Когда розы снова зацветут (гет)

— Так, успокаиваемся, — распорядилась профессор Нотт.

Класс мгновенно затих; её присутствие само по себе заставляло учеников замолчать. Профессор Нотт была строгой женщиной с мышино-каштановыми волосами, туго стянутыми в пучок, и всегда поджатыми губами. Несмотря на то, что её выражение лица казалось вечно недовольным, Гарри быстро понял, что это просто её обычная манера. Она была не столько угрюмой, сколько резкой, возможно, нетерпеливой, но определённо не несправедливой.

До сих пор Гарри был впечатлён профессором Розалиной Нотт. Она была настоящим кладезем знаний по защите от тёмных искусств и увлечённым практиком. Достаточно было услышать, как она объясняет красоту заклинаний, чтобы понять это.

Если быть честным, он ожидал от неё предвзятости и благосклонности к чистокровным, но она его приятно удивила. Нотт оказалась совсем не похожа на двух представителей её семьи, которых он знал.

Она напоминала их внешне, но на этом сходство заканчивалось.

— Сегодня мы поговорим о ситуационно-специфических заклинаниях, — объявила она, и Гарри заметил, что её взгляд задержался на нём чуть дольше, чем на остальных. — Кто-нибудь может объяснить, что я имею в виду под этим термином?

Гарри читал об этом в книгах, которые ему дал Сириус, и, когда никто не поднял руку, он сделал это.

— Эванс, — подала голос Нотт.

— Этот термин относится к заклинаниям, созданным для одной конкретной цели. Например, чары конфиденциальности предназначены исключительно для создания приватности, в то время как заклинание для вызова огня может быть использовано для различных целей — от зажигания свечи до поджога целого здания.

Уголки тонких губ профессора слегка приподнялись, когда она кивнула.

— Гриффиндору пять очков, — сказала она. — Мистер Эванс прав. Ситуационно-специфические заклинания предназначены только для одной цели. Чары конфиденциальности, как объяснил мистер Эванс, служит лишь для обеспечения приватности. Его нельзя использовать для чего-то другого. Теперь, кто может назвать другие примеры таких заклинаний? Мистер Блэк?

Арктурус Блэк нахмурился, когда его спросили, хотя он не поднимал руку.

— Авада Кедавра, — ответил он равнодушно.

— Верно, — согласилась профессор Нотт. — Это одно из трёх непростительных заклинаний, имеющее только одну цель.

— А как насчёт заклятия Круциатус? — спросил Сте́ббинс.

Гарри не нравился этот парень. Он был таким же предвзятым, как и многие другие, но при этом лишённым ума и харизмы. Карлус тоже его недолюбливал и часто говорил о его глупости.

— Раньше заклятие Круциатус использовалось в медицине, — ответила Нотт. — Его всё ещё можно применять, но современные методы лечения позволяют обходиться без него.

Сте́ббинс нахмурился, но промолчал.

— Давайте рассмотрим более конкретные примеры, — предложила профессор Нотт, её проницательный взгляд снова остановился на Гарри.

Понимая, что он не примет её скрытый вызов, она решила подтолкнуть его сама.

— Мистер Эванс, мне известно из надёжного источника, что вы освоили заклинание Патронуса в тринадцать лет.

И вот она, провокация.

Гарри только кивнул, в то время как большинство однокурсников смотрели на него с удивлением и недоверием.

— Правда, Эванс? — восхищённо спросил Карлус.

— Чушь собачья, — отрезал Арктурус Блэк.

Гарри нахмурился. Если бы вызвали чистокровного ученика для такого достижения, Блэк не был бы столь категоричен.

— Что такое заклинание Патронуса? — спросила Поппи.

— Ах, заклинание Патронуса было разработано для борьбы с дементорами, — напомнила Нотт. — Мы обсуждали их на уроках на третьем курсе. Патронус сначала действует как щит, но когда заклинатель овладевает им в совершенстве, оно принимает телесную форму — животное, которое наилучшим образом представляет вас или кого-то, кого вы считаете своим защитником. Это очень сложное заклинание, и немногие обладают терпением и упорством, чтобы его освоить.

— Потому что это почти невозможно, — фыркнул Абраксас Малфой. — Даже мой отец не может этого сделать.

— Значит, если Эванс может, это делает его более сильным магом, чем твой отец, Малфой? — с ухмылкой спросил Тиберий.

Абраксас нахмурился.

— Давай, Гарри, покажи нам, — подбодрил его Карлус.

Вздохнув, Гарри встал и вытащил палочку, сосредоточившись на воспоминаниях о Сириусе.

— Экспекто Патронум, — прошептал он.

Из кончика палочки вырвался знакомый черный пес, и ослепительный свет заклинания залил комнату белым сиянием.

Гарри редко выглядел самодовольным, но на этот раз он повернулся к Арктурусу и Абраксасу, с вызовом глядя на них.

— Ничего себе, — пробормотал Карлус, восхищённый увиденным.

И он был не единственным — даже профессор Нотт выглядела впечатлённой.

— Что это? — спросил Огден с любопытством.

— Это собака, — фыркнул Малфой.

— Нет, — возразил Арктурус, оценивающе глядя на Гарри. — Это грим.

— Грим? — переспросил Абраксас, нахмурившись.

— Предвестник смерти, — пробормотал Арктурус. — Один из символов моей семьи.

Взмахом палочки Гарри завершил заклинание и сел на своё место, раздражённый тем, что его заставили продемонстрировать патронус. Он предпочёл бы обойтись без этого.

— Превосходная работа, мистер Эванс. Двадцать очков Гриффиндору.

Гарри лишь пожал плечами в ответ.

