Крылья юности (гет)

Родители позволили Марианне порадоваться дню рождения, но на следующее утро снова начали ее обрабатывать на тему долга перед родом.

— В любом случае, — резко заявила Марианна на все уговоры и угрозы, — мой будущий муж точно никогда не станет Дедом. Так что и мне Бабкой не быть.

Родители уставились на нее с настолько пораженным выражением, что Марианна невольно хихикнула. Но веселилась она недолго. Поскольку вслед за ее откровением на нее обрушились возмущенные вопросы пополам с обвинениями, упреками и даже прямым запретом на какое-либо замужество без разрешения. Последнее особенно разозлило Марианну, и она выскочила из столовой, хлопнув дверью, и помчалась в свою комнату собирать вещи, на прощание крикнув:

— Я все равно выйду замуж за Кота — нравится вам или нет!

Когда она закрывала замок на чемодане, к ней постучалась мама. Марианна не ответила, но она все равно вошла и, увидев ее с чемоданом и комнату, по которой словно прошелся ураган, пораженно застыла.

— Марианна… — начала она.

— Нет, — Марианна распрямилась, гневно сверкнув глазами. — Теперь послушай ты меня. Я не обязана становиться Бабкой, род не погибнет без меня. И без какой-либо другой Бабки тоже. Моя жизнь теперь в Замке. И, согласись, было бы глупо отказываться, когда человек, которого я люблю, делает мне предложение и хочет видеть меня своей женой.

На несколько мгновений воцарилось молчание. Сердитое — со стороны Марианны, и растерянное — со стороны мамы.

— Марианна, дорогая, — вздохнула последняя, — я вовсе не хочу, чтобы ты была несчастна. Совсем наоборот. Но ты уверена в том, что именно Эрик — твоя судьба? Тебе всего восемнадцать…

Марианна в свою очередь вздохнула, немного успокаиваясь.

— Я уверена, мам. И в любом случае, мы не собираемся жениться прямо завтра.

На мамином лице отразилось облегчение и почти надежда, что она может еще передумать. Марианна нахмурилась и добавила:

— Однако я ухожу жить в Замок. Я буду рада видеть вас с папой в любое время, но оставаться здесь больше не могу.

— Марианна…

— Прости, мам.

Марианна решительно шагнула к выходу и прошла мимо остолбеневшей мамы, стараясь не смотреть на нее. Боясь, что если посмотрит ей в глаза, то передумает и останется. Мама не пыталась ее удержать и больше ничего не сказала — просто глядела вслед. От этого больно ныло сердце. Лучше уж она кричала бы и не давала ей пройти — так было бы проще.

Марианна вышла через заднюю дверь, чтобы не столкнуться с папой. Потому что он уж точно не дал бы ей уйти так просто.

Марианну разрывали противоположные чувства. С одной стороны, было больно покидать дом, в котором она выросла, родителей — да еще и на такой ноте. С другой стороны, она была счастлива. Со вчерашнего вечера, когда Кот сделал ей предложение (выглядя таким бесконечно милым в своем страхе, что она отвергнет его), ее не оставляло сияющее счастье, мягкими волнами плещущееся внутри.

Первая, кого Марианна встретила, переступив порог замка, была Дженет. Увидев Марианну с чемоданом в руке, слегка растрепанную и — совсем чуть-чуть — заплаканную, она встревожилась и потребовала рассказать, что случилось. И Марианна рассказала — сидя в Малой гостиной, в такой привычной обстановке, рядом с Дженет, которая сочувственно поглаживала ее по руке.

Некоторое время спустя в там собрались почти все обитатели Замка. Не было только Кота и Крестоманси — Милли сказала, что они все еще разбираются с контрабандой магического оружия. И Марианна почувствовала себя так, словно она не ушла только что из дома, а наоборот — приобрела дом и настоящую семью.

— Ну ты даешь, Марианна! — не то восхищенно, не то осуждающе протянул Джо, когда провожал ее в комнату, помогая донести чемодан.

— А ты бы не сбежал на моем месте? — спросила она.

