Когда розы снова зацветут (гет)

— Ты рано встал, Эванс, — заметил Карлус, когда Гарри вышел из душа.

— Я мало сплю, — ответил тот.

И это было правдой.

Сколько Гарри себя помнил, у него никогда не было крепкого спокойного сна. Жизненные невзгоды были бесконечны и постоянно давили на него, но сейчас он стал спать еще меньше. После того как Фламели провели ритуал, сон и вовсе ускользал.

Тем не менее, несмотря на то, что вставал он еще до рассвета, Гарри не чувствовал усталости или апатии. Напротив, каждое утро он просыпался с ясной головой и жаждой действовать, погружаясь в дела, которые занимали его мысли. Если же он не находил, на чем сосредоточиться, то становился тревожным и беспокойным.

— Ты говорил с целительницей? — спросил Карлус. — Может, она сможет предложить какое-нибудь зелье.

Гарри покачал головой.

— Мне просто не особо нужен сон.

Карлус усмехнулся.

— Скажи это Прюэтту, — кивнул он в сторону спящего парня, с которым Гарри еще не успел познакомиться. — Он спит до последнего и всегда опаздывает. Мы уже давно перестали ждать его на завтрак.

— Кстати, — зевнул Тиберий, — разве нам не пора идти?

Карлус кивнул.

— Мне нужно еще подождать Минерву, — объяснил Гарри. — Мы договорились встретиться в семь.

— Так она уже в гостиной, — усмехнулся Карлус. — Минни, наверное, единственная, кто встает раньше тебя.

— Хотелось бы, чтобы по утрам она орудовала своей волшебной палочкой не так молниеносно, а то чуть что — и сразу хватается за нее, — проворчал Тиберий.

— Проблема не в Минерве, а в том, что твой рот просыпается раньше, чем мозг, — ответил Карлус. — Как тебе вообще удается говорить, если разум еще спит?

Тиберий пожал плечами и улыбнулся.

— Можно назвать это талантом.

— Скорее, опасностью, — пробормотал Карлус. — Идем, нельзя заставлять Поппи ждать так долго, иначе она впервые в этом году тебя заколдует.

— Было бы досадно, — весело ответил Тиберий, направляясь к двери.

— Идем, Гарри, — поторопил его Карлус, — а то пропустишь все веселье.

Гарри последовал за ним и увидел, как Тиберий катался по полу, пытаясь избавиться от маленького осьминога, который впился ему в подбородок и нижнюю губу.

— Я же говорил, — вздохнул Карлус, убирая существо взмахом палочки. — Что он натворил на этот раз? — спросил он Поппи.

— Ничего особенного, — ответила она. — Я просто предвосхитила его глупость и отреагировала раньше.

— Осьминогом?

— Показалось уместным, — ответила Поппи.

Карлус только покачал головой.

— Ты в порядке, Огден?

— Ну, не буду притворяться, что это не стало для меня сюрпризом, — тяжело дыша, ответил Тиберий. — А я просто хотел сказать, что мне нравится ее прическа.

— Учитывая твои предыдущие комментарии, не могу ее винить, — усмехнулся Карлус, помогая другу подняться на ноги. — Не переживай, Гарри, это случается почти каждый день.

— Привыкнешь, — вмешалась Минерва. — Ты, наверное, опять сегодня встал ни свет ни заря, чтобы побродить по замку?

— Я не бродил, — возразил Гарри.

— Может, и нет, но тебе все же стоит хоть иногда спать, — заметила Минерва. — Ты ведь не хочешь, чтобы каждый вечер я укладывала тебя спать и следила за тем, чтобы ты оставался в постели?

— Уу-у-, — восторженно взвыл Тиберий.

— Угомонись, Огден, — фыркнула Поппи. — Даже ты не поверишь, что Минни имела в виду что-то этакое.

— Но она ведь сказала…

— Просто не продолжай, — предупредила Минерва.

К удивлению Гарри, Тиберий послушался.

— Что? — спросил он. — Поппи еще куда ни шло, она хотя бы не сможет превратить мои уши в крабов или что-то подобное.

— Ты так уже делала?

Минерва кивнула без малейшего намека на извинение.

— Он это заслужил.

— В любом случае, — перебил Карлус. — Если забыть о склонности Тиберия попадать в неприятности с каждым, с кем он говорит, нам пора идти. Дамблдор уже ждет с расписаниями.

Возражений не последовало, и он вывел их из гостиной, следом гуськом семенила дюжина первокурсников, чтобы не заблудиться по дороге.

— Всё так же плохо спишь? — спросила Минерва.

Гарри покачал головой.

— Я уже привык, — ответил он, пожав плечами.

Минерва понимающе кивнула.

Он не говорил ей о ритуале, о своих переживаниях или изменениях, которые ощущал после. Гарри считал, что Минерва и так знает слишком много. И дело было не в недоверии, а в том, что он не хотел добавлять ей больше забот, чем уже было. Она и так согласилась хранить тайну о его путешествии во времени. Было бы несправедливо возлагать на нее еще большую ответственность.

На этот раз в Большом зале было немноголюдно, и Гарри сел за стол Гриффиндора рядом с Минервой, наложив себе большую порцию яиц и бекона.

— Проголодался, Эванс? — спросила Августа.

Ее строгий взгляд напомнил ему о ведьме в необычной шляпке, с которой он встретился в больнице Святого Мунго. Гарри пожал плечами и добавил еще еды на тарелку.

