Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Просматривая заметки Элед, я откровенно задавалась вопросом, для кого и зачем она вообще их писала. Потому что была там преимущественно ересь. Если уж речь шла о половом воспитании, как по мне, включать в него непосредственно позы было как бы излишеством. Это вообще была очень странная тема для обсуждения, как ни поверни. Мда… Так что я решила на них вообще не опираться, а вместо этого попробовать совместить несовместимое: историю и физиологию. К счастью, в истории этого мира засветилось достаточно женщин, о которых можно было в рамках этой темы рассказать.
И первое занятие я решила в итоге полностью посвятить леди Козетте. Уникальная женщина. Замужем была пять раз, и четыре брака её закончились разводом из-за её измены, а в пятый раз она вышла замуж за короля Белванны, в те времена граничившей с Тевитой и позднее завоёванной. А надо сказать, что внешностью леди Козетта уступала практически всем дамам при дворе, однако же мужчин просто с ума сводила. И даже при разводе, которые были целиком и полностью её виной, именно бывшие мужья сначала искали примирения, а потом, когда это не выходило, щедро её одаривали и никогда не говорили о ней ни единого плохого слова. А король, который вообще мог жениться на любой девице, выбрал женщину, у которой на тот момент было аж четверо детей. И ведь никакой магии она при этом не использовала — это много раз проверяли.
Впрочем, был у этой истории и поучительный конец. После трёх лет брака с королём, так и не родив ему наследника, леди Козетта заскучала, видимо, и изменила мужу с другим. В принципе, ничего для неё необычного, вот только это была измена королю с послом другой страны. И хотя король хотел сохранить ей жизнь и сослать в какой-нибудь удалённый дворец, она сама решила, что пусть уж лучше ей отсекут голову, чем она вынуждена будет оказаться вдали от света и мужчин. Так что кончила она плохо, конечно.
— Пожалуй, подобных примеров в истории больше не найдётся, — подытожила я, заканчивая лекцию. — По крайней мере, я не могу больше припомнить ни одной такой женщины. И всё же, история леди Козетты говорит нам о том, что женщине для того, чтобы вполне неплохо выйти замуж, не нужно быть такой уж красавицей. А вот ум, манеры и умение себя подать очень даже нужны.
— Леди Тиранис, а в те времена при дворе императора Хайнриха была ещё женщина какая-нибудь женщина, которая получала так много брачных предложений? — спросила симпатичная брюнетка, имени которой я не запомнила.
— Была одна, — я усмехнулась.
— И сколько раз она была замужем? — у неё загорелись глаза.
— Ни разу, — я пожала плечами. — Это была я. И возможно, что так много предложений поступало как раз потому, что я от них категорически отказывалась, не подпуская вообще никого.
— Неужели вам не хотелось… — она как-то помрачнела. — Ну, быть с кем-то…
— В те времена — нет, — я мотнула головой. — И потом, мне хватало того, что приходилось наблюдать увядание Хайнриха. И это при том, что между нами не было особой привязанности.
— А почему вы называете императора Ханйриха просто по имени? — озадаченно спросила другая ученица, с рыжими волосами.
— Потому что когда мы познакомились, он ещё не был императором, — я усмехнулась. — Он тогда был просто Хайнрихом.
— И вы сразу поняли, что он сможет основать империю? — у девушки вспыхнули глаза.
— Основать империю? — я хохотнула. — Тогда про империю и речи не шло. Он хотел только отбить замок, который против воли пращура занял его какой-то дальний родственник. А вот после его захвата ему захотелось присоединить соседний удел, и это дело приобрело неконтролируемые масштабы. Стоит, конечно, отдать должное — завоёванные страны он не угнетал, а встраивал в единое пространство, насаживая общий язык, но сохраняя право говорить на родном. Да и традиции нигде не пытался вывести. Возможно, именно поэтому империя закрепилась, и в ней не поднялось ни одного восстания… В любом случае, до его последней минуты он оставался для меня Хайнрихом. Я и при жизни ни разу не назвала его величеством, с чего бы мне делать это после смерти?
— А императрицу Аделию? — снова обратилась брюнетка. — Её вы тоже называли по имени?
— Я лучше не буду говорить, как я называла Аделию, — хмыкнула я. — Хотя с её величеством я познакомилась только когда она уже была коронована.
