Назгул страны Рун (гет)

По­пыт­ки расс­про­сить Фа­да о дет­ских вос­по­мина­ни­ях обо­рачи­ва­ют­ся для прин­цессы ра­зоча­ровы­ва­ющим про­валом. Каж­дый ца­рапа­ющий сво­ими вы­верен­ностью и хо­лод­ностью рас­сказ, по­хожий на вы­сушен­ный ске­лет ры­бы, выб­ро­шен­ной на бе­рег при­бо­ем, юно­ша пред­ва­ря­ет ре­мар­ка­ми о том, что прав­да из­вес­тна ему лишь с чу­жих слов. Ли­шен­ный кра­сок от­пе­чаток чу­жого во­об­ра­жения, блес­тя­щая об­манка, пус­тая рас­ко­лотая пинь­ята.

Не­ког­да толь­ко пос­то­ян­ное при­сутс­твие А­ин по­меша­ло Хинд свя­зать бра­та клят­вой при пер­вой же воз­можнос­ти отом­стить Пал­ландо. Идея, не­ког­да ка­зав­ша­яся ге­ро­ичес­кой и да­же по-ры­цар­ски бла­город­ной, те­перь пред­став­ля­ет­ся са­мо­убий­ствен­ным бе­зуми­ем. Ес­ли Фад уго­ворил Иш­тар при­вез­ти его на ос­тров ра­ди воз­мездия, лю­бая вы­ход­ка мо­жет а­ук­нуть­ся не толь­ко его пок­ро­витель­ни­це, но и ис­терлин­гам, за ко­торых она яви­лась хо­датай­ство­вать.

Враг мно­го лет на­ходит­ся от Эрэн­дис на рас­сто­янии вы­тяну­той ру­ки. Не сле­ду­ет об­ма­нывать­ся воз­растом Пал­ландо — ре­пута­ци­ей сво­ей си­ние ма­ги об­за­велись нес­прос­та, и ед­ва ли их мо­жет убить удар клин­ка или под­сы­пан­ный в ви­но яд.

Впро­чем, Пал­ландо ни­ког­да не пь­ет ви­на, да­же из ко­ролев­ских ви­ноде­лен, вы­ше са­мых изыс­канных на­пит­ков це­ня клю­чевую во­ду. Эрэн­дис наб­лю­да­ет за ста­риком весь ужин, и от ее вни­мания не ук­рыть­ся то­му, с ка­ким снис­хо­дитель­ным рав­но­души­ем он от­ре­за­ет кро­шеч­ные ку­соч­ки от за­жарен­но­го на вер­те­ле гу­ся. Слов­но это не он про­делал да­лекий путь с кон­ти­нен­та, и раз­де­ля­ет с ни­ми тра­пезу, лишь сле­дуя двор­цо­вому эти­кету, а на де­ле вов­се не по­лучая удо­воль­ствия от еды.

К вя­щему об­легче­нию Эрэн­дис, Иш­тар яв­ля­ет­ся на пир без сви­ты. По­вара се­год­ня пос­та­рались на сла­ву, но от­че­го-то у прин­цессы, как и у ма­га, нет ап­пе­тита. Вмес­те с за­катом на го­ры опус­ка­ет­ся крас­но­ватый ту­ман, и ес­ли не сво­дить взгля­да с го­ризон­та, мож­но пред­ста­вить, что скру­тив­ше­еся прос­транс­тво са­мо пе­ренес­ло те­бя на сот­ни ки­ломет­ров к югу.

Эрэн­дис ужас­но хо­чет­ся отос­лать по­даль­ше на­вяз­чи­вых пле­мян­ниц ко­роле­вы, что, не ус­пев при­ехать, уже соб­ра­лись вок­руг Иш­тар стай­кой гал­дя­щих со­рок. Каж­дой ин­те­рес­но ус­лы­шать об Ум­ба­ре, и прин­цесса те­ря­ет­ся сре­ди опи­саний вос­точно­го рын­ка, аро­матов пар­фю­мер­ных ма­сел и гор­ча­щих пус­тырни­ком зе­лий, шо­рохов бо­гатых тка­ней, рас­ши­тых зо­лотом, и блес­ка вы­точен­ных из бе­лос­нежной кос­ти ру­ко­яток кин­жа­лов и ста­ту­эток ка­нув­ших в без­вес­тность бо­гов.

— Кость эле­фан­тов — од­на из са­мых при­быль­ных ста­тей эк­спор­та из Кхан­да, — с гор­достью со­об­ща­ет Иш­тар, слов­но нев­зна­чая де­монс­три­руя один из та­ких рез­ных брас­ле­тов. Над­пись на нем вы­пол­не­на столь тон­ко, что в по­лум­ра­ке ко­ролев­ских по­ко­ев, при од­ном лишь све­те оп­лывших све­чей, Эрэн­дис не мо­жет про­читать пле­тение рун. — В Ум­ба­ре да­же не­боль­шую часть бив­ня мож­но про­дать за ог­ромные день­ги. Кро­ме то­го, у нас есть ал­ма­зы ска­зоч­ной кра­соты. Ста­рей­ши­ны еще пом­нят кро­вавые вой­ны, что ве­лись за эти кам­ни. Сто­ило од­но­му из пле­мен на­пасть на са­мое по­вер­хностное мес­то­рож­де­ние, как они тут же на­чина­ли во­евать с со­седя­ми. У нас счи­тали, что это прок­ля­тие, дов­ле­ющее над Силь­ма­рил­ла­ми, наш­ло та­кое не­ожи­дан­ное вы­раже­ние. Ведь один из кам­ней сги­нул в ог­ненной рас­се­лине, пусть и да­леко от­сю­да, а о свой­стве Силь­ма­рил­лов вли­ять на судь­бы всех трех сти­хий из­вес­тно еще из эль­фий­ских ска­заний и пе­сен. За­ново кру­пицы это­го све­та уже не соб­рать, но по­рой и от­ра­жен­ный блеск мо­жет ос­ле­пить.

