Волшебство Петунии Дурсль (джен)

День с утра не задался. Петуния так боялась проспать встречу с директором в новой школе Гарри, что не спала ночью. Как всегда бывает в таких случаях, чем меньше времени оставалось до важного момента, тем сильнее хотелось спать. Слабость накатывала волнами, и в результате Петуния буквально клевала носом в автобусе всю дорогу, что они ехали с Гарри от дома до школы. За окном, кивая головами, расплывались черноствольные липы. Спешащие прохожие неуклюже шлепали по налившейся мокрой серостью мостовой. Даже свежий утренний воздух не помог взбодриться. Так что Петуния практически уснула под дверями директора, которого пришлось ждать еще часа два. И чего она так волновалась? Разговор прошел формально, ни о чем. Годен, зачислен. Согласны. Стоило ради этого всю ночь не спать?

На обратном пути Петуния решила сделать небольшой крюк и зайти в магазин. Хоть чем-то себя порадовать посреди унылой тусклой серости этого дня. Но порадовать не получилось. Супермаркет встретил их шумом и теснотой вечернего наплыва посетителей. От ярких ламп и нарочито бодрой музыки быстро заболела голова. Ничего значительного Петуния все равно не могла себе позволить. А покупка маленьких пустяков больше походила на обман и все равно пробивала брешь в довольно тощем бюджете на ближайшие дни. Бесконечная очередь в кассу растянулась как полудохлая мифическая змея. Минуты тянулись медленно и падали на плечи как раскаленный воск.

От незапланированных, хоть и пустяковых покупок разорвался хлипкий магазинный пакет, и яркие обертки незатейливых товаров оказались в грязи тротуара. Поохав немного, Петуния принялась собирать желто-красные пакеты с чипсами и ядовито-зеленые упаковки жевательных конфет. Гарри очень любил эту ерунду, и, поскольку он тоже заметно нервничал сегодня, Петуния решила немного побаловать ребенка. Покупки пришлось наскоро обтирать ободранной листвой от грязи и распихивать по карманам и сумкам. В общем, к дому они подходили уже затемно. Дни неизбежно становились короче, и августовские равнодушные сумерки выскакивали неожиданно, словно из-за угла.

Уже приближаясь к родной калитке, Петуния ощутила свинцовую усталость. «Еще немножко», — уговаривала она саму себя.

Но едва войдя в сад, миссис Дурсль почуяла неладное. Инстинкты завопили об опасности. Насторожили плохо прикрытая калитка и форточка на кухне, которая болталась на одной петле. Стекло, еще недавно так любовно отмытое Петунией, пошло кривыми трещинами и щерилось теперь парой сквозных дыр. «Воры!» — моментально подумала Петуния. Северус предупреждал, что район не вполне благополучный. Сердце забилось гулко и тяжело.

— Тихо! — зачем-то пригнувшись, скомандовала Петуния Гарри, по-прежнему безмятежно держащему ее за руку.

Раздался слабый звон. Выглянув из розового куста, куда зачем-то поспешила укрыться с ребенком Петуния, она заметила, что разбитая форточка на глазах собралась в целое стекло.

От этого стало почему-то сухо во рту и неприятно заныло в животе. «Волшебство», — холодная констатация факта вызвала прилив тошноты. «Значит, это кто-то из волшебников. И не Северус. Ох, темное дело», — мысли неслись скачками, путаясь и запинаясь друг о друга. Ее разыскивают? Хотят что-то подбросить? Петунии казалось, что стук ее сердца слышен на другом конце улицы. Гарри доверчиво и чуть удивленно смотрел на нее. В новой замшевой куртке, недавно купленной ему Снейпом, мальчик выглядел особенно беззащитным.

Петуния с силой зажмурилась. Как не нравилась ей эта новая, неожиданно наступившая реальность. Аварии и смерти, неприятные открытия, и странная, почти чужая магия, просыпавшаяся в ней иногда. Волшебный мир оказался настораживающим, неприветливым и предельно коварным. Как хорошо, если бы все это оказалось лишь сном. Вот сейчас она проснется и увидит перед собой дверь директорского кабинета в новой школе Гарри. Никакого волшебства. Никаких гоблинов. Никакой аварии. Вот сейчас...

Из дома вышел прихрамывающий мужчина. Обычный такой. В солнцезащитных очках, джинсах и кожаной куртке. С виду казался ничем непримечательным обывателем. Но что-то в нем было неправильное. Как будто мертвое.

