Крылья юности (гет)

Осенью, когда Джулия и Дженет уехали учиться, в Замке стало пусто. Марианна привыкла, что подруги всегда рядом, и без них чувствовала себя одинокой, даже несмотря на общество Кота. Тем более что Кот тоже часто отсутствовал, выполняя задания Крестоманси. Предоставленная сама себе, Марианна делила время между своим огородом (пока не наступили холода), Сиракузом и сочинительством. Устройство, подаренное ей братом на день рождения, оказалось настоящим чудом. И Марианна увлеченно стучала по клавишам, закрывшись в своей комнате, записывая новую историю. Сказку о принцессе Ирен она давно закончила и теперь взялась за историю о единороге, попавшем в плен к злому колдуну.

Немало времени уходило и на занятия с Милли, которая учила Марианну управляться с делами в Замке — повседневными и не очень. Она узнавала, как отвечать на официальные письма; как принимать высоких гостей («Если делегация из другого мира, надо заранее узнать их обычаи, чтобы случайно не оскорбить чем-нибудь», — поясняла Милли, рассказывая о правилах размещения гостей за столом); как незаметно за светским разговором добывать нужную информацию; как в случае нападения защищать Замок; как следить за порядком в Замке.

— На самом деле, все здесь прекрасно знают свою работу, — улыбалась Милли. — Но тебе придется быть в курсе всех повседневных дел. А кроме того, к тебе будут приходить за советом и помощью.

Марианна сосредоточенно кивала, внимательно слушая и стараясь запомнить всё в точности, порой приходя в ужас. Видимо, проникшись растерянным выражением ее лица, Милли со смехом заметила:

— Не беспокойся, солнышко, всё не так страшно, как тебе сейчас кажется, — и, немного подумав, добавила: — Однако и не сказать, что просто. Особенно поначалу. Но я уверена, ты справишься.

Иногда Марианна начинала в этом сомневаться. Она простая деревенская девчонка, ее не готовили к жизни в высшем обществе. Но потом появлялся Кот — уставший после очередного задания или довольный проделанной работой, но всегда полный идей, как им интересно провести время, — и Марианна вспоминала, ради чего эти мучения, и преисполнялась решимости добиться идеальных результатов.

 

В тот день они после обеда собирали в лесу сребролист. Это следовало делать в конце сентября — перед тем, как начнутся осенние туманы и дожди, — чтобы сохранились не только лечебные, но и волшебные свойства.

День выдался теплым и солнечным. Пожелтевшие деревья сказочно смотрелись на фоне голубого неба. В воздухе стоял особый запах осеннего леса, который Марианна бесконечно любила. Она аккуратно выкапывала сребролист вместе с корнем и перевязывала его охапками. Кот больше болтал, чем занимался делом. Впрочем, Марианна не жаловалась: он в красках рассказывал ей о своем последнем задании в Седьмом-Е, и ей постоянно приходилось прерывать работу, потому что от смеха начинали дрожать руки.

Веселым было не само задание — оно-то как раз было скучным и рутинным. Но потом Конрад Тесдиник — официальный представитель Крестоманси в Седьмой серии, — пригласил Кота на чай. И эта часть была самой интересной.

— Он так говорит о Крестоманси, что порой я не верю своим ушам, хотя и знаю, что они с детства дружат, — доверительно сообщил Кот.

Марианна его понимала: ей тоже сложно было представить Крестоманси подростком — упрямым, несдержанным и нахальным, если верить Конраду.

Вдруг Кот резко выпрямился и замер, на его лице появилось такое выражение, словно он к чему-то напряженно прислушивается. Марианна насторожилась и завертела головой, пытаясь понять, что привлекло его внимание.

— Что случилось? — спросила она.

Кот озабоченно нахмурился:

— Кто-то зовет на помощь. Знаешь, последний раз я слышал подобное, когда заточенные здесь волшебные существа просили освободить их.

— Но… — Марианна неуверенно посмотрела на него, — они ведь теперь свободны. Кто же…

Кот пожал плечами и слегка улыбнулся:

— Думаю, нам стоит это выяснить.

