Согласно рецепту (гет)

1994 год

Ровно в восемь часов вечера Эбби стояла перед столом профессора Снегга в его кабинете. Сводчатые потолки подземелья, несколько худеньких масляных ламп для скудного освещения, а в дополнение — совсем не дружелюбная атмосфера.

— Не подскажите, мисс Латимер, где задержались ваши новые друзья? — поджав губы, холодно спросил Снегг.

Мысленно Эбби уже проклинала близнецов, внешне сохраняя невозмутимость. Завести светскую беседу с профессором зельеварения у нее как-то не получилось, и теперь девушка просто считала минуты опоздания Фреда и Джорджа.

— Понятия не имею, сэр. Наверное, зарабатывают себе очередное наказание.

Ледяной взгляд возвестил, что попытка пошутить была явно лишней.

Слава Мерлину, диалог продолжать не пришлось, потому что в подземелье послышался топот, резко прекратившийся около двери. После вежливого стука в кабинет вошли Фред и Джордж с максимально возможным для них выражением вины на лицах.

— Пять минут опоздания, — вместо приветствия огласил Снегг. — Завтра вы явитесь на полчаса раньше.

— Но профессор…

Эбигейл как можно сильнее наступила Фреду на ногу. Все равно все закончилось бы еще большим штрафом.

Не тратя свое драгоценное время, Снегг отобрал у наказанных волшебные палочки и озвучил задание: провести ревизию во всех шкафах с ингредиентами и инструментами для учеников с точным указанием в унциях, джиллах и штуках, сколько было израсходовано и сколько осталось. Профессор отвел несчастную троицу в классное помещение и грохнул перед ними на стол толстенную рукописную книгу, в которую они и должны были вносить изменения после тщательной проверки и перепроверки.

Джордж изо всех сил старался выглядеть счастливым и полным энтузиазма, чтобы не доставить удовольствия Снеггу. У Фреда это получалось отвратительно. Он рассчитывал на банальную чистку котлов.

Как только профессор вернулся к себе, Эбби открыла ревизионную книгу и убедилась, что все записи в ней велись не в алфавитном порядке.

— Надеюсь, ребята, вы освободили себе пару жизней для этой работы? — ласково поинтересовалась она.

Когда они все-таки определились, кто чем будет занят (Фред — инструменты, Джордж — ингредиенты, Эбби — поиск, исправление нужных записей и неусыпный контроль за своими подельниками), волшебница поинтересовалась, где их носило.

— Ну, мы же должны были организовать повод для того, чтобы Снегг отсюда свалил, — тихо ответил Джордж. — Так, что у нас тут? Глаза тритона? Эбби, пиши… Всего осталось четырнадцать глаз тритона. Дефицит... Или нет? Я не пойму, есть ли у них золотистый ободок вокруг зрачка. Фредди, проверь.

Шутки ради Джордж открыл банку прямо перед носом у брата, сосредоточенно считающего пробирки, и из вязкого раствора ловко выскочил глаз, врезался в лоб Фреда и ускакал куда-то под парты в другой конец класса. Фред выругался.

— Отлично, братец! Только нам нужна диверсия за пределами кабинета, а не внутри.

— За пределами мы уже все великолепно устроили, — миролюбиво произнес развеселившийся Джордж и вытер со лба брата противную слизь. — Эбби, у нас осталось тринадцать глаз тритона.

Эбигейл бросила искать нужную запись (как и обращать внимание на выходки близнецов) и с пером в руке вслушивалась в странные звуки в коридоре. Секунду спустя кто-то ввалился в кабинет Снегга. Это оказался Филч, который в задыхающейся истерике начал объяснять профессору что-то про переполох на втором этаже.

Снегг резко распахнул дверь класса и отчеканил:

— Отсюда ни ногой! Выполнять задание!

И, взмахнув полами мантии летучей мыши, Снегг вылетел из кабинета. Филч захромал следом.

Близнецы мигом забыли про свои дурачества.

— Погнали. У нас есть минут двадцать, — объявил Фред.

— Что вы устроили на втором этаже? — спросила Эбби, следуя за парнями через весь класс (примерно в том направлении, где скрылись глаза тритона), к заветной кладовой.

— Желчь броненосца с прекрасным гнилостным запахом во временных бомбочках, — с готовностью пояснил Джордж. — Пока Снегг найдет их все, чтобы никто не заработал удушья, мы найдем то, что нам нужно.

