Следующий раз (гет)

Эдриан мерил шагами комнату. Терпенье было на исходе — утро уверенно вступало в свои права, а Драко и Гермиона до сих пор не вернулись. Пьюси не знал, что делать. За последние два часа он уже раз пять связывался с дежурным из Аврората, у которого это уже начинало вызывать подозрения. Однако никаких вызовов или сообщений о нарушениях закона не было. Но от этого тревога не исчезала, а становилась все сильнее. Конечно, можно было перенестись в Магический университет, но эта идея была сразу же отклонена, как не разумная. Сквозь защиту здания просто так не пройти, да и покинув дом можно было запросто разминуться.

Послышался звук аппорации. Эдриан кинулся к входной двери, держа волшебную палочку наготове. За этот короткий миг он уже просчитал несколько возможных ситуаций, которые могли произойти. Служба аврором многому научила его.

Пьюси открыл дверь и шумно выдохнул. На пороге, держа на руках Гермиону, стоял Драко.

— Мерлин, что произошло?!

— На нас напали дементоры, — Драко, подтолкнул плечом дверь, тем самым открыв ее шире.

— Но где вы были все ночь?! — поинтересовался Пьюси и пропустил их в дом, провожая взглядом.

— Мы обязательно это обсудим, только чуть позже, — серьезно произнес Драко.

Он стал подниматься на второй этаж. Эдриан увидел испарину на его лбу и заметную дрожь в плечах, но Драко все равно перешагивал через две ступеньки, стараясь как можно быстрее оказаться наверху.

Зайдя в комнату, он сразу же поспешил к кровати. Глаза Гермионы открылись, и послышался тяжелый стон. В этот момент Малфой как-то неаккуратно поставил ногу. Он еле успел положить Грейнджер на кровать, а сам оказался на коленях.

— Драко, — встревожено произнес Эдриан.

— Все нормально. Принеси зелья! — Малфой практически кричал. — Быстрее!

Он перевернул Гермиону на бок, клочок ее блузки на плече был вырван, и виднелась рана, из которой начала сочиться кровь. Стоны Грейнджер с каждым разом все больше превращались в хриплое клокотание. Ее волосы намокли от пота, а веки трепетали.

Малфой наложил охлаждающее заклинание, чтобы хоть как то сбить жар Гермионы. Эдриан моментально ощутил холод и поежился. Драко взмахнул палочкой, ткань порвалась еще больше, дав возможность осмотреть плечо.

— Эдриан! Ну же! — Драко придерживал Грейнджер, чтобы она как можно меньше шевелилась и в агонии не потревожила рану еще больше. — Мне нужны зелья!

Пьюси был настолько сосредоточен, что не сразу вдумался в смысл слов. В этот момент раздался еще один звук — резкий и протяжный — дверной звонок. Друзья переглянулись. Малфой посмотрел вопросительно.

— Кажется, я знаю, кто это, — проговорил Эдриан. — И она также как я мучительно ждала наступления утра. Это Сандра.

— Сандра?

— Я отправил ей твое письмо. Ты забыл, что попросил меня?

— Я сам схожу за зельями, — Малфой поднялся с колен, — а ты поговоришь с ней. Сандра не должна знать, что мы здесь. Придумай что-нибудь.

— Но Драко.

— Эдриан, прошу тебя. Я потом ей все объясню, но сейчас ей лучше не знать.

Пьюси помотал головой и вышел из спальни.

* * *

Сандра и Эдриан сидели друг напротив друга в гостиной. Тишину нарушало лишь назойливое тиканье часов на каминной полке. В окне Пьюси видел спешащих по своим делам прохожих, соседских мальчишек игравших в какую-то игру на площадке возле высокого фонарного столба.

Лучи восходящего солнца заполняли комнату ослепительно ярким светом. На потолке мерцали расплывчатые блики — отражение от наполненных водой стаканов, стоявших на столе.

Эдриан был одет в домашние брюки и серую футболку. Честно говоря, ему было не до нарядов, когда он метался по квартире в ожидании Малфоя и Грейнджер. Сейчас же он чувствовал некоторое смущение. Однако погруженная в свои мысли, Сандра не замечала ни его одежды, ни заставляющего щурится света. Она не сводила взгляд со своих колец, казалось, их вид интересовал ее гораздо больше, чем все остальное. Наконец, Фоссет не выдержала, ее внимание переключилось на Пьюси.

— Так и будешь молчать? Ты же знаешь, зачем я пришла. Где Драко? Что, черт возьми, происходит?! — последние слова она выкрикнула.

— Драко в Швейцарии. Я не понимаю, почему ты так разволновалась.

