М (джен)

— Придурок!!!

— Ау! — взвыл Хари, хватаясь за голову. — Блин, хватит уже меня бить! Место и так ужасное, а ты всё дерёшься!!!

— А что я ещё должна делать?! — вскинулась Ю. — Какого хренуса ты вообще полез внутрь этой стрёмной ерунды?!

— Ну, ну… Я просто думал, что…

— Думай меньше, это вредно! По крайней мере, для тебя! Тебе только кулаками махать и удаётся!

— Я просто думал, что попаду в Вендзо и замочу тут всех!!! — с чувством произнёс Хари. — Откуда я знал, что попаду сюда?! Что за ужасное место?

Ю огляделась по сторонам.

— А ведь кое-в-чём ты был прав, кирпичная твоя черепушка. Судя по письму этого странного парня, мы ведь сейчас именно в Вендзо… Куда ещё могла вести воронка, откуда лезли хроглины?

— Никуда, правильно. — кивнул Хари с серьёзной миной.

Ю отвесила ему ещё один подзатыльник.

— Не веди себя так, будто я уже не злюсь! Я зла, как никогда, идиотина! Но выбраться отсюда всё же первостепенная задача. Итак, этот паренёк в письме говорит, что скоро придут хроглины и начнут нас бить, и что долго нам тут не выжить.

— Но мы ведь просто так не дадимся! — весело усмехнулся Хари, хватаясь за перчатку, — Выберемся отсюда!

— Естественно выберемся, — фыркнула Ю, заразившись его весельем. — Разнесём эту ересь к чертям!

…Раздался грохот в одну из дверей. Послышались тонкие визжащие голоса и щёлканье замка: кажется, хроглины здесь были достаточно умны, чтобы вставить ключ в скважину.

— Готовься, Хари, — тихо сказала Ю, доставая ложку. — Сейчас дадим жару.

За окном сгущались сумерки.

В Секторе царила тишина.

Никто и не думал переодеваться. Люма, Милари, Рюм и Генри просто расселись по комнате, и смотрели в разные стороны.

— Ну не погибли же они, в конце-то концов!!! — воскликнула Милари, ударяя Лэнмо об пол, — Да, они куда-то попали, но не умерли ведь!

— Не факт, — холодно сказал Рюм.

— Ты тоже хорош! Как они ушли — сразу же ристалище и сжёг!

— Он сделал всё правильно. — проговорила Генри, ковыряя носками туфель половицы. — Хроглинов нужно было остановить. Да и Шипокрылка то же самое ему сказала.

— Вот именно.

— А… куда делась Трифа? — тихо спросила Люма.

Вопрос её был встречен молчанием.

В «Тихом Доме» не нашли никого кроме хроглинов. Ни Трифы, ни посетителей. Куда они все делись, оставалось полнейшей загадкой.

Рюм сжал кулаки и тут же медленно разжал.

— Нельзя просто так тут сидеть. Нужно искать их, и что-то делать. Хотя бы поймать адептов Двенадцати.

— Почему? — не выдержала Милари. — Ю и Хари в смертельной опасности — я больше чем уверена. Какого хренуса ты такой спокойный? Они что, совершенно тебе не важны? Тебе лишь бы твои книги жечь?

— Заткнись. — резко бросил Рюм. — Естественно они мне важны. Но давай я буду плакать, стенать, приносить небесам свои извинения. Может быть, даже схожу в местную церковь, где на меня даже смотреть нормально не могут, и помолюсь за молодые загубленные души. Давай я всё это стану делать. И скажи: кому от этого станет легче?

Уязвлённая Милари замолчала, а Люма поняла, что Рюм совершенно прав. Нет никакого смысла сидеть здесь и грустить, не зная, что делать. Нужно просто пытаться что-то делать. Ю и Хари, может быть, уже мертвы (она содрогнулась), но может быть и нет! А что если их судьбы сейчас от них самих и зависят?!