Петуния аккуратно и бесшумно вытащила доску из забора и приготовилась ударить неприятного незнакомца. Гарри выудил из рюкзака баллончик. Их действия были синхронны и четки. Когда мужчина поравнялся с кустом, Петуния и Гарри выскочили одновременно из своего укрытия и с воплем «Йоху!» отчаянная женщина от души приземлила доску на череп подозрительного мужчины, так невозмутимо вышедшего из ее собственного дома.

Раздался хруст ломающейся доски. Но мужчина не упал, теряя сознание, наоборот, он отпрыгнул и, вытащив откуда-то волшебную палочку, напал на Петунию.

Петуния зажмурилась еще сильнее и открыла глаза. Они по-прежнему стояли на улице, прямо перед ней была целая и девственно чистая форточка окна кухни. «Может, померещилось это все?» — с надеждой подумала Петуния.

— Ма, давай в полицию позвоним, — вернул к действительности горячий шепот Гарри. — Там кто-то есть, в доме.

Никакого баллончика в руках у ребенка, конечно не было. Да и крепко сбитые доски забора вряд ли поддались бы слабым женским рукам.

«Черт возьми, и тем не менее — это мой дом!" — подумала Петуния и, поджав губы, решительно направилась к входной двери.

В это мгновение произошло сразу несколько вещей. Во-первых, непонятно откуда перед ней возник худощавый Лилькин хахаль. Решительно отодвинув ее, он первым вошел в дом. Во-вторых, из прихожей послышался скрежет и шум, и вошедшая туда секундой позже Петуния увидела двоих мужчин, яростно смотрящих друг на друга. Только в руках одного из них была темная узловатая палочка, и приставлена она была к беззащитному горлу другого.

— Что здесь происходит? — едва узнавая свой голос, прошипела Петуния. Вид безоружного Снейпа почему-то очень действовал на нервы. — Какого черта вы тут творите? Вы оба?

Произнеся это "оба", Петуния вдруг поняла, что ей отчаянно хочется, чтобы Северус сейчас же извернулся, сплюнул и стер в порошок назойливого незнакомца и саму память о нем. Но чуда не произошло. Темная, казалось, налитая кровью палочка врезалась в белую тонкую кожу. Эти двое ее даже не слышали.

Тут только Петуния почувствовала, как вспотела в ее ладони рука ребенка.

— Малыш, иди-ка ты пока в свою комнату, — как можно более ласково произнесла Петуния. С силой оторвав взгляд от двух мужчин в собственной прихожей, она постаралась очень спокойно и настойчиво посмотреть на ребенка. «Бога ради, уйди сейчас отсюда», — подумала она.

— Нет, ма. Я никуда не уйду, — громко и четко произнес маленький паршивец.

Его слова как будто заставили очнуться обоих мужчин.

— Думаю, нам лучше выйти, — холодно и спокойно произнес Снейп. Как будто продолжил светскую беседу.

— Боишься, патлатый? — хищно ухмыльнулся неприятный мужчина.

— Здесь находится несовершеннолетний ребенок, — звенящим от ярости голосом начала Петуния.

— Да понял я, понял, мы уже уходим, — развязно протянул незнакомец, и они с ухажером Лили послушно отправились во двор. И тут Петуния совершила, наверное, самый идиотский поступок в своей жизни. Поплотнее закутав мальчика в плед и включив ему погромче телевизор — слава богам, есть же детские каналы — Петуния выскочила за мужчинами в сад. Поплотнее прикрыв за собой дверь, она решила от всей души надеться, что оставляет ребенка в безопасности. Почему-то ей сейчас было очень важным оказаться там, в саду, рядом с этими непонятными мужчинами и их неприкрытой ненавистью. Как будто боясь упустить что-то важное, Петуния поспешила вниз с крыльца. Но спешка ее оказалась напрасной. Под плотным, почти черным холодным ночным небом перед ней разворачивалось непонятное, но очень напряженное действо.

Освещенные блеклым светом старого уличного фонаря фигуры казались особенно нелепыми и угловатыми. Петунии показалось на миг, что она попала в странный театр теней, дающий представление на неведомом языке.

— И сюда уже успел проникнуть, сволочь сопливая, — шипел сквозь зубы незнакомец.

Снейп лишь криво ухмылялся.

— И тебе не хворать, колченогий, — выплюнул он сквозь зубы. Внешне Снейп оставался спокойным и безучастным, но Петуния чувствовала, как вибрирует воздух вокруг, напитываясь горячей всепоглощающей ненавистью.

— Поговори у меня еще, — угрожающе зарычал незнакомец и...