— Он не понимает! — Сандра вскочила с дивана и начала расхаживать взад вперед по комнате. — Не прикидывайся дураком. Письмо доставила твоя сова.

На отвороте воротника элегантного платья Сандры поблескивала брошь с тремя бриллиантами — подарок Малфоя на их помолвку. Украшение было в виде бутона розы на тонкой ножке, а камни украшали единственный лист, будто капельки росы. Два года назад Фоссет безумно обрадовалась подарку, и сейчас, нервничая, ее рука то и дело касалась миниатюрного бутона. Пьюси прекрасно понял этот жест. Она хотела, чтобы Эдриан видел, как дорог ей Драко и как безразличен он.

Во рту сильно пересохло. Пьюси сглотнул.

— Филин Малфоев устал после длительного перелета. Сперва он залетал ко мне, Драко написал, чтобы я прислал ему все документы по Дюкро. Вот я и подумал послать свою сову для доставки тебе письма.

— Замечательная история! — воскликнула Фоссет. — Долго придумывал?! Хватит мне врать, Эдриан, у тебя это всегда плохо получалось. Хотя, наверное, я ошибаюсь, ты очень хорошо изображал любовь ко мне.

— Перестань! — рявкнул Эдриан. — Хватит говорить о том, чего ты не знаешь! — Он тоже поднялся.

В этот момент Сандра с яростью посмотрела на него, и он тут же потерял весь свой энтузиазм. Пьюси сделал шаг навстречу Фоссет, еще один:

— Извини, у меня была тяжелая ночь. Драко в Швейцарии, больше я не знаю чем тебе помочь, — только он знал, скольких сил ему стоило сказать это.

— Ты должен знать: когда-то я была готова отдать все и многим пожертвовать, даже своей жизнью, ради любимого человека. Но ему оказалось это не нужно. Я не изменилась с тех пор и сделаю все, чтобы мы с Драко были счастливы.

Сандра достала из сумочки письмо, то самое, которое Эдриан отправил вчера вечером. Она протянула руку и потрясла посланием прямо перед его глазами.

— Он написал, чтобы я отложила приготовления к свадьбе. Но я все равно все подготовлю, и по его возвращению состоится церемония, — недовольно сказала она и направилась к двери. — И да, будь добр, передай ему — я узнаю, что он скрывает от меня. — Сандра вышла. Послышался сильный хлопок закрывающейся двери, а затем звук трансгрессии.

Эдриан со всей силы ударил кулаком по стене. Костяшки пальцев покраснели, а на ровной до этого момента поверхности остался след в виде округлого углубления. День начался ужасно, и что-то подсказывало ему — все только начинается.

* * *

Плотные шторы мешали солнечному свету проникнуть в спальню Эдриана. Лучи проскальзывали только лишь сквозь узкую полоску между ними и нагревали то место на кровати, где лежала его рука.

Он повернулся на другой бок и положил разгоряченную руку под голову. Несмотря на бессонную ночь, уснуть не получалось. Пьюси думал о Драко, о Гермионе и о...Сандре. Ему пришлось в очередной раз солгать ей.

Кто-то говорит, что врать сложно. Это только в первый раз. Потом, ложь дается все легче. Она опутывает тебя. А самое страшное — в конце ты можешь запутаться так, что вряд ли отличишь ее от истины. Сам себя загонишь в ловушку, из которой будет не выбраться.

После разговора с Сандрой Эдриан не стал даже разговаривать с Малфоем, боялся выдать себя из-за злости. Он поднялся к себе в комнату, закрыл дверь и попытался заснуть, а в итоге уже второй час разглядывал стены и потолок.

Внезапно раздался шум и испуганный вскрик. Спальня Гермионы была соседней, Пьюси понял, что звук шел от туда. Он поднялся и вышел в коридор. В отличие от комнаты, воздух здесь был прохладным. Такой контраст заставил кожу Эдриана покрыться мурашками. Не постучав, он открыл соседнюю дверь и вошел.

Грейнджер сидела на краю кровати, обхватив себя руками. Взгляд ее был устремлен в окно, за которым ветка старого дуба изгибалась на ветру. Она, казалось, вот-вот разобьет стекло, и комнату наполнит теплый весенний воздух.

— С тобой все в порядке? — осторожно подойдя ближе, спросил Эдриан. Гермиона испуганно обернулась, будто не слышала, как он вошел.

— Да, — ответила она. — Не хотела напугать тебя. Просто приснился кошмар.

— Как ты себя чувствуешь?

— Хорошо, вообще-то я почувствовала себя намного лучше сразу же, как Драко дал мне твои зелья. Ты отличный зельевар.

Грейнджер встала и подошла вплотную к окну.

— Спасибо. Большинство из этих зелий мы с Драко изобрели вместе. Так что это не только моя заслуга. — Гермиона посмотрела на него, натянуто улыбнувшись.