— Мне наверняка захотелось бы, — признал Джо. — Но не уверен, что хватило бы духу. Искренне тобой восхищаюсь, сестренка.

Он ухмыльнулся, показав большой палец, и оставил ее разбирать вещи.

Позже, когда Марианна стояла у окна, задумчиво глядя в парк, к ней заглянула Милли.

— Как ты, солнышко? — участливо спросила она.

Марианна повернулась, благодарно улыбнувшись, и пожала плечами. Она сама не могла до конца разобраться в своих противоречивых чувствах.

— Я тебя понимаю, — Милли присела за стол. — Я ведь тоже когда-то сбежала из дома.

Марианна кивнула — она помнила ее рассказ о Десятой сери и детстве в качестве земного воплощения богини. И в этот момент Марианна осознала, что Милли действительно может понять ее как никто — ведь им выпала очень схожая судьба. Еще более схожая, чем она думала раньше. И она сама не заметила, как у нее вырвался вопрос:

— Сложно быть женой Крестоманси?

В глазах Милли мелькнуло любопытство и сразу затем — понимание.

— Вижу, вы с Котом, наконец, договорились.

Она слегка улыбнулась, и Марианна почувствовала, как краснеет, и отвела взгляд. Но не смогла сдержать счастливой улыбки, когда кивнула в ответ.

— Это так заметно? — чуть ли не шепотом спросила она.

— Вполне, — весело ответила Милли. — Тем более что вы вели себя так похоже на нас с Кристофером…

Марианна вскинула на нее пораженный взгляд, и Милли засмеялась. Марианна же попыталась представить себе Крестоманси на месте Кота, а Милли — на собственном. Она, конечно, понимала, что и они когда-то были подростками и молодыми людьми, но вообразить эту картину было почти невозможно.

— Что касается твоего вопроса, — уже серьезно продолжила Милли. — Ты выбрала себе не самую легкую судьбу. И ты должна быть готова к тому, что твой муж никогда не будет полностью принадлежать тебе. Он будет вечно занят, даже при отсутствии серьезных кризисов. Его могут призвать в любое время дня и ночи. Тебе придется жить в постоянном беспокойстве, потому что его работа связана с множеством опасностей.

Марианна кивнула — теоретически она это прекрасно знала, годами наблюдая за работой Крестоманси.

— Вы прекрасно справляетесь, — заметила она.

Милли улыбнулась:

— Я научилась. Ты думаешь сейчас, что готова ко всему этому — я тоже так считала. Но будь уверена: поначалу тебе будет очень непросто.

Марианна подумала и снова кивнула. Милли слегка подалась вперед и сообщила таким тоном, словно открывала страшную тайну:

— Знаешь, я, бывало, плакала ночами, чувствуя себя страшно одинокой, пока не привыкла. Или жутко злилась, когда Кристофера вызывали снова, и снова, и снова.

— Правда? — Марианна удивленно расширила глаза — не верилось, что всегда спокойная и жизнерадостная Милли могла приходить в отчаяние.

— Правда. А теперь ответь себе: ты действительно, от всего сердца веришь, что Кот стоит этого? Что ты не предпочла бы более спокойную жизнь?

Марианна представила: то, о чем говорила Милли; а потом другую жизнь — спокойную, размеренную, но без Кота, — и твердо ответила:

— Да. Я уверена.

Милли улыбнулась и встала:

— Я знала, что ты так скажешь.

Марианна засмеялась и порывисто обняла Милли на мгновение.

— Спасибо.

— Я поговорю с Сесили — уверена, она поймет.

Когда Милли ушла, Марианна грустно подумала, что мама-то поймет, а вот отца убедить будет гораздо сложнее. Впрочем, она в любом случае возвращаться не собиралась.

* * *

Лорд Мортимер наотрез отказывался говорить, на всех допросах сидел с мрачной физиономией, не произнеся ни слова. Зато его сын оказался более разговорчивым. Оставшись без свидетелей, Эдвард Мортимер признался, что поступил в королевскую гвардию, потому что его отцу нужен был агент при дворе.

