Наследство бабушки (гет)

Гермиона перерыла всю библиотеку, пытаясь хоть что-нибудь найти о легилиментах, которые могут не только читать, но и передавать свои мысли. Пока ее поиски были тщетны, даже информации о простых легилиментах было очень мало. Но после каждой неудачи девушка искала все более активно.

— Грейнджер, тебя нельзя пускать в библиотеку, иначе ты здесь все перечитаешь. Как только Поттер и Вислый умудряются тебя отсюда вытащить, будь твоя воля, ты бы здесь жила, — Гермиона обернулась на голос и увидела Малфоя, который с насмешкой смотрел на нее, облокотившись спиной на стеллаж с книгами.

— А тебе-то, какая разница, сколько я сижу в библиотеке?! — вспылила она, расслабленный вид парня бесил ее.

«Ведет себя, как ни в чем не бывало, как будто вокруг не творится ничего странного!» — думала девушка, пока не заметила изучающий ее взгляд парня.

— Даже не знаю, как ответить, Грейнджер, — таинственно произнес он, поставил стул напротив Гермионы и сел, смотря ей прямо в глаза. — Может, я хочу, чтобы ты больше проводила времени не с книгами, а...

— С тобой? — тихо закончила за него грифиндорка. Драко удивленно посмотрел на нее, и когда увидел румянец на ее щеках, смущенную улыбку и глаза, которые испытующе смотрели на него, легко кивнул и положил свою руку на ее.

— Это какая-то твоя идиотская шутка или поспорил с кем? — неожиданно резким голосом спросила Гермиона, но руку не убрала.

— Нет, Грейнджер. Просто один человек сказал, что я просто обязан бороться за счастье и за любимых. Не бояться прошлого, не расплачиваться за ошибки родителей, — поглаживая ее руку тихо произнес парень, боясь взглянуть ей в глаза.

— Хорошо, Малфой, я верю тебе. А надоумила тебя, наверное, Касси? Ну, раз она помогла тебе, то мы должны помочь ей. Не нравится мне ее подружка, она какая-то... — грифиндорка попыталась подобрать слово.

— Опасная, — закончил за нее Драко. — Давай уйдем в более безлюдное место, не хочу столкнуться с Поттером и Уизли— они, не разобравшись, полезут с кулаками.

— Да, ты прав, пошли в отдел истории, там и в учебные дни никого нет, а сейчас и подавно.

— Грейнджер, давай мне свою сумку, надорвешься, — сказал слизеринец.

— Не стоит, я и без тебя прекрасно справляюсь, — упрямо заявила девушка. — Она совсем не тяжелая.

— Совсем не тяжелая? — отбирая сумку, переспросил Малфой. — Грейнджер, да у тебя проблема — ты слишком гордая!

— Я не считаю это проблемой.

— Ну, тогда пройдемте в мой кабинет, мисс Грейнджер, — кривляясь, произнес Драко.

— Перестань кривляться! Ох, ты невыносим!

— Ну, если я такой, то что ты здесь делаешь? Ни за что не поверю, что ты не смогла расшифровать руны! Да и ты слишком гордая, чтобы просить меня о помощи.

— Ну все, Малфой, ты меня раскусил! Я маньяк-насильник, а ты моя жертва!

Парень не выдержал, схватил ее за руку и повел за стол в отделе истории.

— Показывай, что тебе непонятно и побыстрее, — требовательно сказал он.

— Ты куда-то спешишь?

— Да, на свидание.

— А, ну тогда можешь не задерживаться и сразу идти! — с обидой произнесла девушка.

— Ну ладно! — пробормотал он. — Грейнджер!

— Что? — дернувшись от неожиданности, спросила девушка.

— Пошли на свидание, у меня как раз освободился вечер, я решил пригласить тебя, — смущенно произнес парень.

— Малфой, ты совсем того? — Гермиона повертела пальцем у виска. Но, немного подумав, кивнула в знак согласия.

— Серьезно? Ты согласна? — неверующе спросил он и удивленно смотрел на нее. — Я думал, ты никогда не согласишься.

— Ты меня плохо знаешь.

