Избранный другого мира (гет)

Детей позвали спустя два часа. Они обговорили особенности легенды появления в волшебном мире семьи Поттер, и возрождения рода, который до недавнего времени считался полностью угасшим.

Для всех сын Огастаса Поттера стал очередным лордом Поттером, и вскоре займет полагающееся ему место в Визенгамоте и Попечительском Совете Хогвартса. Тиарнан внутри не радовался подобной перспективе, но подвести хранителей не мог. Они дали ему шанс на счастливую жизнь с сыном и любимой женщиной, пусть та и не была ЕГО Лили в полном смысле этого слова.

А Констанция с трудом, но смогла абстрагироваться от того факта, что сидевший перед ней Северус совсем не то чудовище, которым стал друг в ее мире. Он вел себя спокойно, на его лице, обращенном к жене, без труда читалась огромная, безграничная любовь, и это обстоятельство гасило все негативные эмоции по отношению к этому человеку.

Когда подростки зашли в гостиную, ни от кого не укрылся тот факт, что младший Поттер бережно держал в руке ладошку новоявленной мисс Принц, чего не наблюдалось до их ухода. Поттер-старший подмигнул сыну, и спросил:

— Я так понимаю, вы с Гермионой уже выяснили отношения?

— Да, пап, — кивнул тот, слегка покраснев.

— Отлично!

— Отношения? — вскинул бровь Северус, опуская Гарри с небес на землю. Подросток как-то упустил из вида тот факт, что подруга с недавнего времени — дочь их ненавистного профессора. — Вы имеете виды на мою старшую дочь, мистер Поттер?

Гарри сглотнул. Он бросил осторожный взгляд на девушку, заметив ее растерянность и страх. Похоже, в своих стремлениях стать парой, они забыли, что теперь у девушки другие родители и другие обязанности.

— Сев, не пугай их, — пожурила мужа Элладора, ласково улыбнувшись. Эйлин вела себя спокойно, и леди Принц мысленно выдохнула.

Тиарнан тоже занервничал. Отношения Гарри и Гермионы его устраивали, а вот бывший Снейп вполне может запретить парню ухаживание за собственной дочерью. Впрочем, род Поттер не уступал по древности Принцам, и был даже старше на пару десятков лет, ко всему прочему, брал свое начало не от магглорожденного, а от наследников младшего брата легендарных Певереллов.

Для покойного Каспера Принца Гарри был бы отличной кандидатурой, а вот для того, кого в школьные времена они считали своим врагом…

— Ладно, уже и пошутить нельзя, — усмехнулся Северус, позабавившись реакцией окружающих, и особенно пришельцев из другого мира.

— Я тебя прибью когда-нибудь, Сев, — замахнулась на мужа Элла.

— Мистер Поттер, несмотря на то, что я разрешаю вам ухаживания за своей дочерью, — сказал Принц, глядя на парня тяжелым взглядом, — все же постарайтесь вести себя в рамках приличий.

— Разумеется, профес… простите, лорд Принц, — оговорился Гарри, тут же исправив свою ошибку. Бывший преподаватель ухмыльнулся, но позволил себе легкий кивок головы, показывая, что все в порядке.

— Ну вот, а то все сестра и сестра, — ухмыльнулся Тиарнан.

— Ага… а я такой куш упустил, — вздохнул Рон, и пояснил для взрослых, взиравших на них с улыбками на лицах. — В Хогвартсе на них даже ставки ставили. Сначала, где-то на третьем курсе на то, станут они парой или нет, а потом, когда всем, кроме их двоих стало всё ясно — на время. Я поставил на лето перед шестым курсом, зная, что эти двое будут тупить до последнего.

Присутствующие рассмеялись. Гарри с Гермионой покраснели.

— Я же говорю, на Адару с Октавиусом похожи, как две капли воды, — самодовольно сказал Невилл.