— К следующему занятию найдите другие примеры ситуационно-специфических заклинаний, которые мы могли бы попытаться освоить. На сегодня всё. Мистер Эванс, останьтесь, пожалуйста.

— Мы подождём снаружи, — пробормотал Карлус.

Гарри благодарно кивнул и принялся ждать, когда кабинет опустеет, размышляя, чего от него хочет профессор.

— Это было впечатляющее заклинание, — похвалила она, когда последний ученик покинул класс.

— Обязательно было заставлять меня показывать это при всех? — спросил он.

— Да, и на то есть веские причины.

— Тогда хотелось бы их услышать, — ответил он.

Уголок губ женщины дрогнул в едва заметной усмешке.

— Мистер Эванс, нельзя отрицать, что вы очень талантливы, но мне нужно было убедиться в этом самой, — начала она. — Я внимательно наблюдала за вами последние недели. Вы выполняете задания на высоком уровне, но я вижу, что вы способны на большее.

— Это не кажется достаточно веской причиной, — вздохнул Гарри.

— Возможно, но то, что вы — полукровка, да ещё и с влиятельным врагом, который затаил на вас обиду, — вполне, — спокойно ответила Нотт. — Сегодняшнее заклинание не защитит вас от Малфоя навсегда, но заставит его дважды подумать, прежде чем действовать. Если ваши магические родственники не смогут противостоять главе его семьи, то вам лучше сделать так, чтобы обида была забыта. Я говорю это как человек, который хорошо понимает мир чистокровных.

— Чистокровных, как вы? — уточнил Гарри.

— Именно, — согласилась Нотт, чем сильно его удивила. — Я понимаю это лучше, чем кто-либо, потому что видела это на собственном опыте. Я наблюдаю, как мой брат идёт на всё, чтобы угодить таким семьям, как Малфои. Если они решат, что вы им неугодны, ваша жизнь станет очень трудной. Я бы не хотела этого для вас.

— Почему вам это важно?

— Потому что в вас больше потенциала, чем вы осознаёте, и я хочу, чтобы вы его реализовали, — просто ответила Нотт. — Я предлагаю вам индивидуальные занятия два раза в неделю. Мы будем работать над любыми аспектами защиты от тёмных искусств, которые вам интересны, и я даже дам вам продвинутые задания. Если хотите, я научу вас дуэлировать. Думаю, из вас получится отличный дуэлянт.

— Дуэлянт? — Гарри был ошеломлён таким предложением.

Нотт кивнула.

— Судя по тому, что я уже видела, вы могли бы сделать на этом карьеру, но выбор останется за вами. В любом случае, это пойдет вам на пользу.

Гарри задумался.

Улучшить дуэльные навыки было бы полезно, а дополнительное обучение могло бы значительно помочь в его собственных целях.

— Мне это интересно, — ответил он.

— Прекрасно, тогда начнём с понедельника и пятницы на следующей неделе сразу после ужина, — решила профессор Нотт. — А пока постарайтесь не провоцировать Малфоя. Если он хоть немного похож на своего отца, он может доставить вам немало хлопот.

Гарри фыркнул.

Если он хоть немного похож на Драко и Люциуса, то окажется жалким трусом.

— Я не буду его провоцировать, но если он решит напасть, я не отступлю, — сказал Гарри.

Нотт улыбнулась.

— Я и не ожидала другого, — сказала она с лёгкой заговорщической улыбкой.

С новыми планами в голове Гарри собрал вещи и покинул класс. Неожиданное предложение и разговор с профессором оставили его в некотором замешательстве.

— Чего она хотела? — спросил Карлус.

— Обучать меня, — ответил Гарри.

— Чёрт возьми, она, должно быть, высокого мнения о твоих способностях, раз предложила, — удивился Карлус. — Мне кажется, с тех пор как мы начали учёбу, только Минни Дамблдор предложил нечто подобное.

Минерва кивнула, задумчиво нахмурившись.

— Ты этого хочешь? — спросила она.

Гарри кивнул.

— Это не повредит, верно?

Карлус покачал головой.

— Было бы глупо отказываться. Что бы ни говорили о её семье, Нотт действительно знает своё дело.

— Она права, — тихо согласился Гарри, мысленно уже возвращаясь к задаче, которую собирался выполнить сегодня.

— И не забудь про пир, — напомнил Карлус.

Глаза Минервы загорелись, но Гарри тяжело вздохнул.

— Я не праздную Хэллоуин, — пробормотал он.

— Почему? — спросил Карлус.

— Это день, когда были убиты мои родители, — мрачно ответил Гарри.

— Опять влип, — пробормотал Карлус, сочувственно глядя на него. — Прости, Эванс.

Гарри отмахнулся.

— Ты не знал. Я просто не хочу его отмечать. У меня нет хороших воспоминаний о Хэллоуине, так что я просто лягу спать пораньше, — сказал он, покидая друзей.

Он не соврал.

Последние Хэллоуины не пробудили в нём любви к этому празднику, а совпадение с датой смерти родителей делало его ещё более горьким.

К тому же, сегодня вечером Гарри планировал завершить подготовку к своему первому шагу против Волдеморта, над которым он тщательно трудился последние недели, изучая Карту мародеров по ночам и посещая Запретную секцию под мантией-невидимкой.

Исполнить задуманное именно сегодня казалось символичным — нанести первый удар в день, который был омрачён для него трагедией.

Когда он вернулся в гостиную, она была так же пуста, как и ожидалось. Гарри специально выбрал время пира, чтобы его отсутствие не заметили. Если всё пойдёт по плану, у него будет несколько часов, чтобы завершить дела и вернуться в башню.