— Да, — ответил он коротко.

Он буквально изнемогал от голода после утренних тренировок, и казалось, что аппетит растет с каждым днём.

Возможно, дело было в том, что он больше не голодал, как было у Дурслей, или из-за того, что его тело и магические способности испытывали дополнительную нагрузку. Гарри не был уверен, но он ел больше, чем когда-либо прежде.

— Эй, Эванс, оставь что-нибудь и для нас, — поддразнил его Огден.

— Да он всё равно не съест всё, — уверенно заявила Поппи.

Минерва с улыбкой покачала головой. Она уже не раз видела, как Гарри умудрялся впихнуть в своё хрупкое тело огромные порции. Его тарелка скоро опустеет.

— Куда это всё помещается? — с любопытством спросил Карлус, наблюдая, как Гарри без особых усилий доедает всё.

Гарри лишь пожал плечами, а наследник Поттеров рассмеялся.

— Отличная работа, — прокомментировал он, поднимая кубок с апельсиновым соком. — Огден съел в два раза меньше, а грязи после него в два раза больше.

— Эй! — возмутился Тиберий.

Однако он сказал это с набитым ртом, и в результате мантию Поппи засыпало крошками.

— Убери немедленно, — потребовала она.

Тиберий с виноватым видом очистил её мантию, извинившись:

— Прости, Поппи.

Она фыркнула, но смилостивилась над ним, хотя и не заметила, как он подмигнул Карлусу, когда та отвернулась.

— Дамблдор идёт, — предупредила Августа.

Профессор трансфигурации лучезарно улыбался, приближаясь к ним с пачкой пергаментов в правой руке.

— Поппи, мадам Колетт хочет, чтобы ты сегодня вечером начала работать в Больничном крыле, если ты всё ещё хочешь стать целительницей, конечно, — обратился он к девушке, та с энтузиазмом кивнула. — Прекрасно. Она будет рада тебя видеть.

Поппи взяла лист пергамента, и Дамблдор обратил своё внимание на остальных.

— Мистер Поттер, могу ли я ожидать вас сегодня вечером на занятии нашего клуба по трансфигурации?

— Конечно, профессор, — ответил Карлус.

Дамблдор улыбнулся и передал ему расписание.

— Я был бы признателен, если бы вы помогали мистеру Эвансу в первые дни. У вас одинаковое расписание.

— Конечно, — с готовностью согласился Карлус, кивнув Гарри.

— А вам, мистер Эванс, я настоятельно рекомендую присоединиться к нам этим вечером. Не многие обладают таким природным талантом в этом искусстве.

— Он будет там, — ответила за него Минерва, прежде чем Гарри успел что-то сказать.

— Чёрт побери, Эванс, вот это ты сейчас прозвучал, как Макгонагалл, — поддразнил его Тиберий.

— А вы, мистер Огден, — вмешался Дамблдор, прежде чем Минерва успела его осадить, — попробуйте усерднее поработать над контролем своего языка.

Тиберий задумался, но потом покачал головой.

— Боюсь, это невозможно, профессор.

Дамблдор рассмеялся и раздал остальным их расписания.

— Тогда остаётся надеяться, что Поппи будет столь же снисходительна, как и быстра с палочкой. Удачного вам с первым учебным днем.

С этими словами он удалился, направляясь к группе взволнованных первокурсников.

— Что у нас первым? — спросил Тиберий.

— Чары с Эшмонтом, — ответила Августа.

— А потом?

— Защита.

— А потом зелья, — пробормотал Гарри, что вызвало у Карлуса страдальческий стон.

— Я думала, ты собирался бросить зелья? — удивлённо спросила Поппи.

Карлус фыркнул.

— Никаких шансов. Когда я упомянул об этом родителям, отец ясно дал понять, что я продолжу изучать зелья.

— Уильям — настоящий диктатор, — с усмешкой заметил Тиберий.

Карлус кивнул.

— В любом случае, пора на чары, пока Эшмонт не начал раздавать отработки.

Гарри последовал за компанией по коридору к кабинету, где проходили занятия по чарам.

— Значит, ты тоже не любишь зелья? — спросил его Карлус.

Гарри покачал головой.

— У меня не особо получается, — признался он. — Полезно их конечно знать, но я не могу представить ничего хуже, чем проводить дни в подземелье, пропахнувшем всякими внутренностями.

Карлус рассмеялся и кивнул.

— Я однажды взорвал три котла за один урок. Бедная девочка, которая сидела за мной, потеряла все волосы.

— Это случилось всего лишь в прошлом году, Карлус, — напомнила Августа.

Карлус скривился.

— Это правда, — вздохнул он. — Я ужасен в зельях.

— Может, будем вместе взрывать котлы? — предложил Гарри.

— Это может сработать, — согласился Карлус. — Может, у нас хоть что-то получится правильно. Но почему ты вообще берёшь зелья? Мог бы просто бросить.

Гарри об этом думал, но осознание того, насколько полезными они могут быть в будущем, заставило его передумать. К тому же, Пернелла была так довольна его оценкой «П» по этому предмету, что он не мог её разочаровать.

— Если я это сделаю, кое-кто будет очень недоволен, — сказал Гарри.

— Минерва? — удивлённо спросил Карлус.

— Что? Нет, — отмахнулся Гарри.

— Тогда кто?

— Моя тётя, — неуверенно ответил Гарри, поймав себя на мысли, что это был единственный подходящий ответ.