Эрэн­дис не удер­жи­ва­ет­ся от пре­неб­ре­житель­но­го взгля­да — ед­ва ли наз­ванные ку­зины по­нима­ют что-то в пре­дани­ях эль­фов. Поз­на­ния их не прос­ти­ра­ют­ся даль­ше ска­зок о Бе­рене и Лю­ти­эн, в ин­тер­пре­тации ма­терей и ня­нюшек об­росших пре­уве­личе­ни­ями.

Прин­цесса ока­зыва­ет­ся пра­ва: лю­боз­на­тель­ность ку­зин име­ет свои пре­делы, и вни­мание их вско­ре все­цело сос­ре­дота­чива­ет­ся на тан­цах.

— Лю­дям За­пада удоб­нее счи­тать нас эда­кой ко­лони­ей Мор­до­ра, "ра­бами Са­уро­на", — нас­мешли­во под­ме­ча­ет Иш­тар, кру­тя в ру­ках пус­той хрус­таль­ный бо­кал. — И я мо­гу по­нять ваш об­раз мыш­ле­ния. Ког­да я впер­вые ока­залась в Кхан­де, мне вне­зап­но пон­ра­вилось чувс­тво­вать се­бя бла­годе­тель­ни­цей. Это ль­сти­ло мо­ему са­молю­бию.

— Вы не ве­рите, что ва­ри­аги при­мут власть на­шего го­суда­ря? — ос­то­рож­но спра­шива­ет Эрэн­дис. Обыч­но Иш­тар ак­ку­рат­но об­хо­дит раз­го­воры о по­лити­ке. — Они мо­гут под­нять вос­ста­ние?

— Для вос­ста­ния не­об­хо­димы оп­ре­делен­ные единс­тво и дис­ципли­на, вы со мной сог­ла­ситесь? — от­ве­ча­ет Иш­тар. — Ва­ри­агов и ис­терлин­гов не при­мири­ли да­же го­ды войн под зна­мена­ми Вла­дыки. Смер­тно­му это, тем бо­лее, не по си­лам. Од­на­ко, вам, прин­цесса, тре­вожить­ся не о чем. Ес­ли на юге и вспых­нет но­вая вой­на, до ва­шей стра­ны она не до­катит­ся. А вот на­ше об­щес­тво очень быс­тро вер­нется к то­му, с че­го на­чина­ло — к бра­то­убий­ствен­ным вой­нам, гра­бежам, ра­ботор­говле и че­лове­чес­ким жер­твоп­ри­ноше­ни­ям. К то­му, с чем бо­рол­ся лорд Май­рон, по­ка бла­гопо­лучие зе­мель вос­то­ка не от­сту­пило для не­го на вто­рой план.

— Ес­ли жизнь в Кхан­де при Тар-Май­ро­не бы­ла та­кой прек­расной, от­че­го же ва­ши кла­ны не выс­ту­пили со­об­ща про­тив вой­ск на­шего го­суда­ря? — не вы­дер­жи­ва­ет Эрэн­дис. — И не го­вори­те мне о том, как вы­соко у вас це­нят че­лове­чес­кую жизнь. Я хо­рошо пом­ню, что ва­ри­аги не бы­ли так при­веред­ли­вы в вы­боре средств, со­вер­шая на­леты на Рун.

— Лю­ди ред­ко вы­бира­ют то, что яв­ля­ет­ся для них нас­то­ящим бла­гом, — по­жима­ет пле­чами Иш­тар. — Вы не пред­став­ля­ете, Эрэн­дис, что зна­чит пы­тать­ся ру­ково­дить де­сят­ка­ми пле­мен, ко­торых не объ­еди­ня­ет нич­то, кро­ме го­ряче­го же­лания го­лыми ру­ками вце­пить­ся в гор­ло со­седям. Вы мо­жете скеп­ти­чес­ки от­но­сить­ся к ин­теллек­ту ор­ков, но их, по край­ней ме­ре, спо­собен обуз­дать под­созна­тель­ный ужас пе­ред си­лой, ко­торой они обя­заны сво­им по­яв­ле­ни­ем на свет. Лю­дей, ли­шен­ных стра­ха пе­ред смертью и опас­ностя­ми, кон­тро­лиро­вать не­воз­можно, — она с ти­хим зво­ном ста­вит бо­кал на под­нос. — Без про­тек­то­рата Тар-Май­ро­на Ха­рад очень быс­тро по­пыта­ет­ся ус­та­новить над Кхан­дом свою власть. Лю­ди мель­ча­ют, вмес­те с ни­ми мель­ча­ют их це­ли и их сок­ро­вища.

Иш­тар — пре­вос­ходная рас­сказ­чи­ца, с этим не пос­по­рить. Ко­ролев­ский ме­нес­трель за­водит оче­ред­ную пе­сен­ку с не­замыс­ло­ватым мо­тивом, а Эрэн­дис чувс­тву­ет, как у нее не­умо­лимо пор­тится нас­тро­ение.

