Избранный другого мира (гет)

«Из другого мира грядет тот, у кого хватит могущества победить Темного Лорда… рожденный теми, кому не суждено быть вместе в этом мире, рожденный на исходе седьмого месяца… отмеченный Темным Лордом, как равный себе, но не будет знать всей его силы… И один должен погибнуть от руки другого, ибо ни один не может жить спокойно, пока жив другой… тот, кто достаточно могуществен, чтобы победить Темного Лорда, родился на исходе седьмого месяца…»

Трелони произнесла это пророчество в тот самый миг, когда в доме на Гриммо 12 во вспышке странного синего света появилось трое подростков. Сириус в срочном порядке стал проверять защиту дома, нарушенную таким беспардонным образом, но выдохнул с облегчением, когда защитный контур, пропустив незнакомцев, вернулся в свое исходное состояние.

— О, Мерлин! — Лили подбежала к детям, и провела диагностику каждого пострадавшего, отмечая магическое истощение и множественные следы режущих заклятий по всему телу. Заживляющие заклинания слетали с ее палочки, пытаясь не упустить из виду ни одного ранения.

— Но ведь этот мальчишка… — воскликнул муж, посмотрев на одного из детей, — он ведь копия… Джеймс? Сохатый…

— Странный шрам, — пробормотала леди Блэк, слегка нахмурившись. — Ничего такого, но остаточная магия от темного проклятья очень сильно чувствуется.

В Лили тут же проснулся целитель, и она отбросила любое чувство опасности, которое могло возникнуть при виде незнакомых людей в доме, куда по идее, не может проникнуть никто посторонний. Через несколько минут один из пострадавших пришел в себя, осмотрелся, и выдохнул с облегчением.

— Сириус? — прошептал ребенок, заметив мужа. Увидев такой знакомый изумрудный оттенок глаз на лице покойного друга, Блэк едва не отшатнулся. — Я… ловушка… Волдеморт заманил… Прости, крестный…

Блэк сглотнул. Крестный? Что за бред?

— Пап, а почему этот мальчик зовет тебя крестным? — спросил Регулус Блэк, подходя к отцу. Адара стояла рядом с ним, в волнении кусая губы.

— Не знаю, Рег, — пробормотал Сириус, чувствуя себя неуютно под взглядом жены. — Что? Этому ребенку лет пятнадцать, Лил, Джеймс был мертв к тому времени года два как минимум.

— Мама? — ребенок переводил взгляд с одного на другого, помотав головой.

К этому времени очнулись двое других подростков, и тоже смотрели на них с каким-то недоверием, что ли.

— А теперь говорите, кто вы такие, и как смогли проникнуть в наш дом? — задал он вопрос, держа палочку наготове.

Гарри смотрел на двоих взрослых, нахмурив брови и, потянувшись рукой к своей и без того лохматой шевелюре, всколыхнул этим жестом воспоминания Бродяги, запутывая всю эту странную ситуацию еще больше. Джеймс всегда так делал, когда испытывал волнение.

— Гарри, кажется, я знаю, что произошло, — сказала симпатичная шатенка, оглядываясь по сторонам. Взгляд карих глаз задержался на Лили и Сириусе, а также четверых подростках, стоявших недалеко от них. — Там в Министерстве во время битвы на нас упал целый стеллаж с Маховиками времени, и я читала, что в таком случае, люди могут переместиться не только во времени, но и в пространстве. Это, конечно, предположение, но…

— Грегори Уайтлинг, — кивнула Лили, с интересом посмотрев на девушку. — Значит, вы из параллельного мира, насколько я понимаю, но… ты, Гарри… Ты ведь Поттер, не так ли?

— Да, Гарри Джеймс Поттер… мама, — лицо парня покраснело, когда Лили охнула от неожиданности. — А вы… вы здесь с папой не…

— Подожди, почему ты называешь нашу маму своей мамой? — спросила девушка, в которой без труда проглядывали черты Сириуса, но глаза сияли двумя изумрудами, и в данный момент в них читалась злость и раздражение.

— Наверное, потому что так и есть? — пожал плечами Гарри. — Правда, моя мама и отец умерли, когда мне был один год, и я узнал ее только по фотографии, которую мне подарил Лунатик.

Лили побледнела. Значит, в каком-то мире Джеймс остался жив, и они с ним поженились. Она посмотрела на мужа, но тот лишь усмехнулся в ответ, легонько сжав ее руку.

— С тобой мы познакомились, — нахмурился Сириус, помогая пострадавшим подросткам пересесть с пола на диван, — а кто твои друзья?

— Рональд Биллиус Уизли, — выдохнул рыжик. — Сын Молли и Артура.

— Здесь у них нет ребенка твоего возраста, — Лили постаралась говорить, как можно мягче. — Два старших сына и дочь. Уильям, Чарльз и Пенелопа.

— Значит, здесь меня не существует? — уныло протянул Рон. — Вместо Перси родилась девочка, и мама остановилась на троих детях.

— А в вашем мире их было больше? Я помню, что, в свое время Артур сильно сетовал на огромное желание своей женушки обязательно обзавестись дочуркой, — в голосе Сириуса проскальзывало веселье.

— В нашем мире у них это получилось с седьмой попытки, точнее, с шестой, учитывая рождение близнецов, — засмеялся Рон, и его задор подхватили все остальные. — Я шестой брат, самый младший, а потом родилась Джинни.

— Гермиона Джин Грейнджер, Сири… ой, простите, мистер Блэк, — представился последний представитель путешественников по мирам, заметив, как расшились в ужасе глаза одного из подростков. Она увидела, как после ее слов переглянулись взрослые, и спросила: — Что?

— Хм… вообще-то, мое имя Октавиус Лайонелл Грейнджер, — ответил за них парень, и Гермиона только сейчас заметила, что он был почти точной ее копией, только мужской. Знакомые лохмы, торчащие в разные стороны, и карие глаза цвета растопленного шоколада. — Вот только сестры у меня нет.

— Как и у меня брата, — прикусила губу гриффиндорка. — Мама говорила, что мой брат-близнец умер во время родов.

— А я здесь знаю, что у меня могла быть сестра, — кивнул своим мыслям Октавиус, напомнив Гарри привычку подруги реагировать так на мыслительный процесс. Она тоже иногда так делала, когда решала для себя какую-то важную задачу. — Получается, в твоем мире я умер, а в нашем… Мерлин, а как сказать об этом родителям? Вы ведь не сможете вернуться назад, я тоже читал эту книгу.

— С Гарри не будет никаких проблем, — ответил Сириус, — гоблины подтвердят твое родство с родом Поттер, и если я твой магический крестный, то почти сразу стану регентом, а в Министерстве Лили оформит над тобой опекунство…

В его душе происходило нечто невообразимое. Подумать только… Сын Джеймса и Лили в его доме. Краткий миг ревности он безжалостно погасил в первую же секунду. Он бы пожертвовал всем, даже своей любовью к Лили, только бы Сохатый был жив. Его смерть он переживал довольно тяжело, хотя это и помогло ему сойтись с мисс Эванс, которая к этому времени позволила Джеймсу пригласить себя на несколько свиданий после долгих лет криков и ссор.

— Мне кажется, не стоит никому знать о нашем происхождении, если есть возможность все скрыть, — сказал Гарри после некоторых раздумий. — Кстати, а с Волдемортом у вас тут как?

Взрослые и четверо подростков сразу заметили, что пришлые из другого мира не испытывают перед именем Темного Лорда никакого страха, и это обстоятельство добавило им в копилку несколько дополнительных баллов.

— Возродился в прошлом году после десяти лет небытия, — помрачнел Блэк. — Воспользовался Турниром трех волшебников и заманил туда Адару.

— Адару?

— Мою дочь, — на лице Бродяги появилась улыбка. — Позволь тебе представить моих детей, и по совместительству твоих сестру и брата. Регулус Сириус Блэк, мой младший сын и наследник рода Блэк.

— А я могу и сама представиться, отец, — небрежным жестом откинув темную прядь, сказала девушка. Голос у нее был несколько теплее, чем в самом начале беседы. — Адара Лилиан Блэк. Закончила пятый курс Гриффиндора.

— Подождите, а у вас что, экзамены уже прошли? — всполошилась Гермиона, вызвав у всех присутствующих смех. Блэки хохотали от души, поглядывая то на девушку, то на ее брата, ставшего красным, как свекла.

— Да… Теперь нет никаких сомнений, что ты сестра Октавиуса, — сквозь слезы сказала Адара. — В том мире или этом, вы оба заучки!

— Адара, не начинай! — смутился парень. На лице появилась улыбка. — Я же не виноват, что люблю учиться и читать, в отличие от некоторых!

— А я Невилл Лонгботтом, — представился парень, в котором их старый знакомый угадывался с большим трудом. Где тот пухлый мальчик? Вместо него стоял высокий, симпатичный, накачанный парень, и назвать его скромным ни у кого не повернулся бы язык. Выражение глаз говорило о том, что их владелец уверен в себе и плевать ему на всех остальных с большой колокольни.

— Ну, в нашем мире ты есть, и мы с тобой проучились на Гриффиндоре почти пять лет, — Гермиона пожала ему руку, чувствуя себя рядом с ним не в своей тарелке. Цепкий, оценивающий взгляд синих глаз настораживал и пугал одновременно.

«Мерлин, верните мне старого Невилла! — буквально прокричал разум. — Это же… катастрофа!»

Девушка не помнила, когда еще так остро реагировала на присутствие представителя противоположного пола. Виктор Крам не в счет. Она постаралась как можно быстрее освободить свою руку, и заметила лукавую улыбку Адары, не спускавшую с нее глаз.

— Ты поосторожнее с этим ловеласом, — предупредила она, не обращая внимания на возмущенное фырканье названного брата. — Впрочем, если ты с ним училась, то все и сама знаешь.

Гарри хмыкнул. Невилл здесь явно не тот, что у них, а значит, тут с его родителями все в порядке, и он вырос в нормальной семье.

— А у тебя есть брат или сестра в вашем мире? В нашем,Невилл был единственным сыном, — спросил он.

— Один, я — сирота. Моих родителей убили во время рейда Пожирателей Смерти еще в прошлую войну, а бабушка умерла, не выдержав их гибели. Я вырос в этой семье на правах крестника Лили и Сириуса, — он с надеждой посмотрел на Гарри и спросил: — А в вашем мире…

Гермиона прикусила губу, а Поттер костерил себя на все лады за свое любопытство.

— В нашем мире они… ох… лучше рассказать все с самого начала, но… — Гарри покраснел, когда голодный желудок напомнил о себе громким урчанием. — Простите.

— Вот я бестолочь! — воскликнула Лили, только сейчас подумав о том, что после магического истощения детей стоило покормить сразу, а не задавать им глупые вопросы. — Сейчас мы поедим, а потом вы нам все расскажете более подробно.

Она вызвала домовика, которым оказался не знакомый им Кричер, а другой, вполне адекватный, и приказала накрывать на стол. На вопрос Гарри о том, какая участь постигла предыдущего домовика, Сириус ответил, что старик прислуживает его матери в их летнем домике.

— То есть, леди Вальбурга еще жива? -ляпнул, не подумав, Рон, тем самым заслужив возмущенное шиканье со стороны Гермионы и Гарри.

— Да, жива, — опешил Сириус. — А в вашем мире…

— Умерла еще в восемьдесят пятом, — Гарри было нелегко сообщать крестному это неприятное известие.

— Странно…

— Ну… на это есть причины, — Поттер не понимал, как быстро смог привыкнуть к мысли о переносе в другой мир и невозможности вернуться обратно. Впрочем, здесь у него была мать, крестный и огромная семья в придачу, а не об этом ли он мечтал долгими ночами, лежа на матрасе в своем чулане?

Магия сделала ему подарок, и он не собирается от него отказываться.

* * *

Пророчество. Альбус сжал виски. Только этого им не хватало. Избранный из другого мира… Нереально и невозможно… Строчки, произнесенные в трансе Сивиллой Трелони, до сих пор звенели в ушах, но откуда может появиться ребенок, способный сразиться на равных с Томом, ставшим после Возрождения еще безжалостнее, чем раньше?

Дамблдор пытался понять, откуда ждать беды. Том снова набирает сторонников, к тому же совершил удачный налет на Азкабан, а у него нет в стане Пожирателей ни одного хоть самого завалящего шпиона. Удачная кандидатура Северуса Снейпа, бедного полукровки, быстро сорвалась с крючка, стоило талантливому зельевару обратить свое внимание на представительницу семейства Блэк.

Даже многолетняя вражда между слизеринцем и Мародерами, не помогла их разлучить. Сириус Блэк со своими друзьями все семь лет были на ножах с Северусом, но как только младшая Блэк заявила о своем интересе к этому молодому человеку, лелеемая столько лет ненависть растаяла, как снежный ком. Блэка можно было называть как угодно, но младшую сестру он любил до умопомрачения, даже несмотря на ее принадлежность дому Слизерин.

Он с нее пылинки сдувал. Ну влюбилась в Снейпа, дура, и что? Сириус побрыкался для вида, но скрепя сердце терпел ненавистного слизеринца рядом со своей принцессой. Мужской разговор состоялся, куда без него, и, получив благословение от брата своей зазнобы, Северус быстренько помирился с дедом по материнской линии, и стал официальным наследником рода Принц, что избавило Элладору от нотаций чистокровной родни.

Полукровка, но сильный, с задатками мастера-зельевара. Каспер Принц официально признал своего внука, и некоторое время спустя Дамблдор узнал, что именно Сириус, непримиримый ненавистник всякого чистокровного бреда, посоветовал Снейпу засунуть свою гордость куда подальше и принять наследие предков.

А ведь молодой Снейп был самой явной кандидатурой на роль шпиона. Тягаться с Каспером Принцем и сворой Блэков Дамблдор не желал. Отпустил его, и направил свой взор на другого полукровку, но тот погиб в прошлую войну, и сейчас надо начинать по новой.

Директор Хогвартса не понимал, каким образом ребенок может прийти к ним из другого мира, он о таком даже не слышал. Надо внимательно следить за всем, что происходит, нельзя упустить ни одной возможности покончить с Томом раз и навсегда. Найти этого ребенка и воспитать в нужном русле.

* * *

После сытного обеда многочисленная компания Блэков и их гостей расположилась в гостиной. Адара села рядом с Октавиусом, Рег с родителями, а Невилл, дерзко отодвинув в сторону Гарри и Рона, усадил рядом с собой Гермиону. Девушка слегка покраснела, увидев на лицах друзей понимающие ухмылки.

— Гермиона, надеюсь, что в твоем мире я не упустил такую красотку? — мурлыкающим голосом спросил Лонгботтом, ничуть не смущаясь присутствующих.

— Дружище, держи свои шаловливые ручки подальше от моей сестры, — Грейнджеру решительно не нравилось внимание друга к этой девушке. — Гарри, никто из вас с ней не встречается?

В голосе парня прозвучала надежда.

— Нет, она нам как сестра, — помотал головой Поттер, виновато улыбнувшись брату подруги. — А Невилл… черт, да в нашем мире это обычный скромный ботаник! Гермиона просто еще не пришла в себя от такой разницы!

Сириус заметил, что крестник заинтересовался девушкой. Представить Невилла скромным ботаником у него не хватало воображения.

— О, придумал! — воскликнул Гарри. — Сириус, у тебя есть Омут Памяти? Зачем рассказывать, если основные моменты мы можем показать!

— Хорошая идея, — одобрил Сириус, — но это потом. Как я понимаю, в вашей реальности Джеймс остался жив и они с Лили поженились?

— Да. О ваших ссорах, и нелепых попытках отца пригласить тебя в Хогсмит на протяжении нескольких лет нам рассказал Сириус, когда мы гостили в этом доме перед Турниром Трех волшебников.

— А… вот почему дом пропустил всех троих, — в голове Сириуса мелькнула догадка. — Рон почти на половину Блэк со стороны обоих родителей, ты тоже на четверть от бабушки Дореи, к тому же, мой магический крестник, а тебе, Гермиона, я дал гостевой доступ к дому ТАМ, в вашем мире, как здесь Октавиусу.

— Да, так и есть, — улыбнулась девушка, пытаясь игнорировать несносного гриффиндорца по имени Невилл Лонгботтом. Давалось сие с большим трудом, не помогала и попытка представить на его месте рохлю и скромника.

— Мама с папой поженились в конце школы, потом родился я. Им пришлось прятаться от Волдеморта. Никто не знает почему он стал охотиться за нами и семьей Невилла, но обеим семьям пришлось скрываться от него под Фиделиусом. Хранителем Лонгботтомов была леди Августа, а у нас… — в изумрудных глазах полыхнуло такой ненавистью, что Бродяга отшатнулся. — Сириус, вы в курсе, что Питер…

— Слава Мерлину, крысеныша убили, — помрачнел Блэк. — Он стал Пожирателем и погиб в одной из схваток. Мы с Ремом не могли в это поверить, пока лично не увидели метку на его теле. Кстати, может стоит позвать Лунатика и Дору с мелким? И сестрицу с ее носатым муженьком?

Лили сомневалась на счет Северуса, но позволила мужу отправить патронус сначала Лунатику с Дорой, а потом и Элли с Севом.

— Дора? Нимфадора? А при чем здесь она? — не понял Рон. — И что за сестра?

— Ремус и Нимфадора поженились в прошлом году, и месяц назад у них родился сын, — пояснила Лили. — А сестрица, это Элладора Блэк.

— В нашем мире у тебя был брат Регулус, — сказал Гарри и кивнул на младшего Блэка. — Я подумал, что ты назвал сына в его честь.

— Нет, у меня здесь только сестра, — Сириус улыбнулся. — Влюбилась в жуткого типа, и как я его столько лет терплю?

— Сириус, ты же сам разрешил Элли встречаться с Севом, — пожурила мужа Лили, вновь заметив удивление, с некоторой толикой ужаса на лицах троицы.

— Сев? Да еще и носатый… Хм… у меня на ум приходит только имя Северуса Снейпа, — пробормотал Рон. — Наш сальноволосый преподаватель зельеварения.

— О, Мерлин, я тебя обожаю, Рон, — притворно смахнув слезу, сказал Бродяга. — Такое емкое выражение, и все в точку!

Смех Лили был похож на звон колокольчиков. Дети явно были в ужасе от перспективы встретиться с Севом, а уж его характер леди Блэк знала, как никто другой. Интересно, как Дамблдор допустил друга к преподавательской деятельности?

— Гарри, Северус здесь никогда не преподавал, с его характером я вам прямо-таки не завидую, а в Хогвартсе зельеварение ведет профессор Слагхорн.

— А что касается профессора Люпина, то он всегда нам помогал, — Гермиона игнорировала попытки Невилла сесть еще ближе, и продолжила, — он научил Гарри вызывать патронуса на нашем третьем курсе.

— Я тоже научилась ему в тот год, — Адара смотрела на брата с улыбкой. — Лунатик был в восторге.

— Мне пришлось учить это заклинание из-за дементоров в школе, которые охраняли школу от сбежавшего преступника, а…

— Аналогично. В тот год из Азкабана сбежала моя сумасшедшая сестрица, в голову которой пришла идея очистить род Блэк от полукровок, — Сириус сжал кулаки. — Даже моя мать успокоилась после рождения Адары. Она уже в полгода стала проявлять магию, что является признаком сильного мага. Впрочем, Регулус не отстал в этом от сестры, и матушка сменила гнев на милость, признав Лили достойной леди Блэк, раз уж она смогла подарить роду сильных наследников.

— Рег еще не учился в Хогвартсе, а я отказалась переходить на домашнее обучение.

— А показать свой патронус можешь? — попросил Гарри.

Адара улыбнулась, и вскоре перед ними вальяжно расхаживала призрачная львица.

— Гриффиндор в крови, — раздался знакомый баритон слизеринского декана, и трое друзей поежились. Рядом с ненавистным преподавателем стояла женщина, смотревшая на всех со знакомой хитринкой в глазах. Элладора Блэк была очень красивой, как и девушка, заинтересованный взгляд которой почти сразу остановился на Поттере.

Следом явилось семейство Люпинов, но без малыша Тедди. Когда взгляд Лунатика упал на Гарри, с его лица сошли все краски.

— Д… Джеймс? — горло сдавило, идти дальше он не мог. Словно во сне подошел к пареньку, но цвет глаз заставил оборотня закрыть глаза и потрясти головой, пытаясь сбросить наваждение. — Сириус, кто это?

— Садись, Рем, и успокойся.

Сириус представил другу и сестре с мужем путешественников по мирам, коротко рассказав их историю. Нимфадора слушала рассказ с огромным удовольствием. Она смутно помнила друга своего мужа, но понимала, что для Рема и Сириуса сын Джеймса значит гораздо больше, чем для всех остальных. На счет Лили она не могла сказать ничего конкретного. Встретить сына из другого мира, да еще от другого мужчины…

Когда Гарри дошел до Фиделиуса, Ремус сразу все понял.

— Джеймс назначил Хранителем Питера, — в этот момент он готов был выпустить на свободу своего оборотня, и еще раз отправить крысеныша в ад. — Сириус был бы слишком очевидной кандидатурой, а вот на тихого, неприметного паренька никто бы и не подумал.

— Так все и было, — кивнул Гарри. — Вот только всем друзьям сказали, что Хранителем сделали Сириуса. Дальше такой туман, что никто ничего и не понял, даже Отдел Тайн оказался бессилен. Волдеморт пришел в наш дом, убил родителей, а вот меня не смог. Его Авада отскочила от меня…

— Не может быть! — закричали все присутствующие, кроме Золотого Трио.

— Так и было, — Гарри, привычным жестом открыл свой лоб, и показал шрам, куда попало заклинание Авады.

— Хм… след от Авады слишком свеж для стольких лет, — нахмурилась Лили. — Гарри, с тобой не происходило ничего странного, связанного с этим шрамом?

— Всего и не перечислишь, но это уже моя история, и нам понадобится Омут Памяти.

Сириус предполагал, что жизнь паренька не была легкой, но утешало лишь то, что он наверняка вырос с ним, а за своих детей Блэк готов был кому угодно глотку порвать, даже Темному Лорду, если тот объявится.

Просмотр основных событий жизни троицы занял несколько часов. Когда Лили увидела, что в том мире после их смерти с Джеймсом Гарри отдали на воспитание Петунье, горящий взгляд зеленых глаз направился в сторону мужа.

— Сириус Орион Блэк! Как ты посмел отдать моего ребенка этой сушеной вобле и этому борову?!

— Мам, крестный не виноват, — поспешил оправдать Бродягу Поттер. — Мы потом расскажем… его обвинили в убийстве Питера и десятка магглов… Ложно, тогда ведь не знали, что Петтигрю — Пожиратель смерти.

— Подожди, Гарри, я что, сидел в Азкабане? — спросил Сириус, и сглотнул, увидев кивок крестника, с едва скрываемой жалостью в знакомых зеленых глазах. — А… суд… а сыворотка? Это же…

— Я не знаю. Суд если и был… подумай, ты сам предложил отцу кандидатуру Питера на роль Хранителя. Считал бы ты себя в таком случае виновным в гибели родителей?

— Да, но какое…

— Блэк, не тупи, — поморщился бывший декан Слизерина, сразу догадавшись, куда клонит мелкий Поттер. — Прямой вопрос от дознавателя: виновны ли вы в смерти Лили и Джеймса Поттеров, и все, никаких доказательств больше не требуется.

Лили кивнула.

— Чтобы узнать правду, надо очень точно задавать вопросы, а вот если бы спросили, был ли ты Хранителем… Мерлин, это просто кошмар!

Далее картинки следовали одна за другой. Неудачное знакомство Гарри и Рона с Гермионой, их поступление на Гриффиндор, но всех довольно сильно позабавило поведение ТОГО Невилла Лонгботтома. Глядя на мямлю, которая выросла под жестким диктатом леди Августы, гриффиндорца передернуло от отвращения.