— О, прости, я забыл про твоих родителей, — извинился Карлус. — Какими они были?

Гарри пожал плечами, стараясь не заострять собственное внимания на том факте, что, вероятно, обсуждает это вопрос со своим дедом. Сходство с Джеймсом Поттером было слишком явным.

— Они погибли, когда мне был всего год. Я почти ничего о них не помню.

Карлус сочувственно посмотрел на него.

— Прости, Эванс, — искренне извинился он, а затем нахмурился. — Погибли?

— От руки тёмного мага.

— Вот это ты вляпался, Карлус, — пробормотал Поттер сам себе под нос.

— Всё в порядке, — заверил его Гарри, когда они вошли в кабинет.

Помещение выглядело почти таким же, каким было, когда Гарри посещал уроки у Флитвика, за исключением того, что кафедра была пустой: на ней не было привычной стопки книг, на которых стоял маленький преподаватель, чтобы видеть класс.

— Августа! — окликнул их парень в жёлто-полосатой мантии Хаффлпаффа.

— Привет, Фрэнк, — тепло улыбнулась ему Августа.

Гарри хватило лишь одного взгляда, чтобы понять, кто перед ним. Если кто-то мог заметить сходство между Карлусом и Гарри, то он бы наверняка принял Невилла и Фрэнка за близнецов.

— Ты, должно быть, Эванс, — сказал хаффлпаффец, протягивая руку. — Я — Фрэнсис Лонгботтом, но можешь звать меня Фрэнком.

— Приятно познакомиться, Фрэнк, — ответил Гарри, пожимая протянутую руку.

— Так, рассаживаемся все по местам, — раздался громкий голос.

Вошедший в класс человек был старым с длинными седыми волосами, которые уже начинали редеть, и единственным, что казалось ещё было полным жизни, так это его карие глаза. Он выглядел так, словно лёгкий ветерок мог спокойно сбить его с ног.

— Сегодня мы начнём работать над продвинутой анимацией, — продолжил он. — Это полезный навык для самых разных профессий, поэтому я советую вам постараться. А теперь обратите внимание, чего можно достичь, овладев этим искусством.

Он продемонстрировал, как можно использовать магию, заставив книги летать по классу, словно птиц, а стулья перекатываться по полу. Но настоящий интерес Гарри проснулся, когда профессор оживил доспехи в углу комнаты. Они зашагали к пустому столу, подняли огромный топор и раскололи его пополам.

— Как видите, эту магию можно использовать для самых разнообразных целей, вплоть до оборонительных, — объяснил профессор Эшмонт. — Если у вас возникнет такое желание, вы могли бы зачаровать входную дверь своего дома так, чтобы она обезглавливала незваных гостей. Конечно, вам придётся объясняться с аврорами, но, по крайней мере, вы останетесь живы, чтобы это сделать.

— Вы так и сделали, профессор? — нервно спросил один из хаффлпаффцев.

— Могу вас заверить, Уилкин, если кто-то будет настолько глуп, чтобы попытаться вломиться ко мне домой, обезглавливающая дверь станет их наименьшей проблемой.

Гарри одобрительно кивнул, а Минерва лишь покачала головой с лёгкой усмешкой.

— Ладно, разбейтесь на пары и посмотрим, на что вы способны, — распорядился Эшмонт. — Но ничего такого, что могло бы нанести вред кому-либо в классе. Я не хочу, чтобы мадам Колетт уже в первый день меня отчитывала. Используйте всё, что найдёте в классе.

— Что думаешь, Эванс? Есть что-то, с чем бы ты хотел поработать? — спросил Карлус.

Гарри огляделся. Его взгляд на мгновение задержался на доспехах, но он знал, что не сможет устоять перед искушением повторить то, что сделал Эшмонт. Карлус заметил это и рассмеялся.

— Поверь, ничто не было бы веселее, но Минни с меня шкуру спустит. Я хоть и староста, но она из меня веревки вьет.

Гарри легко мог в это поверить и даже задумался, почему сама Минерва не получила должность старосты.

— Ей предлагали, — объяснил Карлус, словно прочитав его мысли, — но она отказалась, заявив, что патрули будут мешать её учёбе и квиддичу.

— Вполне логично, — заметил Гарри, вспоминая, как даже Гермиона жаловалась на дополнительные обязанности, которые мешали её подготовке к экзаменам на пятом курсе. — Как насчёт этого? — спросил он, притянув к себе пару ботинок, стоявших возле одного из шкафов.

Карлус кивнул, взмахнул палочкой, и ботинки начали танцевать на столе.

— Отлично, Поттер, — похвалил Эшмонт. — Пять очков Гриффиндору. А ты, Эванс, что можешь?

Гарри задумался на мгновение, глядя на ботинки, и кивнул.

В книгах, которые подарили ему Сириус и Ремус, упоминалась анимация для защиты и то, как творческий подход к ней может стать отличным оружием. Он не придавал этому большого значения, но чувствовал, что знаком с этой магией.

С такими мыслями он взмахнул палочкой, трансфигурировав шипы на подошвах ботинок, а затем послал их бегом по комнате. Ботинки выбивали искры из каменного пола, затем взлетели в воздух и с глухим стуком вонзились в дверь.

— Ну, это ещё одно их применение, — заметил Карлус. — Чёрт возьми, Эванс, хорошо получилось.

Эшмонт одобрительно кивнул.