— Ты такая красивая, Грейнджер, — неожиданно произнес он, подошел и поцеловал ее. Девушка не оттолкнула его, а робко ответила. Драко целовал ее страстно, до боли и головокружения. Оторвавшись, он посмотрел ей в глаза и не увидел ни ненависти, ни отвращения, только нежность и немой вопрос.

— Скажи, что мне это просто снится, — тихо попросила она, закрывая глаза, и Драко прижался губами к ее волосам. — Иначе я просто сойду с ума. Это же все невозможно...

— Возможно, Грейнджер, возможно. Ты теперь моя, я сделаю все, что ты хочешь. Хочешь, я расскажу о своих чувствах всей школе? А хочешь, я пойду прямо сейчас к Дамблдору и расскажу все, что знаю о планах Темного Лорда? Ради тебя я даже готов стать с Поттером и Уизли лучшими друзьями.

— Малфой, молчи, — резко прервала его Гермиона и со страхом посмотрела на него. — Я просто не понимаю, с чего вдруг такая перемена? Раньше ты меня даже не замечал, пока я не встану между тобой и Гарри. Скажи мне честно, что происходит?

— Не правда, я всегда тебя замечал, просто ты не обращала на это внимания! А что происходит, я и сам не понимаю, я всего лишь знаю теперь, что не могу без тебя.

Девушка горько усмехнулась:

— Что мне от тебя еще ожидать? Я даже не могу понять, лжешь ты или нет. Мне надо побыть одной. Пожалуйста, оставь меня.

Драко с тяжелым вздохом отошел от нее и, выходя из библиотеки, даже не оглянулся. Гермиона села на пол и закрыла лицо руками. В голове проносились тысячи мыслей, ей хотелось вернуть его и больше никогда не отпускать, и в то же время хотелось, чтобы он ее ненавидел как прежде и больше никогда не говорил вещей, от которых сердце выпрыгивает из груди, а душа готова улететь. Разумом умница Грейнджер понимала, что скорее всего это хитрая ловушка для нее и Гарри, но подсознание говорило об обратном.

* * *

Как только Драко скрылся за поворотом, Кассандра и Джордж направились в сторону гостиной. Никто не решался заговорить первым, они шли в молчании, и только Касси шмыгала носом, не заботясь о манерах.

— Блэк, что с тобой случилось, когда вскочила из-за стола и вывела Белланж из зала? Что произошло? — наконец спросил парень, когда они были недалеко от портрета Полной Дамы.

— Ты, правда, хочешь знать? Зачем? Твой брат счастлив, а это может разрушить все.

— Я и хочу, чтобы все было разрушено. Белланж не должна стать частью нашей семьи.

— Хорошо, я скажу тебе, — устало произнесла девушка и попыталась что-то сказать, но из ее рта не вышло и звука.

— Эй, ты в порядке? — спросил Джордж, махая рукой перед ее лицом.

— Я не могу сказать, — Кассандра смотрела на него со страхом и попыталась снова. — ... — она потрясла головой, и слезы вновь потекли из ее глаз. — Я не могу, мне больно...

— Кажется, она тебя заколдовала.

— Я могу попробовать показать. Пошли, нам нужно в мою комнату, — промолвила Кассандра и почти бегом направилась в спальни девушек. — Может быть, так я смогу объяснить, — сказала она, доставая шкатулку.

Девушка достала оттуда стопку писем переплетенных атласной лентой, развязала и подала ему первый конверт. Когда Джордж открыл его и взглянул на содержание, он увидел... ничего. Пергамент был пуст.

— Прости, мышка, но я ничего не понимаю, тут пусто, — сказал парень, отдавая обратно письмо.

— Не может такого быть, — ошеломленно прошептала Касси и сама взглянула на пергамент. Он действительно был пуст. Она с нервной улыбкой посмотрела на Джорджа и открыла следующий конверт. Тоже пусто. Девушка стала в панике открывать письма, уже не заботясь о том, чтобы те не помялись. На всех пергаментах была пустота. Там, где когда-то были слова, которые всегда успокаивали Кассандру, теперь пустота. Вместе с исчезнувшими буквами, словами, предложениями ушло все из нее: эмоции, надежда на будущее.

— Там было что-то важное? — осторожно спросил Джордж, видя, как лицо девушки превращается в маску отрешенности.