Ученицы закивали с таким видом, как будто представляли себе моё представление императрице в тронном зале в окружении разодетых придворных. Чинно и благородно, в блеске десятков свечей… Поклоны, реверансы и расшаркивания… Ага, щас. Перед своей свадьбой Хайнрих отправил меня с отрядом на границу погонять орков. Рейд на месяц ради установления чёткой границы, которую в итоге удалось провести так, чтобы ни вашим ни нашим. Но, по крайней мере, таким образом, чтобы больше её там не двигать. После этого весьма активного мероприятия я вернулась во дворец, где мне были выделены покои. И вот не успела я даже переодеться, как ко мне буквально ввалилась Аделия с бочонком вина и корзиной какой-то снеди. И к вину она явно приложилась ещё до того, как направиться в мою комнату. Аделия пила, ела, жаловалась на жизнь, травила анекдоты и выспрашивала, как рейд, как орки и что у меня с Хайнрихом. И проделывала она подобное постоянно. Разве что когда была беременна, хотя бы не пила. И муж её об этих визитах знал — сам сознался в один из разов, когда по примеру жены ввалился ко мне снять стресс. То есть упиться до зелёных соплей и пожаловаться на всё и вся.
Учебные дни летели быстро. Собственно, я занималась только с выпускницами, и было у меня буквально одно занятие в день. Остальное время я могла греться на солнышке и шататься по территории школы. Ну, или торчать в библиотеке, но там не было книг, которые были бы мне интересны: «Квинкраун» в свои литературные закрома собирала то, что касалось этикета, риторики, управления домашним хозяйством, искусства рукоделия и любовные романы. А с собой я ничего на почитать взять не додумалась. Так что если и проводила там время, то только для того, чтобы иметь возможность предложить ученицам стоящие пособия. Так пятница и подкралась. И после обеда в предоставленный мне дом-кексик пришла Элед.
— Привет, — голос эльфийки звенел колокольчиком, а лицо светилось от улыбки. — У нас сегодня будет вечер танцев.
— Хельга говорила об этом, — я кивнула. — Ты сегодня за мальчика или за девочку?
— За девочку, — усмехнулась она. — А ты не будешь против за мальчика?
— Мне всё равно, — я пожала плечами.
— Тиранис, а ты вообще танцевать умеешь? — нахмурилась Элед.
— Отдашь мне первый танец? — я склонила голову набок. — Тогда и выясним.
— Я не шучу сейчас, — она пристально посмотрела на меня. — Если ты не умеешь, можешь не приходить, я придумаю что-нибудь.
— О, я обязательно приду, — усмехнулась я. — Не могу такое пропустить. А ты, похоже, не присматривала за моей карьерой.
— Чего там присматривать, — отмахнулась эльфийка. — Ночная стража, стража, армия, ополчение, гильдия убийц, армия, армия, личный рыцарь, гильдия убийц, армия, ополчение, армия, армия, школа. Что-то пропустила?
— Как сказать… — протянула я. — Думаю, если ты согласишься отдать первый танец мне, сама узнаешь ответ на свой вопрос.
— Надену туфли со стальными носами, — поджала губы она.
— И стальное платье тогда, чего мелочиться? — хохотнула я.
— Я не могу не танцевать, — кисло отозвалась Элед. — А в стальном платье только статую изображать.
— Ну как знаешь, — хмыкнула я. — Во сколько начало?
— В шесть, — эльфийка улыбнулась. — Я забежала к тебе по пути, а вообще мне уже пора одеваться.
— Сейчас два часа, — я изогнула бровь. — Что там у тебя за платье, что его надо надевать четыре часа?
— Айщ… — она поднялась, махая на меня рукой. — Что бы ты понимала… Это у нас ещё и урок. Вместе со мной будут готовиться ещё три ученицы. Они должны прочувствовать на себе все процедуры — ванны, натирания, причёска, макияж и только потом уже платье. Хочешь, на следующей неделе тоже можешь присоединиться.
— Спасибо, я пас, — я мотнула головой. — Мне столько процедур вообще не нужно. Собственно, как и тебе.
— Вампир, — фыркнула она.
— Эльф, — усмехнулась я.
