удивительно красивой женщиной — светлые волосы, выразительные серые глаза, безупречная кожа и фигура редкой пропорциональности обращали на себя внимание даже самых невосприимчивых к женской красоте мужчин. Однако ее внешность была бы ничем, если бы не тот огонь, что вспыхивал в ее глазах всякий раз, когда она говорила с теми, на кого в данный момент были обращены ее чары. Когда она пригласила их с сэром Артуром пройти в одну из комнат, примыкавших к большому залу (насколько понял Том, эти помещения предназначались для частных бесед и закулисных переговоров), он сразу же понял, что хозяйкой разговора будет именно она. Моран с уважением относилась к сэру Артуру, и, к несказанному ужасу Тома, она была осведомлена о его прежней бунтарской активности времен Англо-ирландской войны — как и о том, что в прошлом году он спас самого короля Георга, когда во время визита в Даунтон в того выстрелил ирландский республиканец.

— И что же заставило вас изменить своим принципам? — мягкий голос Изабеллы окутал Тома, как плотное теплое одеяло, из которого при всем желании невозможно было выбраться без посторонней помощи. — Ведь с того времени прошло всего полгода.

— Порой целая жизнь может измениться всего за день, — с непринужденной улыбкой ответил ей Бренсон. — Я вижу, мисс Моран, что вы хорошо осведомлены о моей прежней деятельности, а значит, вам известно, сколь тернистым был мой путь. Признаюсь, в какой-то момент я смирился с тем, что моя борьба за республиканские идеалы осталась в прошлом, однако теперь я понял, что был не прав. Ирландия не сможет быть собой, если не сбросит это проклятое английское иго.

Изабелла слегка улыбнулась этой метафоре и обменялась взглядами с сэром Артуром. Писатель держался очень спокойно, словно каждый день только и делал, что работал под прикрытием.

— Вы правильно сказали, мистер Бренсон, — промолвила Изабелла, снова переводя взгляд на Тома. — Ирландия действительно не может быть собой, являясь частью покрывшей себя позором Британской империи. Мой хороший друг как-то сказал то же самое. Джеймс Мориарти. Вы наверняка о нем слышали. К сожалению, он погиб несколько лет назад при невыясненных обстоятельствах. Но дело его будет жить, — она снова улыбнулась.

Бренсон не нашелся, что сказать, и лишь кивнул.

В дверь постучали.

— Войдите, — негромко пригласила Изабелла.

Один из ее сопровождающих молча передал ей какой-то конверт и сразу же удалился. Мисс Моран с удовлетворением проверила его содержимое.

— Прошу прощения, господа, — она спрятала конверт в свою сумочку. — В последнее время слишком многие требуют моего внимания. Это даже становится немного утомительным. Германский посланник особенно старается. Еще чуть-чуть, и это перейдет все границы. Вы понимаете, о чем я, — она загадочно повела плечами.

Краем глаза Том заметил, как на секунду напрягся сэр Артур. Однако уже в следующее мгновение, когда писатель заговорил, в его голосе слышалось привычное благодушие:

— Ваше дело находит все новых сочувствующих, мисс Моран. Вам следует этим гордиться.

— Ах, сэр Артур, не думаю, что успех вскружит мне голову, — Изабелла притворно вздохнула. — Понимаете, я не отрицаю того, сколь много пользы могут принести континентальные знакомства, однако в последнее время у меня появилось столь много новых британских друзей, что внимание немцев и им подобных уже перестало мне льстить.

Конан Дойл не дрогнул.

— И все-таки вы не можете отрицать того, что ваши цели могут быть достижимы лишь силами преданных общему делу ирландцев, — заметил он.

— Конечно, сэр Артур! — воскликнула Изабелла. — И я благодарна вам за то, что вы познакомили меня с мистером Бренсоном, — она подала ему руку, и Том приложился к ней губами. — Я думаю, его средства окажутся весьма кстати, когда мы разрушим самое сердце Британской империи, — с этими словами, одарив их изящным кивком, она вышла из комнаты.

— Сэр Артур! — Том в отчаянии бросился к писателю, едва за мисс Моран закрылась дверь. — Мы должны выяснить, что ей передали — наверняка это то самое доказательство, что мы ищем!

— Погодите, мистер Бренсон, — Конан Дойл был мрачнее тучи. — Почему-то на этот счет у меня совсем нехорошее предчувствие.

* * *

— Ты в этом уверен? — одними губами спросил Майкрофт.

Шерлок старался держать себя в руках, но ему удавалось это лишь с огромным трудом.

