Злой гений (гет)

Вроде бы обещание ни в коем случае не надевать платья тысячелетней давности давала Дафна, так что у Панси не было проблем с тем, чтобы что-нибудь себе подобрать из бывшего приданого каких-то древних колдуний Блэк. Она пошла на поводу своих предпочтений и выбрала платье красного шёлка, расшитое золотом и жемчугами, в котором легко затмила бы любую принцессу, если бы какая-нибудь из этих перехваленных замарашек вдруг оказалась рядом.

— Я теперь завидую, — сообщила Дафна, когда Панси вышла к ним в гостиную. — А синенького там не было?

— Было, но сейчас его искать не пойду, — помотала головой Панси. — Мне и так пешком сейчас идти…

— Нам, — поправил Гарри. — Ты же не думала, что мы не составим тебе компанию до границы барьера?

— Совсем не стоило, — заявила она, но в пику собственным словам не удержалась и пару раз подпрыгнула всё-таки. — Зачем вам так далеко со мной шагать?

— Мы возьмём мётлы, — сообщил он. — И долетим за пять минут.

— Боггарт! — простонала она. — И ведь ты уже говорил про мётлы! А я забыла!

Лететь до границы противоаппарационных чар и вправду было недолго, даже если взять с запасом. Гарри посоветовал Панси взять метлу с собой — неизвестно, в какой точке периметра её остановит при попытке аппарировать в крепость. От метлы она отказалась, но пообещала взять из дома свою. Обнялась с Дафной и полезла целоваться с ним прямо на глазах у подруги, которая моментально отвернулась. Отпустив, привела платье в порядок, махнула рукой и с хлопком исчезла. Обратно летели неспешно, и Дафна всю дорогу молчала с бесстрастным лицом.

В крепости она последовала с ним в чулан, куда он вернул мётлы, а потом в недовольным видом перегородила дорогу.

— Прямо у меня на глазах целовался с Панси! — прошипела она, кулачком стукнула его в грудь и поморщилась. — Ты, Гарри, что, совсем страх потерял?

С десяток секунд он озадаченно на неё смотрел, а потом улыбнулся.

— Ничего смешного! — возмутилась она, снова замахнулась, но в последний момент одумалась и лишь толкнула в то же место на груди. — Я тебя призываю к ответу за твою наглость!

Гарри улыбнулся ещё шире.

— Какая у нас программа на сегодня? — спросил он. — Загорать пойдём или ещё чем-то займёмся?

— Ты что, меня игнорируешь? — вспыхнула Дафна. — Займёмся, конечно! Сначала Петрификусом тебя угостим, а потом!..

Гарри шагнул к ней и притянул к себе за талию. Оказавшись в его объятьях, она перестала сверкать глазами и с ожиданием смотрела ему в глаза. Он склонился к ней и поцеловал в губы. А потом ещё раз и ещё. Она сразу ответила, поднявшись на цыпочки и обвив руками его шею.

— Дафна, — пробормотал он разорвав поцелуй. — Погоди… Я…

— Хочу целоваться, — заявила она, снова притягивая его к себе.

Неожиданно накатило понимание того, что они сейчас совсем одни. Единственная возможная свидетельница того, что бы ни произошло, сейчас в сотнях километров от них, а значит… Значит, можно закончить тот разговор, который он пропустил в первую ночь их знакомства. И пусть черноту в воспоминаниях не стереть, но… Она охнула, когда Гарри, разорвав на секунду поцелуй, склонился и подхватил её на руки. Прижалась ещё крепче и продолжила терзать его губы, запустив тонкие пальцы ему в волосы, а Гарри медленно — поскольку дороги не видел совсем — зашагал в сторону входа, а потом по лестнице наверх в спальню. Уложил на кровать, в которой они вместе совершенно невинно спали последние пару недель, и сам забрался к ней, дрожа от нетерпения.