— Нет. Тебе лучше уйти. Спасибо, что проводил. Спокойной ночи, — с вежливой улыбкой произнесла она и буквально вытолкала его из спальни.

Кассандра подняла письма и посмотрела на содержимое, но опять было пусто. Просто чистые листы пергамента. Ей стало тяжело дышать, она открыла окно и высунула голову наружу. Теплый ветер стал заполнять ее легкие, разум прояснился, но Касси все равно не знала, что ей теперь делать. За один день она потеряла лучшую подругу и единственного человека, который ее всегда был готов понять и дать совет. Но может оно и к лучшему? Ну какой хороший совет может дать Фред Уизли? Что он вообще может ей дать? Настоящую любовь? Но он уже любит Женевьеву. Но как она не старалась себя убедить, что он ей не пара, сердце все равно бешено билось, а дыхание перехватывало.

— Я могу помочь тебе, — раздался тихий незнакомый голос.

— Кто здесь? — Кассандра стала испуганно оглядываться.

— Не ищи меня, не найдешь, пока я сама тебе не покажусь, — произнесло нечто.

— Ну и что же ты за существо?

— Со временем поймешь, — таинственно произнесло оно и счастливо засмеялось. — Ты даже не представляешь, как долго я пыталась пробиться к тебе. Ты меня совсем не замечала, — обиженно прозвучал голос.

— Как ты можешь мне помочь?

— Я могу помочь тебе забыться, вернуть все на свои места. Завоевать расположение Фреда. Просто доверься мне.

— Как я могу довериться, если я тебя не знаю, даже не могу видеть?

— Считай, что я твой персональный ангел-хранитель. Я могу сделать тебя великой, весь мир будет лежать у твоих ног.

Неожиданно перед глазами стали появляться картины. Темный Лорд повержен, она стала героем, весь мир склонился перед ее могуществом, многие ее боятся, остальные любят и уважают. Фред всегда рядом с ней, любит ее, ведет себя так, как будто он под амортенцией. Его глаза не светятся, как прежде жизнью и задором, они помутнели и стали излучать только бесконечную любовь и преданность, но все это такое ненастоящее. Она все видела от первого лица. И когда появилась картина, где они с Фредом в огромном шикарном замке вдвоем, Кассандра смотрела на него и не узнавала, это не тот Фред, которого она любит. Она не чувствует себя счастливой в этом мире.

— Нет, — резко говорит девушка, когда Фред приближает свое лицо для поцелуя.

— Что нет? Ну, если ты не хочешь, то я не буду, — удивленно ответил он и посмотрел на нее.

«Нет, это совсем не Фред» — подумала она и потрясла головой, чтобы видения ушли.

— Нет. Я не хочу всего этого, — грубо отвечает девушка, когда видения уходят. — Уходи и не возвращайся, что бы ты ни было.

— Ох, какая же ты упрямая. Когда-нибудь ты пожалеешь об этом. Я уйду, но вернусь, как только придет время. Я не прощаюсь, Кассандра, — прошелестел голос, удаляясь.

Через открытое окно влетела сова. Удивившись, Кассандра отцепила письмо, и сова, не дождавшись угощения, вылетела обратно. Девушка открыла конверт. Это была короткая записка: «Нам нужно поговорить. Туалет Плаксы Миртл через час». Почерк был знакомым.

«И она еще смеет мне писать и просить о встрече?» — зло подумала она, но все же решила пойти на встречу.

* * *

Через час Кассандра стояла, прислонившись к одной из раковин, и ждала свою непутевую подругу, она как всегда опаздывала. Когда она вошла, девушка сразу же набросилась на нее с бешенным взглядом. Но Женевьева всегда была сильнее ее, поэтому сейчас Кассандра стояла лицом прижатая к стене.

— Успокойся, я просто хочу все объяснить, — прошептала Белланж ей на ухо.

— У тебя есть пять минут, — прошипела Касси, вырываясь из ее рук.

— Я не хотела, чтобы ты узнала об этом так. Я сама хотела рассказать тебе обо всем. Просто я боялась.

— Чего ты боялась? Ты должна была сразу ему сказать, что это не ты писала.

— Пойми, Фред — единственный парень, который ко мне так относится. Ты же знаешь, как на меня смотрят все остальные.