Леди Вальбурга мысленно поморщилась от выбора внучки, но промолчала, заметив улыбку сына, когда тот посмотрел на Адару и ее избранника. Мальчишку леди Блэк знала с первого курса, равно как и тот факт, что парень был самым лучшим на своем курсе, обойдя в учебе большинство чистокровных.

Его успехи в зельях приводили Горация в восторг, что еще раз подтверждало ее догадку, которая пришла в ее голову после того, как она увидела родителей мальчишки на перроне в конце этого года. Девушка, которую она знала когда-то, повзрослела, но не узнать в этой якобы маггле, внучку своего старого друга, она не могла.

— Мистер Грейнджер, а вы уверены, в том, что магглорожденный? — спросила вдруг она, нахмурив брови. Догадка о происхождении Октавиуса и его сестры была настолько очевидной теперь, когда девушка стала полноправной Принц, что волшебница готова была хлопнуть себя по лбу за то, что не догадалась об этом еще до своей встречи с Джейн Принц.

— С чего вдруг эти вопросы, мама? — спросил Сириус, поглядывая на детей.

— Просто… вы посмотрите на этих четверых, — кивнула Вальбурга в сторону подростков. Эйлин, Гермиона, Каспер и Октавиус, когда стояли рядом, давали все основания считать их родственниками. Темные волосы, карие глаза, правильные черты лица, но без портящего всю картину, длинного носа.

— Вашу маму, мистер Грейнджер, зовут Джейн? — спросила Мюриэль, мгновенно поняв ход мыслей леди Блэк.

— Да, а в чем дело? — нахмурился Октавиус, все еще не понимая, почему Принцы, леди Вальбурга и леди Пруэтт, ведут себя так, словно узнали о них что-то совсем из ряда вон выходящее.

— Хм… Джейн Амалия Принц, — кивнул своим мыслям Северус, по-новому посмотрев на парня и свою новообретенную дочь. — Неудивительно, что ритуал принятия в род прошел успешно.

— Ничего не понимаю, — сказал Тиарнон, и его в этом полностью поддержала Констанция, Лили и подростки.

— Полагаю, что ваша мать — волшебница, мистер Грейнджер, — после секундной паузы сказал Северус, — к тому же, моя пропавшая много лет назад кузина.

— Погодите, но ведь она — маггла! — запротестовал Октавиус.

— Не понимаю, почему она скрывает свои способности, — нахмурился Принц, — разве только, она их потеряла, а в вас и в вашей сестре они снова проснулись. Джейн Принц училась в Хогвартсе, и даже вполне благополучно сдала ЖАБА.

— Подождите, если наша мама ваша кузина… — Октавиус судорожно пытался вычислить, кем же приходилась мать покойному Касперу Принцу.

— Наши матери были сестрами… хм… теперь все встало на свои места, — кивнул своим собственным мыслям Северус, и пояснил, заметив вопросительные взгляды компании. — Мать Джейн звали Гермиона, а отца Октавиус, так что все логично… в том вашем мире, она назвала свою дочь в честь матери, а здесь сына в честь отца.

— Октавиус Эйвери, — сказала мисс Пруэтт. — Мерзкий был человек, скажу я вам.

— Его племянник не лучше, — поморщился лорд Принц, вспомнив своего одноклассника, слава Мерлину, почившего лет пятнадцать назад в заварушке в криминальной части Лондона. Пожиратели считали всех магглов беззащитными, а на деле, когда попали в неблагополучный район, получили по пуле, и даже щиты не помогли.

Пять человек расправились с группой Пожирателей за три минуты, те даже испугаться не успели. Шума было много, хотя в официальную прессу сие безобразие не попало из-за желания некоторых чистокровных скрыть от общественности беззащитность мага перед маггловским оружием.

— Надо будет навестить вашу мать, мистер Грейнджер, — нахмурился лорд Принц, — и выяснить, что же с ней произошло.