— Чем им не угодил наш король? — тихонько спросил Кот, когда они с Крестоманси присутствовали при допросе.

Судейская комната представляла собой небольшой круглый зал, в центре которого стоял подсудимый, а вдоль стен шли скамьи и кресла. Сейчас комната была полупустой — кроме Эдварда Мортимера, Крестоманси и Кота, присутствовали лишь охранник и двое королевских следователей.

— Недовольные всегда найдутся, какой бы порядок ни царил в государстве, — невозмутимо ответил Крестоманси. — Вспомни, мистера Нострума и иже с ним.

Действительно. Кот кивнул, снова сосредотачиваясь на допросе.

Впрочем, сэр Эдвард — молодой человек, лишь немногим старше Кота — почти ничего не знал: отец не посвящал его в далеко идущие планы, лишь давал мелкие задания. И сообщников он тоже ни разу не видел. По крайней мере, он так утверждал.

— Он лжет, — Крестоманси едва слышно раздраженно вздохнул. — Кого-то выгораживает.

— Откуда вы знаете? — удивился Кот — он сам не заметил в интонациях сэра Эдварда ни малейшей фальши.

Крестоманси невесело усмехнулся, бросив на него быстрый взгляд.

— Однажды я уже наблюдал за подобным и знаю, как это выглядит, — после секундной паузы он добавил: — Тогда выгораживали меня.

Кот поперхнулся воздухом и недоверчиво уставился на него.

— Вы шутите?

— Абсолютно серьезен, — Крестоманси встал и объявил уже для всех: — Я хочу поговорить с сэром Эдвардом наедине.

Следователи почтительно уступили ему место, охранник тоже отступил. Приблизившись к сэру Эдварду, Крестоманси установил вокруг них заглушающие чары.

Не слыша слов, Кот мог только наблюдать за выражением лиц, одновременно гадая, что такого могло случиться в прошлом Крестоманси, чтобы кому-то пришлось прикрывать его в суде. Подобное просто не укладывалось в голове.

Все время, что они разговаривали, Крестоманси оставался привычно невозмутимым, и по его лицу невозможно было ничего прочесть. Зато лицо сэра Эдварда было гораздо более выразительным. Высокомерие и легкое презрение быстро сменились удивлением и паникой, потом еще большим изумлением, недоверием, и наконец — отчаянной мольбой.

Крестоманси повел ладонью, снимая чары. К этому времени сэр Эдвард смотрел на него с надеждой и благодарностью. Крестоманси назвал следователям имена сообщников — все из высшей аристократии, а некоторые и весьма близкие к королю люди — и велел отпустить сэра Эдварда. Следователи заспорили было, но Крестоманси умел быть убедительным.

— Благодарю, сэр, — произнес Эдвард Мортимер, когда с него сняли связующие чары, горячо пожимая ему руку. — Я этого не забуду.

— Надеюсь, вы усвоили урок, — ответил Крестоманси, одарив его своим фирменным пронзительным взглядом. — В следующий раз пощады не будет.

Сэр Эдвард энергично кивнул несколько раз и покинул комнату.

Потом они участвовали в аресте заговорщиков, поскольку почти все они были довольно сильными магами. К счастью, их оказалось не так много. И с большинством справились быстро благодаря тому, что застали врасплох. Но вот лорд Сеймур, которого, похоже, успели предупредить, сопротивлялся отчаянно. Он задействовал всех служащих и собственное семейство, окружил имение мощными защитными чарами и затаился внутри, готовый к длительной осаде.

На то, чтобы сломать чары, ушло немало времени и сил даже при том, что Кот с Крестоманси работали вместе и им помогали еще несколько магов из королевской гвардии. После чего они выдержали короткую, но яростную схватку. Вокруг них сверкали вспышки молний, летали огненные шары, сотрясалась земля, падали деревья. Лорду Сеймору терять было нечего, и он явно решил сражаться до последнего.