Ботаник? Да он же просто лузер отстойный!

— Братишка, — промурлыкала Адара, сверкнув зелеными глазами, — ты здесь такой медвежонок! Пухленький, миленький… ммм… прям так и тянет затискать!

— Ой, заткнись, — парень покраснел, бросив быстрый взгляд на новый объект воздыхания.

Когда Гарри собирал воспоминания, он старался не зацикливаться на мелких событиях, показав лишь самое главное. Больше всего внимания он уделил четвертому курсу, и возрождению Волдеморта. Пятый курс и Амбридж длился по времени меньше всего.

После того, как всех выбросило из воспоминаний Гарри, мужчины решили запить увиденное безобразие чем-нибудь крепким. Лили колотило от ужаса, хотя нечто подобное она уже переживала с Адарой, но та никогда не показывала своих воспоминаний с Квиреллом, Василиском и возрождением Лорда. Леди Блэк уже признала этого мальчика своим сыном, и готова была за него глотку грызть.

— Дамблдор в той вашей реальности все же сумел поймать меня на крючок, — признался Северус, проглотив до дна бокал отменного бренди. — Другой причины моего преподавания в Хогвартсе я не вижу.

— А ты хотел стать Пожирателем, папа? — поразилась Эйлин.

— Мама быстро выбила из меня эту дурь на пару с тетей Лили, — Северус никогда не рассказывал старшей дочери, что едва не угодил в лапы к Темному Лорду.

— Странно, что в нашей реальности младший брат Сириуса стал пожирателем, — с сожалением вздохнула Гермиона.

— Матушка и меня уговаривала присоединиться, — призналась Элладора, — но я видела перед собой пример Беллы и категорически отказалась от такой участи, к тому же, дружить с магглорожденной и быть Пожирательницей… Как ты себе это представляешь? Мы с Лили и Севом с первого курса дружили, ну а потом…

Элладора хмыкнула, вспомнив их первый разговор с Сириусом о своей влюбленности в друга. Она была в панике от своего открытия, а брат в первую секунду даже не понял ее. Хотя скорее, не поверил. Сев все же, никогда не блистал красотой, но она просто балдела от его бархатистого голоса. После ломки детский мальчишеский голос сменился на сочный баритон, до сих пор заставлявший ее сходить по нему с ума.

— В любом мире история повторяется, и Гарри с друзьями использовали в качестве приманки для Темного Лорда, как здесь Адару и их троицу, — раздался мрачный голос Сириуса. В голове проносились нелестные эпитеты в адрес директора Хогвартса, который наверняка догадался, что Волдеморт не мог сгинуть просто так, и приготовил себе якоря для возвращения в мир живых.

Глядя на увиденную историю после воскрешения безносого безумца, Сириус подумал о том, что тот Дамблдор, как и в этом мире, наверняка сразу просек ситуацию с крестражами. Говорить детям о таком он не собирался, стоит обсудить проблему бессмертия Темного Лорда после того, как подростки улягутся спать.

— Полностью поддерживаю, — кивнул Северус. Краем глаза он заметил взгляды, которые кидала его дочь на Гарри Поттера, и в них без труда читалась заинтересованность. Мерлин, только не Поттер, ребенок! Принц едва подавил свое искреннее желание сказать это вслух, но видя хитрый с прищуром взгляд обожаемой супруги, быстро прикусил язык.

Поттер был лакомым кусочком. Будущий Наследник рода, красавчик, да и с деньгами будет все в порядке, а уж если дочурка в будущем проявит к нему свой интерес… Сейчас она еще слишком мала, а вот через пару лет… Вставать на пути жены и счастья дочери мог только человек с низким уровнем самосохранения. В свое время Элла в довольно резкой форме приструнила деда по поводу возможной помолвки между Эйлин и младшим Малфоем.

Покойный Каспер Принц не смог противостоять безудержному блэковскому напору Элладоры Блэк и махнул на возможный договорной брак рукой.

— Мам, а вы можете рассказать в общих чертах, какие есть различия в наших мирах кроме тех, о которых мы знаем? — попросил Гарри.

— Ну… в основном вы уже в курсе, — начала свой рассказ Лили. — Волдеморта в нашем мире упокоил Сириус на пару с Аластором Грюмом, в тот же день, что и в вашем мире. Через несколько дней Белла, в компании своего мужа и деверя попыталась напасть на дом Андромеды и Теда, но туда вовремя явились авроры.

— Кузина под конец совсем слетела с катушек, — мрачным тоном сказала леди Принц, — даже мой брак с Севом она считала недостаточно хорошим для древнейшего и благороднейшего семейства Блэк. Что уж говорить о Меде и Сириусе. Потом все утряслось. Больше десяти лет тишины и спокойствия.

— Странным образом наши годы учебы повторяются почти день в день, разве только вместо вашего Трио у нас была я, Невилл и Октавиус, — продолжила историю Адара. — Барти Крауч-младший подбросил бумажку с моим именем, и мне пришлось участвовать в Турнире. Третий курс с дементорами не в счет. Беллу поймали еще до Хэллоуина и остаток года прошел относительно спокойно. В остальном, вся история повторилась, даже смерть Седрика, увы, разве что под напором отца Фадж просмотрел мои воспоминания и ему пришлось признать возрождение этого безносого урода. Пятый курс тоже… никакой Амбридж, усиленные официальные уроки по ЗОТИ, никакой самодеятельности.

Параллельный мир больше не принес никаких сюрпризов. Возрождение Волдеморта проходило по тому же сценарию, что и в их мире, но вместо Питера там был какой-то другой фанатик, решивший воскресить Темного Лорда.

— А вот легализовать вас троих так, чтобы никто не узнал вашу историю, довольно… хлопотно, — нахмурился Сириус. — С Роном есть идея переговорить с мисс Прюэтт. Чтобы восстановить род брата, эта старуха будет молчать обо всем в тряпочку. Хитрая, изворотливая…

— В любом из миров тетушка Мюриэлль остается сама собой, — каким-то обреченным тоном сказал Рон, перебив Блэка. — В том нашем мире Чарли категорически отказался от наследования, а Перси ждал… ну… мириться с теткой он не хотел. Характер у нее тот еще.

— Ну да, после этого ты будешь находиться полностью в ее власти до своего совершеннолетия, — пожалел парня Блэк.

— Ради того, чтобы этот змей не заинтересовался Гарри, я потерплю два года, — сказал Рон, и Поттер с благодарностью ему кивнул.

— Гарри… Сыном Джеймса в этом мире ты быть не можешь, а вот кузеном — вполне. У дяди Флимонта был брат, но он исчез из вида лет тридцать назад. Не признать в тебе Поттера может только слепой, да и гоблинская проверка… За звонкую монету эти коротышки найдут Огастаса Поттера в любой точке земного шара. Надеюсь, у него хватит совести помочь сыну племянника, пусть и из другого мира.

— А вот с мисс Грейнджер сложнее всего, — пальцы Северуса барабанили по подлокотникам кресла, пытаясь найти выход из сложившейся ситуации.- С чистокровными проделать нечто подобное проще простого с наличием кучи родственников.

— Зачем огород городить, если можно просто сказать, что Гермиона моя сестра, которая училась за границей, к примеру, в Америке? — нахмурился Октавиус.

— Нет, они пошлют запрос для проверки, и тогда все… Гарри и Рон могут быть на домашнем обучении, с них взятки гладки. Ну, захотели родственники учить наследников дома, кого этим удивишь? После СОВ в школу приходит достаточно много таких учеников, вы же знаете, а вот магглорожденная…

— А если не магглорожденная? — спросила вдруг Элладора, бросив задумчивый взгляд на дочь, а потом на обсуждаемую девушку. — Вы с Эйлин внешне очень похожи. Темные волосы, карие глаза.

— Ты хочешь.. — задохнулась от возмущения мисс Принц, но тут же заткнулась, упершись взглядом в грозные глаза матери.

— Когда ты родилась?

— 19 сентября 1979 года, — ответила Гермиона, все еще не понимая, куда клонит леди Принц, и чем ей это грозит.

— Отлично, то, что надо, — просияла Элладора. — Сев, мы с тобой поженились летом 1978 года, у нас вполне могла родиться дочь спустя год. Мы ведь с тобой в то время прятались, да и потом избегали появления в обществе после рождения сначала Эйлин, а потом и малыша Каспера.

— По-моему мнению, сестрица, ты выбралась из своего замка почти перед самым поступлением племяшки в Хогвартс, — пробурчал Сириус. — Твой длинноносый супруг держал тебя взаперти… прям как дракон на… кхм… Лили, за что?

— Поменьше языком болтай, бестолочь, дети вокруг, — осадила мужа леди Блэк, глядя на веселившихся Люпинов.

— Предлагаю провести над Гермионой ритуал принятия в род, — озвучила свою идею Элладора, заставив девушку ахнуть. — Скажем всем, что старшая дочь была на домашнем обучении, и теперь сдает СОВ для поступления в Хогвартс.

Северус молчал. Об успехах мистера Грейнджера он был наслышан, как и о его силе, которая была гораздо выше среднего, да и сама девушка не из простых. Сварить добротное Оборотное Зелье на втором курсе не каждому под силу.

— Согласен, но хочет ли сама мисс Грейнджер взять другую фамилию?

Девушка бросила вопросительный взгляд на брата, и тот улыбнулся, дав ей свое одобрение.

— Я не против, — ответил он, — я всегда буду знать, что ты моя сестра.

— Отлично, никто и носа не подточит после ритуала, а свои догадки пусть держат при себе. Тогда раскланяемся, и по домам. Гермиона, ты идешь с нами, а вы вызывайте эту мерзкую старушенцию Пруэтт.

— Сестрица, ты как всегда сматываешься, когда надо сделать всю самую грязную работу, — пробурчал Сириус, внутренне содрогаясь от перспективы разговора с Мюриэль Пруэтт. Старуха с огромным удовольствием заберет Рона себе, получив реальную возможность возродить свой род после смерти Фабиана и Гидеона во время первой войны.

Мисс Грейнджер тепло попрощалась с Гарри, Роном и Октавиусом, начисто игнорируя раскинутые руки Невилла.

— Гермиона, а меня обнять на прощание? — спросил он игривым тоном.

— Перетопчешься, Невилл, — отрезала она, вспыхивая, подобно спичке. — Губу закатай!

К девушке вернулся боевой настрой, и она начисто игнорировала заигрывание Лонгботомма, получив одобрительный кивок Адары.

— Так ему и надо, Гермиона, давно следовало спустить его с небес на землю, — с губ мисс Блэк слетел смешок. — А то, понимаешь, привык к тому, что девицы вокруг него хороводы водят.

Взрослые рассмеялись, а Гермиона не знала, куда деваться от смущения. Никогда еще парни не добивались ее столь явно, а уж представить в роли наглого ухажера простодушного Невилла?

Сириус проводил семью сестры, и тут же написал письмо мисс Пруэтт, чтобы договориться о срочной встрече. Каждый день на счету, и потерпеть можно было бы до завтра, если бы не день рождения Адары.

Правда, выслушивать причитания чистокровной волшебницы, известной всем своим отвратительным характером, та еще перспектива. Артур частенько говорил, что лучше сразиться с драконом, чем час выдержать в компании этой мегеры.

Сириус еще раз посмотрел на Гарри, и перевел взгляд на Лили. В голове бился вопрос: а любил ли ТОТ Сириус Блэк жену своего друга? Он сам понял свои чувства лишь на шестом курсе. Лили была слишком красивой, чтобы он мог упустить такой ценный приз, и из-за своей кобелиной сущности не смог удержаться от внезапного и дерзкого поцелуя в темном коридоре, зажав отличницу в одной из темных ниш. Получил хлесткую пощечину в ответ, но с тех пор потерял покой и сон.

Сладкие, горячие губы рыжеволосой красотки снились ему потом по ночам, и к концу шестого курса он считал себя одержимым ей. Лишь Ремус знал об этой слабости Бродяги, но помалкивал в тряпочку ради дружбы Джеймса, который бегал за мисс Эванс еще с начала пятого курса.

Лили уставилась на него, в немом вопросе приподняв бровь.

— Радуюсь веселой перспективе общения с мисс Пруэтт, — выкрутился Блэк, слегка поморщившись.

— А подождать несколько дней нельзя было?

— Зачем? Завтра день рождения Адары, а ты в курсе, что в кои-то веки к нам придет Нарси с мужем и сыном, и Гринграссы. Будет лучше, если Гермиону и Рона мы представим волшебному обществу уже завтра.

— А Гарри?

— Гарри пройдет проверку у гоблинов, но вот ему-то придется официально влиться в наше общество чуть позже, скорее, даже при поступлении в Хогвартс. Найдем брата дяди Флимонта, и потом будем решать проблемы по мере их возникновения.

К этому моменту в гостиной из взрослых остались лишь они. Ремус с Дорой ушли домой вслед за Принцами, а молодежь продолжала сидеть на диване, обдумывая случившееся. Даже для волшебного мира их история слишком сильно попахивала мистикой, но другого выхода, как приспосабливаться к окружающей обстановке, у них не существовало.

Рон с тоской думал о своей предстоящей жизни у тетушки, но приятным бонусом было то, что он станет Наследником рода, чего никогда бы не случилось в прошлой жизни из-за наличия шестерых старших братьев. Перси мечтал заполучить титул лорда Пруэтта, и с нетерпением ждал смерти тетушки, которая портила бы ему жизнь до самого конца, невзирая на его главенство.

Мюриэль всем твердила, что никто из Уизли недостоин стать Главой древнейшего и благороднейшего рода Пруэтт, но периодически приходила к ним, дабы переубедить Перси перестать выпендриваться, и взять в свои руки дела рода, приняв наследие предков.

Когда в прихожей раздалось знакомое ворчание, рыжик вздрогнул, и с видом великомученика, приготовился выслушивать очередные нотации этой мерзкой старой девы, которую никто не рискнул взять в жены, не смотря на ее благородное происхождение.

Замок Принцев поражал своим величием. Гермиона жила в доме на Гриммо 12, но он и на сотую долю не был так красив, как этот истинный представитель старины. Со слов хозяина замка, то бишь их бывшего преподавателя, род Принцев старше рода Блэк почти на полвека, а если учитывать, что первый Блэк по рассказам Сириуса, появился в волшебном мире примерно в начале двенадцатого века, то остается только догадываться о дате создания всего этого великолепия.

Впрочем, гордость Принцев своим происхождением могла с легкостью затмить тщеславие леди Вальбурги Блэк, портрет которой в свое время просветил несчастную грязнокровку о первом Блэке, по легенде являвшимся потомком Гримма, посланника смерти, спустившегося к смертным в образе красивого мужчины, и соблазнившего смазливую служаночку одного из лордов-магглов.

В отличие от Джинни и остального семейства Уизли, Гермиона интересовалась историей рода Блэк, и этим самым привлекла к своей персоне внимание леди Вальбурги, в самом начале их знакомства сетовавшей на то, что такой блестящий ум достался обычной маггле. Сириус однажды застал их за разговором, и был сильно удивлен, что мамаша не кричит на весь дом подобно баньши.

Начало ретроспективы

- Лучшей кандидатуры на роль леди Блэк я не представляю, сын, — кивнула она в сторону покрасневшей до корней волос девушки. Бродяга удивленно поднял брови, и присвистнул.

- Мадам, а вы в курсе о ее происхождении? — спросил он, явно забавляясь создавшейся ситуацией.

- Умна, красива, и лучшая студентка Хогвартса за последние двадцать лет после известной тебе Лили Эванс, — леди Вальбурга довольно неаристократично фыркнула. — Финеас собрал о ней все сплетни, и обновить кровь нам не помешает.

Конец ретроспективы.

Гермиона потом еще несколько дней избегала общества Сириуса, который вскоре сказал ей, что не стоит обращать внимания на слова матери, и он не собирается на ней жениться, так как она слишком молода, а он после Азкабана не выглядит достойным мужем для такой симпатичной, молодой ведьмы.

Девушка зажмурилась, и едва не сгорела от стыда, когда подумала о том, что тот Блэк, вполне смог бы ее заинтересовать, если бы выглядел, как увиденный сегодня. Уверенный в себе, без вечно загнанного взгляда, здоровый, и не сломленный несправедливым решением суда человек.

— Гермиона, ты готова? — в комнату, которую ей выделили как будущей старшей дочери древнейшего рода, вошла Элладора Блэк. На женщине уже был надет ритуальный балахон, и она вопросительно смотрела на девушку, которая чувствовала себя не в своей тарелке.

— Да, леди Принц, — кивнула она. — Надеюсь, Эйлин не сильно…

— Прекрати драматизировать, — перебила ее бывшая мисс Блэк. — Дочка привыкла быть старшей в семье, а после ритуала она станет младшей дочерью, но из-за наличия у нас сына, ничего не изменится. Мы в любом случае даже не подумали бы проводить ритуал, если бы у нас не было Каспера. Ты знаешь, что собой представляет это действо?

— В общих чертах, — призналась Гермиона. — Леди Блэк, точнее ее портрет на Гриммо 12, где мы с мальчиками проводили там остаток каникул, просветила меня.

— Она не предлагала тебе стать частью рода? — спросила женщина, заметив, как сильно покраснела после этих слов девушка.

— Нет, конечно, нет, — поспешно ответила Гермиона, покраснев еще больше.

Элладора сразу поняла, ЧТО матушка предложила несчастной малолетней волшебнице и засмеялась.

— Учитывая, что после выявления немаленькой магической силы Адары и Регулуса, мамочка признала брак моего беспутного братца, я уже представляю ее реакцию на появление в доме сильной одаренной, пусть и магглорожденной волшебницы. Впрочем, о матримониальных планах матушки мы еще поговорим, а пока поспешим. Надо провести ритуал до полуночи, и надеюсь, завтра твоя внешность поменяется не слишком кардинально. Не хотелось бы расстраивать бедного Невилла.

Гермиона смущенно улыбнулась, и последовала за будущей матерью в ритуальный зал, где уже находились все члены их семейства. Каспер Принц смотрел на будущую сестру с пониманием, в отличие от Эйлин, хмурое и недовольное лицо которой портило всю картину, и добавляло в происходящее ту самую ложку дегтя.

Правильно, слишком все сладко. Их приняли хорошо, но из всех действующих лиц только дочь их бывшего профессора зельеварения теряла свой статус старшей наследницы. Гермиона знала, что после ритуала она по крови и по магии станет Принц, и никто, даже гоблины не смогут доказать, что когда-то она носила фамилию Грейнджер.

Леди Блэк говорила, что в старину угасшие рода вводили с помощью такого ритуала магглорожденных, но этот метод подходит только для таких семейств, как Принц. Гермионе даже думать не хотелось, сколько жертв принес первый представитель фамилии, чтобы заполучить себе алтарь рода.

Для гоблинов жертвоприношение — плевое дело, а у остальных волшебников связаны руки, и построить алтарь в наше время невозможно. Слишком большая некромантская энергия скапливается в одном месте, и к сумасшедшему сразу же явится команда авроров, обеспечив убийце его законный Поцелуй дементора.

Живя на Гриммо 12, она однажды нашла книгу о создании такого чудовищного творения, а Вальбурга потом просветила, что в Средневековье было очень легко выкупить осужденного на смерть преступника, заплатив несколько звонких монет кому надо.

Гермиона едва сдерживала рвотные позывы, когда будущий отец принес в жертву алчному алтарю вопящего истошно барашка. В глазах Эйлин она увидела превосходство, и тут же постаралась взять себя в руки.

Новоиспеченную наследницу магия рода нарекла Гермионой Элладорой Принц, и когда над камнем появилось странное красное марево, Северус облегчением выдохнул. Ритуал прошел как надо. Девушка с этого момента их старшая дочь, и пусть кто-то попробует доказать обратное.

* * *

Мюриэлль была на седьмом небе от счастья. У Рода Пруэтт есть наследник, пусть и слегка неотесанный. Причесать, приодеть, подучить, и будет достойным представителем этого рода, а всякие Уизли пусть катятся подальше.

Мисс Пруэтт привела Рональда в мэнор, и прямым ходом направила мальчишку в комнату Наследника для подготовки к ритуалу. Надо ковать железо, пока горячо. Раздав инструкции эльфам для приготовления ритуальной комнаты, Мюриэлль нашла в родовом Хранилище описание ритуала принятия в Род. Старая волшебница с маниакальной улыбкой на лице представляла рожу этой наседки Молли, когда она перестанет являться к ним в дом и унижаться перед ними, как маггла, чтобы младший сын Уизли стал Главой Рода Пруэтт и возродил его былое величие.

Теперь у нее есть Рональд. Жаль, что братец не дожил до этого счастливого дня.

— Рон, ты все сделал, как я велела? — строго спросила она, грозно нахмурив брови. Он еще у Блэков выслушал от нее все, что она думает по поводу его одежды, манер и даже выражения лица.

Пока еще Уизли лишь обреченно вздохнул. И как продержаться еще два года? Потом можно будет послать старую каргу куда подальше, и не обращать внимания на ее мерзкий характер, а пока придется терпеть.

* * *

Гарри очнулся в ритуальном зале. Холода он не чувствовал, как и остальных неудобств. Рядом с ним на коленях сидел знакомый Сириус, исхудавший, с каким-то загнанными глазами, в которых без труда читался страх.

— Гарри, ты где? Где Гермиона и Рон? — спросил Блэк.

Поттер посмотрел на свои прозрачные руки и уставился на крестного, спросив:

— Что происходит? Почему у меня прозрачные руки?

— Вы пропали во время битвы, — Сириус сглотнул, — Невилл с Луной рассказали, что видели, как после падения стеллажа, вы словно стали растворяться. Вы в другом мире? Дамблдор предположил такую возможность.

— Так и есть, — кивнул Гарри. — Я знаю, что мы не можем вернуться, но у нас все хорошо, крестный.

— Мерлин, Сохатик, я так виноват! Я снова не смог тебя спасти!

— Сириус, я… знаешь, я не хочу, чтобы ты считал меня эгоистом, но я не хочу… — Гарри с отчаянием посмотрел на Блэка, и тот сразу все понял.

— Там они… живы?

— Только мама. Здесь ты не сидел в Азкабане. Единственное…. отец умер на седьмом курсе во время рейда Пожирателей.

— Вот как… И с кем…?

— Хм… она теперь носит фамилию Блэк, — сказал Гарри, глядя прямо крестному в глаза. В глазах Сириуса мелькнуло удивление, вперемешку с чем-то еще, но парень не мог точно подобрать нужное слово, а потому просто махнул рукой.

— Она… вышла замуж…

— За тебя, да… ну, не совсем тебя, — хохотнул Гарри. — Здесь у меня есть еще брат и сестра, а у тебя, кстати, вместо Регулуса в этом мире есть сестра Элладора, правда… не падай только в обморок, но она замужем за Снейпом.

— За Нюньчиком?!

— Ага… Только здесь он помирился с дедом и носит фамилию Принц, и в Хоге не преподает, и вообще… нормальный. Под напором твоей сестры и мамы он так и не стал Пожирателем, как и леди Принц.

Гарри обобщенно рассказал историю того мира, в который они попали, и Сириус облегченно выдохнул.

— Что ж, Сохатик, я рад за вас всех, — в голосе бывшего сидельца Азкабана слышались грусть и обреченность одновременно. — Думаю, у нас осталась всего пара секунд, и действия ритуала призыва закончится. Удачи тебе…

Гарри проснулся со слезами на глазах. Ему было жалко ЭТОГО Сириуса. Бродяга потерял всех, и впервые Поттеру стало стыдно, что в своем безграничном нежданно обретенном счастье, он не подумал о своих родных, а также родителях Гермионы и Рона. Особенно родителях подруги, которые потеряли второго ребенка и уже больше никогда не увидят его живым.

