Студент года (гет)

Астрид Ларсон поправила тусклую брошь в золотистых волосах и уверенным шагом подошла к Драко, почти закончившему свой завтрак. Она бесцеремонно втиснулась между ним и Гермионой, допивавшей какао, и, заговорщически шепнув что-то ему на ухо, наигранно рассмеялась.

Мерлин, как же это бесило Гермиону. Она не хотела быть свидетелем начала этих мерзких недоотношений, а это продолжалось уже почти неделю!

Астрид давно положила глаз на Драко, а он не стал сопротивляться. Симпатичная девушка, не обремененная моралью и особым интересом к его прошлому, была сейчас как нельзя кстати. Почему нет? Ему все равно нечего терять, может, она внесет больше смысла в пребывание здесь. Конечно, она не была простушкой, и это было понятно с первой секунды их знакомства, но Малфой определенно решил закрыть глаза на некоторые странности ее поведения.

— Драко, как думаешь, какое платье надеть на бал, может, темно-зеленое? Или белое? Я всю голову сломала. — Ее голос был словно приторный мед, заливавший все вокруг янтарным липким слоем.

Приближался Хэллоуинский бал. Даже сейчас была видна начинавшаяся суета: все вокруг только и говорили о предстоявшем празднике, а те, кто не говорил, искал для этого повод.

— Я думал, ты переоденешься в кого-нибудь более интересного, но, если платье зеленое, вполне подойдет, — холодно ответил Малфой, которому было абсолютно безразлично, в чем появится его спутница.

— В прошлом году я была Фениксом, и со мной было жутко неудобно танцевать. — Она снова рассмеялась. — А кем будешь ты?

— Волан-де-Мортом. — Драко посмотрел в глаза Астрид. Но для нее это было лишь фразой, она не особо вдумывалась в то, что говорил ей Малфой, поэтому, улыбнувшись, непринужденно коснулась его губ в легком поцелуе.

— Увидимся вечером, Дракончик. — И Астрид исчезла в течение считанных секунд.

«Дракончик», — Гермиона поперхнулась какао, невольно слушая их разговор, и выше ее сил было промолчать.

— Ты понятия не имеешь, с чем шутишь, Малфой. Если для тебя Волан-де-Морт — это пустой звук, я полагаю, тебе следует напомнить, кто погиб из-за него, может, это прочистит твою голову! — Она зло покосилась на него, не понимая, как мог тот, кто потерял в этой войне близких людей, говорить подобное.

Конечно, Драко помнил весь этот ужас до мельчайших деталей и вряд ли нуждался в ее лекциях. Он не знал, что на него нашло, когда с его губ слетело это поганое имя. Оно вырвалось абсолютно случайно, скорее назло самому себе, но отступать было поздно.

— Подслушивать нехорошо. Расслабься, я обещаю пощадить тебя. — Малфой казался невозмутимым, допивая остывавший чай.

— Волан-де-Морт никого не щадил, хотя откуда тебе знать, ты был слишком занят, помогая отцу устраивать пытки... — Гермиона резко встала из-за стола и оставила его в одиночестве.

Малфой сжал несколько салфеток, превращая их в плотный бумажный комок, чувствуя, как подступала тошнота. Все в Хогвартсе всерьез считали, что Драко причастен к пыткам в Малфой-Мэноре, а он даже не старался их разубедить. Это было бесполезно! Такие, как Грейнджер, заступницы Поттера, понятия не имли, что не все можно делить на черное и белое. Мерлин, как же он ненавидел их всех! Зачем он только вернулся в эту долбаную школу!

* * *

Уже через двадцать минут они сидели на уроке Темных искусств. Мистер Фриберг указал им на возможные ошибки использования Легилименции, и студенты продолжили свою обычную практику, пробуя друг на друге различные приемы произношения заклинания.

