Но Йоко Наруко, или дочь Курамы (гет)

Удивительным был тот факт, что в этот раз Какаши опоздал лишь на пятнадцать минут. Сакура, когда увидела сенсея на горизонте, удивлённо вытаращила глаза, а тот лишь посмеялся, мол, я тоже иногда умею приходить вовремя.

Но не то, чтобы это как-то повлияло на их дальнейший поход. Хатаке шёл первым и читал свою развратную книженцию. За ним — Сакура, которая то и дело оглядывалась назад. За Сакурой, прямо посередине цепочки, шёл Тадзуна, который практически не отрывался от бутылки. За Тадзуной следовал Саске, пытающийся скрыть тот факт, что ему жуть как душно в своей футболке с высоким горлом. И, наконец, всю цепочку замыкала Наруко.

Ей редко удавалось выйти за пределы деревни. Она могла на пальцах одной руки посчитать, сколько раз выходила за ворота Конохи, но каждый раз это было прекрасным ощущением: она будто выпархивала на свободу из своей клетки, отделавшись от всех цепей, что приковывали её к деревне.

Они шли уже несколько часов. Солнце постепенно клонилось к закату, и Тадзуна, не привыкший к столь длинным прогулкам, ныл о том, что ему нужен привал. Правда, это нытьё игнорировалось Какаши с удивительной стойкостью: он всё обещал, что они скоро присядут, но по факту ничего не менялось.

— Дальше будут горячие источники. Ещё где-то час пешком, — задумчиво проговорил Какаши, почесав подбородок.

— Нет, я не выдержу! — разозлился архитектор. — И шагу отсюда не сделаю!

И, как и обещал, застыл на месте, скрестив руки на груди. Хатаке тяжко вздохнул.

— Может, нам правда лучше сделать небольшой привал? — неуверенно предложила Сакура, чьи ноги начинали довольно сильно побаливать: она не привыкла к подобным нагрузкам.

Впервые в жизни Саске согласился с ней, положительно хмыкнув, и Харуно, не ожидавшая подобного, чуть ли не разразилась визгом на всю округу.

— Тогда предлагаю сойти с дороги чуть поглубже в лес, — медленно ответил Хатаке. Наруко, проследив за его взглядом, подняла брови.

На земле было две лужи. В жаркий солнечный день и две лужи. Она покачала головой, думая о том, что попытка хорошая, но провальная.

Достав из подсумка сюрикен, она метнула его в ближайшую из луж.

— Ты чего творишь? — удивлённо выдохнула Харуно. — Нельзя так просто разбрасываться оружием!

— Успокойся, — отмахнулась от неё но Йоко.

Тут лужи странно искривились и начали вырастать, постепенно превращаясь из водной массы во вполне человеческие фигуры. Харуно так и замерла с открытым ртом, а Саске и Наруко, как по команде, окружили Тадзуну, защищая его.

— Как ты нас распознала? — задал вопрос один из шиноби.

— В жару луж не бывает, тем более с чакрой, — ответила Наруко, доставая ещё кунаи. — Что вы здесь делаете? — задала вопрос девочка, но в ответ получила только стальные цепи, вылетевшие из железной перчатки одного из шиноби.

Они оба были из Кири, а потому их техника боя была одинаковой. И, что наиболее важно, знакомой но Йоко как свои пять пальцев.

Она легко увернулась от первой цепи, приказав Сакуре не ловить ртом мух, а защищать архитектора, который настолько испугался, что аж выронил бутылку с недопитым саке.

Наруко побежала на врага в лобовую, а затем, легко и быстро переместившись за спину одного из ниндзя, нанесла удар ногой по плечу. Мужчина отшатнулся, но на ногах устоял. Тогда в дело вступил Какаши, который даже не удосужился поднять повязку и активировать шаринган.

Но Йоко достался второй противник.

Он был мельче своего друга, но так же изворотлив. Они сошлись в тайдзюцу, и девочка не могла не признать его силу: тот бил быстро и чётко, вкладываясь в каждый удар, из-за чего Наруко пару раз прилетело. Но и сама но Йоко была не лыком шита.