Пока она, прикусив его губу, водила по ней языком, гладила плечи и взъерошивала волосы, Гарри водил руками по её спине и бокам и крутил языком вокруг её языка. Стало невыносимо жарко, оттого, как он прижимал её к себе, она тихонько постанывала и пыталась укусить губу. Рука скользнула под футболку, задирая до верха живота, двинулась дальше, и в этот момент Дафна прижала его ладонь своей, явно не пуская, что означало, что продолжать тот разговор она в в данный момент не намерена. Стиснул в ладони талию и всё равно запустил руку под футболку, но лишь для того, чтобы гладить голую спину под ней. Дафна толкнула его и перевернула на спину, а сама улеглась сверху. Поймала запястья и прижала их к кровати, продолжая целоваться.

Сколько это длилось, Гарри не помнил. Может, полчаса, может, больше. Потом просто пересохло во рту, и срочно потребовалось промочить горло. Дафна скатилась с него, упала на постель рядом с ним, натягивая просторную футболку на колени, и накрыла голову подушкой, будто её нет. Гарри налил воды в стакан и подал ей, она выпила и моментально обратно спряталась.

— Дафна, — позвал он. — Дафна!

Она убрала подушку и посмотрела на него, подняв брови, будто в первый раз видит.

— Пойдём на лужайке загорать? — предложила она. — На берегу.

— Пойдём, — покладисто согласился он, наклонился к ней и снова поцеловал.

К сожалению, Панси перед уходом оставила подруге свой купальник, хотя Гарри уже про себя и размечтался. Дафна почти сразу заметила, с каким неудовольствием он косится на красную полоску ткани, закрывающую грудь, и теперь хихикала и откровенно над ним потешалась.

— А с виду казался таким приличным молодым человеком, — сказала она, когда он в очередной раз бросил взгляд на верх купальника и вздохнул.

— Ну хватит! — взмолился он. — И вообще… Я не понимаю.

— Чего, Гарри? — поинтересовалась она.

— Ничего не понимаю, — ответил он.

Дафна села так же как он, обхватив руками колени, склонила на них голову и вопросительно на него посмотрела. Гарри замялся, пряча лицо и напрягся, выдавливая из себя слова, которые сами не могли выходить.

— Просто… — через силу сказал он. — Просто… Мы с тобой остались одни… Я думал…

Она ничего не ответила ни сразу, ни через полминуты, и пришлось поднять голову, чтобы понять, что происходит. Глядя ему в глаза, Дафна улыбалась. Если бы Гарри попросили описать эту улыбку, но на ум пришло бы слово “ласково”.

— Что? — не понял он.

— Я хотела у тебя попросить прощения, Гарри, — произнесла она.

— Глупости, — буркнул он. — Тебе не…

— Стоит, Гарри, стоит, — чуть качнула она головой. — Прости меня, Гарри. Сначала я и вправду была зла на тебя, а потом…

— А потом понравилось издеваться надо мной? — прищурился он.

— Мне очень стыдно, — кивнула она. — Просто… ты был такой смешной.

— Веселились, значит, — вздохнул он.

— В свою защиту скажу, что я училась на Слизерине, — быстро произнесла она.

— Не очень-то ты сокрушаешься, — фыркнул Гарри. — Я бы даже сказал, что продолжаешь веселиться.

— Бывает, — хихикнула она. — Знаешь, одновременно и стыдно, и гордишься собой, а при случае даже не прочь повторить.

— Если честно… — начал он.

— Если честно, Гарри, то мне… — перебила Дафна, на секунду став серьёзной. — Нам нужен был повод остаться.

— А сообщить мне вы не могли? — удивился он. Она сразу замотала головой, но Гарри и сам понял, в чём дело. — Это из-за того, что…

— Из-за того же, из-за чего нужен был повод остаться, — недовольно поджала губы Дафна. — Панси придумала, что, если мы останемся на некоторое время, то ты к нам привыкнешь…

— Привыкну? — не понял он.

— Ну не сможешь без…, — совсем уже недовольно произнесла она. — Привяжешься как бы…

— Поэтому вы решили меня отравить? — усмехнулся он.

— Меня ввели в заблуждение, — вздохнула она. — У мамы слишком обманчиво просто получается готовить вкуснейшие завтраки и обеды.