— Ладно. Давайте думать логически. Объявляю мозговой штурм.

Рюм встал, скрестил руки за спиной, и начал ходить по комнате, неотрывно глядя в пол.

— Некий орден Двенадцати решил нанести Ришу непоправимый вред и уничтожить его. Для этого его адепты в течение нескольких дней рисуют на стенах звёздные производные. В домах, на стенах которых появляется граффити, они каким-то образом избавляются от обитателей и создают ристалища-порталы, откуда и появляются полчища мелкой нечисти, но пока что эта самая мелкая нечисть только лишь скрывается внутри домов, не решаясь ни на кого нападать. Риш — город огромный. Так что скорее всего, в каждом районе есть два-три дома, доверху заполненные хроглинами. Что случится через какое-то время? Почему они сразу же не призовут Монтоза? Зачем загрязнять Риш хроглинами?

— Создать Владыке Вендзо армию? — предположила Генри.

— Возможно. — кивнул Рюм. — Допустим, хроглины — когда их наберётся порядочное количество — вырвутся из домов и начнут калечить жителей. Их будет так много, что даже Золотая Полиция не будет справляться… Да все Полиции вместе взятые. Предположительно, это так… То есть, хроглины только лишь наведут хаос. Появится Монтоз, и Риш будет уничтожен полностью. Ладно, пока что будем думать, что их план таков. По крайней мере, если отталкиваться от предыдущих Двенадцати. Дальше. Что они собираются делать дальше?

— Через какое-то время хроглинам прикажут нападать. — сказала Милари. — Исходя из твоей теории, когда в Рише наступит хаос, Двенадцать должны собраться вместе, нарисовать пентаграмму и вызвать Монтоза. Где они могут это делать?

— На самом высоком здании Риша… наверное. Вообще-то где угодно. — пожала плечами Генри. — Но скорее всего, в центре.

— Итак, у нас несколько проблем. — снова заговорил Рюм. — Ю и Хари пропали где-то внутри Вендзо — раз. По всему Ришу напиханы хроглины, в любой момент готовые сорваться по чьему-либо приказу — два. И в любой момент могут появиться Двенадцать, и вызвать в Риш не просто могущественного демона, а Владыку Вендзо. Что в связи с этим мы будем делать?

— Искать место, где проведётся обряд, и быть там в нужное время, — Генри начала загибать пальцы, — искать способ изгнать всех хроглинов разом… И как-нибудь выручить Ю и Хари. Впрочем, как это сделать, я не имею ни малейшего понятия.

— А что если опередить Двенадцатых? — вдруг ошеломлённо спросила Милари, уставившись в пустоту и положив подбородок на один из концов Лэнмо.

Все уставились на неё.

— В смысле?

— Первым вызвать Монтоза.

Генри лишь поморгала в ответ на её слова. Люма подняла брови, усомнившись в адекватности Милари. И лишь Рюм преспокойно сел на диван и скрестил ладони на коленях.

— Обоснуй.

— Смотрите. При активации пентаграммы появляется не просто дырка в пространстве, а туннель. Так называемый Коридор Вендзо — вы же видели вырезку из газеты? Монтоз сидит где-то там у себя, движется вперёд, проходит по Коридору и выходит уже в Риш. Так вот что я предлагаю: открыть портал, однако двинуться Монтозу навстречу вместо того, чтобы ждать его снаружи? Надаём ему пинков, сунем обратно, Генри, разбирающаяся в свитках, закроет портал. В итоге когда Двенадцать соберутся вместе, никто просто не пойдёт к ним из Вендзо — некому будет идти. Как вам, а?

Рюм тяжело вздохнул.

— План неплох. Но есть одна существенная деталь. Монтоз — это тебе не пёсик подворотный и даже не хроглин. Как ты надеешься победить Владыку Вендзо?