Пока остальные пытались прорваться в замок, защищаясь от обрушивавшихся на них чар, Крестоманси сделал Коту знак телепортироваться внутрь. Они материализовались в большом зале, двери которого были забаррикадированы не только магией, но и всеми попавшимися под руку предметами. Лорд Сеймур — высокий дородный мужчина с густой бородой — отдавал распоряжения своей небольшой команде, наблюдая за тем, что происходит снаружи с помощью зеркальных чар.

Крестоманси немедленно обездвижил его. Кот то же самое сделал с леди Сеймур, которая готовила горничных атаковать нападавших, когда они прорвут баррикаду. После чего они окрыли двери, и дальше все произошло быстро. Участников сопротивления, которых набралось около пятнадцати человек, арестовали и препроводили в тюрьму.

Кот чувствовал себя абсолютно вымотавшимся. Крестоманси выглядел как всегда — будто все это для него сущие пустяки. Однако теперь Кот знал его достаточно хорошо, чтобы заметить, что он тоже устал и мечтает поскорее вернуться домой.

— Как вам удалось разговорить сэра Эдварда? — поинтересовался Кот, когда они уже собирались телепортироваться в Замок.

Несмотря на усталость, его терзало любопытство.

— Пообещав неприкосновенность тому, кого он так старался защитить, — само собой разумеющимся тоном ответил Крестоманси и, не дожидаясь дальнейших вопросов, пояснил: — Это его невеста — мисс Элайза Грей. Девочка ввязалась в заговор по глупости и под влиянием родственников, так что я с чистой совестью дал обещание. Да и сам Эдвард больше следовал за отцом, чем действительно стремился к перевороту.

Кот кивнул. Он давно заметил, что Крестоманси всегда дает людям шанс одуматься. Но только один.

В Замок они вернулись поздней ночью — все уже спали, и царила уютная тишина, послужившая приятным контрастом после жаркого сражения. Напряжение отступило, сменившись чувством бесконечной усталости. Кот не знал, чего хочет больше — есть или спать. Он почти решил в пользу последнего, когда Крестоманси предложил:

— Пойдем заглянем на кухню — Милли наверняка оставила нам что-нибудь перекусить.

«Что-нибудь» и «перекусить» оказалось изрядным преуменьшением. На небольшом столике на кухне стоял роскошный ужин на двух человек, защищенный чарами так, чтобы сохранялся будто только что приготовленным.

— Настоящее пиршество, — восхищенно вздохнул Кот, когда они сели за стол и Крестоманси зажег несколько свечей.

К этому моменту — когда он почувствовал запах еды — голод окончательно победил сонливость. Было до странности уютно сидеть в пустой полутемной кухне вдвоем с Крестоманси за поздним ужином.

В душе Кота снова вспыхнуло любопытство, которое появилось еще после откровения Крестоманси во время допроса Эдварда Мортимера. Вот только он не решался задать наставнику столь личный вопрос. А с другой стороны, он ведь первый об этом заговорил. И, когда они пили чай с лимоном, Кот осторожно спросил:

— А что тогда случилось? Ну, когда вас выгораживали перед судом.

Крестоманси улыбнулся и рассказал, как ребенком бродил по мирам, не осознавая этого, а дядя воспользовался его способностями, чтобы перевозить контрабанду. Кот был поражен до глубины души. Даже после их с Джулией визита в прошлое Крестоманси казался ему безупречным.

— Разочарован? — весело спросил тот.

— Нет, — Кот покачал головой. — Скорее удивлен, что и вам ничто человеческое не чуждо.

Крестоманси рассмеялся, и Кот ухмыльнулся в ответ.

 

Оставив засыпающего на ходу и поминутно зевающего Кота добираться до своей комнаты, Кристофер в свою очередь отправился отдыхать. Войдя в спальню, он обнаружил, что Милли не спит, как он думал, а читает в кровати при свете настольной лампы, одетая в шелковую ночную рубашку. Распущенные каштановые волосы длинными прядями струились по ее плечам. Милли подняла голову на звук открывшейся двери и улыбнулась ему.

— Не спишь? — Кристофер на мгновение замер, любуясь женой.

— Хотела тебя дождаться, — Милли положила книгу на тумбочку рядом с кроватью. — Как все прошло?