Даже если он задержится, он сможет сказать, что просто пошёл прогуляться. Теперь, когда он объяснил Минерве и Карлусу, почему не пойдёт на пир, они встанут на его защиту, если это потребуется.

Часть его чувствовала себя виноватой за то, что он так манипулировал ситуацией в свою пользу, но это было необходимо.

«План, которым Том мог бы гордиться», — подумал Гарри, испытывая отвращение к тому, что использовал хитрость, достойную врага.

Хотя он и считал такие методы отвратительными, в глубине души признавал, что теперь будет вынужден полагаться на них.

Проверив сумку, которую он собирал последние недели, Гарри в последний раз взглянул на карту, затем накинул мантию и покинул башню, направляясь к женскому туалету на втором этаже.

* * *

— Как думаешь, нам стоит его проверить? — тихо спросила Минерва, сидя с Карлусом за столом Гриффиндора вместе с остальными шестикурсниками.

Она переживала за Гарри. Весь день он был не в себе, и теперь, узнав причину, Минерва почувствовала вину.

Её отношения с родителями были далеки от идеальных, но, по крайней мере, они были живы и могли поддержать её, даже отец, несмотря на его предубеждения.

У Гарри же не было никого. Из тех немногих разговоров она знала, что он потерял даже своего крёстного.

— Думаю, он хочет побыть один, — с грустью в голосе ответил Карлус. — Ты же видела, Минни, он привык быть в одиночестве.

— В одиночестве? — переспросила она.

Карлус кивнул.

— Он ходит с нами на занятия, обедает, но ты видишь его по выходным?

Минерва нахмурилась и покачала головой.

С тех пор как началась осень, она почти не видела его на выходных, и это вызывало чувство вины. Гарри был гораздо более одинок, чем думал Карлус, но Минерва это понимала лучше.

Она решила, что постарается проводить с ним больше времени — если он этого захочет, конечно.

— Нет, — призналась она.

— Он — одиночка, — пожал плечами Карлус. — И это нормально. Но думаю, к нам он хорошо относится. Не похож он на того, кто стал бы притворяться в таких вещах.

Минерва мысленно вздохнула.

Конечно, Гарри нравился Карлусу, они ведь были роднёй, даже если сам Карлус об этом не знал.

— Я проведаю его чуть позже, — решила она. — Пусть побудет один.

— Думаю, так будет лучше, — согласился Карлус. — К тому же, эти выходные с походом в Хогсмид. Ему стоит пойти с нами. Если придётся, я его туда силой затащу.

* * *

Комната была такой же, какой Гарри её помнил. В этот раз путь сюда был куда легче: не нужно было избегать Плаксы Миртл, обходить обрушенные туннели или держать на мушке Локхарта, пытающегося стереть память.

Попасть в Тайную Комнату под школой оказалось разочаровывающе просто, но Гарри был доволен тем, что на этот раз ему не пришлось столкнуться с препятствиями.

И вот он здесь.

Холодный каменный зал. Уходящие вверх колонны обвиты каменными змеями. Они поднимались до теряющегося во мраке потолка и отбрасывали длинные черные тени сквозь странный зеленоватый сумрак. Место по-прежнему наводило ужас, а осознание того, что на другой стороне статуи Салазара Слизерина спит убитый им в будущем василиск только усиливало мрачную атмосферу.

По спине Гарри пробежал холодок, и он непроизвольно потянулся к шраму на локте.

Боль от укуса василиска была невыносимой, но сильнее всего запомнился момент, когда он почувствовал, как начинает терять сознание.

Боль была ему знакома.

Глубоко вздохнув, он медленно подошёл к статуе, чувствуя, как мурашки ползут по шее от напряжённого ожидания.

Последние недели он много размышлял о том, что должен сделать здесь, прокручивал в голове разные сценарии и пересматривал свои решения снова и снова. Он даже думал о том, чтобы оставить змею в живых. Возможно, это существо могло бы стать могущественным союзником?

Но он быстро отверг эту мысль.

Да, он говорил на парселтанге, но василиск — слишком опасное создание, чтобы оставлять его в школе или подвергать других риску.

Нет, оставить змею в живых было не вариантом. Даже если бы он мог заставить её подчиняться, ответственность была бы слишком велика.

Рука снова напомнила о себе фантомной болью от укуса. Другого выхода не было.

Чтобы обеспечить собственную безопасность и безопасность других учеников сейчас и в будущем, василиск должен был умереть.

Так будет лучше.

Он не мог позволить Тому найти это существо, когда он окажется в Хогвартсе. Если Гарри и усвоил что-то о своём враге, так это то, что тот был невероятно находчив. Даже если Гарри сумеет взять контроль над змеёй, Том найдёт способ отнять его. Этот риск был неприемлем. Да и спрятать его было некуда, чтобы быть точно уверенным в его безопасности. Оно бы всё равно стало мишенью, а если бы Гарри сдал его Министерству, его бы просто убили. Если уж кто-то и должен это сделать, то только он сам. Если можно извлечь какую-то выгоду из смерти василиска, то он сам и получит её.

Гарри нахмурился.

Он никогда не был жадным, но какая-то часть его хотела оставить всё себе. Если в этом есть хоть какая-то ценность, он хотел воспользоваться ею.

Он читал, что яд, зубы и шкура василиска стоят целое состояние в определённых кругах. Конечно, он не мог рассчитывать на полную цену. Продажа таких вещей потребует поисков на чёрном рынке, что означало меньшую прибыль.

Но это не имело значения.

Он всё равно получит значительную сумму, пусть и не полную. Конечно, он оставит себе немного — яд, зубы и шкура могут пригодиться в будущем. Остальное можно будет продать.