Элед ушла, а я полезла в шкаф. Надо было уточнить, полагается ли мне играть за мальчика всё в тех же красных тонах или всё же последовать моде. Мужчины на балах обычно не носили светлого или яркого. И причин тому было две: во-первых, чтобы оттенять наряды дам, как раз-таки предпочитавших светлое и яркое, а во-вторых, чтобы не так заметно было, если на одежду что-то прольётся. Так я и рассматривала свой гардероб, когда в дверь поскреблись. На пороге я с удивлением обнаружила Хельгу с чехлом для одежды. Она виновата сказала, что мне следует прибыть на вечер в костюме, который принесла. А потом ещё добавила, что пыталась отговорить Элед от такого распределения ролей, но та отказалась. Сунув чехол мне в руки, волшебница умчалась. Я вернулась в гостиную и достала костюм. После того, как Элед зашла ко мне, в нём не было ничего неожиданного — вполне обыкновенный мужской чёрный костюм тройка с белой рубашкой. И даже с перчатками.
Элед поймала меня перед административным корпусом, когда я уже подходила. На ней было очень даже традиционное эльфийское бальное платье нежно-зелёного цвета. Выглядело оно так, как будто вовсе не было пошито, а она просто завернулась в гигантскую шёлковую простыню — ткань струилась и от плеч до пола, подчёркивая всё, что нужно. И хотя подол был вполне себе широким, он при каждом шаге обозначал контуры ног. Вот эльфам волю дай, они вообще везде будут ходить в трико в обтяжку. Не, природа им дала, конечно, — хоть в три горла ешь и спи по двадцать часов, а всё равно будут тонкие и изящные, как молодые осинки. Подхватив меня под локоть, едва я согнула руку, Элед озарилась улыбкой. А я вот взирала на неё с немым вопросом в глазах.
— Я же не путаю цвета, — я нахмурилась. — Это платье же зелёное?
— Конечно, зелёное, — Элед кивнула. — А какое должно быть?
— Насколько я помню, мне в первый же день было сказано, что здесь все всегда должны ходить в оттенках красного и розового, — я изогнула бровь. — И насколько мне известно, зелёный к ним не относится.
— Да, оттенки красного и розового, — эльфийка кивнула. — Всё время кроме танцевальных вечеров. На них ученицы должны сами подобрать себе платья. Это тоже часть обучения — они учатся подбирать свою гамму, свой фасон. Правильно оценивать фигуру и вообще внешность. Чтобы платье подчёркивало достоинства и скрывало недостатки. Разве ты сама же выпускницам не говорила на своих занятиях как важно уметь подать себя?
— Конечно, — я кивнула. — Теперь ясно.
Танцевальный вечер должен был проходить в том самом холле, куда я изначально попала. Он весь был надраен и сиял, заполненный парящими магическими светильниками. И хотя всё буквально бликовало и мерцало, было всё же не слишком ярко, чтобы глазам стало больно. Мы с Элед вошли примерно за пятнадцать минут до назначенного времени, и в тот момент холл был ещё почти пустым. Но заполнялся он быстро. Ученицы в платьях широко улыбались, демонстрировали друг другу наряды и украшения, кружились и смеялись. Ученицы в костюмах сбивались в угнетённую и смущённую кучку в дальнем углу. А я так и стояла под руку с Элед, как будто так и надо, и ничего в этом странного не было. Даже улыбалась и изображала кавалера, когда эльфийка подводила меня к кому-то из «девочек» или они подходили сами. И вот как-то… Ученицы краснели, бледнели, теряли дар речи и вели себя как дебютантки из глухих провинций на балу в императорском дворце. И это при том, что комплименты раздавала всего лишь я. Не, это, очевидно, была так себе практика.
После очередного моего «Вы похожи на нежный бутон пиона, юная леди» Элед оттащила меня в уголок за колонной и почти что прижала к стене. Я удивлённо уставилась на неё.
— Ты что делаешь? — зашипела она так, чтобы никто её не слышал.
— В смысле? — меня перекосило. — Ты же сама сказала: танцы — это тоже урок. Или ты думаешь, что хоть на каком-нибудь балу мужчины будут вот так смущённо жаться в углу и не найдётся ни одного повесы, чтобы вот так отвешивать комплименты всему, что движется?