— Вполне успешно, — Кристофер вкратце обрисовал ситуацию, пока раздевался. — Мне предстоит еще, конечно, присутствовать на суде, но в целом дело закончено.

— Я рада, что леди Мортимер все-таки не останется одна, — задумчиво заметила Милли. — Несчастная женщина.

Кристофер улыбнулся:

— Моя сострадательная Милли. Будем надеяться, сэру Эдварду эта история послужит уроком, — он коротко поцеловал ее, забравшись в постель, и добавил: — Спасибо за ужин, кстати.

Вместо ответа Милли притянула его обратно к себе, чтобы в свою очередь пылко поцеловать, моментально заставляя забыть обо всем. Здесь и сейчас остались только они двое в целом мире.

* * *

Спустившись утром на завтрак, Кот обнаружил за столом Марианну, болтавшую с Джулией и Дженет.

— Откуда ты взялась? — удивленно спросил он.

— А где «доброе утро»? — ехидно заметила Джулия.

Кот отмахнулся от нее, не отрывая взгляда от застенчиво улыбнувшейся Марианны.

— Я ушла из дома, — ответила она, пожав плечами.

Нельзя сказать, что Кот сильно удивился: они оба изначально предполагали, что этим может закончиться. И все равно было обидно за Марианну — почему ее родители не хотят понять? Впрочем, сама она, похоже, успела справиться с разочарованием и за завтраком была оживленной и веселой.

Идею отпраздновать их неофициальную помолвку выдвинула Дженет. Остальные с энтузиазмом ее поддержали. Кот не был уверен, что так уж хочет вечеринку, но его никто не спрашивал.

Впрочем, праздник вышел чудесным. Хотя праздник — это сильное преувеличение: скорее посиделки в теплой компании. Они собрались вечером в комнате Кота, прихватив несколько подносов с бутербродами, пирожными, фруктами и даже бутылку вина.

Когда все расселись где придется — в кресле, на кровати, на подоконнике, кое-кто даже прямо на полу — и разлили вино по бокалам, Джулия встала и торжественно объявила:

— Мы все долго ждали этого светлого события и даже делали ставки…

— Что?! — Кот возмущенно уставился на нее, и Джулия засмеялась, довольная произведенным эффектом.

— Ага, и я проиграл целый фунт, — невозмутимо заметил Роджер.

— Послушал бы меня, не проиграл бы, — невинным тоном ответила ему Дженет.

Кот, не веря своим ушам, смотрел на них:

— Вы шутите?

— Неа, — заявил Джо. — Наблюдать за вами было прикольно.

Теперь уже Марианна прожгла его возмущенным взглядом, но это только больше развеселило остальных.

Они так хохотали, что едва услышали стук в дверь. На мгновение воцарилась тишина, когда они озадаченно переглянулись — кто бы это мог быть? Пожав плечами, Кот крикнул:

— Войдите.

Вот уж кого он не ожидал увидеть, так это Сесили Пинхоу. Марианна была поражена не меньше.

— Мама? — она вскочила ей навстречу, но в следующее мгновение шагнула назад — к Коту — с подозрительным выражением на лице. — Зачем ты здесь?

Кот затаил дыхание, приготовившись защищать право Марианны на собственный выбор, и встал рядом, взяв ее за руку. Миссис Пинхоу окинула быстрым взглядом собравшуюся молодежь и неуверенно посмотрела на дочь.

— Марианна, дорогая… Мы можем поговорить наедине?

Марианна поколебалась и кивнула:

— Хорошо. Но Кот пойдет с нами.

Они вышли в коридор и, закрыв за собой дверь, кот наложил заглушающие чары, подозревая, что иначе их будут подслушивать. На лице Джулии четко было написано, что ей страшно хочется узнать, о чем речь. Да и Джо явно собирался рвануть следом за ними, и только строгий взгляд сестры его остановил. Заметив его манипуляции Марианна кивнула и благодарно улыбнулась, после чего перевела взгляд на мать, так и не выпустив ладони Кота.