Осознание того, что он лишит Волдеморта этой возможности, делало всё это только слаще. Даже если Том найдёт комнату, там уже не будет ничего полезного. Гарри об этом позаботится.

Он был вырван из мыслей шипением, раздавшимся за статуей. Гарри напрягся.

Василиск проснулся.

Осторожно, он снял рюкзак, поставил его на пол, открыл и достал небольшую коробку. Он увеличил её, и та стала в несколько раз больше. Гарри заглянул в одно из отверстий, которое заранее вырезал на боковой стороне.

Поверить в то, что петух — лучшее оружие против столь величественного существа, казалось абсурдным. Однако Гарри вспомнил, что Джинни, будучи под контролем Тома, целенаправленно уничтожала всех петухов на школьной территории.

Это могло означать лишь одно: они действительно представляли угрозу для василиска, и Том был готов рисковать тем, что его поймают, лишь бы убить птиц и обезопасить своё чудовище.

Если всё окажется столь же просто, как он надеялся, Гарри будет рад. Если крик одного петуха действительно смертелен, то десяти, которых он собрал, должно хватить с лихвой. Это давало некоторое облегчение.

Он уже мечтал избавиться от этих злополучных птиц. Кормить их и убирать за ними оказалось делом куда более хлопотным, чем он предполагал. Да и что бы он сказал, если бы его соседи по комнате случайно обнаружили их?

Снова раздалось шипение, на этот раз — в сопровождении характерного звука огромного змеиного тела, скользящего по логову.

Пора было действовать.

Гарри снял чары тишины с коробки и пнул её. Петухи тут же вспорхнули, оглашая помещение своими пронзительными криками, которые эхом отражались от стен.

Тут же раздался оглушительный визг из глубин статуи, и вскоре послышался глухой шум — василиск в панике метался, ударяясь о камни.

Гарри зажал уши, опасаясь, что они могут вот-вот начать кровоточить от этого душераздирающего звука.

Когда петухи утихли, он осторожно убрал руки от ушей. Вокруг стояла полная тишина. Больше не было ни визга, ни шипения, ни движения. Оставаясь под мантией-невидимкой, Гарри закрыл глаза и произнёс те самые слова, которые однажды для него чуть больше трёх лет назад сказал Том Реддл:

— Говори со мной, Слизерин, величайший из хогвартской четверки.

Либо Салазар был таким же эгоистом, как Том, либо последний нашёл способ использовать именно эту фразу для открытия статуи. Как бы то ни было, рот статуи снова начал открываться, и Гарри понял, что первая теория, вероятно, была верной.

Звук скрежещущего камня заставил его крепче зажмуриться, прислушиваясь к любым признакам жизни внутри.

Ничего. Когда он осторожно приоткрыл глаза, то увидел гигантское тело василиска — оно было неподвижно, окружёно обломками камня, которые змея сбила в своих последних конвульсиях.

— Ну, слава Мерлину, — пробормотал Гарри, открывая глаза полностью.

Он поднял палочку и осторожно подошёл ближе, чтобы слегка ткнуть змею ногой. Быстро отскочив назад, всё ещё скрытый под мантией-невидимкой, он окинул взглядом чудовище.

Несмотря на смертельную опасность, василиск был поистине впечатляющим существом. Хотя Гарри было жаль убивать его, он знал, что поступил правильно. Змея была слишком большой угрозой, чтобы шестнадцатилетний подросток мог её контролировать.

Осознав, что провёл здесь больше времени, чем рассчитывал, Гарри принялся за работу. Он аккуратно срезал небольшой кусок кожи с мягкой нижней части тела василиска, затем надел перчатки из драконьей кожи и извлёк один из клыков.

Самой сложной задачей оказалось извлечение ядовитого мешка. Но Гарри вспомнил, что читал в одной из книг из Запретной секции о физиологии магических существ:

«Ядовитый мешок змеи легко повредить, и вы рискуете потерять большую часть ценного вещества, если сделаете слишком большой надрез. Достаточно будет крохотного отверстия, чтобы аккуратно слить яд. Лучше проявить осторожность и терпение, чем торопиться».

Хотя книга не говорила конкретно о василисках, Гарри решил следовать совету. Перед ним была змея, пусть и огромная, но по своей природе похожая на тех, о которых он читал.

Достав большой флакон и карманный нож, который ему подарил Сириус, Гарри аккуратно проколол мешок и подставил флакон под поток густой зелёной жидкости. Когда ядовитый поток стал иссякать, он аккуратно выдавил последние капли и закрыл флакон пробкой, довольный результатом.

Флакон вмещал почти пол-литра, и Гарри наполнил его больше чем наполовину. Он не знал точной стоимости яда василиска, но знал наверняка, что этот редкий ресурс принесёт немалый доход.

Однако всё это могло подождать. Сейчас главной задачей было вернуться в гостиную, пока его отсутствие не заметили. Он планировал вернуться за остальными частями василиска в ближайшие дни или недели, когда найдёт надёжное место для их продажи.

Всё-таки не хотелось оказаться замеченным рядом с огромным трупом такого опасного существа.

Запечатав вход в Тайную комнату, Гарри направился через запутанные туннели к трубе, ведущей обратно в женский туалет на втором этаже.

Именно эта труба могла сорвать все его планы. Чтобы подняться по ней, потребовались бы часы, и Гарри сомневался, что вообще сможет это сделать. Однако в библиотеке он нашёл заклинание, использовавшееся шахтёрами для подъёма ценных металлов. Это была разновидность чар левитации, но гораздо более практичными для выхода из подземелий. Гарри долго практиковался в Выручай-Комнате, пока не стал уверен в своих силах, а также нашёл способы применять его в дуэлях.