Гарри подвинулся к ней вплотную и обнял за плечи, прижимая. Пальцами потянул подбородок, и она, прикрыв глаза, с готовностью подставила блестящие от влаги приоткрытые губы. Через какую-то вечность толкнула его в грудь и разорвала поцелуй.

— Если я тебе всё сказала… что сказала, — тяжело дыша, произнесла она, — то это не значит, что можно на меня бросаться с поцелуями.

— То есть нельзя? — удивился он.

— Я ничего такого не говорила, — возразила Дафна, надув губки. — И вообще, это ещё не всё.

— С поцелуями? — не понял он.

— Да нет же, — покачала она головой, устраиваясь у него на плече. — Я про то, другое.

— Ничего не понимаю, — признался Гарри.

— В общем, так, — сказала она. — Но запомни, если после того, как я всё расскажу, ты вздумаешь сбежать, я найду тебя, вырву сердце и…

— И съешь? — подсказал Гарри.

— Что? — но поняла она. — Фу, какая гадость! Нет, конечно. Я знаю заклинание, сердце лю… такого человека можно заколдовать, и оно будет вечно биться в обитой бархатом шкатулке. Я буду доставать его оттуда, держать в руках, гладить и целовать…

Под конец речи она даже мечтательно закатила глаза, представляя себе, как будет баюкать в руках сердце, и Гарри от этой сценки, как наяву появившейся перед глазами, вдоль спины пробежал холодок.

— Ты что-то хотела рассказать, — перебил он, не желая больше слушать про шкатулку с сердечком.

Интересно, сколько у неё таких шкатулок? Вот будет забавно, если она пригласит Гарри в гости, а у неё весь дом заставлен стеллажами со шкатулками…

— Что, прости? — очнулась она. — Не сбивай, мне нужно настроиться. В конце кончов, некоторые вещи совсем уж не стоит говорить молодому человеку… пока в этом не возникнет столь острая необходимость.

— Какая необходимость? — спросил он.

— Не мешай, Гарри, просто помолчи немного, — попросила она и сама замолкла на целую минуту. — В общем, так получилось, что я совершенно точно уверена, что у нас с тобой в ту самую ночь ничего не было. Вот.

— Я ничего не понимаю, — пробормотал он разочарованно.

Как-то привык к мысли о том, что Дафна его девушка. И что у них была близость. Что вообще значит “совершенно точно уверена”? И почему раньше утверждала, что он над ней чуть ли не надругался, да ещё и с применением Амортенции?

— Ты мне сказала неправду? — кивнул он.

— Нет, — помотала она головой, подняла лицо к небу и простонала: — Мерлин, как же всё сложно?

— Врать сложно, — назидательно заметил Гарри. — А правду говорить легко и приятно!

— Да я не врала! — прорычала она. — В общем, дело было так. На следующее утро меня растолкала Панси. Мы с тобой лежали вот так!.. — Дафна сцепила пальцы рук, изображая хаотичное переплетение, и ещё и сжала в плотный комок. — И оба без одежды. У меня минут пять ушло только на то, чтобы выпутаться из наших с тобой рук и ног. Причём я не помнила, как раздевалась или как ты раздевался, но я точно помню, к чему всё это шло. Конечно, я предположила, что так всё и дошло!

— И обвинила меня в использовании Амортенции! — нахмурился Гарри.

— Ты три дня валялся бревном, — пожала она плечами. — Выполз твой домовик, показал нам склад с готовыми зельями, закопчённые флаконы в камине…

— Он не просто так это сделал! — воскликнул он. — Этот!.. Он хотел, чтобы вы со мной сотворили что-нибудь…

— А я тогда была вне себя, — в ответ выкрикнула Дафна и завозилась, плотнее прижимаясь. — Прости. Я была в панике. Я думала, что сделала глупость, выпив вина, после чего сделала ещё одну глупость. Мне нужно было, чтобы ты был виноват.

— Я всё равно не поднимаю, как ты можешь быть так уверена, — напомнил он.

— Потому что ты глупый, Гарри, — заявила она. — Не переживай, я уверена, что у тебя будет возможность дойти до этого самому. А сейчас просто мне поверь. Кстати…

— А Панси? — перебил он, не дав ей продолжить.