Гермиона избегала встречи с Виктором и отворачивалась каждый раз, когда чувствовала на себе его тяжелый взор. Но хуже этого мог быть только надменный взгляд Малфоя, который сидел сейчас напротив нее и явно был не очень рад тому, что она являлась его партнером. Но гриффиндорка давно уже свыклась с мыслью, что это лишь трудность на пути к знаниям, поэтому, не обращая внимания на произошедшее полчаса назад, продолжила упражнение.

— Легилименс, — произнес Драко, заглядывая в ее карие глаза.

Рождество. Небольшая комната, ее домашняя спальня. Множество фотографий с улыбающимися лицами в фигурных рамках. Грейнджер сидит, облокотившись о дверь и обхватив колени руками. За стеной что-то происходит…

«Ты сломала мне жизнь!»

«Я ненавижу тебя! Подаю на развод!»

«Кому ты нужна, посмотри на себя!» — слышатся крики ее родителей, и она, опустив голову, шепчет что-то себе под нос не в состоянии выносить этого напряжения.

— Хватит, Малфой! — Хмуро отвернувшись, она попыталась прервать незваное вторжение в свои воспоминания. Она почувствовала, что именно считал Драко, и была крайне недовольна тем, что то, что она старательно скрывала, стало известно такому, как он.

Потерянный контакт тут же отбросил парня в реальность. У него было слишком мало практики, чтобы продолжать это против ее воли, но то, что он увидел, стало для него сюрпризом, ведь он всегда считал, что у таких, как Грейнджер, не могло быть проблем в семье; примерная дочь примерных родителей не могла быть свидетельницей подобных сцен априори. Грязные магглы.

— Отличный праздник, истеричка. — Как же она ненавидела этот скучающий тон! — Теперь понятно, в кого ты такая дерганая.

— По крайней мере, в моей семье не принято убивать людей, — резко произнесла она, понимая, что появился еще один повод для его издевок. Он так странно посмотрел на неё...

— Хочешь узнать, как мы это делали? Давай же, используй Легилименцию, я бы посоветовал проверить прошлое Рождество, — почти шепотом бросил он. Драко было ясно как день, что Гермионе не хватит опыта проникнуть в его воспоминание, а вот запугать ее в отместку казалось справедливым.

— Мне тебя жаль! Ты... несчастный... — Она замерла, заметив, как глаза Малфоя приобретли какой-то неестественный металлический блеск. Если бы они не сидели сейчас на уроке, он, вероятно, уже приставил бы палочку к ее горлу.

В этот миг гриффиндорка ненавидела его. Как могло получиться, что ему станет известен факт, тщательно скрываемый даже от друзей? Конечно, Гермиона в общих чертах рассказывала Джинни, Рону и Гарри о том, что отношения в родительской семье далеки от идеала, но старалась избегать подробностей, решив, что не стоило выносить сор из избы.

— У вас проблема, мисс Грейнджер, мистер Малфой? — профессор Фриберг, видимо, услышав их активное обсуждение, счел нужным вмешаться.

— Нет, профессор. Простите... — Слава Мерлину, этот ответ удовлетворил учителя, иначе пришлось бы объяснять, почему вместо работы на уроке они переходили на личности.

* * *

— Да откуда тебе знать о моей семье, паршивая ты недоучка?! Ты, кроме затертых учебников, ничего в своей жизни не видела и видеть не хочешь. — Леденящий сердце тон угрожающе отражался в ее голове.

Драко снова вышел в учебную в «ее» время и решил, очевидно, окончательно испортить Гермионе настроение.

— Поверь, я знаю достаточно. И я не виновата в том, что твоя жизнь не сложилась, будь добр, прекрати меня оскорблять! — Она захлопнула учебник.

«Жизнь не сложилась», — да, Драко. Ты не достоин уважения. Чертов трус. Надо было не раздумывать, когда была возможность заслужить расположение Темного лорда, может, сейчас все было бы по-другому.

— И что же ты знаешь, Грейнджер? — резко произнес он, решив, что должен это услышать.