— Тиранис, — Элед понизила голос. — Твои слова их смущают. Ты не могла бы говорить что-то более стандартное хотя бы?
— А я разве говорила что-то нестандартное? — я улыбнулась. — Элед, ты сама-то когда на балу была в последний раз? И потом, это всего лишь комплименты. Девушкам куда проще будет легче реагировать на них в будущем после того, что они услышали от меня, древнего вампира.
— Ты издеваешься, — она покачала головой.
— Нет, я помогаю твоему образовательному методу, — улыбнулась я. — И кажется, пора открывать вечер.
Эльфийка фыркнула, но развернулась и вышла из тени. Она махнула рукой, чтобы заиграла музыка, и я, постаравшись скорчить максимально нахальное выражение лица, протянула ей руку, слегка согнув спину. Элед закатила глаза, но танцевать со мной всё-таки вышла.
Танец был похож на вальс, только через каждые три такта партнёры останавливались и делали сначала шаг друг от друга, потом друг к другу. По идее, на третьем там расшаге мужчина приподнимал партнёршу за талию и делал поворот на сто восемьдесят. Но тут такого не было, потому что девушкам не стоило друга тягать. Так что они просто менялись местами. Но мне-то что? Элед весила как пушинка — уж точно меньше всяких там больных оборотней, а потому я ничтоже сумняшеся подняла её и переставила.
— Когда это ты научилась так танцевать? — тихо спросила эльфийка на следующем же повороте.
— Никаких идей? — усмехнулась я.
— Если только искусство меча преподают вместе с танцами, — она нахмурилась.
— Нет, Элед, ничего такого, — я снова переставила её. — Просто вампирам нужно есть. Это свойство вида — безупречное владение телом. Помнится, ты и сама говорила мне об этом.
— Владение телом — это одно, а практика в танцах — совершенно другое, — пробурчала эльфийка.
— Вампирские балы, двор Хайнриха, приёмы в честь победы над нашествием умертвий… — тихо проворковала я. — Практики было более чем достаточно.
— Тиранис, прекрати! — вспыхнула Элед после очередного раза, когда я подняла её в воздух. — У меня такое ощущение, что ты меня соблазняешь!
— Ничего подобного, — я мотнула головой. — Я только изображаю мужчину на балу. Разве ты не этого хотела?
Она не ответила. Танец закончился, и я отвела её туда, откуда вывела танцевать. Собственно, сделала всё, что положено было кавалеру. Отвесив небольшой поклон, я быстренько ретировалась и нашла Хельгу, которую тоже позвала танцевать. Волшебница восторженно пискнула и очень охотно пошла со мной. Я танцами откровенно наслаждалась: двигаться было легко и приятно, никакие юбки не мешались, музыка была весьма хороша и без единой фальшивой ноты, а все мои партнёрши алели, бледнели и выдавали просто массу эмоций. Мне-то, конечно, это всё было весело, но с таким уровнем владения собой в свет им выходить было, мягко говоря, рановато.
И вот если я честно отыгрывала «франта на балу», остальные, кому достались мужские костюмы, никакой радости не источали. Если они и выходили танцевать, то как-то очень неохотно, ужасно смущались и постоянно косились на меня. А я что? Я пела соловьём и танцевала, как полагается — со всеми подъёмами партнёрш, всеми загибами и подскоками. К девяти часам я вроде бы перетанцевала всех, на ком были юбки, и вернулась к Элед. Она только мрачно вздохнула, когда я остановилась рядом.
— Ну и что ты творишь? — тихо спросила она
— Имитирую бал, — отозвалась я. — Разве смысл этого вечера в чём-то другом?
— Я должна была догадаться, — эльфийка покачала головой. — Мне следовало тебя где-нибудь запереть.
— Да что не так-то? — я нахмурилась.
— А ты посмотри, — она кивнула на танцующие пары. — Ты девочек кружила и вела легко и радостно, там удовольствие на лицах сияло. А это что?
— Ну так это не ко мне вопрос, — я пожала плечами. — Элед, если ты хочешь, чтобы эти вечера действительно готовили твоих учениц к балам, тебе нужно или реальных парней привозить, или как-то объяснить, как должны вести те, кому выпали мужские костюмы. Бал и танцы не должны представляться пыткой, на которой твой партнёр недоволен самим фактом того, что ему приходится танцевать.
