Злой гений (гет)

Через два дня отдых закончился.

Сначала с утра по небу побежали облака, потом постепенно начал подниматься ветер, который было их разогнал, но потом на горизонте показались тучи, которые очень быстро заволокли небо. Собственно, некомфортно стало уже к тому моменту, как Гарри с девушками собрался на озеро, и решение остаться в замке было принято единогласно. Панси принесла откуда-то из подземелий прекрасно сохранившийся набор для игры в детский крокет, вместе с Дафной они застелили ковром пол в пустующем бальном зале, расставили ворота — и так увлеклись игрой, что даже пропустили момент, когда ветер сначала стал совсем шквальным, а потом и вовсе разразилась настоящая буря!

— Уф, как же здорово! — призналась она за ужином после того, как с удовольствием умяла довольно большой стейк, запивая вином, которое скрепя сердце принёс из подвала Гарри. — Жаль, что я раньше не додумалась поискать в этой чудесной сокровищнице игрушек и игр! В эту игру прекрасно можно играть и на лужайке…

— Только траву подстричь, — весело поддакнула Дафна, щёчки которой от обильного ужина и вина уже изрядно порозовели.

— А ведь там ещё много всего интересного… — добавила Панси.

Как раз в этот момент шум ливня, из-за которого даже приходилось говорить чуть громче, пробил удар грома настолько мощный, что показалось, что молния ударила прямо в высокий шпиль донжона. Из открытого окна повеяло запахом озона.

Панси вздрогнула и замолкла, слушая, как потоки воды колотят в крышу и толстые стены крепости.

— А я знаю, о чём ты сейчас думаешь, Гарри, — с хитрым видом сообщила Дафна.

— Я просто уверен в этом, — незамедлительно отозвался он, салютуя ей бокалом.

— И о чём же? — поинтересовалась Панси.

— Погоди, сначала пари, — возразила Дафна.

— Какое ещё пари? — раздражённо спросил Гарри. — Мы ещё с первым не разобрались.

— Конечно, разобрались, — пожала она плечами. — Я тебе высказала своё желание, и согласно уговору ты должен его исполнить.

— Какое ещё… — вскинулся он при упоминании желания, а потом вспомнил, о чём шла речь третьего дня и свой сон после этого, откинулся на спинку стула и обречённо закатил глаза: — О, чёрт!

— Что-то не похоже не радость, — недовольно пробормотала Дафна.

— В смысле? — встрепенулся он, выпрямился и посмотрел ей в глаза: — Ты что, серьёзно?

— Предельно, — отрезала она. — Так что с новым пари?

— Только теперь моя очередь! — вклинилась Панси. — Я тоже хочу желание!

— Это моё пари, — заспорила Дафна.

— Это нечестно! — возразила Панси. — Ты просто хочешь, чтобы все желания были тебе!

— Хорошо, — выдохнула Дафна. — Ну ты и шантажистка!

— Это вовсе не так называется, — откликнулась Панси и показала ей язык, радостно улыбаясь. — Спасибо, Дафночка, спасибо, спасибо! А о чём пари?

— Да нет никакого пари! — воскликнул Гарри. — Я уверен, что Дафна точно знает, о чём я думаю!

— Значит, я выиграла! — чуть не подскочила на своём стуле Панси, подложила кулачок под щёку и задумалась. — Я хочу…

— Нет, погоди, надо сначала понять, действительно ли я выиграла пари, — остановила её Дафна. — Точнее, ты выиграла пари. Ну неважно…

— Это ничего, что я тут сижу? — поднял руку Гарри. — Никакого пари, говорю вам!

— Нет, так не пойдёт, — покачала она головой. — Давай я отвернусь, а ты на ушко расскажешь Панси, о чём ты думал.

— Думаешь, стоит? — подначил он. — Рассказывать Панси на ушко, о чём я думал? Точно стоит?

— Думаю… — кивнула Дафна, задумалась и начала краснеть. — Хотя…

— И ты уверена, что стоит это рассказать Панси? — усмехнулся он.

— Стоит! — воскликнула Панси, крутясь на стуле от нетерпения. — Так, давайте скорее с этим покончим. Гарри, рассказывай!

Он подошел к ней и, прикрыв рот ладонью, шёпотом изложил, о чём думал в тот момент. Когда отстранился, Панси кивнула ему и заулыбалась. Он вернулся на место и посмотрел на Дафну.

— Итак? — спросил он.

— Итак? — поддакнула Панси.

— Что, уже можно? — невинно захлопала ресничками Дафна. — Тогда скажу. Гарри думал о том, что, раз хорошая погода кончилась, то пора избавиться от загостившихся Панси и Дафны.

Это прозвучало настолько глупо, что Гарри не выдержал и покачал головой, скептически поджав губы.

— Боггарт! — охнула Панси.

— Что, неправильно? — удивилась Дафна, округляя глаза.

— Ты меня обманул, Гарри! — обиженно воскликнула Панси.