Марианна улыбнулась в ответ и кивнула. Поднявшись с колен, она вытерла перепачканные землей руки о фартук. Инструменты и уже собранный сребролист они решили пока оставить здесь же на поляне, на всякий случай наложив на них отвлекающие внимание чары.

Кот осторожно продвигался вглубь леса, поминутно останавливаясь и прислушиваясь. Марианна следовала за ним. Пару раз она пыталась тоже прислушиваться, но так ничего и не уловила, и потому полностью полагалась на него. Они зашли в самую чащу — Марианна никогда прежде не забиралась так далеко. Лес вокруг сгустился, стало темнее, ветви деревьев скрипели на ветру. Но самое странное — не было слышно ни животных, ни птиц. Лес здесь словно вымер. Марианна поежилась и взяла Кота за руку. Он бросил на нее быстрый взгляд, говорящий: «Не бойся — я с тобой», — и сжал ее ладонь, переплетя их пальцы. Сразу стало гораздо спокойнее.

— Здесь, — Кот остановился. — Слышишь?

На первый взгляд ничего особенного в этом месте не было — все тот же мрачный лес. Но теперь и Марианна различила это: тонкий жалобный голос, зовущий: «Помогите!» Это был не тот зов, который можно услышать ушами, скорее — поток магии, действующий напрямую на сознание. Марианна сосредоточенно кивнула.

— Где он?

— Прямо перед нами. Но он окружен магической сетью, делающей карман в пространстве. Нам надо проникнуть туда.

Кот, видимо, что-то сделал, потому что в следующее мгновение Марианна увидела сеть — опять же не физически, а на ином уровне.

— Давай вместе.

Кот начал магией разрезать сеть и отгибать ее в стороны, Марианна последовала его примеру. И вскоре они вступили на поляну, на которой стоял покосившийся сарай — оттуда-то и доносился зов о помощи. Они бросились внутрь и обнаружили там опутанного чарами единорога. Совсем молодого — почти ребенка. Его белоснежная шкурка сияла в грязной темноте сарая, точно маленькое солнце. При их появлении единорог испуганно вскинул голову, но в следующее мгновение радостно фыркнул:

— Вы пришли спасти меня?

Кот кивнул без лишних объяснений, тут же принявшись освобождать единорога от чар. Как только он закончил, единорог подпрыгнул и стрелой бросился наружу, на ходу крикнув:

— Быстрее! Надо уходить, пока он не вернулся!

Марианна и Кот бросились за ним, чтобы обнаружить, что несчастное создание уперлось в сеть, не в состоянии преодолеть ее. Он отчаянно бил копытами и рогом, но не мог прорвать.

— Тише-тише, — Марианна подбежала, положив ладонь ему на шею и успокаивающе погладив. — Мы проведем тебя.

— Марианна, отведи его в Замок, а я останусь разобраться с этим загадочным похитителем единорогов.

Марианна испуганно обернулась на него, Кот ответил твердым взглядом. Вздохнув, она покорилась. Он прав по всем пунктам: единорога надо увести, но кто-то должен разобраться с похитителем, чтобы эта история не повторилась. И кому как не Коту — кудеснику с девятью жизнями и будущему Крестоманси — заниматься этим.

И только дойдя вместе с единорогом до той части леса, где лежал на поляне собранный сребролист, Марианна поняла, что ей казалось таким странным в происходящем. Ведь как раз недавно она начала писать историю о единороге, похищенном злым колдуном. А если вспомнить, что и ее сказка о принцессе Ирен практически воплотилась в жизнь, невольно возникал вопрос: неужели все, что она пишет, становится реальностью? От этой мысли стало слегка неуютно.

 

После того, как Марианна с единорогом ушли, Кот исследовал поляну, но больше ничего не обнаружил. Похоже, это место кто-то создал исключительно для того, чтобы держать здесь пойманного единорога.

Кот полностью уничтожил магическую сеть, вернув поляну в нормальное пространство, и успел слегка заскучать, когда появился темноволосый мужчина средних лет — высокий и крепкий, чем-то напоминавший Усердного Мага. При виде Кота недоумение и тревога на его лице сменились недоверчивым пониманием.

— Ты кто такой? — грубо спросил он.