Фред тем временем присел на корточки перед замочной скважиной двери, ведущей к личным запасам Снегга. Гриффиндорец достал из рукава волшебную палочку и сосредоточенно начал постукивать ею по металлу, приговаривая:

— Наш любимый профессор использует несколько Запирающих заклинаний. Мы почти все уже угадали, хотя это было непросто. Надеюсь, ничего нового он не придумал.

— У вас коллекция волшебных палочек собрана? — удивилась Эбби, наблюдая за искрами, отлетающими от замка. — Или… О нет. Вы вручили Снеггу палочки-надувалочки! Они же превратятся прямо у него в руках!

— Только если он захочет наколдовать что-то с их помощью, — уточнил Джордж. — Что вряд ли. Поэтому не паникуй. Тем более что у нашего взломщика все получилось — отступать поздно.

Три мага встали перед распахнувшейся дверью, за которой находилось еще более мрачное помещение, около пятнадцати футов в длину и ширину, уставленное сверху донизу узенькими полочками. А на полочках располагались стройные когорты флаконов, баночек и прочих сосудов, использовать содержимое которых дозволено было лишь профессору Снеггу.

Вот тут на Эбби и напала нерешительность. И даже братья Уизли не спешили приступать к задуманному. Им не приходилось красть отсюда ничего страшнее нескольких капель крови дракона, а ценный камень с редкими свойствами — совсем другое дело.

— Напомните мне, пожалуйста, ради чего мы это делаем, — попросила Эбби, не отрывая зачарованного взгляда от глубин кладовой.

— Ради тысячи галеонов и хорошей оплеухи слизеринцам, — подсказал Джордж.

— Точно. — Девушка нервно сглотнула. — Ладно… Отлевитируйте туда одну из ламп. Там темно, как в пещере.

— Смотри-ка, Джордж, она уже командует. Освоилась, — ухмыльнулся Фред. — Кому-то надо постоять на стреме. Вдруг летучая мышь вернется раньше, чем мы планировали.

Для этой миссии вызвался Джордж. Он отошел к двери класса и превратился в слух, готовый подать друзьям сигнал в любую секунду.

Ни лампу, ни скамейку для осмотра верхних полок перенести в кладовую не удалось: хитроумный невидимый барьер, установленный на пороге, не позволил сделать это. Фред оправдался тем, что это было снегговское нововведение — предупредить заранее они не могли.

Эбби и Фред протиснулись друг за другом через узкую дверь в заветную каморку Снегга и начали внимательно просматривать все полки. Волшебница уже объяснила, что им нужен синевато-голубой камень со стеклянным блеском и бирюзовыми спайками. Манящие чары здесь, разумеется, тоже не действовали: хозяин драгоценных запасов мог ориентироваться здесь и с закрытыми глазами.

На нижних и средних полках не оказалось ничего похожего. Эбби уже начинала нервничать и торопиться, отчего становилась неловкой и все время сталкивалась в этом тесном пространстве с Фредом, который — спасибо Мерлину — забыл на время поисков отпускать язвительные комментарии. А на самых верхних полках как раз находились непрозрачные коробки. В них могло быть все что угодно. Но даже Фред мог дотянуться до них лишь кончиками пальцев.

— Господа воры, вы долго будете копаться? Время на исходе. — Джордж, не отходящий от двери, пока еще не нервничал, но минуты считал точно.

— Так, Латимер, иди сюда, — скомандовал теперь уже Фред.

Эбби, в отчаянии просматривающая уже проверенный ряд, никак не успела отреагировать, а Фред уже подошел сзади, взял ее за талию и подсадил так, что нужные коробочки оказались в досягаемости волшебницы.

— Действуй. Только не смахни там ничего.

Эбигейл как раз пыталась восстановить равновесие и хвататься при этом хотя бы за полки, а не за пузырьки с ингредиентами.

— Предупреждать надо, — выдохнула она, мгновенно краснея: девушка чувствовала, как Фред, крепко обхватив ее руками, дышит прямо ей в поясницу. — Ты долго так продержишься?

— Ну, ты будешь потяжелей биты, конечно, поэтому я бы предпочел, чтобы ты искала, а не болтала.