— Я… — миссис Пинхоу на мгновение сбилась, посмотрев на него с каким-то странным выражением. — Я пришла попросить прощения. Мы с папой не должны были заставлять тебя. Ты имеешь право сама решать, как тебе жить.

Марианна подозрительно прищурилась:

— Ты ведь говоришь это не для того, чтобы я вернулась домой?

Миссис Пинхоу покачала головой:

— Нет. Я… мы будем скучать по тебе, но… Милли была весьма убедительна, уверяя меня, что ты будешь счастлива здесь.

Кот удивленно моргнул, Марианна же восприняла ее слова, как нечто, о чем она подозревала с самого начала.

— Папа тоже так думает? — спросила она.

Миссис Пинхоу вздохнула и с сожалением призналась:

— Боюсь, нет. Но не беспокойся — он привыкнет, — она шагнула вперед и взяла Марианну за свободную руку. — Марианна, ты моя дочь, и я не хочу терять тебя.

— Тебе и не придется, — прошептала Марианна и, выпустив ладонь Кота, порывисто обняла ее.

Кот отступил в сторону и смущенно отвернулся.

— Эрик, — позвала его миссис Пинхоу некоторое время спустя.

Кот вернулся к ним, с беспокойством посмотрев на нее. Миссис Пинхоу улыбнулась, но в ее глазах блестели слезы:

— Позаботься о Марианне.

Кот ошеломленно заморгал, и Марианна хихикнула.

— Конечно, миссис Пинхоу, — ответил он со всей серьезностью, когда пришел в себя.

Та удовлетворенно кивнула и, еще раз обняв Марианну, попрощалась с ними.

Когда они вернулись в комнату, друзья встретили их возмущенными упреками по поводу заглушающих чар и любопытными вопросами. Отмахнувшись от первых и коротко ответив на вторые, Кот и Марианна посмотрели друг на друга и обменялись одинаковыми счастливыми улыбками.

— Так, на чем мы остановились? — невинно поинтересовалась Джулия. — Ах, да. Кот, Марианна, этот бокал мы поднимаем за вас и желаем вам большого счастья.

Зазвенел хрусталь, перемешиваясь с общими сумбурными, но теплыми пожеланиями. Определенно, идея Дженет была не так уж и плоха.

* * *

Джулия встретила Криса у главных ворот. Она пригласила его к обеду, чтобы сразу познакомить со всеми, а не вылавливать каждого по отдельности, что на просторах Замка являлось не самой легкой задачей. Крис восхищенно осматривался, пока они шли по парку, как вдруг погрустнел.

— Я не ровня тебе, — меланхолично заметил он, когда они уже подошли к замку.

Джулия возмущенно фыркнула:

— Что за глупости?!

Крис покачал головой, давая понять, что это вовсе не глупости, но все же улыбнулся. Джулия решила, что позже поговорит с ним на эту тему — сейчас он слишком заметно нервничал перед встречей с ее семьей.

Когда они вошли в столовую, все уже собрались там. Крис слегка поежился под устремившимися на него взглядами. Джулия подумала, что ей-то было гораздо проще — семья Криса куда меньше. Представив себе, что она сама чувствовала бы, оказавшись на его месте, она взяла его за руку и легонько сжала ладонь. Крис в ответ стиснул ее пальцы — не слишком сильно, но чувствительно.

— Это мой друг — Кристиан Лейкер, — жизнерадостно сообщила Джулия. — Надеюсь, вы не против, что я пригласила его на обед?

— Конечно, нет, солнышко, — радушно улыбнулась мама.

На лицах остальных читались эмоции от любопытства до подозрительности.

— С папой и Роджером ты уже знаком… — повернулась Джулия к Крису.

Тот нервно кивнул. Папа приподнял бровь, к счастью, ничего не сказав. Джулия не была уверена, что бедный Крис в данный момент адекватно воспримет его манеру иронизировать. И она принялась представлять присутствующих.