— Могу задать вам тот же вопрос, — усмехнулся Кот. — Вы знаете, что то, чем вы здесь занимаетесь, незаконно?

— Тебя не касается! — рявкнул мужчина и обнаружил, что единорог исчез. — Где мой единорог?!

— Он не ваш вообще-то, а разумное свободное создание, — спокойно заметил Кот.

Вместо ответа мужчина швырнул в него чарами. Кот легко отразил их, даже не разбираясь, для чего они предназначались. Колдун обладал не самыми выдающимися способностями и даже с обычным кудесником не смог бы справиться, не говоря уже о кудеснике с девятью жизнями.

— Не советую, — покачал он головой.

Колдун явно настроился сопротивляться до последнего, и Кот просто связал его магическими путами. Колдун дернулся пару раз, пытаясь освободиться, но безрезультатно — только сильнее затянул на себе путы.

— Кто ты? — прохрипел он, прожигая Кота злым взглядом

— Можете считать меня представителем Крестоманси, — пожал плечами Кот.

На лице колдуна появилось выражение бессильной ярости пополам с обреченностью.

— Зачем вы пленили единорога? — спросил Кот, используя Перформативную Речь.

— Чтобы продать на ингредиенты, конечно, — ответил колдун таким тоном, словно сам не верил в то, что говорит это вслух. — Каждая его шерстинка стоит чуть ли не состояние. Не говоря уже о роге.

Кот посмотрел на него с отвращением: как можно так относиться к разумному существу! Да к любому живому существу! И без лишних разговоров телепортировал себя и колдуна в Замок.

В большом зале, где они материализовались, обнаружились Крестоманси, Милли, взволнованная Марианна и явно терзаемый любопытством Эдвин. Спасенного единорога поблизости не наблюдалось. Видимо, его успели отправить домой, где бы этот дом ни находился.

Крестоманси устремил на колдуна пронзительный взгляд, и тот невольно съежился, но тут же постарался принять независимый вид. Правда, не слишком успешно.

Марианна уже успела сообщить, как они нашли единорога, и Кот только добавил про стремление колдуна к наживе.

— Боюсь, вам придется придумать какой-нибудь иной способ зарабатывать на жизнь, — насмешливо заметил Крестоманси, и колдун глянул на него с мрачной неприязнью. — Впрочем, в ближайшие два года эта проблема перед вами стоять не будет. В королевской тюрьме вас обеспечат всеми основными благами.

— Вы не имеете права! — вскинулся колдун. — Я не сделал ничего…

— К вашему несчастью, имею, — невозмутимо перебил его Крестоманси. — Покушение на убийство разумного существа — серьезное преступление. И не говорите, будто не подозревали, что единороги разумны.

— Я его не убивал.

— Но собирались. А также незаконно лишили свободы.

Колдун открыл рот, чтобы снова начать спорить, но что он собирался сказать, так и осталось неизвестным, поскольку Крестоманси телепортировался вместе с ним, чтобы отдать его под суд.

Только сейчас Кот заметил, что Марианна выглядит не просто взволнованной — что понятно, — а напряженной и почти испуганной. Их небольшое и почти безопасное приключение явно не стоило таких эмоций, поэтому Кот обеспокоенно поинтересовался:

— Что с тобой?

Марианна сглотнула и нервно, почти шепотом ответила:

— Я ведь совсем недавно начала писать сказку о единороге, попавшем в плен к злому колдуну. И тут вдруг мы натыкаемся на единорога, попавшего в плен к злому колдуну!

— Совпадение, — пожал плечами Кот.

— А с Ирен? Тоже было совпадение?

Кот не успел придумать, что ответить, когда вмешалась Милли:

— На самом деле, это наверняка не совпадение. Похоже, у Марианны очень необычный дар. Мы пока не уверены, в чем именно он заключается, но Кристофер собирался заняться его изучением, когда вернется.

— Представьте, если окажется, что все придуманное Марианной непременно становится реальностью! — с энтузиазмом воскликнул Эдвин. — Вот здорово!

— Я бы не сказала, что это так уж здорово, — возразила Марианна, передернувшись.

