Притчи о великих магистрах (джен)

Писанина

Однажды к Великому Магистру Ордена Часов Попятного Времени Мабе Калоху пришёл его ученик и принёс целых три мешка самопишущих табличек.

— О, учитель, — сказал он. — Я нашёл в старинной книге чрезвычайно полезное заклинание.

— Любопытно, — заинтересовался Маба Калох и кивнул на мешки, — А это что?

— Я написал научную работу об этом заклинании, — ответил адепт, откашлялся и начал вещать. — В наше непростое время очень важно следить за последними достижениями в области магии, но также не следует забывать о плодах трудов наших предшественников, ибо в давно забытых рукописях можно встретить множество магических приёмов, не потерявших актуальности и по сей день.

На слове "актуальность" Маба Калох поморщился, и спросил ученика о каком заклинании идёт речь, но он, будто не слышав вопроса, продолжал.

— Я изучил исторические предпосылки, приведшие к разработке этого заклинания, а также биографии магистров, приложивших руку к его созданию.

Адепт указал на первый из своих мешков. Маба Калох нахмурился и попросил переходить уже к, собственно, заклинанию. Ученик отступил ко второму мешку с табличками.

— Далее я провёл лингвистический и фонетический анализ слогов заклинания, и пришёл к выводу что большинство слов берут начало из древнего языка Хонхоны, хотя некоторые словоформы похожи на заимствованные выражения из одного из наречий, встречающихся на Уандуке.

Великий магистр дождался паузы и успел спросить, что всё-таки делает это заклинание. Но ученика было уже не остановить, он понёс дальше.

— Согласно проведённому мной сравнительному анализу... — он указал на третий мешок, а Маба Калох устало прикрыл рукой лицо — … можно заключить, что предмет исследований не уступает отечественным и зарубежным аналогам и найдёт широкое применение в хозяйственно-бытовой сфере, в строительстве жилых и нежилых помещений, в сельском хозяйстве, может быть использовано в образовательных целях, а благодаря относительно невысокой ступени Очевидной Угуландской магии, требующейся для его применения, заклинание будет доступно широкому кругу практикующих.

Когда стало понятно, что эта длиннющая речь закончилась, Маба Калох налил своему ученику чашку воды, и пока тот пил, задал наконец вопрос, волновавший его с самого начала.

— А поколдовать и посмотреть, что получится, ты не пробовал?

Ученик поперхнулся и застыл в ошеломлении. Такой метод познания ему даже в голову не приходил.

* * *

Устрой дестрой

Однажды Великий Магистр Ордена Водяной Вороны Лойсо Пондохва велел обставить в орденской резиденции одну комнату, как обычную гостиную, как у любого городского обывателя. Слуги скупали задёшево старую, разваливающуюся мебель, которой уже не интересовались даже самые жадные антиквары. Ещё скупали самые безвкусные вазы, статуэтки, подставки, светильники, посуду и всякие вещи, которые лавочники уже отчаялись продать.

Потом, когда комната была готова, Лойсо привёл туда нескольких послушников и разрешил бить и ломать всё, что они захотят.

И с тех пор великий магистр пускал в комнату для разрушений особо разбушевавшихся послушников. Юные адепты с удовольствием выплёскивали ярость, громя эту комнату, иногда там не оставалось ни одного обломка крупнее ногтя на мизинце.

Когда Лойсо Пондохву стали расспрашивать о причинах этого нововведения, он отвечал:

— Ну, во-первых, многие наши послушники — дети или подростки. Им не помешает хорошая физическая нагрузка, пока они ещё растут. Я ведь не позволяю в этой комнате пользоваться магией, пусть помашут молотками или дубинками, вот и разомнутся. А во-вторых, так они лучше усвоят путь нашего ордена. Разрушение это самый лёгкий способ получить удовлетворение. И всякий раз в ярости уничтожая всякий хлам, они будут запоминать эту закономерность: за гневом должно следовать разрушение, за которым придёт удовольствие. И пристрастятся к ярости, как эльфы к вину.

Однако, у гостиной для погромов обнаружилось ещё одно полезное применение. Теперь послушников туда отправляли ещё и в качестве наказания — прибирать, чинить и снова расставлять там вещи, насколько возможно красиво. И конечно, всё это тоже без применения магии!