Направив палочку на свои ноги, Гарри сосредоточился на том, чтобы поднять себя вверх по трубе, и вскоре оказался в туалете.

Это заклинание требовало больших усилий, но с каждой новой попыткой становилось легче.

Оказавшись в безопасности, Гарри убедился, что вход в Тайную комнату надёжно запечатан, и снова взглянул на Карту мародеров. Пир уже закончился, и все ученики находились в своих гостиных.

Хотя он рассчитывал завершить всё раньше, Гарри был готов к такому развитию событий. Убедившись, что поблизости никого не было, он покинул туалет и направился обратно в башню Гриффиндора.

* * *

— Думаю, пора проверить, как он там, — объявил Карлус, поднимаясь с кресла у камина в общей гостиной.

Минерва кивнула, чувствуя облегчение.

— Ты к Эвансу? — спросил Прюэтт.

Карлус кивнул.

— Его нет наверху, — отозвался Прюэтт, очищая банан и откусывая сразу половину.

Этот парень всегда поражал Карлуса — как он мог столько есть и не набирать вес? Только недавно Прюэтт умял пять порций еды и три десерта, а сейчас уже принимался за перекус.

— Что значит, его нет? — с тревогой переспросил Карлус.

Прюэтт пожал плечами.

— Занавески его кровати открыты, а самого Гарри там нет.

— Чёрт, — выругался Карлус. — Нехорошо ему одному бродить, особенно если Малфой что-то замышляет.

Минерва тоже встревоженно поднялась, доставая палочку.

— Нам надо его найти.

— Согласен, — кивнул Карлус.

— Я с вами, — заявил Прюэтт. — Он ведь из наших.

Карлус благодарно улыбнулся и двинулся к выходу из гостиной. Но тут дверь открылась, и вошёл Гарри — целый и невредимый.

— Где ты был? — резко спросил Карлус.

— Просто гулял, — удивлённо ответил Гарри, заметив его взволнованность.

Карлус покачал головой.

— Чёрт возьми, Эванс, мы собирались тебя искать! Не время шляться по замку в одиночку.

Гарри нахмурился.

— Из-за Малфоя, — напомнил ему Прюэтт.

Гарри усмехнулся.

— Если Малфой решит что-то предпринять, первым об этом пожалеет.

— Как я и говорил, он сам ничего не сделает напрямую, — вмешался Карлус. — Не недооценивай его, Гарри. Абраксас может показаться пустословом, но он готов на всё, чтобы отомстить. Будь осторожен.

Гарри кивнул.

— Я понял. Просто нужно было прогуляться.

Карлус с сочувствием посмотрел на него.

— Я понимаю, но не делай из себя лёгкую мишень. Если с тобой что-то случится, будут проблемы.

— И немалые, — твёрдо добавил Прюэтт. — Ты один из нас, Эванс. Мы своих не бросаем.

Минерва улыбнулась и взяла Гарри за руку. Подведя его к креслу у камина, она мягко усадила его.

— Завтра ты идёшь с нами в Хогсмид.

Это не было просьбой или приглашением — это был приказ.

— Возьми выходной и проведи день с нами. Тебе не помешает свежий воздух и немного веселья.

— Она права, — поддержал Карлус. — Мы покажем тебе город и пообедаем. Тебе это пойдёт на пользу.

— И у меня нет выбора? — с усмешкой спросил Гарри.

— Разве что хочешь провести день в моём кармане в виде мыши, — весело ответила Минерва.

Гарри рассмеялся и кивнул.

— Ладно, я приду. Но сейчас мне нужно в постель — день выдался непростым.

— Восемь утра, будь здесь, — напомнила Минерва.

Ответа не последовало, но она знала, что Гарри не опоздает.

— Ну, его не пришлось долго уговаривать, — заметил Прюэтт.

— Он знает, что с Минни лучше не спорить, — усмехнулся Карлус. — Дадим ему время. Ему точно нужен сон.

— А пока чем займёмся? — спросил Прюэтт, бросив взгляд на часы над камином.

Соседи по комнате старались вести себя как можно тише, но когда спустя полчаса отправились спать Гарри всё равно услышал их, а затем и шелест занавесок, когда Карлус приоткрыл их, чтобы проверить, всё ли с ним было в порядке.

С тех пор как Гарри встретил своего деда, он понял, что Карлус был добрым и заботливым парнем. Часто его можно было застать за помощью младшим ученикам с домашними заданиями или же он мог просто проводить с ними время. Благодаря этому Карлус пользовался огромным уважением среди гриффиндорцев, став для многих кем-то вроде старшего брата.

Гарри тоже проникся к нему уважением — и не только из-за родственных связей.

Карлус был почти таким, каким Гарри представлял своего отца, только менее увлечённым розыгрышами.

Можно даже было сказать, что между ними завязалась настоящая дружба. Не проходило и дня, чтобы Карлус не ждал Гарри в гостиной после его утренних тренировок в Выручай-Комнате, и на каждой трапезе они сидели вместе.

И Огден, и Карлус тепло его приняли. Даже Прюэтт, пусть и не был так близок с Тиберием и наследником Поттеров, как можно было ожидать, всё же поддерживал дружеские отношения. Деймон Прюэтт больше времени проводил со своими друзьями из Хаффлпаффа, что, впрочем, Гарри нисколько не смущало. Прюэтт был приветлив и общителен, просто общался еще и с другими людьми.

Однако больше всего Гарри удивляло, как легко ему удалось привыкнуть к этой новой жизни.