Гермиона пару секунд раздумывала, стоило ли продолжать этот ни к чему не ведущий диалог. Она искренне не понимала, что он хотел от нее в этот момент, была зла и расстроена. Сейчас она не готова была думать о том, что его война коснулась не меньше, чем остальных, и он свою семью не выбирал. Был лишь гнев, который словно отключил её сознание, и девушке хотелось задеть Малфоя так же, как он делал это предыдущие годы.

— Все вокруг только и говорят о том, что зря тебя не казнили вместе с остальными предателями! — Лицо ее выражало целую гамму эмоций. — Меня удивляет, как МакГонагалл вступилась за тебя, и еще больше меня удивляет, что у тебя хватило совести продолжить обучение в Хогвартсе, зная, сколько людей погибло по вине вашей семьи! И тебе вряд ли известно, что твой телохранитель Гойл болтает в кругах выпускников о том, что твоя… — Она задумалась, стоило ли произносить это до конца. — ...твоя семья получила по заслугам и что твои друзья скорее выплюнут свои кишки, чем будут иметь с тобой дело! — выпалила она на эмоциях, совершенно не задумываясь о том, что это жестоко. Впрочем, она тут же опомнилась и с сожалением посмотрела на него.

Драко застыл, как будто пытаясь осознать её слова, усмехнулся и сжал кулаки.

— Иди к чёрту, Грейнджер!!! — Малфой смотрел ей прямо в глаза. — Даже тебе я не пожелал бы видеть, как твоих близких приговаривают к смерти и предлагают посмотреть казнь всем желающим в качестве развлечения! Вам никогда этого не понять!

Всё. Ему нужно срочно выпить огневиски... С этой мыслью он резко развернулся и покинул учебную, оставив Гермиону в полном недоумении от его полуоткровения. Пучок запутавшихся мыслей тревожил ее так сильно, что невозможно было даже дышать. Гермиона была в полном смятении.

Она снова вспомнила слова МакГонагалл, сказанные ей с глазу на глаз в день отъезда, когда профессор попросила ее задержаться для беседы. Но в это было слишком трудно поверить.

* * *

Большой зал в этот раз казался куда более гостеприимным, чем месяц назад. Громкая музыка заглушала все мысли и разговоры, и веселые компании учеников отлично проводили время, наслаждаясь Хэллоуинским балом.

Виктор практически сразу пригласил Гермиону, что не осталось незамеченным среди остальных семикурсников.

«Помощник профессора и лучшая ученица!» — твердили некоторые.

«Красавчик Крам и надоедливая выскочка из Хогвартса!» — говорили другие.

Роуз и Джейлин советовали не обращать внимания на эти выпады, а Эмиль и Колин даже прижали к стене незадачливого сплетника, не стеснявшегося в выражениях. Надо сказать, Гермиона уже достаточно сблизилась с дурмстранговской компанией, и они часто проводили время вместе. Даже Драко там казался относительно нормальным, а когда напивался до чертиков, с ним вполне можно было вести короткий диалог… Правда, на следующий день все возвращалось на круги своя.

Виктор держал Гермиону за талию почти весь вечер, немало смущая подобным своим поведением. И ладно бы он говорил хоть что-то! Но практически ничего, кроме «ты такая красивая» и «через неделю Квиддич», она так от него не добилась. Возможно, природная застенчивость не давала волю его словам, ведь он вряд ли был глуп. Скорее всего, просто впадал в ступор при виде хорошенькой девушки, но это порядком бесило.

Краем глаза она заметила Драко и Астрид, которая практически весь вечер провела, сидя на его коленях в углу зала. Они целовались.

«Знала бы ты… — пронеслось в голове Гермионы. — Хотя наверняка тебя вряд ли волнует что-то, кроме денег».

Гермиону не покидал факт, рассказанный ей Джейлин в начале недели о том, что Ларсон вряд ли интересовало что-то, кроме банковских счетов ее избранников… Уж странно одинаково было их финансовое положение! Гермиона тогда рассмеялась.