Сириус передаст Молли и Артуру то, что сын жив и здоров, переместившись в другой мир, а с мистером и миссис Грейнджер что делать? Гарри вытер со щек набежавшие слезы, дабы не выглядеть перед остальными нытиком, но сердце болело за всех разом, и эйфория после обретения семьи уже не выглядела такой… всеобъемлющей.

За все в мире надо платить. Мир, где он прожил пятнадцать лет, казался жалкой пародией на тот, в который они попали. Черновиком, в котором баловался неизвестный Автор, лишив его родителей жизни, засадив Сириуса в тюрьму, позволив череде бесконечных потерь, боли и издевательств со стороны родственников, практически довести его до края.

Ведь потеряй он во время этой битвы еще и Сириуса… или Гермиону с Роном… Гарри тряхнул головой, пытаясь выбросить эту картинку из головы.

— Гарри, что случилось? — в комнату вошла Лили, и нахмурилась, увидев покрасневшие глаза сына.

— Сириус… из того мира… он провел ритуал призыва крестника, — Поттер сглотнул. — Он... мама, он убит… морально уничтожен моим исчезновением. Я… только сейчас подумал, что он там останется совсем один. Снова. В этом затхлом доме, наедине с орущим портретом матери и сумасшедшим домовиком. Это его добьет.

— Ох, мой сыночек, — прижав ребенка к себе, леди Блэк готова была и сама разрыдаться. Вспоминая потухшие и безжизненные глаза ТОГО Сириуса, она понимала, что сын прав, и теперь, лишившись крестника, он потерял единственный луч света в том мире после их с Джеймсом гибели. — Ничего, Сириус будет знать, что ты там, где тебя любят. Приводи себя в порядок, и спускайся завтракать.

— Хорошо, мама, — кивнул он, замирая от этого слова, и того, что может видеть ее живой, а не на фотографии.

— Домовик подогнал одежду Рега под твой размер, но сегодня после ритуала у гоблинов, мы зайдем в магазин, и купим тебе все, что надо.

— Спасибо.

— Не за что, дорогой. Поторопись!

Он кивнул. Им не вернуться обратно. Как бы он не хотел порадовать того Сириуса, которого знал эти несколько лет, обратной дороги нет.

Гермиона боялась подойти к зеркалу. Пусть новоявленные родители и говорили ей, что кардинальных изменений произойти не должно, но она все равно боялась. Она привыкла к своим волосам, к своим глазам, да и вообще к собственному телу. Страшно представить, ЧТО родовая магия Принцев могла с ней сделать.

Открыв глаза перед огромным зеркалом, висевшим в ванной комнате, она облегченно выдохнула. Ничего существенного. Только волосы стали более темными и почти полностью прямыми, что не могло ее не радовать, а остальное при ней. Глаза и раньше ничем не отличались от тех, что были у Эйлин или профессора Снейпа. С губ девушки сорвался смешок. Не назвать бы так собственного отца при посторонних.

Девушка приняла душ, и с удовольствием надела одежду, выданную домовиком. Красивое платье чуть ниже колен, какие джинсы для дочери рода Принц? Вспомнив слышанные в гриффиндорской спальне не раз и не два заклинания для укладки волос, мисс Принц взяла в руки палочку, и наколдовала себе вполне пристойную для этой одежды прическу. Благо, без так надоевших ей кудряшек, сделать это было проще простого.

— Хозяйку Гермиону ждут к столу, — сказала домовичка Линки, которую еще вчера Элладора отдала в ее полное распоряжение. Гриффиндорке происходящее казалось нереальным, и возникало ощущение, что еще чуть-чуть, и она проснется в своей комнате на Гриммо 12 под вопли Вальбурги, или переругивания близнецов, обсуждающих очередную шалость аккурат напротив их с Джинни комнаты.

— Да, Линки, я уже готова, — сказала она.

Она спускалась в столовую, испытывая легкое волнение. Бывший профессор и его жена с младшим отпрыском отнеслись к ней вполне добродушно, а вот Эйлин… Ясно же, что девушка ревнует родителей к чужому ребенку, так внезапно ворвавшемуся в их мир, и перевернув его с ног на голову.

В столовой новая семья была в полном составе. Эйлин при ее появлении снова нахмурилась, а леди Принц заулыбалась. Осмотрев девушку с ног до головы, она пришла к выводу, что изменения если и случились, то только с пышными волосами, ставшими прямыми, и сравнившимися по цвету с ее собственными. У Эйлин, все же, волосы были немного темнее.

— Доброе утро! Отлично выглядишь, дорогая, — поприветствовала дочь Элладора.

— Доброе утро! Спасибо, кажется, кардинального изменения внешности не произошло, — на лице девушки появилась смущенная улыбка. — Разве что мое самое большое проклятье — волосы… наконец-то они стали такими, как я мечтала с четвертого курса, а не…

— Воронье гнездо, — скривилась Эйлин, пытаясь поддеть теперь уже старшую сестру.

— Полностью с тобой согласна, сестренка, — не поддалась на провокацию Гермиона, добавив в голос столько меда, что самой стало тошно. Подружиться с сестрой в ближайшее время не получится, если та будет вести себя столь агрессивно.

Элладора посмотрела на собственную дочь, чуть прищурив глаза. Гермиона не знала, о чем они вчера с ней разговаривали после ритуала, но Эйлин замолчала. Завтрак прошел в дружеской обстановке, а Каспер с удовольствием рассказывал о полученном письме от своего друга, и веселом розыгрыше, устроенном его братом.

— Представляете, Арчи сделал какое-то зелье, которое на пару минут превратило Ричарда в канарейку, — с восторгом рассказывал младший Принц, напомнив тем самым Гермионе о проделках близнецов. — Сиреневую, с перьями и хвостом… Он так испугался, а Арчи досталось по первое число от мистера Хоскинса.

— В нашем мире что-то похожее делали старшие братья Рона, — улыбнулась Гермиона. — Правда, канарейки были разноцветными, одни красными, другие синими, ну, в общем, Фред говорил, что все зависит от самого человека.

— Оригинальные познания в зельеварении у этих Уизли, — усмехнулся Северус, — но это так и есть. Скорее всего, в зелье добавлена Лирица Трехцветная. Бесполезное растение в плане лечения физического тела, но весьма интересно реагирует на магию.

— Пап, кто о чем, а ты снова о зельях, — застонала Эйлин, вызвав улыбку у матери. Дочь никогда не любила зельеварение, и дар Принцев полностью перешел к сыну, в то время как девушка была истинной Блэк с ярко выраженным талантом к боевой магии и чарам.

— Дочка права, Сев, — сказала она. — Нам пора в Министерство, подать документы на сдачу СОВ для Гермионы, и потом мы пробежимся по магазинам. Эйлин, ты там хотела кое-что купить, пойдешь с нами?

Девушка кивнула. Гермиона не могла даже предположить, что могло послужить причиной такой покорности младшей сестры, которая еще вчера устроила целую истерику по поводу вступления в род простой магглы. Рокового слова она не сказала, но все в комнате поняли, ЧТО Эйлин хотела сказать на самом деле. Семейная жизнь в этом мире для нее явно не всегда будет безоблачной.

* * *

— Значит, ритуал призыва крестника, — пробормотал Блэк, когда Гарри рассказал о своем сне. — Хм… очень рискованный ход, хотя, если тот Сириус тоже побратался с Джеймсом на нашем пятом курсе, то ничего странного, что у него все получилось. Право крестного и кровного родича… Во мне ведь тоже есть капля крови Поттеров, ну… в любом чистокровном найдется немного то одного рода, то другого. Моя бабушка Мелания наполовину была Поттер. В тебе четверть крови Блэков. Мешанина из кровного и ритуального родства… Силен чертяка, хм…

— Сам себя не похвалишь, как говорится, — усмехнулась Лили.

— А что? Ты не представляешь, что за жуткий ритуал, Рыжик, и сколько он выпивает энергии, если ситуация настолько нестандартная, — ответил Сириус со смешком. — Я… полагаю, что тот Бродяга просто решил использовать последний шанс вернуть крестника, хотя и знал, что если Гарри в другом мире, то у него ничего не получится.

— А с Сириусом все будет в порядке? — забеспокоился Гарри.

— Проваляется в отключке несколько дней, но потом все будет в норме, — успокоил парня Бродяга. — Призвав к себе родовую магию Блэков и Поттеров, он сильно рисковал.

— Мне его так жаль, — снова занялся самобичеванием Поттер. — Потерял друзей, семью, жизнь… врагу такого не пожелаешь.

Блэк даже не знал, что сказать. Он представил эту ситуацию с Питером, и вынужден был признаться хотя бы себе самому, что поступил бы также опрометчиво, отдав Гарри прилетевшему Хагриду, и рванувшись мстить Хвосту. Впрочем, это был тот же Сириус, только с более незавидной судьбой.

Бродяга заметил, что после смерти Джеймса в этом мире, история его жизни сделала серьезный поворот, и в гораздо более лучшую сторону. Он смог заполучить себе любимую женщину, не попасть в Азкабан, став на пару с Грюмом Национальным героем магической Англии с валявшимся где-то Орденом Мерлина Первой степени. Завалить Лорда даже на пару с Грюмом оказалось довольно хлопотно, но магическая Британия получила более десяти лет мирной жизни.

Да и Снейп... Двойной шпион, если исходить из тонкого намека носатого. В этой жизни он не попался на удочку не только Темному Лорду, но и Дамблдору, но уже благодаря Элладоре. Плясать под дудочку директора то еще сомнительное удовольствие. Рождение в семье младшей дочери тоже благотворно сказалось на семейном благополучии.

И вообще тот мир к Блэкам был не слишком благожелателен, для последнего поколения уж точно. Здесь они все вместе, и даже Нарси тайком от мужа поддерживает с Медой связь и периодически пересекается с той на нейтральной территории. Впрочем, в том мире они тоже могли делать это втайне от всех, а здесь он знает об их маленьком секрете только из-за теплых отношений с ними обеими.

Сегодня они официально пересекутся на дне рождения его дочери, спустя более двадцати с лишним лет. Огромное событие для их рода. Андромеду он восстановил на древе сразу, как стал Главой Семьи. Матушка промолчала. Метаморфизм племянницы подтверждал наличие сильного магического дара, и Вальбурга Блэк смирилась с выбором Меды, даже встретилась с ней пару раз.

— Гарри, не вини себя, ты…

— Если бы я послушал Гермиону и не сорвался с места… если бы подумал своей головой… — воздух вокруг Гарри стал поднимать предметы со стола, но Поттер ничего этого словно и не замечал. Лили видела, что у сына истерика, и легонько прикоснулась к его руке, призывая его магию успокоиться.

— Гарри, что случилось — того не вернешь, — мягко сказала она. — Ты и твои друзья здесь, а Сириус будет знать, что ты в безопасности.

— Я знаю, мам, но… мне… он там один, — он сглотнул, судорожно пытаясь не заплакать от боли и чудовищной несправедливости к Бродяге со стороны Бога или каких-то других высших сил. — У него нет никого, только Ремус. Все мертвы. Мама… та моя мама, отец, его родители и почти вся семья… Двенадцать лет в Азкабане, и после этого снова тюрьма, но уже в собственном доме.

Лили без стеснения прижала сына к себе. Адара с Регом сидели без единой кровиночки на лице. Никто из них не осуждал брата за слабость, особенно девушка, которая пережила почти все то же самое, что и Гарри, но у нее всегда была поддержка семьи, в то время как он довольствовался лишь друзьями и несколько позднее — крестным.

Она понимала, что и Невилл и Октавиус — лучшее, что могло случиться в ее жизни, но они никогда не смогли бы заменить ей маму с папой или Рега.

* * *

— Значит, с детьми все в порядке? — дрожащим голосом в сотый раз переспросила Молли.

— Да, все нормально, — Сириус старался говорить как можно спокойнее.

— Молли, дай Сириусу рассказать, не перебивай, — обнял жену Артур, пытаясь успокоить. Исчезновение Рона больно ударило по их семье. Когда Дамблдор сообщил о возможном перемещении сына в другой мир, с Молли случилась истерика. Она надеялась, что директор ошибается, и Бродяга после ритуала сможет вернуть детей обратно.

С момента пробуждения хозяина дома прошло два часа. Блэк не особенно сильно рассчитывал на зелье Снейпа, которое тот заставил его выпить перед проведением ритуала, но оно подействовало. Вместо нескольких дней сна — вполне нормальное самочувствие уже утром, словно и не было ничего.

Все-таки, этот носатый — гений в зельях. Сириус хохотнул, и пояснил, когда увидел направленные на него взгляды всех членов Ордена:

— Снейп, не поверишь, о тебе думал.

— Блэк, у тебя с головой все нормально?

— Просто… в том мире у меня есть сестра, и ты там вроде как мой зять, — Сириусу этот момент был неприятен больше всего. Радовало только, что сестра, как и муж, не стали Пожирателями. Видимо, вдвоем с Лили они смогли переубедить бедного паренька не падать во тьму, в то время как здесь чего-то не хватило… или кого-то. Возможно, сестра и стала тем самым якорем спасения для бедолаги.

Снейп уставился на него, открыв рот.

— В смысле? У тебя там еще и сестра есть?

— Нет, там не было Регулуса, есть только Элладора Блэк.

Сириус ввел всех в курс дела, обрисовав в общих чертах все сказанное Гарри во время ритуала. Слушали его с большим интересом. Блэк умолчал только о судьбе Ремуса и Тонкс в том мире. Ему стоит поговорить с другом потом, наедине, и не выносить этот маленький секрет на всеобщее обсуждение. Он уже заметил, какие взгляды бросает друг на племяшку, но Бродяге также было известно, что Лунатик считает себя недостойным такой партии.

— Рона жалко, — сказала Джинни, слегка смущаясь. Она впервые присутствовала на собрании Ордена и чувствовала себя очень неуютно. Как Гарри выдерживал внимание к своей персоне все эти годы? — Стать Пруэттом почетно, но довольно хлопотно с наличием тетушки Мюриэлль.

— Другого выхода легализоваться у них не было, — сказал Сириус, и снова повернулся к Снейпу. — Мисс Грейнджер ТОТ Снейп введет в род на правах старшей дочери после ритуала удочерения на родовом алтаре.

Северус кивнул, проигнорировав тонкий намек на то, что Элладора Блэк не стала Снейп, а заполучила себе официальный статус леди Принц. Тот Снейп не любил Лили Эванс, не мучился после ее смерти, оставив при себе и жену, и подругу детства. Тот Снейп замахнулся на чистокровную волшебницу, и получил ее, склонив свою гордыню перед дедом, простив смерть матери. Он же не смог. Простить не смог. На его ауре клеймо Темного Лорда, клеймо долга жизни Джеймсу Поттеру, который и отдавать теперь некому.

Магия либо простит его, либо убьет. Слишком сильной была его ненависть к ребенку погибшей возлюбленной. Он вообще не понимал, почему еще живет, дышит, двигается, если перенес свою ненависть на ни в чем не повинного ребенка. Спасал от Лорда, но сам же и гнобил на каждом занятии.

Пусть бы это побыстрее закончилось. Министерство до сих пор строит из себя слепоглухонемых, и в итоге доиграется до кровопролитной войны, которая уже не за горами, а исчезновение Избранного и его верных друзей поставило жирный крест на победе Света.

Разве только Избранным станет Невилл… который удивил зельевара своим поведением во время битвы в Министерстве. Тюфяк, но в то же самое время истинный гриффиндорец.

Рон рассматривал себя в зеркале, не обращая внимания на удивленный и ошарашенный взгляд тетушки Мюриэлль. Изменения во внешности были кардинальными, начиная с роста и телосложения, и заканчивая лицом, волосами и разрезом глаз. Ничего общего с Роном Уизли, перед ним стоял совершенно другой человек, разве что глаза остались голубыми.

Если раньше он возвышался над тетушкой больше, чем на голову, то сейчас эта разница была существенно меньше. Сантиметров пять или больше ушло в никуда, но назвать его низким все же никак нельзя. Скорее, чуть выше среднего роста. Волосы изменили цвет на более темный, приблизившись по оттенку к материнскому или, как в шутку говорил отец, пруэттовскому.

Непривычно, но… удачно. Свою старую внешность Рон не считал привлекательной, но сейчас перед ним стоял красавчик, ничуть не хуже старшего брата Билла. Тот пошел в материнскую породу, и тетушка Мюриэлль частенько сетовала на подобную несправедливость.

— Фабиан… Гидеон… — прошептала мисс Пруэтт, не веря в то, насколько сильно ритуал изменил этого молодого человека, так внезапно ворвавшегося со своими друзьями в этот мир.

Если вчера этот ребенок был Уизли от кончиков пальцев до рыжих волос, то сейчас… Женщина видела в этом мальчишке своих погибших племянников, и магия сделала его ребенком Фабиана, младше на целый год. Странным образом дата рождения мальчишки была сдвинута вперед, и у нее теперь есть время, чтобы привести Рональда Фабиана Пруэтта в надлежащий для его происхождения вид до поступления в Хогвартс после сдачи СОВ.

Магглорожденной девицы Агнесс Роугорд, с которой встречался Фабиан, нет в живых, и магия сделала все, чтобы и комар носа не подточил. Кто теперь докажет, что этот парнишка не Пруэтт по крови и магии? То, что его мамаша магглорожденная — не имеет значения.

— Придется тебе пропустить год и побыть дома, Рональд, — сказала она. — Сдашь СОВ в следующем году. Так даже лучше. Никто не должен знать о вашем иномирном происхождении, и чем меньше совпадений, тем меньше вероятность интереса к вашим персонам.

— Я знаю, тетушка, — кивнул он, стараясь не показывать ей своего ужаса. Провести целый год в компании этой мегеры без Гарри и Гермионы? Он сглотнул. Единственное, что радовало — перенос экзаменов на следующий год. — А кто такая Агнесса Роугорд? Я не знаю такой чистокровной семьи.

— Все верно, Рон, она магглорожденная, — поморщилась тетушка. — Для магического мира ты теперь полукровка, хотя и наследник рода. Фабиан собирался на ней жениться, но не успел. Погиб сам, а потом и она с ребенком. Я узнавала потом, мальчик умер с ней во время родов в маггловской больнице.

Глаза мисс Пруэтт сузились от злости.

— Эта дура не захотела ложиться в Мунго, оборвав жизнь и себе и ребенку. Теперь надо сделать так, чтобы никто не вспомнил о смерти мальчишки. Родила и умерла сама, а я забрала наследника Рода себе. Обливиэйт еще никто не отменял.

— Тетя Мюриэлль, но ведь к магглам нельзя применять магию! — возмутился рыжий.

— Я тебя умоляю, Рон, — махнула она рукой, — кого и когда это останавливало, если надо подчистить за собой хвосты? У девицы были родственники, но кто позволит магглам воспитывать наследника рода Пруэтт? И кстати… на день рождения Адары Блэк ты ни ногой. Пока не обретешь положенных происхождению манер, выводить в свет тебя не стоит. Опозоришь!

— А родители… ну, Уизли…

Мюриэлль задумалась. Молли стоит сообщить лишь о том, что от Фабиана остался ребенок, да еще и законнорожденный согласно магической записи в летописи рода. В Министерстве брак не зарегистрирован, но кто из чистокровных обращает на него внимание? Зарегистрировать его в официальных органах, конечно, надо для порядка, но сначала стоит сходить к гоблинам, чтобы они подтвердили возрождение рода Пруэтт в лице этого милого и забавного (не сказать бы этого вслух) ребенка.

— И палочку у Олливандера не забыть купить, — напомнила она Рону о его потере. Вхождение в род матери на правах Наследника слегка изменило его ауру, и утром палочка в его руках просто взорвалась. Мюриэлль просветила непутевого отпрыска своего усопшего племянника о возможных причинах такой оказии, и он сразу успокоился.

С сегодняшнего утра у него начинается новая жизнь, в которой ему через три недели снова исполнится пятнадцать лет.

* * *

В воздухе чувствовалось напряжение, как и во всей обстановке в целом. Гермиона сравнивала ситуацию в двух мирах и не могла не заметить усиленных патрулей авроров в местах скопления людей. Наверное, все дело в том, что Фаджа на его посту пару недель назад сменила мадам Боунс. Еще одно приятное отклонение от их мира, либо и у них к этому времени случится то же самое. Смещение не только в пространстве, но и во времени, слегка напрягало Гермиону.

Идя вслед за новой матерью и сестрой, девушка не забывала потихоньку следить за окружающей обстановкой. Она не обращала внимания на заинтересованные взгляды молодых людей, но видела, как реагирует на них Эйлин. Вертихвостка, и только.

Возле магазина метел они столкнулись нос к носу с Малфоем-младшим и его родителями.

— Элладора, рада тебя видеть, дорогая, — поприветствовала кузину Нарцисса, мельком глянув на Гермиону, и вопросительно подняв бровь. — Не знала, что у тебя две дочери.

— Гермиона не учится в Хогвартсе, кузина, — ответила невозмутимо Элладора.

— Домашнее обучение или другая школа?

— Домашнее обучение, но в этом году она сдает СОВ, — леди Принц не испытывала симпатии к миссис Малфой, несмотря на то, что Сириусу и Меде чудом удалось наладить с ней отношения, хотя и без взаимных общих встреч со стороны брата. Разве только Меда иногда с ней пересекается на нейтральной территории, родные сестры все-таки.

Она представила обеих дочерей, так как ни Эйлин, ни Гермиона, не были официально представлены Малфоям, что могло показаться странным для бывшей магглорожденной, но естественным в их аристократической среде. Эйлин на год младше, и на уроках Драко с ней не пересекается, как и с Каспером, поступающим в этом году на третий курс. Будь они на Слизерине, у них бы не было никаких проблем со знакомством, но сама Эйлин, к удивлению обоих родителей, попала на Гриффиндор, а Каспер спустя два года, без малейших угрызений совести последовал за ней.

Если бы это было Рейвенкло, Малфой мог бы и нарушить это правило, но с гриффиндорцами блондин не хотел иметь дела принципиально. Даже с родственниками.

В своих рассуждениях леди Принц полностью угадала ход мыслей бывшей мисс Грейнджер, для которой это было дикостью. Гермиона старалась не упасть в грязь лицом, сознавая все же, что с манерами у нее не все идеально для того происхождения, которое у нее было с сегодняшнего дня.

— Буду рада еще раз встретиться сегодня вечером на дне рождения дочери Сириуса, — улыбнулась Нарцисса, в то время как ее муж за все время разговора произнес всего несколько фраз приветствия.

Хорек и вовсе молчал все это время, откровенно пялясь на Гермиону, что раздражало девушку еще больше, чем неуемное внимание со стороны Невилла Лонгботтома. Ради Мерлина, они для него троюродные брат и сестра! Мисс Принц стоило больших усилий не поморщиться от отвращения. Это же кровосмешение в чистом виде!

— Мисс Принц, до встречи, — церемонно поклонился Драко, приложившись губами к ее руке, которая, к счастью для Гермионы, была облачена в тонкую перчатку. Аристократы, дракл их побери!

Девушка натянула на лицо улыбку, пытаясь не скривиться, и удержать маску вежливости, которой ее научила еще покойная Вальбурга, не оставившая надежды на то, что сын прислушается к совету матери и эта умная, начитанная ведьма станет очередной леди Блэк. Манеры и этикет Гермиона не знала в совершенстве, так как не училась этому с детства, но кое-какие навыки у нее были. Спасибо за это леди Вальбурге Блэк, пусть и не ей, а портрету.