И Эбби с максимально возможными скоростью и аккуратностью начала обыскивать верхние полки, иногда командуя Фреду сдвинуться правее. Когда половина всех тар была уже проверена, девушка наткнулась на небольшой кожаный мешочек, из которого ей на ладонь выпало несколько синевато-голубых камней, каждый — не больше дюйма.

— Есть! Нашла!

— Здорово! — отозвался снизу Фред, покрепче перехватывая Эбигейл. — Сколько там камней?

— Семь.

— Бери средний по размеру, а остальные прячь туда же.

Эбби едва успела это сделать, как от двери подал голос Джордж:

— Закругляйтесь и быстрей назад! Возвращается!

Эбигейл резко повернулась, страшась увидеть пышущего злобой Снегга, врывающегося в класс. И в этот момент Фред опустил ее на пол. Они еще простояли несколько секунд в неожиданной и непозволительной близости друг к другу — руки Эбби на плечах Фреда, а его сбитое дыхание касается ее макушки, — а потом бросились вон.

Понимая, что они вполне могут не успеть, волшебница ринулась к ревизионной книге, смирно дожидающейся ее на одной из парт. За дверью она слышала быстро приближающиеся шаги, за спиной — звук сработавшего замка. Значит, Фреду удалось запереть кладовую. Но не вернуться к шкафам.

Ничего не объясняя, Эбби выхватила волшебную палочку у Джорджа и невербально применила Манящие чары, описав в воздухе сложную дугу. Еще миг — и палочка снова была спрятана, Эбби сидела с пером над книгой, Фред и Джордж застыли в проходе между рядами парт.

А на пороге возник Снегг, зловеще оглядывающий троицу. В гробовой тишине к ногам профессора выкатился глаз тритона.

— О, вот и глазик! А мы его обыскались, — с неподдельным облегчением произнес Джордж. — Все-таки четырнадцать, Эбби. Ты записала?

* * *

Они сами не могли поверить в свою удачу. Пришлось еще пару часов помучиться с описью добра зельевара, но Снегг отпустил их живыми и почти невредимыми. В происшествии с желчью броненосца проще всего можно было заподозрить Фреда и Джорджа, но верный Ли Джордан и вовремя подвернувшийся Пивз, ухохатывавшийся над кашляющим до удушья Филчем, этим подозрениям развиться не дали.

Правда, Снегг все равно применил заклинание, пытаясь выяснить, не украли ли ученики что-либо из его запасов. Но из карманов Уизли и Латимер никакие предметы вылетать не спешили. И теперь трое удачливых воров возвращались в свои гостиные, с облегчением смеясь и делясь друг с другом впечатлениями от пережитого.

Для Эбби подобное точно было в новинку. Она успокаивала себя тем, что просто выполняла свою часть сделки. Но нельзя было сказать, что ей все происходящее было совсем уж не по душе. Девушка и сама не могла объяснить, почему нарушение школьных правил будит в ней такой азарт. Эбби чувствовала, что дело было не только в желании поставить на место слизеринцев. Это было что-то вроде ее личного бунта — против вечных самоограничений, против уныния последних месяцев, против замкнутости последних лет.

Близнецы Уизли просто напомнили ей кое о чем важном.

Так уже было. Когда они были совсем маленькими детьми.

— Почему камень не поддался заклинанию Снегга и не вылетел к нему? — вопрошал Фред. — Я уже начал сочинять в уме эпитафию для своего надгробия, но ничего не произошло.

Вместо ответа Эбби вытащила из кармана свой любимый пурпурный лоскут, которым сегодня вечером были завязаны в хвост ее волосы. Теперь волосы золотистыми волнами лежали на плечах и спине. А из развернутого платка Эбигейл достала спрятанный в нем азарит и вручила камень ничего не понимающему Фреду.

— Теперь мы наконец-то узнаем тайну этого кусочка ткани, — сказал Джордж.

— Узнаете только один факт, — поправила его девушка, снова собирая волосы в хвост. — Никаким заклинаниям не поддается то, что завернуто в эту ткань. Размер платка не велик, много в нем не спрячешь, но все равно это бывает полезно.

— Я бы сказал — грандиозно полезно! Значит, он хранит не один секрет…

— Нет, не один, — загадочно покачала головой Эбби.

— Да ты сама полна секретов, Латимер! — вмешался Фред. — Ты явно входишь во вкус и начинаешь понимать толк в настоящих приключениях.

— Неужели это комплимент? — картинно изумилась волшебница.