— Что — Панси? — удивилась Дафна.

— С Панси-то всё было? — спросил он.

Она резко вырвалась и толкнула его, заваливая на песок.

— У своей Панси сам и спроси! — прокричала она гневно. — И вообще!..

— Что — вообще? — только и успел он вставить, как она вскочила на ноги, стова толкнула, переворачивая на живот, упала коленями на спину и стала прыгать, для пущего эффекта ещё и ударяя кулачками.

— А-а-а! — вопила она, колотя по лопаткам и рёбрам. — Вот тебе, вот тебе!

— За что! — прохрипел он.

Хотя Дафна и была лёгкая, как пёрышки, но всё же коленями прикладывалась весьма чувствительно.

— Это тебе за Панси! — приговаривала она. — Это тебе за гадкие намёки! Это тебе снова за Панси! Это тебе за то, что кашу мою не ел!..

Гарри поорал немного, чтобы ей было интереснее, потом она устала и просто уселась сверху, продолжая шумно фыркать и елозить по спине пятой точкой. Последнее настолько заняло мысли, что он чуть было не пропустил, когда она решила продолжить разговор.

— Кстати! — воскликнула Дафна. — Я что сказать-то хотела!

Её голос вырвал Гарри из нирваны, заполненной попкой Дафны, размещённой у него на спине. Даже некая обида в душе вколыхнулась, когда она заставила его мысли покинуть личный прекрасный рай.

— Ну просвети уже скорее, — попросил он.

— Я тебе хотела сказать, какое у меня желание, — сказала она.

— Какое? — поинтересовался Гарри.

“Упругая попка сидит на спине, от этого очень приятно… мне”.

Немного нескладно, но отчего-то потянуло сочинить какой-нибудь прекрасный стих и подарить его даме сердца. Но, может быть, не прямо вот этот. Стоит всё-таки придумать что-нибудь про пятую точку. То есть про глаза, про красивые глаза!

— Такое, которое ты мне проспорил! — торжествующе напомнила она, для убедительности ущипнув между лопаток.

— Ой! — воскликнул он. — А, ну тогда понятно.

— У меня такое ощущение, что тебе неинтересно, — немного обиженным голосом произнесла она. — Что это ты?

— Мне интересно, правда! — быстро произнёс он. — Но голым в деревню я не пойду и кукарекать не буду!

— Голым — что? — недоумённо переспросила она. — А-ха-ха-ха!

Её звонкий смех нежным журчащим колокольчиком разнёсся над безмолвной гладью озера, и Гарри снова впал в экстаз. Это просто сладкая, невозможная пытка — внимать этим чарующим звукам, порождённым прекрасной богиней или не менее прекрасной феей.

Дафна, видимо, почувствовала, что он не с ней, потому что снова ущипнула, как только вдоволь насмеялась.

— Нет, Гарри, вовсе не такое желание, — со смехом в голосе произнесла она. — У меня есть другое желание. Я хочу замуж.

— А я-то тут при чём? — недовольну буркнул он, уязвлённый тем, что Дафна, которую он, положа руку на сердце, уже начал считать своей, потребует от него искать ей какого-то дурацкого парня, который смог бы ей показаться интереснывм!

— Глупый, глупый, глупый, глупый! — в притворном ужасе воскликнула Дафна. — Не могу поверить, что мне захотелось выйти за такого дурака!

— Я не дурак! — возмутился он, пока до него неспешно доходило, что она сказала. — Погоди, ты шутишь, да?

— Вовсе нет, — хмыкнула Дафна и снова его ущипнула. — Я сейчас предельно серьёзна, могу поклясться в этом. Я думала над этим твоим планом, Гарри. В котором ты собирался стать Министром, притом что Министром быть не хочешь. Зато я знаю кого-то, кто просто обязан стать Министром. Так вот, я думаю, что статус освободителя Британии от власти Волдеморта — это очень серьёзно. Я выйду за тебя замуж, и у папы будет статус тестя освободителя Британии. Полагаю, если ты его поддержишь, у него получится стать Министром. Как ты думаешь?