— Скажи, почему вы с Драко не ладите? — Вопрос Джей не то чтобы застал ее врасплох, но готового ответа не существовало.

— Все не так просто, я даже не знаю, хочу ли я об этом рассказывать, — как могла, выкрутилась она, а Джейлин не стала выпытывать, заметив тень смущения в глазах новой подруги.

Медленная композиция, эхом уносящаяся по коридорам могущественной школы, побудила Виктора еще сильнее прижать к себе свою спутницу, заставив ее смущенно отстраниться. Танцующая пара так и не заметила, как за ними наблюдали несколько завистливых студенток.

Драко тоже бросил мимолетный взгляд на подругу Крама. После последней стычки в учебной прошло три долгих дня, и он, как мог, старался избегать встречи с Грейнджер, боясь, что гриффиндорка вновь напомнит о его слабости. Вскоре Виктор отошел, видимо, за напитками, а Гермиона, о чем-то поговорив с двумя семикурсницами, отправилась в их сопровождении к выходу из зала.

«Наверняка сплетничать», — подумал Драко, вдыхая мятный аромат духов Астрид Ларсон.

— Драко, милый, я сегодня получила сову от родителей, они не одобрили мою идею провести дома вечеринку на Рождество. Может, устроим у тебя? — Этот вопрос застал Драко врасплох. Он и подумать не мог, что у Астрид на него такие далеко идущие планы.

— Я не уверен, что это хорошая идея, — произнес он, уткнувшись в ее золотистые кудри.

— Ну, Драко, пожалуйста, ты ведь не хочешь, чтобы твоя девушка искала другие варианты? — Ларсон запустила свои маленькие ручки в волосы блондина, ожидая, что он не сможет ей отказать.

Надоело. Фальшивка. Вот что это было. Он был нужен ей столько же, сколько ему прошлогодние носки, подаренные Панси Паркинсон. Впрочем, Астрид тоже не была смыслом его жизни… Драко холодно поставил ее на ноги и, сославшись на усталость, отправился к себе прямо в объятия расчетливо запасенной бутылки огневиски.

* * *

Гнетущее одиночество подступало к его горлу. Малфой сделал еще глоток жгучего напитка и перебрался в учебную, которая казалась ему не такой безнадежно пустой. Поставив перед собой наполовину опустошенную бутылку, он просто думал, уставив тяжелый взгляд на картину, которую Грейнджер повесила накануне в их общей комнате.

Это было изображение дерева. Простого, ничем не примечательного, ветвистого дерева, даже листьев особо-то не было, лишь голый ствол и засохшие ветки.

«Что за уродство? Грязнокровка явно не отличается фантазией».

В такие моменты слизеринец чувствовал себя лучше. Алкоголь действительно расслаблял, и сейчас стало глубоко плевать на все проблемы, хоть и не было смысла их отрицать. Он еще раз посмотрел на безвкусную картину, когда дверь в учебную приоткрылась и внутрь зашла Гермиона, вытиравшая тыльной стороной ладони навернувшиеся слезы. Она не сразу заметила его, видимо, будучи уверенной в том, что он не покидал бал раньше времени.

Встретившись с ним взглядом, девушка заметно вздрогнула и быстро пошла в направлении своей комнаты.

— Грейнджер… — Она сразу поняла, что он был далеко не трезв, и даже немного обрадовалась: может, завтра он не вспомнит об ее слабости. — Мои родители мертвы, Снейп, Дамблдор — тоже, они все... — Мерлин, Он был пьян настолько, что с трудом разговаривал.

Эти слова заставили ее обернуться и задержать дыхание.

— Что ты здесь делаешь, Малфой? — осторожно спросила она.

— Ничего больше делать не нужно, — откинувшись на спинку стула, произнес он.