Кот понимал, что она имела в виду — ему бы тоже не хотелось такой ответственности. Милли сочувственно ей улыбнулась. А вот Эдвин недоуменно нахмурился — уж он-то такими силами воспользовался бы на всю катушку.

Крестоманси вернулся только к ужину, после которого попросил Марианну придумать какую-нибудь историю. Она растерялась, смутилась и, наконец, нерешительно ответила:

— Я не могу. Мои истории… они приходят сами.

Крестоманси посмотрел на нее так, словно ее слова подтвердили его предположения, и кивнул:

— Тогда я установлю чары в твоей комнате, и когда захочешь сочинять, пиши только там.

Кот пошел с ними, но больше наблюдал, чем участвовал в установке чар, предназначенных для выявления источника магии. Он с такими прежде не сталкивался и с любопытством изучал, пока Крестоманси работал. Они мягким незаметным коконом окутали комнату и печатную машинку Марианны, готовые зацепиться за малейший всплеск магии, как только она прикоснется к клавишам.

— Не знаю, смогу ли я теперь вообще что-нибудь написать, — нервно призналась Марианна, когда Крестоманси ушел.

— Может, все не так страшно, — утешил ее Кот, осторожно заключая в объятия. — Может, ты просто улавливаешь то, что где-то происходит, а не изменяешь реальность. Крестоманси сказал, это один из возможных вариантов.

Марианна не попыталась высвободиться, напротив — благодарно улыбнувшись, уткнулась ему лбом в плечо, в свою очередь, обвив руками за талию. Но не успел он насладиться теплой уютностью такого положения, как Марианна отпрыгнула, испуганно воскликнув:

— Сребролист! Мы же совсем про него забыли!

Кот засмеялся и поспешил следом за ней, чтобы разобрать собранную траву на стебли, листья и корни и наложить на них заготовочные чары.

* * *

Роджер писал, что у Марианны обнаружился какой-то необычный дар. Но Джулия так и не поняла, в чем именно он состоял, поскольку письма Роджера всегда отличались страшным сумбуром. Кот, видимо, погрузившись в роман с Марианной, в этом году не писал вовсе. А сама Марианна почему-то ни словом не упомянула о даре. К тому же и писала она редко — Джулия за весь семестр получила от нее всего два письма.

Так что, вернувшись домой, она первым делом решила выяснить, что там происходит с этими странными способностями. Проводив гостей в комнаты и оставив их обустраиваться — на Рождественские каникулы Джулия пригласила в Замок Кэти, Лидию и Криса, — она поспешила к Марианне. В комнате ее не оказалось, и Джулия успела облазить ползамка, когда догадалась заглянуть к Коту. Она вошла, не постучавшись, и тут же пожалела об этом. Кот с Марианной стояли, обнявшись возле окна, нежно улыбаясь друг другу. И как раз в тот момент, когда Джулия появилась, похоже, собирались поцеловаться.

Она прочистила горло, изо всех сил пытаясь не начать ухмыляться, и они отпрыгнули друг от друга, густо покраснев и возмущенно уставившись на нее. Джулия не выдержала и все-таки засмеялась, заработав еще больше возмущения в свой адрес.

— Извините-извините, что помешала, — она прижала ладонь к сердцу, всем своим видом демонстрируя глубочайшее раскаяние. — Я просто хотела поговорить с Марианной.

Кот все еще выглядел недовольным — он явно считал, что разговор можно и отложить, — но Марианна уже улыбнулась Джулии:

— О чем?

Джулия улыбнулась в ответ и бесцеремонно устроилась в кресле. Кот одарил ее недовольным взглядом, но промолчал. Он остался стоять, прислонившись к подоконнику и сложив руки на груди, в то время как Марианна села в соседнее с Джулией кресло. Кот сильно возмужал за последнее время и выглядел почти взрослым, а не тем маленьким братишкой, каким привыкла считать его Джулия. О чем она ему и сообщила, на что Кот хмыкнул:

— Лесть тебе не поможет.

Она сделала оскорбленное выражение лица, и Кот тихонько засмеялся, наконец-то перестав дуться. Джулия довольно ухмыльнулась и повернулась к Марианне:

— Роджер писал, что у тебя обнаружился какой-то необычный дар, но я ничего толком не поняла из его письма. Так что за дар?