— Прекрасный контроль, Эванс, и весьма изобретательное применение заклинания. Десять очков Гриффиндору, — похвалил он, прежде чем переключить внимание на пару хаффлпаффцев.

Гарри притянул ботинки обратно, и Карлус, осмотрев их, одобрительно кивнул.

— Отличная трансфигурация, — пробормотал он. — Эти шипы опасны. Может быть, Малфой дважды подумает, прежде чем связываться с тобой, когда узнает об этом.

— Малфой? — переспросил Гарри.

Карлус тяжело вздохнул.

— Вчера вечером я встречался с Арктурусом Блэком, чтобы обсудить произошедшее. Мы с ним договорились поддерживать мир между факультетами. Абраксас едва не нарушил это соглашение, и Блэк думает, что он может попытаться снова.

— Идиот, — пробормотал Гарри.

Карлус кивнул, соглашаясь, но добавил с предостережением:

— Но опасный. Он трус, но пользуется влиянием среди слизеринцев. Арктурус беспокоится, что они перестанут его слушать, и волнуется из-за тебя.

— Из-за меня? — удивился Гарри.

— Ты для всех загадка, — объяснил Карлус. — Появился из ниоткуда, утверждаешь, что полукровка, но никто не знает, из какой ты семьи. Арктурус подозревает, что ты можешь быть связан с ним или со мной. Ты действительно немного похож на нас обоих, — добавил он, нахмурившись.

— Разве все чистокровные не родственники друг другу?

— В какой-то мере, да, — признал Карлус. — Но мы не похожи друг на друга. Разве я хоть немного похож на Огдена?

Гарри покачал головой.

— А ведь мы тоже родственники, пусть и дальние. Ты либо наш близкий родственник, либо это просто совпадение. Я не буду лезть в твои дела, но люди захотят узнать о твоих магических корнях. Учитывая фамилию Эванс, я предполагаю, это матери?

Гарри почувствовал, как внутри что-то сжалось от того, насколько точно Карлус подметил правду, но постарался не выдать своих эмоций.

— Нет, чистокровным был мой отец. Мать была маглорожденной, и я взял её фамилию.

Гарри не собирался раскрывать свои тайны, но и не хотел лгать. Это выглядело бы как неуважение к памяти Джеймса и Лили Поттер.

— Я говорил, что не буду лезть в твою личную жизнь, — заверил Карлус. — Я знаю, что ты не Поттер. Мои родители — последние из рода, и я единственный ребенок. Так было уже несколько поколений. Мы, вероятно, связаны через какую-то дальнюю линию. Возможно, однажды ты доверишься мне настолько, чтобы поделиться своей родословной. Ты интересный человек, Эванс.

Гарри кивнул, но ничего не стал обещать. Это обещание было из тех, что он смог бы сдержать.

— Хотя бы смогу успокоить Блэков, — усмехнулся Карлус. — Пусть ты и не Поттер, но есть вероятность, что ты связан с их семьей. У них хватает заблудших родственников, которые могли бы быть твоими предками.

— Я не Блэк, — спокойно ответил Гарри. — Мой отец был связан с Блэками, но не через фамилию.

— Арктурус будет рад это услышать. Без обид, Эванс, но быть полукровным Блэком стало бы для тебя огромной проблемой. Старик Орион сделал бы всё, чтобы от тебя избавиться.

— Приятный, должно быть, человек.

— Он просто чудо, — саркастически согласился Карлус. — А теперь позволь мне попробовать сделать то же самое, что ты сделал с этими ботинками, — добавил он, указывая на обувь.

Сконцентрировавшись, он взмахнул палочкой, и ботинки побежали по комнате, но в противоположном направлении. Карлус с ужасом смотрел, как один из ботинок пнул Тиберия, сбив того со стула.

— Что за чертовщина? — воскликнул Карлус, разрываясь от смеха.

— Наверное, ты перепутал намерение заклинания, — усмехнулся Гарри. — Похоже, ты хотел пнуть Тиберия.

— Я всегда хочу его пнуть, но не в этот раз.

Гарри только пожал плечами, с трудом сдерживая смех, пока Огден, потирая пострадавшую часть тела, поднимался на ноги.

— Эй, это еще за что? — спросил он, всё ещё морщась от боли.

— Прости, Огден, — смущённо пробормотал Карлус.

Тиберий только рассмеялся:

— Не беспокойся, если будет нужно, Поппи меня подлатает.

— Я этим заниматься не буду! — возмутилась девушка.

— Ладно, достаточно, — вмешался Эшмонт. — И кстати, это всё на сегодня. В качестве домашнего задания я хочу, чтобы вы придумали пять креативных способов применения заклинаний анимации. Сдайте их на следующей неделе. Всё, свободны.

Так как ему понадобилась только палочка, Гарри перекинул сумку через плечо и вместе с остальными быстро вышел из класса.

— Ну что, как тебе Хогвартс в сравнении с твоим прежним обучением? — поинтересовался Карлус.

Чары с профессором Эшмонтом оказались совсем не такими, как занятия с Флитвиком; оба преподавателя имели разные подходы к обучению. Эшмонт, казалось, предпочитал, чтобы студенты учились методом проб и ошибок, в то время как Флитвик хотел, чтобы они сначала поняли теорию.

Гарри ещё не успел составить окончательное мнение, но первое занятие прошло неплохо.

— По-другому, — коротко ответил он.