— По­лити­ку Ха­рада оп­ре­деля­ет не его пра­витель, — про­дол­жа­ет Иш­тар. — Да, у не­го есть дво­рец, же­ны, на­лож­ни­цы, ве­лико­леп­ные ло­шади… це­лый го­род, что фор­маль­но счи­та­ет­ся сто­лицей ха­рад­рим, а на де­ле пред­став­ля­ет со­бой ог­ромную пе­рена­селен­ную сто­ян­ку ко­чев­ни­ков, дав­но пе­рес­тавшую оку­пать зат­ра­ты на свое со­дер­жа­ние. По-нас­то­яще­му важ­ные де­ла вер­шатся в Ум­ба­ре, хо­тя по ря­ду при­чин они и пред­по­чита­ют име­новать се­бя се­бя не­зави­симым го­родом-го­сударс­твом. Мно­гие чу­жезем­цы, кста­ти, так и счи­та­ют, не вни­кая в под­робнос­ти. И Ум­бар, прин­цесса, не приш­лет в Ну­мено­рэ сво­их пос­лов. Я мо­гу под­пи­сать де­сят­ки до­гово­ров о ми­ре с ко­ролем Ар-Фа­разо­ном, с де­лега­ци­ей, что при­будет от ны­неш­не­го пра­вите­ля, но сго­дят­ся эти гру­ды пер­га­мен­та раз­ве что на рас­топку кос­тра. О чем тут го­ворить, ког­да чуть ли не у каж­до­го кла­на есть свое наз­ва­ние для этой зем­ли, и им не свой­ствен­но ско­вывать се­бя гра­ница­ми и обя­затель­ства­ми?

— Кто же все ре­ша­ет, ес­ли пра­витель так слаб? — удив­ленно смот­рит Эрэн­дис. — Приб­ли­жен­ные и ми­нис­тры? Его ко­роле­ва? Его пол­ко­вод­цы?

Ес­ли на мгно­вение под­дать­ся ил­лю­зии от иг­ры све­та, мо­жет по­казать­ся, что в гла­зах Иш­тар вски­дыва­ет­ся зо­лотис­тое пла­мя.

— Я-то ду­мала, что рас­ска­зала дос­та­точ­но об обы­ча­ях вос­то­ка, что­бы вы все по­няли, Эрэн­дис. Ум­бар — это го­род жер­твен­ни­ков и хра­мов, единс­твен­ное мес­то, где па­мять о прош­лом сох­ра­нилась в пер­воздан­ном ви­де, изу­чен­ная и за­писан­ная, не ис­ка­жен­ная мно­жес­твом пред­рассуд­ков и тол­ко­ваний. Кто об­ла­да­ет там вли­яни­ем, так это жре­цы. Я здесь, по­тому что на­де­юсь, что ми­лость ко­роля по­может мне скло­нить жре­цов к ре­шению, вы­год­но­му для Кхан­да. Уж они-то зна­ют, что Ар-Фа­разон ни за что не ввя­жет­ся в из­ну­ритель­ное про­тивос­то­яние с пле­мена­ми, во­ору­жен­ны­ми копь­ями и при­митив­ны­ми ка­тапуль­та­ми. За­то он с лег­костью мо­жет срав­нять Ум­бар с зем­лей, и сил кор­сар­ско­го фло­та не хва­тит на вой­ну с объ­еди­нен­ны­ми ар­ми­ями лю­дей и эль­фов.

— Сом­не­ва­юсь, что его ве­личес­тво об­ра­тит­ся к ко­ролю Гил-Га­ладу, — воз­ра­жа­ет Эрэн­дис. — От­но­шения с эль­фа­ми из­ме­нились… Сей­час да­же мне слож­но по­верить в то, что их кровь тек­ла в жи­лах пер­во­го ко­роля Ну­мено­рэ… Сре­ди под­данных Гил-Га­лада есть те, кто пом­нит Вой­ну Гне­ва и то, что ей пред­шес­тво­вало, пом­нит ги­бель Гвайт-и-Мир­дайн. Они толь­ко по­раду­ют­ся, ес­ли Ум­ба­ра и при­нятых в нем по­ряд­ков не ста­нет. Так кар­ти­на их иде­аль­но­го ми­ра бу­дет за­вер­ше­на.

— Тем важ­нее для ха­рад­рим за­ручить­ся под­дер­жкой лю­дей за­пада, — от­ве­ча­ет Иш­тар. — Боль при­туп­ля­ет­ся, все за­быва­ет­ся и про­ходит. Вмес­те с Бе­лери­ан­дом бы­ли уте­ряны не толь­ко вос­по­мина­ния о Вла­дыке, эль­фы унич­то­жили часть и сво­ей ис­то­рии. Луч­шие пред­ста­вите­ли их на­рода дав­но в Ва­лино­ре. Они не ста­ли про­дол­жать вой­ну с Мор­до­ром, без осо­бой нуж­ды не на­падут и на Ум­бар. Ес­ли на­ши ин­те­ресы с ко­ролем Ар-Фа­разо­ном сов­па­дут, вмес­те нам удас­тся убе­дить жре­цов сот­рудни­чать. В сущ­ности, нас­то­ящую проб­ле­му пред­став­ля­ет толь­ко один.

— Кто он? — ти­хо спра­шива­ет Эрэн­дис. — Че­го он до­бива­ет­ся?