— Есть один способ. — Генри подняла руку, будто бы отвечая на уроке. — Монтоз или не Монтоз — но сквозь Нечистую Границу он не пройдёт. Можно попробовать выстроить ещё одну такую, только миниатюрную… А ещё лучше — попытаться прочесть одну из страниц Святого Писания. Рекомендую шестьдесят шестой параграф, там как раз про изгнание Монтоза Пилигриммом.

— Кроме тебя никто этих Писаний не знает, — махнул рукой Рюм, — Но идея хорошая. Прочитаешь парочку псалмов, и тварь сгорит в «огне Господнем»? Симпатично. Особенно для самого могущественного демона, владыки подземного мира.

— Какое там «парочку», там три столбца… — покачала головой Генри, — Мне понадобится около трёх минут.

— За три минуты Монтоз такого наворотит… — буркнула Милари. — И всё же, давайте обратимся к более насущным проблемам. Нам нужно по мере сил зачистить Риш от хроглинов, при этом не отвлекаясь от важных дел, таких как поиск Двенадцати. Есть ли способ как-нибудь менее затратно для организма выветрить хроглинов из домов?..

— Может быть, в АРК посмотрите? — робко предложила Люма.

…Кажется, перед выходом Ю забыла выключить внутреннюю память АРК, так что вводить сорок четыре числа ещё раз не потребовалось.

Поиск печатей, изгоняющих мелкую нечисть, включая хроглинов, особых результатов не принёс: всё это прекрасно знала Генри, и всё это можно было осуществить лишь при прямом контакте с нечистью. Также не удалось выяснить, какое вещество может причинить хроглину боль и заставить исчезнуть. Зато удалось узнать, перед чем они устоять не могут.

Когда Ю говорила, что любая пища людского мира для жителей Вендзо губительна, она немного ошибалась: для каждого вида нечисти находилось такое исключение. Для хроглинов это была банальная мука. При контакте с ней карлики приходили в неистовство и могли жрать муку вплоть до тех пор, пока не лопнут.

— Есть у меня одна идея… — хмыкнула Генри, улыбнувшись. — Пора нам, ребятки, сыграть в мяч. Люма, Рюм — ступайте на стадион на заднем дворе общежития. Милари — идёмте со мной. Поддержка с воздуха понадобится. И карту Риша возьмите!

— Что они задумали? — осторожно спросила Люма, ёжась на ночном холоде.

Рюм молчаливо глядел на белый свет фонаря.

Сейчас было где-то около часа ночи.

Стрекотали сверчки, холодный ночной ветер шелестел листвой деревьев, окружающих небольшой стадион близ «Манхеттена». Вокруг было тихо и совершенно умиротворённо.

Люма подумала, что если Рюм сейчас о чём-нибудь её спросит, она расскажет ему о чём угодно, и даже не будет стесняться. Потому что сейчас ночь, и хоть она и прохладная, но почему-то она развязывает язык и позволяет говорить то, что нельзя было сказать днём…

Интересно, быть может, Рюм испытывает то же самое?

— Я примерно догадываюсь. — тихо ответил он.

Некоторое время они помолчали.

Люма потопталась на месте, и опёрлась спиной на холодный столб.

— Наверное, ты хочешь знать, почему меня все называют Чёрным Библиотекарем? — как будто невзначай поинтересовался Рюм, не глядя на неё.

Люма удивлённо поморгала.

— Ты умеешь читать мысли?

— Нет… Все хотят знать. И порой их любопытство убивает. Поэтому я не хочу, чтобы меня так звали при ком бы то ни было. Но ты другое дело. Ты наш сосед, поэтому, хочешь или не хочешь, теперь ты связана с Сектором. Так что должна знать правду о каждом из нас.

— О каждом? — переспросила Люма. — То есть?

— Милари же говорила тебе, мы не простые студенты. С каждым из нас связана своя тайна. Сейчас я готов тебе раскрыть свою.

Рюм глянул ей в глаза.

— Люма Мидлерлайн. Ты сказала, что не будешь меня бояться, кем бы я ни был. Я благодарен тебе за эти слова. Но настала пора за них отвечать. Хочешь ли ты узнать правду о Чёрном Библиотекаре?