— Из уст Фреда — это даже нечто большее, — подмигнул Джордж.

Очень некстати Эбби вспомнила их с Фредом совместные поиски азарита и, чтобы не показывать своего смущения, решила сменить тему.

— Завтра утром я напишу подробную инструкцию, что сделать с азаритом, раз уж мы не успели добыть крошку из камня прямо там, в классе Снегга. Надеюсь, он все-таки не заметит пропажу так быстро. В общем, у вас есть еще полтора-два дня для работы со Старящим зельем. Если завтра, конечно, мы не узнаем о какой-нибудь дополнительной защите Кубка Огня…

— Не сглазь! — перебил девушку Фред. — Пусть все и дальше идет как по маслу.

— Да я разве против? — Здесь Эбби поняла, что им нужно идти по разным лестницам. — Я пойду. Завтра день интересный, но насыщенный. И я еще не потеряла надежду выспаться.

— Тебя проводить? — неожиданно спросил Фред.

— Ну конечно проводить! И ты еще спрашиваешь, мой бестолковый брат, — ответил вместо девушки Джордж и отправился впереди всех вниз по начавшей перемещаться лестнице.

В компании близнецов Эбби в этот вечер впервые побывала на кухне Хогвартса. Домовики устроили радостную суету («Хорошо, что Гермиона этого не видит…»), преподнося угощения для Фреда и Джорджа и выспрашивая у Эбигейл про ее любимое блюдо. Это был настоящий полночный пир, из-за которого никто из троицы, разумеется, не выспался, но ни капли об этом не пожалел.

Переодеваясь ко сну, Эбби обнаружила у себя в кармане любимую трюфельную конфету.

* * *

В следующие два дня пересечься с Фредом и Джорджем не получилось. Несмотря на то, что наказание у Снегга продолжалось, профессор решил приглашать их на отработку в разное время. Скучная ревизия стала еще более невыносимой, и выкроить время для встречи оказалось не просто сложно, а невозможно. Но Эбби утешала себя тем, что передала Джорджу придуманный ею рецепт, а значит — все будет нормально. Лишь бы сработало.

Праздник в честь прибытия гостей удался на славу. Все кругом обсуждали суровость и брутальность учеников Дурмстранга (помимо того, что у всех на устах был Виктор Крам) и сногсшибательность студенток Шармбатона. А на следующий день все уже гадали, кто будет чемпионом от каждой школы. Роуз, конечно, болела за Седрика Диггори, бросившегося свое имя в Кубок одним из первых. Эбби в разговорах с подругой тоже поддерживала своего однокашника, а про себя думала: если у Фреда и Джорджа получится провернуть свою авантюру, то кого она тогда будет видеть чемпионом от Хогвартса?

В субботу утром Эбби первым делом отправилась не на завтрак, а в лабораторию близнецов на втором этаже, надеясь застать там друзей и на всякий случай все проверить. Но в заброшенном классе никого не оказалось. Зато в холле собралось уже человек двадцать, желающих поглазеть на Кубок Огня.

Фреда, Джорджа и Ли девушка увидела в окружении взбудораженных учеников, которым братья Уизли уже сообщили, что выпили буквально по капле Старящего зелья и теперь собираются бросить свои имена в Кубок. Эбби остановилась позади всех, поняв, что со своей проверкой она опоздала. Осталось только наблюдать и качать головой при виде этих вдохновенно разглагольствующих отчаянных голов.

— Думаю, из этого вряд ли выйдет что-нибудь путное, — сказала Гермиона, которая вместе с Гарри и Роном тоже спустилась на завтрак пораньше. — Уверена, что Дамблдор предусмотрел подобное.

— Интересно, а предусмотрел ли Дамблдор наше секретное оружие? — счастливо улыбаясь и подходя к Кубку, спросил Фред.

— Какое еще секретное оружие? — взволновалась Гермиона, быстро соотнося в голове одно с другим. Но Фред отвечать и не думал.

Эбби услышала позади себя шорох мантии, и чей-то спокойный голос с искренним интересом спросил:

— Под секретным оружием мистер Уизли ведь вас имеет в виду, мисс Латимер?

Волшебница обернулась и увидела профессора Новака, который тоже, видимо, недавно спустившись к завтраку, решил понаблюдать за представлением. Профессор улыбнулся в свою роскошную каштановую с проседью бороду и снова устремил свой взгляд в середину холла, показывая, что ответа от Эбби не очень-то и ждет. Девушка, все же придумывая лихорадочно правильную ответную реплику на слова преподавателя, подалась вперед и затаила дыхание, ожидая скорого результата.

