Червь (джен)

Остов здания нависал над нами. Балки и перекладины соединялись вместе, образуя двадцатиэтажную конструкцию, которая когда-нибудь станет одной из высоток Броктон Бей. У основания замерло море битого камня с бесчисленными бульдозерами, копрами, погрузчиками, бетономешалками и грейдерами, беззвучными и неподвижными в темноте. Свет шёл только от зданий и фонарей на окружающих улицах.

Сплетница вставила ключ в замок, открыла его и впустила нас за забор, окружающий это место. Она придерживала ворота, пока Мрак, Регент, Сука и я проходили внутрь в сопровождении Иуды и Брута. Обе собаки были почти нормального размера, и если бы кто-то издалека увидел нас, он бы ничего не заподозрил. Когда мы вошли, Сплетница закрыла ворота и, просунув руку через щель, повесила замок обратно и защелкнула его.

Гравий хрустел под ногами, пока мы шли к незаконченной высотке. Сплетница указала на люк, окруженный бортиком из бетона. На люке был предупреждающий знак с надписью «Канализация» и изображениями людей в костюмах химзащиты и противогазах. Она выбрала на связке ключей нужный, открыла замок и подняла люк. Ступени вели вниз, в темноту, которая выглядела и воняла как настоящая ливневая канализация.

По мере того, как мы спускались, запах становился сильнее. Мы прошли через дверь с металлическими прутьями, затем спустились по длинному коридору. Комната в конце коридора была небольшой, с ещё одной дверью и маленькой камерой наблюдения в одном из углов. У двери, к которой мы подошли, не было ручки и нам пришлось ждать. Прошло приблизительно двадцать секунд до того, как кто-то открыл нам дверь. Один из людей Выверта.

Внутри подвала не пахло так, как в предыдущих помещениях, нас окружали бетонные стены. Мы попали на верхний ярус, отсюда во все стороны уходили металлические мостики. Ящики и коробки заполняли нижний ярус, и я увидела там примерно пятнадцать наёмников Выверта, которые сидели на ящиках или опирались на них, и разговаривали между собой.

Солдаты были в одинаковых серых с примесью чёрного униформах, в штурмовых бронежилетах с высокими воротниками для защиты шеи. Лишь немногие носили балаклавы, и я могла разглядеть, что там были люди разных национальностей, главным образом мужчины. У всех солдат под рукой были автоматы, перекинутые через плечо на ремнях, или прислоненные к стенам или ящикам. Устройства из полированной стали, прикрепленные под стволами автоматов, контрастировали с тёмным оттенком оружейной стали, из которой были выполнены остальные части оружия.

Человек, который открыл нам дверь, кивнул головой, указывая, куда надо идти. Мы прошли по металлическому мостику мимо ещё нескольких солдат Выверта. Я заметила, что одна команда из шести человек готовились к выходу, они надевали маски и проверяли оружие. Пять секунд спустя мы прошли мимо стоящей в проходе Цирк в красно-золотом костюме и гриме. Не обращая на нас никакого внимания, она прислонилась к стене рядом с грудой картонных коробок, совсем близко к молодому солдату с коротко подстриженными рыжими волосами и уродливым шрамом сбоку на шее.

Выверта мы нашли в конце прохода, он разговаривал с четырьмя людьми, которые совершенно точно не были солдатами. Они все были одеты в деловые костюмы, и никто из них не выглядел как человек, который может носить оружие. Крупная женщина, мужчина в возрасте пятидесяти или шестидесяти лет, ещё один мужчина — совсем коротышка, наверное, не выше 120 сантиметров, и белокурая девушка, на вид — только что закончившая школу.

– Кренстон, завтра он у тебя будет?

– Да, сэр, – ответила блондинка.

– Хорошо. Пирс, как солдаты?

– Отряды “Рыба”, “Нора” и “Юнг” готовы и ждут от вас отмашки, – сказал коротышка.

– А запасные рекруты?

Пирс вручил Выверту несколько папок.

– Я отметил закладками самых многообещающих. Нам нужны двое, чтобы заменить одного раненного солдата, и одного дезертира.

Выверт сунул папки под мышку.

– Хорошо. Дюшен, сегодня вечером я ещё поговорю с тобой о нашей подготовке. С остальными я прощаюсь до завтрашней ночи.