— Да, — в его голосе слышалось нетерпение. — Согласно сведениям Эллиса, Моран завербовала сотрудников Ми-5 и Форин-офиса. Теперь, что бы мы ни предприняли, она сможет шантажировать нас этим. Представь, что будет, если станет известно, что наши важнейшие службы инфильтрованы сторонниками независимой Ирландии?

— Мы не знаем точно, сколько человек на нее работает, — заметил Майкрофт. — К тому же, Эллис мог и ошибаться.

— Очень в этом сомневаюсь! — с раздражением прошептал Шерлок. — Он наверняка понял, что она водит его за нос — поэтому она его и ликвидировала! Изабелла Моран нас всех держит у себя в кармане, разве не понятно?

Майкрофт нахмурился. Вокруг них царило оживление — играла музыка, начались танцы. Грэнтемы оживленно болтали с Эвр, Молли и Маргарет. Конан Дойл и Бренсон пока еще не вернулись.

— Сейчас уже поздно что-либо предпринимать, — сказал Майкрофт скорее себе, чем брату. — Сэр Артур и мистер Бренсон по-прежнему в игре. О том, что они работают на нас, никто не знает, так что предлагаю придерживаться первоначального плана. А после окончания приема мы еще раз все обсудим. Мы в любом случае не можем сейчас начинать проверки и аресты — у нас нет никаких доказательств.

Шерлок хотел было что-то возразить, но тут они оба услышали, как рядом с ними леди Талбот с удивлением воскликнула:

— Барроу?.. Что он здесь делает?

Холмсы и Грэнтемы проследили за ее взглядом, и к своему ужасу Шерлок понял, что леди Мэри была права. Дворецкий Даунтона хоть и принял элементарные меры маскировки (он где-то достал парик и накладные плечи, чтобы выглядеть сутулым), но обмануть этим тех, кто знал его долгие годы — а также тех, кто неплохо разбирался в искусстве камуфляжа — был не в состоянии. Наверняка благодаря своим связям в мире служащих он сумел проникнуть в посольство в качестве официанта, и Шерлок знал только одну причину, по которой он захотел бы это сделать.

— Черт возьми, мистер Барроу, только ваших глупостей нам не хватало! — Шерлок бросился сквозь толпу, но дворецкий находился на другом конце зала и скрылся в коридоре.

— Мистер Холмс, что все это значит? — возмущенная леди Мэри последовала за ним. Поняв, что происходит, Майкрофт и Эвр поспешили за братом. Пробираться к выходу, расталкивая ничего не подозревающих гостей, было довольно сложно, так что когда они оказались на широкой лестнице, ведущей к парадному входу в посольство, было уже слишком поздно.

Томас Барроу стоял на самой верхней ступеньке. Его лицо под слоями грима было похоже на маску. Он будто не понимал, что делает, и действовал как бы по инерции. Вытянув вперед руку, в которой был зажат револьвер, он нацелил оружие на Изабеллу Моран, что стояла у подножья лестницы и с кем-то беседовала, и нажал на спусковой крючок.

— Нет!.. — за секунду до этого Шерлок Холмс бросился вперед, уводя его руку вверх. Пуля ушла в сторону и, судя по звону стекла, попала в массивную люстру, что висела над лестницей. Раздались крики, и люди, находящиеся в тот момент поблизости, бросились врассыпную. Шерлок скрутил обезумевшего Барроу, но тот начал вырываться, и Майкрофт поспешил к нему на помощь. Поэтому ответного выстрела — видимо, его автором был один из телохранителей Моран — они не увидели.

— Берегись! — Эвр Холмс схватила леди Мэри за плечи и повалила ее на пол. Пуля просвистела в нескольких миллиметрах от обеих женщин и попала в стену.

«Где же револьвер доктора Ватсона, когда он так нужен?» — со злостью подумал Шерлок Холмс, несколько необдуманно вскакивая на ноги. Барроу, помешательство которого явно подошло к концу, словно отупел и перестал сопротивляться, так что его под силу было удержать одному Майкрофту. Эвр и леди Мэри, перепуганная ни на шутку, так и сидели на полу, в любую минуту рискуя быть затоптанными запаниковавшими гостями. Изабеллы Моран и след простыл. Пользуясь тем, что его никто не слышит, Шерлок нецензурно выругался, после чего обратился к брату:

— Останься с ними, а я предупрежу остальных — надо переждать это безумие, а то нас растерзают.