Карлус кивнул:

— Эшмонт неплох, если быть у него на хорошем счету. Он знает свой предмет. Профессор Нотт хороша в защите. У нее можно многому научиться.

— Профессор Нотт? — переспросил Гарри.

Имя показалось ему знакомым, но связанные с ним воспоминания — неприятными. Нотт был одним из Пожирателей Смерти на кладбище в ту ночь, когда Волдеморт вернулся, а его сын Тео учился с Гарри на одном курсе.

— Она сестра лорда Нотта, — пояснил Карлус. — Семья немного странная, но они знают своё дело.

Гарри промолчал.

«Странная» — не то слово, которое он бы использовал для их описания. «Злая», возможно, или даже «фанатичная», но, может быть, здесь они другие.

Что ж, ему предстояло это выяснить.

* * *

Армандо наклонился вперёд в своём кресле, когда последние преподаватели вошли и заняли свои места в его кабинете. При таком количестве студентов, за которыми нужно было присматривать и множестве собственных обязанностей, он полагался на профессоров, чтобы они держали его в курсе всех важных событий и регулярно отчитывались.

Он всегда проводил собрание в первый день семестра после завершения занятий. Если возникали какие-либо проблемы, даже незначительные, они были свежи в памяти тех, кто отвечал за безопасность и благополучие учеников.

— Как всегда, благодарю вас за ваши усилия, — начал он. — Первый день после долгих каникул всегда даётся нелегко из-за всеобщего волнения. Мы знаем, что через неделю всё уляжется, но есть ли сейчас что-то, что требует немедленного внимания?

— Ничего срочного, — ответил Эшмонт. — Обычная тоска по дому у первокурсников, но, как вы сказали, они скоро привыкнут.

Армандо кивнул с благодарностью.

Левин Эшмонт был превосходным педагогом и эффективным деканом Рейвенкло. Он был человеком прямолинейным, но никто не мог оспорить его профессионализм и преданность делу.

— Единственное, что вызывает беспокойство, — прервал его Гораций Слагхорн, — это неприятная ситуация, которую вчера устроил Малфой с Эвансом. Я знаю, что Блэк уже поговорил с ним, как и я сам собственно, но его высокомерие просто титаническое. Боюсь, это может привести к тем же проблемам, что и в прошлом году.

Армандо тяжело вздохнул. Повторения прошлогодней ситуации он точно не хотел. Тогда атмосфера в замке была напряжённой несколько месяцев, пока Блэк и Поттер не уладили всё между собой.

— Следи за этим мальчиком, Гораций, — настоятельно попросил Армандо. — Если он продолжит, я поговорю с ним лично, хотя и не уверен, что это принесёт пользу.

Его внимание привлекла усмешка одной из профессоров, и он повернулся к Розалине Нотт.

Изначально он был скептически настроен по поводу её назначения на должность преподавателя защиты от тёмных искусств, но она доказала свою компетентность и мастерство.

— Малфой не будет слушать, — спокойно заявила она. — У него невероятно раздутое эго. Он будет продолжать создавать проблемы с Эвансом, и я считаю, что пусть он учится на собственных ошибках.

— На собственных ошибках? — переспросил Армандо.

Розалина кивнула.

— Сегодня у меня была вторая пара с Эвансом, и его навыки защиты для его возраста просто на высоте, — объяснила она. — Отличные рефлексы, плавная работа палочкой, а способность сохранять спокойствие под давлением — это то, чему невозможно научить. Он явно опережает сверстников. Будь то результат упорного труда или природного таланта, его потенциал не вызывает сомнений.

— И вы узнали это о нём всего за один урок? — с недоверием спросил Гораций.

— Да, Слагхорн, — подтвердила она. — В моей семье на протяжении последних трёх веков были одни из лучших дуэлянтов, так что я знаю, на что обращать внимание. Эванс прирождённый талант. Он хорош в чарах и трансфигурации, но самое важное — это то, чему нельзя научить, и это у него есть в избытке.

— Да, — тихо согласился Армандо. — Я вместе с Альбусом много работал с мистером Эвансом летом, и он действительно выдающийся молодой человек. Хочу, чтобы вы помогли ему раскрыть потенциал, Розалина. Уверен, он будет благодарен.

— В каком направлении его развивать? — спросила она, нахмурившись.

— Чтобы он реализовал свои способности в полной мере. Он справится с вызовами и, уверен, удивит вас своими возможностями, хоть это и может быть порой разочаровывающим. Уже сейчас он способен вызвать телесного патронуса и делает это с тринадцати лет. Таков уровень юного мага, с которым мы имеем дело.

— Действительно впечатляет, — заинтересованно отозвалась Розалина, лучше всех своих коллег справившись с удивлением.

— Телесный патронус? В тринадцать лет? — переспросил Гораций.

Армандо кивнул.

Он не знал, какие планы у Гарри на будущее, но намеревался подготовить его к любым испытаниям. Лучшее, что он мог сейчас сделать, — это убедиться, что его достаточно подтолкнут к развитию, а для этого ему потребуется помощь преподавателей.

— Действительно впечатляет, — признал Гораций. — Но где он научился такой магии? И где он получал образование?

— Я не знаю, — ответил Армандо. — Он здесь из-за утраты. Потерял родителей, будучи младенцем, а недавно и крестного отца при неприятных обстоятельствах. Сейчас он здесь, и это главное. Наша задача — обеспечить ему лучшее образование, а не вмешиваться в личные дела.

Гораций нехотя кивнул.