— Я ма­ло знаю это­го че­лове­ка, ни­ког­да его не встре­чала, — раз­во­дит ру­ками Иш­тар. — По про­ис­хожде­нию он вас­так. Край­не не­тер­пим к ва­ри­агам. През­ре­ние, вре­мена­ми гра­нича­щее с не­навистью. При­чины он не оз­ву­чива­ет. Впро­чем, — он лег­ко улы­ба­ет­ся, — не все так без­на­деж­но. Чем даль­ше, тем боль­ше я ве­рю в то, что смо­гу сде­лать ему дос­той­ное пред­ло­жение, — она пе­рево­дит хит­рый взгляд в дру­гую часть за­ла. — Мне ка­жет­ся, или ва­ша ку­зина пы­та­ет­ся про­из­вести впе­чат­ле­ние на лор­да Исил­ду­ра?

Эрэн­дис не­хотя по­вора­чива­ет­ся, и ли­цо ее пред­ска­зу­емо мрач­не­ет. Встре­ча­ясь с родс­твен­ни­цами толь­ко по нас­то­янию ко­роле­вы, она ус­пе­ва­ет от­выкнуть от их из­вечных же­манс­тва и ко­кетс­тва, вы­рабо­тан­ных го­дами жиз­ни при дво­ре.

— Глу­пос­ти, — сквозь зу­бы це­дит она и раз­дра­жен­но бе­рет с под­но­са гроздь ви­ног­ра­да. — Иси­ли­эль глу­пее дрес­си­рован­ной обезь­ян­ки ее ве­личес­тва. О чем Исил­ду­ру с ней го­ворить? О том, что те­перь, ког­да на юге яко­бы нас­ту­пил мир, мож­но при­возить в Ро­мен­ну в два ра­за боль­ше шел­ко­вых тка­ней и за­саха­рен­ных фрук­тов?

Иш­тар ве­село сме­ет­ся, зап­ро­кинув го­лову, и уве­сис­тые серь­ги в ее ушах из­де­ватель­ски поз­вя­кива­ют.

— Ва­ше вос­пи­тание за­бав­ля­ет ме­ня, Эрэн­дис. Сда­ет­ся мне, вы не слиш­ком уж со­от­ветс­тву­ете пред­став­ле­ни­ям ко­роле­вы о том, как дол­жна вес­ти се­бя де­вуш­ка из бла­город­но­го до­ма. Но еще мень­ше вы по­хожи на вас­так­скую жен­щи­ну. Вы не во­ин, вы лю­бите кни­ги, ин­три­ги, за­гад­ки… Не оши­бусь, пред­по­ложив, что вы не раз пред­став­ля­ли се­бя в Со­вете Ски­пет­ра вмес­то этих зам­ше­лых ста­риков, иг­ра ко­торых дав­но окон­че­на...

— Мои же­лания не име­ют зна­чения, Иш­тар, — не сра­зу от­зы­ва­ет­ся Эрэн­дис. — Не мне пе­репи­сывать ве­ками за­веден­ные в Ну­мено­рэ тра­диции прес­то­лонас­ле­дова­ния. Как бы вы вы­соко ме­ня ни це­нили, я не дочь ко­роля и ни­ког­да ей не ста­ну. Вы луч­ше дру­гих пред­став­ля­ете, что зна­чит счи­тать­ся по­том­ка­ми пре­дате­лей. Со мной эта дур­ная сла­ва то­же ос­та­нет­ся на всю жизнь.

— Вы кое-ко­го на­поми­на­ете мне, прин­цесса, — за­дум­чи­во, буд­то раз­мышляя вслух, про­тяги­ва­ет Иш­тар. — Ту, что рань­ше но­сила мой вам по­дарок.

— Не срав­ни­вай­те ме­ня с этой чу­довищ­ной тварью! — Эрэн­дис сод­ро­га­ет­ся от ужа­са. — От­ку­да вам знать, ка­кой она бы­ла? Она дав­но на дне мо­ря, и прош­лое, над ко­торым вы так тря­сетесь, ос­та­лось там же, — к ее гла­зам под­сту­па­ют пре­датель­ские сле­зы. — Нич­то и ни­ког­да не воз­вра­ща­ет­ся, Иш­тар.

— Да­же ес­ли ос­та­ет­ся кто-то, жду­щий те­бя по ту сто­рону чер­то­гов Ман­до­са? — по­водит та пле­чом. — Мель­ко­ру слу­жили мно­гие май­ар, и лишь от­дель­ные удос­то­ились то­го, что­бы их име­на бы­ли за­писа­ны. Ум­бар­ские жре­цы счи­та­ют, ре­аль­но лишь то, что от­ра­жено в Кни­ге Су­деб. И вы, Эрэн­дис, оп­ре­делен­но не из тех, кто ста­нет до­воль­ство­вать­ся ролью без­ли­кой те­ни. Ес­ли это неп­равда, зна­чит, я со­вер­шенно не раз­би­ра­юсь в жиз­ни, — она вдруг ука­зыва­ет в центр за­ла. — Вы толь­ко пос­мотри­те! Они при­вез­ли дрес­си­рован­ных тиг­рят! Ее ве­личес­тво приг­ла­шала ме­ня по­сетить ко­ролев­ский зве­ринец треть­его дня, вы же сос­та­вите мне ком­па­нию?