— Ты сама виновата! Не нужно вести себя как последняя шлюха.

— Я люблю его. Касси, он— мой единственный шанс быть счастливой. Он тот, кто мне нужен, пойми.

— Почему ты так в этом уверена?

— Я чувствую. Еще тогда, в книжном, я поняла, что он— тот самый. Касси, я не могу без него, но и без тебя мне очень плохо, — жалостливо говорила она, из ее глаз текли слезы, а голос постоянно срывался.

Воцарилось молчание, прерываемое только всхлипами Белланж.

— Ты правда любишь его? — тихо спросила Кассандра.

— Да. Но если тебе правда дороже меня, можешь сказать ему. Я сниму заклятие.

— Так все-таки ты меня заколдовала. А что с письмами? Почему вместо них только пустые пергаменты?

— Я не трогала письма. Я не знаю, что с ними такое. Я, правда, ничего не делала, — Женевьева смотрела на нее непонимающе и со страхом.

— Ладно. Я не буду ему ничего говорить. Делай, что хочешь. Но и моей подругой ты больше не будешь, — твердым голосом произнесла Кассандра и ушла.

Белланж молча смотрела ей вслед. Не все пошло по плану. Она должна ее простить, чтобы той было легче выполнить свою миссию.

* * *

В понедельник утром ученикам раздали расписание. Кассандра, мельком посмотрев свое, отложила его в сторону и принялась на завтрак. Вчера, когда она возвращалась в гостиную после отбоя, ее в коридоре поймала профессор Амбридж. Девушка была настолько зла, что нагрубила ей, за что и получила наказание у старой жабы. Гермиона, когда узнала, была в ярости. Кричала, что с Амбридж надо быть осторожнее, что неспроста министерство навязало ее сюда. Кассандра только пожала плечами и легла спать.

— Они издеваются?! История магии первым уроком? Да там в середине дня засыпаешь, а это первым уроком, — недовольно бурчал Рон, просматривая расписание. — История магии, сдвоенное Зельеварение, Прорицания и сдвоенная Защита от Темных Искусств.

— Все настолько ужасно? — с деланным интересом спросила Касси. — Тебя так пугает посидеть немного и послушать истории про гоблинов, потом варить зелье, окунуться в мир ясновидящих, а потом учить заклятия, которые помогут тебе в дальнейшем?

— Предметы не так ужасны, как учителя, которые их преподают, — объяснила Гермиона.

— Ой, да ладно вам. Я видела профессоров, они не такие уж и страшные, ну кроме Амбридж.

— А вот с ней тебе надо быть осторожнее, она не простит тебе вчерашнего.

— А что было вчера? — спросил Гарри, отрываясь от омлета.

— Я немного повздорила с Долорес. Она когда-то работала на мою бабушку, и я это припомнила, а потом нагрубила ей.

— С каких это пор ты стала всем грубить, Касси? — раздался мелодичный голос.

Женевьва стояла вместе с Фредом и Джорджем рядом с ними. Фред обнимал ее за талию и казался таким счастливым.

— Тебе какое дело? Это, кажется, не твой стол, — грубо сказала Кассандра и отвернулась от сладкой парочки.

Все удивленно посмотрели на нее, потом на Женевьеву, которая, казалось, готова была заплакать. Она что-то шепнула Фреду, и он ее увел за слизеринский стол.

— Мышка, так ты уже заработала взыскание? — весело спросил Джордж, не обращая внимания на удивленные лица, обращенные на Касси.

— Сегодня я иду к ней на отработку, — довольно произнесла девушка.

— Ну ты вообще! — задорно произнес он. — От тебя я этого не ожидал.

— Думал, что я подлиза, которая боится пойти против правил?

— Так и думал, — усмехнувшись сказал парень и с уважением посмотрел на нее.

— Блэк, что с тобой не так? — зло спросил Фред, подходя к столу.

— Со мной все отлично, — мило улыбаясь, произнесла она. — А ты как?

— Ты издеваешься? Что произошло между тобой и Женевьевой? Как ты смеешь так говорить с ней? Что такого она тебе сделала, что ты так поступаешь? — начал заваливать вопросами Фред, но Кассандра просто проигнорировала их.