— Ну, может, ты и права, — эльфийка вздохнула и кивнула. — Хотя я всё равно не понимаю, где и когда ты могла так научиться вести в танце в мужской партии.
— Да уж действительно, где, — усмехнулась я. — При дворе Хайнриха, разумеется. Время от времени ему нужно было, чтобы я присутствовала на балу, но все думали, что меня там нет. Тогда Демиан — который придворный маг, может, помнишь, — накладывал иллюзию, и я изображала обходительного, любвеобильного, но туповатого франта. Танцевать, разумеется, приходилось тоже.
— К слову, об этом, — Элед повернулась ко мне. — О владении телом. Честно говоря, я думала, что к тебе это не относится. Потому что большую часть времени твои движения и близко не так грациозны, как у кошки.
— Если бы все движения каждого вампира были так изящны и грациозны всегда, нас бы вычисляли в момент, — я пожала плечами. — Так что владение телом означает не только совершенные движения, когда это нужно, но и самые обычные и даже неуклюжие, когда это требуется.
— И поэтому ты сегодня очаровала половину моей школы, — кисло произнесла она.
— Да, и я хочу оставить этот костюм и на следующую неделю тоже, — усмехнулась я.
— Что? Почему? — у эльфийки удивлённо округлились глаза. — Разве ты не хочешь выйти танцевать в платье?
— Знаешь, мне нравится танцевать, когда партнёр выполняет все положенные в танце движения, — я склонила голову набок. — То есть поднимает там, где должно поднять, и всё такое прочее. И потом, я отсюда вернусь в «Регалион». А там уже не так далеко будет до каникул и традиционного Зимнего бала. И вот на нём я буду танцевать в платье. С настоящими мужчинами. А не переодетыми. И у них не будет кислых мин.
— Убедила, — мрачно вздохнула Элед.
— Между прочим, ты и сама могла бы на тот бал приехать с выпускницами, — я улыбнулась. — Открытый же. Это не дебют, не светский высокий бал, но опыт, чтобы не краснеть, не бледнеть и в обморок не падать потом.
— Я подумаю, — она поморщилась. — Мне не хотелось бы, чтобы твои ученики и коллеги видели вот это, — эльфийка обвела ладонью зал, как бы намекая не полную неготовность учениц сталкиваться на балу с парнями.
— А их бы позабавило, — хмыкнула я.
— Теперь ещё меньше хочу, — пробурчала Элед.
В половине десятого вечер закончился, и учениц пригласили на лёгкий ужин, а я упорхнула к себе. М-да, а ведь в мои планы не входило испортить Элед воспитательный процесс… Хотя и вины за собой я не чувствовала. Неужели она сама раньше не замечала, эта имитация балов проходит как-то… Ну так себе, если честно.
В понедельник я планировала снова поговорить о физиологии, однако как только пришла в отведённый мне класс, как-то растеряла уверенность. Половина выпускниц сидела с мечтательным выражением на лицах, а вторая была мрачнее туч. И я догадывалась, что с ними, но всё равно спросила. И оказалась права — они были под впечатлением от танцевального вечера. Я поспешила сказать, что буду в том же костюме во второй раз, и мрачная половина просветлела. А потом фокус лекции сместился к манерам и поведению на светских мероприятиях.
Остаток моей командировки пролетел незаметно. Мне казалось, что я рассказала девушкам всё, что они должны были знать, хотя, конечно, реальность ещё должна была преподнести им некоторые сюрпризы. Но до этого у них ещё было время, а рассказать им обо всём этом могли и должны были уже их матери. Второй танцевальный вечер осчастливил недоосчастливленных, да и вообще прошёл лучше. Танцевальные па, разумеется, так и не выполнялись, но в остальном девушки в мужских костюмах хотя бы не жались по углам и старались изобразить бал. Ну, то есть меня с прошлого вечера.
Наконец, пора было возвращаться в «Регалион», и я собирала вещи. Бальное платье от Хельги я так и не надела, а весь пошитый ею гардероб лежал у меня на диване. Мне надо было решить, как с ним поступить, и я надеялась, что волшебница заглянет. Когда до времени открытия портала для меня оставалось около часа, она действительно пришла вместе с Джульеттой. Завуч крепко пожала мне руку и спросила, смогу ли я и в следующем году приехать, потому что мой курс всем как-то очень сильно понравился, и был и по делу, и по истории, и вообще, вот бы все так читали.