— С ра­достью, Иш­тар, — бес­цвет­но от­ве­ча­ет Эрэн­дис. Тиг­ря­та сей­час пос­леднее, что спо­соб­но вер­нуть ей рас­по­ложе­ние ду­ха.

Ког­да Эрэн­дис вы­ходит на ог­ромный бал­кон, ог­ражден­ный мра­мор­ны­ми ко­лон­на­ми, она не сра­зу за­меча­ет пос­ле­довав­шую за ней тень. Где-то на го­ризон­те де­ва Ве­лико­го мо­ря, за­кутан­ная в рас­ши­тый ка­пель­ка­ми звезд и брыз­гов мор­ской пе­ны плащ, бро­дит по сво­им вла­дени­ям. В све­те Ти­ли­она пря­ди ее об­лачных куд­рей ка­жут­ся се­дыми, а под при­целом вни­матель­ных глаз не­лов­ко и да­же страш­но раз­мышлять об ус­лы­шан­ном.

Ког­да Пал­ландо ос­то­рож­но ка­са­ет­ся лок­тя прин­цессы, та не­лов­ко от­ша­тыва­ет­ся, слов­но от уку­са змеи.

— Ми­леди, — весь ве­чер маг рас­то­чал лю­без­ности пе­ред прид­ворны­ми да­мами, и Эрэн­дис не сра­зу по­нима­ет, что сей­час он ис­кал имен­но ее: — Уди­витель­ный ве­чер, не прав­да ли?

— Вы пра­вы, — Эрэн­дис по­сыла­ет ему са­мую не­вин­ную из ар­се­нала сво­их улы­бок. — На­поми­на­ет на­ши праз­дни­ки в сто­лице. Вы же на­вес­ти­те Ар­ме­нелос по пу­ти на Ме­нель­тар­му, ког­да его ве­личес­тво вер­нется?

— Очень ве­ро­ят­но, — ту­ман­но от­зы­ва­ет­ся Пал­ландо. — За­висит от то­го, с ка­кими ре­зуль­та­тами он вер­нется.

— Что вы име­ете в ви­ду? — удив­ля­ет­ся прин­цесса. — О ре­зуль­та­тах всем дав­но из­вес­тно. Или вы сом­не­ва­етесь в на­шей по­беде?

— Смот­ря что вы под­ра­зуме­ва­ете под по­бедой. Под ва­шей по­бедой, в час­тнос­ти, — про­дол­жа­ет под­на­чивать ее Пал­ландо. — Я об­ра­тил вни­мание на то, что вы мно­го вре­мени про­води­те с ле­ди Иш­тар, Эрэн­дис. Не луч­шая ком­па­ния для прин­цессы, дол­жен за­метить.

— По­ложе­ние обя­зыва­ет ме­ня быть лю­без­ной, — внут­ри Эрэн­дис вспы­хива­ет не­ожи­дан­ная ярость. Ка­кое пра­во име­ет зло­коз­ненный вол­шебник от­чи­тывать ее, буд­то про­винив­ше­гося ре­бен­ка! — Ле­ди Иш­тар пло­хо схо­дит­ся с людь­ми, а я изу­чала вос­точные язы­ки. К то­му же, у ме­ня мно­го сво­бод­но­го вре­мени.

— Ле­ди Иш­тар пре­вос­ходно и очень быс­тро за­водит дру­зей, ес­ли это в ее ин­те­ресах, — рез­ко об­ры­ва­ет ее Пал­ландо. — Я ведь знаю эту осо­бу с са­мого детс­тва. Она силь­но из­ме­нилась с тех пор. Кто бы мог пред­ста­вить, что из гад­ко­го утен­ка вы­рас­тет та­кая кра­сави­ца. И убеж­дать уме­ет, это­го не от­нять. Дол­жно быть, Иш­тар уже сде­лала все для то­го, что­бы вы по­жале­ли, что не вы­рос­ли где-ни­будь на зад­ворках ци­вили­зации сре­ди ди­карей и го­лово­резов.

Эрэн­дис мыс­ленно счи­та­ет до де­сяти, что не слиш­ком по­мога­ет ей ус­по­ко­ить­ся.

— Ле­ди Иш­тар, ко­неч­но, рас­ска­зыва­ет о ро­дине, — мед­ленно от­ве­ча­ет она. — Ко­роле­ве, пле­мян­ни­цам ко­роле­вы, иног­да мне. За­чем вы де­ла­ете это, гос­по­дин Пал­ландо?

— Что­бы из­ба­вить вас от глу­пых ил­лю­зий, — фыр­ка­ет маг. — Я по­видал ба­рышень ва­шего скла­да. Вы обо­жа­ете все ро­ман­ти­зиро­вать. В ва­шем во­об­ра­жении все кра­сивы, мо­лоды и веч­но счас­тли­вы, ес­ли стра­да­ют, то неп­ре­мен­но ок­ру­жен­ные аро­матом роз и си­яни­ем звезд, а сра­жа­ют­ся ис­клю­читель­но на де­ревян­ных клин­ках. Я по­ез­дил по ва­шему обо­жа­емо­му Кхан­ду, по Рун, и вдо­воль нас­лу­шал­ся мес­тных ле­генд. Чуть бы­ло не рас­пла­кал­ся от уми­ления. Всех, кто не раз­де­ля­ет эту са­хар­ную эй­фо­рию, там край­не не­долюб­ли­ва­ют. Спа­сибо им за это. Эру сох­ра­ни, пох­ва­лят — нуж­но бу­дет бе­жать из Сре­диземья по­даль­ше. Толь­ко по­чему-то они край­не ред­ко рас­ска­зыва­ют о ре­ках кро­ви и так­ти­ке выж­женной зем­ли, ко­торой при­дер­жи­вались в Ан­гбан­де. И о тех ис­терлин­гах, что ока­зались заг­на­ны в ло­вуш­ку пре­датель­ством Мор­го­та, не прод­ви­нув­шись даль­ше Хит­лу­ма. Ле­ди Иш­тар лю­бит прит­во­рять­ся, что у нее ко­рот­кая па­мять, но вы дол­жны по­нимать, с кем име­ете де­ло, Эрэн­дис. Эти су­щес­тва не лю­ди. Они жес­то­ки и бес­по­щад­ны к вра­гам, дву­лич­ны по от­но­шению к слу­гам и вре­мен­ным со­юз­ни­кам, а друзья им не нуж­ны.