— Да помилуй Мерлин, в чём? — изумился он. — Всё же как есть сказал!

— Ты меня обманул, когда сказал, что Дафна точно знает, о чём ты думаешь, — заявила она.

— Да кто же ожидал-то? — возмутился он. — Я сам в шоке!

— Да что не так-то? — спросила Дафна, крутя головой с одного на другого. — Чего я не угадала?

— Гарри, скажи, — буркнула Панси.

Откинувшись на спинку, он скрестил руки на груди, глядя на неё. Обида была какая-то непонятная. Мало того, что они опять вдвоём на него навалились, навязав какое-то пари, с которым он и не думал соглашаться, так теперь ещё Панси предъявляет претензии по поводу того, что что-то пошло не так.

— Во-первых, Дафна, ты придумала полнейшую ерунду, — начал он. — Во-вторых, я думал совсем над другим.

— Сам ты придумал ерунду, — огрызнулась Дафна. — Может, посвятишь меня уже в таинство своих бесценных мыслей?

— Конечно, бесценных, раз ты так хочешь их услышать, — хмыкнул он.

— Ну хватит! — взмолилась Панси.

— Я подумал, что, раз погода испортилась, вы можете решить, что вам здесь надоело, — нехотя признался он. — А потом я слушал бурю и думал, что в такую погоду вы точно никуда не уедете.

— Ага! — торжествующе воскликнула Дафна.

— Гарри радовался, что мы никуда не денемся, — уточнила Панси. — Радовался, а не размышлял, как бы нас сплавить подальше.

— Да? — нахмурилась Дафна, бросила на него быстрый взгляд и опустила глаза. — Хм.

— Ещё я думал, что платья мне очень нравятся, — пожал плечами Гарри, решив не раздувать спор. — А ещё подумал, что совсем забросил ремонт крепости…

— Это всё? — поинтересовалась Дафна после минуты молчания.

— Ты обманул меня, Гарри, — напомнила Панси.

— Да сколько же можно! — взмолился он.

— Обманул! — упрямо повторила она. — И теперь из-за тебя я должна тебе желание. Любое, Гарри. Это ты виноват! И я с тобой за это не разговариваю!

Она вскочила, едва не уронив стул, и сделала два шага на выход.

— Панси! — воскликнул он. — Вернись и разговаривай со мной!

— Не разговариваю, — отмахнулась она на ходу.

— Это моё желание, которое ты мне должна! — крикнул он вслед.

— Ничего не слышу и ничего не вижу, — донеслось её бормотание уже из коридора.

— Это вино — это зло какое-то! — в сердцах всплеснул он руками. — Ведь знал же, что не стоит…

Он осёкся, встретившись взглядом с Дафной. Не отрываясь она смотрела на него, и лицо её менялось, становилось каким-то жутко серьёзным. Взгляд её глаз, которые с каждой секундой становились всё темнее, пронизывал насквозь.

— Что? — недоумённо спросил он.

— Это просто невыносимо обидно, — сказала она дрогнувшим голосом.

— Не понял, — признался Гарри, неловко ей улыбаясь. — Ты про вино или про то, что не угадала.

— Нет, совсем не про то, — вскинулась она. — А про то.

— Про то? — переспросил он.

— Про то, что ты не высказал никакой радости, — поджав губы, выдавила она. — Про наш разговор и моё желание…

Едва до Гарри начало доходить, как его моментально бросило в жар. С минуту он, скрипя зубами и надувая щёки, боролся с клокочущей в груди яростью, а потом всё-таки не выдержал.

— Ах, тебе обидно! — гневно зашипел он, с трудом сдерживаясь, чтобы не заорать. — Какого чёрта, Дафна? Какое желание, какое пари? Как то пари, которое случилось только что с Панси? И в котором я не принимал никакого участия? Такое же реальное, как амортенция в твоём стакане вина? Тебе обидно, да? С того самого момента, как вы здесь появились, вы с Панси только тем и занимались, что выдумывали разные способы заставить меня сделать что-то, что нужно вам. Хочешь, я тебе напомню про неделю форменных издевательств?..

— Ну всё! — пробормотала она, пряча лицо в ладонях.

— Ничего не всё! — в запале прошипел он. — И вот в момент, когда мне показалось, что мы уже всё-таки поладили, вы решаете разбавить пресную жизнь новыми приключениями!

— Гарри, я точно помню, что у нас было пари, — глухо прошептала Дафна, так и не открыв лица. — И если бы я проиграла…

— Я это уже слышал, — процедил он. — Про то, что ты была бы мне должна. А что ты ещё помнишь из этого вечера, помимо немножко придуманного пари?