— Малфой всегда был лучшим на уроках Зельеварения, меня ужасно это раздражало, — она расправила плечи и направилась к своему чемодану, лежавшему около кровати. — Утром мы отправимся в Хогвартс. По нашим сведениям «Свиток десяти зелий» находится там. Надеюсь, МакГонагалл одолжит его нам.

— Хогвартс. Как давно я там не был, — почти шепотом сказал Эдриан.

— Не ты один. Последний раз я была там пять лет назад, — Гермиона взяла с прикроватной тумбочки волшебную палочку и уменьшила чемодан до размера дамской сумочки. — Да и Драко, думаю, тоже давно не появлялся в школе. Все мы не хотим возвращаться туда из-за боли. Боли от потери близких и друзей.

— Что между вами происходит? — Эдриан не хотел начинать этот разговор, но слова сами вырвались.

— Ты о чем? — Грейнджер так и замерла сидя на корточках перед уменьшенным чемоданом. В недоумении она уставилась на Пьюси снизу вверх.

— О тебе и Драко. Я же не слепой, вижу, как он смотрит на тебя, как переживал, когда принес тебя сегодня без сознания. Малфоя я знаю не один год и прекрасно понимаю, что все это значит. Однако если учесть ваши отношения в школе, выглядит это более чем странно.

Гермиона медленно поднялась и присела на кровать:

— Я все еще не понимаю.

— Ты в курсе, что у него есть невеста? — уже настойчивее и громче поинтересовался Пьюси.

— Сандра, кажется. Он говорил, что у них нет времени сыграть свадьбу, — промямлила Грейнджер, теребя в руке краешек шерстяного одеяла. Свое смущение она скрыть не смогла. Значит, Эдриан мыслил в правильном направлении.

— Да. Ее зовут Сандра Фоссет. Ты должна ее помнить, она училась в Хогвартсе на одном курсе со мной.

— Что-то припоминаю.

— Гермиона, мы все взрослые люди. Но я не хочу, чтобы мои друзья страдали. Это нормальное желание, — Пьюси смотрел на нее с осуждением. — Сандра и так с лихвой настрадалась. Они счастливы с Драко. Когда она с ним, время, будто стремительно возвращается назад, и я вновь слышу ее смех, как когда-то в стенах Хогвартса. Он такой, что, когда она смеется, все в радиусе десяти метров оборачиваются и тоже смеются.

— Ты любишь ее, — прервала его Гермиона. Это был не вопрос, — утверждение.

Эдриан замер. Похоже, решив вывести Грейнджер на чистую воду, он сам не заметил, как сказал лишнего. Сердце сжалась. Его взгляд сфокусировался на маленькой трещине около изголовья кровати. Пьюси надеялся, что Гермиона правильно расценит его молчание, не станет расспрашивать, постесняется.

— Я тоже не вчера родилась. Видел бы ты, с каким лицом говоришь про ее счастье, — взволнованно настаивала на своем она. Надеяться на тактичность в данной ситуации было глупо.

Эдриан отступил на пару шагов. Он разрывался между желанием рассказать и желанием бегом кинуться прочь из этой комнаты.

— Я и не представлял до этого момента, как мне хотелось рассказать все кому-нибудь, — хрипло проговорил он. После небольшой паузы, отвернулся к окну и тихим голосом продолжил. — Когда мы учились в Хогвартсе, у нас с Сандрой был роман. Но это было тайной. Мои родители — Пожиратели смерти, а она полукровка, да и к тому же ее отец не был в почете у Темного Лорда. Мистер Фоссет не хотел присоединяться к его армии. Ведь согласись он, его магглорожденную жену, скорее всего, ждала смерть. Мы скрывались чуть больше года, пока мой отец не узнал обо всем. Он потребовал, чтобы я расстался с ней.

— И ты бросил ее? — проведя ладонью по лицу, сказала Гермиона.

— Нет. Конечно, я отказался. Сказал, что мне не нужно ни наследство, ни знатное имя. Все чего я хотел — быть рядом с Сандрой. Однако папа стоял на своем. Он сказал, что вся семья Фоссет вскоре будет уничтожена Пожирателями смерти, а если я подчинюсь, он спасет Сандру. Вот тогда у меня и не осталось выбора. Я верил отцу, все давно шло к этому. Я поставил лишь одно свое условие — я должен уехать из Англии. Посмотреть вновь в глаза Сандры у меня бы не получилось. Страх, что не смогу сдержаться изводил меня. Папа согласился. Был ли я удивлен? Да. Скоро должна была состояться моя церемония посвящения в Пожиратели смерти. Видимо он уже тогда понимал, что война приведет лишь к многочисленным жертвам. Так он дал мне шанс на жизнь.