* * *

— Мерзкий белобрысый хорек, — тихо пробурчала Эйлин, когда они отошли подальше от Малфоев. Гермиона хихикнула. Девица ей не нравилась, но разговор с матерью заставлял гриффиндорку и дальше терпеть эту выскочку, в одно мгновение ставшей наследницей древнего рода, а не обычной магглорожденной.

Эйлин привыкла быть старшей и единственной дочерью, и ей было обидно потерять этот статус. Однако мама предупредила, что если она хочет в будущем стать леди Поттер, то стоит стиснуть зубы и терпеть. Гарри ее заинтересовал. Красивый, богатый, да еще и станет наследником древнейшего и благороднейшего рода Поттер. Желанный куш для любой девушки из чистокровной семьи, а подружиться с этим красавчиком она сможет только в том случае, если будет хорошо относиться к сестре.

Кавалеров у нее всегда было хоть отбавляй. На Святочный бал она перебирала кандидатов так долго, что едва не осталась в одиночестве, в последнюю минуту согласившись составить компанию Невиллу. Лонгботтом перед самым балом порвал со своей очередной пассией, и предложил ей стать его парой на вечер, что Эйлин сделала с большим удовольствием. Кобелиный характер Невилла не устраивал Эйлин совершенно, даже не смотря на его происхождение и титул наследника, поэтому, когда тот на следующий год пригласил ее в Хогсмит, она отказалась.

В Хогвартсе на представителя рода Поттер начнется настоящая охота, и ей придется попотеть, чтобы он обратил на нее свое внимание.

* * *

Гарри расстроился. Поверенный рода Поттер сообщил, что Огастас Поттер с семьей погиб еще раньше своего племянника, поэтому легализовать парня с этой стороны не было никакой возможности. Служащий банка предложил Сириусу рискнуть и провести один ритуал, запрещенный министерством, но находящийся полностью в рамках закона нации гоблинов.

— Он похож на тот, что проводят чистокровные на своих алтарях, но… я не могу заранее сообщить конечный результат, так как все зависит от человека.

— Чем это грозит Гарри в случае неудачи? — спросил Сириус после минутного молчания.

— Ничем.

Гоблин мысленно потирал руки. Возвращение рода Поттер было в его интересах. Ритуал не был таким безопасным, как он его изображал, но знать возможные последствия волшебникам необязательно. Лорд Блэк запретит крестнику участвовать в ритуале, который может привести к смерти ребенка. Для гоблина же это было несущественно.

Получив согласие на проведение ритуала от будущего регента рода Поттер, гоблин связался с нижними уровнями, объяснив им всю ситуацию на гоблиндуке, на что те ответили радостным ржанием. Водить волшебников за нос, что может быть лучше? Одним меньше, одним больше, главное — прибыль банка.

— Гарри, не волнуйся, — увещевал крестника Сириус. — Не думай ни о чем плохом.

— Постараюсь, Сириус.

Он сильно волновался. Спускаясь вниз на тележке, он почти не обращал внимания на окружающую обстановку, вспоминая утренний разговор с Роном через камин. Друг оставался дома на целый год. Мисс Пруэтт, эта мерзкая старуха, с торжествующим видом сообщила о результатах ритуала и об отказе присутствовать на дне рождения Адары из-за отвратительных манер Рона, который мог опозорить честь рода своим поведением и отсутствием самых элементарных знаний этикета.

— Гарри, я очень сожалею, — сокрушался рыжий. — Я попаду в Хог только в следующем году, ну разве только мы еще можем увидеться на мой день рождения, который у меня теперь не первого марта, а двадцать второго июля.

Поттеру было жаль терять друга, но он довольно быстро нашел общий язык с Невиллом и Октавиусом, что давало шанс на новых друзей и новые приключения в следующем учебном году. В том, что они будут, Гарри не сомневался.

* * *

Рассказ Сириуса прервался неожиданно. Орден был не на шутку встревожен, когда хозяин дома, а вслед за ним через несколько минут и Нимфадора Тонкс, потеряли сознание.

— Живо на диван их обоих, — скомандовал Дамблдор, не понимая, что происходит. Диагностика показывала у обоих магическую кому, но что могло ее вызвать? Обморок сменился странным свечением, а потом оба тела вдруг исчезли в яркой вспышке, заставив присутствующих замереть от ужаса.

Через пять минут по дому понеслась волна магии, поднимая в воздух предметы, словно старый дом пробуждался ото сна.

— Андромеда, живо ко мне! — услышали они вдруг голос, откуда-то сбоку.

Женщина, удивленная таким тоном покойной леди Блэк, подошла к ее портрету, и вопросительно уставилась на ту, что когда-то изгнала ее из рода, давая своим видом понять, что готова к разговору. С тетушкой она не общалась со дня своего побега из дома.

— Мой дурачина сын отправился вслед за крестником, сделав твою дочь в обход Драко своей наследницей, — портреты всегда знали происходящее в доме, поэтому Андромеда ничему не удивлялась. — Иди в ритуальную комнату, и забери девчонку с ритуального камня. Она теперь глава Рода Блэк.

Андромеда побелела от страха и ужаса, понимая, ЧТО свалилось на ее дочь.

* * *

В клубе дыма появились неясные очертания, которые Гарри поначалу принял за человеческие, но потом они сформировались в Гримма и Грифона, и парень поклонился в приветственном поклоне, догадавшись, кто почтил его своим присутствием. Родовые тотемы рода Блэк и Поттер. Сириус еще прошлым летом о них рассказывал.

— Приветствуем тебя, детеныш, — сказал Гримм, оскалившись. — Силен… не так ли, мой друг?

Грифон, которому был задан вопрос, потянул носом воздух, и оскалился.

— Для начала стоит избавить ребенка от этой гадости, что сидит внутри шрама, — в голосе тотема слышалась злость. — Твоя госпожа так и не поймала этого некроманта, который посмел разделить душу на несколько частей?

— Нет, но скоро ему придет конец, и его жалкая душонка полетит в ад, где ему самое место.

— Потерпи, детеныш, будет больно.

Крики Грифона и Гримма слились в один вой. Гарри закрыл уши руками, но потом шрам опалило огнем, и он понял, что прежние муки не шли ни в какое сравнение с тем, что происходит сейчас. Круциатус Темного Лорда показался ему детским лепетом. Казалось, в его тело шприцем заливают кипящую лаву. Суставы выворачивало, кости трещали, но все закончилось, и боль ушла прочь.

— Ох… — выдохнул он с облегчением.

— Детеныш, ты в порядке? — спросил Гримм, наклонив морду.

— Да… но это было…

— Больно, знаю, — кивнул пес, одобрительно глядя на поднимающегося паренька.

Переглянувшись с Грифоном, они вновь издали крик, словно призывая кого-то, и в следующее мгновение на полу оказалось тело Сириуса. ТОГО Сириуса, из его мира.

— Бродяга! — бросился к нему Гарри. Крестный открыл глаза, и, увидев, его, прижал к себе.

— Гарри, ты как… что происходит?

— Да… мы тут пытаемся внедрить меня в этот мир, — смутился мальчишка, кивнув в сторону родовых тотемов.

— Гримм, Грифон, приветствую вас, — Сириус вскочил на ноги, и поклонился покровителям двух родов, все еще не понимая, КАК он оказался рядом с Гарри, да еще в своей телесной оболочке.

— Сириус Блэк, побратим Джеймса Поттера, тебе дается возможность прийти в этот мир, покинув старый, — начал Гримм. — Только вот твой род останется без прямого наследника. Назначь достойного преемника или преемницу.

— Малфой недостоин, — покачал головой Бродяга, пытаясь сдержать свою радость. Он останется здесь, если Гримм дозволяет, что может быть лучше?! — Не знаю, получил ли он уже метку Темного Лорда, но настоящий Блэк никогда не носил, и не будет носить рабского клейма. Есть Андромеда, но она не сможет родить наследника в силу своего возраста, а в очередной раз передавать титул Главы женщине… Мой выбор — Нимфадора Тонкс.

Спустя мгновение перед ними появилась девушка, которая сразу, как только очнулась, встала в боевую стойку. Увидев Гарри живым и здоровым, она подлетела к нему, и крепко прижала мальчишку к себе.

— Гарри, ты нас всех так напугал!

— Дора, нет времени на разговоры, — прервал девушку Сириус, и жестом заставил ее молчать. — Я остаюсь здесь, в мире Гарри. Помолчи, пожалуйста. Я не хочу видеть во главе рода Малфоя-младшего, поэтому прошу твоего согласия принять это бремя на свои плечи и стать Главой Рода Блэк по праву крови и магии.

Девушка только сейчас заметила тотемов обоих родов. Она помнила разговоры матери, и знала, что их появление — большая редкость, а уж то, что они призвали ее на короткое время в другой мир, вообще выходило за рамки ее понимания. Поклонившись им обоим, она вновь повернулась к дяде и его крестнику.

— Сириус… а Рем? Что будет с ним?

— У Рема будет семья, — на лице Бродяги появилась задорная улыбка. — В этом мире вы уже стали мужем и женой, у вас даже есть ребенок. Сделай его счастливым, и пусть он знает, что я здесь вместе с крестником, которого бросил тогда… после смерти Лили и Джеймса…

— Вот как… — на лице девушки вспыхнула улыбка от новости об их судьбе с Луни в этом мире, но тут же погасла. — Он будет скучать по тебе.

— Знаю, но я уже один раз оставил Гарри, — покачал головой Блэк. В глазах девушки заблестели слезы. — Я… не прощу себе, если это произойдет снова.

— Хорошо, я согласна, — вздохнула Тонкс, понимая, каким тяжелым ударом для Рема станет исчезновение Сириуса. Она поклялась себе, что сделает его счастливым!

— Я, Сириус Орион Блэк, Глава рода Блэк по праву магии и крови, перед лицом хранителя рода передаю свои обязанности Нимфадоре Андромеде Блэк по праву магии и крови! Да будет так! Прощай, Нимфадора!

— Прощай, Сириус, — прошептала она, исчезнув во вспышке света, краем глаза отметив, что черты лица дяди словно смываются, и она видит перед собой постаревшую версию Гарри с пронзительными синими глазами...

Лили медленно брела по улице, не обращая внимания на холод и дождь. Здоровье ее мало волновало. Простудится, заболеет, умрет… Она жаждала смерти больше всего на свете, но старуха с косой все не шла и не шла. Вокруг умирали близкие, друзья, знакомые, а она все жила и жила… В груди давно зияла дыра.

Вместо сердца — пустота, которую нечем было заполнить. Оно умерло, кусочек за кусочком. Смерть Джима — кусок. Смерть Констанции — кусок. Смерть Алисы и Френка с крестником — кусок. Смерть родителей — кусок. Смерть мужа и сына — кусок… последний. Она считала, что после свадьбы с Сириусом и рождения малыша, сердце ожило, но его всего лишь залатали, как куклу, а наполниться новыми эмоциями оно попросту не успело.

У нее нет чувств. Выплакала на могилах всех, кого потеряла. Нет сил плакать, есть огромное желание лечь и не вставать, пока смерть не заберет к себе.

Увидев впереди странную часовню, женщина направилась туда. Дверь была не заперта. Внутри стоял алтарь, и Лили только сейчас поняла, что от него исходит странное свечение. Позади раздался хлопок, но она не обратила на него внимания, просто шла на свет.

Пришло понимание, что вот оно, ее спасение! Да… спасение от боли, от одиночества и разбитого сердца… Без малейших колебаний женщина сделала шаг вперед…

* * *

Гарри смотрел на изменяющееся лицо крестного, и мысленно благодарил магию и всех известных богов за такой подарок. ЕГО Сириус останется с ним. ЕГО Сириус будет его отцом, как он и мечтал с конца четвертого курса.

— Для этого мира с сегодняшнего дня ты Тиарнан Огастас Поттер, — сказал Грифон. — По праву крови и магии назначаю тебя главой рода Поттер! Жизнь твоего предшественника придет к тебе, но воспоминания мы передадим чуть позже.

— Благодарю, хранитель, — поклонился бывший Сириус Блэк. — А мать…

— Мать… хм… — Гримм задумался. В одном из миров жила несчастная и одинокая Лили Эванс, но в этот мир ей хода нет. Жаль… Несчастная женщина похоронила сначала жениха, потом и мужа с сыном, а также всех своих друзей и осталась одна. Одно дело заменить людей умерших, убрав дату их смерти, и совсем другое ввести человека, имевшего здесь свою судьбу и свой путь. Разве только…

Перед глазами Сириуса и Гарри появился туман, и они словно провалились в Омут Памяти.

«- Лили?! — окликнул гриффиндорку знакомый с детства голос.

- Констанция?!

Две волшебницы смотрели друг на друга, не веря, что стоят посреди магического квартала Франции. Обе рыжеволосые, с одинаковыми изумрудными глазами, их часто принимали за близнецов.

- Ты что, ведьма? — опомнилась первой Лили.

- Да, но ты… тетя Эмили говорила, что ты учишься в Шотландии… Хогвартс?

- Да.

- А я Шармбатон заканчивала, — рассмеялась девушка. — Эх, если бы я раньше знала, что ты тоже ведьма, я бы перевелась к тебе.

- Да, было бы здорово, — согласилась Лили.

- А ты в свадебном салоне себе платье подбирать собираешься, или подруге? — кивнула она на стоявшую рядом девушку.

- О, прости, — спохватилась Лили. — Алиса Стентон — моя подруга. Это моя кузина Констанция де Мельфлер.

- А я думала, что ты от меня столько лет сестру-близнеца прятала, — улыбнулась Алиса, на что обе девушки рассмеялись.

- Нам часто такое говорят. Мы на бабушку обе похожи с маминой стороны, — пояснила Лили. — Мамы наши на самом деле были близнецами, вот и мы с Констанцией похожи.

- А Петунья…

- Петунья мне только по отцу сестра, — Лили никогда не рассказывала о том, что старшая сестра всего лишь сводная. — Платье я выбираю и себе и Алисе, у нас с ней свадьбы с разницей в неделю. Есть время побродить с нами по магазинам и потом поесть чего-нибудь вкусненького в нашем любимом кафе?

- Да, конечно! И вообще, Лили, я на тебя зла! Могла бы и раньше мне о свадьбе сообщить! — притворно надулась Констанция, но тут же не удержалась, и рассмеялась. — Как хоть мужа будущего зовут?

- Сириус Блэк.

- Ого! — присвистнула кузина. — А у тебя губа не дура, как я погляжу. Целого Блэка смогла захомутать.

,Лили с Алисой рассмеялись. День обещал быть просто великолепным!»

Картинка плавно сменилась на другую.

«Окровавленное тело девушки безжизненной куклой валялось в глубине обвала, не подавая признаков жизни. Тело так и не нашли. Оно осталось лежать там, внизу…»

Вынырнув из этого странного Омута Памяти, Бродяга припомнил кузину Лили, которая появилась на их с Джимом свадьбе. Его она заинтересовала, но была всего лишь жалкой подделкой настоящей Эванс, которую он безответно любил с шестого курса. Но при чем здесь Констанция?

Когда вновь появилось свечение, и перед ними появилось тело женщины, Сириус с Гарри одновременно воскликнули:

— Лили?!

— Мама?!

Тотемы обоих родов с интересом наблюдали за происходящим действом. Грифон молча согласовывал все свои действия с Гриммом, так как они оба хотели помочь двоим представителям своих родов.

Женщина пришла в себя, но, увидев мужчину и ребенка, стала пятиться назад. В зеленых глазах плескался страх.

— Д..Джеймс?! — сердце колотилось в груди все быстрее и быстрее. Нет, оно сейчас не было мертвым. Кровь бежала по венам, а тело сковало от ужаса. — Я схожу с ума… Я…

Она стала хохотать, как безумная. У нее явно начиналась истерика. Бродяга подлетел к ней, схватил за плечи, встряхнул, и заорал:

— Рыжик, дракл тебя разбери, успокойся!

Но эти слова испугали ее еще больше. Она впала в ступор, а потом истерика продолжилась.

— С…Сириус? Кто ты? Кто ты? Отвечай! Я сошла с ума?

— Успокойся, Лили, — он прижал женщину к себе, и начал гладить по голове.

— Я так мечтала умереть, Джим, — бессвязно лепетала она, подумав про себя, что сейчас лежит на этом чертовом алтаре в бреду. Либо она умерла, и у нее такое посмертие. — Так хотела умереть вслед за тобой. Но Сириус… он… ты прости… я его тоже любила… и сына любила…

— Тише, Рыжик.

— Ты Джеймс, но зовешь меня, как Сириус, и ведешь себя, как Сириус, — она отстранилась, и пристально посмотрела ему в глаза, только сейчас заметив, что они не карие, а синие. — Где я?

— Долгая история, — вздохнул Сириус. — Все происходит по вине вот этого ребенка.

— Он похож на Джима, — сказала она, успокаиваясь, чувствуя себя в таких знакомых объятиях. Это был и Сириус, и Джеймс одновременно, и подобная неразбериха хотя и сносила крышу, но приносила странное умиротворение. Куда она попала? — Наш с Джимом сын мог быть похож на него. Его лицо… но мои глаза, как у Альта.

— Альт? — переспросил Блэк.

— Альтаир Сириус Блэк.

— Нам пора, — вдруг подал голос Грифон. — Лили Блэк, урожденная Эванс, ты достойна счастья, и если ты дашь свое согласие остаться в этом мире…

— Я согласна! — быстро ответила женщина. — Пусть этот мир будет каким угодно, но…

— Да будет так, Констанция Мерод Поттер! — прорычал грифон, и вскоре оба тотема исчезли, а дверь в ритуальную комнату открылась, где в коридоре их ждал гоблин, с удивлением рассматривающий появившихся в комнате двух посторонних людей.

* * *

Сириус сидел в кресле, допивая уже третью чашку кофе, когда дверь в кабинет Крюкохвата отворилась, и в нее вошел Гарри с… Он поперхнулся, увидев пару позади крестника.

— Д…джеймс? Лили? — осипшим голосом спросил он.

— Нет, это крестный из моего мира, по воле магии и крови Тиарнан Огастас Поттер, — ответил Гарри, улыбаясь до ушей. — А это… Лили Эванс из еще одного мира, но магия дала ей имя умершей кузины.

— Констанция де Мельфлер, — прочистив горло, сказал Сириус. Происходящее все больше и больше походило на сумасшествие. — Она пропала без вести.

— Умерла, нам тотемы родов показывали картинку, где покоится ее тело, — ответил Гарри, только сейчас отметив, как побледнела та, которую магия даровала ему в качестве матери.

По дороге в кабинет они немного просветили ее по поводу происходящего безумия, но встретить второго мужа живым, она явно была не готова. Рука поднялась вверх, к его лицу, но Блэк отпрянул от нее, и она лишь судорожно выдохнула.

— Простите, я…

— Я сейчас свяжусь с Лили, и обрисую в общих чертах ситуацию, — нахмурился Блэк. — Жаль, что скоро нам гостей принимать.

— Мы не придем, Сириус, — покачал головой Гарри. — Не видишь, ей плохо, и нам надо все рассказать, подготовить...

— Но если она, — кивок в сторону женщины, — кузина Лили, то будет странно ее не пригласить.

— Я не смогу, — дрожащим голосом сказала та, что еще час назад носила титул леди Блэк. — Этот мир… я не готова… я…

— Мам, не плачь. Сириус…

— Я понял, — сухо ответил Бродяга. — Лили и детям я все объясню, но, если она почувствует себя лучше, мы будем ждать, только заранее предупредите.

Он покинул кабинет поверенного рода Поттер в расстроенных чувствах, хотя изначально и не планировал, что Гарри до Хогвартса будет жить с ними. Теперь же у него есть семья, и он останется с ними.

* * *

Ремус сидел в своей комнате и размышлял о несправедливости жизни. Он не обвинял Сириуса в том, что тот сбежал к Гарри, нет, но боль от потери друга разрывала грудную клетку, и впервые за долгие годы Лунатику хотелось самостоятельно обернуться волком и разрушить к чертям собачьим все вокруг.

В этом мире Сириуса не ждало ничего хорошего. Этот дом стал для Бродяги еще одной тюрьмой, гораздо более комфортной и сытной в плане быта и пищи, но замкнутые помещения Блэк не переносил с детства. С его неуемной энергией, бьющей через край, сидеть безвылазно целых два года… Люпин вздохнул.

Магия предоставила ему выбор, и если Сириус захотел остаться с крестником, то так тому и быть. Бродяга и так корил себя за несдержанность, и проклинал тот день, когда вместо того, чтобы схватить Гарри в охапку и бежать с ним куда подальше, он помчался мстить Хвосту. Практически собственными руками отдал мальчика Петунье, ненавидевшей все, что связано с волшебным миром.

— Ремус, можно? — в дверном проеме появилась девушка, о которой он мечтал последние полгода, и если еще вчера он мог надеяться на что-то, пусть и в своей голове, то сейчас, когда она стала леди Блэк… Надо выбросить из головы все глупости, и уехать куда-нибудь подальше.

— Заходите, леди Блэк, — сказал он, отметив, что волосы метаморфини покраснели, как и всегда в моменты злости или раздражения.

— Раньше ты звал меня Дорой, — она подошла ближе, и уселась в кресло прямо напротив него. Одета девушка была довольно вызывающе, чего никогда не случалось раньше. Дом спит, сейчас почти полночь… Тело Лунатика опалило жаром от вида стройных ножек, и видения своей руки, медленно ползущей вверх… Она доведет его до белого каления!

— Раньше ты не была главой древнейшего и благороднейшего рода Блэк, — парировал он, надеясь, что Дора не заметит его возбуждения.

Девушка промолчала. Только смотрела прямо на него, словно решала для себя важнейшую задачу. Когда эта соблазнительница встала с кресла, Ремус подумал, что она уйдет, но та подошла ближе, и… села прямо на его на колени.

— Рем, ты разве не знаком с упрямством Блэков? — спросила она игриво, отбросив серьезность прочь. Шепот возле уха вызвал целый табун мурашек. — Я тебя люблю, Луни.

— Дора, я…

— Молчи… молчи и выбрось из головы все эти глупости о своем возрасте, о своей болезни, обо всем, — мягкие губы коснулись его губ, моля о большем. Она знала, что они могут быть вместе, и стремилась к этому всей душой. — Люблю, и хочу быть с тобой!

— Но…

— Молчи… люби меня, а обо всем остальном поговорим завтра.

И Ремус не стал себя сдерживать. Завтра они расстанутся, а сегодня ночью… Сегодня он будет любить ее, как мечтал уже много месяцев подряд…

* * *

Лили была в меноре Поттеров всего несколько раз, еще до смерти родителей Джеймса, а потом он сам не захотел жить там, где все напоминало о них, и купил милый домик в Годриковой Впадине, позволив ей все обставить по собственному вкусу.

— Лили…

— Констанция, — поправила она его.

— Ты не голодна?

— Не отказалась бы поесть и услышать всю вашу историю, — Лили смущенно улыбнулась. Она все еще думала, что спит, или бредит на тот самом алтаре в лихорадке. — Из всего сумбурного пересказа я только и смогла понять, что Гарри со своими друзьями попал под действие нескольких маховиков и оказался в параллельном мире.

— Да я и сам толком ничего не знаю, Рыжик, — сказал Бродяга, вновь отметив, как вздрогнула от этого прозвища его жена. — Лили…

— Констанция, — упрямо повторила она. — Не надо, Джей… Си…

— ДжейСи меня устроит, — с губ мужчины сорвался смешок. Женщина казалась ему хрупкой статуэткой. Лишнее движение, и она сломается. — Рокси!

Перед ними появился эльф Поттеров, поприветствовав нового главу. Он с интересом рассматривал семью, отметив про себя, насколько эти двое волшебников мужского пола, похожи на бывшего хозяина Флимонта и Наследника Джейми.