Марианна тяжело вздохнула, на ее лице появилось озабоченное выражение.

— Я каким-то образом могу улавливать события, которые имеют значение для меня или для близких мне людей. Выяснилось, что именно так мне приходят идеи для рассказов.

— Ух ты, как удобно! — восхитилась Джулия.

— Это еще не все, — Марианна нервно усмехнулась. — Я могу менять эти события, изменив сюжет своего рассказа — в сущности, менять реальность силой мысли. Ну, или не совсем мысли, потому что воплощается только написанное.

Джулия моргнула, осознавая масштабы.

— Сильно.

— Не то слово, — хмыкнула Марианна. — Крестоманси сказал, что я должна чувствовать, когда «имею право» воспользоваться этой способностью и что-то изменить. И предупредил, чтобы не вздумала пользоваться ею в личных целях. Как будто я стала бы. Я теперь прямо боюсь за ручку браться.

Джулия понимающе кивнула — она бы на ее месте тоже боялась.

— То есть не совсем за ручку, — веселее добавила Марианна, — а благодаря стараниям наших с тобой братьев — за печатную машинку.

Кот фыркнул, и в следующую секунду смеялись уже все трое.

 

На следующий день Джулия провела для своих гостей небольшую экскурсию. Лидия и Кэти пришли от Замка в восхищение и быстро нашли общий язык с его обитателями. По крайней мере, с большинством из них, поскольку папу они побаивались, робея от его величественного вида. Впрочем, пару дней спустя они привыкли, и Джулии каждый вечер приходилось выслушивать от них восхищенные вздохи в его адрес. Что одновременно забавляло ее и раздражало.

А вот Крис старался ему лишний раз на глаза не попадаться, и это единственное, что омрачало радостное рождественское настроение.

* * *

Крис нутром чувствовал: Крестоманси считает, что он не пара его дочери. Хотя они с Джулией и парой, собственно, не были — лишь хорошими друзьями. Не то чтобы Крис не стремился к изменениям в этом отношении, но не был уверен, что Джулия хочет того же. В любом случае, он не собирался делать ей предложение, пока не закончит Академию.

Однако Крестоманси, похоже, заранее был против. Наверняка проблема состояла не в незнатном происхождении Криса. За несколько дней проведенных здесь, он убедился, что никто в Замке не придает положению в обществе ни малейшего значения. Начиная с самого Крестоманси. Скорее всего, причиной стали обстоятельства, при которых они познакомились. Отчасти Крис его понимал: он бы тоже не доверял человеку, который втянул его дочь в столь опасную авантюру.

И вроде бы он держался с Крисом с неизменной вежливостью, но его холодное величие подавляло почти физически — прямо-таки до дрожи. А особенно выбивала из колеи манера едко иронизировать по любому поводу. Кэти и Лидия, казалось, ничего такого не замечали и были очарованы хозяином Замка. И это еще раз подтверждало теорию Криса: Крестоманси не нравится лично он. Что с этим делать Крис не имел ни малейшего представления.

Зато мать Джулии была к нему бесконечно доброжелательна. Впрочем, она со всеми держалась ласково. Крис еще ни разу не встречал такого теплого и солнечного человека. Поначалу он искренне недоумевал, как вообще умудрялись жить вместе настолько разные люди, как Милли и Крестоманси? Они были словно ледяная вершина горы и теплое летнее солнце.

Удивление его длилось до одного случая за обедом. Тогда речь зашла об изобретениях Роджера и Джо. Крис заинтересовался их увлечением и сказал, что тоже любит экспериментировать. Правда, до таких полезных вещей, как их машины, он не додумался.

— Нет, только до варки зелья, после которого внезапно оказываешься в другой серии миров, — с сарказмом заметил Крестоманси.

— Папа! — возмутилась Джулия.

Остальные сдавленно фыркнули, вызвав еще большее недовольство Джулии. Милли же молча посмотрела на Крестоманси с суровым упреком, на миг став столь же устрашающей, каким обычно бывал он. Несколько секунд они смотрели друг другу в глаза, после чего Крестоманси кивнул, едва заметно улыбнувшись. И Крис впервые увидел, как исчезает его подавляющая величественность, сменяясь затаенной нежностью. Это длилось лишь пару мгновений, но за эти мгновения Крису многое стало понятным.