Замолчав, Люма кротко кивнула, сделав осторожное движение подбородком вниз.

Я не читаю книги.

Некоторые я жгу. Но просто так я не беру их в руки. Хотя в детстве я их очень любил.

Я зачитывался каждой строчкой папиных книг… а их было много, больше сотни. Приключения, наука, романтика — всё это я поглощал, как губка. И в свои двенадцать я был весьма образован почти во всех жанрах литературы.

Мой отец тоже часто писал книги. Само собой, я хотел их почитать — я любил и уважал своего отца, и не сомневался, что плохого он не напишет. Но каждый раз мои расспросы сводились к одному диалогу:

— Папа, а что ты пишешь?

— Книгу, сынок. Очень плохую книгу.

— Почему плохую? Можно почитать?

— Нельзя, сынок. Тебе никогда нельзя читать ничего из моих книг. Вообще… почти никому нельзя их читать.

— А зачем ты тогда их пишешь?

— Для своих врагов. Вот, возьми-ка лучше, почитай… — и он предлагал мне другую книгу.

Я совершенно не понимал, что это значит. Думал — отец просто дурачится. Наверное, не нравится ему, как он пишет, вот он и отталкивает желающих посмотреть. Однако после его слов я и правда побаивался заглядывать внутрь его книг в чёрных переплётах. Да, может быть, дурачится, а что, если нет? Нужно было проверить совершенно точно. И я залез в дневник отца.

Внутри дневника я нашёл маленькое стальное колечко. Даже не для ношения на пальце — оно будто бы было деталью какого-то механизма. И, читая дневник, я просто так крутил его в руках, надевая то на мизинец, то на указательный…

Из дневника отца я понял, что тридцать семь «Чёрных Книг» — так называется его серия — предназначены для тридцати семи людей. Для каждого человека своя книга. Прочитав пару абзацев, человек умирает в муках. С ним случается что-то ужасное.

Я был в совершенном ужасе. Или отец пошутил надо мной, и подсунул фальшивый дневник или… он убийца? Мой родной отец убийца? Зачем ему понадобилось кого-то лишать жизни?

Это не может быть правдой — так я тогда решил.

В недоумении я схватил первую из попавшихся мне Чёрных Книг и раскрыл её. Я решил убедиться.

«Прочитавший первую книгу — мой собственный сын — сгорит в синем пламени». Так там было написано.

Из страниц вырвался тёмно-синий огонь, однако кольцо, до сих пор находящееся на пальце, каким-то образом впитало его внутрь себя и спасло меня.

Мой собственный отец предрёк мою смерть в первой же книге. Или книга сама решила меня убить?

Единственное, что я понял — эти книги нельзя оставлять. Они убьют любого, кто их прочтёт, тот ли это человек, для которого они предназначались, или нет. Я связал все уже написанные книги и решил бежать. Скинуть их в реку. Весь труд моего отца утопить в её глубине, чтобы больше никто не погиб. Но книги оказались сильнее меня.

Каждая из них вдруг превратилась в огромную чёрную птицу. Тридцать то ли воронов, то ли ястребов взвились под потолок, вылетели в окно и разлетелись в разные стороны. Ещё двое заклевали бы меня, если бы не прибежал отец. Увидев его, они тут же отступили.

Я ушёл из дома, не слушая слов отца, и не говоря ни слова. Я двинулся в Риш, решив больше никогда не возвращаться домой. Кольцо, как напоминание о том дне, я взял с собой.

В одной из библиотек я нашёл Чёрную Книгу.

Как ни в чём не бывало, она примостилась среди остальных и словно ждала свою жертву. Ждала, пока человек прикоснётся к ней, откроет её, прочитает первые строчки и попрощается с жизнью.