— Помню… — произнесла она. — Мы сидела на диване, Панси уснула у тебя на коленях, а мы… Боггарт, я тогда тебе сказала, — она резко отняла ладони от лица и гневно воскликнула: — На следующий день, да? Так это из-за того, что я тебе тогда сказала, да? Оттого, что мы не стали…

— О чёрт, чёрт, чёрт! — заорал он, всё-таки не выдержав. Вскочил и навис над ней, заставив отшатнуться и испуганно вжаться в спинку стула. — Всё, меня всё достало! Я с тобой больше не разговариваю. Всё! Не разговариваю, ничего не слышу и ничего не вижу! Всё к чёрту, всё достало!

Пока она ещё чего-нибудь не ляпнула, вышел вон из столовой и, храпя как разъяренный бык, понёсся по замку. В гостиной пробежал мимо зябко свернувшейся на диване Панси, притормозил и сел рядом. Она уже успела заснуть, но в этом красивом платье ей явно было не очень тепло, отчего она подтянула колени и обхватила их руками. Гарри левитировал к себе плед, укрыл её и подвинулся ближе, размещая голову у себя на коленях. Через несколько минут пришла хмурая Дафна, притиснулась рядом, с ногами забравшись на диван, и, нырнув под плед, завернулась в его руку и положила голову на плечо. Несколько минут теребила его пальцы, а потом набрала воздуха в грудь.

— Не вздумай, — негромко предупредил он.

Через пару минут она сделала ещё одну попытку.

— Молчи, говорю, — попросил он.

— Гарри, я… — подала-таки она голос.

— Нет! — отрезал он.

Она вздохнула.

— Ты мне расскажешь про ремонт в замке? — упрямо спросила она. — Ты же не будешь этим в одиночку заниматься?

— Нет, конечно, — пожал он плечами. — Я всех гостей заставляю отрабатывать хлеб и кров на стройке.

— Всех — это нас с Панси? — предположила она.

— Других гостей у меня нет, — покачал он головой.

Посмотрел на неё, склонился, носом коснувшись кончика её носа, и легонько поцеловал в губы, отчего она облегчённо выдохнула.

— Пойдём спать, — предложил он. — Панси, вон, уже подала прекрасный пример. А после завтрака всё и расскажу.

— Пойдём, — кивнула она, сжала его руку и потёрлась щекой о плечо. — Только ещё пять минуточек здесь посидим, хорошо?

Ночной сон приключился каким-то совсем диким, удивительно было даже, как столь много подробностей умудрились не затереться при пробуждении. Гарри обнаружил себя в небольшом хорошо обставленном зале. Сам он стоял за кафедрой чуть выше его пояса, держа в руке небольшой молоточек. На кафедре лежала небольшая плотная прокладка для этого самого молоточка. Перед ним на стульях сидели Панси, Артур Уизли, Люциус Малфой и ещё несколько незнакомых волшебников, и все внимательно на него смотрели.

“Итак, господа, — важно провозгласил Гарри, для убедительности несколько раз ударив молотком по прокладке, отчего во все стороны брызнули искры. — Я выставляю на торги два желания. Делайте ваши ставки!”

Люциус Малфой попытался поднять руку, но упал на спину вместе со стулом, сбитый метким ударом Артура Уизли в челюсть. Артур поднялся и провозгласил:

“Ставлю свой раритетный Форд Аврору!”

“Сначала огласите своё желание!” — рявкнул на него Гарри, ударив молотком по прокладке.

“Я хочу быть важным человеком”, — произнёс Артур.

“Ставка принята!” — воскликнул Гарри, наслаждаясь очередным снопом искр.

Артур сел, а рядом вскочил мелкий китаец. Малфой начал подниматься с пола, и китаец с диким воплем уложил его обратно ударом ноги в прыжке.

“Я хоцу отклыть лестолан!” — сообщил китаец, отряхнувшись и вернувшись на место.

“Плостите, не поняр”, — ответил ему Гарри.

“Лестолан, — пояснил китаец и показал движение, с которым Рон наворачивает кашу. — Ням-ня. Хоцу леслолан в Кливом пелеурке! Отдам мой нефлитовый жезр!”

“Что?” — не понял Гарри.

“Стелжен, — охотно ответил китаец и полез в штаны. Покопавшись он вытащил гипертрофированных размеров фаллос прозрачного зелёного камня и с гордостью произнёс: — Вот он, мой нефлитовый жезр! От себя отлываю!”

“Ставка принята!” — воскликнул Гарри, ударяя молотком.

Малфой снова поднялся и пошатываясь поднял руку.

“Хочу, чтобы Министр со мной здоровался! — объявил он. — И иногда принимал маленькие подарки!”

“Это сразу два желания, — любезно оскалился Гарри. — Нужны две ставки!”

“У меня есть, у меня есть! — воскликнул Малфой. — У меня есть ещё один подлинник дневника Тома Риддла, в отличном состоянии и ни разу не читанный! Ещё у меня есть компромат на миссис Уизли с тех времён, ещё когда!..”

“Да ты не джентльмен!” — взревел Артур Уизли, снова отправив Малфоя в нокаут и не позволив тому закончить, в какие же времена, когда…

“Ставка принята!” — бешено закричал Гарри, чуть не разворотив молотком кафедру.