Новый хозяин приказал ему накрыть на стол, и, подав женщине руку, повел их в столовую. Наследник Гарри, молча наблюдавший за разговором этих двух сломленных людей, последовал за ними, с интересом поглядывая по сторонам. Домовик слышал разговор волшебников, но он знал, что хранитель одобрил их приход, и не его дело, что они пришли из других миров.

Обед проходил в полном молчании. Взрослые украдкой смотрели друг на друга, но никто и слова не проронил, пока домовик не сменил последнее блюдо. Гарри чувствовал себя двояко. С одной стороны, у него теперь есть родители, о которых он мечтал, а с другой, они ведь чужие друг другу. Как они вообще смогут жить вместе?

В гостиной Лили села в кресло напротив, и сказала:

— А теперь рассказывайте все по порядку, но не углубляйтесь в детали, о них мы поговорим позже.

Гарри вздохнул, и второй раз за последние два дня поведал свою историю жизни, опустив несущественные события, как мама и просила. Потом кратко поведал о судьбе здешних Лили и Сириуса, а также других их знакомых.

Мальчик был смелым, отважным, добрым и таким, каким она себе представляла выросшего Альта. Когда он рассказывал о друзьях, в уголках губ появлялась добродушная улыбка.

Рон Уизли… Она не знала их семью в своем мире. Гермиона Грейнджер… Сначала она даже подумала, что подруга ему нравится как девушка, и прямо спросила его об этом.

— Она мне как сестра, — улыбнулся он, переглянувшись с Сириусом.

— Глупый ребенок. Она идеальна! Красива, умна и сильная волшебница, — он подмигнул, — матушка мне предлагала ее в качестве жены, закрыв глаза на ее происхождение, только ей не проболтайся!

— Я слышал ваш с ней разговор, — покраснел Гарри. — Ну, в котором ты говорил, что старый и все такое… но я Гермионе даже ни полсловом!

Леди Поттер задумчиво смотрела на нового мужа, с интересом отмечая чисто блэковскую мимику на лице Джима. Это было… невероятно. Мистически… волшебно. В глазах Гарри она видела ту надежду на счастливую семью, к которой стремилась сама. Магия дала ей шанс, и с ее стороны будет глупо не воспользоваться им после всех тех молитв, и криков в пустоту в ТОМ мире.

— Констанция, а ты… — Сириус обратил внимание на молчание жены, и спросил: — А ты … тебе не трудно рассказать о себе? Если не хочешь, мы поймем.

— Я… мой мир забрал у меня всех. Джеймса за три дня до свадьбы, потом Алису с Френком, Констанцию, родителей… Я была опустошена, и вы с Ремом вернули меня к жизни. Ты разрешил мне пожить у себя в дядином доме, и… мы оба переживали смерть Джеймса, а потом вдруг… Ты признался, что любишь меня с шестого курса, с того самого поцелуя в кладовке для метел на втором этаже, если у тебя и вашей Лили он был, конечно.

Бродяга улыбнулся, глядя на покрасневшие уши крестника.

— Мы с тобой позже поговорим, Лили, не будем спешить, и остальное тоже давай обсудим потом, — та лишь с благодарностью кивнула в ответ. Она не чувствовала себя настолько уверенной в том, чтобы спокойно сообщить им о смерти Сириуса и малыша Альта от рук его безумной кузины Беллы, посчитавшей пятилетнего малыша и наследника рода — отбросом общества. — Ты выдержишь вечер у Блэков? Или останемся дома?

— Не знаю, — пожала плечами она, вновь сделав ему замечание, — называй меня новым именем, а то выдашь нас с головой.

— Договорились, Констанция, тогда я Тиарнан. Имечко то еще, — скривился он. — И сократить…

— Тиарн, — выдала предположение она, прищурив глаза. В них впервые за время ее появления в этом мире появились знакомые смешинки.

Бродяга засмеялся. Искренне, и нынешней леди Поттер слышались в этом смехе оба ее покойных мужа. Смешливый, добродушный Джеймс и веселый балагур Сириус словно… двое совместились в одного человека. И это кружило голову похлеще огневиски. У нее есть семья, а на остальное плевать.

* * *

— Не мир, а проходной двор, — пробурчала Лили, ошарашенная тем обстоятельством, что теперь и Сириус, и она сама, будут в этом мире в количестве двух штук, пусть и с разными именами. Разве что ТОТ Блэк получил внешность Джима.

— Гарри был… счастлив, — признался муж. — Он сиял от счастья, буквально светился изнутри от распираемой его радости.

— Вспомни его утреннюю истерику, пап, — Адара слушала рассказ отца, сидя рядом с Октавиусом. Из-за волнения она не знала, куда деть свои руки, пока парень просто не взял одну из них в свою, и не положил на свои колени. Девушка даже не обратила на это внимания, в отличие от Сириуса, который улыбнулся, и, подмигнул ошарашенному собственным поведением парню, давая свое одобрение на ухаживание за своей дочерью.

Ради Мерлина, этот мальчишка влюблен в Адару по уши еще с начала пятого курса, если не раньше. Кончики ушей Грейнджера покраснели, но руку девушки он не отпустил.

Невилл фыркнул, глядя на эту пантомиму. Друг становился круглым идиотом, когда дело касалось Адары Блэк. Он едва уговорил его не тупить, и пригласить ее на Святочный Бал. Оба смотрелись вместе просто улетно, заткнув за пояс даже вейлу с ее пускающим слюни партнером.

В этот момент по камину с ним связался Гарри, и с радостным криком сообщил:

— Сириус, мы придем!!!

Констанция рассматривала себя в зеркале, отметив, что исчезли некоторые морщинки, а от темных кругов под глазами вообще не осталось и следа. В общем и целом она чувствовала себя неплохо, что было странно. Еще утром она хотела умереть, а сейчас сердце снова ожило. Новая жизнь с таким знакомым мужем, и пока еще незнакомым сыном влекла ее, и она до ужаса боялась проснуться на том самом алтаре и понять, что все произошедшее с ней — всего лишь плод ее воспаленной фантазии.

Сириус с лицом Джеймса. Магия решила отблагодарить ее вдвойне. Этот Сириус любил Лили, а значит и ее тоже. Она и есть ТА Эванс, с которой он знаком, с которой целовался в той самой кладовке для метел, решив проверить, что же такого в ней нашел Джим. Получил по морде и успокоился, отдав другу, но молча страдал несколько лет, решив ей открыться лишь спустя почти год после смерти Джеймса.

Здешний Сириус принадлежит другой Лили безраздельно. С Поттером она не планировала семью, не планировала ребенка. Блэк был ее первым и единственным мужчиной, отцом двоих детей. Адара и Регулус. Они с мужем тоже хотели назвать сына именем покойного брата Бродяги, но потом отказались. Дедушки, прадедушки… Было свободное звездное имя, ни с кем не связанное, и они выбрали его. Альтаир.

Констанция помотала головой. Нет, она не должна сейчас думать о сыне. Выбросить из головы прошлую жизнь хотя бы на вечер, сцепить зубы и молчать. Страдать, но ничем не выдать своей боли. Ради Тиарнана и ради Гарри.

Дав свое согласие на поход в дом на Гриммо 12, ей пришлось в срочном порядке придумывать наряд, и сопутствующие к нему аксессуары, в поиске которых помог домовик. Родовые украшения под стать тому самому платью, которое она недавно видела в витрине одного из магазинов Франции. Трансфигурация наше все. Она лишь надеялась, что им со здешней Лили не придет в голову надеть одно и то же платье, такие совпадения были бы в этом случае фатальными.

— Ты готова? — спросил муж, зайдя в комнату.

— Почти, не поможешь застегнуть? — она протянула ему колье, и повернулась к нему спиной.

Тиарнон кивнул. Легкое касание пальцев к нежной коже вызвало дрожь, она даже задержала дыхание от охватившего тело возбуждения. Руки мужчина не убрал, задержав их на плечах. В огромном зеркале отражались двое. Мужчина и женщина. Оба испытавшие боль от предательства, от смерти близких и тюрьмы, в которую его поместили за то, чего он не совершал, а она приговорила к затворничеству себя сама.

— Ты очень красивая, — хриплым голосом сказал он, рывком разворачивая к себе лицом. — Я никогда не смогу отблагодарить Гарри за такой подарок.

Она прижалась к нему, и из глаз хлынул поток слез, который Констанция как ни старалась, все же не смогла сдержать. Ей было плевать на косметику, плевать на то, что заново придется наносить макияж, но остановить слезы была не в силах.

— Тише, Рыжик, — он прижал ее к себе и снова погладил по голове, успокаивая, давая ей до конца выплакать накопившуюся за долгие годы боль и одиночество. — Мы справимся со всем, я тебе обещаю. Если хочешь, мы можем остаться, не…

— Нет, пойдем, я просто… — она подняла голову, и попросила: — Поцелуй меня, Тиарн.

— Констанция…

— Я хочу снова жить, — прошептала она, и он не смог удержаться.

Это было тем, чего ей сейчас хотелось больше всего. До одури, до умопомрачения. Просто забыться в его объятиях под воздействием его поцелуев. Не думать, не говорить, а только чувствовать. Вновь чувствовать себя живой, с бьющейся жилкой, на которую обрушились губы мужа. Вновь чувствовать себя желанной. Зарывшись пальцами в непослушных волосах Тиарна, она жадно целовала сладкие губы, перейдя на подбородок и шею, оставляя влажные следы на коже.

— О, Мерлин, я так долго об этом мечтал, — прохрипел Бродяга, даже не пытаясь бороться с собой, заглушая все крики совести и разума, что еще в нем оставались.

— Мам, пап, вы готовы? — послышался голос Гарри, и это вернуло их обоих в реальность.

Они отскочили друг от друга, словно их поймали на чем-то постыдном, а спустя секунду смеялись, как сумасшедшие. Констанция чувствовала, как снова оживает, словно с поцелуем, муж вдохнул в нее жизнь, и это было прекрасно! Это было до одури опьяняюще! Ее Сириус! Пусть перед ней лицо Джеймса, которого она когда-то любила, но ведь по сути это ее муж! Кто докажет обратное?!

— Все в порядке? — Гарри переводил взгляд с отца на мать, и лишь когда заметил на губах Бродяги губную помаду, попятился назад. Лицо запылало, не хуже факела. — П…простите, я…

— Ничего страшного, Гарри, — хихикнула она, чувствуя некоторую эйфорию. Только бы это был не сон! — Кхм… вы идите, а я присоединюсь к вам через несколько минут.

Младший Поттер спускался по лестнице, пытаясь не смотреть на отца, с лица которого так и не сошла улыбка чеширского кота, добравшегося до сметаны.

— Пап…

— Не тушуйся, сын, просто в следующий раз…

— Я понял. Сириус…папа… а ты любил…

— Я люблю Констанцию Поттер, — сказал он твердо, глядя парню в глаза. — Этого достаточно?

— Да, я… понял.

— Гарри…

— Не надо, я уже не маленький мальчик, и понимаю, что взрослые иногда… Ну… — говорить о поцелуях и сексе без смущения он не мог даже с Роном, что уж говорить о крестном, ставшем всего пару часов назад его настоящим отцом.

Сириус засмеялся, взлохматив сыну и без того торчащую во все стороны шевелюру. Его забавляло столь явное смущение сына. Вспомнив реакцию Гарри при разговоре о его собственных предпочтениях, Поттер-старший тут же нахмурился.

— А по поводу Гермионы, ты подумай! Потом ты можешь просто потерять ее в тот миг, когда она станет принадлежать другому. На секунду представь себе Гермиону с тем же Невиллом. Не просто держащихся за руки, а делающих нечто гораздо более откровенное. Мне показалось, что девушка тебе не просто друг, и тем более не сестра, чтобы ты там себе не надумал.

Гарри кивнул. В словах бывшего крестного, а теперь уже отца, был свой смысл, о котором сейчас ему не хотелось думать. Он честно представил себе Гермиону, целующуюся с Невиллом, как тут же почувствовал странное раздражение внутри, совсем как тогда, на Святочном балу, когда увидел ее с Виктором Крамом. Свою реакцию он скрыл, девушке хватило истерики Рона.

Тогда он принял свое раздражение просто за банальную зависть, что не смог разглядеть в подруге девушку и не пригласил на бал сам, испортив вечер не только себе, но и своей партнерше.

— Вот, а я тебе о чем? — поучительно сказал Тиарнон, вновь потрепав сына по голове. — Ревность, Гарри, очень хорошо прочищает мозги, но иногда слишком поздно.

* * *

Они пришли самыми последними. Констанция не знала, как ей вести себя с этими знакомыми-незнакомыми людьми, но секундную паузу заполнила Лили, натянув на лицо приветственную улыбку. Позади нее застыли гости. Малфои, к которым она относилась нейтрально, из-за их позиции в своем мире, и Гринграссы, погибшие целой семьей еще в восемьдесят пятом.

Люциус в ее мире так и не стал Пожирателем, сбежав к своей родне во Францию вместе с Нарси, беременной их старшим сыном. Парень, стоявший рядом с ними, был гораздо младше знакомого ей Драко. Тому мальчику сейчас лет восемнадцать, если не больше.

Ремус с Нимфадорой. В этом мире они тоже пара, что радовало Констанцию неимоверно.

— Констанция, рада тебя видеть! Тиарнан, Гарри!

Леди Блэк подошла к ней, и прижала к себе. Отстранившись, проделала ту же процедуру с младшим Поттером, а старшему просто протянула руку, к которой тот склонился в приветственном поцелуе.

— Лили, ты великолепна!

— Будем считать, что ты только что отвесил комплимент не только мне, но и своей жене, — улыбнулась леди Блэк.

— Разумеется, — засмеялся Тиарнан, переключая внимание с Констанции на себя.

Нарцисса, увидев Поттеров, слегка побледнела. Брат уже просветил ее, что сын Огастаса Поттера женат на кузине Лили. Леди Вальбурга говорила, что их семья исчезла из магической Англии, и никто даже не знает, что с ними случилось. А оно вот как… Тетушка все же, сдала позиции. Впускает в дом магглорожденных, и не морщится. Хотя, дети Сириуса очень сильные волшебники, возможно, в этом и есть причина молчания с ее стороны?

Лили подвела новоприбывших к имениннице. Тиарнан, как и Гарри, не знал предпочтений девушки, но бывший Блэк вспомнил слова отца о том, что драгоценности всегда будут для женского пола самым лучшим подарком. Из прошлой жизни он знал о тайнике дяди Флимонта, поэтому без труда смог найти красивую подвеску и серьги, с камнем под цвет ее глаз.

Девушка с улыбкой приняла подарок, потянув за собой Гарри, шепотом пытаясь выпытать подробности. Тот отказался говорить, пока здесь находится куча лишних ушей.

Не будь на этом мероприятии Гринграссов и Малфоев, все прошло бы гораздо более спокойно, но посвященным в тайну приходилось держать марку, и прятать свои эмоции за масками, что все успешно и делали. Легкая дрожь пальцев Адары терялась в твердой руке Октавиуса, и время от времени девушка посылала другу мягкую улыбку, благодаря за поддержку.

— Констанция, позволь тебе представить моего друга детства и его семью, — Лили подвела «кузину» с мужем к Северусу, не зная, знакомы ли они в ее мире. — Лорд Северус Тобиас Принц, и его жена Элладора, по совместительству сестра моего мужа.

— Рада познакомиться, — протянула руку Констанция, замечая в глазах Принцев настороженность.

Северус… Леди Поттер старалась не показать своей ненависти к этому человеку. Здесь он не стал Пожирателем, не стал причиной гибели ее семьи. Она словно застыла, повторяя про себя, что это другой человек. Тот Сев не смог простить деда, не смог склонить свою гордыню и принять наследие предков, подставив свою руку под палочку Темного Лорда, позволив заклеймить себя, как скот.

Если бы Гарри заранее не сказал о том, что здешний Северус не стал Пожирателем, она бы достала палочку и снова его убила, как тогда, семь лет назад.

— С тобой все в порядке? — шепотом спросила Лили. — Ты побледнела…

— Я в порядке, Лили. Просто… мой друг Сев в моем мире умер, давно… — они уже отошли от Принцев на порядочное расстояние, остановившись подальше от всех гостей.

— Прости.

— Я сама его убила, — Констанция смотрела вперед, прямо на мужа, чтобы не разрыдаться, и не закатить истерику, поэтому не видела ужаса в зеленых глазах хозяйки дома.

Поттер-старший, заметив изменение в поведении жены, извинился перед Гринграссами, с которыми его «знакомил» Сириус, и направился прямо к ней.

— Ты в порядке?

— Да.

Лили пошла к гостям, оставив супругов одних. Она подумала, что жизнь била эту несчастную даже больше, чем ее саму. Потерять ребенка… для матери нет ничего страшнее. А убийство Северуса… Если в ее мире он тоже стал Пожирателем, то во время рейда всякое могло случиться.

— Ты бледная, ты…

— Просто неприятные воспоминания, ДжейСи, — она нашла спасение в этом забавном прозвище, услышав которое, он послал ей улыбку. — Я в порядке.

Он ей не поверил, но промолчал.

* * *

Вечер прошел нормально, но, когда их компанию покинули посторонние, все вздохнули с облегчением.

— Ох, до чего же противный этот белобрысый хорек, — простонала Гермиона, повторив слово в слово недавнюю реплику младшей сестры. Она весь вечер на всю катушку использовала друга, так как подходить к Невиллу категорически не желала. Поттер только посмеивался. Малфой был недоволен, что девушка обратила внимание на кого-то другого.

После этих слов Гермионы, компания рассмеялась. Не заметить повышенного внимания к девушке со стороны младшего Малфоя было просто невозможно.

— Малфой считает тебя достойной партией, — сказала Эйлин. Ей не нравилось, что Гарри весь вечер просидел рядом с сестрой. Девушке впервые пришла в голову мысль, что они были парой в ТОМ мире, а она об этом ни слуху, ни духу. Надо бы расспросить ее об этом вечером, а то в показанных Гарри воспоминаниях ни черта не понятно.

Вот и сейчас, Поттер усадил Гермиону рядом, оттеснив в сторону Невилла. Отдавать такой интересный экземпляр не хотелось бы, а отбивать мать не позволит, да и Эйлин не была настолько стервозной, по крайней мере, она ТАК о себе думала.

— Это же кровосмешение в чистом виде, — поморщилась в это время Гермиона, вспоминая ненужные ей знаки внимания от Драко. — Ну, не на самом деле, но он же не знает…

— Для таких семей это в порядке вещей, Гермиона, — сказала Лили, поглядывая в сторону старших Поттеров. Констанция так и не пришла в себя после «знакомства» с Северусом.

— А теперь позовем обоих Пруэттов, для дальнейшей беседы, — сказал Сириус. — Надо переговорить по поводу того, что случилось сегодня, Рон ведь входит в вашу компанию, пусть теперь и младше на год. Констанция, вы не против? Осилите?

— Нет, не против, — объятия мужа приносили спокойствие, и вечер прошел довольно неплохо. Дети были довольны, веселившись отдельно от взрослых, а родители обсуждали сложившуюся в мире напряженную обстановку в связи с возрождением Волдеморта. В ее мире такого не было. Темный Лорд канул в лету 31 октября 1981 года и не вернулся, и новая война была единственным минусом в этом мире.

— Отлично. Поговорим, а то у меня крыша едет в связи с последними событиями, — Лили сидела рядом с мужем, поглядывая на «кузину». Тиарнан отвлекал своей похожестью на Джеймса, но не настолько, чтобы заострять на нем свое внимание.

— Не у одной тебя, Рыжик, — сказал Сириус, заметив, как вздрогнула Констанция, теснее прижимаясь к Тиарнону. Причину такой реакции понять не сложно, если они в ее мире тоже были женаты.

* * *

Гарри напряженно размышлял, вспоминая сегодняшний вечер, и реакцию своего тела на близость Гермионы. Ради Мерлина, он только час назад называл ее своей сестрой! А во всем виноват Сириус со своими разговорами! Поттер на секундочку представил себя и Гермиону вместе, а богатому воображению оказалось мало простого и целомудренного держания за руки, и оно двинулось дальше.

Парень вспомнил все их объятия, и долгие вечера, когда они оставались одни, и он ложился на диван, поудобнее устраиваясь головой на ее колени. Нет, надо срочно прогнать это чертово видение из головы, пока не случилось страшного, и Гермиона не влепила ему пощечину за слишком крепкие объятия.

— Ты в порядке, Гарри? — спросила она тихо, и от этого горячего шепота по телу побежало стадо мурашек, быстрее снитча спускаясь вниз. Нет, верните все обратно! Сириус, ну кто тебя за язык-то тянул!?

— Нормально, Гермиона, — пробормотал он, чувствуя знакомый шоколадный запах волос. Не удержавшись, он зарылся носом в ее волосы, заставив девушку удивленно поднять на него глаза.

— Ты странно себя ведешь весь вечер, — она говорила слегка приглушенно, пока они ждали Рона, а взрослые переговаривались по поводу объявленного в стране военного положения.

Невилл с обреченным видом смотрел за поведением парочки путешественников, догадавшись, что Гарри отнюдь не считает Гермиону своей сестрой. Он своей слепотой и тупизной напоминал Октавиуса, который не догадался о своих чувствах, пока Кормак Маклаген не стал проявлять к Адаре усиленные знаки внимания в конце этого года. Усиленные, это еще слабо сказано. Грейнджер буквально позеленел, когда они однажды застали эту парочку за поцелуем в темном коридоре.

Заметив усмешку Тиарнана Поттера, Лонгботтом тут же понял причину столь внезапного «прозрения».

— Ничего странного, Малфой… — Гарри запнулся, увидев поднятую бровь подруги.

— Малфоя давно нет, Гарри, — на лице девушки проступило смущение.

— Тебе неприятны мои прикосновения? — прошептал он ей в ответ.

— Гарри… сейчас не время… — девушка была ошарашена поведением друга. Эти странные взгляды, эти сильные объятия, назвать братскими которые у нее не повернулся бы язык.

— Хорошо, но нам НАДО переговорить, — он позволил своей руке опуститься девушке на талию, а она в ответ посмотрела прямо ему в глаза. Найдя в них что-то этакое, она засмущалась еще больше, но не отстранилась. Сердце в груди забилось птицей в клетке от мелькнувшей вдруг догадки, но она затолкала свою надежду куда подальше. Еще не время…

Взрослые если и заметили такое поведение двух молодых людей, еще вчера считавших себя просто друзьями, то промолчали. Лишь Элладора с волнением посмотрела на младшую дочь, но та в ответ лишь пожала плечами. Правильно, Эйлин заинтересовалась Поттером лишь из-за смазливой внешности и происхождения. Никаких чувств. Ей не хотелось, чтобы они еще и из-за парня разругались.

* * *

Рон своим появлением произвел настоящий фурор. Все знали, что внешность третьего путешественника после ритуала, в отличие от Гарри и Гермионы, претерпела кардинальные изменения, но никто не мог поверить, что насколько сильно. Взрослые сразу признали в нем обоих близнецов Пруэтт.

— Привет, Рон, — сказал Гарри, пожав другу руку, оторвавшись при этом от Гермионы. Потом его рука вновь вернулась на талию девушки, на что Пруэтт вопросительно поднял бровь, но под грозным взглядом бывшей мисс Грейнджер, решил промолчать. Пока.

Когда все расселись, Сириус вкратце обрисовал последствия ритуала, который гоблины провели над Гарри, и появлении в результате этого действа еще двух путешественников по мирам, но теперь уже благодаря вмешательству родовых тотемов Поттеров и Блэков.

— Надеюсь, на этом паломничество в наш мир закончится, — пробурчала Вальбурга, которой пришлось рассказать всю историю из-за появления у Элладоры старшей дочери.