Люди в деловых костюмах, за исключением полной женщины, прошли мимо нас, направляясь по металлическому мостику в ту же сторону, откуда мы пришли. А женщина спустилась по лестнице на нижний уровень, где находились солдаты, и её сразу окружили люди без униформы, с папками-планшетами и ломами. Строители?

— Здравствуйте, Неформалы, — произнес Выверт. — Вы восстановились после прошлой недели?

— Более-менее, — ответил Мрак, сложив руки на груди.

— Отлично. И что вы об этом думаете? – он указал взмахом руки на окружающий нас подземный комплекс.

— Впечатляет, — сказал Мрак.

— После того, как мы обустроимся, часть этой базы станет оперативной базой для Скитальцев, остальные помещения послужат местом встреч для моих людей перед боевыми операциями.

— Понятно, — ответил Мрак.

— Итак, я ожидал, что вы сообщите мне, как только оправитесь от ран и будете готовы к дальнейшей работе, или решите дать ответ на моё предложение, но у меня есть ощущение, что вы пришли сюда не за этим.

Заговорила Сплетница:

— Выверт, так дальше продолжаться не может.

Сложно было сказать наверняка, но, похоже, эта фраза выбила его из колеи.

— Хм. Поясни?

— Мы каким-то чудом пережили все эти битвы. Мы к такому не были готовы. Всего лишь через несколько дней после того, как мы помогли разобраться с АПП, и двое из нашей группы сражались с Луном и Демоном Ли, мы успели попасть в стычки с Протекторатом, Стражами и Империей Восемьдесят Восемь, и всё это в течение сорока восьми часов. Это чересчур даже при содействии ваших людей и при поддержке ваших суперспособностей.

— Ясно, — Выверт повернул голову в сторону нижнего яруса подвала и посмотрел на своих людей внизу. Он опёрся на поручень.

— Вы разрываете наше соглашение?

Сплетница помотала головой:

— Нам бы не хотелось так поступать, но всё зависит от того, о чём мы сможем договориться на этой встрече, здесь и сейчас. Мы всё обсудили на прошлой неделе, и я скажу прямо. Кое-кто из нас, кто ранее не особо желал иметь с вами дело, изменил своё мнение, но у остальных появились серьёзные сомнения. И это не просто вопрос нашей безопасности.

Выверт кивнул.

— Хорошо. Пожалуй, начну с того, что скажу, как я рад услышать, что ты изменила свое мнение, Сука. Не расскажешь, что подтолкнуло тебя к такому решению?

Сука недовольно посмотрела на Сплетницу, явно не в восторге от того, что Выверту сообщили о нашем обсуждении. Однако она ему ответила.

– Я решила, что было бы неплохо получить помощь по уходу за собаками. Я по-прежнему считаю, что ты редкостный говнюк, но если я буду получать то что мне нужно, то могу и потерпеть.

– Что ж, и на том спасибо. – Выверт издал лёгкий вздох, – Что подводит меня к основной теме нашего разговора. Поправьте меня, если я ошибаюсь, но мне кажется, что сомнения, о которых упомянула наша дорогая Сплетница, имеют некоторое отношение ко мне и к тому, как я предпочитаю работать?

Мрак и я кивнули.

– Ты тоже сомневаешься, Сплетница?

– Извините. Я уже достаточно долго работаю с вами, я знаю ваши возможности, я даже симпатизирую вам и уважаю вас. Но ваши последние действия вышли за всякие рамки.

– Да, — признал Выверт, поворачиваясь к нам. – Ты права. Нехорошо получилось. Как тактический атомный удар, когда могло бы хватить и обычной ракеты, и в итоге пострадали невинные, оказавшиеся слишком близко к настоящим целям.

– То есть мы, и семьи членов Империи Восемьдесят Восемь, личности которых вы раскрыли.

Выверт кивнул.

– Таким образом, два основных момента, которые мы должны обсудить — это очевидная небрежность моего манёвра против Империи Восемьдесят Восемь, и риск, с которым ваша группа столкнулась при работе. Однако, если нам удастся разрешить эти два вопроса к обоюдному удовлетворению, могу ли я считать, что вы готовы принять мое предложение?