В дальнем конце поднялся незнакомый индус в чалме и с длинными усами, торчащими в стороны.

“Ситх!” — подумал Гарри.

“Хачу продавать чай самому Министр, да! — заявил ситх. — А ставка — вот! Цыплёнок тандури, карри, угощайся, что хочешь!”

У него в руках появился огромный поднос, заставленный мисочками, плошками и кастрюльками, от которых шёл просто дивный запах. Присутствующие завороженно развернулись к нему и даже сделали шаг в его сторону.

“Ставка принята!” — выкрикнул Гарри, глотая слюну.

Поднялся высокий светловолосый волшебник и приветливо улыбнулся.

“Хочу стать Министром магии”, — просто сказал он и хлопнул в ладоши.

В зал вошла фигура в чёрной накидке, которая спадала с остроконечного головного убора, полностью закрывая незнакомку. Она остановилась рядом со светловолосым, накидка упала, и оказалось, что это Дафна. В цепочках и браслетах, прозрачном костюме из шароваров и жилетки — настолько прозрачных, что вся Дафна должна быть видна как на ладони, но как Гарри ни пытался разглядеть грудь или ещё что-нибудь, в глазах всё расплывалось.

“Взамен я отдам тебе замуж свою любимую дочь!” — сообщил отец Дафны.

“Привет, Гарри!” — улыбнулась та и помахала ручкой.

“Ставка принята!” — стукнул молотком Гарри, устав тереть глаза — всё равно без толку, прелести Дафны всё никак не проявлялись.

После этого встала Панси и сразу же скинула мантию, в которой была всё время до того. На ней было такое же одеяние, как на Дафне, лишь тона чуть отличались, но рассмотреть всё равно ничего не получалось.

“Я хочу домик на море во Франции, — сладким голосом произнесла она. — За это я отдам тебе замуж Панси Паркинсон!”

Подняв руки, она стала пританцовывать, поворачиваясь вокруг своей оси.

“Ставка принята! — воскликнул Гарри. — Итак, одно желание отходит мистеру Гринграсс, а другое — мисс Паркинсон. Два раза по невесте раз, два раза по невесте два, два раза по невесте…”

“Отдаю замуж свою дочь!” — закричал Артур Уизли.

Дверь снова распахнулась, и в зал ворвалась запыхавшаяся Джинни. Добежала до Артура и остановилась. К счастью, оставшись при этом в мантии.

“Ставка принята! — провозгласил Гарри. — Форд Аврора и невеста раз!..”

“Я тоже отдать замуж дочь!” — выкрикнул китаец, и в зал вошла молодая китаянка.

Черты её лица всё расплывались, зато прекрасно было видно её тело сквозь одежду. Хоть Гарри и думал, что у азиаток грудь небольшая, у этой она оказалась достаточно крупная с тёмными сосками. Под шароварами между ног темнел треугольник волос, и это было сильно больше, чем удалось разглядеть у Дафны и Панси.

“Ставка принята! — кивнул Гарри, ударяя молотком. — Нефлитовый жезр и невеста раз…”

“Э, нэвест так нэвест! — подал голос ситх. — Есть у меня нэвест, да! Падме, цветочек!”

В зал впыла Падме Патил — не совсем такая, как он помнил с последней встречи. Бёдра чуть раздались вширь, грудь потяжелела. Одета она была в цепочки из всяких монеток и камешков, которые прикрывали грудь и бёдра, оставляя гадать, есть ли под ними трусики и бюстгальтер. Гарри точно знал, что нет, и это вызывало интерес. Смуглая, почти чёрная кожа, глаза подведены, посреди лба под золотой цепочкой большая красная точка. Двигалась Падме слегка пританцовывая, и взгляд буквально прикипел в её украшениям, которые взлетали в стороны при движениях и разворотах и чуть-чуть не открывали вид на что-то более более тайное.

“Ставка принята! — поспешно пробормотал Гарри, боясь, что Падме уйдёт. — Цыплёнок тандури, карри и невеста раз…”

“Постойте! — застонал Малфой, которого кто-то опять отправил отдыхать на полу. — У меня… Я тоже могу найти дочь! Дайте минуту!..”

Он с трудом поднялся, закашлялся и поморщившись хлопнул в ладоши. В зал враскорячку вошла долговязая — с Гарри ростом — фигура в балахоне Пожирателя смерти и в серебристой маске.

“Вот, моё дитя! — сообщил Малфой. — Отдаю замуж!”

“Дитя” басовито закашлялось.

“Нет у тебя дочери, подлец! — воскликнул Артур Уизли, и остальные присутствующие волшебники, даже те, которые не участвовали в торгах, а лишь наблюдали, тоже зароптали. — Обманом захотел желание получить? Признавайся, кого ты привёл!”

Он подскочил к “невесте”, чтобы сорвать с “неё” балахон, и под балахоном и вправду оказался Драко Малфой.