— Я тоже на это надеюсь, — кивнул Тиарнон, глядя на эту женщину. Мерлин, она ведь его мать! Он был рад, что она в этом мире жива и здорова, как и положено ведьме в ее возрасте. Что для волшебника семьдесят лет? В том мире она была убита горем, похоронив мужа и сына, тела которого так и не нашли, хотя дата смерти была видна сразу. Его же самого посадили в Азкабан. Она ни на минуту не поверила в его виновность, но ее никто и слушать не захотел, а он сам даже суда толком не помнил.

— Итак, обсудим главный вопрос, откуда вдруг появились Поттеры спустя столько лет? — задал животрепещущий вопрос Сириус.

— Никого вообще не должно интересовать, где мы жили, — парировал Тиарнан. — Я — Поттер, по праву магии и крови, а остальные пусть катятся подальше. Принял наследие после смерти дяди и кузена, вернувшись на родину из Франции. Констанция ведь в Шармбатоне училась?

— Да, но ее подруга Жаклин будет задавать вопросы, — нахмурилась леди Поттер, и пояснила, заметив удивленные взгляды присутствующих, — тотемы дали нам с Тиарноном их память на момент гибели.

— Знаешь, а ведь можно просто сказать, что ты потеряла память после несчастного случая, — прикусив губу, сказала Лили. — Не знаю, как в твоем мире, а в нашем они с родителями поехали в горы куда-то на север Америки, и она пропала во время схода лавины. Из группы нашли тела нескольких человек, в том числе и дядю с тетей, а Констанция…

— В моем мире они тоже так погибли, — кивнула Констанция. — А если сказать, что меня спасли местные, но я не помнила своего имени, и просто осталась там жить, встретив Тиарнана Поттера в магическом мире?

— Огастас и жил в Америке, так что с легализацией нет никаких проблем, — поддержал идею Тиарнан, — встретились, поженились, а когда меня нашли гоблины для передачи наследства и мы приехали в Англию, там ты встретила Лили и сразу все вспомнила.

— Амнезия — отличная отмазка, — засмеялась Лили. — Напиши письмо Жаклин, возвращайся в магический мир, а с остальным мы поможем.

— Спасибо, но, если честно, я до сих пор думаю, что происходящее просто плод моего воображения, — призналась Констанция.

Она весь вечер старательно отводила взгляд от младшего Блэка, стараясь не думать о своем собственном сыне, и о том, что он мог быть точной копией этого мальчишки. Мерлин, он ведь и по возрасту подходит! Сколько ему? Двенадцать или тринадцать?

— Мы и сами до сих пор не можем прийти в себя, — Лили вздохнула. — Столько всего навалилось за эти дни!

— Могу себе представить.

Спрашивать Констанцию о ее мире никто не хотел, так как Сириус заранее всех предупредил о том, что несчастная женщина пришла из мира, где почти все они мертвы, где она потеряла не только мужа, но и сына. Зачем бередить раны, которые едва-едва затянулись.

* * *

— Ты собрался куда-то уходить, Римус? — послышался злой голос Нимфадоры, заставивший Лунатика вздрогнуть. — Сбегаешь?

— Дора…

— Попользовался, значит, и в кусты? — ударила она по больному. Он вздрогнул, и повернулся к ней. Волосы были красными. Злилась. Правильно.

— Дора…

— Римус, ты самый настоящий трус!

— Ты не понимаешь…

— Прекрати снова крутить свою шарманку по поводу своего возраста, болезни и прочих глупостей! — волосы полыхнули вновь, и Лунатик понял, что она не просто злиться, девушка в гневе.

— По-твоему, это пустяки?

— Да, если ты меня любишь. Римус… я не хочу тебя отпускать.

— А я не хочу ломать тебе жизнь, — Лунатик твердо решил не поддаваться, и улететь в другую страну, подальше от нее, как и планировал вчера.

— Ты ее сломаешь, если бросишь меня!

— Прости, Дора! Я… не могу…

Он хлопнул дверью, а спустя несколько минут дом сообщил, что на одного гостя в нем стало меньше…

— Ни у кого не должно возникнуть никаких подозрений, — Лили смотрела на свою теперь уже кузину и Тиарнана, бывшего еще совсем недавно Сириусом Блэком. Несчастным заключенным, горевавшим после пропажи крестника в другом мире. Кстати, о птичках… — Тиарнан, Сириус говорил, что после проведения ритуала крестника, ты должен был проспать как минимум три дня.

— Снейп сварил какое-то зелье, и дал мне его выпить перед ритуалом, — усмехнулся тот. — Утром проснулся, как ни в чем не бывало.

— Я даже примерно представляю, какое это было зелье, — кивнул зельевар, слегка нахмурившись. — Мне знаком ритуал и его последствия, и я уже занимался исследованиями в этой области. Дамблдор наверняка был в курсе, так как здесь он интересовался почти всеми моими разработками.

— Не сумел он тебя здесь поймать на крючок, Снейп, — сказал очевидную для всех вещь Тиарнан.

— И Волдеморт, и Дамблдор, — согласился с ним Принц. — Хотя и тот и другой пытались. Темный Лорд через Эйвери, а Дамблдор, используя нашу вражду с вами и мое удручающее семейное положение. Если бы я под напором ЭТОГО Сириуса не помирился с дедом и не женился на Элладоре, то вполне могла бы произойти такая же история, как и в вашем с Гарри мире. Кстати, а у вас, Констанция, Темный Лорд вернулся?

— Нет, до сих пор тихо, — сказала она, стараясь абстрагироваться от того факта, что это ТОТ самый Снейп. — В первую войну он попал в ловушку, выставленную Дамблдором. Никто не знает, что там случилось, Отдел Тайн все засекретил, но он исчез, и начались массовые аресты Пожирателей. Кого поймали и судили, а кто отделался легким испугом, отдав имущество Министерству взамен на свободу.

— Ты довольно спокойно отреагировала на Малфоя,- проницательно заметила Вальбурга, — а ведь он у нас Пожиратель, хотя и оправданный.

— В моем мире они с Нарси сбежали во Францию еще в 1978 году, — пожала плечами Констанция, и домашнее прозвище младшей дочери Сигнуса, с легкостью слетевшее с ее губ, показало всем их близость, ну, или длительное знакомство. — Их сын родился в Париже через пару месяцев, и после нашей свадьбы с Сириусом, мы с ней часто встречались. Потом не виделись, но уже по моей вине, после смерти мужа и сына, а также Вальбурги, которая была в момент нападения у нас дома.

Она судорожно вздохнула, не зная, найдет ли в себе силы рассказать о своем горе без потока слез, рвущегося из груди при взгляде на Регулуса.

— Сириус… он погиб вместе с Альтаиром, нашим сыном, — дрожащим голосом сказала она. — Ему было пять. Белла… Оправданная Министерством, она решила очистить кровь Блэков, которая, по ее мнению, была загрязнена. Во время суда строила из себя невинную овечку, якобы муж заставлял. Рудольфус погиб, и она, вместе с деверем, свалила все на него. Не хотели, но он заставлял, и точка. Был ли Веритасерум, я не знаю, но…

Мы жили спокойно, все было тихо. А спустя пять лет… Я… меня выманили из дома письмом, Северус решил МЕНЯ спасти, а я его убила… собственными руками… когда узнала…

Лили в ужасе прижала ладонь к лицу, метнув взгляд на побледневшего Северуса. О Мерлин!

— Констанция…

— Я понимаю, что ты — не он, — помотала головой леди Поттер, — Гарри мне рассказал, иначе… я ненавидела ЕГО. Беллу с деверем, младшим Краучем и еще каким-то меченным арестовали, но отряд авроров прибыл слишком поздно.

Она не сдержалась. Разрыдалась, прижавшись к груди мужа. Видение, где Сириус и Альт в прихожей, и малыш, ее зеленоглазый малыш буквально залит кровью от многочисленных порезов, вновь встало перед глазами. Кругом разруха от яростного сражения, но что мог сделать Сириус против четверых соперников, да еще волнуясь за свою мать и ребенка?

Лили позвала домовика, и приказала срочно принести успокоительное. Все остальные молчали, да и что тут можно сказать? Вальбурга сжимала в руках трость, мысленно посылая дочери своего брата зеленую Аваду… и если бы она была жива… Убить ее внука!? Да кто она такая? Пустоцветка, крутившая шашни с этим лордом под носом у своего бесхребетного муженька! Идиотка! Садистка и убийца!

— Успокойся, Рыжик, — говорил шепотом Тиарнан, сжимая в своих объятиях. — Тихо, я с тобой, я здесь... Думаю, нам пора уходить.

— Нет, я должна… выговориться, — запротестовала она. Хотелось выплеснуть свою боль до конца, но она подумала о детях. Кивнув в сторону сидевших подростков, она сказала: — Дальше им не стоит слушать.

— Мам… — начал было Гарри, но их компанию, не смотря на протесты, отправили наверх, запечатав гостиную от лишних ушей. Так было и в их мире: когда начинались разговоры взрослых, они становились лишними. Только вот Констанция не готова была рассказывать остальное при подростках, особенно при младших Регулусе и Каспере.

Вечер перестал быть спокойным и тихим. Лили было тяжело осознавать, что это именно она плачет на том диване. Она, а не Констанция Поттер, будь оно все проклято! Потерять сына? Да как вообще можно жить после этого? Как можно дышать? Пережить собственного ребенка… этой судьбы она не пожелала бы никому.

— Она пришла… якобы хотела помириться с нами, — продолжила рассказ Констанция после еще одной порции успокоительно. — Прислала письмо и попросила о встрече. К этому времени она смогла убедить всех в своей вменяемости. Ходила в гости к тетушкам, плакалась на свою неудавшуюся жизнь, и в итоге те уговорили нас принять Беллу у себя.

Леди Вальбурга просто сияла от счастья, глядя на такую знакомую с детства Беллу. Та начала скромно одеваться, решительно прервала все контакты со своими подельниками, и никто бы не подумал, что она задумала избавиться не только от нас, но в последствии и от Меды с семьей.

Мы готовились, я даже ужин приготовила, но потом якобы пришло послание от моей коллеги. Тяжелый случай, темное проклятье, а я получила степень целителя, и это была моя стихия. Я проверила записку, почерк был ее, но… Северус наложил на нее Империус. По почерку ведь не определишь, по своей воле человек написал или нет. Портал перенес меня в дом к Снейпу, и меня сразу вырубили, а когда я пришла в себя, он сообщил, что Блэк, его мать и выродок мертвы.

— Но зачем… зачем ребенка… — прошептала Элладора. Северус сидел рядом, словно аршин проглотил. Неужели служба у Лорда могла сделать из него такого сумасшедшего?! Мерлин, это же чудовищно! Радоваться гибели ребенка? Это как должны перевернуться мозги, чтобы так поступить?!

— Он ненавидел их обоих, — руки леди Поттер тряслись, голос дрожал от ярости. -Хотел под каким-то зельем держать меня для… но я смогла освободиться, предварительно запустив в него Авадой. Аппарировала к нашему дому, а дальше… не помню. Все в тумане, только тела Вальбурги, Альта и Сириуса под глазами. Похороны, суд, жизнь без них… я так хотела умереть…

Ждала смерти, ушла из целителей, сдав экзамены на аврора, но старуха с косой все не шла и не шла. Потом меня отстранили, когда поняли, что я лезу под заклятья сама… едва в Мунго в отделение для душевнобольных не угодила. Родственники Констанции со стороны отца забрали меня к себе во Францию, вытащили из депрессии, и я смогла вернуться к работе в больнице.

— Какой кошмар! — сказала Мюриэль, услышав историю жизни этой женщины, повернувшись к Вальбурге. Та сидела без кровиночки на лице.

— Гарри сделал мне подарок, ведь только благодаря ему я здесь, и могу… начать жить… просто жить… — на лице Констанции появилась улыбка, хотя глаза были полны слез. Она за последние сутки наплакалась столько, сколько не плакала последние семь лет.

— Наш сын помог не только тебе, Рыжик, — сказал Тиарнан. — Мне в моем мире тоже ничего не светило, разве только Поцелуй Дементора от нашего уважаемого Министра.

— Но почему Дамблдор тебя не оправдал, когда все узнал? — задал вдруг вопрос Сириус, на что Тиарнан грустно усмехнулся, и в усмешке явственно виделась обреченность.

— А оно ему надо? Сын с того самого Хэллоуина был у него просто пешкой, я понял это только сегодня, когда Гарри мне рассказал, что хранители во время ритуала достали из его шрама кусок души Волдеморта.

— Что они сделали?! — воскликнули все, и громче всех Вальбурга Блэк.

— Я полагаю, что Гарри был живым крестражем, — повторил Тиарнан мрачно, — и сомневаюсь, что Альбус планировал готовить его к сражению с этим монстром, скорее всего в его плане сыну была уготована роль жертвенного барашка в решающем сражении.

И никто не мог возразить ему, так как понимали, что он прав.

* * *

Гермиона всегда знала, что если сравнивать ее дружбу с Роном и Гарри, то в их отношениях с Поттером никогда не было и капли неопределенности. Разве что на первых порах, но к концу первого курса каждый принимал другого и ценил дружбу, несмотря на различные недостатки. Девушка знала, что иногда перегибала палку своей сосредоточенностью на учебе и некоторой властностью, в то время как Гарри своим упрямством и игнорированием правил, уже ЕЁ доводил до белого каления. Тем не менее, Поттер всегда был для нее гораздо бОльшим другом, нежели Рон.

Уизли своей раздражительностью, вспыльчивостью и манерами дикаря бесил ее постоянно, но ради Гарри приходилось терпеть. На втором курсе, когда она окаменела, к ней приходил только Гарри. Разговаривал с ее телом тоже только он, да и на следующий год из-за вечных ссор с Уизли из-за Живоглота, ее частым спутником был Поттер. И Сириуса они спасали вдвоем (пусть Рон и валялся в это время в больничке).

Четвертый курс снова начался их более близкими отношениями из-за обиды Рона на участие Гарри в Турнире. Они частенько в тот год и последующие, сидели вечерами на диване, и просто молчали, или читали книги. Да, Поттер иногда сдавался под ее напором, и с видом мученика осиливал несколько глав какого-нибудь чтива, что не приносило большой пользы, но было для нее тем самым связующим звеном, и РИТУАЛОМ. Их ритуалом, в котором они были только вдвоем, без Рона. Гарри иногда клал свою голову ей на колени, и она не видела в этом ничего странного. Они понимали друг друга с полуслова, а иногда и с полувзгляда, чего ни разу за все годы дружбы не наблюдалось с младшим Уизли.

Обиделась она на них обоих лишь перед Святочным балом, когда рассчитывала, что кто-то из мальчишек ее пригласит, и желательно, чтобы это был Гарри. А они мало того, что проигнорировали подругу, так еще и дулись потом на нее, особенно рыжий. В глазах Поттера было что-то другое, сродни зависти к более удачливому сопернику, сумевшему раньше его самого разглядеть в подруге представительницу слабого пола.

Выражение глаз Гарри, когда она спускалась к Краму, было просто как бальзам на душу, и она грешным делом подумала, что вот сейчас-то друг все осознает, и…

Ага, сейчас… Как Гермиона была на него зла тогда, это просто не передать словами. Ну а потом всё закрутилось, и она не успевала ни о чем таком думать. Возрождение Волдеморта, суд над Гарри, эта мерзкая Амбридж с ее пытками, и их битва, закончившаяся перемещением сюда. Какая романтика в таком кошмаре? Тут лишь бы выжить.

Гвоздем в гроб ее чувств стали его вчерашние слова, что она для него всего лишь сестра… Тогда к чему сегодняшнее внимание? К чему эти взгляды и сладкий шепот на ухо, вызывающий табун мурашек по спине и стайку бабочек в животе?

— Гермиона, ты о чем задумалась? — спросил девушку Невилл. — На твоем хорошеньком личике сейчас читается просто битва вселенных.

— Что-то типа того, Невилл, — улыбнулась она. Определенно, этот гриффиндорец весьма и весьма обаятелен.

Поттер вновь подошел к ней, и сел рядом. Девушка не сопротивлялась, позволяя Гарри себя обнять, и прижать себе. Грейнджер смотрел на них с интересом.

— Гарри, мне кажется, или ты вчера Гермиону называл сестрой? — вопросительно подняв бровь, спросил Октавиус, обращая свое внимание на слишком тесные объятья друзей.

— Сестрой? — вспыхнула Эйлин, вновь обретя надежду на возможное внимание со стороны Гарри.

— Ага…сестрой, как же, — обломал ей весь кайф Невилл. — Да он вылитый ты, когда тупил с Адарой целый год, пока не застукал их с Маклаггеном.

— Это не ваше дело, — возмутилась Гермиона, бросив настороженный взгляд на Рона. Тот переводил взгляд с одного на второго, и у девушки неприятно засосало под ложечкой от возможной реакции друга на эти слова. Уизли был вспыльчивым, как спичка. Загорался мгновенно, и так же мгновенно остывал, но потом каждый раз неделями разгребал последствия.

Сколько отработок он заработал из-за своего ужасного характера и не перечесть, о баллах так вообще говорить не стоит.

— Так, пошли в комнату Рега, — сказала Адара, с улыбкой глядя на брата и его подругу. Оба сильно смущались собственной близости, хотя до шутки Невилла вели себя, как ни в чем не бывало. — Пусть поговорят в спокойной обстановке, и без лишних любопытных ушей.

— Ну вот… всех красоток разобрали, — притворно вздохнул Невилл. — Рон, ты идешь?

Пруэтт продолжал смотреть на друзей, и Гермиона вновь подумала, что ссора неизбежна, однако Рон сумел ее удивить.

— Мог бы такой неплохой куш сорвать, — хмыкнул он, не обращая внимания на вытянутые лица друзей. — Мерлин, да на вас ставки с начала четвертого курса принимаются!

— В смысле? — не врубился сразу Гарри, замечая, что все вернулись в комнату, и с интересом слушают их разговор.

— В смысле, все раньше вас уже всё поняли, — пояснил Пруэтт. — Близнецы принимали ставки с начала четвертого курса, и сначала ставили на то, будете вы встречаться или нет, а потом это стало неинтересно, и тотализатор замутили по срокам, с разбивкой на кварталы. Я поставил на лето перед шестым курсом.

— Я ж говорю, — самодовольно усмехнулся Невилл, — тупил, как Октавиус с Адарой. На Святочный бал хоть дотумкал ее позвать?

Покрасневшее лицо Гарри стало ответом, а Гермиона рассмеялась.

— Не дотумкал. Ни один, ни второй. Меня Виктор Крам пригласил, — сказала она.

— Крам?! Ну… у него хороший вкус, — одобрил Лонгботтом. — У нас он с какой-то француженкой пришел, тоже вполне ничего, но ты гораздо красивее.

— Спасибо, Невилл, — засмущалась Гермиона.

Адара закатила глаза, а Октавиус вздохнул с облегчением. Пусть Невилл и был его другом, но его отношение к девушкам Грейнджер не одобрял, и хотел бы для сестры кого-то менее… наглого. А кобель, он и в Африке кобель!

— Ладно, пошли, пусть поворкуют, голубки, а то будут до конца Хогвартса тупить, причем, оба, — раскомандовался Невилл, игнорируя недовольные взгляды Поттера и новоявленной мисс Принц.

Когда вся компания ушла, Гарри вдруг потерял весь свой запал. Он не мог найти слов, и просто смотрел на девушку, пытаясь собраться с силами и сказать ей то, что понял только сегодня с подачи отца. Ох, как же сложно все!

— Гарри, ты решил просто посидеть помолчать? — мягко улыбнулась она, глядя ему в глаза. — В гостиной при остальных гостях ты был более смелым.

— Просто… знаешь… Невилл прав, я тупил… столько времени… — язык стал просто неподъемным. — Отец сегодня поговорил со мной о нас, о моем к тебе отношении. Посоветовал просто представить тебя в компании кого-либо другого, и меня всего просто передернуло.

Лицо Гермионы вспыхнуло. Ох ты ж…

— Гарри, ты…

— Я вспомнил свою реакцию, когда увидел тебя с Крамом во время Святочного бала, — сказал быстро Гарри. — Я тогда принял всё за обычную зависть на то, что он смог меня опередить. Я опоздал совсем чуть-чуть, услышал лишь его вопрос и твой ответ.

— Серьезно?! — удивилась она.

— Да, я никак не мог решиться подойти к тебе, и в результате опоздал всего на пару минут.

— Ох, Гарри, если бы я знала… — расстроилась она.

— Ладно, что было, то было, — махнул рукой Гарри. — Я просто считал тебя своим другом, и считаю до сих пор, но… вместе с тем я не могу даже представить тебя с другим, с тем же Лонгботтомом.

Девушке почему-то нравилось его косноязычие. Нахальный Невилл отталкивал от себя своим развязным поведением, а стеснительность Гарри была даже в чем-то милой. Уши Поттера покраснели, но он упрямо продолжал смотреть на нее, не отводя взгляда от ее глаз, словно находил в них смелость говорить о своих чувствах.

— Гарри…

— Постой, Гермиона, я… ты мне нравишься. Ты красивая, умная и смелая!

— Ты мне тоже нравишься, Гарри, — ответила она, сжав его ладонь.

Он никак не мог решиться на более решительные действия, но девушка, без труда поняв его желание, сама коснулась губами его губ.

Это было гораздо лучше квиддича. Гораздо лучше полета на метле. Ощущения от прикосновений ее губ были сродни фейерверку или салюту. Внутри все сжалось от нахлынувших чувств. Гермиона впилась тонкими пальчиками в плечи Поттера, даря ему свой первый поцелуй.

От новых ощущений у обоих кружилась голова. Сердце колотилось в груди, как бешенное.

— Гарри, — прошептала она ему в губы, когда почувствовала, что руки парня стали подниматься вверх. — Надо остановиться. Для первого раза достаточно.

— Да, прости, — он с неохотой оторвался от ее губ. Лицо пылало.

— Нам стоит пойти к остальным, — с сожалением сказала она. — Иначе понапридумывают Бог знает чего, особенно Невилл. Его шуточки выводят меня из себя, даже не верится, что в нашем мире он вырос таким… скромным.

— У леди Августы сложно вырасти уверенным в себе, — сказал Гарри, вспомнив эту строгую старуху.

Гермиона кивнула. Сердце пело от осознания того факта, что нравится парню, в которого влюблена с четвертого курса. Она не знала, что могло бы случиться, если бы они остались в своем мире, и была в какой-то мере даже рада столь неожиданному повороту событий.

О родителях и их реакции на свое исчезновение девушка старалась не думать. Как и о реакции на свою встречу с ними в этом мире и невозможности рассказать о своем существовании. Девушка постаралась выбросить из головы упаднические мысли, пытаясь сосредоточиться на происходящих событиях и том факте, что с сегодняшнего дня она становится официальной девушкой Гарри Поттера.

В комнату Рега они заходили, взявшись за руки. Невилл восхищенно присвистнул, но промолчал, в отличие от Пруэтта.

— Отлично ребята, я рад, что вы, наконец-то, вместе, — сказал им Рон, обнимая по очереди то одного, то второго. — Эх, жаль, что так и не смогу сорвать куш!

Все рассмеялись, а Гермиона шутливо толкнула друга в плечо.

— Услышать бы сейчас краем уха, что там взрослые говорят, — мечтательно протянул Невилл.

— Мне маму жалко, — вздохнул Гарри, отодвинув свои романтические чувства подальше, — столько всего натерпелась. Я просто не знаю, ЧТО она пережила.

— И не говори, — кивнула Адара, — а если подумать, что это и наша мама тоже, так вообще жутко становится. С учетом того, что Белла и в нашем мире решила избавиться от нас... В любом из миров эта сумасшедшая Пожирательница — садистка и убийца.