— Джульетта, я бы не стала загадывать, — улыбнулась я. — Если Элед снова отправит запрос директору «Регалиона» и если я всё ещё буду там работать — всё может быть.
— А если не будете? — нахмурилась она. — И почему вдруг можете уйти?
— Да мало ли, — я пожала плечами. — Но если работать там я не буду и у меня будет свободное время, я напишу Элед. Мне у вас понравилось. Разве что розового многовато.
— Это да… — вздохнули они обе.
— Это школьная традиция, и Элед уже лет десять совет попечителей долбит на эту тему, но там упёрлись, — вздохнула Джульетта.
— А этот розовый уже всех утомил, — поддакнула Хельга и покосилась на гардероб, который изготовила для меня.
— Десять лет… — протянула я. — Ну, для Элед это как для вас пару дней. Думаю, рано или поздно она совет доконает. Или убедит, или задолбает.
— Хотелось бы, чтобы скорее рано, — улыбнулась завуч.
— Леди Тиранис, раз уж заговорили про розовый, — снова посмотрела на одежду Хельга. — Давайте всё перекрасим.
— О, я как раз хотела у вас спросить, можно ли, — я улыбнулась ей. — Если можно, рубашки в белый, остальное в чёрный. Только бальное платье оставьте как есть. Мне нравится цвет.
— Да, он вам очень идёт, — волшебница улыбнулась и быстро разложила вещи на кучки.
Хельга вычертила прямо в воздухе какие-то знаки магического плетения, и через пару минут всё было перекрашено. Я поблагодарила её, убрала вещи в сумку, и мы направились к административному корпусу. Возвращалась назад я уже в своём обычном. Не в том чёрном платье, в котором прибыла, а в тонкой рубашке и кожаных штанах. Только в холле вспомнила, что в «Регалионе» должно быть холодно, и поспешно достала один из жакетов, тут же набросив его на плечи. Спустилась Элед. Мы с ней тепло попрощались, и она сказала, что если школа меча и магии мне надоест, она охотно примет меня к себе. Я сказала, что не раньше, чем всё перестанет быть розовым. Она как-то мрачно усмехнулась, заметив, что доклюет-таки кому-нибудь на эту тему мозг.
Портал открылся вовремя, и я, ещё раз обняв женщин, прошла в кабинет пространственной магии, где меня встречали директор Чарльз и господин Джордано. Убедившись, что я вернулась и всё в порядке, преподаватель пространственной магии с явным облегчением закрыл портал.
— Как провели командировку, госпожа Тиранис? — осторожно спросил директор Чарльз.
— Прекрасно провела, — я улыбнулась, холодно глядя на него. — Солнце, море рядом, тепло. Старую знакомую встретила. Было даже весело местами. Вот только вы, когда у вас в следующий раз запросят преподавателя, уточните, что именно ему надо будет читать и подходит ли выбранная вами кандидатура.
— А что такое? — он как-то даже побледнел слегка.
— А то, что им нужна была женщина-преподаватель для занятий по половому воспитанию, — я сощурилась. — И это совершенно не моя тема.
— То есть как? — директор округлил глаза. — Вы же с господином Тристаном…
— Вы себе там что навыдумывали? — я закатила глаза. — В любом случае, командировка прошла хорошо. Элед намерена обратиться ко мне и в следующем году. Я пойду.
— А, да, конечно, — медленно отозвался директор. — Идите. Возвращайтесь к работе по расписанию.
— Ага, — отозвалась я, выходя в коридор.
Я решила дойти до общежития пешком. К тому же, когда я покидала кабинет пространственной магии, до меня вдруг дошло, что я оставила окно в своих апартаментах открытым. А это означало, что там должно было быть теперь так же холодно, как и на улице. Да и мне хотелось посмотреть на сад. Пока меня не было, там должны были поменять растения, и мне было интересно, как он выглядел теперь.
