Слишком много чемпионов (джен)

В субботу 'Ежедневный пророк' в Хогвартс не пришёл. Равно как и в воскресенье. В понедельник, первый день рождественских каникул, во время завтрака почтовая сова принесла Невиллу письмо, но газеты опять не было.

Гарри не слишком расстраивался из-за отсутствия газеты, особенно после безосновательных обвинений и оскорблений в адрес Гермионы в последнем выпуске, но всё равно интересовался причиной такого перерыва.

— Нев, не знаешь случайно, почему 'Пророк' в последние дни не приходит? — спросил Гарри.

Невилл, сидевший слева от него, как раз читал полученное письмо. Через несколько секунд он поднял взгляд:

— Бабушка пишет, что в пятницу какая-то взбешённая ведьма ворвалась в редакцию 'Ежедневного пророка'. Она напала на Риту Скитер, в процессе разнеся вдребезги большую часть редакции и их печатный станок. Скитер в больнице святого Мунго.

Гермиона, сидевшая справа от Гарри, ахнула.

— Серьёзно? И кем была нападавшая? — спросил Гарри.

— Неизвестно, — ответил Невилл. — Она скрылась при помощи неотслеживаемого международного порт-ключа. Предполагают только, что она, судя по акценту, из Канады. И ещё, похоже, крайне сильная ведьма: она применяла множество малоизвестных и крайне мощных заклинаний, которые обычно используются лишь против самых опасных магических животных.

— Ну и история, — присвистнул Гарри. — Так что же, теперь Скитер на балу нас не побеспокоит?

Невилл кивнул:

— Да, ей наверняка ещё долго придётся лежать в больнице. Её поместили в отделение долгосрочных магических травм, так что она, возможно, никогда не поправится до конца.

— Ого, — пробормотал Гарри. — А откуда твоя бабушка это знает?

— Ну, эмм, — промямлил неожиданно смутившийся Невилл, — она там просто кое-кого навещала.

— А, понятно, — кивнул Гарри, почувствовав, что Невиллу почему-то неприятно говорить на эту тему.

Выходит, Скитер больше не будет им досаждать. Гарри невольно усмехнулся. По-хорошему, ему стоило посочувствовать надоедливой репортёрше, но после её последней статьи он не испытывал ни малейшего желания это делать. Обменявшись взглядом с Гермионой, он заметил, что та испытывает схожие противоречивые чувства.

В конце концов, многие ученики и вправду поверили, что Гермиона опоила его и Виктора Крама любовными зельями. Первые два дня после выхода статьи ему и Гермионе приходилось прятаться от остальных учеников, тренируясь в заброшенном классе, который они облюбовали ещё несколько недель назад.

Но утром воскресенья Крам встал с места и объявил всему Большому залу, что никто не поил его зельями; что он просто пригласил Гермиону на бал, не зная о том, что она уже встречалась с другим парнем; что перед этим приглашением они даже никогда не разговаривали друг с другом.

Гарри и Гермиона искренне поблагодарили чемпиона Дурмстранга, на что тот лишь пожал плечами и сказал, что сделал это объявление во многом ради своего же спокойствия. Он уже просто устал от повсюду бегающих за ним фанаток, которые пытались напоить его очищающим зельем.

Удивительно, но ученики поверили знаменитому ловцу и перестали относиться к Гермионе с враждебностью. Некоторые даже извинились перед ней за то, что поверили статье в 'Пророке'.

Гермиона отнеслась к этому с иронией, пояснив Гарри, что если бы она действительно опоила Крама зельями, то велела бы ему сделать именно такое заявление. Так что верить болгарскому ловцу у учеников причины не было. Гарри в ответ усмехнулся и напомнил ей о том, что волшебники — идиоты. Гермиона, тяжело вздохнув, с ним согласилась.

Гарри был весьма рад, что всё так быстро вернулось в свою колею. Ученики опять сосредоточились на грядущем Святочном бале, не обращая внимания на всё прочее. Так что следующие несколько дней Гарри и Гермиона спокойно изучали золотое яйцо и искали новые заклинания для Турнира. Также они наконец начали читать книги об окклюменции, планируя вскоре приступить к первым тренировкам-медитациям.

Но, поскольку они теперь могли спокойно показываться на публике, Гарри предложил Гермионе немного расслабиться на время каникул. Та, к его удивлению, согласилась.

Поэтому вечером среды, за два дня до Святочного бала, оба они сидели на диване в гостиной Гриффиндора. Гарри играл с Невиллом и Дином во взрывные карты, а Гермиона была погружена в очередную книгу 'для лёгкого чтения' — толстый том по истории магического мира.

— Ну и как мы должны приглашать девчонок на бал? — раздался громкий голос из другого угла гостиной. — У них всё не как у людей! Никакой возможности!

Гарри поднял взгляд от карт в своих руках и заметил в другом углу комнаты Рона, который одновременно громко жаловался на бал и громил Симуса в игре в волшебные шахматы. Очевидно, рыжий парень так пока никого и не пригласил.

Гарри обменялся взглядом с Гермионой. Та закатила глаза.

— Подумать только, он до сих пор твердит одно и то же, — негромко заметил Гарри. — Почему бы ему просто не пригласить кого-нибудь?

Гермиона пожала плечами:

— Просто радуйся, что мы встречаемся, иначе и ты мог бы вести себя так же! — заметила она со смешком.

— И вовсе нет! — наигранно возмутился Гарри. — Не встречайся мы, я бы пригласил тебя прямо сейчас!

Девушка, улыбнувшись, поцеловала его в щёку.

— И потом, они никогда не ходят поодиночке! — продолжал громко жаловаться Рон. — Почему они всегда ходят группками? Это же ужас! Полный ужас!

Симус согласно кивал, хотя Гарри и знал, что ирландец уже имел пару для бала: несколько дней назад он пригласил Парвати.

Гарри вздохнул:

— И каждый день нам приходится это выслушивать... — пробормотал он.

Однако тут ему в голову пришла идея:

— Миона, не знаешь случайно, есть ли ли на нашем курсе девушки, у которых пока нет партнёра?

Гермиона, задумавшись на пару секунд, усмехнулась:

— Вроде бы у Лаванды нет. И я в этом практически уверена, потому что в противном случае она бы трещала о нём без умолку.

Оглядевшись, Гарри увидел, что Лаванда сидит в противоположном углу гостиной, рядом с Парвати. Встав с дивана, он быстрым шагом направился к девушкам.

— Привет, Лаванда! — сказал он, когда болтавшие друг с другом Лаванда и Парвати наконец его заметили. — У тебя уже есть партнёр для бала?

Глаза Лаванды округлились, и она покачала головой.

— Нет, Гарри, — ответила она, слегка покраснев. — А почему ты спрашиваешь? — добавила она голосом, который, вероятно, должен был звучать соблазнительно.

— Вот и отлично, — сказал Гарри, не обращая внимания на неожиданно воцарившуюся в гостиной тишину. — Может, ты пойдёшь на него с Роном?

— Что? — в унисон воскликнули Лаванда и Рон на другой стороне комнаты.

— Я думаю, что многим было бы приятно не выслушивать больше жалобы Рона на невозможность пригласить девушку. Поэтому я и спрашиваю, не хотела ли бы ты пойти с ним. Пожалуйста? — пояснил Гарри.

— О... эмм... ну ладно, пойду, — ответила Лаванда с плохо скрытым разочарованием.

— Отлично! — воскликнул Гарри, посмотрев в сторону младшего из братьев Уизли. — Рон, надеюсь, тебе такой вариант тоже подойдёт?

Рон только и смог, что кивнуть в ответ. Он, казалось, не мог решить, следует ему благодарить или возмущаться.

С широкой улыбкой Гарри вернулся к Гермионе и своим друзьям.

— Это было очень мило с твоей стороны, Гарри, — улыбнулась Гермиона, чмокнув его в губы. — Надеюсь, Рон тоже это оценит.

Гарри продолжил игру с Невиллом и Дином, но через несколько минут услышал за спиной осторожное покашливание.

Обернувшись, он увидел смотрящего на него со смущением Рона.

— Эмм, Гарри... спасибо большое! — неуверенно сказал он. — И знаешь, я тут подумал обо всём произошедшем, и решил, что могу простить вас, и...

— Простить нас? За что простить? — прервала его Гермиона ледяным тоном.

— За то, что начали встречаться, конечно! И за то, что не бросили моё имя в Кубок. Думаю, мы можем...

Гарри увидел, как глаза Гермионы сузились, и быстро заговорил, предотвращая взрыв:

— Знаешь, Рон, мы на самом деле не заслуживаем твоего прощения. Мы ведь перед тобой даже не извинились! Просто продолжай нас игнорировать, ладно? Мы это заслужили.

Рон растерянно посмотрел на него.

— Ну... да, наверное, ты прав, — сказал он чуть более уверенно. — Вам стоит извиниться...

Последовало долгое молчание. Рон выжидающе смотрел на пару.

— Ну? — спросил он наконец.

— Что ну? — спросил в ответ Гарри.

— Вы будете извиняться или нет?

— Не-а, мы дадим тебе знать, когда будем готовы к этому. А пока можешь продолжать нас игнорировать, — ответил Гарри как можно более нейтральным тоном.

— А, эмм... ну ладно тогда... пока, — растерянно пробормотал Рон.

— Пока, Рон, — кивнул Гарри.

— Пока, — сказала Гермиона.

Гарри видел, что его девушка еле-еле сдерживает смех.

После этого разговора Гарри и Гермиона особо не общались с Роном, но тот по крайней мере начал относиться к ним более вежливо. Он больше не сверлил пару сердитым взглядом, едва завидев их, а по утрам они даже здоровались друг с другом. Они не стали вновь друзьями, но и враждебности между ними больше не было. Гарри надеялся, что так и будет даже после того, как Рон сообразит, что Гарри и Гермиона вообще не планируют извиняться перед ним. На их взгляд, им просто не за что было извиняться.

* * *

Пятница была днём Рождества, а также днём Святочного бала. После весьма приятного праздничного утра Гарри и Гермиона присоединились к Невиллу, Полумне и Джинни в игре в снежки. Вскоре после обеда все трое девушек сообщили, что идут готовиться к балу.

— Но... но он же начнётся только в восемь вечера! — удивился Невилл.

Гарри тоже озадаченно приподнял брови:

— Ты ведь прекрасна и так, — сказал он, обращаясь к Гермионе. — Нет нужды...

— Спасибо, Гарри, — с улыбкой прервала его Гермиона, — но я уверена, что результат тебе понравится. И я пообещала Джинни и Полумне помочь им с кое-какими чарами. Давайте встретимся в нашей гостиной без четверти восемь. Полумна тоже подойдёт.

— Ну ладно тогда, — согласился Гарри. — Удачи в приготовлениях!

Следующие пару часов Гарри провёл в гостиной, играя во взрывные карты с Невиллом, Дином и Симусом.

— Дин, а с кем ты всё-таки идёшь? — спросил Гарри во время одной из игр. — Может, скажешь наконец? Через несколько часов мы и так узнаем.

— Ладно, — вздохнул Дин. — Я никому не говорил, потому что не слишком предвкушал возможные разговоры с членами её семьи. Это... ну...

— Джинни, да? — с усмешкой спросил Невилл.

— Да, — с лёгким удивлением кивнул Дин. — Как ты догадался?

Невилл хохотнул:

— А ты храбрее меня! В смысле, Полумна мне вправду очень нравится, но изначально я тоже хотел пригласить Джинни. Но потом вспомнил, что у неё шесть старших братьев, и с одним из них я делю спальню.

Дин кивнул. Его лицо приняло обеспокоенное выражение.

— Да, тут я дал маху, — вздохнул он.

Невилл, Гарри и Симус рассмеялись, и Гарри снова начал тасовать карты.

Время шло, и гостиная постепенно наполнялась учениками, все из которых с предвкушением говорили о бале. Без четверти семь парни отправились в спальню, чтобы надеть парадные мантии.

Скоро в спальне появился и Рон, начавший облачаться в свою парадную мантию, купленную его матерью. Закончив одеваться, он взглянул в зеркало, и на его лице мелькнуло отчаяние. С кружевными манжетами и воротником мантия куда больше напоминала платье. Он попытался избавиться от кружев режущими заклинаниями, но в итоге его похожее на платье мантия лишь стала напоминать крайне изодранное платье.

Гарри, одевшийся в свою тёмно-зелёную мантию, никак не прокомментировал наряд Рона: он понимал, что его бывший друг сейчас и так слишком расстроен. Так что Гарри лишь посмотрелся в зеркало, оправил мантию и вернулся в гостиную. Скоро туда же вернулись Невилл, Дин и Симус, а через несколько минут и Рон.

Затем Симус, извинившись, покинул гостиную: Парвати попросила его встретиться в вестибюле, потому что она помогала с нарядом своей сестре-когтевранке. Остальные парни остались ждать своих партнёрш в гостиной.

Первой, кто спустилась с лестницы в женские спальни, была Лаванда. Она была одета в короткое, облегающее красное платье с довольно большим для её возраста декольте. Заметив Рона в его наряде, она нахмурилась и достала палочку.

— Извини! — испуганно выпалил Рон, когда девушка навела на него палочку. — Не проклинай меня, это моя мама этот наряд выбрала! Я не...

— Да тихо ты! — прикрикнула Лаванда. — Дай мне исправить твою мантию!

Она начала бормотать какие-то заклинания, и Гарри невольно подумал, что девушка была крайне искусна в чарах, относящихся к одежде. Остатки кружев на рукавах и воротнике исчезли, покрой мантии слегка изменился. В итоге наряд Рона даже стал выглядеть более-менее прилично.

Рон посмотрел на Лаванду с немой благодарностью во взгляде. Та взяла его за руку и вывела из гостиной.

Гарри порадовался тому, что Рон ушёл, потому что следующей с лестницы спустилась Джинни. Хоть её розовое платье и было явно подержанным, Гарри подумал, что она всё равно выглядит весьма симпатично. Дин галантным жестом протянул ей руку, и Джинни смущённо улыбнулась.

Следующей в гостиную спустилась Гермиона. Гарри смотрел на неё во все глаза. Она была одета в платье цвета барвинка, идеально облегавшее её фигуру и оставлявшее руки и плечи открытыми. Она наложила на лицо ровно столько косметики, сколько было необходимо, и ещё что-то сделала со своими волосами. Её всегда столь пышные, непокорные и вьющиеся волосы теперь были гладкими, аккуратно уложенными и скрученными в замысловатый узел на затылке. Гарри подумал, что выглядит это довольно изящно, но всё же...

— Тебе нравится? — спросила Гермиона с лёгкой тревогой.

Очевидно, она заметила мелькнувшее на его лице разочарование.

— Ты прекрасна, Миона, — мягко сказал Гарри, легонько поцеловав её в губы. — Выглядишь здорово, и платье великолепное. И мне нравится, что ты не стала перебарщивать с косметикой. Но что ты сделала с волосами?

— Использовала на них зелье лёгкой укладки, — объяснила Гермиона. — Применять его каждый день слишком хлопотно, но для такого события я решила попробовать. Тебе нравится?

— Ну... довольно мило, — сказал Гарри.

— Мило? — переспросила Гермиона.

Гарри смущённо улыбнулся:

— Не обижайся, пожалуйста, я понимаю, что ты хочешь выглядеть на балу как можно красивей. Но я рад, что ты не хочешь быть такой постоянно. Мне нравятся твои волосы такими, какими они обычно выглядят. Они просто настолько... твои. А эта вот причёска — не совсем.

— Ну... — неуверенно протянула Гермиона, но потом улыбнулась. — Ну, думаю, это на самом деле хорошо. Спасибо, Гарри.

— Но платье вправду замечательное! — добавил Гарри.

Гермиона рассмеялась и крепко его поцеловала.

— Спасибо, — ответила она, отстранившись. — Ты и сам выглядишь весьма ничего. Пойдём?

— Нужно ещё дождаться... — начал было Гарри, но потом заметил стоящую рядом с Невиллом и держащую его за руку Полумну. Он был настолько поглощён Гермионой, что и не заметил появления когтевранки.

Полумна была одета в серебристое платье элегантного покроя, и на этот раз не надела ничего из своей экзотической бижутерии. Гарри предположил, что её отговорила Гермиона, приведя доводы, почему серьги в виде редисок и тому подобные вещи будут смотреться на балу слишком странно.

— О, ну тогда пойдём, — кивнул Гарри.

Три девушки и три парня вместе вышли из гостиной и направились в сторону вестибюля.

* * *

Они прибыли в вестибюль за пару минут до восьми вечера, когда двери Большого зала должны были открыться. Всё вокруг было запружено учениками, слоняющимися туда-сюда и с нетерпением ждущими открытия бала. Многие пытались найти в толпе своих партнёров.

Скоро двери Большого зала открылись, и туда понемногу стали просачиваться ученики.

Гермиона слегка нахмурилась, оглядываясь:

— Интересно, участникам Турнира нужно делать что-то особенное?

Гарри и сам этого не знал, так что пожал плечами.

— Добрый вечер, мисс Грейнджер и мистер Поттер, — раздался рядом с ними голос.

— Добрый вечер, профессор МакГонагалл, — ответила Гермиона. — Нам нужно куда-нибудь пройти?

— Пожалуйста, усаживайтесь за главный стол, за которым уже сидят судьи, — ответила профессор. — В обычных условиях чемпионы вошли бы в Большой зал отдельной процессией, но с таким количеством участников... — пожилая ведьма слегка нахмурилась, — мы решили опустить эту часть. Просто садитесь за стол.

Гермиона кивнула, и они вместе с Гарри вошли в зал. Его стены, богато увешанные рождественскими украшениями, мягко искрились, а столы факультетов были заменены множеством круглых столиков, за каждым из которых могла разместиться дюжина человек.