— А что же го­ворить о вас? — на­мере­ние Пал­ландо за­те­ять ссо­ру столь оче­вид­но, что вы­ше сил Эрэн­дис про­мол­чать. — Вы ведь то­же не че­ловек. Вы ут­вер­жда­ете, что вла­де­ете ма­ги­ей. Тем, ко­го я встре­чала рань­ше, та­кое не­дос­тупно. Са­мые древ­ние ста­рики счи­та­ют, что вы жи­ли в Сре­диземье всег­да. В Ну­мено­рэ дав­но уже нет та­ких дол­го­жите­лей. Вы во­дите друж­бу с эль­фа­ми. Вы то­же од­но из та­ких су­ществ, так по­чему я дол­жна ду­мать, что вы же­ла­ете мне доб­ра?

— Вы со сво­ей глу­постью мне без­различ­ны, — па­риру­ет Пал­ландо. — Ме­ня тре­вожит бу­дущее Сре­диземья. Ес­ли мои по­доз­ре­ния от­но­ситель­но ле­ди Иш­тар вер­ны, вы да­же пред­ста­вить се­бе не мо­жете, в ка­кое бо­лото за­тянет ос­тров са­мона­де­ян­ность ва­шей ко­роле­вы.

Эрэн­дис все же ос­тавля­ет пос­леднее сло­во за со­бой.

— Ес­ли у вас есть до­каза­тель­ства, гос­по­дин Пал­ландо, не упус­ти­те шанс по­гово­рить с го­суда­рем. Его ведь всег­да так вол­ну­ет ва­ше мне­ние.

Ча­сы рас­све­та об­ру­шива­ют­ся на Эрэн­дис ве­рени­цей го­лосов, до­нося­щих­ся из са­да, и хо­тя край не­ба ед­ва тро­нула пер­си­ковая по­лос­ка лу­чей вос­хо­дяще­го сол­нца, она при­казы­ва­ет по­дать лег­кий зав­трак. Слу­жан­ка рас­став­ля­ет на низ­ком сто­лике фрук­ты и го­рячую вы­печ­ку — ко­роле­ва час­то стра­да­ет от бес­сонни­цы, и на двор­цо­вой кух­не в лю­бое вре­мя ца­рит бо­евая го­тов­ность, — и рас­ска­зыва­ет о том, что лорд Ала­нор с от­ря­дом сво­их вер­ных во­инов сту­пил на ну­менор­ский бе­рег в тот са­мый мо­мент, ког­да прин­цесса уми­рала от не­годо­вания, выс­лу­шивая дер­зости Пал­ландо.

— Как, Ала­нор здесь? — Эрэн­дис, от вол­не­ния по­забыв обуть­ся, спры­гива­ет на ле­дяные кам­ни ос­тывше­го за ночь по­ла. — Но по­чему они раз­де­лились?

— Гос­по­да мне о сво­их де­лах не док­ла­дыва­ют, — под­жи­ма­ет гу­бы де­вуш­ка. — Но я слы­шала раз­го­вор гос­по­жи Адэ­нель с на­чаль­ни­ком ох­ра­ны. По­хоже, да­же ее ве­личес­тво ни­чего тол­ком не ра­зоб­ра­ли. Лорд Ала­нор по­вел се­бя очень стран­но.

— Ала­нор всег­да был нем­но­го эк­сцентри­чен, — прин­цесса хму­рит­ся, по­нимая, что уж вер­ной Адэ­нели сплет­ни­чать не свой­ствен­но, и бес­по­кой­ство ее, ско­рее все­го, со­вер­шенно ис­крен­нее. — Я пе­реду­мала, я не го­лод­на. Мо­жешь взять фрук­ты и пи­рог для сво­их брать­ев и сес­тер.

Лишь от­махнув­шись от бла­годар­ностей слу­жан­ки, Эрэн­дис спе­шит в го­род, не поп­ро­сив при­гото­вить па­лан­кин. Ес­ли за эти ме­сяцы при­выч­ки лор­да Ала­нора не пре­тер­пе­ли кар­ди­наль­ных из­ме­нений, она зна­ет, где его ис­кать.

Дверь от­кры­ва­ет бо­гато оде­тая жен­щи­на, нас­толь­ко ста­рая, что за мор­щи­нами поч­ти не раз­гля­деть ее нас­то­яще­го ли­ца. Дер­жится, впро­чем, она впол­не мо­лод­це­вато, а ук­ра­шен­ная дра­гоцен­ны­ми кам­ня­ми рез­ная трость, по­забы­тая, пы­лит­ся в уг­лу.