Подростки не знали, чем могли помочь взрослым, хотя и понимали, что к дальнейшему расследованию всей истории их и на пушечный выстрел не подпустят. С одной стороны, Гарри чувствовал облегчение, что в этом мире у него теперь есть кому довериться, а с другой, природное чутье говорило, что ничего еще не закончилось, и его неприятности в этом мире продолжатся.

* * *

— Значит, эта бородатая сволочь готовила из моего сына свинью на убой? — обманчиво спокойным голосом одновременно спросили обе Лили, и Сириус с Тиарнаном вздрогнули. Они знали, что когда Лили говорит таким тоном, то провинившегося ждет головомойка похлеще, чем взбучка у Макгонагалл.

— Лили, я УЖЕ начинаю бояться за Дамблдора, — сказал Сириус. — Этот тон заставляет вспоминать твои нотации каждый раз, когда мы с Джеймсом…

Он запнулся, так некстати вспомнив их компанию, и Сохатого в том числе.

— Если этот маньяк сделал несколько крестражей, — сказала Вальбурга, прервав затянувшуюся паузу, — то не мудрено, что он возродился таким безумцем. Это же черная магия в чистом виде. Некромантией несет за милю. Кость отца, кровь врага, плоть слуги, отданная добровольно… Нечто такое я читала в одном трактате нашего предка, Ориона Финеаса Блэка, умершего еще в пятнадцатом веке.

— А почему он сразу не мог Гарри похитить? Ну, и Адару в нашем мире? — спросила Лили. — Почему ждал столько времени?

— Подготовка к ритуалу длится почти год, в течение которого они подводили детей к третьему туру конкурса, чтобы заманить в нужное место и самое главное, в нужный день, — ответила Вальбурга, внутри содрогаясь от ужаса. — Он очень сложный, полностью замешанный на магии крови. Хотя сложным является не сам ритуал, а именно подготовка к нему. Жуткая вещь, и Волдеморт теперь даже не человек, а гомункул, с магией и памятью того человека, которым когда-то был Реддл. Строго говоря, Томас Реддл умер в тот день на Хэллоуин, а сейчас это лишь порождение черной магии.

Я почти уверена, что большинство чистокровных еще в прошлую войну отказались бы ему служить, если бы знали о созданных им крестражах. По крайней мере, из старых семей, точно. Покойный Грегори Лестрейндж и близко не подпустил бы сыновей к нему, а Беллу собственноручно заавадил, в случае чего. Создание даже одного крестража приводит к полной потере человеческих чувств и эмоций.

Орион Блэк писал, что такие люди лишаются способности к состраданию, и в большинстве своем становятся откровенными садистами, что и случилось с Томом. Он и в год своего поступления в Хогвартс не отличался человеколюбием, а потом и вовсе не вызывал в людях ничего, кроме страха.

— Подожди, мам, но ведь среди чистокровных семейств нет Реддлов, — сказал Сириус, озаренный догадкой.

— А кто сказал, что Волдеморт — чистокровный? — пожала плечами Вальбурга. — Мы с ним учились на Слизерине, но я была на два курса старше. Маленький, запуганный ребенок, но амбициозный и беспощадный. Сначала Тома приняли за магглорожденного, но потом увидели его фамильяра-змея, и успокоились, догадавшись о его происхождении. На то время было только одно семейство, имевшее в своих предках Слизеринов.

— Получается, что чистокровные позволили себя заклеймить обычному полукровке? — спросила Лили.

— Мы о происхождении Волдеморта узнали совсем недавно, — задумчиво глядя на мать, сказал Тиарнан. — Вы меня просветили еще там, точнее, ваш портрет.

— Портрет? Я в вашем мире умерла к этому времени? — леди Блэк смотрела на своего сына из параллельного мира с такой… любовью, что бывшему заключенному стало не по себе. Никогда в его мире мать не показывала своих чувств, особенно на публике. Да и любви как таковой с ее стороны никогда не было.

— Да. Сразу умер отец, потом Регулус, а потом и меня в Азкабан посадили, что означало почти тоже самое, — Тиарнан вздохнул. — Признаться честно, я даже суда толком не помню. Пришел в себя на самом нижнем уровне, и сразу понял: мне оттуда не выбраться. До сих пор все отрывками помню.

— И как тебе удалось сбежать? — спросила Нимфадора. Волосы молодой женщины в этот момент переливались всеми цветами радуги.

— Не важно, — лорд Поттер переглянулся со своим двойником из этого мира, и подмигнул, кивнув на Лунатика, намекая на их общую тайну. Тот в ответ улыбнулся. — В общем, вытащить меня вы не смогли. Никто и слушать вас не захотел. Признался, значит, ему самое место в Азкабане.

— А потом? — спросила Констанция, чувствуя, как сжимается сердце, и волна жалости охватывает с головы до ног, снося все на своем пути. Жалость, любовь, сострадание… Целый коктейль из самых разных эмоций разгонял кровь, напоминая ей, что она все еще жива, и с помощью хранителей получила второй шанс на счастье и любовь.

— А потом… тюрьма, только в этом доме, — Поттер скривился. — Дамблдор ссылался на то, что министр не станет ни в чем разбираться, и отдаст меня Дементорам без повторного суда, что было вполне реально после скорой расправы над Барти Краучем-младшим. Мальчик мой, ты ведь не хочешь, чтобы Гарри потерял своего единственного близкого человека?

Тиарнан передразнил директора Хогвартса, при этом едва сдерживая свое желание аппарировать прямиком к нему и прибить. За все разом. За Гарри, за себя, и за то, что готовил сына, словно свинью, на убой.

— Я чувствовал себя никому ненужным, — признался он со вздохом. — Позволил Ордену практически жить в этом доме. Хоть какое-то разнообразие в жизни, впрочем, толку от него было ноль. Пустая болтовня, никаких конкретных действий, разве что охрана пророчества в последний год немного разнообразила нашу жизнь, да и то к ней допускали всех, кроме меня.

— Пророчества? — переспросила Лили.

— А вы думаете, почему Лорд стал охотиться за Поттерами и Лонгботтомами? Примерно за полгода до рождения Гарри и Невилла было сделано пророчество о появлении на свет ребенка, способного справиться с Темным Лордом. Альбус как раз присутствовал, когда Сивилла Трелони впала в пророческий транс, но так случилось, что в то же самое время за дверью присутствовал какой-то пожиратель, и потом донес все Волдеморту.

— Поэтому он стал их искать, и первыми под раздачу попали Поттеры из-за своего друга-предателя, — догадалась Вальбурга.

— Именно так все и было, ма… хм… леди Вальбурга, — кивнул Тиарнон.

— Ты тоже мой сын, — сказала мягким, таким несвойственным ей голосом леди Блэк. — Я не стану возражать, если ты будешь называть меня матерью.

Тиарнан кивнул. В горле стоял ком. Происходящее с ним он каким-то краешком сознания считал сном. Казалось, что сейчас он снова проснется в своей комнате на Гриммо 12, разбуженный криками Молли Уизли, распекающих близнецов за очередную шалость, или бесконечным ором портрета матушки, потревоженной кем-то из Ордена.

— И что дальше? Если эти две семьи стали прятать, то Дамблдору стало известно о том, что Темный Лорд узнал о пророчестве, — нетерпеливо спросила Мюриэль, прервав его размышления о своей жизни в другом мире… или в другой жизни.

Мисс Пруэтт заинтересовала вся эта история в параллельном мире. Хоть какое-то развлечение на старости лет. Чем она занималась в последние годы? Ходила к негодяйке Молли и упрашивала ее младшего сына принять на себя титул лорда Пруэтта?! Сейчас у нее есть новая цель в жизни — возрождение рода, а уж если оно сопровождается такими интересными историями…

— Да, Снейп уже к тому времени был шпионом, и доложил обо всем Дамблдору, а тот нам, — сказал Поттер, глядя на бывшего врага скорее заинтересованно, чем злобно. Здесь он не стал Пожирателем, а счастливый брак сделал его вполне вменяемым и не таким резким, как в их мире. Вот что значит жить с любимой женщиной и детьми в счастливом браке! — Сообщил, что целенаправленно ищут две семьи, в которых недавно родились дети, и Дамблдор сразу предложил Фиделиус. Сначала Хранителем был я, а потом, когда меня стали усиленно разыскивать, я предложил кандидатуру Питера. Решил, что на него уж точно никто не подумает. Тихоня и мямля.

В голосе Тиарнана послышалась злость. Синие глаза полыхали огнем мщения, и успокаивало лишь осознание того, что мерзкий предатель здесь мертв.

— Я так полагаю, ребенок выжил из-за ритуала жертвы? — спросила мисс Пруэтт задумчиво. Сириус кивнул, заинтересованно глядя на пожилую леди, которая сразу поняла то, к чему они пришли лишь благодаря Дамблдору. — Очень рискованно. Если бы он просто лишил ее сознания, то у него все могло получиться. Ваша Лили встала перед ним, и предложила себя вместо сына. Он принял жертву, но тут же нарушил свою клятву, за что и поплатился. Полагаю, на полу перед детской кроваткой были нарисованы все нужные руны, и они должны были светиться, но он, как некромант, просто не знал о ритуале светлой жертвы, иначе сразу обо всем догадался бы.

— Светлой жертвы? — уточнила Констанция.

— Да, хотя я удивлена, что магглорожденная смогла найти нужную литературу, — женщина скептически смотрела то на одну, то на вторую женщину, качая головой. — Не обижайтесь, но в наше время книг, в которых есть детальное описание этого ритуала, нельзя купить в книжном магазине. Они запрещены, и находятся под строгим контролем у Министерства. Как могла найти эту книгу ТА Лили, я не представляю.

— Мальчик выжил, но после того, как Авада вернулась к своему создателю, нестабильная душа этого чудовища откололась, и внедрилась в самое ближайшее живое существо, — продолжила Вальбурга, внутренне содрогнувшись. — Альбус его вообще осматривал потом, или кто-нибудь из целителей?

— Не знаю, он сказал, что дал Непреложный обет, — скривился Тиарнан, — но сейчас я думаю, что директор врал, как сивый мерин.

— Хорошо, что Хранители достали этот осколок, и Гарри здесь простой ребенок, без всех этих титулов и званий, — сказала Лили. — Пусть хотя бы здесь поживет спокойно.

И остальные с ней молча согласились.

* * *

Темный Лорд был зол. Не просто зол, а в ярости. Он уже знал о смерти своей самой ярой сторонницы, и не понимал причину, по которой та настолько слетела с катушек, что решила избавиться от детей своего братца. Какие-никакие, а представители благороднейшего рода Блэк, пусть и полукровки.

Десять лет сидела в Азкабане, а тут решилась на побег. Странно все это, и подозрительно, хотя Бэлла всегда была слегка не в себе.

А вот с ним… С ним другое дело. Вокруг него ведется тонкая игра, почти незаметная, но только сейчас Волдеморт в полной мере осознал, что его водят за нос. И уже давно.

В чем заключается эта игра он так и не смог понять. Обдумывал все, вплоть до прямого предательства от своих самых близких сторонников, но пока не пришел ни к каким однозначным выводам, упуская из вида что-то очень важное. Ключ к безумию, происходящему с ним многие годы, и особенно после возрождения, ускользал и был недоступен, хотя он перерыл кучу литературы как здесь, так и в домах других своих сторонников.

Что с его разумом? Сегодня был день проблеска сознания, случавшегося с ним все реже и реже. Темный Лорд боялся, что станет беспощадной машиной для убийств, и жертвами будут не только грязные магглы, но и сторонники, что могло резко сократить число чистокровных, примкнувших к нему ради восстановления волшебных традиций и сохранения магии внутри определенных родов. Он шел к этой цели многие годы, которая прервалась после его позорного поражения нынешнему лорду Блэк и его тогдашнему начальнику Аластору Грюму.

— Мой Лорд, позволите? — в комнату вошел Люциус, и Волдеморт в который раз заметил, что блондин единственный из его сторонников, кто не испытывает перед ним животного страха или носит какой-то амулет, закрывавший его эмоции от посторонних. Последний вариант был более правдоподобным.

— Как прошла встреча с родственниками? — иронично спросил Лорд, вспомнив о том, что Малфои посещали дом на Гриммо 12, где собрались все Блэки, кто остался жив после последней войны.

Люциус внутренне выдохнул. Лорд сегодня в хорошем настроении. Он уже понимал, КАК ему удалось возродиться, но в его библиотеке не было никаких книг о крестражах, поэтому перепады настроения своего Господина Малфой воспринимал как неудачно проведенный ритуал возрождения, и по приказу Лорда искал в родовой библиотеке всё, что можно на эту тему.

— Нормально, мой Лорд, — он уселся в кресло напротив Господина, что дозволялось только ему. — Недавно возродился род Поттеров. Гоблины нашли сына Огастаса Поттера.

— Вот как… и как он тебе?

— Не нашего поля ягода, мой Лорд, — покачал головой Люциус. — Женат на грязнокровке, кузине нынешней леди Блэк.

— А разве у грязнокровок часто маги среди родственников встречаются? — спросил Волдеморт, вопросительно подняв бровь.

— Не знаю, мой Лорд, хотя… — Малфой не решался высказать свою догадку, пытаясь собраться с мыслями, и правильно сформулировать то, к чему они с Нарси пришли после долгих дискуссий в течение последних десяти лет, глядя на Сириуса и его семью. — Они обе, и леди Блэк, и ее кузина, смогли подарить своим мужьям достаточно сильных детей. Вы знаете, даже леди Вальбурга смирилась с выбором своего сына, и уже одно это значит довольно много, если вспомнить ее обычную реакцию на магглорожденных.

Только вот в этом случае я уверен, что нынешняя леди Блэк и ее кузина, скорее всего, полукровки. Мы еще с покойным Руди говорили о том, что Лили Эванс гораздо сильнее большинства грязнокровок. Пусть Дамблдор и его шавки считают, что в нашем мире все равны, но это не так. Основная масса этого сброда ничего собой не представляет, а вот разбавленная кровь…

Возьмите полукровку Снейпа. Его мать была почти сквибкой, и, насколько мне известно, практически не пользовалась своей палочкой после того, как вышла замуж за маггла. Родовой дар зельевара в ней самой был слаб, в то время как в нынешнем лорде Принце и его наследнике он заиграл новыми красками, а младшая мисс Принц владеет боевой магией и чарами не хуже Беллы. О старшей дочери ничего не известно, мы только вчера узнали о ее существовании, но не думаю, что девушка слабая волшебница.

Малфой понимал, что ходит по краю пропасти. Одно неосторожное движение, и ты труп… или овощ после серии Круцио. Люциус узнал о происхождении своего господина семь лет назад, и эта их с Нарси догадка ставила силу Волдеморта в один ряд с этими доводами, даже придумывать ничего не надо.

Меропа Гонт… Почти сквибка, обманом вынудившая жениться на себе красивого, богатого маггла, разбавившего кровь чистокровного семейства, в результате которого родился сильный маг. Только вот жизнь маленького волшебника в приюте поставила крест на возможном возрождении рода. Люциус не понимал, почему Томас Реддл не принял наследие предков. Стать Гонтом и вернуть семье титулы силой своей магии, что может быть проще? Родовая магия не любит слабаков, а Лорд сильный маг, и тотемы с радостью признали бы ребенка своим.

— Интересные рассуждения, Люциус, — шипящим голосом ответил Волдеморт, и Люциус сглотнул, слегка вздрогнув от неожиданности. Когда господин начинал говорить подобным тоном — жди беды. — Проваливай, если не желаешь получить Круцио.

Малфой практически бегом выбежал из комнаты, так как видел накатывающее безумие, из-за которого Лорду просто сносило крышу. Что такого в этом ритуале мог напутать чертов Фелпси? По книге вроде не подкопаться, а на самом деле кто его знает, чего он не учел, и чего можно ждать в самом ближайшем будущем.

Ритуал некромантский, но найти что-либо по этой теме довольно сложно, даже в Малфой-меноре. Черной магией разит за милю, но его предки тоже не белые и пушистые. Люциус уже не в первый раз корил себя за тот опрометчивый шаг много лет назад. Если бы они с Нарси сбежали во Францию тогда, много лет назад, их старшему сыну могло бы быть сейчас восемнадцать, и он был бы свободен, а его репутация не запятнана.

А так попал в рабство, из которого выйти можно лишь вперед ногами. Скрипнув зубами, Люциус едва не запустил бокал с виски в противоположную стену. Злость на отца, втянувшего их семью в этот порочный круг, злость на самого себя, что не послушался жену и позволил заклеймить себя, как скот.

— Люциус, с тобой все в порядке? — Нарцисса с тревогой осматривала мужа, и, не найдя признаков пыток, облегченно выдохнула.

— Знаешь, Нарси, я… так виноват перед тобой, — вздохнул он, позволяя женщине сесть рядом с собой. — Надо было сбежать во Францию, как мы и планировали тогда… я…

— Тсс… Не надо, Люциус, — помотала головой она, прижав пальцы к его губам. — Ничего уже не исправить, и мы можем надеяться, что его снова…

— Не говори ничего. Не надо… вслух.

Нарцисса кивнула. Да, говорить вслух о своих мечтах поскорее избавиться от этого чудовища не стоит. Этот монстр и за меньшее убивал. Надо просто ждать. Министерство стоит на ушах, Дамблдор тоже не дремлет, и как бы они сами к нему не относились, все же, директор Хогвартса единственный, кто может справиться с Лордом. Ну… или Сириус на пару с Аластором Грюмом.

Бывшая мисс Блэк молила всех богов, чтобы эта бойня поскорее закончилась, и самым главным страхом было то, что Лорд может поставить метку Драко. Нет, если он будет настаивать на этом, они отправят Драко во Францию. Дурмстранг из-за Игоря Каркарова полностью отпадает, а вот Шармбатон… Мадам Максим примет его к себе, и мальчик будет в безопасности.

— Ты так и не смог найти книгу, которая могла бы пролить свет на его странное поведение после ритуала? — спросила она спустя несколько секунд.

— Нет, не смог, — покачал головой Малфой. — Либо этот идиот чего-то не договаривает, и сделал что-то не то, либо в книге дано не полное описание последствий ритуала, и безумие — просто побочное действие.

— Послушай, Люциус, я могу переговорить с Сириусом, и поискать в нашей семейной библиотеке. Он ведь не дурак, и понимает, что возродиться без некромантского ритуала невозможно, а среди Блэков было по крайней мере несколько членов рода, которые занимались исследованиями в этой области.

— Только не стоит говорить об этом лорду, — после секундной паузы сказал он. — Блэк не меньше нашего хочет… сама знаешь чего, и если сумеет отыскать что-нибудь о последствиях…

Нарцисса кивнула. Завтра. Она отправит письмо брату завтра. Сириус поможет. Сегодняшний вечер словно снова вернул те старые времена, когда их семья была нерушима в своем единстве. Они помирились с Медой, вполне сносно поговорили с нынешней леди Блэк, и надо сделать все возможное, чтобы история с Темным Лордом поскорее закончилась, вернув мирное время в Магическую Британию, как это случилось более десяти лет назад.

Детей позвали спустя два часа. Они обговорили особенности легенды появления в волшебном мире семьи Поттер, и возрождения рода, который до недавнего времени считался полностью угасшим.

Для всех сын Огастаса Поттера стал очередным лордом Поттером, и вскоре займет полагающееся ему место в Визенгамоте и Попечительском Совете Хогвартса. Тиарнан внутри не радовался подобной перспективе, но подвести хранителей не мог. Они дали ему шанс на счастливую жизнь с сыном и любимой женщиной, пусть та и не была ЕГО Лили в полном смысле этого слова.

А Констанция с трудом, но смогла абстрагироваться от того факта, что сидевший перед ней Северус совсем не то чудовище, которым стал друг в ее мире. Он вел себя спокойно, на его лице, обращенном к жене, без труда читалась огромная, безграничная любовь, и это обстоятельство гасило все негативные эмоции по отношению к этому человеку.

Когда подростки зашли в гостиную, ни от кого не укрылся тот факт, что младший Поттер бережно держал в руке ладошку новоявленной мисс Принц, чего не наблюдалось до их ухода. Поттер-старший подмигнул сыну, и спросил:

— Я так понимаю, вы с Гермионой уже выяснили отношения?

— Да, пап, — кивнул тот, слегка покраснев.

— Отлично!

— Отношения? — вскинул бровь Северус, опуская Гарри с небес на землю. Подросток как-то упустил из вида тот факт, что подруга с недавнего времени — дочь их ненавистного профессора. — Вы имеете виды на мою старшую дочь, мистер Поттер?

Гарри сглотнул. Он бросил осторожный взгляд на девушку, заметив ее растерянность и страх. Похоже, в своих стремлениях стать парой, они забыли, что теперь у девушки другие родители и другие обязанности.

— Сев, не пугай их, — пожурила мужа Элладора, ласково улыбнувшись. Эйлин вела себя спокойно, и леди Принц мысленно выдохнула.

Тиарнан тоже занервничал. Отношения Гарри и Гермионы его устраивали, а вот бывший Снейп вполне может запретить парню ухаживание за собственной дочерью. Впрочем, род Поттер не уступал по древности Принцам, и был даже старше на пару десятков лет, ко всему прочему, брал свое начало не от магглорожденного, а от наследников младшего брата легендарных Певереллов.

Для покойного Каспера Принца Гарри был бы отличной кандидатурой, а вот для того, кого в школьные времена они считали своим врагом…

— Ладно, уже и пошутить нельзя, — усмехнулся Северус, позабавившись реакцией окружающих, и особенно пришельцев из другого мира.

— Я тебя прибью когда-нибудь, Сев, — замахнулась на мужа Элла.

— Мистер Поттер, несмотря на то, что я разрешаю вам ухаживания за своей дочерью, — сказал Принц, глядя на парня тяжелым взглядом, — все же постарайтесь вести себя в рамках приличий.

— Разумеется, профес… простите, лорд Принц, — оговорился Гарри, тут же исправив свою ошибку. Бывший преподаватель ухмыльнулся, но позволил себе легкий кивок головы, показывая, что все в порядке.

— Ну вот, а то все сестра и сестра, — ухмыльнулся Тиарнан.

— Ага… а я такой куш упустил, — вздохнул Рон, и пояснил для взрослых, взиравших на них с улыбками на лицах. — В Хогвартсе на них даже ставки ставили. Сначала, где-то на третьем курсе на то, станут они парой или нет, а потом, когда всем, кроме их двоих стало всё ясно — на время. Я поставил на лето перед шестым курсом, зная, что эти двое будут тупить до последнего.

Присутствующие рассмеялись. Гарри с Гермионой покраснели.

— Я же говорю, на Адару с Октавиусом похожи, как две капли воды, — самодовольно сказал Невилл.

Леди Вальбурга мысленно поморщилась от выбора внучки, но промолчала, заметив улыбку сына, когда тот посмотрел на Адару и ее избранника. Мальчишку леди Блэк знала с первого курса, равно как и тот факт, что парень был самым лучшим на своем курсе, обойдя в учебе большинство чистокровных.

Его успехи в зельях приводили Горация в восторг, что еще раз подтверждало ее догадку, которая пришла в ее голову после того, как она увидела родителей мальчишки на перроне в конце этого года. Девушка, которую она знала когда-то, повзрослела, но не узнать в этой якобы маггле, внучку своего старого друга, она не могла.

— Мистер Грейнджер, а вы уверены, в том, что магглорожденный? — спросила вдруг она, нахмурив брови. Догадка о происхождении Октавиуса и его сестры была настолько очевидной теперь, когда девушка стала полноправной Принц, что волшебница готова была хлопнуть себя по лбу за то, что не догадалась об этом еще до своей встречи с Джейн Принц.

— С чего вдруг эти вопросы, мама? — спросил Сириус, поглядывая на детей.