* * *

Терпение Милли закончилось накануне бала. Она прекрасно понимала причины отношения Кристофера к другу Джулии, но всему есть пределы. Поэтому днем она зашла к нему в кабинет, чтобы попытаться образумить. Кристофер сидел в кресле у стола, повернувшись к нему спиной, и задумчиво разглядывал что-то за окном. Милли обошла вокруг и присела на подоконник, пристально посмотрев ему в глаза.

— Кристофер, прекрати изводить бедного мальчика.

Он не шелохнулся, нисколько не удивился ее словам и только недовольно заявил:

— Он недостоин Джулии.

Милли приподняла брови:

— По-моему, она ни разу не давала понять, что видит в нем кого-то кроме друга.

— Это ненадолго, — убежденно заявил Кристофер и добавил, неопределенно взмахнув рукой: — Ты только посмотри на них…

В общем-то, Милли и сама так считала, и это было главной причиной, почему она начала это разговор.

— Пусть так. Но позволь ей самой решать, кто ее достоин.

Кристофер упрямо нахмурился:

— Она еще совсем ребенок!

— Кристофер, ей двадцать один год! — воскликнула Милли, начиная злиться.

— Вот именно.

Милли немного помолчала, после чего вкрадчиво спросила:

— Напомни-ка мне, дорогой, сколько мне было лет, когда мы поженились?

— Это другое! — Кристофер сдаваться не собирался.

— И в чем же разница? — теперь Милли разрывалась между раздражением и весельем.

Он немного помолчал и невероятно серьезно ответил:

— В том, что у тебя не было отца, который мог бы прийти в ужас от этого факта.

Милли рассмеялась — раздражение тут же исчезло. Он с детства обладал этой способностью: сначала выведет ее из себя своим упрямством, а потом скажет что-нибудь, что заставит ее расхохотаться, и раздражения как не бывало. Кристофер тоже усмехнулся:

— Ты права, я слишком резко реагирую. Просто…

— Дети очень быстро растут. Я знаю, — Милли немного грустно улыбнулась. — Но мы должны суметь отпустить их. Как бы трудно это ни было.

Кристофер ответил ей точно такой же грустной улыбкой. Милли шагнула вперед, чтобы ласково провести кончиками пальцев по его лицу, очерчивая линию скул.

— Будь с Кристианом мягче, — попросила она. — А то бедный мальчик тебя уже боится.

Кристофер кивнул и поймал ее руку, поцеловав ладонь.

* * *

Поздним вечером, после возвращения из церкви с праздничной службы, когда все разошлись спать, Джулия повела Криса полюбоваться звездами с одной из башен. На нее можно было выбраться только с чердака, откуда на башенку вела застекленная дверь. Оттуда открывался совершенно потрясающий вид, становившийся еще прекраснее ночью — при свете звезд.

Они успели подняться на чердак, когда сзади на лестнице послышались чьи-то шаги. Джулия замерла и переглянулась с Крисом. Но не успела она решить, что делать, как следом за шагами раздался веселый голос:

— И зачем ты меня сюда привел?

— Мама… — едва слышно выдохнула Джулия, уже догадываясь, кого услышит следующим.

И точно — знакомый голос с отчетливыми насмешливыми интонациями ответил:

— Сюрприз.

— Что будем делать? — прошептал Крис.

— Прячемся, — моментально решила Джулия.

Хотя в последнее время папа стал доброжелательнее относиться к Крису (наверняка, не без влияния мамы), он точно не обрадуется, обнаружив их здесь вдвоем в столь поздний час.

Благо на чердаке было темно и стояло множество старых вещей — порой непонятного назначения, — за которыми можно спрятаться. Джулия с Крисом на цыпочках, стараясь ничего не опрокинуть по пути, пробрались к стене и затаились за древним шкафом, едва ли не рассыпавшимся от ветхости. Как раз вовремя — в следующую секунду родители появились на чердаке. Перед ними плыл магический огонек, освещая дорогу, и выглядели они в этот момент, как двое подростков, задумавших нечто не совсем дозволенное. Джулия с трудом подавила смешок, чувствуя, как Крис рядом затаил дыхание.