— Есть ли ещё что-то, что нужно довести до моего сведения, кроме ситуации с Абраксасом Малфоем?

Когда никто не ответил, Армандо распустил преподавателей, но Розалина задержалась.

— Если я буду с ним работать, мне нужно знать его лучше: понимать, что он умеет, а что нет, и что им движет, — прямо заявила она.

— Тогда вам придётся заслужить его доверие, — ответил Армандо. — Я не могу вам рассказать ничего, чего вы сами не узнаете от него лично.

Розалина усмехнулась и понимающе кивнула.

— Я буду наблюдать за ним в течение нескольких недель и посмотрю, стоит ли он моего времени. Если он докажет свою ценность, я сама его испытаю. Это и определит мои дальнейшие действия. Это не обсуждается, директор.

Армандо рассмеялся.

Розалина была непростым человеком, но истинным профессионалом, и её условия его нисколько не смущали.

— У меня нет сомнений, что он докажет вам свою ценность. Пока ему не причиняют вреда, я буду рад, если вы станете поступать так, как считаете нужным.

Розалина кивнула.

— Ну, посмотрим, — ответила она, покидая кабинет.

Когда все ушли, Армандо вновь сосредоточился на работе, довольный тем, что школа начала функционировать так же, как и до летних каникул. Однако его немного беспокоила надвигающаяся конфронтация между Малфоем и Гарри.

Первый будет провоцировать второго, а тот не уступит ни на дюйм.

Ситуация могла стать некрасивой, но, возможно, Розалина права.

Может, действительно стоит позволить Малфою встретиться с последствиями, если дело дойдёт до крайности?

Армандо покачал головой.

Нет, он сделает всё возможное, чтобы этого избежать, но с Абраксасом это было почти неизбежно. Мальчик достиг того возраста, когда не слушал никого и глупо считал себя выше других.

Такое самомнение может привести к печальным последствиям, и Армандо надеялся, что Абраксас поймёт это, прежде чем получит суровый урок.

* * *

— Будет весело, — с возбуждением заверила его Минерва, ведя Гарри за руку к кабинету трансфигурации, за ними с улыбкой шёл Карлус Поттер.

— У тебя нет шансов сбежать, Эванс, — усмехнулся он. — Если у Минни появилась идея, она её обязательно воплотит в жизнь.

— Я и не пытался сбежать, — возразил Гарри. — Просто не видел смысла мчаться вприпрыжку.

— Если бы мы шли в твоём темпе, то опоздали бы, — раздражённо ответила Минерва.

Гарри только покачал головой. Если он и понял что-то о Минерве с момента их знакомства, так это то, что она обожала трансфигурацию и всегда была пунктуальна, когда дело касалось её любимого предмета. Клуб трансфигурации, очевидно, не был исключением, и троица гриффиндорцев пришла первой.

— Проходите, садитесь, — пригласил их Дамблдор.

Парты, которые обычно стояли рядами, были аккуратно составлены у стены, а вместо них в центре комнаты были расставлены кругом стулья.

— Подождём остальных, — объяснил Дамблдор, занимая место. — Я рад, что ты решил присоединиться к нам, Гарри. Думаю, тебе будет полезно.

— Не думаю, что я мог бы пропустить, даже если бы захотел, профессор, — ответил Гарри, бросив на Минерву шутливый взгляд.

Девушка лишь подняла бровь, а Дамблдор с улыбкой рассмеялся.

— Минерва может быть весьма настойчивой, — заметил он, — но в данном случае её настойчивость оправдана. Меня совершенно не удивили твои результаты СОВ, и я очень доволен, что твой труд окупился.

— Спасибо, — неуверенно ответил Гарри.

Он не был уверен, насколько распространены оценки «Превосходно» по трансфигурации, но, судя по всему, это было значительное достижение.

— Ага, вот и остальные, — объявил Дамблдор, прервав его мысли.

В комнату вошли ученики с первого по седьмой курс и заняли свои места. Дамблдору даже пришлось добавить несколько стульев, чтобы разместить всех. Несмотря на сложность этого направления магии, клуб пользовался популярностью, и Гарри задумался, существовал ли такой же в его родном времени.

Он не знал.

Гарри вспомнил, что в его мире был клуб по играм в плюй-камни и даже клуб любителей истории магии, но других вспомнить не мог, кроме собственного АД.

На его лице мелькнула улыбка при воспоминании о тайных встречах, которые он проводил в Выручай-Комнате с Роном, Гермионой и другими участниками. Те дни казались такими далёкими, и это действительно было так. Ещё более отрезвляющей была мысль, что даже если он доживёт до 1990-х годов, он уже не будет студентом и, вероятно, никогда больше не увидит своих друзей.

— Спасибо всем, что пришли, — тепло поприветствовал группу Дамблдор. — Для тех, кто уже посещал наши занятия, порядок работы вам знаком. А для тех, кто здесь впервые, я кратко объясню. Есть ли вопросы перед началом?

Когда вопросов не последовало, Дамблдор откинулся на спинку стула.