Часто он размышлял о том, что сейчас делали Рон и Гермиона, и узнали ли они, что с ним произошло. Но всё это уже не имело большого значения. Он был здесь почти пять месяцев и давно осознал, что пути назад не было, даже если мысль об этом всё ещё причиняла лёгкую боль.

В любом случае, всё могло быть гораздо хуже, и, скорее всего, так и будет в будущем. Именно поэтому он так старательно занимался магией по ночам, когда все спали, и именно поэтому он ежедневно стремился стать сильнее.

Его будущее было неопределённым, как и будущее всех, кто жил здесь. Надвигалась война с Гриндевальдом и его сторонниками, которая с каждым днем становилась всё ближе, и Гарри был полон решимости встретить её подготовленным.

Погружённый в свои мысли, он, должно быть, задремал, потому что, когда открыл глаза, солнце уже взошло, и он упустил шанс продолжить тренировки.

Сегодня у него была встреча с Минервой в гостиной, так что на утренние занятия времени не оставалось. Впрочем, Гарри подумал, что день отдыха ему не помешает — с самого приезда он изнурял себя бесконечной учёбой.

С помощью палочки он проверил время и, поняв, что у него есть ещё пару часов, достал из сундука одну из книг на парселтанге, подаренную Николасом, и углубился в чтение.

Сначала Гарри сопротивлялся этой части своей сущности, ведь его способность понимать змеиный язык была прямым результатом связи с душой Тома Реддла. Но что-то внутри подталкивало его использовать этот дар, видя в нём преимущество.

Со временем он принял это. Стать змееустом — это то, кем он был, даже если так не должно было случиться.

Книги, которые Николас передал ему, оказались невероятно увлекательными и полными полезных заклинаний на все случаи жизни.

По правде говоря, Гарри даже испытывал некоторую гордостью от того, что, насколько ему было известно, владеть этой магией могли только он и Волдеморт. Причём Реддлу никогда не удастся получить доступ к этим книгам.

Каждая была написана от руки и передавалась из поколения в поколение в роду Слизерина, пока не оказалась у Фламелей. Каждый новый обладатель добавлял туда свои открытия и заклинания.

Со временем эти книги стали для Гарри одними из самых ценных вещей, и он часто обращался к ним, включая их магию в свои ежедневные тренировки.

— Ты не спишь, Эванс? — зевнул Тиберий. — Помнишь, что мы сегодня идём в Хогсмид?

Гарри улыбнулся и покачал головой.

— Нет, не сплю, Огден.

— Отлично, — ответил Тиберий. — Собирайся, нужно как следует позавтракать перед дорогой.

Убрав книги и выбрав одежду, Гарри быстро принял душ и отправился в гостиную, где его уже ждали Минерва, Поппи, Карлус и Огден.

— Ого, как ты сегодня выглядишь, — оценивающе заметила Поппи, оглядывая его с ног до головы. — Обычно вижу тебя только в мантиях.

Она сама была в длинном синем платье в горошек, которое расширялось к низу, и с чёрной лентой на талии, подчёркнутой чёрной шляпкой.

— Выглядишь стильно, Эванс, — одобрительно кивнул Карлус.

Минерва улыбнулась почти торжествующе.

Гарри выбрал серо-чёрный клетчатый пиджак, светло-серые брюки, коричневые туфли и белую рубашку. Образ завершала одна из шляп, которую для него подобрала Минерва, идеально сочетающаяся с пиджаком.

Минерва тоже была в платье, похожем на наряд Поппи, только зелёного цвета с тёмным тартановым бантом и шляпкой.

— Очень мило, — заметила Минерва, взяв под руку Поппи, и обе направились к выходу из гостиной.

— Ты был в Хогсмиде раньше, Эванс? — спросил Карлус за завтраком.

Гарри кивнул, уставившись пристальным взглядом на Абраксаса Малфоя, который сидел с другой стороны зала.

— Пару раз, — ответил он, когда тот отвёл взгляд. — Но давно.

— Вряд ли там что-то изменилось, — заметил Карлус, намазывая тост. — Но смена обстановки всегда кстати, и там всегда есть чем заняться.

— Чем ты обычно занимаешься?

— Обед в «Трёх метлах» — обязательная программа, — ответил Карлус. — Ну и, конечно, «Зонко».

— Не забудь про «Сладкое Королевство», — вмешалась Поппи. — Я собираюсь взять мятный заварной крем.

Карлус неодобрительно покачал головой.

— Если это не сливочно-медовый крем, то ты совершаешь ошибку.

Поппи возмущённо посмотрела на него.

— Ну вот, начинается, — вздохнул Тиберий.

Завязался горячий спор о том, какой крем вкуснее, и Гарри с остальными лишь с улыбкой наблюдали за ними, пока Минерва не встала, закончив завтрак.

— Мы можем спорить об этом весь день или всё-таки пойдем в деревню? — раздражённо заметила она.

Карлус кивнул.

— Тогда я наконец докажу Поппи, что сливочно-медовый крем лучший.

— А я докажу тебе, что мятный лучше, — парировала Поппи.

Они с минуту сверлили друг друга взглядами, пока Минерва не фыркнула и не отправилась на выход, за ней последовали остальные.

— Они всегда такие? — спросил Гарри у Огдена.

— Ты имеешь в виду упрямые и несговорчивые? Да, это Карлус и Поппи.

Гарри фыркнул и нахмурился, когда они подошли к каретам.

В начале семестра он не обращал внимания на фестралов — его мысли были заняты прибытием новых студентов. К тому же, их вид напоминал ему о событиях в Министерстве магии. Но теперь, глядя на загадочное существо, стоявшее впереди кареты, Гарри ощутил тёплое чувство.