Шёл снег. Крупные пушистые хлопья плавно спускались с небес, укутывая всё пышной периной. Сад засадили пихтами и ещё какими-то вечнозелёными растениями, накрытыми теперь шапками. Стоило выйти, и ветер бросил мне немного снега в лицо. Сразу стало холодно, и кости заломило. Плащ-самогрейка, плащ-самогрейка… Вот прямо сейчас, как приду в свою комнату, сразу же сяду за письмо в анклав. Сколько можно-то?
Не успела я сделать и десяти шагов, как мне на плечи опустилось что-то тёплое. Я обернулась и обнаружила улыбающегося Тристана. Оборотень надел на меня свой нагретый плащ на меху, оставшись в одной куртке.
— Вовремя ты вернулась, — сообщил он. — Только ты бы как-то хоть плащ накидывала. На тебя смотреть холодно.
— Ничего не могу поделать, — улыбнулась я в ответ. — Когда плащ остывает, становится ещё холоднее. Как ты? Поправился?
— Да, всё хорошо, — кивнул Тристан. — Я проспал часов шестнадцать, наверное, и проснулся уже здоровым. И Миргаил сразу сообщил мне, что ты уехала на две недели.
— С тобой всё в порядке в связи с этим? — сощурилась я. — Ты сам…
— Нет, я сам не делал этого, — он мотнул головой. Мы шли по саду, который был прямо-таки оглушительно пуст. — Никаких проблем у меня не возникло. Что даже странно. С того момента, как мы начали проделывать это на постоянной основе, моё состояние, кажется стало стабильнее.
— Это хорошо, — я кивнула.
— Кстати, я заходил к тебе, — оборотень отвёл глаза. — Закрыл окно.
— Спасибо, — я улыбнулась. — Я думала, что там должно было всё промёрзнуть.
— День на третий снаружи заметил, что окно приоткрыто, вот и решил, что надо закрыть, — он делал вид, что у края дорожки есть что-то невыразимо интересное. — Подумал, что тебе будет некомфортно, если комната промёрзнет.
— И я очень тебе благодарна.
— А как прошла твоя командировка? — Тристан повернулся ко мне.
— Тепло, местами весело, — усмехнулась я. — Встретила старую знакомую — она теперь там директор. Ты, кстати, знаком с её братом. Элед — сестра Парвастура.
— А, вот как, — он кивнул. — Хорошо, что тебе там понравилось.
— Мне бы понравилось ещё больше, если бы всё там не было конфетно-розовым, — хмыкнула я.
— Надеюсь, ты не собираешься перейти туда из «Регалиона»? — в голосе оборотня мне послышалась настороженность.
— Нет, — я покачала головой. — Мне некому будет там преподавать фехтование. А сейчас я нахожу в этом удовольствие.
— Я рад, — он снова улыбнулся. — Тебя здесь немного не хватало.
— Я тоже соскучилась, — я улыбнулась ему, и мы как раз вошли в здание общежития. — Тебе нужна моя помощь?
— До ночи потерпит, — он усмехнулся.
Я сняла его плащ, чтобы вернуть, а оборотень, как только забрал его, тут же взлохматил мои волосы своей ручищей. Да, за две недели я успела отвыкнуть, что мою причёску постоянно кто-то пытается разрушить. И чаще всего вполне успешно.
Выходить, а тем более вылетать, из апартаментов мне не хотелось, да и причин для этого не было. Разве что Миргаила найти и сообщить, что я вернулась. Но в гостиной было так тепло, а за окном так красиво падал снег, что единственным желанием было сидеть с ногами в кресле и читать. Вернулась я сравнительно поздно — уже после ужина, и совсем скоро начало темнеть. Мрачноватую атмосферу комнаты разбавлял только тусклый свет от пары светильников, что мне совершенно не мешало видеть. Едва зайдя к себе, я действительно сразу села за письмо в анклав. Оно вышло коротким и вопросительным — возможно ли такое сделать и во сколько обойдётся. Использовала конверт быстрой почты, и письмо, как только я его запечатала, исчезло у меня и, вероятно, появилось сразу у магов, которые принимали заказы. И только разделавшись с этим, я уселась в кресло с книгой. Интересной — о зачаровании стали. А потому, когда дверь в апартаменты открылась, я вздрогнула. Обернувшись, я увидела Миргаила с крайне недовольным лицом.