Сплетница посмотрела на каждого из нас, включая меня, затем ответила Выверту:

– Возможно.

– Хорошо. Не желаете пройтись? Я смогу ответить на второй ваш вопрос когда мы доберёмся до другой стороны этого комплекса, – он отошел от перил и протянул руку, приглашая нас присоединиться к нему. Он шёл, заложив руки за спину, ведя нас к выходу из комнаты, к мостику напротив входа.

– Прежде всего, в порядке извинения, – заговорил Выверт, – ваше беспокойство по поводу того, что личности членов Империи раскрыты, полностью оправданы. На самом деле этот план я задумал прежде, чем узнал о вашем существовании, Неформалы. Мои первые попытки разгадать тайные личности моих врагов не спешили приносить плоды, и нанятые мной люди часто тратили недели исследований только на то, чтобы обнаружить, что они шли по ложному следу.

Почти четыре года я вкладывал средства и время в возможность найти слабое место моих врагов: их настоящие личности, лица под масками. Но, к сожалению, тогда я так ничего и не добился. Вдобавок ко всему, я был ограничен в финансах, да и умение пользоваться сверхспособностями ещё не было отточено так, как сейчас, и любая неудача дорого мне обходилась.

– Когда я начал накапливать состояние, стало легче. Я смог нанять лучших сыщиков, заплатить нужным людям, чтобы раскрыть информацию и поднять протоколы суда. Кусочки мозаики начали складываться вместе. После вербовки Сплетницы необходимость охотиться за призраками почти отпала. Хотя дело всё ещё продвигалось довольно медленно, и текучесть кадров в Империи Восемьдесят Восемь расстраивала меня, тем более, что я стремился получить полную картину и сорвать маски со всех членов империи Кайзера. Моя борьба против местных героев так же не была особо успешной, хотя и по другим причинам.

– Некоторое время моё внимание было приковано к другому делу, если не считать регулярных платежей и руководства. Всего лишь две недели назад со мной связались нанятые детективы и сказали, что у меня есть всё, что я хотел получить на Империю Восемьдесят Восемь. Большая удача — ведь на тот момент Империя осталась единственной преградой на моём пути. Я ухватился за эту возможность.

– И вы забыли о нас, – сказал Мрак в спину Выверту. – Не подумали, что всё это может указывать на Неформалов.

Выверт повернул голову.

– Да. Тут мне нечем гордиться. Я признаю, что оказался неспособен увидеть картину в целом, и уверяю вас, что впредь не повторю подобной ошибки.

– И это всё? Вы просто говорите «извините», и мы должны это принять? – Регент впервые заговорил с того момента, как мы прибыли.

Выверт остановился, и мы были вынуждены тоже затормозить, чтобы не наткнуться на него. Он сказал:

– Если вы примете моё предложение, я не буду реализовать планы такого масштаба без предварительной консультации с вами, Скитальцами и независимыми злодеями, которые работают на меня. Я надеюсь, что вы будете в состоянии сообщить мне о любых изъянах или непреднамеренных последствиях моих планов.

Мрак опустил сложенные на груди руки.

– Я не могу сказать наверняка. Возможно.

– Мне нравится сама идея, но, не в обиду будет сказано, я не уверена что настолько вам доверяю. – сказала я. – И не говорите, что Сплетница узнает и скажет нам, если вы нарушите правила и попытаетесь что-то сделать за нашей спиной. Она тоже может ошибаться. Прости, Сплетница.

На это Сплетница только пожала плечами.

– Я дам вам время обдумать эту мысль, – сказал Выверт. – Я не могу одним действием или словом завоевать ваше доверие. Всё, что я могу сделать – работать с вами, и не давать вам повода не доверять мне.

– Конечно, – уклончиво ответила я.

— А теперь остается последний вопрос, который надо закрыть. Беспокойство по поводу вашей безопасности. Я хочу продемонстрировать вам, что вы находитесь в надёжных руках. Я готов показать вам одно из моих секретных орудий, — Выверт остановился перед дверью. Рядом стоял солдат и курил сигарету.

— Приведи её, — приказал Выверт. Солдат кивнул, затушил сигарету об стену, спрятал окурок в карман и вышел через дверной проём.