Пьюси засунул руки в карманы брюк. Он не поворачивался, а Гермиона молчала. Давая ему возможность продолжить.

— Вот так все и закончилось. Я уехал. Из писем отца, я узнал, что всю семью Сандры убили. Отец был там, видел, как она пряталась в бельевом шкафу, но не выдал ее. Он сдержал слово. Вернулся я уже когда война закончилась, хотя это было тяжело — отец уже сидел в тюрьме, маму выслали из страны навсегда,дом конфисковали, у меня почти ничего не осталось. Почти... Я искал Сандру, но она будто сквозь землю провалилась. Тогда я поступил в Школу зельеваров, пытался начать новую жизнь. Там вновь встретился и сдружился с Драко, а через год он представил мне ее, как свою невесту, — закончил свой рассказ Пьюси.

— Драко ничего не знает? Почему ты ничего не рассказал ему? — выпалила Гермиона на одном дыхании. Было заметно, что история потрясла ее до глубины души. Ее голос слегка дрожал.

— Действительно?! Почему?! — послышался голос позади. Эдриан и Гермиона обернулись. В дверном проеме стоял Драко.

— Драко... — начал Пьюси, но слова упорно не хотели выстраиваться в предложение.

— Не напрягайся, — отстранено сказал Малфой. — Гермиона, собирай вещи, мы уходим сейчас.

— Но... — она тоже была в замешательстве.

— Я сказал, собирайся, жду тебя на крыльце! — повысив тон, произнес Драко и ушел.

Повисла томительная пауза. Эдриан вспомнил первую встречу с Драко в Школе зельеваров. Тогда профессор попросил его остаться и провести дополнительные занятия с отстающими. Сказал, что в напарники даст ему новенького студента с большим потенциалом. Им и оказался Малфой. Поначалу между ними было некоторое соперничество, каждый пытался как можно больше рассказать студентам. Объяснить непонятные для них составы зелий. Они перебивали друг друга, спорили, и в итоге взорвали котел из-за того, что в спешке бросили двойную порцию порошка из драконьей кожи. Сблизило их именно отмывание парт и стен от моментально въевшейся субстанции зелья.

В тот вечер, который закончился в одном малолюдном пабе, Драко сказал ему фразу, глубоко запавшую в душу и положившую начало их дружбе: «Я научился доверять себе, слушать правду, не бояться её и не пытаться скрыть это. Только так мне удалось справиться с прошлым. Мы должны доверять и верить в людей, иначе жизнь станет невозможной».

Драко поверил ему, и оказался обманутым. Ничто уже не будет как раньше.

Ветка старого дуба несколько раз задела оконное стекло, заставив обоих вздрогнуть.

— Эдриан, мне так жаль. Правда, — произнесла Грейнджер, силясь найти утешительные слова. — Он поймет, просто нужно время.

— Не беспокойся, — грустно ответил Эдриан. Он мотнул головой, отгоняя воспоминания. — Это должно было когда-то произойти.

Пьюси на секунду сжал ее плечо, прошептав еле слышно: «Спасибо». Гермиона кивнула. Он не верил в прощение или хотя бы понимание со стороны Драко, вздохнул и тоже покинул спальню.

Дверь в его комнату закрылась с характерным щелчком. Он наложил заглушающие чары и обессилено опустился на кровать. В этот раз расплата за ложь не заставила себя долго ждать.

Эдриан пытался не думать, не вспоминать. Но все равно, закрывая глаза, он мысленно возвращался к осуждающему взгляду Сандры и отстраненному поведению Драко. Будто эти картинки навсегда запечатлелись на обратной стороне его век. В мире вечно происходит что-то плохое, но когда это касается кого-то близкого или тебя самого, все представляется в черном свете.

Постель была скомкана от недавних попыток уснуть: простыня, одеяло — все в одну кучу, подушка вот-вот норовила упасть на пол. Однако хаос царил не только в комнате. В его душе все чувства перемешались, создавая обжигающий сердце коктейль. Злоба, угрызения совести, обида и обреченность. Казалось бы, выхода из сложившейся ситуации не было. Все зашло в тупик, и он сам тому виной.

Именно в этот момент Эдриан открыл глаза и резко сел на кровати.

«Я верну Сандру, все исправлю. Не хочу, чтобы моя жизнь была полна лжи и предательства. Довольно».

Он повторял эти слова снова и снова, и мысли вращались в голове бешеным вихрем. Запоздалое, но от этого не менее важное решение стало для него мантрой, и, подобно магическому заклинанию слова постепенно утрачивали смысл. Оставалось лишь непреодолимое желание добиться конечного результата.