— Закрой глаза, — велел папа.

Мама с улыбкой подчинилась, и он вывел ее, держа за ладони, на башню — ту самую, с которой Джулия собиралась любоваться звездами, — после чего взмахнул рукой.

Башня исчезла, чердак исчез, всё исчезло — они оказались стоящими на небольшом островке посреди бесконечного космоса. Точнее, родители стояли на островке — Джулия с Крисом вообще будто зависли посреди бездонного пространства. Она в первую секунду испугалась, что теперь их обнаружат, но быстро поняла, что иллюзия вместе с чердаком прячет от родительских глаз и их.

— Теперь открывай.

Мама распахнула глаза и ахнула от восхищения, принявшись оглядываться. А восхищаться было чем. Перестав бояться быть обнаруженной, Джулия тоже осмотрелась, и ей понадобилась вся ее сила воли, чтобы не издать какого-нибудь восторженного звука и не выдать себя: накладывать заглушающие чары она не решалась из опасения, что папа почувствует чужую магию.

Со всех сторон — даже снизу — в темноте светили огни далеких звезд, рядом медленно проплывали громадные шары близких планет. Поверхность одной из них волновалась красно-оранжевыми завихрениями. Вокруг другой клубился голубовато-жемчужный туман. Третья мерцала разноцветными искрами. Немного впереди полыхала зеленым пламенем гигантская звезда. То тут, то там пролетали кометы, расцвечивая черноту космоса огненными хвостами. И казалось, будто откуда-то льется едва различимая, абсолютно неземная музыка.

— Потрясающе! — выдохнула мама.

Папа довольно улыбнулся и с нежностью произнес:

— Счастливого Рождества, дорогая.

Мама повернулась к нему с широкой улыбкой и обняла его, с озорным выражением спросив:

— Я говорила, что люблю тебя?

— Да, но я не против услышать это еще раз, — папа усмехнулся с точно таким же выражением.

— Я люблю тебя, Кристофер, — прошептала мама и потянулась поцеловать его.

Джулия отвернулась. Смотреть на целующихся родителей было ужасно неловко.

— Пойдем отсюда, — прошептал ей на ухо Крис, видимо, тоже чувствовавший себя неуютно.

— А ты сможешь найти выход? — так же тихо ответила Джулия.

Она уже думала об этом, но побоялась, что не отыщет нужное направление сквозь иллюзию. Мгновение Крис размышлял, после чего предложил:

— Можно двигаться наощупь.

Джулия кивнула, удивляясь, как ей самой это в голову не пришло.

Пробираться на ощупь, когда вокруг сияли звезды и кружились планеты, стараясь при этом не задеть настоящие вещи, кучами валявшиеся на чердаке, оказалось непростой задачей. А еще было жутковато — идти, когда под ногами расстилается бездна. Даже если знаешь, что это всего лишь иллюзия. Но они справились. Крис первым нащупал дверь и открыл ее. Как будто ничего не изменилось, и Джулии понадобилась вся ее сила воли, чтобы шагнуть на лестничную площадку, которая по-прежнему казалась космическим пространством.

Но как только дверь закрылась за ними, все вернулось на свои места, иллюзия исчезла и они оказались стоящими на лестнице, ведущей на чердак. После великолепных глубин космоса это было даже немного разочаровывающе. Спускались они молча, и так же молча Крис проводил Джулию до ее комнаты. И там, остановившись в коридоре, он глубокомысленно заявил:

— Теперь я знаю, к чему стоит стремиться.

Джулия озадаченно посмотрела на него, взглядом прося пояснить, что он имел в виду. Крис улыбнулся:

— Хотел бы я суметь построить такой брак, как у твоих родителей.

Джулия тихонько засмеялась и кивнула. И только когда, пожелав Крису спокойной ночи, она вошла в свою комнату, Джулия задумалась: подразумевал ли он, что хочет строить такой брак вместе с ней, или это было исключительно теоретически? Хуже того: Джулия сама не знала, какой из вариантов устраивает ее.