— Клуб трансфигурации создан, чтобы дополнить ваше обучение и дать вам больше возможностей для практики, — начал он. — Здесь вы можете отточить заклинания, которые даются вам с трудом или улучшить свои навыки в тех чарах, на практику которых вам не хватает времени на уроках. Если у вас возникают трудности с выполнением заклинания, здесь вы можете его отработать. А если вы уже уверенно справляетесь, то сможете испытать себя в более сложных задачах. Всё предельно просто. Я всегда готов помочь, но ценю, когда вы поддерживаете друг друга. Помогайте тем, кому это нужно, и будьте уверены, помощь к вам вернётся, когда потребуется. Здесь есть всё необходимое для практики. Единственная просьба — не беритесь за то, к чему вы ещё не готовы. Если сомневаетесь, обращайтесь ко мне. Я предпочитаю честный диалог, чтобы мы вместе нашли путь к достижению ваших целей.

— А если у нас нет целей, профессор? — спросил младший студент из Рейвенкло.

— Тогда я буду рад помочь вам найти одну, — ответил Дамблдор с улыбкой. — Можете начинать, когда будете готовы. Я здесь, чтобы ответить на вопросы и предложить помощь, если потребуется.

Ученики, знакомые с работой клуба, сразу же принялись за дело, а Гарри немного растерялся. Он не знал, над чем ему нужно или хочется работать, но проблема, казалось, решилась, когда Карлус поманил его за собой.

— Есть кое-что, над чем я работаю с самого начала лета, — объяснил он, уводя Гарри в тихий уголок комнаты, где на столе лежали различные предметы.

— Что это? — с любопытством спросил тот, когда Карлус начал раскладывать вещи в круг.

— Я пытаюсь сделать множественную трансфигурацию, — пояснил Карлус. — Превратить разные предметы в разные вещи.

— Одновременно?

Карлус кивнул.

— Это непросто, но возможно. Я смог превратить три предмета одновременно, а мой отец — восемь.

Гарри уважительно присвистнул.

— Он, должно быть, мастер трансфигурации.

— Так и есть, — гордо ответил Карлус. — Он делает это с лёгкостью. Думаю, быть Поттером и быть хорошим в трансфигурации — это что-то вроде семейной черты.

Гарри мог понять, почему он так думает. По словам Сириуса и Ремуса, его отец был исключительно талантлив в этом искусстве.

— Как это работает? — спросил он.

— Я не знаю, — вздохнул Карлус. — Я просил отца помочь, но он отказался. Сказал, что всё придёт в своё время и не стоит торопить события.

— Прямо как с невербальной магией, — задумчиво произнёс Гарри, вспоминая совет профессора Диппета. Он казался применимым и к делу Карлуса.

— Именно, — согласился тот. — Но это так раздражает. Я не могу повторить тот единственный успех.

— Как ты это сделал тогда? — спросил Гарри.

Карлус нахмурился.

— Я помню, что заклинание ощущалось по-другому. Вместо короткого всплеска магии оно длилось дольше. Я особо на нём не сосредотачивался, — признался он.

Гарри задумчиво нахмурился.

— Когда твой отец делает это, они все превращаются одновременно или по очереди?

— Не знаю, — ответил Карлус. — Это происходит так быстро, что я не успеваю заметить.

Гарри кивнул, доставая палочку. В его голове начала формироваться идея.

— Сосредоточиться на восьми вещах одновременно невозможно, — пробормотал он, взмахнув палочкой и сосредоточившись на четырёх предметах, которые Карлус разложил на столе.

Один за другим в быстрой последовательности он трансфигурировал их: кубок в мышь, перо в шип, свечу в деревянного лебедя и пуговицу в жука.

— Это выглядело как-то так? — спросил он, когда закончил своё заклинание.

— Похоже, но гораздо быстрее, — с волнением произнёс Карлус, внимательно рассматривая результаты трансфигурации.

С очередным взмахом палочки Гарри вернул предметы в исходное состояние, справившись на этот раз немного быстрее.

— Как ты это делаешь? — спросил Карлус.

— Один за другим, — подтвердил Гарри. — Я не сомневаюсь, что твой отец мастер трансфигурации, но превращать восемь предметов одновременно — это абсурд. Не думаю, что даже Дамблдор на такое способен.

— Вот как, — разочарованно протянул Карлус.

В этот момент их беседу прервал вежливый хлопок ладоней — это был профессор Дамблдор.

— Не унывай, Карлус, — мягко сказал он. — Думаю, твой отец хотел, чтобы ты сам пришёл к такому же выводу, что и мистер Эванс. Скажи, если бы ты увидел, как кто-то другой выполняет такое заклинание, разве ты не стал бы задаваться вопросами?

Карлус нахмурился, но кивнул:

— Наверное, стал бы.

— Тогда твоя единственная ошибка в том, что ты не обдумал проблему достаточно тщательно, — утешил его Дамблдор. — Впрочем, размышления над проблемами порой столь же вредны, как и их недооценка. Тем не менее, пять баллов Гриффиндору: одновременная трансфигурация трёх предметов в разные объекты — это выдающееся достижение.

— Спасибо, профессор, — поблагодарил Карлус.

— И пять баллов тебе, Гарри, за то, что ты разгадал, как лорд Поттер выполнил трансфигурацию, и за помощь Карлусу, — добавил Дамблдор с улыбкой. — Кстати, ты прав: я тоже не могу превратить восемь предметов одновременно. Моё личное достижение — это четыре, и ни на один больше.

Дамблдор подмигнул им и направился к другим ученикам, а Карлус лишь покачал головой:

— Ну что ж, пора переходить к следующему заданию, — вздохнул он. — Не могу поверить, что мой отец так со мной поступил.

— Расскажешь ему, что разгадал его секрет? — спросил Гарри.