Тогда я ещё не знал, что нужно делать… но мне подсказало кольцо. Я произнёс неизвестное мне доселе заклятие, щёлкнул пальцем — и Чёрная Книга загорелась тем самым синим огнём, который когда-то чуть не сожрал меня.

Пламя при этом захватило почти всю полку, так что помимо Чёрной Книги ещё множество хороших книг превратилось в горстки пепла.

Я не жалел. Человеческие жизни дороже самых драгоценных книжных переплётов — так я тогда считал.

Мне удалось скрыться от Серебряной Полиции, не показав лица. Лишь Гюнтер, мой старый знакомый, узнал меня, но своим отчего-то не рассказал. Кажется, вздумал меня шантажировать.

Кое-о-чём я начал догадываться.

Чёрные Книги не исчезли, а разлетелись в разные стороны. Затаились в библиотеках, на книжных полках, и по-прежнему убивают людей. Если я попадусь Серебряным — пострадают люди, связь нехитрая. И я решил скрывать лицо под маской.

Меня прозвали Чёрным Библиотекарем. Я гулял по библиотекам, и если обнаруживал на полках Чёрные Книги, я проникал туда ночью и уничтожал их. Люди запомнили лишь то, что Чёрный Библиотекарь жжёт книги. Какие именно, их не интересовало. Он плохой — вот что мгновенно стало истиной. Жечь книги, литературу — кощунство… Я и сам так когда-то считал. Но если книга убивает людей, её необходимо уничтожить.

После отцовского эксперимента я больше не хотел читать. Ничего и никогда.

— А что насчёт Милари? — тихо спросила Люма.

Рюм потёр переносицу.

— Они сомневаются. Видишь ли, до этого я жил в другом общежитии. Потом понял, что нужна работа… Волею случая попал в «Манхеттен», а тут уж и с секторцами познакомился… Я сдружился с ними, и рассказал всё как есть. Хари поверил безоговорочно, а вот Ю и Милари думают, что это что-то вроде хобби, но я скрываю это за благородными мотивами. Тем не менее, они от чего-то не считают меня ужасным человеком, и за это я им благодарен от чистого сердца. И естественно, что они меня не выдают… Что скажешь ты?

Люма задумалась, уставившись в холодные камни стадиона.

Сказать правду? Или солгать как-нибудь так, чтобы Рюм остался спокоен? Если соврать, совесть потом спать не даст. А какая правда? Рюм, юноша, с которым она знакома дня три-четыре от силы, запросто идёт против мнения большинства людей, дабы сохранить им жизнь? Или же он просто плюёт на общепринятые нормы, достигая своей цели — уничтожения труда своего отца? Что ему всё-таки важнее: спасти людей или уничтожить Чёрные Книги? Быть Рюмом или быть Чёрным Библиотекарем? Почему-то Люме казалось теперь, что Рюм обязательно спасёт кого бы то ни было, даже думать не станет. А Чёрный Библиотекарь нет…

Она открыла рот и взглянула в лицо Рюму, приготовившись говорить.

— Энджи! — крикнула Милари, входя в тесный магазинчик, на котором «товар» в виде множества оберегов болтался прямо на уровне глаз. Внутри застеклённых витрин, как ни странно, помещалась разнообразная выпечка — торты, пирожки, пирожные…

Из соседней комнаты на зов вышел высокий крепкий парень в белом фартуке. Увидев Милари, он отшатнулся назад, покачнулся, схватился руками за дверную боковину, удержался. Но затем боковина непостижимым образом отделилась от стены, и несчастный парень рухнул на пол с грохотом и треском.

— Чего надо? — спросил он, пропав из виду. Кажется, отсутствие в поле зрения Милари облегчало его способность говорить.

— Муки. — кратко ответствовала девушка. — Мне понадобится реально. Много. Муки. Пять мешков. А лучше — вся, какая найдётся.

— Вы что, весь Риш собрались ей покрыть?! — ужаснулся Энджи, пытаясь встать и роняя на пол ещё что-то.

Милари широко ухмыльнулась.

— И как ты догадался.