Гарри Поттер и Архимаг (гет)

В день появления купола над Литтл-Уингингом, городком, о существовании которого всего несколько дней назад знали только его жители да их знакомые, а теперь рассказывали по двадцать раз в сутки все центральные телеканалы, Ричард Эткинсон был в отпуске. Но он не уехал куда-нибудь отдыхать, а проводил дни на диване в собственной квартире с баночкой пива в руке, а ночи — на кровати в объятиях любимой жены.

Два дня Ричард следил за развитием событий по выпускам специальных новостей. Он ещё очень сильно удивлялся, что в городке, отгороженном от всего мира неведомой штуковиной, происходит так мало преступлений. В его воображении люди, попавшие в подобную ситуацию, должны были бы сразу начать паниковать. В первую очередь они бы ограбили все магазины — в реальности жители Литтл-Уингинга цивилизованно скупили все товары во всех магазинах. Во вторую очередь они начали бы грабить тех, кто успел награбить в магазинах больше других, а жители Литтл-Уингинга ходили друг к другу в гости и делились сплетнями, с момента возникновения купола поменялись только темы сплетен, остальной процесс совершенно не изменился. В понимании Ричарда, все мужчины сразу же должны были бы обзавестись каким-нибудь оружием и переселить свои семьи в подвалы. Ничего такого не происходило. Ричард сделал вывод, что это в нём самом играет кровь ирландских революционеров. Либо сказывается специфика профессии. Либо, что купол каким-то образом воздействует на тех, кто находится внутри него, и этот вариант нравился Ричарду больше всего.

На третий день его вызвали на службу. Один звонок, одна чёткая команда, его личный код подтверждения — и капитан Ричард Эткинсон отозван из отпуска в связи с особыми обстоятельствами. Спустя два часа он уже был введён в курс дела и отбыл в распоряжение генерал-майора с непроизносимой фамилией. Операцией командовал лично государственный секретарь Вильям Терри, а задача Ричарда состояла в том, чтобы взорвать всё, что ему прикажут.

Конечно, Ричард был одним из лучших специалистов по взрывному делу в управлении хоум-офиса Юго-Восточной Англии, но если бы он сам заранее не побеспокоился о том, чтобы следующая перспективная операция досталась именно ему, даже не смотря на отпуск, то ни черта бы он её не получил. Сам не организуешь своё будущее, и не будет у тебя того будущего. Так считал Ричард, и его звание капитана в двадцать восемь лет подтверждало правоту этих слов. А если он проявит себя в данной операции, то считай уже можно идти учиться на майора.

К Литтл-Уингингу Ричард прибыл вечером того же дня, но ещё больше суток его подразделению не находилось дела. Взрывчатки командование приказало завезти огромное количество, все документы на неё были оформлены, и подписанные самым высоким командованием разрешения на применение всего арсенала находились у Ричарда в папке из жёсткого пластика в несгораемом бардачке штабной машины. Не было только приказа.

Огромный лагерь, раскинувшийся вокруг городка, а точнее вокруг невидимого купола, не замирал ни на минуту, живя по круглосуточному расписанию. А вот Ричард ночью четвертого дня, прошедшего с момента появления купола, спал. Разбудила его сирена общей тревоги.

Ричард смотрел в предоставленный полицией доклад. Купол пытались пробить ручным полицейским тараном — безрезультатно. Купол пытались пробить краном-грушей — барьер становился видимым на долю секунды, но на этом достигнутые результаты заканчивались. Пробовали купол на прочность ручным оружием от пистолета до гранатомёта — максимум, чего добились, всё того же краткого мига видимости.

Теперь попробовать пробить барьер предстояло подразделению капитана Эткинсона, и он обязан справиться. Там, под куполом, прямо сейчас убивают подданных её величества, и уже не имеет никакого значения, дадут Ричарду очередное звание или не дадут, он обязан взорвать к чертям этот чёртов купол во имя королевы.

— Две снк тысяча двухсотых. Устанавливай. Кнопку мне, — скомандовал он своим подчинённым.