А Фред и Джордж тем временем уже перепрыгнули через золотую ограничительную линию и издали победный клич. Ли не успел ничего предпринять, потому что тут же близнецов с громким хлопком, как невидимой катапультой, вышвырнуло за пределы круга. А после второго хлопка у них вмиг выросли длинные бороды.

Все в холле разразились хохотом — даже Фред с Джорджем, когда увидели лица друг друга в обрамлении настоящей гривы седых волос. Эбигейл тоже не удержалась от смеха, наблюдая, как близнецы в сопровождении хохотавшего до колик Ли поднимаются в больничное крыло.

Но как так вышло? То, что она придумала в качестве преобразования Старящего зелья, точно не привело бы к искусственному старению. Скорее, все было бы гораздо хуже.

Тут она вспомнила о профессоре Новаке, деликатно покашливающем в кулак у нее за спиной.

— Чтобы вы не расстраивались, мисс Латимер, скажу, что разработанный вами рецепт был очень точен и, скорее всего, зелье сработало бы так, как хотели неугомонные Уизли. Но вы наверняка не очень внимательно присмотрелись к азариту, который… мм… позаимствовали у профессора Снегга. Я прав?

Эбби уже поняла, что отнекиваться от роли «секретного оружия» братьев Уизли не имеет никакого смысла, и поэтому просто спросила, надеясь, что профессор Новак хотя бы не назначит ей отработку одновременно с другими двумя:

— Как вы узнали, профессор?

— Я очень люблю средневековое искусство, — невпопад ответил волшебник. — И увлекаюсь чтением трудов по этой теме. А между страниц иногда попадаются рецепты недавно придуманных зелий, написанные от руки. И так как вы, мисс Латимер, одна из моих наиболее успешных студенток, то узнать ваш почерк мне труда не составило. Потом нужно было лишь попросить профессора Снегга поработать с его азаритами, чтобы они ни в коем случае не дошли до вас.

Эбби слушала, бледнея и краснея одновременно. Она забыла рецепт в книге, которую читала в библиотеке! Вот почему тот клочок пергамента никак не находился в ее сумке и девушке пришлось восстанавливать все по памяти. Ей пока не верилось, что преподаватель вовсе не отчитывал, а просто рассказывал, как догадался до их задумки и как решил их перехитрить.

— А почему, сэр, вы сразу не остановили нас, когда все поняли?

— Чтобы вы и мистеры Уизли придумали что-то еще? Что-то, что не обязательно сработает? Самым безопасным все-таки было подменить на время камни. Так вы ошиблись почти безболезненно и не по своей вине. Вы идете на завтрак, мисс Латимер?

Слегка прихрамывая, профессор Новак направился в Большой зал, кивком головы показав, чтобы Эбби шла следом. Как вести себя, волшебница не знала. Извиниться? Вежливо поинтересоваться, когда Новак расскажет все Снеггу? Или сказать, что в следующий раз проверит все более тщательно во избежание осечек? Но вместо всего этого Эбигейл молча шла рядом с профессором, который прогулочным шагом и с руками, сложенными за спиной, пересекал холл.

— Приятно видеть, что в Хогвартсе талантливые ученики не переводятся, — продолжал Новак. — Хотя преподаю всего второй год. Но учился я тоже здесь. Очень интересная идея, мисс Латимер, использовать минерал в качестве преобразователя для зелья.

— Я отталкивалась от того, что обычное Старящее зелье не прибавляет реальных лет жизни волшебнику, а просто способствует проявлению признаков старения, — начала Эбигейл объяснять ход своих мыслей. — И лишь на время. Да и возрастная линия профессора Дамблдора явно не просто прожитые годы считает. И я вспомнила об одном из свойств азарита — его называют иногда камнем мудрости, камнем знаний. Его крошка — вместе с прочими реагентами, разумеется, — могла дать нужный эффект.

— Любопытное предположение и, как я уже сказал, наверняка правильное. А если вы хотите найти что-то дельное о живописи Средневековья, советую почитать труды Бердока. И еще. Камни придется все-таки возвращать вам. Чтобы я получше забыл обо всем, о чем мы только что с вами разговаривали.