То, что произошло в Министерстве, не было виной фестралов. Наоборот, они помогли ему в самый нужный момент, доставив его туда, где он должен был быть.

— Привет, — прошептал он, подходя к невидимому существу.

— Эванс, что ты делаешь? — с любопытством спросил Карлус.

— Просто разговариваю с фестралом.

Остальные подростки посмотрели на него в недоумении, и Гарри улыбнулся.

— Если вы не видели, как кто-то умирает, то не сможете их увидеть, — объяснил он.

— Ты хочешь сказать, там есть невидимое существо? — удивлённо спросила Минерва.

Гарри кивнул и жестом пригласил её подойти ближе. Когда она приблизилась, он взял её за руку и ободряюще посмотрел на неё.

— Спокойно, — мягко сказал он.

Минерва кивнула, и Гарри аккуратно положил её руку на нос фестрала. Её глаза расширились от удивления.

— Оно действительно здесь, — прошептала она. — Как оно выглядит?

— Похоже на худого коня с крыльями, — ответил Гарри. — Они потрясающие, — добавил он с восхищением.

Минерва тепло улыбнулась.

— Ты действительно их любишь, да?

Гарри кивнул.

— Они помогли мне в трудный момент, — тихо сказал он, погладив фестрала напоследок и вернувшись к остальным.

— Что ты почувствовала? — спросила Поппи.

— Не знаю, но это было что-то мягкое и тёплое, — ответила Минерва.

— Каждый день узнаёшь что-то новое. Надо будет попросить профессора Линтона изучить их на занятиях, — задумчиво сказал Карлус.

Линтон был преподавателем по уходу за магическими существами, и, по мнению Гарри, его страсть к своему делу могла сравниться разве что с Хагридом.

— Ну что, поехали? — предложил Тиберий.

Карлус жестом пригласил всех в карету, и Минерва села рядом с Гарри, всё ещё держа его за руку.

— Спасибо, — тихо сказала она. — Я никогда не задумывалась о том, что везет кареты.

— Я тоже, пока не начал их видеть.

— Твой крестный?

Гарри покачал головой.

— Друг, — загадочно ответил он.

Минерва не стала задавать больше вопросов, лишь крепче сжала его руку. Остаток поездки они провели в молчании.

— Тогда сначала в «Сладкое Королевство»? — с вызовом спросила Поппи, пристально глядя на Карлуса, который засмеялся, когда они вышли из кареты.

— Ладно, Поппи, — сдался Карлус. — Убеди меня, что мятный крем лучше, но если ты ошибаешься, я буду очень разочарован.

Поппи приподняла бровь.

— Я никогда не ошибаюсь, Поттер, — заявила она с усмешкой, вызвав очередной приступ смеха у Карлуса, когда вся компания двинулась за ней к первому пункту назначения.

Для Гарри деревня выглядела точно так же, какой он её помнил: те же вымощенные булыжником улицы и магазины, хотя теперь всё выглядело немного свежее, словно недавно перекрашенное.

Тем не менее, было приятно вновь оказаться здесь. Когда он вошёл в «Сладкое Королевство», на него нахлынули воспоминания о посещениях Хогсмида с Роном и Гермионой. Он также вспомнил о коротком пути между магазином и замком, которым пользовался, когда было нужно.

— Видишь, я же говорила, что мятный крем лучше, — торжествующе сказала Поппи, когда Карлус попробовал угощение.

Он задумчиво кивнул, но потом сморщился.

— Нет, — не согласился он. — Это не моё. А теперь тебе придётся попробовать медовый крем.

Поппи что-то пробормотала себе под нос, но всё же приняла ложку с предложенным лакомством и покачала головой.

— Недостаточно сладкий, — объявила она.

— Может, вам стоит просто признать, что у вас разные вкусы? — предложила Минерва.

Карлус кивнул, и Поппи неохотно согласилась.

— О, зачем ты испортила всё веселье, Минни, — недовольно пробормотал Тиберий. — Они могли бы начать кидаться кремом.

— Я бы не хотела, чтобы нас выгнали отсюда, — спокойно ответила Минерва. — Если хотите кидаться кремом, делайте это на улице.

Она вдруг поняла свою ошибку, и Огден тут же обратился к Поппи.

— Ну что, пойдём на улицу и будем кидаться кремом?

Его тон был почти умоляющим, и Гарри лишь покачал головой.

— Судя по этому взгляду, Тиберий, это определённо было «нет».

Тот надул губы, а Поппи смягчилась немного.

— Не переживай, Огден, у меня часто появляется желание чем-то в тебя запустить, — сказала она, направляясь к кассе.

— Но не кремом, — вздохнул Карлус, заметив надежду в глазах Тиберия.

— Скорее, что-нибудь вроде ночного горшка, — добавил Гарри.

— Это уже совсем не мило, — пробормотал Огден.

Они расплатились за покупки, вышли из сладко пахнущего магазина и направились в «Зонко». Как ни странно, Карлус здесь оказался в своей стихии.

— Серьёзно, Поттер? — спросила Поппи, когда он начал наполнять корзину зудящим порошком, навозными бомбами и сомнительного вида желе.

— Может, пригодится, — оправдывался Карлус. — Особенно если Маклагген продолжит вести себя как задиристый дурак. Я его быстро на место поставлю.

— Ну, если это для Маклаггена, действуй, — поддержала Поппи. — От меня жалоб не будет, но если хоть что-то из этого окажется рядом со мной, помни, у меня есть доступ к зельям.

Карлус с улыбкой кивнул.

— Понял, — ответил он с обаятельной ухмылкой.

Поппи только хмыкнула, и они снова расплатились, прежде чем выйти из магазина.