Карлус ухмыльнулся:

— Нет, я извлеку из этого максимум выгоды. Пусть папаша почувствует, каково это — быть обманутым.

Гарри усмехнулся. По тому малому, что он знал о своём отце, это была бы точь-в-точь его реакция. Теперь становилось ясно, откуда Джеймс унаследовал свой проказливый характер.

Карлус, возможно, был более серьёзным, но в глубине души он тоже был шутником. Утренний случай с Огденом лишь подтвердил это.

— Чем займёшься дальше? — спросил Гарри.

Карлус, кажется, был погружён в свои мысли, так что вопрос застал его врасплох. Гарри с улыбкой проследил за его взглядом.

Карлус, собравшись, снова обратил внимание на предметы на столе:

— Думаю, попробую ещё раз трансфигурировать три предмета одновременно, — заявил он. — Если Дамблдор может справиться с четырьмя, то три можно сделать.

Гарри кивнул и наблюдал, как Карлус взялся за работу, сам тоже пытаясь выполнить задание с переменным успехом.

— Кто она? — тихо спросил Гарри.

— Кто? — переспросил Карлус.

— Девушка, на которую ты смотрел. Тёмные волосы, высокие скулы, слизеринская форма.

Карлус резко шикнул, его щеки слегка порозовели.

— Тише, — прошипел он, притворяясь занятым.

— Так кто она?

Карлус тяжело вздохнул, огляделся по сторонам, чтобы убедиться, что никто не подслушивает:

— Это Дорея Блэк, — пробормотал он. — Сестра Арктуруса.

— А, — протянул Гарри, — и ты в неё влюблён.

Карлус сухо усмехнулся:

— Не будь дураком, Эванс. Даже если бы сам Мерлин влюбился в неё, она всё равно была бы недоступна. Арктурус очень сильно защищает младшую сестру, как и вся их семья.

Гарри покачал головой:

— Значит, ты просто боишься, — поддел он.

Карлус уловил шутливый тон и не поддался на провокацию, но его глаза сузились:

— Всё гораздо сложнее, чем кажется, — пробормотал он.

— В чём сложность?

Наследник Поттеров тяжело вздохнул:

— Наши семьи не враждуют, но ценности не очень-то совпадают, — пояснил он. — В истории наших семейств никогда не было союза между Поттерами и Блэками. Сомневаюсь, что это изменится.

— И ты просто смиришься с этим?

Карлус кивнул:

— Так будет лучше, Эванс. И тебе лучше никому об этом не говорить. Если что-то всплывёт, будут проблемы.

— Я никому не скажу, — пообещал Гарри, вспоминая, как Сириус показывал ему гобелен семьи Блэк прошлым Рождеством.

Карлус Поттер женился на Дорее Блэк, и у них родился сын — его собственный отец.

Он не знал, как такое могло случиться, если всё, что сказал Карлус, было правдой, но, видимо, они нашли способ.

С улыбкой Гарри снова посмотрел на девушку слизеринку.

Это была его бабушка, и хотя он никогда не смог бы ей об этом рассказать, видеть её лично было куда более значимым, чем он мог себе представить.

В своих мечтах о живых родителях он никогда не думал о семье за их пределами. А вот они, его бабушка и дедушка, здесь, до того как они ещё даже подумали о том, что однажды могут пожениться.

— Эй, Эванс, все уже уходят, — прервал его Карлус, слегка тронув за плечо.

Гарри не знал, сколько времени он провёл, погружённый в свои мысли, но комната почти опустела. Остались лишь он, наследник Поттеров и Минерва, которая смотрела на него с беспокойством.

Он покачал головой, показывая, что с ним всё в порядке, хотя сам в этом не был уверен.

Обратный путь в гостиную прошёл в молчании. Разговор поддерживали Минерва и Карлус, в то время как Гарри вновь погрузился в размышления.

Он знал, что, оказавшись здесь, получает уникальный шанс, как для себя, так и для семьи, которую потерял, не успев узнать. Но он также понимал, что есть вещи, в которые не стоило вмешиваться.

Против всех ожиданий его бабушка и дедушка поженились, и хотя Гарри не знал, как они преодолели все трудности, это было не его дело. Он не хотел ничего менять.

Мысль о том, что его вмешательство может привести к тому, что они не будут вместе, не давала покоя, поэтому он решил больше не касаться этой темы и уж точно никому не рассказывать.

Карлус ясно дал понять, что это не обсуждается, и Гарри уважал его желание.

Однако были и другие вопросы, требующие его внимания. Легче всего было отправиться спать раньше обычного, но вместо этого Гарри достал из сундука Карту Мародеров и активировал её.

Он не собирался вмешиваться в отношения Карлуса и Дореи, но совсем другое дело — Волдеморт.

Хотя до их столкновения оставалось ещё много времени, Гарри не собирался упускать ни одной возможности лишить его всего, что можно. И было одно место, которое он твёрдо решил закрыть для Тома Реддла, когда тот прибудет в Хогвартс в поисках своего наследия.

С этой мыслью он впился взглядом в точку, где располагался туалет для девочек на втором этаже.

Если всё пойдёт по плану, Том Реддл никогда не войдёт в Тайную комнату, и уж тем более не выпустит василиска.

Оставалось лишь дождаться подходящего момента, изучить, как устроен замок, прежде чем сделать свой ход. И если всё сложится удачно, возможно, именно он станет тем, кто за последнюю тысячу лет первым войдёт в Тайную комнату.