Сделав несколько глотков напитка, Драко, поморщившись, тяжело выдохнул и посмотрел на Гермиону. То же надменное выражение лица, те же ненавистные черты… но он был каким-то другим.

Он был серьезен, даже чересчур. Неужели он настолько опустился, что предпочитл ее компанию одиночеству?

— Никто ничего не знает, — с отрешенным взглядом констатировал Малфой.

Гермиона молчала, даже не пытаясь выяснить, что он имел в виду. Перед глазами вновь вырисовывались мрачные картины недалекого прошлого, а он ведь, вероятно, испытывал нечто подобное.

Она хотела сесть напротив, но побоялась.

— Знаешь, Грейнджер, я убил свою семью. Как тебе это нравится? — В его голосе не читалось ничего, кроме безразличия. Драко усмехнулся и посмотрел куда-то сквозь нее.

— Что ты несёшь… — непонимающе пробормотала она.

— Какая часть фразы тебе не ясна?

— Ты не мог убить их, Малфой. Насколько мне известно, казнь… — Да почему она вообще отвечала ему? Нужно было просто пойти к себе!

— Бездействие — такое же действие! — он оборвал ее тихий голос.

Ей было страшно слышать это от человека, который всегда казался жестоким и заносчивым. Неужели она говорила с ним? Она слышала от него столько мерзостей за эти годы, а теперь видела его полностью уничтоженным, и что-то, похожее на жалость, скользнуло внутри.

— Я не смог им помочь. — Несколько глотков огневиски явно были лишними.

Гермиона молчала, обдумывая, что можно сказать в этой ситуации. В ней боролись чувство отвращения к семье Пожирателей и чисто человеческое понимание чужой беды.

— А знаешь, что самое ужасное, Грейнджер? — Ее изумленный взгляд не заставил себя ждать. — Что я рассказываю об этом грязнокровке, — наигранно рассмеялся он, а по спине Гермионы пробежал холодок. Пошел он к чертям!

— Почему же ты тогда говоришь это мне, а не идешь к Ларсон?

Ледяной тон заставил его задуматься. Да просто он не нужен Астрид. И Грейнджер не нужен, да и вообще никому. Мерлин, зачем он здесь, что пытался изменить?!

Малфой долго молчал, прокручивая в голове доказательства своей никчемности.

— А почему же ТЫ не убираешься к себе? — Драко сверлил ее тяжелым взглядом. — Лучшая студентка Хогвартса в компании Пожирателя… — он уже с трудом выговаривал слова, и Гермиона решила, что пора закончить этот бред.

— Тебе хватит, Малфой. — Она резко подошла и отставила его бокал.

— Можно вопрос, Грейнджер?

Он решил, что именно сейчас это важно. Конечно, завтра он будет сожалеть, но сейчас это было Драко безразлично.

Гермиона ничего не ответила, и он решил, что девушка не против.

— Если бы твою семью грозили убить, ты бы... приняла сторону Волан-де-Морта?

— Нет! — молниеносно ответила она и направилась к своей спальне. — Не надо оправдывать себя, Малфой, ты слишком много зла сотворил, чтобы сейчас искать причины! — Снова эта жестокость... Да что с ней такое?

Дверь закрылась, и Драко остался в одиночестве. Такой же никчемный, как и пять минут назад.

Он на несколько секунд закрыл лицо ладонями, как будто был уверен, что это даст ему дополнительные силы. Но сил не было, и он с трудом встал, чтобы покинуть учебную и забыться в беспокойном сне.

* * *

«Гермиона, что ты творишь? Гарри и Рон быстро бы выбили из тебя жалость к Пожирателям! Если бы твою семью грозили убить… ты бы приняла сторону Волан-де-Морта? Приняла?» — Гермиона с ужасом осознала, что ради семьи пошла бы и на это. Но это не оправдывала Малфоя! Хотя почему не оправдывла? Черт. И то, из-за чего она плакала полчаса назад, было совсем далеко и вряд ли казалось чем-то важным.