— Когда ты вернулась? — вместо приветствия спросил он.
— Часа полтора назад, — я пожала плечами.
— И увидеться с оборотнем ты нашла время, а со мной поздороваться — нет, — недовольно констатировал он, входя.
— Друг мой, Тристан встретил меня сам, у учебного корпуса, — я улыбнулась. — А погода шепчет мне «Не выходи из комнаты, не совершай ошибку». И потом, ты же и так знал, что я сегодня возвращаюсь.
— Знал , — он кивнул и сел в свободное кресло. — Но если бы с тобой что-то случилось?
— Где? — у меня округлились глаза. — В школе для благородных девиц?
— Мне кажется, что приключения могли тебя и там нагнать, — нахмурился эльф.
— Ну, в некотором смысле они и нагнали, — усмехнулась я. — Только совсем не опасные. Кстати, рада тебя видеть. Похоже, что и ты особых приключений не нашёл.
— Здесь всё было тихо, — он кивнул. — Но ты помнишь, что у нас происходит каждый год в конце осени?
— Выпадает снег? — предположила я.
— Это тоже, — снова кивнул эльф. — Я имею в виду конкретно в школе.
Я нахмурилась и задумалась. И до меня медленно начало доходить. Кое-что действительно происходило в школе каждый год, и каждый год это была редкостная головная и не только боль. Но уточнить свою догадку я не успела — пришёл Тристан. И выглядел он тоже каким-то недовольным.
— Завтра утром большой педсовет, — сообщил он. — Надолго.
— Я не хочу идти… — протянул Миргаил. — Что мне там делать?
— Страдать, — хмыкнул оборотень.
— И не отбиваться от коллектива, — тем же тоном добавила я. — Хотя я тоже не понимаю, зачем там нужно всех собирать.
— Без вас точно не обойтись, но я-то там зачем?.. — вздохнул эльф.
— Как же? — я делано удивилась. — А если на педсовете кому-то поплохеет?
— Да мне там первому и поплохеет, — поморщился он.
— Ну, можешь прикинуться больным, — пожал плечами Тристан.
— И чем, интересно? — Миргаил склонил голову набок. — Ты в курсе, что эльфы болеют только чем-то типа стрелы в заднице?
— Могу воткнуть, — я усмехнулась.
— Давай вот не надо, — фыркнул эльф.
— А что? — я склонила голову набок. — Себе я бы хоть две воткнула, если это могло освободить меня от этого… мероприятия. Но если так сделаю, мне всё равно придётся там торчать. Только стоя.
— Так, никаких стрел в задницах, — совершенно учительским тоном произнёс Тристан. — И вообще, Тиранис, я пришёл по делу.
— Да, конечно, — я кивнула. — Миргаил, ты не мог бы уйти?
— Это ещё почему?
— Ну, потому что я бы не хотела делать то, зачем пришёл Тристан, под чьим-то пристальным наблюдением, — я поджала губы.
И вот особенно я не хотела этого делать на глазах у Франкенштейна. Почему-то. Вот если его самого покусаю, тогда другое дело. Но вот так — не хотелось показывать. Эльф вздохнул, закатил глаза, как бы говоря: «Да что я там не видел?» — и вышел. И даже дверь за собой прикрыл. Тристан сел рядом со мной и запрокинул голову. Я заметила, что вены у него на шее чуть вздулись. Не настолько, чтобы это мог заметить тот, кто не знал точно, как они выглядели, но вот я заметила. Это ещё не было даже слабым признаком надвигающейся вспышки его недуга, но если ему было спокойнее от выпускания крови, кто я такая, чтобы отказывать? Да и я сама была голодна — к пакетам в «Квинкрауне» я так и не притронулась. А потому впилась ему в шею и отпила восемь больших глотков. Тристан не соврал — он был совершенно здоров.
![]() |
|
Хм... Есть ощущение, будто я это уже читал когда-то давно... Неужто перезалив/разморозка?..
|
![]() |
Юфория Ониавтор
|
minimimic1
И то, и другое - он частично переписан 1 |
![]() |
|
Юфория Они
Действительно, как начал читать дальше завязки - знакомые моменты заметно изменились =) Пойду дальше добираться до "to be continued", чтобы перейти в режим ждуна |
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |