Когда оживают призраки прошлого (гет)

— Профессор Гонт! — Рон обернулся на оклик, увидев бегущую к нему рыжую девушку с копной кудрявых волос, перехваченной лентой.

— Да, мисс Прюэтт, чем я могу вам помочь? — с улыбкой спросил он у своей матери. А это была именно она — молодая восемнадцатилетняя выпускница Хогвартса, которая подошла к нему на выпускном балу.

— Мы с Артуром, который Уизли, решили пожениться. Наши родители не против, так что уже летом мы сыграем свадьбу, и я бы очень хотела пригласить вас с семьёй!

Рон поднял взгляд на смущенного наглостью своей невесты Артура Уизли, топчущегося в стороне, и не сдержал улыбки.

— Хорошо, мисс Прюэтт. Присылайте сову с приглашением, когда определитесь с датой.

Молли просияла и, поблагодарив его, отбежала к Артуру поделиться замечательной новостью. К Рону же подошла Меропа, которая посещала мероприятия в Хогвартсе на правах супруги профессора защиты от темных искусств. Рон занимал эту должность последние сорок два года.

— Итак, именно из-за этих гриффиндорцев ты не хотел уступить свою должность Гарри? — со смешком спросила Меропа.

— Да, Мерри, именно из-за них, — тепло улыбнулся Рон, глядя на кружащихся в танце родителей. — В конце концов, я должен был убедиться, что мои родители окажутся вместе.

— Твои… родители? — неверяще переспросила Меропа, выглянув из-за плеча мужа.

Рон кивнул, предлагая уже седеющей супруге локоть. Та привычно ухватилась за него, как и все предыдущие годы, и Рон повел ее к выходу из Большого зала.

— Пойдём домой, дорогая. Настало время рассказать тебе о моем прошлом.

Рон ждал дня, когда он сможет перестать скрывать от своей жены правду, долгие годы. И сейчас, когда его прошлое уже не сможет повториться, время пришло.

— Рон Уизли родится только в марте восьмидесятого года. И он уже никогда не повернет хроноворот в две тысячи первом, чтобы исправить ошибки. И никогда не окажется в двадцать пятом году вместо запланированного девяносто восьмого.

— Ты никогда не говорил о своём прошлом в подробностях, — кивнула Меропа. — Хорошо, что наступили каникулы. Ты же расскажешь мне все?

— Конечно, Мерри. Я расскажу тебе все.