Можно умереть, пытаясь (джен)

Ноктюрн

Мягкость и потаённая нежность укачивают мой измученный разум. Гармония и спокойствие окутывают и согревают, позволяя забыть о страданиях. Ничто на свете не может быть так же прекрасно, как этот тихий шёпот, дарующий тепло и покой, шёпот, который я не могу услышать или прочесть — только ощутить. "Тише, тише, я здесь, не уходи…" Этот невыносимо красивый зов несёт слова утешения, но я не в силах осознать причину его старания. Я упускаю это, купаясь в совершенстве чувств, и…

— Повторите проект!

Боль врывается, ранит и воспламеняет мой тёплый кокон грубым, жестоким голосом и ярким светом. Я мечусь, я паникую, мне больно, больно, больно!

— Эта певчая птичка смогла лишить Автоботов их последней надежды и прорубила нам путь к победе! Нам необходима такая мощь! Эта модель — всего лишь мусор, не тратьте ресурсы на её починку! Добейте и повторите проект!

Этот голос. От него не скрыться: он калечит, он убивает, кто-нибудь, пожалуйста, прекратите!..

Чувство нежности и покоя возвращается и защищает меня, укрывая и укутывая шёпотом, что звучит на краю восприятия: "Тише, тише, не шуми…" Боль прекращается, словно её никогда не существовало. Я вновь могу слышать, могу воспринимать, но этого недостаточно. Получаю доступ к своим перцептивным системам и активирую их, открываю оптику. Цветопередача нарушена, мир покрыт трещинами, а пространство смещено, но я — вижу.

Тёмный лицевой экран Саундвейва.

Боли нет, есть только окутывающий океан покоя. Я слышу горячий спор между Лордом Мегатроном и Создателем. Они спорят о целесообразности моего восстановления, но меня это больше не тревожит и не задевает. Боли нет. Мою Искру баюкают и лелеют незримым зовом, и она отвечает благодарностью и теплом. Реальность так похожа на сон.

Спор затихает.

Саундвейв исчезает, и я не могу проследить за ним взглядом, но могу по-прежнему ощущать его присутствие и его шёпот.

Горящий алый круг в чёрном металле. Идентификация проходит без колебаний даже сейчас.

Тяжёлая рука Создателя Шоквейва касается моего шлема, и я гашу окуляры, смиряясь с судьбой.

— Хорошая девочка, Найтингейл.

Вздрагиваю, и прикосновение Создателя становится аккуратным, безупречным в своей просчитанной нежности. Таким простым, таким понятным, таким логичным!

— Ты отлично поработала, Найтингейл. Ты не подвела меня.

Содрогаюсь в беззвучном плаче, пока Создатель гладит меня по голове, сужая весь мой мир до него одного — и осознания, что меня приняли.

Он дал мне имя. Он дал мне имя. Он дал мне имя!

— Я восстановлю тебя. Ты продолжишь служение мне.

Нет причин возражать, потому что я счастлива. Остатки моего корпуса горят от нескончаемого чувства привязанности, и в тот момент, когда Создатель нарекает меня, я, наконец, становлюсь личностью.

Шоквейв будет использовать меня как оружие, и уже совсем скоро, но пока я вплетаю в тихий шёпот свою звонкую ноту.

Мне хорошо.