Она увернулась от вертикального удара: грациозно, словно кошка, а потом, схватив противника за палец, дёрнула его в другую сторону, ломая. Шиноби не сдержался и вскрикнул, и именно этот миг короткого отвлечения от боя девочка использовала, чтобы быстро перехватить кунай второй рукой и воткнуть его в ногу мужчины.

Тот рефлекторно сделал шаг назад, и тут Наруко оглушила его резким ударом по уху. Она могла поклясться: у этого человека сейчас звенело в ушах.

Сделав финальную подсечку, из-за чего шиноби упал на землю, но Йоко ударила его кунаем прямо в сердце. Алая кровь заструилась, впитываясь в одежду и окрашивая её в бурый и тёмные цвета. Мужчина хрипнул, а на его губах запузырилась кровь, а после он ослаб, смотря невидящим взором куда-то в пустоту.

Он был мёртв.

Наруко поднялась, вытаскивая окровавленный кунай, и обернулась. Какаши сковал своего противника и дожидался её, Сакура и Тадзуна побледнели и вытаращили на неё глаза, а Саске, пусть и пытался казаться спокойным, выдавал своё состояние дрощащими руками.

— Не стоило его убивать. Всё же Саске и Сакура ещё дети, — тихо произнёс Какаши.

— Они в первую очередь шиноби, а не дети, — отрезала Наруко.

— Так ты мне скажешь, почему вы на нас напали и что вам надо, или хочешь повторить судьбу дружка? — спокойно спросила Наруко, взглянув на того шиноби, которого держал Хатаке.

— Я вам ничего не скажу, — прошипел мужчина. Он странно задвигал языком во рту. Какаши, сразу поняв, что происходит, пальцами разжал тому челюсть, но было поздно: тело пленника обмякло, и он упал на землю, умерев.

— Яд, — выдал вердикт Хатаке. — Всё это время он держал его во рту. Вот ведь… И что вы от нас скрыли? — задал он вопрос, оборачиваясь Тадзуне.

Архитектор что-то забормотал и покрылся испариной: казалось, что всё его похмелье в миг улетучилось. Он затрясся и попробовал было бежать, но Какаши в мгновение ока преградил ему путь к отступлению.

— Либо вы сейчас всё рассказываете, либо мы оставляем вас здесь и возвращаемся в Коноху. Сколько там ещё различных преступников за вами охотится? Как думаете, кто убьет вас раньше?

— Я… Давайте сначала присядем. Это… Это долгая история.

Они расстелили два пледа на траве недалеко от дороги и расселись. За всё это время никто не произнёс ни звука, а Учиха постоянно оглядывался на Наруко. И пусть это не осталось незамеченным Харуно, но девочка предпочла промолчать. Теперь ей было страшно просто находиться рядом с но Йоко.

Когда они, наконец, расселись, архитектор заговорил. Он рассказал про прошлое страны Волн, про бедность, про мост и местного олигарха-брюзгу, который хотел подмять под себя местное население. Тадзуна называл себя последней надеждой своей страны, а потом пытался давить на жалость историями о сыне и внуке.

Сакура расчувствовалась, скрыв от остальных одинокую слезу, скатившуюся по щеке, остальные промолчали.

— Мы продолжим миссию, раз уж взялись за неё, — через какое-то время вынес вердикт Хатаке. — Но при нескольких условиях. Во-первых, мы всё же посылаем птицу Хокаге. Во-вторых, я становлюсь лидером и главой миссии. Если я сочту, что стало слишком опасно, мы тут же вернёмся в Коноху. В-третьих, с этого момента вы всегда рассказываете нам всю правду. Понятно?

Тадзуна слабо кивнул.

Наруко понимала, почему Какаши решил продолжить миссию: всё же при успешном выполнении задания у Конохи появится хоть и небольшой, но долгоиграющий союзник в виде страны Волн, что само по себе уже хорошо. С другой стороны, она была против: миссия была опасна для Саске и Сакуры. Особенно для Сакуры.

Через час они вновь тронулись в путь и уже не делали никаких передышек до самых горячих источников.