В дальнем конце зала располагался куда более крупный круглый стол, за которым уже сидели судьи и несколько чемпионов со своими партнёрами.

Подойдя к столу, Гарри с Гермионой уселись, оказавшись между Фредом, пришедшим с Анджелиной Джонсон, и Седриком в компании Чжоу Чанг. Рядом с Фредом сидели Джордж с Алисией Спиннет.

Вежливо кивнув судьям, Гарри заметил, что они были без партнёров. Фадж, тоже в одиночестве, сидел напротив Крауча и сверлил того ненавидящим взглядом. Крауч отвечал ему тем же.

Постепенно всё новые и новые места за столом оказывались заняты прибывающими чемпионами. Первой после Гарри и Гермионы пришла Флёр в сопровождении Роджера Дэвиса, капитана квиддичной команды Когтеврана. Бал ещё даже не начался, но Флёр, похоже, уже сожалела о своём выборе. Когтевранец был совершенно не в силах оторвать взгляда от её декольте (впрочем, довольно впечатляющего). Его челюсть откровенно отвисла, изо рта иногда капала слюна.

Гарри хмыкнул и посмотрел на следующего подошедшего чемпиона — Виктора Крама. К его немалому удивлению, партнёршей болгарина оказалась сестра Парвати — Падма Патил. Они сели рядом с Седриком и Чжоу, и Падма с лёгкой усмешкой помахала ему и Гермионе.

Затем рядом с Крамом уселся Гойл, которого сопровождала Миллисента Булстроуд. Высокая и слегка полноватая слизеринка выглядела в бальном платье неожиданно симпатичной.

Последним пришёл Крэбб в сопровождении незнакомой Гарри черноволосой слизеринки-шестикурсницы. Высокая, худая, с бледной кожей и длинными непослушными волосами, она вполне могла бы, по мнению Гарри, зваться красавицей, если бы не слегка безумный блеск в глазах.

Когда все чемпионы уселись за стол, Дамблдор встал с места и объявил о начале пира. Еда оказалась весьма вкусной, но вот многие из разговоров за столом были довольно натянутыми. Гарри вполне непринуждённо болтал с Фредом и Седриком, но постоянно напоминал себе о сидевших рядом судьях и необходимости сохранять бдительность.

Ещё труднее вести разговор было Людо Бэгмену, сидевшему рядом с Барти Краучем. Впрочем, неунывающего мужчину это не останавливало.

— Бал пока проходит весьма неплохо, верно, Барти? — спросил Бэгмен, когда пир уже подходил к концу. — После того инцидента на избрании чемпионов особенно отрадно видеть, что бал нам полностью удался, как и первое испытание!

— Пожалуй, — ответил Крауч сквозь зубы. — Полагаю, первое испытание, с учётом всех факторов... и вправду прошло неплохо.

Повысив голос так, чтобы услышали все сидящие за столом, он добавил:

— Вот только посредственное выступление нашего министра его слегка омрачило!

— Омрачила его только откровенная предвзятость одного из судей! — не менее громко заявил Фадж.

Крауч продолжил, словно и не услышав министра:

— Подумать только, лишь благодаря банальной удаче дракон не порвал министра в клочья. Это же просто позор!

— Ну а моей жене моё выступление понравилось, — заметил Фадж полным яда тоном. — Моей жене, которая не только полностью здорова, но ещё и жива!

— НУ ВСЁ! — взревел Крауч, вскакивая с места и выхватывая волшебную палочку.

Фадж тоже встал с места, вытащив свою палочку.

— ХВАТИТ! — гаркнул Дамблдор, резким взмахом своей палочки заставив обоих мужчин застыть на месте. — Я не позволю устраивать в моей школе дуэли. Если вы не можете вежливо друг с другом общаться, предлагаю вам просто уйти!

Ещё через секунду директор снова взмахнул палочкой, сняв с Крауча и Фаджа цепенящее заклинание. Фадж с кислым видом засунул палочку в карман и уселся обратно за стол. Крауч, увидев, что министр не планирует уходить, на шаг отступил от стола:

— У меня нет желания сидеть за одним столом с некомпетентными коррумпированными болванами, — произнёс он с едва сдерживаемым бешенством. — Дамы и господа, желаю вам приятно провести вечер.

Затем он развернулся и быстрым шагом покинул Большой зал, не обращая внимания на взбудораженные перешёптывания провожающих его взглядами учеников.