* * *

Тишина

Однажды у Хонны, Великого Магистра Ордена Потаённой Травы, спросили:

— Почему вы так безмятежно улыбаетесь?

— Я наслаждаюсь тишиной, — ответил Хонна.

— Но мы сейчас в порту, вокруг столько шума: ругаются грузчики, ещё хлеще ругаются матросы, орут птицы, плещет вода, в трактире поблизости гремят посудой и распевают пьяные песни, ещё слышны какие-то удары и вопли, наверное, где-то драка. Где же вы нашли тишину, магистр?

— Внутри всякого шума скрывается тишина, и её можно найти, если не обращать внимания на звуки, в которые она завёрнута.

Хонна улыбнулся и продолжил.

— К тому же я считаю, что глупо пытаться искать тишину там, где она и так есть. Гораздо интереснее найти тишину там, где её присутствие не так очевидно.

Внезапно великий магистр резко посерьёзнел.

— Возможно, и с магией так же…

На этих словах Хонна задумался очень надолго.

* * *

Пустые вопросы

Великий магистр Ордена Зелёных Лун Менер Гюсот любил иногда прогуляться по городу или вдоль Хурона. Прогулки в одиночестве он ценил потому, что они давали редкую возможность поразмыслить без спешки. Привести, так сказать, в порядок думы и устремления.

— Мудрый человек, — говорил великий магистр, — должен ценить каждую минуту молчания и уединения. По-настоящему ценные мысли приходят только когда ты наедине с собой. Но только затрепещет на краю ума что-нибудь прекрасное, как являются какие-то люди и настойчиво интересуются твоим мнением о погоде или ценах на грульву.

И тогда Менер Гюсот стал поступать так. Подойдёт ли кто на улице, скажет: “Хороший день, великий магистр! А вы, что, на прогулку в парк направляетесь?” А он в ответ: “Напротив, иду выяснять, что за дрянь жарят на костре нищие за Собачьим мостом, что оно аж в моём кабинете воняет”.

Или, например: “Мерзкая погода, не правда ли, великий магистр?”. А он отвечает: “Да уж не менее мерзкая, чем песни, что горланят в трактирах беглые изамонцы в дурном настроении из-за больных коленей”.

А если попробуют завязать беседу: “А как вы находите стихотворение этого молодого поэта?..” Менер Гюсот отвечал чем-нибудь вроде: “Не лучше чем новое нарядное лоохи, с узором из фиолетовых жаб, которое я видел у одной госпожи, проводящей вечера в “Розовом буривухе” в компании таких же болтушек”.

Великий магистр произносил импровизацию в таком роде и наблюдал, как у его собеседника отвисает челюсть. А далее следовало подождать, когда он часто заморгает от изумления. В этот-то момент магистр становился невидимым, и ускользал потихоньку.

* * *

Не расслабляйся

Однажды Великий Магистр Ордена Решёток и Зеркал Эшла Рохх прогуливался по берегу реки в компании одного из своих учеников.

День выдался чудесный — на левом берегу цвели сады, ветерок гнал по воде лёгкую рябь. После недавнего дождя воздух казался особенно свежим и прозрачным.

Магистр и его спутник остановились посмотреть на реку. Не прошло и минуты, как Эшла Рохх отвесил ученику знатный подзатыльник.

— За что, учитель?! — возопил юноша.

Магистр погрозил ему пальцем.

— Знаю я вас, молодых и наглых. Наверняка ты сейчас подумал, что пока я расслабился, задумался и замечтался, ничего не стоит меня внезапно атаковать.

— Но я ничего такого не думал! — оправдывался адепт. Но получил ещё один подзатыльник.

— А должен был подумать!

* * *

Ручечка

Тротти Длобд, великий магистр Ордена Ледяной Руки, рассказывает поучительную историю послушникам (с завываниями, чтоб страшно было):

"... и тогда откопали они дядечку из могилочки, а у него только одна ручечка.

Спрашивают его: дядечка-дядечка, а где твоя вторая ручечкааа?

А он им:

"А ВОООТ ОНААА!!!""

Выбросил резко руку вперёд в характерном жесте, и испепелил послушников. Нечаянно. Что поделать, увлёкся.