Майкрофт кивнул. Усадив одеревеневшего Барроу у стены, он отправился помогать леди Мэри и сестре.

С превеликим трудом Шерлок все-таки вернулся в большой зал. Благодаря усилиям его невестки — а также, судя по всему, мистера Талбота и лорда Пелэма — Грэнтемы не ударились в панику, хоть лицо леди Коры и было белее бумаги, а Роберт явно не на шутку перепугался.

— Мистер Холмс, что случилось? — воскликнул он, едва детектив подошел к ним. — Мы слышали выстрелы! И как здесь вообще очутился Барроу?

— Хороший вопрос, лорд Грэнтем, — проворчал Шерлок. Поймав взгляд Маргарет, он почувствовал, как на секунду его сердце ушло в пятки, но уже в следующий миг он понял, что у него не было причин для волнения. Она была очень бледна, но было очевидно, что она не собиралась принимать никаких необдуманных действий.

— Боюсь, прием закончился раньше, чем мы предполагали, — уже спокойнее пояснил Шерлок. — Никакой угрозы нет, однако нам лучше подождать, пока рассосется паника. Как только ситуация будет взята под контроль, обещаю вам, лорд Грэнтем, что мы все вам объясним. С леди Мэри и мистером Барроу все хорошо — я думаю, скоро они к нам присоединяться, — он решил не вдаваться в подробности.

— Должен признать, такого в нашей жизни еще не было, — Роберт явно не был удовлетворен данным ему ответом. Он бросил взгляд на родных, как бы призывая их в свидетели, и внезапно нахмурился.

— Эдит? — он недоверчиво посмотрел на среднюю дочь. — Эдит, с тобой все в порядке?

Остальные, даже Шерлок, последовали его примеру. И тут детективу все стало ясно.

— Как тебе сказать, папа, — леди Эдит сама будто не до конца верила в то, что говорит. — Кажется, у меня отошли воды.

Роберт широко разинул рот, будто впервые слыша о таком явлении. Леди Кора и Маргарет ахнули, а Берти едва не подпрыгнул на месте.

— Дорогая, тебе срочно нужно в больницу! — он в отчаянии посмотрел на Шерлока, будто тот был единственным человеком, который мог это организовать. — Нам нужна машина!

— Лорд Пелэм, при всем уважении, я не думаю, что это осуществимо, — Шерлок кивнул головой, указывая на царящую вокруг суматоху. — Сейчас все пытаются уехать — даже если вы и найдете машину, нет никакой гарантии, что вы успеете доехать до больницы.

— И что тогда делать?! — беспомощно возопил Берти.

— Не бойтесь, лорд Пелэм, — раздался тихий, но уверенный голос, и все разом посмотрели на Молли. — Если вы не боитесь того, что ваш ребенок формально появится на свет на территории Франции, роды можно принять прямо здесь.

* * *

— Мисс Моран, прошу вас, сюда…

Несмотря на возникшую после выстрелов панику, Изабелле все-таки удалось покинуть посольство. Сопровождающий посадил ее в поданную заранее машину, а сам скрылся во тьме — им не нужны были лишние вопросы. Автомобиль тронулся, и Моран уже поздравила себя с очередной удачей, как вдруг она поняла, что на заднем сидении вместе с ней находится еще кто-то.

— Ну здравствуй, Изабелла.

Она не успела даже дернуться, как вдруг тень, наполнявшая собой свободное пространство, стала осязаемой и приставила к ее горлу нож. Моран поняла, что это была женщина и что на водительском месте сидел ее сообщник, но кто она была такая, она не имела ни малейшего представления.

Они петляли по улицам Лондона около десяти минут, когда машина наконец остановилась в каком-то темном переулке.

— Вылезай, — раздался приказ.

Изабелла подчинилась. Вокруг было темно, только слабый тусклый фонарь давал капельку света. Высадив пассажиров, машина тотчас уехала, а похитительница Изабеллы резко прижала ее к стене ближайшего здания, не опуская острого как бритва ножа для бумаги.

— Вот мы и встретились, мисс Моран, — не пытаясь скрыть ненависть в своем голосе, сказала она.

— Ирэн? — изумление было столь велико, что на секунду Изабелла позабыла даже об угрозе своей жизни. — Но как?..

— Один мой старый знакомый на такой вопрос отвечает: «Элементарно!», — бывшая мисс Адлер сузила глаза и покрепче сжала нож. — Что, не ожидала меня увидеть?