С этими словами профессор Новак вручил Эбигейл мешочек, в котором — волшебница почувствовала через ткань — находилось несколько камней. Безусловно, семь. Семь настоящих азаритов.

— Спасибо, профессор, — тихо сказала Эбби, благодаря сразу за все.

Когда Новак хромающей походкой продолжил свой путь в Большой зал, девушка подумала, что это был самый странный разговор с преподавателем Хогвартса.

После завтрака Эбигейл отправилась в больничное крыло, гадая, в каком настроении ее встретят Фред и Джордж. Ведь они были уверены в силах своей подруги больше ее самой.

Оказалось, еще двое студентов — из Когтеврана и Пуффендуя — обзавелись роскошными бородами в попытке добавить себе возраста. Мадам Помфри, отгородив всех горе-обманщиков друг от друга ширмами, занималась снадобьями, недовольно бормоча себе под нос. Ширма между Фредом и Джорджем, конечно, уже отсутствовала. Близнецы устроились на одной койке, наперебой делясь друг с другом ощущениями, а Джордан уселся на другой и все еще изредка подхихикивал, закрывая рот ладонью. Уж очень комично сейчас выглядели оба его друга.

В этот раз пришедшую Эбби действительно заметили не сразу. А когда заметили, Фред и Джордж одинаково скрестили на груди руки и вопрошающе уставились на нее. Девушка снова не смогла не засмеяться, глядя на их юные лица под седыми бородами. Братья ответили пугающей серьезностью, поэтому Эбби смеяться прекратила.

— У меня три новости — одна раздражающая, другая утешительная и третья странная. С какой начать? — поинтересовалась девушка, раздавая всем троим захваченные с завтрака яблоки.

— Я за утешительную, — тут же сказал Фред. — А то мне сейчас придется пить нечто от мадам Помфри, от чего Фоссета чуть не стошнило.

— Тогда утешайся тем, что зелье, которое вы сварили, было правильным. И оно обязательно сработало бы…

— Но? — уточнил Джордан.

— Но азарит, который мы украли, — понизила голос Эбби, — оказался не азаритом. И пока у тебя, Фред, глаза из орбит не вылезли, Джордж, дашь мне камень?

Чтобы добыть каменную крошку, близнецам пришлось отделить от него небольшой кусок. Вот только настоящий азарит должен быть раковистым на изломе, а тот, что Эбби держала в руках, был внутри однотонно-голубым. Разницу волшебница объяснила.

— Так. Я уже слегка раздражен, — проговорили Джордж, задумчиво почесывая свой заросший подбородок. — А странная новость какая?

— Странная новость в том, что все это провернул профессор Новак. А теперь еще и велел нам самостоятельно все исправить.

Эбби рассказала о своей беседе с учителем, а потом ответила на целый поток уточняющих вопросов от Джордана, которому поверить оказалось сложней остальных.

— Я мог ожидать чего-то подобного от старины Дамблдора, но чтобы Новак…, — голосом, в котором слышалось уважение, произнес Фред. — Хотя он ловил нас с Джорджем пару раз в самый последний момент, вообще непонятно как. Хитрюга Новак. Теперь я так его буду звать!

— Жаль, что не вышло, — искренне произнесла Эбигейл. — Хотя начало было многообещающим. Я честно пыталась выполнить условия нашей сделки.

Близнецы переглянулись, опять пускаясь в свой мысленный диалог. Конечно, им придется разработать еще один план по поиску средств для открытия собственного магазина. Но кто сказал, что по пути нельзя как следует повеселиться?

— Ты и выполнила, — абсолютно серьезно сказал Джордж. — Ну, технически.

— Поэтому не думай отлынивать, Латимер. Сделка есть сделка, — поддержал Фред. — Мы ведь не зря приготовили серию Икотных Подпрыжек, порции Чесоточного порошка и целую коробку «Завязывателей языка». Если тысяча галеонов к нам в карман пока не упала, то оплеуху для слизеринцев мы организовать в состоянии.

Четверо учеников с предвкушением обсуждали будущую месть, пока к койкам близнецов не подошла мадам Помфри с двумя наполненными пиалами для экстремально состарившихся гриффиндорцев. Эбби и Ли покинули больничное крыло под вдохновенную речь Фреда о том, что ему вполне себе комфортно пребывать в теле умудренного сединой старца, поэтому вливать в него тошнотворную микстуру совсем не обязательно.