— Ва­ше вы­сочес­тво! — те­туш­ка И­орет, единс­твен­ная родс­твен­ни­ца лор­да Ала­нора, еще не ушед­шая в мир иной, ши­роко улы­ба­ет­ся — этой гостье она всег­да ра­да. — Вот так при­ят­ный сюр­приз! Ала­нор го­ворил, что вы при­бежи­те, как толь­ко ус­лы­шите но­вос­ти, и про­сил пе­редать, что­бы вы не тре­вожи­лись по­пус­ту. С го­суда­рем все в по­ряд­ке, он бу­дет в Ро­мен­не че­рез не­делю.

— По­чему они вер­ну­лись по­рознь? — удив­ля­ет­ся Эрэн­дис. — Не­похо­же на его ве­личес­тво, отос­лать от се­бя Ала­нора. Я на­де­юсь, де­ло не в ссо­ре?

— Ко­неч­но, нет, ми­леди, от­ку­да та­кие мыс­ли! У го­суда­ря бы­ло важ­ное по­руче­ние для мо­его маль­чи­ка. Кое-что, не тер­пе­щее от­ла­гатель­ств.

— Вот как? — Эрэн­дис не­довер­чи­во за­кусы­ва­ет гу­бу. — А где сей­час Ала­нор? Я по не­му ску­чала, хо­чу ско­рее уви­деть­ся.

— Ми­лая, се­год­ня не по­лучит­ся, ес­ли толь­ко у вас нет быс­тро­ного­го ко­ня, — ка­ча­ет го­ловой те­туш­ка И­орет. — Вы раз­ми­нулись, сей­час Ала­нор, дол­жно быть, на пол­пу­ти к Ар­ме­нело­су. Вер­нулся из са­мой Тем­ной Баш­ни, а до­ма и ча­са не про­вел, вот это ни­куда не го­дит­ся!

— Ар­ме­нелос? — оза­дачен­но про­из­но­сит Эрэн­дис. — Это зна­чит, го­сударь не пла­ниру­ет за­дер­жать­ся в Ро­мен­не? Я ду­мала, он, как обыч­но, за­хочет про­вес­ти пос­ледние дни ле­та у мо­ря...

— Зна­чит, пла­ны Фа­разо­на из­ме­нились, и что с то­го? Ко­роль не стал бы по­сылать мо­его пле­мян­ни­ка в Ар­ме­нелос по пус­тя­кам. Я уже от­да­ла при­каз со­бирать ве­щи. Че­рез нес­коль­ко дней Ала­нор при­ведет наш сто­лич­ный дом в по­рядок, и я пе­ре­еду сле­дом за ним. Сей­час я не мо­гу дос­той­но при­нять вас, Эрэн­дис, но вы ведь не соч­те­те за труд на­вес­тить ста­рую жен­щи­ну в сто­лице?

— Фа­разон не стал бы по­сылать его в Ар­ме­нелос по пус­тя­кам, — до край­нос­ти раз­дра­жен­ная Ар-Зим­ра­фель пов­то­ря­ет сло­ва те­туш­ки И­орет, и хо­рошо зна­комая с жес­тким нра­вом ко­роле­вы Эрэн­дис ста­ра­ет­ся дер­жать­ся в те­ни, что­бы не по­пасть под го­рячую ру­ку. — Мой муж что-то от ме­ня скры­ва­ет. Он дал лор­ду Ала­нору пись­мо, вос­пре­ща­ющее чи­нить ему пре­пятс­твия и до­саж­дать воп­ро­сами, пись­мо, скреп­ленное ко­ролев­ской пе­чатью! Один из луч­ших пол­ко­вод­цев ко­ролевс­тва воз­вра­ща­ет­ся с вой­ны и вмес­то то­го, что­бы дер­жать от­вет пе­ред сво­ей ко­роле­вой, ед­ва ли не бе­жит из го­рода, слов­но он прес­тупник или маль­чиш­ка-по­сыль­ный! К че­му эта сек­ретность? Не­уже­ли вой­на прош­ла не так ус­пешно, как мы ду­мали? — она все боль­ше мрач­не­ет. — Что-то пош­ло не по пла­ну... Или мо­жет быть, — за­мира­ет она от не­ожи­дан­ной мыс­ли, — Фа­разон при­вез с кон­ти­нен­та жен­щи­ну и хо­чет скрыть ее от ме­ня?

— Ка­кие не­лепые пред­по­ложе­ния, ва­ше ве­личес­тво! — спе­шит вме­шать­ся Эрэн­дис, по­ка во­об­ра­жение Ар-Зим­ра­фель не за­вело ее на опас­ную тро­пу. — Уве­рена, мо­тивы ко­роля со­вер­шенно проз­рачны. Вре­мени на под­го­тов­ку к вос­хожде­нию на Ме­нель­тар­му ос­та­ет­ся все мень­ше, на­вер­ня­ка, мис­сия лор­да Ала­нора — в том, что­бы в срок за­вер­шить при­готов­ле­ния.

— Вы са­ми не ве­рите в то, что го­вори­те, — сер­ди­то смот­рит на нее Ар-Зим­ра­фель. — Фа­разон с ра­достью бы по­во­евал еще ме­сяц-дру­гой, лишь бы про­пус­тить праз­дник и из­бе­жать свя­зан­ной с ним го­лов­ной бо­ли. Нет, Ала­нор что-то за­мыш­ля­ет. И вы вы­яс­ни­те, что имен­но.