Дженет и Марианна дружелюбно улыбнулись, Кот и Джо смотрели с любопытством, Роджер — изучающе. Мама за внешней радушной доброжелательностью тоже внимательно присматривалась. Эдвин уставился на Криса с откровенным возмущением. На его мордашке так и читалось: «Что это за тип, и какое право он имеет на мою сестру?!» Джулия подавила смешок — какие у нее, оказывается, ревнивые братья. Папа остался невозмутим — со своим лучшим рассеянным видом. Но Джулия-то знала, что скрывается за этой отстраненностью, и была уверена, что его внимание целиком сосредоточено на Крисе. Она от души понадеялась, что он произведет на папу хорошее впечатление.

Естественно, все принялись засыпать Криса самыми разнообразными вопросами. В конце концов, даже собственник Эдвин оттаял и стал общаться с ним. Крис немного расслабился, начал улыбаться и, кажется, даже получать удовольствие от общения. Когда не натыкался на пронзительный папин взгляд. Хорошо еще мама отвлекала его внимание на себя, а то Крису пришлось бы совсем худо.

И конечно же речь зашла о его планах на будущее.

— Я всегда собирался стать дипломатом, почему и пошел учиться в Академию, — ответил он. — Но в последнее время у меня появился еще один вариант.

— И какой же, позволь узнать? — заинтересовался папа.

Бросив на Джулию быстрый взгляд, Крис покачал головой:

— Для него необходимо, чтобы осуществилось одно условие, в котором я пока не уверен. Так что не хотел бы говорить.

У Джулии появилось смутное ощущение, что это как-то связано с ней, но она отогнала его, как очевидную глупость. Папа одарил Криса еще более пронзительным взглядом, однако настаивать не стал.

К концу ужина Крис смог очаровать всех — даже Эдвина. Всех, кроме папы. Тот по-прежнему смотрел на него так, будто подозревал в преступлении. Крис из-за этого, конечно, нервничал и инстинктивно поворачивался к Джулии за помощью. Из-за чего папа мрачнел еще больше.

— Не будь таким устрашающим, милый, — тихонько сказала ему мама, на что он лишь сделал недоумевающее лицо.

Мама вздохнула и обреченно закатила глаза. Несмотря на беспокойство за Криса, Джулия от этой картины хихикнула.

— Твой отец меня ненавидит, — позже потерянно сказал он, когда Джулия провожала его до ворот.

— Ерунда, — отмахнулась она. — Он перестанет быть таким… недружелюбным, когда узнает тебя получше.

— Надеюсь, — с сомнением вздохнул Крис.

* * *

— И что это было? — спросила Милли.

Она стояла возле двери в кабинете Кристофера, куда он сбежал после ужина, сделав ужасно занятой вид.

— О чем ты? — он приподнял бровь, откинувшись на спинку кресла и устремив на нее честный-честный, непонимающий взгляд.

— Кристофер! — Милли угрожающе нахмурилась.

Он улыбнулся и бросил притворяться.

— А ты что думаешь об этом парне?

Милли пожала плечами:

— Милый мальчик — разумный, воспитанный. У них с Джулией явно прекрасное взаимопонимание.

— Просто отличное, — скептически хмыкнул Кристофер. — Это из-за него она тогда оказалась в Десятых мирах. И недавно, когда она раскрыла склад лорда Мортимера, она опять же была с ним.

— Так дело в этом? — Милли приблизилась и внимательно посмотрела ему в глаза. — Или для твоей неприязни есть иные причины?

По выражению его лица, Милли видела, что Кристофер собирается сказать: «А этого недостаточно?» Но в последний момент он передумал, помолчал и честно ответил:

— Я не знаю.

Милли не могла не улыбнуться. Кристофер, ревнующий свою дочь к появившемуся в ее жизни молодому человеку, выглядел невероятно забавно. Сама Джулия либо искренне пока считала Кристиана «только другом», либо в данный момент боялась думать о чем-то большем. Он-то явно смотрел на нее с влюбленным восхищением, но тоже не торопился открываться. Милли понадеялась, что к тому времени, как дети придут к взаимопониманию, Кристофер успеет смириться с этим фактом. Хотя надежда была слабой.