Гарри дажа не знал, что думать. С одной стороны, Дафна вдруг, совсем неожиданно хочет, чтобы он на ней женился. Да она в своём уме? Где она и где он! Она точно над ним издевается! Или и вправду хочет быть дочерью Министра? Такой прагматизм касался обидным, даже в какой-то степени неприемлемым! Но Дафна хочет, что он на ней женился! Дурость же! У неё точно нет температуры? Здоровье в порядке?

— О, привет! — раздался рядом другой голос, медовый и тягучий. — Я так и думала, что вас здесь найду!

Гарри показалось, что Дафна чертыхнулась, а вот сам он был рад тому, что так легко соскочил с крючка. Она явно ждёт от него ответа, который… можно пока не давать. Нет, ответ на такое… предложение может быть только один, но… не сейчас. Может, и не завтра даже а… лет через несколько. Двадцать, к примеру. Подойти и сказать: “Милая Дафна, я хорошенько обдумал твоё предложение и согласен взять тебя замуж!” Вот она обрадуется, после двадцати-то лет ожидания! А к тому времени Гарри и сам может стать Министром. Ведь женой Министра лучше быть, чем дочерью, правда?

— Что происходит? — поинтересовалась Панси и уселась рядом с Дафной.

То есть прямо ему на спину, Гарри даже хотел возмутиться такой бесцеремонности, но не успел. Сев, сразу запустила коготки ему в шевелюру и принялась легонько почёсывать скальп. Желание скандалить исчезло мановением волшебной палочки.

— Да вот, обсуждали всякое, — не очень приветливым тоном отозвалась Дафна.

— И как? Обсудили? — спросила Панси. Не дождавшись ответа, почти сразу сообщила: — А я тебе платьев принесла!

— Платьишки! — восторженно воскликнула Дафна и, судя по всему, полезла к подруге обниматься. — Панси, как же я тебя люблю!

Ночью приснилось, что он со шпагой напал на замок, который защищают тысячи Пожирателей смерти. Целую вечность он бегал по многочисленным коридорам и переходам и колол, рубил, резал, протыкал Пожирателей, лишал их голов и других частей тела, бил, пинал, сбрасывал со стен и в колодцы, и в итоге в замке не оказалось ни одного, лишь защитники самой высокой башни. Их он тоже с радостью поубивал, поднимаясь по длинной лестницы, закрученной вдоль стены, и в итоге ворвался в просторную светлицу с решётками на окнах на самом верху. В светлице оказалась Дафна в красивом пышном платье. Она сразу повисла у Гарри на шее, жалуясь, что отец-тиран запер её в башне, чтобы она не встречалась с мальчиками. Гарри поцеловал её, она ответила на поцелуй и спросила, женится ли он на ней теперь. Рядом оказалась кровать, продолжая целоваться, Гарри уложил Дафну и стал поднимать юбку платья. Под ней оказались оборки, потом ещё оборки, ещё и ещё. Он пытался добраться до своей цели, но оборки всё не кончались, и в итоге его завалило волной оборок и выдавило в какой-то нескончаемый тоннель, после чего он и проснулся.

Было жарко, и вполне понятно отчего — он лежал на боку, плотно обнимая со спины Панси, а сзади всем телом прижималась Дафна, обняв его за живот. Странно, но особого дискомфорта Гарри не испытывал — не считая того, конечно, что, едва он проснулся и осознал диспозицию, член моментально встал и упёрся Панси прямо в попку. И вместе с эрекцией пришло дикое желание, сопротивляться которому не было никакой возможности. Потянувшись, он несколько раз поцеловал её шейку.

— М-м-м, Гарри, — не просыпаясь пробормотала оне, подняла руку и погладила его по щеке.

— Панси, проснись, — попросил он.

Она лишь завозилась, ещё плотнее прижимаясь к его животу, — и члену соответственно, — рука её упала, и она как ни в чём не бывало продолжила спать.

Гарри, мысленно проклиная своё жадкое существование, принялся думать о розовых панталонах Долорес Амбридж, чтобы хоть немного унять рвущуюся наружу страсть.