— Просто… вы посмотрите на этих четверых, — кивнула Вальбурга в сторону подростков. Эйлин, Гермиона, Каспер и Октавиус, когда стояли рядом, давали все основания считать их родственниками. Темные волосы, карие глаза, правильные черты лица, но без портящего всю картину, длинного носа.

— Вашу маму, мистер Грейнджер, зовут Джейн? — спросила Мюриэль, мгновенно поняв ход мыслей леди Блэк.

— Да, а в чем дело? — нахмурился Октавиус, все еще не понимая, почему Принцы, леди Вальбурга и леди Пруэтт, ведут себя так, словно узнали о них что-то совсем из ряда вон выходящее.

— Хм… Джейн Амалия Принц, — кивнул своим мыслям Северус, по-новому посмотрев на парня и свою новообретенную дочь. — Неудивительно, что ритуал принятия в род прошел успешно.

— Ничего не понимаю, — сказал Тиарнон, и его в этом полностью поддержала Констанция, Лили и подростки.

— Полагаю, что ваша мать — волшебница, мистер Грейнджер, — после секундной паузы сказал Северус, — к тому же, моя пропавшая много лет назад кузина.

— Погодите, но ведь она — маггла! — запротестовал Октавиус.

— Не понимаю, почему она скрывает свои способности, — нахмурился Принц, — разве только, она их потеряла, а в вас и в вашей сестре они снова проснулись. Джейн Принц училась в Хогвартсе, и даже вполне благополучно сдала ЖАБА.

— Подождите, если наша мама ваша кузина… — Октавиус судорожно пытался вычислить, кем же приходилась мать покойному Касперу Принцу.

— Наши матери были сестрами… хм… теперь все встало на свои места, — кивнул своим собственным мыслям Северус, и пояснил, заметив вопросительные взгляды компании. — Мать Джейн звали Гермиона, а отца Октавиус, так что все логично… в том вашем мире, она назвала свою дочь в честь матери, а здесь сына в честь отца.

— Октавиус Эйвери, — сказала мисс Пруэтт. — Мерзкий был человек, скажу я вам.

— Его племянник не лучше, — поморщился лорд Принц, вспомнив своего одноклассника, слава Мерлину, почившего лет пятнадцать назад в заварушке в криминальной части Лондона. Пожиратели считали всех магглов беззащитными, а на деле, когда попали в неблагополучный район, получили по пуле, и даже щиты не помогли.

Пять человек расправились с группой Пожирателей за три минуты, те даже испугаться не успели. Шума было много, хотя в официальную прессу сие безобразие не попало из-за желания некоторых чистокровных скрыть от общественности беззащитность мага перед маггловским оружием.

— Надо будет навестить вашу мать, мистер Грейнджер, — нахмурился лорд Принц, — и выяснить, что же с ней произошло.

Октавиус кивнул. Все логично, и проясняет все те неловкие моменты с матерью, которая слишком рьяно выспрашивала о происходящем в волшебном мире, и о страхе в глазах, промелькнувшем после упоминания о своей дружбе с Эйлин Принц. Парень был уверен, что мать все отлично помнит, хотя на счет потери ею магии, сказать ничего определенного не мог.

При нем она никогда не колдовала. Впрочем, она могла скрывать способности от отца. Парень вздохнул. Отец никогда не говорил ему ничего, но наличие в доме ребенка-мага его пугало. Мистер Грейнджер вырос в семье своего деда, слывшего закоренелым святошей, помешанном на церкви. Боязнь магии была у него в крови, и положение облегчало лишь осознание того, что до своего семнадцатилетия, сын не имеет права колдовать.

Краешком мозга Октавиус сознавал, что вхождение во взрослую жизнь полностью отдалит его от родителей. В этот момент на него посмотрела Гермиона, и в ее карих глазах он прочел ответ своим мыслям.

— Ты знала, — сказал он, и это было не вопросом, а утверждением.

— Нет, но догадывалась, — поморщилась девушка. — Не хотела вносить разлад в семью, и помалкивала. Ты ведь знаешь, что отец…

Октавиус кивнул.

— Ладно, пора расходиться по домам, — поднялась с кресла Мюриэль, решив прервать этот неприятный разговор. — Весьма интересный вечер, лорд и леди Блэк. Рональд, идем.

— Да, бабушка, — с видом обреченного на казнь, ответил бывший Уизли. Бабкой он ее называл по ее же просьбе. Легенда, чтоб ее…

Рыжик провел замечательный вечер в компании друзей, и уже заранее договорился с ними, что они придут к нему на день рождения, а в Хогвартсе будут писать все, что происходит в его стенах. Быть целый год вдали от друзей Рон считал самой настоящей пыткой.

Но теперь их будущее — в этом мире. Странном, и пока еще не совсем понятном...

* * *

В Поттер-меноре, когда они вернулись от Блэков, на Констанцию вдруг напал самый настоящий мандраж. Да, они с Тиарнаном муж и жена, но ведь все-таки, это не совсем тот Джеймс Поттер, и не совсем тот Сириус Блэк, которых она знала. Поцелуй был приятным, что и говорить, а вот на счет все остального… она не была уверена в собственной способности лечь с ним в постель, как ни в чем не бывало.

Гарри пожелал им обоим спокойной ночи, и пошел спать, предварительно сказав от всей души:

— Вы не представляете себе, как я рад, что у меня теперь есть семья.

Сириус в ответ кивнул, прижав мальчишку к себе, да и Констанция не оттолкнула от себя ребенка, когда тот подошел к ней, в поисках материнских объятий. Бедный ребенок…

— Констанция, расслабься, — сказал Тиарнон, с мягкой улыбкой на губах, когда услышал наверху стук закрывшейся двери. — Ты напряжена.

— Просто я…

— Я понимаю, и ни к чему тебя принуждать не собираюсь, — он позволил ей сесть рядом с собой, позволив рыжей макушке опуститься на свое плечо.

— Просто… ты и Джеймс, и Сириус… Не перебивай, — сказала она, когда он попытался ей что-то сказать. — Я весь вечер наблюдала за тобой, и от этой двойственности у меня… я не знаю… Возможно в какой-то вселенной Джеймс остался жив, и ТА Лили, выйдя за него замуж, смогла прожить с ним долгую жизнь, а не умерла… Ох, как все запутанно! От этой всей канители у меня взрываются мозги. Я…

— Тшш… Успокойся, я все понимаю, — на лице Тиарнана появилась улыбка, — у нас впереди целая жизнь, Рыжик. Я ждал тебя много лет, подожду еще некоторое время.

Она же в ответ ничего не сказала, лишь кивнула в ответ, и позволила себя обнять еще крепче, забывшись крепким сном, в котором впервые за долгие годы не было кошмаров.

Вальбурга испытывала к происходящему двойственные чувства. С одной стороны, Тиарнан Поттер был ее сыном, а с другой… Она чувствовала его напряжение в разговоре, когда ему пришлось отвечать на ее вопросы. Ничего конкретного про жизнь этого мужчины до заключения в Азкабан она не узнала, как и не представляла себе на месте Элладоры какого-то другого ребенка.

Он вел себя непринужденно, но она слишком хорошо знала своего старшего сына, а это был он, пусть и в другом обличье. Сириус нервничал. Его жизнь в ТОМ мире слишком тяжела. Потерять друзей, провести двенадцать лет в Азкабане, а потом еще и прятаться в своем собственном доме, не в силах доказать проворовавшемуся правительству свою невиновность…

Такой жизни не пожелаешь и врагу. Появление в этом мире сначала детей, а потом и двоих взрослых, походило на сумасшествие. Но самое главное не это. Самое главное, насколько сильно отличаются истории жизни сына и его друзей в трех мирах. И во всех этих мирах Блэки находились на грани вымирания.

Странная история с пророчеством в мире Гарри Поттера, и ужасная трагедия в их собственной семье в мире теперь уже Констанции Поттер — тонкие нити странной игры. Чужой игры, в которой происходит непонятно что, и в их мире подобного удалось избежать лишь благодаря Сириусу и Аластору Грюму.

Старая волшебница полностью согласилась с их выводами относительно незавидной судьбы Гарри в роли жертвенного барашка в последней битве с Темным Лордом. В мире Гарри и его друзей Пророчество заставило некроманта заранее позаботиться о том, чтобы устранить своего возможного соперника, но тем самым он дал словам Трелони ход. Запустил цепочку событий, упорно подталкивающих обоих упомянутых в пророчестве пересекаться друг с другом, и в их противостоянии каждый раз победителем выходил ребенок.

По-другому и быть не могло. Магия защищала мальчика всеми силами, а такому моральному уроду, как Том, даже в голову не пришло посоветоваться с правильными чистокровными семействами, которые донесли бы до него простую истину, вбиваемую каждому в волшебном мире с пеленок: до совершеннолетия ребенок-маг, который наследует древнему роду — неприкосновенен.

Нарушил правило: получи Откат. Неизвестно, что теперь будет в ТОМ мире, а в этом надо постараться подарить Гарри счастливое детство. Впрочем, глядя на приключения Адары в этом мире, становится понятно, что ключевыми игроками в этой войне, являются дети Лили Эванс.

И Вальбурга не знала, как изменится история их мира после появления в нем Избранного.

* * *

Констанция не помнила уже, когда ей удавалось так хорошо выспаться. Она открыла глаза, наткнувшись на взгляд синих глаз, в которых без труда читались нежность и любовь. Лицо Джеймса, но во всем мимика Сириуса, и это слегка выводило из себя. Даже не слегка. И не выводило, а кружило голову.

Женщина не могла до конца определиться с теми чувствами, которые испытывала к этому человеку со вчерашнего дня. Их история была слишком нереальной, чтобы поверить в нее вот так, сразу. Даже в волшебном мире, полном тайн и загадок, история переноса другой мир походила на… сказку, да… волшебную сказку.

— Доброе утро! — прошептал Тиарнон, прервав затянувшуюся паузу поцелуем. Она не стала ему противиться. Мужчина притянул ее к себе поближе, углубив поцелуй.

— Доброе утро, Тиарн, — ответила она спустя минуту, и рассмеялась, когда он поморщился, услышав свое новое имя.

— Ну и имечко… теперь-то я в полной мере понимаю Дору, — пробормотал он. — Похоже, мы так и уснули в гостиной.

— Честно сказать, я выспалась впервые за эти… годы… — она вздохнула. — Боялась даже глаза открывать.

— Я тоже. Лили…хм… Констанция…Мерлин, со всем этим так и в Мунго в отделение для душевнобольных попасть можно, — пробормотал он, слегка коснувшись пальцами ее щеки. — Констанция, если бы ты знала, как я рад…я…

— Молчи, не надо,- она прижала пальцы к его губам. — Дай нам обоим время.

— Хорошо, как скажешь, — сказал он, спустя несколько секунд. Она права, у них вся жизнь впереди. Хранители дали им второй шанс, а всё остальное пусть идет своим чередом.

Вызвав домовика, он спросил, встал ли Гарри.

— Молодой наследник уже встал,- сообщил эльф. — Через пять минут спустится вниз.

— Хорошо, приготовь завтрак, и можешь быть свободен, — сказал Тиарнон.

— Знаешь, довольно странно быть здесь, — тяжело вздохнув, сказала Констанция, когда они направились в столовую. — Я познакомилась с родителями Джеймса еще перед нашим шестым курсом. Не знаю как в вашем мире, а в моем я еще застала Дорею и Карлуса Поттеров живыми.

— Да, помню, день рождения Марлин, — кивнул Сириус. — Ее родители уехали по работе в Тунис, и она в письме пожаловалась Рему, что день рождения придется отмечать одной, а Джим пригласил всех нас сюда.

— Да… Две недели, после которых мы с Джимом… — она прикусила губу. В зеленых глазах заблестели слезы.

— Не надо, Констанция, не плачь, — обнял он ее, прижав к себе.

Они услышали шаги на втором этаже, и поспешили встать чуть подальше друг от друга. Пусть в их объятиях и не было ничего такого, но не стоит смущать подростка, так нежданно ставшего их сыном.

— Доброе утро! — поздоровался он. Улыбка мальчишки была такой жизнерадостной, что Тиарнан вдруг подумал, что никогда в том мире его крестник не был таким веселым и счастливым. Редкие моменты дурачества с друзьями не в счет.

— Доброе утро, сынок! — улыбнулся он в ответ, потрепав сына по голове, взлохматив и без того непослушные волосы. Джеймс никогда не мог привести их порядок, как ни пытался, а сколько зубьев у расчесок сломано... — Сейчас домовики приготовят завтрак, и мы с тобой отправимся в Министерство. Надо оформить кучу бумаг, да и тебе стоит подать заявку на сдачу СОВ.

— Эх, хоть в одном Рону повезло, — пробурчал Гарри, но потом добавил: — хотя Я лучше выбрал бы экзамены вместо общества тетушки Мюриэль.

— Ничего не поделаешь, легенда такая, — пожал плечами отец, хотя был полностью согласен с сыном, что лучше любая зверская комиссия, чем эта старая перечница. Артур ее на дух не переносил, и, если мог, убирался из дома прочь, когда она приходила их наведывать, дабы не портить себе нервную систему.

Они прошли в столовую, где разговоры о предстоящем выходе в свет плавно перешли на возобновление общения Констанции и ее французской подруги. Женщина не знала, что писать, как оформить свои разбегающиеся мысли, и решила, что сделает это чуть позже.

— Представляю, что с ней будет, — сказала леди Поттер со вздохом. Она помнила, как тепло приняла ее эта женщина после смерти Сириуса и малыша Альта. Жизнь во Франции вместе с подругой покойной кузины стала тем отправным моментом, после которого она смогла взять себя в руки и перестала думать о суициде.

— Она будет рада тому, что подруга жива, — ответил Тиарнон, и Констанция с ним согласилась. Судя по воспоминаниям в голове, кузина и эта девушка были очень дружны.

Констанция кивнула. Да, возвращаться в мир живых… такого еще с ней не случалось.

* * *

Сириус получил письмо от кузины рано утром. Он не понимал, чего хочет от него сестра, а странные намеки между строк и вовсе заставили его вспомнить вчерашний рассказ Констанции Поттер о бегстве ее и Малфоя во Францию. Нарцисса всегда была слишком мягкой, но если опасность угрожала ее родным и близким, включалось фирменное безумие Блэков, способное за семью порвать кого угодно. Пусть это даже сам Темный Лорд собственной персоной.

Мужчина не сомневался, что Нарцисса ищет пути отхода в его лице. Она и Драко всегда могут рассчитывать на помощь Рода Блэк, и Бродяга понимал, что он не откажет, если сестра попросит у него помощи в спасении сына.

Сама Цисси останется с Люциусом, тут и к гадалке не ходи. В отличие от всех остальных членов семьи, младшая сестра умудрилась выйти замуж не только выполняя свой дочерний долг, но и испытывая к своему жениху самые настоящие чувства, и что самое главное, они были взаимны. Нонсенс для аристократической семьи, подобной Блэкам и Малфоям тех времен. Сириус давно сказал и сыну и дочери, что спутников жизни они будут выбирать сами, но на тот момент главой семьи был дед, Арктурус Блэк, и никто из представителей рода даже помыслить не мог о браке по любви.

Разве что Андромеда, наплевав на договор между родом Блэк и представителем чистокровной русской фамилии Долоховым, сбежала с Тедом в мир магглов, не давая о себе знать вплоть до рождения Доры.

Совсем другое дело сейчас, когда он после смерти деда стал главой семьи. Никаких договорных браков. Мать недовольна, но с некоторых пор махнула на все рукой. Выбор Адары он одобрил, а если мистер Грейнджер на самом деле полукровка, то и матушка будет не слишком кочевряжиться.

Вчерашний вечер на многие вещи заставил смотреть по-новому, а особенно на странное поведение Дамблдора в мире Гарри. Бродяга не сомневался, что директор готовил сына Лили на роль жертвенного барашка в решающей битве. Крестраж в голове — приговор, и очень хорошо, что Хранители во время ритуала убрали из ребенка эту мерзость раз и навсегда.

Страшная судьба его самого и вообще всех Блэков в мирах Гарри и Констанции, заставляла сердце сжиматься от страха. Жизнь без Лили и детей… Азкабан… смерть… Есть от чего схватиться за голову и думать-думать-думать… О семье, о том, как поскорее вновь избавить мир от красноглазого монстра, и желательно перед этим уничтожить все якоря.

Только вот где их искать? Что этот монстр придумал в качестве места для хранилища души кроме того самого дневника, который Гарри в своем мире, а Адара здесь, уничтожили на своем втором курсе?

В мире Гарри Темный Лорд отдал дневник Люциусу, а здесь с его хранением успешно справился Теодор Нотт-старший. Сириус вздохнул. Приключения Гарри и Адары были словно под копирку, но с некоторыми отличиями. Особенно первый и второй курсы, да и второй отличался лишь человеком, подбросившим странный дневник магглорожденной студентке. Остальное один в один.

Одержимый духом Темного Лорда ныне покойный бедолага Квирелл с попыткой выкрасть философский камень, и дневник, подброшенный для того, чтобы с помощью определенных манипуляций, сбросить Дамблдора с кресла директора Хогвартса. Все повторилось. Битва дочери с василиском вообще не укладывалась у Блэка в голове. Как могла его хрупкая малышка уложить царя змей? Гарри хотя бы мальчик, но и он всего лишь ребенок.

Третий курс. В мире Гарри побег крестного, то бишь его самого, из Азкабана. Здесь это была Белла, и убрали ее со сцены гораздо раньше. Нет ни акции по его спасению от поцелуя дементора, ни Питера с Ремусом.

Четвертый курс. Сириус стиснул зубы. Его до сих пор колотило от воспоминаний о первом туре, когда Адара воспользовалась подсказками лже-Грюма и призвала к себе метлу. Бродяга признался сам себе, что в тот момент, когда венгерская хвосторога сорвалась с цепи и стала гоняться за дочерью, он банально готов был грохнуться в обморок. Только вот пришлось приводить в чувство Лили, и он мужественно продержался до самого конца.

Второй тур пролетел мимо, а вот после третьего, когда его принцесса вернулась с кладбища с телом Седрика… Он поднял на уши все Министерство, но заставил Фаджа признать возрождение Волдеморта, чего не было в мире Гарри. Здесь Блэки не утратили своего величия и связей, даже с учетом того, что сам Сириус не во всем применял тактику своего деда во время заседаний Визенгамота.

Арктурус Блэк был слишком жестким, даже жестоким, и сдал только после смерти бабушки. В остальное время он был твердым, как кремень, и не позволял слизнякам вроде Фаджа манипулировать любым, кто носил фамилию Блэк. Манипулировать и игнорировать. Два понятия, по мнению деда, которые никогда не должны коснуться любого представителя их фамилии со стороны обычных волшебников.

Он даже Сириуса не исключил из права наследования за поступление на Гриффиндор. Одиннадцатилетний мальчишка во время своих первых зимних каникул был вызван к деду и твердо настоял на том, что никакая шляпа не станет манипулировать мнением Блэка: если он решил поступать на Гриффиндор, то она просто обязана его слушать.

Мама тогда едва не упала в обморок от таких речей своего старшего отпрыска, отец побледнел, а дед… рассмеялся. Одобрительно, не зло, и Сириус вздохнул с облегчением. Главным было его решение, а вопли маман и неодобрительно сжатые губы отца с того дня начисто им игнорировались.

— Не вздумай его ругать, Вальбурга, — пригрозил он невестке, и той пришлось покориться, пусть потом она и достала его нравоучениями.

Поступление Элладоры на Слизерин ее смягчило, но история начала дружбы чистокровной волшебницы, полукровки и магглорожденной, вызвало новую волну недовольства родни, но до крайностей так и не дошло. Он тряхнул головой. Так, надо собраться с мыслями и настроиться на разговор с Цисси. Что она от него хочет?

* * *

— Ваши палочки…. О… Мерлин мой, Джеймс?! — спросила волшебница, стоявшая при входе в здание Министерства, глядя на Гарри со страхом. Того и гляди начнет креститься.

— Нет, мисс… Лоури, — поморщился Гарри, посмотрев на бирку с ее именем и фамилией. — Меня зовут Гарри. Гарри Тиарнан Поттер. Джеймс Поттер мой двоюродный дядя.

— Простите, просто…

— Вы будете продолжать держать нас у входа или все-таки впустите внутрь? — мягким голосом поинтересовался Тиарнон, которого слегка раздражала подобная реакция. За утро он уже выслушал кучу возгласов и криков о том, что его сын и он сам так похожи на покойных Джеймса Поттера и его отца Флимонта.

В Косом Переулке от жаждущих поздороваться с ними не было отбоя, и Тиарнон вполне обошелся бы простой аппарацией, появившись прямиком у Министерства, но у него не было палочки. Поход к Олливандеру вылился в шквал эмоций со стороны тех, кто знал Джеймса лично, да и дядю Флимонта тоже, и вместо положенных десяти-пятнадцати минут, им пришлось выбираться оттуда около часа.

Констанцию же принимали за Лили. Она даже выдала им идею разместить статьею в Пророке, которая раз и навсегда разъяснит всю ситуацию.

— Да, простите, я просто… — продолжала мямлить женщина, но пропустила их спустя секунду, зарегистрировав их палочки.

Гарри порадовался, что его испытанная в боях подруга из остролиста с пером феникса переместилась вместе с ним. Насколько он знал, у друзей было тоже самое, но палочку Рона после ритуала постигла печальная участь, из-за чего рыжик был очень огорчен.

Так, пройти в атриум, и перестать обращать внимание на перешептывания за спиной. Гарри уже собрался было выполнить данное себе обещание, но увидев пристально смотрящего на него Дамблдора, постарался прикинуться ветошью и идти вслед за родителями.

Он увидел, как дернулся отец в сторону бывшего директора, но мама тут же взяла его под локоток и увела в сторону. Помня рассказ своего нынешнего мужа о роли сына в предстоящей войне, Констанция и сама с трудом удерживала огромное желание высказать Дамблдору все, что о нем думает.

* * *

Альбус провожал глазами молодую пару, пытаясь скрыть свои эмоции. Мальчик, находящийся в компании двух взрослых волшебников, слишком сильно походил на покойного Джеймса Поттера. Старший же мужчина был этаким примером того, как ребенок будет выглядеть в будущем, а женщина… она была вылитая Лили Эванс, ныне Блэк.

— Слышал, Альбус, род Поттеров вернулся в волшебный мир, — кивнул в сторону интересующей его семьи Амос Диггори. — Это сын Огастаса Поттера.

Дамблдор вопросительно поднял бровь.

— Они с семьей жили в Америке, — продолжал рассказ Диггори, словно не замечая своего собеседника. — Его мать — кузина нынешней леди Блэк.

— Откуда вам известны подробности? — удивился директор Хогвартса.

— О… я был в Косом переулке, там и познакомился с ними, — похвастался Диггори. — Они хотят подтвердить свои имена в книге регистрации чистокровных родов, и мальчика потом поведут в комиссию для сдачи СОВ.

Дальше Дамблдор не слушал. Он или не он? Надо уточнить дату рождения этого ребенка, и узнать, подходит ли он под Пророчество.

… рожденный теми, кому не суждено быть вместе в этом мире…

Возможно ли, что в их мир перенеслась вся семья, и эти двое — Лили и Джеймс Поттеры из другого мира? Дамблдор, пусть и был полукровкой, но о кровавых ритуалах гоблинов, способных на что угодно за звонкую монету, знал.

Они могли появиться вследствие какого-нибудь призыва? Надо все выяснить. Если есть хоть малейший шанс на победу в этой войне, то он им воспользуется, и плевать, что средством является несовершеннолетний ребенок.

Впрочем, надо все проверить. Мерлин им помоги, если он ошибается, и этот мальчишка на самом деле вырос в этом мире в семье Констанции и Тиарнана Поттеров, а так у них есть пусть и небольшой, но шанс.