“Ставка не принимается! — дико заорал Гарри и метнул Драко в лоб молотком. — Убрать их отсюда!”

Волшебники накинулись на обоих Малфоев и принялись их избивать, и в результате Малфои исчезли, а молоток снова оказался в руке у Гарри.

“Цыплёнок тандури, карри и невеста два…” — устало выдохнул он.

“Прошу прощения, — подал голос Гринграсс. — Я хотел предложить ещё одну дочь в качестве невесты. Моя младшая дочь, Астория!”

В зал вошла красивая светловолосая девочка лет десяти в голубеньком пальто и встала рядом с Дафной, которая приветливо ей улыбнулась. Это было что-то новое.

“Ставка принята! — подумав сказал Гарри. — Две невесты раз…”

“Я тоже хотела бы что-то предложить!” — промурлыкала Панси.

Она рванула свой прозрачный костюм на груди, и Гарри замер в предвкушении, но из костюма выпрыгнула ещё одна Панси, одетая точно так же. И разглядеть у неё, конечно, ничего не получалось. Две Панси заняли одинаковые позы, только наоборот, будто в зеркале отражаясь, и одинаково улыбнулись

“Ставка принята, — расстроенно ударил молотком Гарри. — Две невесты и две невесты раз…”

“Предлагаю ещё невесту! — воскликнул Артур Уизли. — У меня есть ещё практически дочь!”

Дверь открылась, в зал кто-то затолкал бледную Гермиону Уизли и сразу закрыл дверь с той стороны. Гермиона была одета в прозрачные жилет и шаровары, через которые всё было прекрасно видно, и Гарри потерял дар речи, принявшись разглядывать подругу.

“Гарри, очнись! — позвала его Панси. — Очнись!”

“Мы тебе не мешаем?” — хмыкнула Дафна.

“Точно! — воскликнул он и стукнул молотком: — Ставка не принята, это моя подруга!”

“Один момент! — взмолился Уизли. — Сейчас всё исправим!”

В зал втолкнули ещё одну девушку — на этот раз Флёр Уизли. Тоже в прозрачном одеянии. Она встала рядом с Гермионой, и Гарри молча изучал обеих, пока Панси не кашлянула.

“Ставка не принята! — заорал на него Гарри. — Флёр замужем, как и Гермиона. Не тратьте время высокого суда!”

“Это ещё не всё! — заломил руки Артур Уизли. — Ещё одна попытка!”

Зверь открылась, и через неё по инерции влетела белокурая девочка лет десяти в синем платье, которая встала рядом с Флёр. Габриэль, Габриэль Делакур, младшая сестра Флёр, как она выглядела шесть лет назад. Как только Гарри это осознал, она сразу подросла, чтобы выглядеть на свои шестнадцать, но по-прежнему оставалась в том же синем платье — тоже подросшем ей по размеру. А вот Астория Гринграсс, которой, как Гарри вспомнил, как раз должно быть восемнадцать, мало того что подросла, так и наряд её сменился на такой же, как у сестры. И конечно же, и у неё разглядеть ничего не получилось.

“Кого вы привели?! — закричал Гарри. — Габриэль вообще не ваша дочь!”

“Но она гостила у Флёр…” — пробормотал Артур Уизли.

“А я знал, что он жульничает!” — раздался из-за двери торжествующий голос Малфоя.

“Ставка не принята! — воскликнул Гарри и запустил молотком в Артура. — Вы дисквалифицированы! Уведите его отсюда!”

“Постойте! — в отчаянии возопил Артур Уизли. — Ставлю мотоцикл Хагрида!”

В зал ворвался Малфой и с лёту засветил тому в глаз, опрокидывая на спину, после чего начал с наслаждением пинать поверженного неприятеля. К нему присоединились остальные волшебники.

“К порядку! — повысил голос Гарри, стуча по кафедре молотком. — Призываю к порядку!”

Волшебники подняли Артура Уизли, донесли до двери и выбросили наружу. Дверь начала закрываться, но в этот момент китаец вспомнил про Малфоя и ударом в прыжке выбил его вслед за Артуром. Дверь закрылась, и Гарри с удовлетворением отметил, что и Гермиона, и Флёр так и остались стоять там же, позволяя глазу отдыхать на их нарядах, в которых они, честно говоря, выглядели ещё более голыми, чем если бы просто разделись. А вот Панси с Дафной что-то не торопились сверкать своими красотами...

“Кто следующий? — грозно спросил Гарри. — Или ещё кому-нибудь навалять?”

“Ставрю нефлитовые влата рюбви! — быстро произнёс китаец. — Совсем новая влата, ни лазу не порьзованная! Доставай, что смотлишь!”

Это он велел своей дочери. Она полезла куда-то в совершенно прозрачную одежду и из неё достала предмет из зелёного камня, похожий на большое, в ладонь размером, око. Два раскрытых века и глаз между ними. Или место для глаза.