* * *

Вскоре после ухода Крауча Дамблдор объявил об окончании пира. Все столы переместились ближе к стенам зала, освобождая место для танцев. Затем под оглушительные аплодисменты в Большой зал вошли музыканты из группы 'Ведуньи', направившиеся к сцене-возвышению у одной из стен.

Как только группа начала играть, Гермиона настойчиво потянула Гарри за собой на танцпол: чемпионам предстояло танцевать первый танец. Вскоре к чемпионам присоединились и другие ученики, и на танцполе стало не протолкнуться.

Гарри наслаждался танцами со своей девушкой, но также успел по разу станцевать с Полумной и Джинни. Все они, впрочем, пришли к выводу, что с первоначальными партнёрами танцевать было приятнее всего.

После примерно часа танцев Гарри и Гермиона были уже откровенно измотаны и тяжело дышали, опираясь друг на друга. 'Ведуньи' играли всё более и более быстрые песни.

— Давай... передохнём? — предложил Гарри.

Гермиона кивнула. К вящей радости Гарри, во время танцев её причёска растрепалась, и волосы снова оказались распущенными. Они всё ещё выглядели слишком приглаженными, но даже так ему нравилось больше.

Из размышлений о причёске своей девушки Гарри вырвали громкие голоса неподалёку:

— Держись подальше от моей сестры!

— Рональд, оставь Дина в покое! Я могу идти на бал с тем, с кем захочу!

— Нет, не можешь!

Гарри вздохнул. Ну, эта перепалка была неизбежной. Взяв Гермиону за руку, он направился в сторону спорящих брата и сестры Уизли.

Джинни стояла между Роном и Дином, нацелив палочку на Рона. Последний бросал на Дина и сестру гневные взгляды, но под прицелом палочки подойти ближе не решался.

— Пшёл. Отсюда. Рон, — прорычала Джинни.

Не успел Рон что-либо ответить, к нему подбежала Лаванда, схватившая его за руку:

— Рон, хватит! Пойдём ещё потанцуем! — сказала она, потянув рыжего парня за собой.

Рон перевёл на неё взгляд и, кажется, уже хотел возразить, когда Лаванда подошла к нему на шаг ближе, при этом ещё сильнее выпятив грудь:

— Немедленно пойдём танцевать! — требовательно сказала она.

Рон сглотнул; его взгляд метался между декольте Лаванды и её суженными глазами.

— Эм... ла... ладно, — ответил он слабым голосом, и не оказал никакого сопротивления, когда Лаванда с торжествующей ухмылкой потащила его прочь.

Джинни с облегчением вздохнула.

— Могло быть и хуже, наверное, — сказала она, взглянув на подошедших Гарри и Гермиону. — Хорошо, что Лаванда уже успела его окрутить.

— Мне показалось, что у тебя ещё до прихода Лаванды всё было под контролем, — со смешком заметила Гермиона.

— Не переживай, рано или поздно он остынет, — добавил Гарри, тоже со смешком.

Джинни усмехнулась:

— Ну а если и нет, у меня будет лишняя возможность попрактиковать свой летучемышиный сглаз.

— Мне нравится твой настрой! — уважительно заметил Гарри. — Но всё-таки постарайся не перебарщивать, ладно? Он ведь просто хочет тебя защитить.

Джинни закатила глаза, но всё-таки с неохотой кивнула.

— Дин, пойдём ещё потанцуем, — сказала она, беря своего кавалера за руку.

Дин, явно ещё не отошедший после перепалки, лишь тупо кивнул и последовал за ней.

— Похоже, она его тоже успела окрутить, — заметил Гарри.

Гермиона хмыкнула, но потом резко натянула на лицо выражение серьёзности.

— Гарри, прояви уважение! — требовательно сказала она.

— Конечно, дорогая, — ответил Гарри покаянным тоном.

— Тогда, может, принесёшь нам чего-нибудь выпить?

— Да, дорогая, конечно, дорогая, — ответил Гарри всё тем же тоном.

Его нарочитое раскаяние заставило Гермиону разразиться тихим смехом. Гарри тоже рассмеялся, а затем крепко обнял свою девушку.

— Знаешь, ты меня тоже окрутила. И я ничуть не против, — шепнул он ей на ухо.

Гермиона счастливо улыбнулась.

— Я тоже тебя люблю, — сказала она, чмокнув его в губы. — Ну так что, принесёшь нам по напитку?

— Может, возьмём напитки и выйдем прогуляемся? — предложил Гарри. — Свежий воздух был бы кстати.