— Допустим, я бы сказал вам, что знаю, где скрывается от героев Кайзер со своими телохранителями и, возможно, с парой лейтенантов, и что я хотел бы, чтоб вы внезапно напали на них ночью... Ведь именно подобные задания вызывают ваши опасения?

— Да, — ответила Сплетница, — даже с вашей силой...

— Вы всё равно будете сомневаться, да, — закончил за неё Выверт. — Простите меня, если я не прояснил вопрос о моих способностях, и не дал Сплетнице разрешения сделать это за меня. Мы... А, вот и она.

Солдат вошёл в дверь, ведя за собой девочку, примерно двенадцати лет, у неё были тёмные круги под глазами и прямые тёмно-каштановые волосы, которые нуждались в стрижке. Она была одета в белую рубашку с длинными рукавами, белые пижамные штаны и белые тапочки. Она не смотрела никому в глаза, уставившись в пол. Её правая рука сжимала левый локоть, а пальцы левой руки выбивали нервную дробь на бедре.

Выверт наклонился и убрал волосы с лица девочки. Она посмотрела на него, но тут же отвела взгляд.

— Мне нужно несколько чисел, — ласково сказал Выверт.

— Хочу конфетку.

— Конечно. Конфетка после шести вопросов.

— Трёх, — она разволновалась, развернувшись, как будто хотела уйти, затем опять повернулась к нему. Теперь она нервничала ещё больше.

— Пять вопросов, согласна? — Выверт повернулся и сел на металлический мостик, рядом с местом, где она стояла.

— Хорошо, пять.

— Я бы хотел, чтобы эти люди, — Выверт показал на нас, — пошли сражаться с Кайзером завтра в одиннадцать вечера. Ты помнишь их? Неформалы. Ты помнишь Кайзера? Я показывал его тебе на фотографиях.

— Да. Ты меня про это уже спрашивал.

— Да, спрашивал. Но я хочу, чтобы Неформалы услышали это от тебя. Дай мне число. Как бы они справились без моей помощи?

— Сорок шесть, запятая, шесть два три пять четыре процентов, что они вернуться все. Тридцать три, запятая, семь семь девять один процента, что вернутся только некоторые из них. Это один вопрос.

Выверт выдержал небольшую паузу, чтобы мы осознали услышанное.

— Она вычисляет вероятности событий. Мы полагаем, что она способна увидеть за долю секунды все потенциальные исходы какого-либо события. Её сила позволяет сгруппировать результаты и вычислить шанс осуществления какого-либо события. Для неё это не такая уж простая задача, и я стараюсь не дёргать её лишний раз, но вы, конечно, понимаете, насколько это ценно.

Я обхватила себя руками. Когда я посмотрела на девочку, то поймала её пристальный взгляд, направленный на меня. Я отвела глаза.

— А теперь конфетку? — она начала грызть ногти. Посмотрев на другую её руку, я увидела, что ногти на ней обгрызены до мяса.

Он отвел её руку ото рта:

— Ещё четыре вопроса, дружок, и только потом конфетка. Скажи мне число для той же ситуации, но если бы я послал туда Скитальцев.

— Шестьдесят, запятая, два ноль ноль девять процентов вероятности, что все они вернутся. Сорок четыре, запятая, один семь четыре три процента — что кто-то будет ранен или убит.

— Молодец. — он повернулся к нам, — Скитальцы сильнее, и поэтому у них больше шансов выполнить это задание. Но я обнаружил, что ваша группа сильнее выигрывает от поддержки моей силы. Дружок, скажи число для сценариев с участием Скитальцев и Неформалов, но, допустим, я оказываю им помощь в своей обычной манере.

— Это два вопроса, Две команды, два вопроса. Нечестно. У меня болит голова, когда я пытаюсь узнать слишком много чисел.

— Ладно, ответь на эти два, а потом на ещё один, и получишь свою конфетку. Мне просто нужно узнать шансы того, что команды вернутся целыми и невредимыми.

Девочка кивнула, но как-то очень быстро и жадно.

— У них вероятность тридцать два, запятая, ноль ноль пять восемь три процента вернуться без погибших и серьезно пострадавших, если вы поможете им. У Скитальцев — сорок один, запятая...