Солдаты убежали доставать и устанавливать рядом с краем купола два заряда, мощность каждого из которых равнялась ста килограммам в тротиловом эквиваленте. Меньше Ричард считал бесполезным даже пробовать. К сожалению, он не мог сразу начинать с зарядов в десятки тонн, хотя чутьё профессионала своего дела подсказывало, что более слабые заряды им сегодня не помогут. Как бы вообще хватило запасённой взрывчатки на выполнение задачи.

— Лейтенант, быстро бегите к командующему лагерем, необходимо увеличить радиус безопасности вокруг места подрыва в два раза, — этот приказ был отдан прикреплённому к капитану на текущую операцию адьютанту.

Обычно для подобных согласований используется радиосвязь, но сейчас требуемый командир лагеря находился всего в ста метрах, а по радио его искать придётся несколько минут.

— Но, капитан, приказ или хоть какой-нибудь документ, что я скажу полковнику?! — растерянно возразил лейтенант. Не хватало ему ещё боевого опыта, эх, не хватало, если вообще был.

Но всё-таки убежал. И передал. И радиус увеличили. В зоне возможного поражения остались только бронетранспортёры групп захвата — они были достаточно защищёнными, чтобы там находиться. Хорошо ещё, что со складов выдали отражатели и все необходимые приспособления для организации направленных взрывов. Вот только неизвестно на сколько их хватит. Если взрывы раз за разом будут безрезультатно размазываться по барьеру, то энергия, не нашедшая выхода в заданном направлении, будет разрушать всё вокруг.

— Снк тысяча двести установлены. Две штуки.

В руку Ричарда лёг пульт с кнопкой подрыва заряда, и он без промедления вжал железный кругляш. Весь лагерь слегка тряхнуло. От места взрыва по куполу пробежала яркая, искрящаяся как шаровая молния волна, и всё успокоилось.

— Нет прорыва.

— Осмотреть место подрыва, доложить о наличии возможности проведения направленного взрыва сспв двадцать, — это одному подчинённому, а второму тут же приказ приготовить к установке этот самый сспв двадцать. Заряд, не применяемый на войне. Мощностью в две тонны в тротиловом эквиваленте.

Проводить подрывную работу со столь мощными зарядами, практически посреди лагеря с личным составом и техникой, никому и никогда ранее не приходилось. Но Ричард чувствовал — этот купол можно пробить взрывом. Не зря он искрится, не зря становится видимым. Это явная реакция на поглощение или отражение энергии. Кстати сказать, взрывная волна от подрыва двух снк тысяча двести должна была быть куда более ощутимой. Значит, купол частично поглотил энергию взрыва, а не отразил её. Тогда у него обязан существовать предел энергии, которую он может пережить без потери целостности.

Следующие три взрыва купол пережил. Лагерь ещё раз отодвинули. Сменили позиции даже снайперы, постоянно выцеливающие тех, кого уже отдан приказ уничтожить в следующую же секунду после снятия купола.

Последний взрыв заставил купол искриться двадцать три секунды, световые волны одна за другой перехлёстывали через весь Литтл-Уингинг, озаряя небо графства Суррей радужным светом. Зарево, похожее на легендарное северное сияние, видели даже из окон окраинных домов Кингстон-апон-Темс.

Ричард Эткинсон пребывал в уверенности, что ещё один взрыв такой же мощности купол уже не выдержит. Но рисковать было нельзя, последние новости, пришедшие от наблюдателей, говорили о том, что, если Ричард не пробьёт купол в следующие полчаса, то живых жителей в Литтл-Уингинге может и не остаться. Следующий взрыв должен был стать ещё в два раза мощнее предыдущего. Всему личному составу лагеря был отдан приказ найти укрытие. А группы захвата приготовились действовать. Снайпер Гарри Оуэн держал в перекрестье прицела своей безотказной винтовки капюшон со скрывающей лицо серебряной маской. Обладатель капюшона встречал на вершине пирамиды гражданских, которые шли туда самостоятельно, как свиньи на убой, клал каждого из них на каменный стол и взрезал ему грудную клетку чёрным кинжалом.