Ответа не требовалось — в данных обстоятельствах вопрос был скорее риторическим. Конечно, Изабелла Моран не ожидала увидеть Ирэн Адлер в живых. Последний раз они встречались более десяти лет назад, в потерпевшем поражение Стамбуле. Впереди была еще кровавая турецко-греческая война, в которой обе стороны пленных не брали, но ее Изабелле Моран застать не довелось — у нее хватило ума заранее выйти из игры и через Германию, на которую она тогда работала, вернуться домой, в родную Ирландию. А вот Ирэн Адлер… Ирэн Адлер повезло гораздо меньше.

— Ты думаешь, я забыла о том, как ты и твой дружок Мориарти меня бросили? — Ирэн сверкнула глазами. — Думаешь, я была счастлива провести еще три проклятых года в этой Богом забытой стране, пока мусульмане и христиане резали друг друга едва ли не каждый день?

— Надо было соображать быстрее, дорогая, — язвительно парировала Изабелла. — Ты ведь была двойным агентом — чего ты ожидала? Джеймсу было хорошо известно, что ты спала с немцами вовсе не ради интересов короля и страны — а потому, что они тоже платили тебе за информацию. Ты думаешь, он стал бы доверять шлюхе, подобной тебе? Двойные агенты это худший вид подстилок, Ирэн — а от подстилок избавляются в первую очередь.

— Неужели? Почему тогда эта подстилка все-таки сумела выжить и вернулась? — Ирэн до крови прикусила губу. — Скажи мне, мисс Моран, если ты такая сообразительная.

Изабелла усмехнулась. Слегка приоткрыв рот и обнажив зубы, она улыбнулась.

— Потому что ты всегда была падка на такую жизнь, — прошептала она. — Ты ненавидишь меня, но вместе с этим ты безмерно скучаешь по той жизни, что мы когда-то вели. Тайны. Опасность. Безграничный адреналин. Любовники, готовые бросить к твоим ногам целые империи. Как это может сравниться с тем, что у тебя есть сейчас? Где ты вообще живешь? В Америке? Ты ведь всегда хотела туда поехать. Так и отправляйся восвояси. Не обманывай себя, Ирэн — даже если ты меня убьешь, это не даст тебе желанного удовлетворения. Запах крови имеет свойство выветриваться, и мы обе это знаем.

— О да, тут ты права, — в глазах Ирэн блеснуло торжество. — Но видишь ли, Изабелла, я нашла способ продлить удовольствие.

В конце улицы, где несколькими минутами ранее исчез автомобиль, блеснули огоньки, и Моран поняла, что к ним движутся две полицейские машины.

— Знаешь, когда-то твой хозяин преподал мне отличный урок: в любой игре самое главное знать, когда нужно остановиться. Ты нарушила это правило, Изабелла. Не стоило тебе хвастать своими планами перед Ричардом Эллисом, не стоило столь высоко поднимать ставки. Даже то, что ты не знала о том, что я выжила, не извиняет твоей непростительной глупости.

Машины остановились, и из них вышло несколько полицейских. Изабелла посмотрела на них, после чего снова перевела взгляд на Ирэн.

— Я заключила сделку с британским правительством, — тихо сказала она. — Они простят мне мое прошлое и гарантируют защиту, если я буду свидетельствовать против тебя как немецкой шпионки, что в годы войны работала на Германию. К сожалению, твои связи тебе не помогут — с предателями никто не желает якшаться. Поэтому, Изабелла, ты не во всем оказалась права — иногда запах крови остается с нами до конца наших дней.

Изабелла стояла, не в силах пошевелиться — она была совершенно потрясена. Ирэн передала ее полицейскому, и тот сказал:

— Изабелла Моран, я арестую вас по обвинению в государственной измене.

Он говорил что-то еще, но Изабелла его не слышала. Ирэн уже растворилась в ночи, будто бы ее никогда здесь не было, но она продолжала чувствовать у своего горло тонкое лезвие ее ножа.

* * *

— Ты… что сделала? — севшим голосом спросил Шерлок у Маргарет.

Только что они уладили все вопросы с полицией. Почти все гости уже покинули посольство, но Грэнтемы и Холмсы остались, ожидая окончания родов леди Эдит.

— Я заключила сделку с Ирэн Нортон, — повторила Маргарет. — Благодаря которой полиция и смогла арестовать Моран.

— Но как тебе это удалось? — Шерлоку не верилось, что это правда.

— Поговорила с ней как девчонка с девчонкой, — Маргарет пожала плечами. — Слушай, ты ведь помнишь, что она сказала в Даунтоне про Моран? «Я знаю ее и знаю, что ей нравится». Но откуда миссис Нортон могла бы ее знать?