“Мне не нравится, — заявил Гарри. — Ну что такое невфлитовые влата по сравнению с ещё одной невестой, — он указал на вторую Панси, а потом на Асторию. — Больше дочерей нет? Ставка не принята!”

Китаец расстроенно сел и принялся чесать лысый затылок, пока Гарри разглядывал китаянку, которая отчего-то начал плакать.

“У меня больше эсть, яар! — воскликнул ситх. — Как раз ещё адын дочка эсть. Парвати зовут. Чем нэ невеста — губки, как кизил, кожа, как пэрсик, глазки, как маслины… Так похожа на сестру свою близняшку — такая красавица: стройна, как тополь, нежна, как хлопок, горяча как чили чап!”

В зал пританцовывая вошла Парвати, действительно, как две капли воды похожая на сестру. Горячие индийские близняшки сразу начали какой-то индийский танец, что-то напевая тоненькими голосками, и Гарри буквально заворожили цепочки и монетки, которые, казалось, вот-вот откроют ему вид на что-нибудь доселе сокрытое.

“Ставка принята! — ударил молотком Гарри. — Цыплёнок тандури, карри и горячие индийские близняшки раз…”

“Предлагаю ещё невесту, — вежливо поднял руку Гринграсс. — Вот знакомьтесь, моя жена…”

Рядом с ним возникла красивая светловолосая женщина, очень похожая на Дафну и Асторию, но только одетая.

“Вы же не станете…” — возмутился Гарри.

“Вовсе нет! — замахал руками Гринграсс. — Нет, моя жена меньше чем через год родит мне дочь, и вот она-то будет вашей невестой…”

“Как это так?” — пробормотал Гарри.

“После рождения вы будете помолвлены, а когда она достигнет совершеннолетия, выйдет за вас замуж, — пояснил Гринграсс и показал на дочерей: — Ну сами подумайте, другие жены вам уже надоедят, а тут будет совершенно новая…”

“Ставка принята! — решительно заявил Гарри. — Две невесты и будущая невеста раз…”

“Как насчёт трёх невест?” — поинтересовалась вторая Панси.

Первая же сняла с пальца перстень с огромным красным камнем и с силой бросила его о пол. С хлопком повалил густой дым, из которого появилась ещё одна Панси, третья. Первая и вторая подали ей руки, и все трое начали обниматься, радостно хихикая и повизгивая.

“Однако, — озадаченно произнёс Гарри. — Ставка принята. Три невесты и три невесты раз… три невесты и три невесты два…”

“Я убью тебя, рыжее ничтожество!” — раздался из-за двери вопль голосом Малфоя, потом он оборвался, и послышались хрипы, будто кого-то душат.

“Три невесты и три невесты три!” — воскликнул Гарри, ударяя молотком.

В этот же момент все исчезли, остались лишь Дафна и Панси, обманчиво прозрачная одежда на которых начала растворяться, и он понял, что наконец всё увидит…

И в этот момент он проснулся. Щека отчего-то примостилась на попке Дафны, которая раскинувшись спала на животе, а сзади Гарри обнимала Панси, уткнувшаяся носом ему между лопаток. Диспозиция его вполне устраивала, и, любовно погладив свою подушку, он решил поспать ещё немного.

К сожалению, наутро Панси вовсе не забыла про новое пари, которое она к тому же считала проигранным и за завтраком высказала твёрдое намерение исполнить желание Гарри. Его попытки воззвать к логике, объясняя, что он не собирался ни спорить, ни участвовать в пари, а уж тем более что потенциально разногласия могли возникнуть между ним и Дафной, — чего в любом случае не случилось, — разбивались о её решимость отдать долг. Как и потуги избавиться от этой обузы, пожелав, к примеру, чтобы она приготовила завтрак или передала соль за столом.

— Это не считается, Гарри, — совершенно спокойным тоном объясняла она. — Ты должен придумать серьёзное желание, ведь я не стала бы размениваться по пустякам, если бы выиграла пари!..

— Да не было никакого пари! — в который раз всплеснул он руками.

Он до сих пор не мог понять этой настойчивости. Ведь Панси даже не утверждала, что он ей что-то должен, а даже совсем наоборот. Как он ни силился, не мог найти какой-либо её выгоды в этом, а значит, можно было в принципе расслабиться и на время усмирить свою подозрительность.

— А чего бы ты пожелала? — с улыбкой поинтересовалась Дафна. — Чтобы Гарри пригласил нас отдохнуть на море?

— Чего это сразу “нас”? — картинно возмутилась Панси. — И вообще — не скажу. Лучше ты расскажи, какое желание ты загадала?

Нахмурившись Гарри отложил приборы и откинулся на спинку стула, хмуро глядя на Дафну. Она поджала губы и бросила на него короткий взгляд.

— Во-первых, это секрет, — с не очень довольным видом произнесла она. — А во-вторых, я теперь думаю, что не стоило мне злоупотреблять хорошим отношением Гарри. Это пари — шутка, а не ключ от сейфа в Гринготтсе. Поэтому, Гарри, официально объявляю, что моё желание таково — в первый же солнечный день ты наберёшь мне в поле у замка большой и красивый букет цветов. И это тоже очень, очень серьёзное желание, скажу я тебе.