Закончив завтракать, она встала из-за стола и, мечтательно улыбаясь, как она иногда делала, чтобы скрыть злость, ушла на первую пару — Зельеварение. Она очень ждала этого урока, так как ей хотелось увидеть, как профессор Снейп преподает и почему его все боятся.

Зельеварение проходило со Слизерином, и профессор Снейп почему-то решил, что мисс Блэк и мисс Белланж должны сидеть вместе. Снейп давал теорию весь урок и снимал баллы с Гриффиндора. Женевьева весь урок ничего не говорила своей бывшей подруге и, похоже, была счастлива, несмотря ни на что. Кассандра старательно записывала за профессором, хотя тот и говорил очень быстро, и о свойствах Феликса Фелициса она давно знала.

«Жаль, что он не дает рецепта зелья, ведь мы с дедушкой так и не успели его сварить» — грустно думала она, пока профессор снимал баллы с кучерявого гриффиндорца, которого девушка не помнила, как зовут.

Вот Снейп перешел на другое зелье, которое помогает читать мысли других людей.

«Ну и зачем мне оно, если я итак могу читать мысли. А малышка Блэк все записывает, хотя знает больше, чем сам профессор, но эта дуреха еще не представляет, что ее ждет,» — со злобной ухмылкой Белланж поглядывала на соседку по парте. В ее голову пришла неплохая мысль, как можно помириться с Блэк. Она написала записку с двумя простыми словами, но та отодвинула ее, даже не посмотрев.

«Решила меня игнорировать? Не лучшее решение...»

— Ты все равно не смогла бы быть с ним. Ты же помнишь, что сказала твоя бабка? — прошипела на ухо Кассандре девушка.

— Не удивлюсь, если ты ее надоумила на это. И вообще-то мне не нужен твой рыжий, я всего лишь хочу, чтобы ты перестала всем лгать.

— Ты говоришь, чтобы я перестала лгать, хотя сейчас лжешь и себе и мне. Я вижу, как ты смотришь на него, и знаю, что ты чувствуешь, ты понимаешь, что это не по-дружески так поступать. Я все знала, просто ничего тебе не говорила. А ты вот так со мной.

— Мне не нужен твой Уизли, и я помню, что меня ждет. Просто сама скажи ему правду.

— Тогда ты простишь меня? Касси, у меня никого кроме тебя нет. Ты думаешь, кто-то вообще захочет со мной дружить? Я попала на Слизерин, значит, остальные факультеты меня недолюбливают, но и на Слизерине меня презирают. У меня есть только ты и Фред, — плаксиво говорила Белланж и умоляюще смотрела на Кассандру.

— Если скажешь ему правду, то я забуду про это досадное недоразумение. Забуду про всю твою ложь.

— Мисс Блэк и мисс Белланж, вам совсем не интересно? Вы все знаете? — раздался над ними голос, пропитанный ядом и презрением. — Может, тогда расскажете, почему нельзя употреблять Феликс Фелицис часто?

— Потому что зелье вызывает зависимость, а организм вырабатывает иммунитет к эффекту, человек чувствует себя неуязвимым, что заставляет делать людей опасные вещи, которые заканчиваются летальным исходом, так как всю свою удачу они израсходовали уже очень давно.

— Хорошо, мисс Блэк, — профессор Снейп кивнул и разрешил ей сесть. — Мисс Белланж, от чего зависит продолжительность действия зелья и где нельзя использовать его.

— Простите, профессор, но я не слушала, — небрежно сказала девушка и, не дожидаясь разрешения, села на свое место.

— Мисс Белланж, с вашими баллами за СОВ вы должны быть просто гением зельеварения, но я вижу, что вы вообще ничего не понимаете, — Снейп смотрел на нее с прищуром, обычно такой взгляд вызывает дрожь у объекта, но Белланж лишь пожала плечами и легко улыбнулась.

Когда урок был закончен, Женевьева настойчиво придвинула записку Кассандре и поспешила выйти из кабинета. Касси смяла записку в руках и вышла следом. По дороге на ЗОТИ она развернула ее, и на губах появилась мягкая улыбка, и пришло понимание, что глупо рушить дружбу из-за такой мелочи, ведь, как говорила и написала в записке Женевьева, они же друзья навек.