— Они обе были знакомы с Мориарти, — напомнил Шерлок.

— Да, но при каких обстоятельствах они познакомились? Ирэн Адлер пропала с радаров британской разведки в конце войны — как раз в то время, когда юная Изабелла Моран объявилась в Ирландии, вернувшись туда, как все думали, из Испании. Я попыталась найти какую-то дополнительную информацию, но безуспешно. Тогда я просто решила пойти ва-банк. Я встретилась с Ирэн и потребовала все мне рассказать. Она поступила благоразумно и не стала отпираться. Так я узнала, что они обе работали во время войны на немцев.

Шерлок покачал головой.

— Так значит, Адлер все-таки была двойным агентом, — проговорил он. — Ее так и не смогли в этом уличить. Но об этом знал Мориарти. И знала Моран.

— Именно, — кивнула Маргарет. — Фактически они бросили ее в Стамбуле. Она скрывалась в Турции несколько лет, а в двадцать третьем году сумела попасть в Америку. Она никогда не работала на американское правительство — это было лишь ширмой, предназначенной для того, чтобы обмануть вас. Миссис Нортон знала, что Майкрофт не обрадуется, узнав о ее предательстве. Однако ей нужна была новая безопасная жизнь — теперь, когда она вышла замуж за мистера Нортона. Поэтому я рискнула предложить ей сделку. Даже если бы у нас ничего не получилось на приеме, Моран все равно бы взяли.

— Ясно, — проговорил Шерлок. — Все ясно.

Он понял, что не знает, как относится к тому, что Ирэн Адлер все-таки получила второй шанс, согласившись на столь дерзкую сделку. У Изабеллы Моран были довольно влиятельные друзья, так что миссис Нортон в любом случае пошла на риск — кто знает, не захочет ли кто-то из них отомстить. Но Шерлок понимал, что поступить иначе для Ирэн было бы равнозначно тому, чтобы пойти против своей природы. Она не могла не покарать Изабеллу за то, что та когда-то сделала — таковой уж была ее натура. Возможно, в былые военные времена она и восхищала Шерлока, но после того как Ирэн поставила под угрозу его собственное задание (а косвенно — и всю его семью), он потерял к ней всякую симпатию. Осталась только жгучая неприязнь, которая, видимо, и помешала ему разгадать ее истинный замысел. А может быть, Маргарет просто была права — иногда мужчинам лучше не лезть в женскую душу.

— Спасибо тебе, — он взял ее за руку. — Сам я бы не смог договориться с Адлер, не отрицаю.

— Ты же знаешь — я всегда буду на твоей стороне, — отозвалась Маргарет. — Ты всегда можешь на меня рассчитывать.

Шерлок ничего не сказал, лишь поцеловал ее руку, и Маргарет ответила на этот жест легкой улыбкой.

Тем временем сэр Артур и Майкрофт вводили в курс дела Роберта и Генри. Том, который, если верить их словам, был чуть ли не героем дня, смущенно мялся рядом.

— Ничего себе! — с восхищением присвистнул Роберт. — Так значит, мы поучаствовали сегодня в настоящем разоблачении?

— Именно так, — довольно подтвердил сэр Артур. — Ваш зять очень нам помог.

— Да ничего я не сделал… — с досадой пробормотал Том. — Просто посветил лицом, да и все.

— Эй, не стоит принижать свои заслуги! — Генри хлопнул его по спине. — Ты оказался настоящей темной лошадкой, дорогой брат. Этого я от тебя не ожидал.

— Кстати, о темных лошадках, — вспомнил вдруг Роберт. — Вы и Барроу к этому привлекли? Невероятно…

— Да, мистер Барроу вызвался поучаствовать в этой операции, и мы с готовностью пошли ему навстречу, — подтвердил Майкрофт Холмс таким тоном, будто бы он лично договорился об этом с дворецким. — Конечно, возникли определенные осложнения, но, к счастью, никто не пострадал.

— Да уж, осложнения возникли там, где их никто не ждал, — вздохнул Роберт и, пользуясь отсутствием леди Коры, сделал глоток вина. — Французы чрезвычайно любезны, раз позволили моей дочери родить прямо у них в посольстве. Надеюсь, после этого мой внук сохранит право на британское подданство? — нервно пошутил он.

— Можете озадачить этим вопросом Берти, — предложил Генри. — Когда роды закончатся.