И вроде бы это должно было его обрадовать… Но не обрадовало. Обескуражило и немного обидело. Ещё пять минут назад он искал способы саботировать исполнение её “желания”, а теперь оказалось, что её отказ от этого требования значительно более неприятен.

— Погоди, — произнёс он охрипшим голосом. — Так это значит, что ты больше не желаешь… того?..

— Чего? — не поняла Панси.

— Секрет, — повторила Дафна и посмотрела ему прямо в глаза. — Нет, это ничего не значит. Это было искренне, и с тех пор ничего не изменилось. Что скажешь, Гарри?

Мысли путались. Что же это она такое сказала? Неужели она и вправду просто хочет за него замуж? Но почему? Или это из-за того, что ей хочется быть дочерью Министра и она по-прежнему рассчитывает на помощь Гарри? Что ей ответить? Голова напрочь отказывалась что-то сформулировать. И взгляд отчего-то тянулся к удивлённой Панси, которая точно понимала в этот момент ещё меньше него.

— Прошу меня извинить, — сказал он вскакивая.

Дафна удивлённо распахнула глаза, но он просто пронёсся мимо.

В кладовке у входа в погреба нашлась плоская корзина как раз такого размера, как ему было нужно, а в чуланчике для мётел — высокие ботинки. Одно заклинание на то, чтобы затянуть и завязать шнурки, ещё одно — для того, чтобы обновить непромокаемость ботинков. Третье, уже на пороге, — чтобы накрыть себя невидимым зонтом.

Снаружи было не очень комфортно — хоть тяжелые капли ливня и пролетали мимо, но ветер, который по небу гнал тучи, а по траве — причудливые зелёные волны, немилосердно трепал волосы и футболку. Гарри решил немного отойти от замка и там уже учинить промысел. Собирал всё подряд, что было приятно взгляду и не закрылось в бутоне от дождя и ветра. Ромашки и васильки — всё, что мог определить с виду, а остальные цветы просто ложились в корзинку неопознанными. Забыв про время, палочкой аккуратно срезал цветок, стряхивал редких насекомых и накладывал консервирующие чары на каждый по отдельности. Цветок за цветком, пока они не перестали помещаться в корзину.

Дафна с Панси ожидаемо нашлись в большой гостиной, где, развернувшись друг к другу, о чём-то разговаривали на диване. Дружно повернули головы, когда Гарри вошел, и практически одновременно сначала изобразили удивление, а потом засияли улыбками.

— Гарри! — восхищённо произнесла Дафна. — Тебе не стоило… Я же совсем не то имела в виду…

— Стоило, — возразил он, усаживаясь на пол перед ними.

Опустил корзинку на пол, взял охапку цветов, которую можно было назвать и букетом, и протянул Дафне.

— Сиди-сиди, — попросил он, когда она сделала попытку сползти на пол, чтобы не возвышаться над ним. — Это вовсе не потому, что таково твоё желание. Точнее… Мне жаль, что я раньше не подумал…

— Как красиво, — завороженно произнесла она, ныряя носиком в букет. — Спасибо, Гарри. Это…

Она совсем утонула в цветах и замолкла, глубоко вдыхая запах, а Гарри собрал из корзины вторую половину собранного и протянул Панси.

— Гарри, — пробормотала она, так же как Дафна окунаясь лицом в цветы. — Гарри, это просто невозможно прекрасно. Гарри…

Они с Дафной не сговариваясь чуть отсели друг от друга, оставляя ему место, а потом прижались с обеих сторон, когда он уместился между ними. Сначала они просто разглядывали цветы и нюхали, а потом начали разглядывать букеты друг друга. Гарри было интересно, не зря ли он старался и отбирал голубенькие от фиолетовых?

— Смотри-ка, у тебя васильки, а у меня нет, — сообщила Панси, крутя в руках свой букет. — А ещё лён голубенький…

— А у тебя зато журавельника очень много, — вытянула подбородок Дафна. — И алтей.

— Алтей у тебя тоже есть, вот, с краешку, — возразила Панси. — И ещё эхинацея! Обожаю эхинацею.

Как они умудрялись в охапке ромашек и васильков находить ещё какие-то цветы, он не понимал, но прилежно слушал названия, которые они произносят — некоторые цветы применялись в зельях и было полезно знать, что ингредиенты, оказывается, пожно найти, просто выйдя подальше за крепостную стену. Что ещё интересно — фиолетовые васильки, которые он отложил Панси, оказывается, называются журавельник, другие фиолетовые васильки для Панси оказались колокольчиками, а ещё одна разновидность голубых васильков была на самом деле льном.

— Ах! — восхищенно воскликнула Дафна. — Фиалки! Смотри, Панси, у тебя фиалки!