Октавиус кивнул. Все логично, и проясняет все те неловкие моменты с матерью, которая слишком рьяно выспрашивала о происходящем в волшебном мире, и о страхе в глазах, промелькнувшем после упоминания о своей дружбе с Эйлин Принц. Парень был уверен, что мать все отлично помнит, хотя на счет потери ею магии, сказать ничего определенного не мог.

При нем она никогда не колдовала. Впрочем, она могла скрывать способности от отца. Парень вздохнул. Отец никогда не говорил ему ничего, но наличие в доме ребенка-мага его пугало. Мистер Грейнджер вырос в семье своего деда, слывшего закоренелым святошей, помешанном на церкви. Боязнь магии была у него в крови, и положение облегчало лишь осознание того, что до своего семнадцатилетия, сын не имеет права колдовать.

Краешком мозга Октавиус сознавал, что вхождение во взрослую жизнь полностью отдалит его от родителей. В этот момент на него посмотрела Гермиона, и в ее карих глазах он прочел ответ своим мыслям.

— Ты знала, — сказал он, и это было не вопросом, а утверждением.

— Нет, но догадывалась, — поморщилась девушка. — Не хотела вносить разлад в семью, и помалкивала. Ты ведь знаешь, что отец…

Октавиус кивнул.

— Ладно, пора расходиться по домам, — поднялась с кресла Мюриэль, решив прервать этот неприятный разговор. — Весьма интересный вечер, лорд и леди Блэк. Рональд, идем.

— Да, бабушка, — с видом обреченного на казнь, ответил бывший Уизли. Бабкой он ее называл по ее же просьбе. Легенда, чтоб ее…

Рыжик провел замечательный вечер в компании друзей, и уже заранее договорился с ними, что они придут к нему на день рождения, а в Хогвартсе будут писать все, что происходит в его стенах. Быть целый год вдали от друзей Рон считал самой настоящей пыткой.

Но теперь их будущее — в этом мире. Странном, и пока еще не совсем понятном...

* * *

В Поттер-меноре, когда они вернулись от Блэков, на Констанцию вдруг напал самый настоящий мандраж. Да, они с Тиарнаном муж и жена, но ведь все-таки, это не совсем тот Джеймс Поттер, и не совсем тот Сириус Блэк, которых она знала. Поцелуй был приятным, что и говорить, а вот на счет все остального… она не была уверена в собственной способности лечь с ним в постель, как ни в чем не бывало.

Гарри пожелал им обоим спокойной ночи, и пошел спать, предварительно сказав от всей души:

— Вы не представляете себе, как я рад, что у меня теперь есть семья.

Сириус в ответ кивнул, прижав мальчишку к себе, да и Констанция не оттолкнула от себя ребенка, когда тот подошел к ней, в поисках материнских объятий. Бедный ребенок…

— Констанция, расслабься, — сказал Тиарнон, с мягкой улыбкой на губах, когда услышал наверху стук закрывшейся двери. — Ты напряжена.

— Просто я…

— Я понимаю, и ни к чему тебя принуждать не собираюсь, — он позволил ей сесть рядом с собой, позволив рыжей макушке опуститься на свое плечо.

— Просто… ты и Джеймс, и Сириус… Не перебивай, — сказала она, когда он попытался ей что-то сказать. — Я весь вечер наблюдала за тобой, и от этой двойственности у меня… я не знаю… Возможно в какой-то вселенной Джеймс остался жив, и ТА Лили, выйдя за него замуж, смогла прожить с ним долгую жизнь, а не умерла… Ох, как все запутанно! От этой всей канители у меня взрываются мозги. Я…

— Тшш… Успокойся, я все понимаю, — на лице Тиарнана появилась улыбка, — у нас впереди целая жизнь, Рыжик. Я ждал тебя много лет, подожду еще некоторое время.

Она же в ответ ничего не сказала, лишь кивнула в ответ, и позволила себя обнять еще крепче, забывшись крепким сном, в котором впервые за долгие годы не было кошмаров.