— Нет, постой, — остановил её Выверт, — это какая-то бессмыслица. До этого ты давала мне другое число. Сейчас шансы даже ниже, чем те, что они имели бы без моей помощи.

— В моей голове именно такие числа.

— Это неправильные числа, дружок.

Она помотала головой и крикнула во внезапной вспышке гнева:

— Нет! Они правильные! Ты просто не хочешь дать мне конфетку!

Выверт положил руку ей на плечо. Она попыталась отодвинутся, но он держал крепко. Ему пришлось повысить голос и слегка встряхнуть её, чтобы она услышала:

— Последний вопрос — и ты получишь свою конфетку, обещаю.

Она начала успокаиваться, и Выверт продолжил уже обычным спокойным тоном:

— Просто снова дай мне число, что будет, если я пошлю Неформалов против Кайзера без моей поддержки. Какая вероятность, что они вернутся целыми?

— Двенадцать, запятая, три один три три процента...

Выверт быстро встал. Он повернулся к солдату поблизости:

— Дай ей то, что она хочет.

Солдат отвел девочку обратно за дверь

Выверт пробормотал про себя:

— В деле есть какой-то неизвестный фактор. Числа не могут изменяться так сильно и так быстро. Упасть больше чем на тридцать процентов...

— Выверт? — спросила немного побледневшая Сплетница.

— Сплетница, ты знаешь, почему числа поменялись? Твоя сила говорит что-нибудь?

Она покачала головой, начала говорить, но он прервал её.

— Тогда можете идти, — приказал он ей и нам всем, — я свяжусь с вами позднее и мы закончим этот разговор.

— Я...

– Пожалуйста, – он подчеркнул это слово. – оставьте меня. Эта ситуация, какой бы она ни была, требует моего внимания.

Сплетница кивнула. Вместе мы направились к двери, через которую вошли. Мы были на лестнице, на полпути вверх к люку, когда Регент прокомментировал:

– Мда. Дурдом какой-то.

– Я бы использовала для описания другое слово, – ответила я тихо.

– Что с ней вообще? Она что, как Лабиринт? Из-за сверхспособностей у неё крыша поехала?

Я посмотрела на остальных, затем повернулась, чтобы взглянуть на него. Я не могла не позволить просочиться в мой голос капле яда, когда спросила его:

– Ты совсем тормоз?

– Что? Она сказала, что у неё головные боли, да и Выверт сказал, что ей тяжело приходится, когда она использует свою силу, легко предположить, что с её психикой что-то не так, особенно увидев её поведение.

– Конфетка, которую она просила — это эвфемизм для слова “наркотик”, — сказала я, и произнесённые слова сделали мои подозрения ещё более реальными. Я покрепче обхватила себя руками. – Он подсадил её на дурь, чтобы она с ним сотрудничала, выдавала ему эти числа.

– Я не думаю...

– Заткнись, – прервала я Регента. – Просто замолкни. Я… я не могу спорить с тобой на эту тему. Пожалуйста.

Он остановился. Я посмотрела на других. Мрак скрестил руки на груди и стоял очень тихо. Сука смотрелась, как обычно, сердитой. Сплетница выглядела бледной, даже в свете единственной лампочки, которая была на лестничной клетке. Она избегала смотреть мне в глаза.

– Ты знал бы, если б обращал внимание на новости, – сказала я Регенту. – Если б читал ту газету. Мне не нравится, что я должна объяснять, когда я даже думать об этом не хочу. Она – тот самый пропавший ребенок. Помните наше ограбление банка? Как оно не стало сенсацией из-за того, что приоритетом стал поиск ребёнка? Это из-за неё. Из-за Дины Элкотт.

Отвращение и гнев, которые поднимались у меня в груди и в горле вызывали тошноту, мне хотелось проблеваться, врезать по чему-нибудь, прямо тут. Часть эмоций была направлена на саму себя. Я обратилась к Сплетнице:

– Скажи мне, что я не права. Пожалуйста.

Она отвела взгляд, что само по себе было ответом.

– Дошло, Регент? – спросила я его. – Ограбление банка было отвлекающим манёвром для местных кейпов, таким образом, Выверту сошло с рук похищение ребенка. Мы сыграли в нём свою роль. Именно мы помогли этому произойти.