Дальше все пошло как во сне. Петуния увидела, как неведомая сила оторвала мужчину от земли и легонько прихлопнула головой о ступеньки крыльца. Не успела Петуния испугаться, как замершая на минуту, осевшая кулем фигура неуклюже заворочалась и, отплевываясь от текущих из носа кровавых соплей, снова встала на ноги.

— Сговорились уже, значит, — процедил мужчина сквозь плотно сжатые зубы.

Снейп молчал и лишь как-то удивленно смотрел на Петунию. Почувствовав странным образом, что инициатива оказалась в ее руках, Петуния решительно повернулась к потрепанному незнакомцу.

— Что вы делали в моем доме?

Последовало минутное молчание, как будто тот не знал, что сказать.

— Отвечайте немедленно! — зашипела Петуния, чувствуя, как ее глаза растягиваются в узкие щели, а к горлу подступает горячая волна ненависти. Никогда она не чувствовала в себе такого всепоглощающего чувства злости и ярости.

— Думаю, лучше не слишком усердствовать, — произнес рядом холодный голос Снейпа, и Петуния вдруг заметила, что ожившие толстые стебли роз плотно вгрызаются в тело незнакомого мужчины. Острые шипы пропороли кожу в нескольких местах, и на месте их соприкосновения темными густыми каплями выступила кровь. Вид у мужчины был немного ошарашенный и притихший. Внезапно страх перед собственной силой охватил Петунию. Она ощутила в себе магию, как древнего неизведанного и совершенно чуждого ей зверя, эдакого динозавра, ворвавшегося в ее опрятную жизнь, как могло бы влезть хтоническое чудовище в элегантный лондонский бутик. Очень захотелось закрыть глаза и заплакать.

— Я не знаю.. Оно само... — беспомощно забормотала Петуния, переводя взгляд на Снейпа.

Тот легко провел рукой, и стебли роз послушно встали на место.

— Ты справишься, — прошептал Снейп.

Петуния лишь мотнула головой и опять посмотрела на неприятного, теперь уже порядком потрепанного незнакомца.

Простые слова, брошенные Снейпом, неожиданно придали ей силы.

На мгновение прикрыв глаза, Петуния опять почувствовала волны раздражения и гнева, пульсирующие в воздухе. «Нет уж, я все-таки выясню, что тут происходит», — подумала она и крепче поджала и без того тонкие губы.

— Кто вы такой? — спросила она опять.

— Аврор.

Видя полное непонимание на лице Петунии, незнакомец поморщился и добавил:

— Полицейский по-вашему. Волшебный полицейский.

— Полицейские не вламываются к людям в дом и не угрожают невинным! — выпалила Петуния, опять чувствуя, как закипает в ней горячая волна жгучей горечи, и как немедленно хочется стереть в порошок этого неприятного типа. С усилием вспомнив о только что вышедших из-под контроля стеблях роз и о ребенке, сидящем в доме, Петуния на минуту задержала дыхание. «Ты справишься», — звучали в голове тихие слова Снейпа.

Если от первой части фразы незнакомец лишь досадливо поморщился, то ее окончание привело его в бешенство.

— Невинным? — прошипел он, вращая глазами. — Невинным? Да перед тобой, милочка, настоящий пожиратель смерти. Убийца. Не знаю, что он тебе наплел о своем несчастном детстве, но только этот ублюдок виновен в смерти твоей сестры.

Наступила гулкая тишина. Петуния вдруг ощутила жуткий холод. Холод и бессилие. Испепеляющие ненависть и злость растаяли в мгновение. Только пустота и отчаянье. Исходили они от человека, стоящего рядом с ней. Лилькиного ухажера. Нескладного. Неудачливого. Какого-то неправильного волшебника.

— Я сама разберусь со своими друзьями, — устало произнесла Петуния. — Убирайтесь к чертовой матери.

— Хорошо, — неожиданно согласился незнакомец. — Я уйду. Пусть он сам расскажет. И тогда вы сами придёте ко мне, миссис Дурсль, и попросите защиты. Я еще вернусь.

Эти слова, обычное «я вернусь» прозвучало как угроза. Даже удивительно, насколько неприятным и устрашающим было все, что исходило от этого человека.

— Пойдем, пожалуйста, в дом, — почувствовав себя неимоверно уставшей, попросила Петуния.

Но кошмарный день все никак не хотел кончаться. Снейп стоял неподвижно в наливающемся чернотой ночи саду. Петуния осторожно прикоснулась к его плечу. Снейп вздрогнул от ее прикосновения, как от удара.

— Он прав. Ты должна знать, — тихо проговорил он.