— Я? — ши­роко рас­кры­ва­ет гла­за Эрэн­дис. — Но как я это сде­лаю, моя гос­по­жа?

Ко­роле­ва дол­го си­дит не­под­вижно, сце­пив пе­ред со­бой ру­ки.

— Это приг­ла­шение его тет­ки, ле­ди И­орет, приш­лось весь­ма кста­ти, — на­конец, от­кли­ка­ет­ся она. — Всем из­вес­тно, что вы в хо­роших от­но­шени­ях. Вы мо­жете соп­ро­вож­дать ее до Ар­ме­нело­са и до­жидать­ся нас там. По­жилым жен­щи­нам не­хоро­шо в оди­ночес­тве со­вер­шать по­ез­дки на боль­шие рас­сто­яния. Ма­ло ли что мо­жет слу­чить­ся в пу­ти.

— Но что я бу­ду де­лать в до­ме лор­да Ала­нора? — удив­ля­ет­ся Эрэн­дис. — Сле­дить за ним, как я сле­дила за Иш­тар? Не ду­маю, что он ока­жет­ся так же раз­го­вор­чив, как бы вы­соко ме­ня ни це­нил.

— А вам и не нуж­но на­до­едать ему пус­той бол­товней, — ко­роле­ва не­доб­ро щу­рит­ся. — Смот­ри­те. Слу­шай­те. Наб­лю­дай­те. Ро­мен­на не единс­твен­ный порт Ну­мено­рэ. Ко­раб­ли с юга про­ходят Нин­да­мос, и ни у ко­го не воз­никнет по­доз­ре­ний, ес­ли од­но или два суд­на приш­варту­ют­ся в мес­тной га­вани. От­ту­да нес­ложно под­нять­ся по ре­ке и доб­рать­ся до Ар­ме­нело­са рань­ше нас. Ес­ли Фа­разон рас­счи­тыва­ет что-то или ко­го-то от ме­ня спря­тать, луч­ше­го спо­соба не най­ти. Ду­маю, сто­ит пря­мо сей­час пре­дуп­ре­дить ле­ди И­орет, что­бы вклю­чила вас в свои пла­ны. Я пе­редам для нее по­дарок. Она не смо­жет от­ве­тить от­ка­зом.

— А как же Иш­тар? — обес­по­ко­ен­но спра­шива­ет прин­цесса. В ее пла­ны сов­сем не вхо­дит ос­тавлять Фа­да сво­бод­но бро­дить по лет­не­му двор­цу в не­пос­редс­твен­ной бли­зос­ти от Пал­ландо. Не ро­вен счет, хит­рый маг за­подоз­рит что-то, а ее не ока­жет­ся ря­дом, что­бы от­вести бе­ду.

— Она по­едет с ва­ми, — ре­шитель­но от­ве­ча­ет Ар-Зим­ра­фель. — Фа­разон пе­режи­вет, ес­ли Иш­тар не явит­ся при­ветс­тво­вать его в пор­ту. Не хва­тало еще, что­бы в этой су­мато­хе она сбе­жала или по­пыта­лась за­моро­чить го­лову пред­ста­вите­лям южан, что бу­дут здесь со дня на день. Я уже дав­но ис­ка­ла по­вод отос­лать ее в сто­лицу. Иш­тар на­де­ет­ся че­рез вас по­доб­рать­ся к нам. Пусть ду­ма­ет, что ей это уда­лось.

— Кто-то из двор­ца по­едет с на­ми? — ос­то­рож­но ос­ве­дом­ля­ет­ся Эрэн­дис. — Или вы пред­почте­те, что­бы нас ок­ру­жали пос­то­рон­ние, не­за­ин­те­ресо­ван­ные лю­ди?

— Не ви­жу боль­шой проб­ле­мы, ес­ли Иш­тар за­берет сво­его слу­гу, от не­го все рав­но ни­какой поль­зы, — поз­во­ля­ет ко­роле­ва. — Ес­ли де­вуш­ка, что слу­жила вам все ле­то, по­дой­дет, мо­жете взять с со­бой и ее. И, ра­зуме­ет­ся, кто-то дол­жен ох­ра­нять вас в пу­ти, ина­че Фа­разо­ну ва­ше пу­тешес­твие сов­сем не пон­ра­вит­ся...

Эрэн­дис скло­ня­ет го­лову, что­бы скрыть тор­жес­тву­ющую улыб­ку. У нее нет ни кап­ли сом­не­ний на пред­мет то­го, кто из двор­цо­вых стра­жей иде­аль­но по­дой­дет на пред­ло­жен­ную роль.

И лишь мно­го поз­же, воз­вра­ща­ясь от без­гра­нич­но бла­годар­ной ко­ролев­ской семье за учас­тие те­туш­ки И­орет, она вдруг по­нима­ет, что за мысль все это вре­мя под­спуд­но то­чила ее ра­зум, впи­ва­ясь в сол­нечное спле­тение ос­тры­ми ко­шачь­ими ко­гот­ка­ми. Де­ло не в воз­му­титель­ной наг­лости Пал­ландо и не в сек­ре­тах ко­роля. Ее бес­по­ко­ит Иш­тар.

Иш­тар наз­ва­ла Вла­дыку по име­ни, так, слов­но в этом не бы­ло ни­чего осо­бен­но­го, и, по­хоже, са­ма не за­мети­ла ого­вор­ки.