— Даже не говори мне об этом! — при упоминании недозволительного слова Роберт слегка побледнел. — В мое время мужчины никогда не присутствовали при родах. Куда только катится мир!

— Если вас это утешит, лорд Грэнтем, моя супруга никогда не допускала меня к участию в этом процессе, — с улыбкой проговорил Майкрофт Холмс.

— Вот и я о том же! — воскликнул Роберт. Кажется, такая позиция сделала старшего Холмса в его глазах вполне достойным титула. Остальные мужчины в ответ на эту ремарку лишь рассмеялись.

Леди Мэри, что успела прийти в себя после перестрелки, в общем разговоре не участвовала. Она не присоединилась к матери, когда та пошла помогать Молли Холмс с принятием родов, и сейчас, к своему удивлению, поняла, что жалеет об этом. Видимо, непосредственная угроза жизни даже таких циников, как она, заставляет по-другому отнестись к близким. Почему только она раньше об этом не знала.

— Леди Талбот, вы позволите?

Она подняла голову и увидела Эвр Холмс, которая хотела сесть на свободный стул рядом с ней.

— Прошу вас, — она равнодушно махнула рукой.

Эвр села и через несколько мгновений заговорила:

— Послушайте, я знаю, что раскопал для вас ваш бывший жених. Он рассказал вам о том, что я когда-то жила вне брака с одним мерзавцем, который потом чуть меня не убил, ведь верно? — она посмотрела на леди Мэри.

Та в ответ лишь повела плечами.

— Верно, — кивнула сама себе Эвр и повернула голову, снова глядя перед собой. — Если хотите обнародовать эту историю, вперед. Я не обижусь. Наверное, вы действительно имеете на это право.

На сей раз леди Мэри тщательно взвесила свои слова.

— Но вы ведь так не думаете? — она подняла на нее глаза.

Эвр усмехнулась.

— Я думаю, леди Талбот, что каждое наше действие имеет последствия, — сказала она. — И да, признаюсь, когда я увидела, какого вы мнения о моей семье, я решила немного с вами… поиграть. Однако это не отменяет того факта, что у меня не было на это права. И поэтому мне приходится расплачиваться за свою опрометчивость.

Леди Мэри выслушала ее и после нескольких секунд размышлений тихо сказала:

— Я думаю, мисс Холмс, что не мне выписывать вам чек. Вы спасли мне жизнь, и я очень вам за это благодарна. Поэтому я просто предлагаю нам расстаться… друзьями и больше не вспоминать об этом досадном недоразумении.

Эвр выдержала паузу.

— Что ж, леди Талбот, это разумное предложение, — сказала, наконец, она. — Я редко довольствуюсь таким результатом, но в данном случае я готова согласиться на обнуление счета.

* * *

— Мама!.. Мама, я больше не могу!..

— Все хорошо, дорогая, ты почти справилась… — леди Кора продолжала массировать плечи леди Эдит. — Еще один последний рывок, и все закончится…

Где-то рядом, не в силах вымолвить ни слова, Берти обливался потом. Он явно совсем не так себе это представлял.

— Леди Пелэм, вы большая молодец, — Молли Холмс, что спокойствием могла посоперничать с тибетским монахом, блестяще справлялась с обязанностями акушерки. — Вам нужно предпринять еще одно усилие… На счет три…

Леди Эдит, красная как рак, задышала, как паровоз, и, собрав в кулак утекающую волю, предприняла финальное усилие. Она протяжно закричала, от страха рядом с ней еще протяжнее закричал Берти, после чего…

— Ну вот и все… — прошептала Молли. Ассистировавшая ей сотрудница посольства подала ей ножницы, и она перерезала пуповину. Комнату наполнил пронзительный младенческий плач.

— Поздравляю, лорд и леди Пелэм, у вас мальчик, — сияя, Молли завернула кричащий комок в одеяло и осторожно передала его изможденной матери. Берти, переполненный эмоциями, опустился на кровать рядом с женой.

— Вы большая молодец, леди Пелэм, — улыбнулась Молли.

— Я думаю, после того, что вы сделали, вы можете звать меня Эдит, — не в силах сдержать слезы счастья, она прижала к себе ребенка. — Если, конечно, я могу звать вас по имени.

— Конечно, можете, — рассмеялась Молли.

---

1 — так до 1929 года называлась Югославия.

2 — Кенотаф — символическая могила без останков покойного. Здесь имеется в виду монумент в Лондоне, возведенный на улице Уайтхолл после Первой мировой войны.