Гермиона согласно кивнула. Взяв по стакану рождественского пунша, пара покинула Большой зал. Наружные двери вестибюля были открыты, и за ними виднелся празднично украшенный внутренний двор Хогвартса.

Некоторое время они искали уединённое место, но большая часть скамей во дворе уже была занята тискающимися парочками. На одной из скамей они заметили близнецов Уизли: Фред обнимал Анджелину, а Джордж целовался с Алисией. Гарри и Гермиона прошли мимо как можно быстрее, не желая им мешать.

Гарри улыбнулся, заметив в одном из углов Хагрида, о чём-то разговаривающего с мадам Максим. Он мысленно пожелал своему огромному другу удачи; в конце концов, Хагрид заслуживал хоть немного счастья.

Потом Гарри заметил в другом углу двора Каркарова и Снегга. Интересно, они тоже... ну уж нет! Гарри содрогнулся. Нет, он не испытывал ни малейшего желания завершать эту мысль!

Наконец он и Гермиона нашли в удалённой части двора неплохое место между двумя розовыми кустами. Гермиона быстро наложила скрывающие и согревающие чары, и они сели прямо на землю, крепко прижавшись друг к другу. После целого часа танцев просто сидеть, вдыхая прохладный свежий воздух и иногда обмениваясь поцелуями, было чертовски приятно.

* * *

Через полчаса Гарри и Гермиона более-менее отдохнули и почувствовали, что начинают мёрзнуть, так что решили вернуться в замок. На обратном пути они снова прошли мимо близнецов и их партнёрш. Джордж продолжал обниматься с Анджелиной, а Фред и Алисия самозабвенно целовались.

Гарри нахмурился: ему показалось, что в этой сцене что-то неправильно, но сообразить, что именно, у него не вышло. Он пожал плечами, и к тому времени, как вошёл в замок, уже выбросил эту мысль из головы.

— Мне надо по-быстрому освежиться, — сказала Гермиона, прежде чем Гарри успел предложить ей ещё один танец. — Вернусь через пару минут.

Гарри кивнул, проводив взглядом свою девушку, направившуюся к туалету. Затем он вошёл в Большой зал, взял ещё два стакана пунша и решил просто окинуть зал взглядом. На танцполе он увидел Дамблдора, танцующего с профессором МакГонагалл, и министра Фаджа, ведущего в танце краснеющую мадам Помфри.

Потом он заметил в углу зала стоящего в одиночестве профессора Грюма, который тоже наблюдал за остальными. Гарри подумал, что выглядит он довольно расстроенным. Интересно, это потому, что Крауч ушёл так рано, или потому, что он всё равно не мог бы прилюдно танцевать с любимым мужчиной?

Гарри решил поговорить с профессором и постараться хоть чуточку его приободрить. В конце концов, сегодня было Рождество. Он подошёл к отставному мракоборцу.

— Добрый вечер, профессор, — поприветствовал он его.

Затем он наклонился к преподавателю Защиты поближе и прибавил, понизив голос:

— Знаете, профессор, а мне ведь известно о вас и Крауче.

Грюм застыл. Его лицо исказил страх:

— Тебе... известно?

— Да, но не переживайте так. Я никому не скажу, — добавил Гарри успокаивающим тоном.

— Не... скажешь? — выдавил Грюм.

— Разумеется, нет. На мой взгляд, это прежде всего ваше дело, — кивнул Гарри.

— Ты так считаешь? — спросил Грюм с явным недоумением, но уже спокойнее.

— Разумеется. Если вы счастливы, это самое главное.

Выражение лица Грюма стало совершенно растерянным.

— Ну, в общем, — продолжил Гарри, — я просто хотел сказать вам, что люди могут быть не настолько предубеждёнными, как вы думаете, и пожелать вам счастливого Рождества.

Кивнув профессору на прощание, он отправился прочь, высматривая, не вернулась ли Гермиона.

Барти Крауч-младший, принявший облик Аластора Грюма, смотрел ему вслед с разинутым ртом. Каким образом Поттер узнал его тайну? И почему, во имя Мерлина, решил её сохранить?! Неужели он втайне разделяет идеи тёмной стороны? Ему надо срочно сообщить об этом своему хозяину!

* * *

Вскоре Гермиона вернулась, они с Гарри осушили стаканы пунша, а затем снова отправились на танцпол. Танцевали они до полуночи, когда 'Ведуньи' сыграли последнюю песню репертуара.