— Не может быть! — отозвалась та. — Гарри! Я же их обожаю! Это же мой цветок, Гарри! Ты из специально для меня отобрал, да?

От избытка чувств она сначала прижалась совсем плотно, потом подскочила, чтобы несколько раз поцеловать в щёку, а потом уселась и принялась тереться щекой о плечо, чуть не мурлыкая при этом.

— Да, конечно, я старался, — пробормотал он. — Специально выискивал.

И подумал, что нужно будет узнать, как всё-таки эти самые фиалки выглядят, раз Панси они так нравятся.

— А мне васильки очень по душе, — радостно отметила Дафна. — Очень-очень приятно, Гарри. А ещё вот… Панси, ты видишь это чудо?

— Похоже на мак, — мечтательно ответила та, с трудом вырываясь из своей нирваны. — Но почему-то синий. Гарри, откуда у тебя синие маки?

— Я не знаю, если честно, — ответил он. — Я думал, они только красные бывают.

— Положим, не только красные, но в целом ты прав, — согласилась она.

— Пойду поищу какие-нибудь вазы, чтобы поставить, — сообщила Дафна, поднимаясь. — Панси, ты со мной?

— Не, я с Гарри посижу, — помахала рукой Панси. — Ты ведь и для моих цветочков найдёшь, да?

— Найду, конечно, — пожала плечами Дафна.

Склонилась с букетом к Гарри, поцеловала его в губы, и лишь после этого направилась в сторону кухни.

Панси перестала ёрзать и затихла, как оказалось — неотрывно на него глядя.

— Что такое? — улыбнулся он, встретив её внимательный взгляд.

— Я хотела сказать, Гарри, — негромко произнесла она, на секунду зажмурилась и продолжила: — Мне давно хочется тебе сказать… Боггарт. Вот знаешь, если бы у меня было желание… Если бы я могла загадать желание, и оно бы обязательно исполнилось, знаешь, чего бы я пожелала?

— Не уверен, — покачал он головой, наморщив лоб.

— Ох, как это всё тяжело, — вздохнула она краснея на глазах. — Я пытаюсь, но у меня не выходит. Я не могу тебе этого сказать.

— Ты мне нравишься, — выдохнул он, поддавшись внезапному порыву. — Я хотел сказать…

В этот момент он обнаружил, что кровь с бешеной силой колотит в виски, а лицо просто полыхает.

— Да! — радостно воскликнула она. — Я тоже хотела сказать… Ты мне не просто нравишься…

— Ты мне тоже, — смущённо ответил он.

Как камень с души упал. Наконец-то хоть Панси удалось высказать это вслух. Хотя ночные поцелуи должны были намекнуть, но всё же…

Подняв её подбородок, Гарри потянулся к ней с поцелуем.

— Постой, — сказала она. — Погоди. Мне ещё кое-что надо тебе сказать.

— Что? — спросил он.

— Это по поводу той ночи, когда мы с Дафной оказались у тебя на пороге, — ответила она. — Я была… не совсем честна, Гарри. Сначала по поводу Амортенции, а потом…

— Всё хорошо, — покачал он головой и всё-таки дотянулся до её губ.

— Хорошо? — пробормотала она между поцелуями.

— Хорошо, — подтвердил он. — Меня сильнее всего удручало, что я ничего не помню. И когда я понял, что и помнить нечего, я сильно обрадовался…

— Извини, — произнесла она. — Я просто хотела…

— Я знаю, Панси, — ответил он. — Всё и вправду хорошо.

— Погоди, я хочу сказать, — покачала она головой. — Я очень хотела, чтобы у нас что-то было.

— Я знаю, Панси, — повторил он.

Перекинув руку через плечо, прижал её крепче, а она запустила пальцы в его волосы и принялась массировать его затылок. Нежные короткие поцелуи стали всё более страстными, она несколько раз укусила его за губу, водя по ней языком, а Гарри обнаружил, что вторая рука добралась до её груди и чуть сжимает упругую выпуклость.

— Гарри, — выдавила она, тяжело дыша, разорвала поцелуй и прислонилась к нему лбом. — Гарри, я хочу большего, но…

— Всё хорошо, — повторил он. — Не думай об этом, хорошо?

— Хорошо, — ответила она.

Рядом раздался стук, и он обернулся — Дафна поставила принесённую вазу на столик, взяла вторую из лапок Кричера и поставила рядом. Кричер сразу испарился, а Дафна внимательно и изучающе посмотрела Гарри в глаза. Панси взяла его руку и убрала с груди, но и не подумала отстраниться от другой руки, обнимающей её за плечи. Когда Дафна снова склонилась, чтобы отобрала у Панси букет, стало заметно, что она тоже красная как рак, — как и Панси и как и он сам, — но вид у неё был вполне непринуждённый, будто она ничего и не заметила. Бросив напоследок ещё один изучающий взгляд, она принялась размещать цветы в свободной вазе, что-то ангельским голосом напевая себе под нос.