Начался дождь, как это часто бывает в Шотландии поздней осенью. Карлус нахмурился.

— Может, пойдём обедать? — предложил он.

Все с радостью согласились и направились к «Трём метлам», чтобы укрыться от дождя.

— Подождите! — внезапно сказал Гарри, останавливая остальных.

Что-то было не так.

Он не мог объяснить, что именно, но что-то заставило его остановиться. Хотя он ничего подозрительного не видел, странное чувство беспокойства не покидало его.

— Гарри, дождь идёт, — недовольно сказала Минерва. — Что случилось?

Гарри нахмурился и жестом попросил её замолчать. Он по-прежнему не видел ничего необычного, но чувство не отпускало. Закрыв глаза, он сосредоточился на этом.

Честно говоря, Гарри не знал, что делает, но это казалось правильным.

Ощущение было почти зловещим, как тень на краю сознания, что-то неправильное, что становилось всё более ощутимым. С закрытыми глазами это чувство лишь усиливалось.

— Подождите здесь, — пробормотал он, наложив на себя дезиллюминационное заклинание, после чего скрылся за углом, не обращая внимания на крики друзей.

Заклинание было почти бесполезно под дождём, и Гарри пожалел, что оставил мантию-невидимку. Хотя она была не более надёжна в таких условиях, это всё же было лучше, чем ничего.

Подойдя к переулку неподалёку, Гарри заметил двух фигур, которые что-то искали. Приблизившись, он узнал Стеббинса и другого слизеринца, имя которого ему было неизвестно.

— Где они? — раздражённо пробормотал Стеббинс. — Они не могли задерживаться так надолго.

— Подожди, скоро выйдут. Заткнись, — огрызнулся другой парень. — Помни, цель — Эванс. Остальных не трогай. Малфой ясно сказал.

— Я понял, Булстроуд, — проворчал Стеббинс.

Гарри нахмурился.

Они собирались напасть на него, когда он был с друзьями? Они что, были настолько глупы, или Малфой пообещал им что-то, чтобы они рискнули?

Наверное, второе.

Гарри ощутил, как нарастает его гнев. Он поднял палочку и, прицелившись, отправил Булстроуда кувыркаться на землю после оглушающего заклинания.

— Кто т-там? — дрожащим голосом выкрикнул Стеббинс, поворачиваясь в сторону, откуда прилетело заклинание

Несколько секунд спустя он был обезоружен и привязан к водосточной трубе, кончик волшебной палочки Гарри смотрел ему прямо в лицо.

— Меня искал? — прошипел Гарри, снимая дезиллюминационное заклинание.

Явно напуганный Стеббинс уставился на него, тщетно пытаясь освободиться.

— Н-нет, — пробормотал он, озираясь по сторонам в поисках помощи.

Но никого рядом не было. Дождь побудил остальных учеников укрыться в магазинах, а Булстроуд был без сознания.

— Странно, ведь я слышал, как вы говорили обо этом.

— Мы не собирались ничего делать, просто хотели пошутить, — попытался оправдаться Стеббинс.

— По приказу Малфоя? — уточнил Гарри.

— Он заставил нас! — выпалил Стеббинс.

Гарри схватил его за мантию, притянув ближе, их носы почти соприкоснулись.

— Тогда передай Малфою, чтобы перестал прятаться за другими и вышел сам, — прошипел Гарри. — Передай ему, что если он хочет встретиться со мной, я готов в любое время.

— Гарри! — прозвучал голос Минервы. — Гарри, отпусти его. Он того не стоит.

Гарри ещё несколько мгновений злобно смотрел на побледневшего Стеббинса, затем оттолкнул его.

— Передай ему, Стеббинс, — повторил Гарри.

Парень торопливо кивнул, помог Булстроуду подняться, и они вдвоём поспешили прочь.

— Что за чертовщина тут творится, Эванс? — спросил Карлус.

— Они собирались устроить на меня засаду, — спокойно объяснил Гарри, всё ещё глядя на убегающих слизеринцев.

Карлус тяжело вздохнул.

— Я поговорю с Блэком. Он явно будет недоволен.

— Поторопись. Абраксас Малфой начинает выводить меня из себя.

— Я всё улажу, — заверил его Карлус, положив руку на плечо Гарри. — Пойдём в замок?

Гарри покачал головой.

— Нет, мы собирались пообедать, и именно это мы и сделаем.

— Ты точно уверен? — спросил Тиберий. — После всего этого я просто умираю с голоду. Ты, должно быть, тоже.

Гарри усмехнулся и кивнул.

— Пойдём, Огден, накормим тебя, — сказал он с улыбкой.

Тиберий радостно улыбнулся, и компания продолжила путь к пабу.

— Ты точно в порядке? — с беспокойством спросила Минерва.

— Всё нормально, — честно ответил Гарри.

На самом деле, всё было в порядке, хотя в глубине души у него затаилось желание, чтобы Малфой продолжал свои попытки. Это дало бы Гарри повод поставить его на место.

Откуда взялась эта мысль, он мог только догадываться, но понимал, что это не было простым совпадением. С тех пор как прошёл ритуал, он стал более готовым к конфликтам, предчувствуя их приближение. Это ощущение было новым для него.

Мог ли Волдеморт обладать таким умением? Чувствовать опасность таким необычным способом?

Вероятно, да, решил Гарри. Если что-то подобное можно было бы изучить, Том Реддл наверняка нашёл бы способ.

Он всегда так делал, и Гарри недавно начал перенимать эту привычку.

Действительно ли это было связано с ритуалом?

Нужно будет обсудить это с Фламелями. Хотя изменения в нём не вызывали особого протеста, они становились всё более заметными.