Когда профессора сказали ученикам возвращаться в гостиные, многие начали ворчать, что с радостью бы продлили бал ещё на несколько часов. Гарри, впрочем, этого мнения не разделял. Как бы приятны ни были танцы, у него банально начали болеть ноги. И к тому же он знал, что закончился только бал в Большом зале, а в гостиной Гриффиндора празднование наверняка продолжится до самого утра.

Едва он и Гермиона подошли к дверям зала, они услышали голос за спиной:

— Гарри, Гермиона, погодите минутку!

Обернувшись, они увидели подбежавшего Седрика.

— Могу я с вами поговорить? — спросил пуффендуец.

— Конечно, — кивнул Гарри. — В чём дело?

Седрик направился к пустому углу вестибюля, знаком предложив паре следовать за ним.

— Слушайте, — начал старшекурсник, когда они оказались подальше от основной массы учеников, — я перед вами в долгу за то, что вы рассказали мне про дракона. И подумал, что, может быть, могу помочь вам с подсказкой в золотом яйце.

— О, — сказала Гермиона, слегка нахмурившись.

— Это было бы здорово! Спасибо, Седрик! — воскликнул Гарри, не дав Гермионе возможности отказаться из глупого желания соблюсти честность соревнования.

Девушка взглянула на него с лёгкой досадой, но возражать не стала.

— Итак, эмм... Гермиона, твоё яйцо воет, когда ты его открываешь? — спросил Седрик.

— Да, воет, — кивнула Гермиона.

— Тогда... прими ванну, ладно?

— Чего? — хором спросили Гарри и Гермиона.

— Прими ванну, и возьми с собой яйцо, и, ну... поразмысли в горячей воде. Это должно помочь, — сбивчиво объяснил Седрик.

Гермиона с сомнением вздёрнула брови. Гарри нахмурился.

— Я серьёзно, Гермиона, — быстро продолжил Седрик. — Можешь пойти в ванную старост на пятом этаже, четвёртая дверь слева от статуи Бориса Бестолкового. Прими ванну и подумай. Пароль — 'сосновая свежесть'.

Гарри ощутил нахлынувшее раздражение. Что за загадками говорит Седрик, и почему постоянно твердит про ванну?

— Диггори, ну что это такое? — воскликнул он. — Не мог ещё больше тумана напустить? Хочешь отблагодарить нас за то, что мы рассказали тебе про первое задание, так расскажи нормально про второе! Потому что совет залезть в ванну и там поразмыслить над загадкой яйца разумным не выглядит!

Седрик взглянул на него, явно смутившись:

— Эмм, извините, — пробормотал он. — Но понимаете, я и сам пока ещё не до конца понял, в чём заключается задание. Знаю только, что яйцо надо держать под водой и так его слушать. Тогда оно будет что-то петь, точных слов я не запомнил. Лучше вам послушать самим. Но мне думается, испытание будет проходить в Чёрном озере, и нам придётся найти что-то для нас ценное.

— Ну вот, разве сложно было сразу так сказать? — воскликнул Гарри, но потом улыбнулся. — Но в любом случае спасибо, Седрик. Мы ценим твою помощь.

Пуффендуец неловко кивнул, а затем ретировался.

— Это было неожиданно, — заметил Гарри. — Зато у нас теперь есть чем заняться на каникулах.

Гермиона кивнула:

— И ещё надо рассказать Фреду и Джорджу, — сказала она. — Иначе будет несправедливо.

Они вышли из вестибюля и отправились в гостиную Гриффиндора. Пройдя через портретный проём, они увидели, что празднование, организованное, разумеется, близнецами Уизли, уже было в самом разгаре.

— Гарри, Гермиона! — воскликнул Фред, завидев их. — Пришли наконец! Хотите сливочного пива? Или ещё чего покрепче?

Гарри заколебался, но Гермиона ответила сразу же:

— Спасибо, Фред, но мы очень устали, — сказала она. — Хватит с нас веселья, мы лучше пойдём спать.

Гарри хотел было возразить, что не против немного задержаться, но тут заметил, что Гермиона слегка ему подмигнула. И сразу понял её намерения.

— Да, Миона права. Хватит с нас на сегодня веселья, — сказал он с сожалением.

Они пересекли полную народа гостиную и остановились у подножия лестниц в спальни.

— Спокойной ночи, — громко сказала Гермиона, крепко поцеловав Гарри. — И до встречи через несколько минут, для нашего личного празднования, — шепнула она ему на ухо, когда они разъединились.

Гарри расплылся в улыбке и направился в свою спальню. По-быстрому приняв душ, он забрался в кровать и, пока Гермиона ещё не пришла, начал накладывать заглушающие чары. Похоже, этот замечательный день завершится ещё замечательнее.